Королевства Тайн

ЛЕДИ И ТЕНЬ Филип Этанс

Мерзкий запах – вот что заставило архимага рефлекторно дёрнуться в сторону, что и спасло ему жизнь. Струя смертельно опасного яда выстрелила изо рта большой змееподобной фигуры и упала на пол, с шипением испаряясь и превращаясь в зловонное зелёное облако. Архимаг Тень развернулся на пятках и поднял руки; пальцы задвигались в серии быстрых и запутанных позиций. Слова, которые он выкрикнул чудовищу, ничего не значили, но зато несли в себе огромную силу.

Огненный шар опалил брови Тени, а нага закричала в агонии. Сфера оранжевого огня исчезла так же быстро, как Тень призвал её, и теперь от создания, что было её целью, поднимался дымок. Грубая колючая шкура наги и так была чёрной, но сейчас, вдобавок, оплавилась и обуглилась.

Тень отошёл назад на три размашистых шага, уже начав победно улыбаться и едва не стукнувшись об угол своей большой кровати с пологом. Он остановился перед редко используемым туалетным столиком, когда проклятая тварь засмеялась.

- Больно… - прошипела она, её голос – словно скрежет песка о сталь.

Кровь застыла в жилах у Тени. К другой попытке убийства сегодня он готов не был. Неудачное время.

Нага заскользила вперёд, оставляя глубокие борозды в дорогой древесине пола, обугленной испепеляющим жаром заклинания. Яд всё ещё стекал с уголков рта монстра. Четыре внушительных серо-жёлтых клыка заполняли провал пасти, будучи слишком большими, чтобы чудовище могло захлопнуть её до конца. Когда капли отравы попадали на пол, за этим следовало ещё шипение, ещё больше отвратительного зловония, ещё больше ущерба превосходному произведению столярного искусства.

Из-за заклятья архимага загорелись занавески позади змеи. Маленькая, слегка пыльная деревянная статуэтка, изображавшая танцующую женщину, свалилась с подоконника и тоже полыхала.

Тень потянулся рукой вниз, к высокому чёрному сапогу, и попытался нащупать нож – который был запрятан там как раз на случай такого рода неожиданностей.

Нага задрала отвратительную голову назад и как будто улыбнулась - а в её горле появилось ещё больше яда.

Тень выдохнул «Нет!», и нож оказался у него в руке. Серо-голубой клинок, казалось, кричал, летя сквозь воздух, но архимаг знал, что метнул его не так уж и сильно. Нож пролетел через всю спальню быстрее арбалетного болта и погрузился в толстую чёрную шкуру чудовища с влажным треском. Когда оно закричало, яд с тошнотворным бульканьем выплеснулся изо рта и залил всё ещё дымящееся тело монстра. Нага закричала опять, сильнее в этот раз. Нож утоп по самую свою золочёную рукоять, примерно в середине четырёхметрового туловища существа.

- Поворот! - выкрикнул Тень, и что-то заставило нагу посмотреть вниз.

Нож провернулся в узкой ране, и дрожь боли и удивления сотрясла тело чудовища. На этот раз вместо крика оно зарычало, назвав Тень каким-то словом, скорее всего являвшимся ужасным оскорблением в той тёмной дыре, которую ему подобные называли своим домом. Кровь твари была вязкой, красной и настолько бурой, что казалась почти такой же чёрной, как обугленная кожа.

- Поворот! - снова приказал архимаг, вставая так, чтобы оказаться перед нагой, и делая ещё один шаг назад. Он наткнулся на маленькую прикроватную тумбочку, опрокинув её. Бокал разбился о пол, и расплескавшаяся вода смешалась с каплями крови, бусинами усыпавшими доски.

Кинжал завертелся вновь, и кровь аж брызнула. Нага не закричала и на этот раз. Она изогнула голову вниз и вцепилась в зачарованный клинок своими кривыми клыками. Тело чудовища снова затряслось от боли, когда оно вытягивало предмет из раны. За высвобожденным ножом тут же последовал сильный поток крови.

Изданный существом звук, похоже, был смешком.

Тень перебрал в уме все доступные ему пути отхода. Потайная дверь, которую он установил в спальне три года назад, когда все кому не лень устанавливали их в своих спальнях, находилась по ту сторону наги. Он мог наложить на себя невидимость, но тварь вполне способна залить всю комнату своим ядом, и тогда он умрёт с той же вероятностью, как если бы самолично поджёг себя огнём фей. Телепорт – тоже не вариант, а если он выпрыгнет в окно, то пролетит полтора километра вдоль стены здания анклава Карсуса, прежде чем доберётся до полей внизу.

Он понял, что умрёт прямо здесь и сейчас.

«Проклятье, - подумал он, - Тень не будет…»

Но он прекратил даже думать, когда голова наги отделилась от тела и дважды скакнула по полу, прежде чем остановиться. Туловище дёргалось и болталось, разбрызгивая чёрно-красную кровь по скудно обставленной комнате. Когда безголовая туша плюхнулась на пол, жидкости хлынуло так много, что её количества хватило, чтобы затушить занавески.

- Тень? – спросила женщина, явившаяся из ниоткуда позади подёргивающегося трупа монстра. Её голос был полной противоположностью шипению наги – насыщенный и мелодичный.

Она стояла почти вплотную к самой дальней стене. Тайная дверь – по-видимому, теперь не такая уж и тайная – открыта нараспашку позади неё. В руках у неё была рапира, с лезвием столь длинным и тонким, что оно гнулось, когда женщина просто держала оружие ровно, и свистело в воздухе точно хлыст при малейшем движении.

- Ты – Тень? – снова спросила незнакомка.

Кашляя из-за иссушающего жара огня, брызгающей крови и вони вскипающего яда, маг кивнул.

Женщина пошла к нему, одновременно настороженными и уверенными шагами.

- Полагаю, - начал говорить Тень, - я должен поблагодарить тебя за…

Свист рассечённого кнутом-рапирой воздуха прервал его; на самом деле он оставался жив ещё достаточное время, чтобы почувствовать, как его голова ударилась об пол, на лету пробормотав слово: «Проклятье».

За несколько мгновений до этого – и за сотни километров отсюда – архимаг Гренуэй стоял перед большим стеклянным резервуаром, заполненным вязкой и плотной зелёной жидкостью, двигавшейся по собственной воле.

- Совсем неплохо, - пробормотал старец, обращаясь к самому себе, повернулся лицом к загромождённой лаборатории и медленно зашаркал к большому палантиру, подарку от его третьей жены – преподнесённому ей прямо перед тем, как он приказал её убить. – Неплохо идёт.

Стоило только подумать об имени посланной им предполагаемой убийцы Тени, и вот он уже видит всё, что видит она. Информация, которой он её снабдил – о скрытом тоннеле под стеной, под частными садами Карсуса, ведущем в комплекс комнат и лабораторий, в котором обжился его враг – до сих пор была очень точна.

Женщина бежала по тёмному проходу с низким потолком почти со сверхъестественной быстротой, и Гренуэй восхищался её физической формой. Этим он мог восхищаться только издалека, или за определённую цену, ведь его собственное тело было не больше, чем хилым, увядающим сосудом для мощного интеллекта и ещё большей жадности. Да, думал он, отличный образец. Даже жалко.

Он оглянулся назад, на стеклянный контейнер огромных размеров – не уступающим размерам дома какого-нибудь обывателя. Что-то тяжёлое стукнулось о его стенку. Гренуэй разглядел, как плотный и размытый силуэт проволочился вдоль внутренней стороны стекла, прежде чем снова скрыться в зелёных глубинах.

- Скоро, - пообещал он заточённому внутри бака существу. Гренуэй улыбнулся и даже посмеялся целую секунду, прежде чем разразиться приступом скомканного, слюнявого кашля. Но, хотя слюни свисали с его покрытого серой щетиной подбородка, он улыбнулся ещё шире.

Алашар Войветра кончиком пальца голой левой ступни перекатила голову Тени так, чтобы можно было увидеть лицо. Он оказался достаточно красив, что заставило её нахмуриться. Уничтожение вещей никогда не приносило ей радости. Уничтожение красивых вещей почти что вызывало у неё желание прекратить уничтожать вещи вообще. Почти что.

Девушка сняла с ремня сумку и потрясла, раскрывая. Её наниматель сказал, что мешок не пропускает воду – стекающая с головы кровь не протечёт. Обещал, что убийца даже сможет ходить с ним по улицам анклава Карсуса, не привлекая внимания. Разумеется, она не собиралась оставаться в городе так долго. Она хотела вернуться в Иоулаум, доставить посылку и покончить с этим прежде, чем её проклятая совесть опять начнёт нашёптывать на ухо. Хоть это и было очень доходно, работать на архимагов девушка не любила – ненавидя то чувство незначительности, что они ей внушали.

Наёмница убрала рапиру в ножны и присела, отодвинув ногу подальше, чтобы не задеть скопившуюся на полу кровь; это казалось невозможным – и таковым и было бы – для большинства обычных людей.

- Прошу прощения, - раздался позади неё голос. Девушка застыла на месте, не пытаясь размахивать своим оружием, не пытаясь и бежать. Она узнала голос. Она всегда узнавала голоса.

- Тень, - сказала наёмница, медленно повернув голову и увидев его стоящим в высокой дверной арке.

Кто-то ещё стоял позади архимага, скрываясь в тенях слабо освещённого коридора. В очертаниях фигуры сквозило что-то знакомое, но эту мысль затмило присутствие человека, которого она только что обезглавила – живого и невредимого, одетого в свои украшенные чёрные шелка. Она противилась желанию взглянуть вниз, на голову на полу, чтобы удостовериться, что она ещё там. Она там.

- Проклятье, - со вздохом проронил волшебник, - эти штуковины сложно заменить…

Неудавшаяся убийца позволила руке соскользнуть до рукояти кнута-рапиры и услышала бормотание мужчины. Когда пальцы остановились в долях миллиметра от оружия, она поняла, что парализована. Женщина хотела выругаться, может даже попрощаться с этим миром, но не могла. Не могла сделать ничего.

- Ну и беспорядок, - заметил Тень, осторожно шагнув в комнату. Силуэт последовал за ним… и если бы Алашар была способна на что-то ещё, кроме как неглубоко дышать, то скорее всего закричала бы.

Это была она. Она смотрела сама на себя – те же длинные рыжие волосы, глаза цвета зелёного кристалла, тёмно-зелёная кожаная одежда, кнут-рапира и всё остальное.

Комната, в которую её притащили, являлась олицетворением анклава Карсуса. Этот безумный город был полон зданий, где пол на самом деле был стеной, и мостов, по которым люди ходили одновременно и сверху, и снизу. Любой родом не отсюда сначала пребывал в замешательстве. «Низом» здесь, похоже, называли всё, чего могли касаться подошвы твоих ног.

Это помещение, должно быть, было целиком вырезано в толще породы перевёрнутой летающей горы. Четыре резных колонны выглядели спицами, удерживающими всю структуру воедино, но при этом не сходились в центре. В каждой из них было двенадцать метров длины, а между верхушками каждой пары соседних оставалось ещё по шесть метров.

В самом центре огромной комнаты парил жёлто-зелёный кристалл, двух с половиной метров в диаметре. От него исходило мягкое, но почему-то тревожащее сияние.

Сюда от спальни Тени её тащила двойник Алашар. Настоящая Алашар всё ещё неподвижно пребывала в присевшей позиции, всё так же почти касаясь рукояти кнута-рапиры, всё так же неспособная ни на какие действия или разговоры. При этом она не переставала обескураженно удивляться идеальности двойника и таким вниманием к деталям, уделённым тому, что должно было быть просто иллюзией.

- Ты, - обратился к ней Тень будничным тоном, после того как её замёрзшая фигура заняла своё место на полу рядом с единственным предметом мебели в комнате, поддерживаемым в безупречном порядке столом, - сегодня мне поможешь. С небольшим таким, крошечным экспериментом.

Он встал позади стола, рассеяно вороша пачку пергаментных и бумажных листов, не переставая говорить. Голос его был бодрым, словно он искренне предвкушал то, что он собирался применить для отнятия её жизни. Разумеется, он убьёт её. В конце концов, она уже убила его, за деньги. Месть, на самом деле, куда более весомый повод для убийства, нежели горстка монет.

- Обычно, когда мне удаётся взять убийцу живьём, я отправляю его на план заточения.

Девушка коснулась кнута-рапиры. Почувствовала тёплый, обёрнутый кожей эфес подушечками пальцев. Она попыталась подняться, или потянуться, но пока не могла.

- Но мне никогда не приходило в голову, - продолжал маг, - организовать какой-то способ их возвращения. Всегда это было что-то типа… пожизненного заключения.

Теперь у неё получилось открыть рот чуточку шире. Наёмница совершала каждое маленькое движение настолько медленно, насколько могла – чтобы не привлечь внимания.

- Конечно же, я знал о твоём прибытии, - заметил архимаг, отвернувшись от неё и осторожно подойдя к одной из громадных колонн. – Среди слуг Гренуэя у меня как минимум столько же шпионов, сколько у него – среди моих. Всё же, должен признать – ты весьма хороша. Этот симулякр… успешно отбил семнадцать серьёзных попыток убийства. Браво.

Убийца наконец-то могла согнуть до какой-то степени руку в локте, и теперь, когда он повернулся к ней спиной, начала тянуться; её вязкие мышцы отвердевали, пробиваясь через пустоту – но пустоту, всё ещё эффективно мешавшую её движениям. Он наверняка знает, что заклинание выветривается, или скоро выветрится. У неё точно было очень немного времени.

Несмотря на это, полностью поглощённый изучением мудрёного узора на одной из колонн Тень продолжал:

- В любом случае, я создал твоего симулякра. Ну или велел создать, если это имеет значение. Таким способом, я могу подержать тебя на плане-тюрьме несколько лет, а потом использовать связь с симулякром, чтобы выдернуть обратно. Ну, если последние компоненты к тому времени будут готовы.

Он глянул на неё. Девушка остановилась, но почувствовала, что пошатнулась. Она едва не потеряло равновесие, но маг как будто бы не заметил. Он отвернулся, пожал плечами, и добавил:

- Вообще говоря, это может занять двадцать, тридцать лет. Вот честно – это не самое приоритетное из моих исследований. План тени всё ещё выглядит очень привлекательным для меня, как ты, наверное, догадалась. Но довести до ума связь с первичным материальным планом… с домом, так сказать… тоже было бы жизненно важным вкладом в данном направлении. К тому же то, что ты уничтожила моего собственного симулякра, означает, что я должен болтаться здесь, пока не организую нового. Весьма затруднительно, вообще-то.

Призвав большой чёрный диск под свои ноги и ноги своей пленницы, маг поднял их обоих к кристаллу в середине помещения. Она могла двигаться всё лучше и лучше, но настолько медленно, что всё равно у неё не получилось бы защитить себя прежде, чем он совершит то, что собирается.

Внизу Алашар видела свою копию, пустым взглядом уставившуюся вперёд и стоящую в привычной девушке позе – вес на правую ногу, руки скрещены на груди.

Тень практически не смотрел на наёмницу, глядя вместо этого на приближающийся драгоценный камень над головой.

- Всё что нужно сделать – коснуться его, - сказал маг, хотя голос нельзя была назвать утешающим. – Ты даже ничего не почувствуешь.

Они почти добрались до него, оставались какие-то сантиметры, когда он добавил:

- Насколько я знаю…

Алашар схватила его. Локоть пронзила острая боль, словно выскочил сустав, но рука надёжно сгребла скользкую шёлковую мантию. Она почувствовала, как архимаг вздрогнул. Как бы она хотела рассмеяться, когда он выкрикнул своё имя!

Где бы они не оказались, здесь всё было тёмно-серым.

Холодный ветер стегал волосами по лицу Алашар, и ей пришлось встать, отпустив при этом одежду своей жертвы. Тот отступил назад. Они стояли на холмистой равнине, покрытой довольно длинной травой с маленькими редкими листочками. То тут, то там посреди серого ландшафта виднелись очертания деревьев, колыхавшихся на ветру, но не издававших ни звука. Трава и деревья как будто смешивались друг с другом в тех местах, где встречались.

Ничто здесь не было реальным; ничто не имело цвета.

Тень посмотрел на неё со странной смесью злости, облегчения и… неужели уважения? Лишь его лицо имело здесь цвет. Щеки зарделись, губы стали неестественно красными. В мире чёрно-белых оттенков выделялось всё, что не было серым.

Когда девушка начала отходить от него, маг не сказал ни слова. Когда вытащила кнут-рапиру – рассмеялся. Когда бросилась к нему вслед за клинком – исчез.

- Здесь ты не можешь меня убить, - сказал он у неё за спиной. Наёмница резко развернулась, но маг был очень далеко, в сотне метров или дальше. Замеченное уголком глаза движение заставило завопить её рефлексы. Она хлестнула своим оружием по воздуху. Долю секунды оно свистело. Затем тишина и сопротивление, будто оно прошло через что-то.

Её собственная тень оторвалась от земли под ногами и попыталась коснуться её. Или разорвать когтями? Выцарапать глаза или успокаивающе опустить руку на плечо, сказать, что всё будет в порядке, если только она…

Нет, эта штука пыталась убить. Касание было ледяным, но даже лёд не бывает настолько холодным. Тело девушки дёрнулось – не просто задрожало, а прямо-таки зашлось в судорогах. Она ткнула кончиком кнута-рапиры в свою тень, и лезвие вновь прошло через ту странную субстанцию, которая замедляла тонкий клинок.

- Убей! – донёсся до неё голос Тени. Он звучал будто издалека, но из-за ветра, странно ощущаемого воздуха и… тенистости земли, травы – всего! – невозможно было точно определить источник звука.

Её голые ноги онемели от холода, но двигались быстро, быстрее, чем она привыкла. Девушке удалось не подпустить к себе эту жуть. Серое, плоское ничто было просто тенью с её силуэтом. Иногда руки становились бесформенными и короткими, а потом чересчур длинными и тонкими. Алашар понятия не имела, как существу удаётся до неё дотронуться, но когда это случалось, было больно.

Прошло всего несколько секунд, но девушка уже почувствовала слабость. Рядом возникло ещё какое-то движение. Больше теней - или созданий, отбрасывающих тени - приближалось к ней.

Наёмница услышала, как Тень выругался и застонал. Вспышка света - и он ругнулся вновь, почти крича.

Её тень остановилась ровно настолько, чтобы Алашар успела ещё раз стегнуть её кнутом-рапирой. Существо рассыпалось, хотя у девушки не возникало ощущения, что удары ему хоть как-то вредят. Её голова кружилась, колени готовы были вот-вот сдаться, а клинок дрожал в слабеющей руке. Она оглянулась, и увидела дюжины других теней. Повсюду - в траве, стекающие с деревьев, сотен форм и размеров. Приближающаяся к Тени была особенно огромной.

Его лицо превратилось в маску ужаса и разочарования.

Неожиданно одна понятная мысль пронзила разум наёмницы хрустальной стрелой: этот человек - единственный, кто может вернуть её обратно.

Ринувшись на его защиту, девушка почувствовала, как все эти лапы, щупальца, усики и прочие отростки, для которых в языке не находилось слов, тянут из травы свои теневые пальцы, стараясь нежно обволочь её ноги ледяным холодом. Тело тряслось так, будто хотело разорвать само себя на кусочки. Добравшись до угрожавшего Тени чудовища, она атаковала с такой силой, словно от этого зависела её жизнь... потому что так и было.

Тени - те, которые поменьше - всё ещё осаждали архимага, но ему удавалось сдерживать их вспышками света. Пока.

Алашар хлестнула раскручивающейся спиралью своего кнута-рапиры. Свист, с которым лезвие рассекло воздух, пронзил её барабанные перепонки и заглушил постоянное неразличимое бормотание Тени. Когда гигантское существо коснулось девушки, её колени не выдержали; она продолжала драться, лёжа на земле. Ей придётся разрезать тварь на кусочки, посылать крутящийся клинок вперёд и назад, кроша её бесплотную тушу.

Свист. Тишина. Сопротивление. Свист. Тишина. Сопротивление… Наконец, она просто закрыла глаза и позволила рукам выполнять их работу.

А потом сопротивление исчезло, и наёмница хотела верить, что громадная штуковина мертва.

Она почувствовала на руке ладонь, тёплую и реальную, и заставила себя открыть глаза, увидев, что это Тень. Он что-то говорил, но, должно быть, не ей, потому что она не могла понять ни слова. Одно из меньших теневых существ – на этот раз будто тень какой-то монструозной козы – коснулось её, но холод чувствовался не так уж сильно, и ощущение не продлилось долго.

Тело сдалось. И хотя она и так уже полусидела, полуразвалилась на холодной земле, теперь девушка начала падать. С удивлением, она резко вздохнула.

К тому моменту, как она ударилась оземь, холод прошёл, ветер затих, перед глазами появились колонны и источающая тепло и свет круглая лаборатория. Девушка откинулась на спину. Шея обмякла, а голова повернулась в сторону. Она встретилась глазами со своим симулякром, также лежащим на спине. Уже соскальзывая в чёрную бездну, она не смогла не заметить то, какими зелёными казались глаза её двойника.

Она не помнила, чтобы её были настолько же зелёными.

Тяжёлое и тёплое постельное бельё невыносимо давило, но тем не менее Алашар всё ещё трясло, когда она проснулась. Первое, что она увидела – резные деревянные стойки в углах кровати и украшенный лепниной потолок в чёрных следах от огня. Движение заставило её повернуть голову, свет сверкнул в глаза и им стало больно. Когда зрение прояснилось, она увидела молодую женщину, почти девочку. Девушка носила простую белую сорочку, её волосы были собраны в забавный девчачий хвостик, а лицо представляло собой безучастную маску. Служка. Девочка взглянула на неё, перевела взгляд на кого-то или что-то позади её плеча и ушла, утаскивая ведро с водой, выглядевшее не таким уж тяжёлым.

- Пока не пытайся шевелиться, - раздался голос Тень, породив лёгкое эхо по всей комнате.

Но Алашар все равно пошевелилась, и тут же пожалела об этом. Боль в голове была сокрушающей и почти заставила её снова вырубиться. Сил бороться с ней не было. Она могла лишь принять – и приняла – её, медленно сев на пышной кровати, дрожа и работая над каждым вздохом.

- Любой другой был бы уже мёртв, - отметил Тень. – Ты та ещё штучка.

Она попыталась что-нибудь ответить, но вместо голоса из глотки выбился какой-то сиплый писк.

- Всё ещё хочешь убить меня? – поинтересовался архимаг.

Девушка открыла глаза, только сейчас поняв, что закрыла их, и увидела его, сидящего в кресле у дальней стены комнаты. Девочка-служанка, виденная ранее, стояла на коленях на обожжённом деревянном полу, всё ещё оттирая остатки вязкой чёрно-красной крови наги.

Тень выглядел ужасно. Под потускневшими глазами образовались тёмно-серые мешки, а лицо побледнело. Тот насыщенный цвет сошёл с его щёк и губ. Он тоже был завернут в толстое одеяло и подрагивал.

Горло заболело, когда она откашлялась; по щеке скатилась единственная слеза, заставив девушку покраснеть.

- Да, - она буквально прорычала это, затем вновь прочистила горло, и голос вернулся к ней. – Да, я должна убить тебя.

Он улыбнулся и кивнул.

- Разве ты не собираешься убить меня? – в свою очередь, спросила наёмница, абсолютно лишённая энергии для сражения, но внезапно понявшая, что у него тоже на это нет сил. – Вот твой шанс. Я едва шевелюсь.

Ему пришлось приложить усилия, чтобы выглядеть серьёзным и устрашающим; впрочем, ему это не особо удалось.

- Честно говоря, у меня нет сил, чтобы тебя убить.

Не глядя ни на кого из них, служанка поднялась и вышла из кабинета. Вода в её ведре приобрела мерзковато-розовый оттенок.

- Что это было за место? – спросила Алашар.

- Долгая история, - всё, что он удосужился ответить. – Достаточно только сказать, что это причина, по которой твой наниматель желает моей смерти. Одна из причин.

- Те штуки высасывали жизнь и из тебя тоже.

- Да, - пробормотал он, - я не подготовился. Не стоит затаскивать кого-то на подобный этому план, когда он к тому не готов.

Он улыбнулся, когда понял, что собирался сделать со своей гостьей именно это. Она же улыбнулась, поняв, что победила в его собственной игре.

- Если бы не связь с симулякром, те тени сейчас бы пировали нами, - что-то в его улыбке было таким согревающим, что девушка внезапно почувствовала себя очень глупо – лёжа в постели человека, которого её наняли убить и которого, как она думала, обезглавила сегодня утром.

- Итак, - подвела она итог, - я была нужна тебе, чтобы вернуться обратно.

- Да, так же ты нуждалась во мне, - он глубоко вздохнул и натянуто улыбнулся. – Значит мы в расчёте?

Алашар сбросила тяжёлые одеяла и умудрилась принять сидячее положение. Теплота и подвижность быстро возвращались. У неё всегда получалось быстро восстанавливаться, и сегодня это свойство спасло ей жизнь минимум один раз. Кожаной одежды на ней не было. Она носила ту же простую одежду, что и горничная, и внезапно ни с того ни с сего смутилась.

- Тебя переодела служанка, - успокоил архимаг. – Я в это время тоже валялся в отключке.

Наёмница посмотрела на него и кивнула, медленно свешивая ноги с края кровати. Она услышала звон металла и вновь взглянула на хозяина дома. Тот держал в руках её кнут-рапиру.

- Интересное оружие, - протянул он, с уважением и любопытством разглядывая его.

Вернулась служка, но что-то было не так. Выражение её лица заставило Алашар вскочить; её колени вновь было подвели её, но через секунду она стояла на ногах уверенно. Раздался похожий на треск или хруст звук, и тело горничной сотряслось. Что-то большое стояло в коридоре позади неё, заполняя дверь бесформенной чёрной массой. Сквозь грудь девушки пробилось что-то толстое, зелёное и всё в тонких струйках красной жидкости. Кровь хлынула изо рта бедняжки, и Алашар не смогла сдержать крик, когда прямо перед ней девушку разорвали на части.

Тень прокричал имя наёмницы, и та вскинула руку, машинально отметив, что маг кинул ей кнут-рапиру. Она поймала её и занесла для удара ещё до того, как успела рассмотреть быстро приближающуюся тварь.

Единственной подсказкой, по которой она поняла, что чудовище покрыто сотнями щупалец, было то, что каждый раз, когда её мелькающее, визжащее оружие встречало какое-то сопротивление, один из толстых, дёргающихся обрубков продолжал извиваться уже под ногами. Заметила она и кровь монстра, горячую и жёлто-зелёную, липкую и вездесущую. Существо превышало её размерами как минимум вдвое – живая стена колышущихся зелёных щупалец и дюжин раззявленных, усыпанных клыками пастей, и самих полных щупальцами поменьше.

Она крошила его, в то же время отступая, ибо создание продолжало свой натиск. Её движения были настолько быстрыми, что сливались в размытое пятно, её мышцы разогрелись и становились всё гибче и отзывчивей.

То, что тварь не издавала ни звука, когда наёмница отсекала ей конечности, беспокоило её; но потом она увидела, что щупальца вырастают заново.

Алашар понятия не имела, что делал Тень, и у неё не было времени выяснять это. Монстр заставлял её отходить вглубь комнаты, загоняя в угол. Что-то обернулось вокруг ноги – что-то тёплое и грубое, словно слоновья кожа – и прежде, чем она успела среагировать, огрызок с хлюпаньем втянулся в тело зверя, выдёргивая из-под неё опору. От силы падения на спину её зубы болезненно прикусили – а может, и прокусили – язык. Она почувствовала привкус крови ровно в тот же момент, когда развернула лезвие кнута-рапиры в обратном направлении, отрезая обхватившее ногу щупальце.

Облитая горячей жёлтой кровью существа нога обрела свободу, но девушка увидела, что оно наваливается сверху. Она откатилась с дороги достаточно быстро, чтобы не оказаться погребённой полностью, но оно почти целиком поглотило левый бок. Правая рука ударилась об пол, и кнут-рапира со стуком поскакала по обгорелым доскам.

Вес чудища и без того причинял боль, но когда одна из пастей наткнулась на левое бедро и вцепилась в него, девушка закричала и просунула левую руку ещё глубже под дёргающуюся, тяжёлую груду. В панике и отчаянии, сводимая с ума болью, она перенесла вес на левую сторону и упёрлась рукой в уголок рта. Подняв взгляд, она увидела другую приближающуюся пасть. Которая намеревалась откусить ей голову. Застонав, она вытянула – скорее даже, вырвала – левую ногу из хватки первого рта и лягнула ей. Боль помогла наёмнице выбраться из-под существа.

Девушка перекатилась за рапирой, оставив за собой широкую полосу собственной крови. Ладонь подхватила её под руку, и она позволила Тени поднять себя и оттащить прочь от зелёной массы, уже поднявшейся и вновь двинувшейся к ним.

- Сюда, - задыхаясь, позвал архимаг.

Алашар вспомнила про потайную дверь.

Хрупкими, покрытыми старческими пятнами руками Гренуэй обхватил края палантира. Его спина сотрясалась от кашля, только что сменившего холодный, кудахтающий смех.

Алашар, его наёмная убийца и невольная приманка, отлично выполнила свою задачу. Она проникла в святая святых Тени, предотвратила попытку убийства со стороны пока неизвестного соперника, уничтожив нагу, избавилась от проклятого симулякра, так долго вводившего в заблуждение его информаторов в Карсусе, и даже, похоже, приобрела странную связь с архимагом. Она и её жертва стали своеобразными партнёрами, и девушка казалась странно сосредоточенной на том, чтобы не упустить Тень из виду. А поскольку её глазами смотрел и Гренуэй, всё шло хорошо.

Мутант, который исполнял роль настоящего убийцы, сам думать не умел. Его нужно было довести, поэтому он отправил Алашар первой. Гренуэй хмыкнул-кашлянул при мысли о том, что девушка, наверно, все ещё ожидает получить плату за убийство Тени.

Победа была близка; Гренуэй закрыл глаза и приготовился прочитать последнее заклинание.

Тварь еле помещалась в узком проходе, но тем не менее быстро нагоняла. Из дюжин ртов сочилась какая-то вязкая жидкость, позволяя существу скользить. Ни Алашар, ни Тень не видели сквозь неё. Щупальца как будто удлинились.

- Лаборатория, - пропыхтел маг.

Он был всё ещё слишком слаб, чтобы действительно бежать. Он не прочитал ни единого заклятья, и Алашар знала, что он полностью вымотан. Если у него и оставались тузы в рукаве, разыгрывал он их, балансируя на лезвии ножа.

Глубокий кровоточащий укус на левом бедре Алашар тоже замедлял её, а суставы едва не лопались из-за холодной слабости, вызванной теневым планом. Она хотела крикнуть, что они не успеют добраться до лаборатории, и уже раскрыла для этого рот, когда тварь, теперь находившаяся всего в нескольких шагах от них, издала какой-то звук. Похоже было на кашель.

Девушка остановилась и посмотрела обратно. Тень остановился сразу вслед за ней и проследил за её взглядом, направленным прямо в центр кучи зеленых щупалец. У существа появилось лицо - хотя несколько секунд назад его там не было.

- Гренуэй, - процедила наёмница.

Зелёное, покрытое слизью лицо ухмыльнулось, его черты растянулись, словно желе, и дёрнулись. Тело твари явно не подходило для такой работы; если что-то и могло ему не понравиться, то это именно испытываемое им сейчас ощущение. Лицо принадлежало Гренуэю, но было более безобразным.

- Аааааа, Алашар, - шёпот архимага, эхом отражавшийся в узком коридоре обдал их, словно водой из ведра. Правда губы двигались не совсем в такт голосу. Монстр всё ещё медленно приближался, и девушка отступила, не заметив, что Тень остался стоять на месте.

- Гренуэй! - выдохнул он. - Я разорву тебя на...

Фразу архимага прервало щупальце, копьем метнувшееся откуда-то из недр зелёной массы и обернувшееся вокруг его головы. Алашар взвизгнула, когда оно скользнуло по виску, слегка дёрнув волосы. Рука Тени вцепилась в щупальце, не оказывая никакого эффекта; над толстой зелёной конечностью виднелся лишь пучок гагатово-чёрных волос.

Сердце девушки забилось сильнее, она инстинктивно отошла ещё дальше.

- Убегаешь, дитя? - прошипело лицо Гренуэя. Наёмница подняла кнут-рапиру в защитной стойке, и тут колени Тени подогнулись. Чудовище медленно подтягивало его; Алашар могла разглядеть глубокую, яростную ненависть на лице Гренуэя.

Она услышала собственные слова:

- Ты не дал мне времени!

Гренуэй засмеялся. Смех загрохотал по коридору и превратился в захлёбывающийся кашель. Тень бешено извивался на полу. Тварь убивала его.

Алашар поняла, что сейчас у неё появился шанс сбежать, позволив Гренуэю расправиться с врагом самому. Она могла выбраться отсюда, не замарав рук – если бы сделала это сейчас; но тогда Гренуэй бы победил. Девушка внезапно поняла, что должно случиться дальше.

Её пальцы крепче сжали рукоять кнута-рапиры, и она расставила ноги шире на грубо обработанном каменном полу.

- Нет, Гренуэй, - процедила она сквозь сжатые зубы. – На этот раз победа будет за мной.

Кашляющий смех раздался вновь, и ещё один рот, самый большой из всех, раскрылся в нижней половине туловища монстра. Существо остановилось в нескольких шагах от того места, где стояла наёмница, и, хотя оно обращалось к ней, его глаза – глаза Гренуэя – жадно пожирали Тень.

- Повзрослей, девочка, - прорычало чудовище. – Ты никогда бы не смогла убить его.

Мелькнул кнут-рапира, и девушка ударила им вперёд и вниз. Лицо Гренуэя закричало – от разочарования и злости, не от боли – когда державшее Тень щупальце развалилось пополам из-за звонкого укуса бритвенно-острого клинка. Конечность отлипла от лица архимага, и тот одним длинным, захлёбывающимся глотком всосал в себя воздух, вращая выпучившимися глазами – даже когда Алашар схватила его за забрызганный кровью воротник и жёстко оттащила подальше.

- Я не закончила, - прошипела она обоим магам, - ни с одним из вас, ублюдки.

Гренуэй оторвался от связи с мутантом и закричал, изливая бессильную ярость на оббитый жестью потолок своей лаборатории. Затем вновь схватился за палантир и следил глазами Алашар, как та разрезает его монстра на клочки. Тень всё ещё был жив, а девушка теперь знала своё настоящее место в задуманной игре.

Да, подумал он, отличный образец.

- Будь она проклята, - прорычал он.

Всё тело Алашар дрожало; она стояла по колено в дёргающихся ошмётках огромного зелёного чудища. Она не помнила, когда точно оно перестало пытаться ударить её в ответ, но знала, что в какой-то неуловимый момент оно подчинилось судьбе и позволило себя убить. Девушка тяжело дышала и едва могла пошевелить ногами.

Позади неё всё ещё пыхтел и кашлял Тень, пытаясь взять себя в руки и оправиться от того, что его только что пять метров волокли за голову по каменному полу. Когда она обернулась взглянуть на него, нога соскользнула, и она оказалась сидящей в куче отрубленных щупалец и желеобразных кусков.

Их глаза встретились, и Тень выдавил улыбку.

- Предполагалось, что ты на такое не способна, - загадочно выдал он.

Наёмницу охватил гнев, и, не желая того, она бросилась на спутника. Схватила за шею. Глаза выдали, что ему больно.

- Будь ты проклят, - выдохнула она. – Мне следовало бы убить тебя после всего случившегося, ты, сын ш…

Она внезапно смокла, отпустила горло и занесла кнут-рапиру над его головой. Их зрительный контакт ни разу не прервался, однако её рука дрожала сама по себе.

- Вы оба использовали меня, - обвинила она, - не так ли? Проклятые архимаги.

Презрение в её голосе, похоже, подействовало на него.

- Великие никчёмные лордишки Нетерила, - продолжала она. – Сидящие во всякой дряни, внутренностях и отбросах ваших собственных маленьких…

Девушка позволила словам повиснуть в воздухе, не имея ни малейшего представления, как выразить столько негодования.

- Разве я использовал? – спросил он. Голос спокоен – как иронично было слышать такой от полуживого человека, сидящего в луже вонючей жёлто-зелёной слизи. – Ты собиралась убить меня, Алашар. За деньги. Так я ли использовал? Или он?

Наёмница позволила руке опуститься – скорее, от переутомления, нежели от внезапного желания не отрезать эту заносчивую голову.

– Я проснулась в твоей кровати, но с той же вероятностью это мог оказаться твой план-тюрьма. Эта тварь… или что бы это ни была за штуковина… Гренуэя… собиралась проглотить тебя целиком. Ты мог убить меня. Я могла позволить ему убить тебя.

- Значит, мы в расчёте? – уточнил маг. – Можешь убить меня сейчас, если хочешь.

- Эта нага – это ведь не Гренуэя рук дело, да?

В ответ Тень медленно покачал головой.

- Значит, не только Гренуэй желает твоей смерти?

На этот раз он просто засмеялся, хотя в смехе присутствовала нотка печали.

- Может, убью тебя попозже, - сказала девушка, улыбнувшись, - если кто-нибудь на самом деле заплатит. Но пока, у нас обоих есть долг, который нужно выбить.

Его лицо приобрело то же самое выражение, что она видела тогда на плане теней. И да, это было уважение.

Только как следует убедившись, что абсолютно все необходимые защитные чары на месте, Гренуэй произнёс слово, позволившее дверям в его комнату для размышлений распахнуться.

Алашар медленно зашла внутрь, шагая насторожённо и аккуратно. Её большие зелёные глаза осмотрели пыльную захламлённую комнату. Сумка в руке пропиталась кровью, по цвету явно человеческой. Гренуэй хмыкнул, вспомнив, как магоплёт, продавший ему мешок, уверял, что он не протечёт. Архимаг решил, что неплохо бы послать кого-нибудь утром навестить ткача.

Наёмница остановилась в нескольких шагах от места, где сидел Гренуэй. Маг безмятежно развалился на подушках, сложенных грудой на толстом ковре из тёмно-коричневой шкуры пещерного медведя.

- Ну, Алашар, дорогуша, - начал он, - что ты мне сегодня принесла?

Его голос был ровным, потому что он знал, что она не сможет убить его. Тот факт, что у неё с собой не было её странного меча, даже не имел значения. Его защитит сама комната.

Он простил ей усмешку, которая предшествовала прямому ответу:

- Кое-что, что позволит разобраться друг с другом, Гренуэй.

Маг следил за каждым движением её гибкого тела, когда она засунула изящную ручку внутрь пропитанной кровью сумки. Когда она вытянула голову архимага Тени, Гренуэй разразился чередой смеха, кашля, снова смеха, снова кашля, пока все подушки не оказались забрызганы слюной, а из носа не потекло. Его похожие на клешни руки рассеянно крутили завитки белых волос, редкими локонами свисавших со сморщенного, покрытого пятнами скальпа.

- Оплата, - жёстко потребовала Алашар, и Гренуэй вновь захохотал.

Даже Алашар не смогла отреагировать настолько быстро, чтобы уклониться от ладони, вырвавшейся из-под пола за её спиной и венчавшей руку, по цвету и текстуре совпадавшую с полом комнаты отдыха. Она занеслась над головой девушки и метнулась вниз, схватив за волосы и потянув назад. Шея хрустнула, и этот устрашающий звук эхом разнёсся по большой каменной комнате. Сила почти оторвала голову от плеч. Её тело свалилось назад, на спину. Ладонь вместе с рукой скрылась в полу ещё до того, как судороги агонии Алашар прекратились.

Гренуэй наконец перестал кашлять. Древний маг с трудом встал и довольно уставился на лежащую на полу голову, даже не удостоив взглядом тело собственноручно нанятой убийцы. Он развернулся, насвистывая какую-то весёлую мелодию из своей молодости, дошаркал до двери в личную спальню и открыл её.

- Добрый вечер, - поприветствовала Алашар.

Гренуэй остановился и поднял взгляд так быстро, как могла позволить его хрупкая шея. Они стояли перед ним, живые – и оба.

Симулякры…

Он открыл рот, собираясь прочитать заклинание, но из него не донеслось ни звука. Тень улыбнулся, а Алашар обнажила свою рапиру и шагнула вперёд.