Королевства Загадок

РАЗГОВАРИВАЯ С МЁРТВЫМИ Элейн Каннингем

Солнце начало исчезать за высокими, густыми соснами Леса Плаща. Дымчато-пурпурные и розовато-золотистые цвета осеннего заката раскрасили небо над Прибрежным Трактом.

Несмотря на усталость от длительного путешествия, караван, направляющийся на юг, ускорил движение. Пока величественно едущие верхом торговцы подстегивали своих коней, а погонщики щелкали хлыстами над спинами вялых, тянущих телеги лошадей, наемники охраны вытащили свое оружие и сосредоточились на удлиняющихся тенях. Торговый путь был опасен в любое время, но ночью вдвойне. Правда, говорят, однако, что большинство караванщиков были в большем страхе от их собственного владельца, чем от какого-нибудь случайно повстречавшего чудовища или банды разбойников. Элайт Кроулнобар не был тем эльфом, к кому можно было бы относиться несерьезно. Он заявил, что они достигнут крепости к сумеркам.

- Последний холм! Крепость прямо впереди! – крикнул один из разведчиков. Новость шепотом, подобно ряби на воде, распространилась среди людей, принеся облегчение.

Данила Танн ехал позади каравана. Он наклонился и шепнул слова ободрения, в уши, повернутые назад, своей уставшей лошади. Повернутые уши были плохим знаком для животного, которое могло быть также упрямо, как и повозка с мулами. Все уже было позади, когда они, наконец, взобрались на вершину последнего холма. Завидев потенциальную конюшню, лошадь ускорилась настолько, насколько это было возможно для любящего отдохнуть животного. Она была, к тому же, красива, с гладкой блестящей шкурой цвета зрелой пшеницы. У Данилы были предложения от купцов, жаждущих приобрести это впечатляющее животное, поэтому он не обращал внимания на подтрунивания других наемников. Дан чувствовал особое родство с этой лошадью. «Прелестный пони», как насмешливо звали его наемники, был не тем, чем казался на первый взгляд. Он без сомнения был умнее самого сообразительного коня, с которым Данила сталкивался, и совершенно бесстрашен в бою. Его семенящая поступь могла заменить биение сердца во время пыла страшной битвы. По мнению Дана, лошадь была достойна седока-паладина, если бы не эта преданная натура и эта непреклонное упрямство – обе эти черты Дан понимал очень хорошо.

Он похлопал лошадь по спине и повернулся к своему спутнику последних четырех лет, высокая, стройная фигура которого была завернута в темный плащ, такой же какой носят крестьяне. Он ехал верхом на костлявой, серой в яблоках кобыле. Рост всадника, его седло и поношенные ботинки предполагали молодого человека незнатного происхождения, привыкшего к дороге. Это была тщательно созданная иллюзия, как знал Дан. Возможно, эта иллюзия и была необходима, но он все больше уставал от нее.

Данила поравнялся со своим товарищем и сдернул капюшон его плаща. Свет заката упал на утонченное эльфийское лицо с длинным подбородком, черными кудрявыми волосами и большими голубыми глазами, миндалевидной формы, с золотыми прожилками. Эти удивительные глаза опасно сузились, как только остановились на нем. Эрилин была полуэльфом и вся его, - или Даниле нравилось так думать. К тому же она была взбешена его последней глупостью. Данила, давно привыкший к такой реакции, нежно улыбнулся.

Эрилин резко вернула капюшон на место.

- Что, во имя Девяти Кругов Ада, это было? – спросила она низким и злым, но музыкальным, голосом со всем возможным презрением.

- Это похоже на дни, когда я первый раз увидел тебя. Мы почти у Дружественной Руки, – сказал Данила. Он непристойно улыбнулся – Название предполагает возможности, не так ли?

Полуэльф шмыгнула носом.

- Ты забываешь разницу между нами. Бард из знатной торговой семьи может путешествовать, где бы он ни пожелал, привлекая внимание, но не вызывая подозрение. Но здесь известно, кто я!

Он прервал ее быстрым небрежным щелчком пальцев.

- Во Вратах Балдура меры предосторожности, несомненно, были обоснованы. Но я слышал гномы, которые владеют этой крепостью, восхитительные маленькие парни – беспечный народец, который накрывает отличный стол и занимается своими собственными делами. И Дружественная Рука - это, возможно, по-настоящему нейтральное место за десятидневный переход. Ничего не случится за стенами крепости, так почему бы нам не отдохнуть и не провести хорошо время?

- У нас есть дела, которыми надо заняться, - напомнила она ему.

- Я ценю, что вы отнеслись к ответственности за караван серьезно - произнес новый голос, немного ниже, но более музыкальный, чем у Эрилин, и богатый мрачным, ироничным юмором. Товарищи повернулись лицом к сереброволосому эльфу, как раз когда он в шаге от кобылы Эрилин осадил свою скачущую легким галопом лошадь. Никто из них не слышал его приближения.

Без сомнения, зачарованные подковы, подумал Данила. Он знал, что Элайт Кроулнобар питал нежность к магическим предметам, и получал страшное удовольствие в накоплении вокруг себя подобной защиты. Кроме того, эльф ценил информацию. Хотя Элайт, вероятно, дал бы Эрилин все, что бы она не попросила, Данила подозревал, что у эльфа были свои мотивы для разрешения представителям торгового дома Таннов путешествовать с его караваном. Элайт знал, что и Данила и Эрилин были Арфистами, и что члены этой секретной организации в большинстве случаев имели обязанности гораздо более сложные, чем охрана караванов.

Эрилин изобразила слабую эльфийскую улыбку и добродушным тоном сказала:

- Я исполняю все свои обязанности серьезно, - сказала она, - Очень серьезно, если даже Данила поверил этому.

В ответ на это Элайт приподнял одну бровь и прошептал фразу на эльфийском, совершенно нелестное замечание, которое не поддавалось точному переводу на Общий Торговый язык. Его губы дрогнули в изумлении, когда и Эрилин и Данила лопнули со смеху. После этого он уныло улыбнулся и пожал плечами.

- Так, бард, ты понимаешь Высокий Эльфийский. Я признаю, что тебе удалось удивить меня.

- А если бы ты знал, ты бы выбирал слова более тактично? – спросил Данила, ухмыляясь.

Элайт вновь пожал плечами.

- Скорее всего, нет.

Все трое несколько минут ехали в молчании. Что-то, что лучше всего может быть названо дружбой, начало произрастать между эльфом и Арфистами, но Данила никогда не упускал того факта, что это была очень хрупкая дружба. Они были очень разные, чтобы было иначе. Элайт Кроулнобар был Лунный эльф - искатель приключений, землевладелец и торговец. У него были разнообразные интересы, из которых только некоторые – полностью легальные, и вполне заслуженная репутация предателя, бессердечного, отважного в битве и смертельно опасного. Эрилин была полуэльфом, дочерью потерянной эльфийской любви Элайта. Она сосредоточилась на выполнении обязанностей паладина, и Данила подозревал, что она бы не позволила, чтобы их общая история и наследие остановили ее руку, если бы Элайт встал за границу закона и чести. Данила, в целом, был более гибкий в таких вещах. Он путешествовал с Элайтом, когда обстоятельства заставили их сотрудничать, и их отношения развились в осторожное взаимное уважение. Но Данила не доверял эльфу. Между ними было так много опасных секретов, так много обменов смертельными оскорблениями, обидами, что предательство просто откладывалось.

В этот момент они достигли вершины холма, и перед их взором возникла крепость. Уютно устроившаяся в широкой долине к востоку от торгового пути, это была стойкая и укрепленная твердыня из гранита. Высокая, толстая стена окружала строгий замок, достаточно большой двор и множества других строений. Эта твердыня, которая когда-то была цитаделью волшебников, была сейчас придорожным постоялым двором, а содержали и управляли ею клан гномов.

Массивная опускная решетка поднялась с механическим скрипом - верный знак изобретения гномов, заметил Данила. Большая часть крепости была заселена простым народом, главным образом, занятым содержанием замка. Пару лет назад несколько гномов с острова Лантан поселились в Дружественой Руке, принеся с собой поклонение Гонду Чудотворцу и соответственно любовь к механическим изобретениям, которые часто были забавными и изредка полезными.

В этот момент поднимающая цепь заскользила, и острая железная решетка начала опускаться вниз. Один из людей приблизился к воротам, завопил и упал со своей лошади. Он уткнулся носом в землю и откатился в сторону как раз, когда решетка резко остановилась, всего в нескольких дюймах от его макушки. Это вызвало смех и грубые жесты у других членов каравана, но Данила заметил, что они все проехали через ворота с большей осторожностью, чем обычно.

Внутри крепостных стен царил хаос. Твердыня была домом более трех-четырех десятков гномов. Любящий холмы маленький народец спокойно проходил под брюхом высокой лошади Данилы. Большинство гномов, казалось, были заняты погрузкой товаров на подводы, отводили лошадей в длинные, низкие конюшни, направляли телеги под навесы, или суетились внутри и снаружи маленьких строений, теснящихся вокруг нескольких узких аллей, которые заполняли покрытый травой внутренний двор Дружественной Руки.

Данила воспользовался случаем понаблюдать за этим необычным кланом с близкого расстояния. Они были немного похожи на дварфов, хотя несколько ниже и значительно менее грубые, чем их живущие в горах родственники. Мужчины-гномы носили короткие, опрятно подстриженные бороды, а женские лица, непохожие на бородатые лица дварфских женщин, были гладкими и розовощекими. У всех гномов были маленькие голубые глаза, крохотные уши, чрезвычайно длинные носы, и кожа, которая подражала всем коричневым краскам леса, от серо-коричневого цвета сумеречного дерева до выветренного оттенка старого кедра. Они предпочитали оттенки леса и в своей одежде. Большинство из них носили одежду, окрашенную в коричневатые и зеленоватые цвета с добавлением цветов осени.

Они были, несомненно, трудолюбивым народом. Во дворе каждый шаг был занят или лошадью или телегой, но гномы управляли кажущимся хаосом с легкостью, порожденной долгой практикой. Направляющийся на север караван прибыл не задолго до каравана Элайта и южане еще были заняты защитой своих товаров перед наступлением ночи. Купцы выкрикивали приказы своим слугам на полудюжине южных диалектов. Несколько смуглых наемников слонялись без дела, или стояли, прислоняясь к стенам, и определяли количество вновь прибывших на предмет развлечения вечером. По опыту Данилы, это всегда было так. Дорога была долгой, и путешественники всегда были охочи до новой истории или песни, некоторые соревновались в метании дротиков или играли в кости, или состязались на оружии, или просто болтали. Большинство наемников из обоих караванов уже ушли в большой холл таверны замка, шум, доносящийся из открытых дверей, был вполне красноречивым.

- Мы присоединимся к веселью? – спросил Данила товарищей. Он передал поводья своей лошади мальчику-гному, вместе с пригоршней медных монет – и затем скользнул рукой вокруг талии Эрилин.

Она отступила от его случайного объятия и послала ему предостерегающий взгляд из-под своего капюшона.

- Предполагается, что я твой слуга, помнишь? – напомнила она – Узнай, что сможешь, в большом холле, пока я поговорю с главным конюхом.

Молодой бард разочарованно вздохнул, но у него не было аргументов против логики Эрилин. Он кивнул и отошел на шаг в сторону, как раз преградив дорогу неустойчиво шагающему коренастому темноволосому мужчине. Времени увернуться не было – они столкнулись с глухим звуком.

Тяжелый, насыщенный аромат нескольких незнакомых ликеров волной исходил от человека. Данила поймал его за плечи, поставив прямо, затем оттолкнул на длину руки – после всего, он мог не быть таким осторожным. Человек был незнаком ему: несомненно, южанин с напоминающим клюв носом под кажущейся единой длинной бровью, огромными усами и почти такой же коричневой кожей как у гномов. Он казался достаточно безобидным. Видимого оружия у него не было, а его богатая одежда наводила на мысль, что это скучающий купец, чья мысль была только о том, как смыть пыль долгой дороги с изобилием крепких спиртных напитков.

- С вами все в порядке? – вежливо спросил Данила – Может, вызвать вашего слугу, чтобы он помог вам дойти до вашей комнаты?

Мужчина пробормотал что-то нечленораздельное и вырвался. Дан проследил за его шатанием, затем мельком взглянул на Эрилин и был удивлен ее реакции. Она спряталась в тени между двумя маленькими зданиями и припала на одно колено. Ее рука в перчатке сжимала метательный нож, держа его за кончик и приготовившись к броску.

- Я знаю этого человека, - объяснила она, убирая нож обратно в сапог, - Еще хуже то, что он знает меня. Он был вместе со мной в гильдии убийц в Зазесспуре.

Данила горячо выругался и увлек Эрилин в тень. Вместе они вжались в узкую, по размеру гномов, аллею.

- Хорошо, по крайней мере, это подтверждает, что мы на правильном пути, -сказал он негромким мрачным голосом. – Я предпочел бы, что это скорее случайное совпадение, что наемный убийца из Зазесспура заявился в такое особенное время, но мой опыт подсказывает, что совпадения это редкая вещь – конечно, если это не селгаунтская опера.

Эрилин согласно кивнула и сказала:

- Я найду, кто послал его.

Данила проглотил протест, который был первым его порывом. Как Арфисты, они играли различные роли, и они хорошо работали вместе. Он, может быть, ненавидел идею Эрилин действовать против тренированного убийцы, но он не видел другого способа, кроме этого. Она провела много месяцев в роли убийцы в Тезире. Конкуренция между рангами были жестокими и смертельными даже в лучшие времена, и она покинула гильдию не при благоприятных условиях. Это было преимущество Эрилин - выбрать время и место для неизбежного боя. И она была права: они должны были знать, чем вызвано присутствие убийцы в нейтральной крепости. Даже если цель убийцы была не той же, что у Арфистов, никто не нарушит мир Дружественной Руки, в том числе из-за крупной выгоды или необходимости в подстроенной трагедии. Сделать так, значило бы закрыть двери крепости перед обидчиком на всю вековую память гномов. Это было строгое наказание в этих беспокойных землях, которые в течение многих лет заявляли о себе как о действительно нейтральном месте.

Однако изменения витали в воздухе. Казалось, бесконечные гражданские войны внутри Тезира шли к концу. Заранду Стар провозгласили королевой в городах Зазесспура, и она была на пути к утверждению своей власти по всей стране. С этой целью, она готовилась к браку по расчету с последним известным наследником королевского дома Тетира. Но существовала фракция, которая пользовалась контролируемым хаосом с пользой и которая не была предрасположена к миру в этих землях. Когда Арфисты узнали, что возможен поединок за трон Заранды, далекой родственницы будущего короля и, таким образом, возможной невесты, они предвидели беду. Данила и Эрилин были посланы найти молодую женщину и доставить ее в безопасные южные земли до того как кто-нибудь еще сделает ее пешкой в возобновленной борьбе… кто-нибудь, кто может послать убийцу вернуть или избавиться от ни о чем не подозревающей девушки.

Да, заключил Дан угрюмо, у Эрилин нет выбора, кроме как встретиться лицом к лицу с убийцей.

- Будь осторожна – прошептал он. До того, как она могла запротестовать, он нежно, кончиками пальцев приподнял ее лицо для долгого и глубокого поцелуя.

- Ты знаешь как лучше отвлечь меня перед боем, - сказала она, попытавшись изобразить строгость, но не вполне преуспев в этом.

Данила тихо засмеялся.

- Я приму это как комплимент.

Он повернулся и быстрым шагом направился в замок, его поведение было гораздо более беззаботным, чем его настроение. Перспектива комфортного вечера и беседы была мало притягательна, но это была роль, которую он играл, и он заботился о своей части не менее четко, чем Эрилин.

Поскольку это был его первый визит в Дружественную Руку, он с интересом рассматривал все вокруг. Большой холл был отделан как таверна. Длинные столы и прочные деревянные стулья были в беспорядке расставлены вокруг, некоторые из них - размером с гномов, другие предназначались для удобства более высоких путешественников. Дикий кабан жарился на вертеле в гигантском очаге, а выпускающий пар чайник и пахнущее травами и овощами блюдо из тушеного мяса грелись на тлеющих углях вдоль обеих сторон очага. Воздух был густой от благоухания свежего хлеба и хорошего, кислого эля. Несколько молодых девушек медленно двигались по комнате, перенося подносы и пивные кружки.

Следуя скорее привычке, чем предпочтению, Данила заскользил оценивающим взглядом по ближайшей официантке. Она была молода, не многим больше двадцати, и боги одарили ее пышными волосами и, несомненно, впечатляющими формами. Первые были распущены и ниже подчеркивались туго затянутым алым корсетом поверх сорочки, спадающей с плеч. Ее юбка заканчивалась на несколько кокетливых дюймов выше лодыжек, а черные глаза осматривали комнату. Они засветились алчным блеском, когда остановились на богато одетом новоприбывшем посетителе.

Официантка непринужденно продолжала движение в сторону Данилы. Проходя мимо торговца, она в подходящий момент столкнулась с Арфистом, изобразила извиняющуюся улыбку, затем наклонила свою голову и косо посмотрела на него сквозь опущенные ресницы.

- Что вам принести, милорд?

- Убила, весьма правдоподобно, - сказал он спокойно, размышляя, попадет ли ему от полуэльфийки, которая кралась в тенях за пределами ярко-освещенного холла, если он ответит на этот флирт. – Или, как минимум, серьезно ранила.

Официантка изобразила удивление, вызвав улыбку на его губах.

- Вина, будь так добра, - продолжил он, - Бутылку лучшего красного Харлуанского, и несколько бокалов.

Когда она ушла передать заказ другой официантке, Данила отыскал столик, где сидели старшины каравана с юга. До того, как он смог к ним подойти, он обнаружил, что его путь перекрыт крепким, строгим лицом белобородого гнома, чья темно-красная куртка была подобрана в тон чрезвычайно красного носа картошкой.

- Бентли Мирроршейд, - заявил гном.

Данила кивнул.

- А, да – владелец этого милого заведения. Разрешите мне ….

- Я знаю, кто ты, - Бентли внезапно сорвался на грубый тон, - Слухи ходят. Здесь не сражаются ни оружием ни магией. Оставь оружие у двери. Софи завяжет узел мира на твой левый палец и твою портупею.

Данила содрогнулся.

- Кажется, я никогда не искуплю то происшествие в Сталварт Клубе.

- Никогда не слышал о таком, - гном кивнул на девушку, которая встретила Данилу ранее. Она выудила тонкую полоску кожи из своего кармана и ловко закрепила ее на руке барда. Пока она работала, Данила осматривал комнату и заметил, что он был не единственным объектом такой меры предосторожности: все известные маги были с узлами мира, и каждый обязательно оставлял оружие у двери.

Данила подошел к столу капитанов-торговцев. После представления, он налил первую из нескольких бутылок хорошо-выдержанного вина, и стал слушать течение беседы. Хотя купцы говорили очень много, они мало говорили о деле.

С наступлением ночи, Данила обнаружил, что его глаза с возрастающей частотой обращаются к двери. Его товарищи путешественники медленно входили небольшими группами, как только их обязанности были закончены, и караван и его товары были защищены. Элайт был одним из запоздавших. Данила с интересом заметил, что эльф завязал узел мира. Немного людей знали о значительных магических способностях лунного эльфа. Эти гномы, несомненно, достигли желаемого результата – хотя Дан подозревал, что у Элайта было много скрытого оружия. Проницательность гномов была не так уж удивительна. Дан слышал, что Бентли Мирроршейд был очень даровитым магом, специализирующимся на искусстве иллюзий.

Вечер прошел, и холл начал пустеть, гномы и их гости пытались найти свои кровати. Когда терпение Данилы достигло предела, он покинул холл в поисках своей спутницы.

Он нашел Эрилин в конюшне, чистящей свою кобылу. Она искала что-то, когда он вошел в стойло. Ее лицо под капюшоном было бледным и мрачным. Бой прошел легко для полуэльфийки. Данила никогда не видел никого, кто мог держать меч также хорошо – но убивать – нет. Каждый раз Данила чувствовал, что это ложится на нее тяжелым грузом.

- Это заняло много времени, - начал он.

- Я поджидала, пока Йозеф не остался один, - сказала Эрилин яростным тоном.- У него была встреча. С Элайтом Кроулнобаром.

Данила прошипел проклятие сквозь стиснутые зубы.

- Почему я не удивлен? Ты слышала, о чем они говорили?

- Нет, не слышала. Должно быть, он проговорил заклинание тишины или что-нибудь вроде этого.

- Несомненно. Что теперь? – Дан задумался с выражением искреннего разочарования на лице, запустив руку в волосы. У него были сведения о цели Элайта в этой поездке, которая была якобы в покупке экзотических товаров из далекой Мазтики для рынков Амна. Эльф получил бы неплохую прибыль, продавая кофе, какао и сушеные овощи торговцам Глубоководья, но он также приобретал товары, которые были ограничены или совершенно запрещены: дикая магия, магические драгоценные камни, возможно даже рабов. Данила считал планы Элайта неоспоримо злыми, но он был неисправим.

- А убийца? Что он сказал о себе?

- Йозеф не был создан для беседы, - сказала Эрилин кратко.

- И он умер, я полагаю?

- Да. У него было несколько вещей, которые могут помочь, – Эрилин полезла в сумку, которая висела у нее на поясе и взяла оттуда несколько блестящих объектов. Первый, который бросился Даниле в глаза, был тонкой работы золотой медальон на тяжелой золотой цепочке. Очень хороший искрящийся аметист размером с большой палец, глубокого розового оттенка был врезан спереди медальона, внутри которого лежал пучок тонких, черных волос.

- Амулет поиска, - предположил он, коснувшись пальцами нежного локона. – Такие мягкие волосы могут принадлежать только эльфу или ребенку. Предполагаю, что последнему. Так у нас есть не только предположение, кого убийца пришел искать, но также, кто послал его – пусть боги проклянут женщину, которая так использует своего собственного ребенка!

До того как он смог уточнить, душераздирающий женский крик прорезал ночь. Это был ужасный звук, бессловесная песня скорби. Это говорило о смерти более ясно, чем панегирик клирика и гораздо более мучительно.

Эрилин пулей вылетела из стойла, Данила последовал за ней. Они мчались через пустые холлы, по направлению к комнате, откуда слышалось бормотание голосов гномов. Широкая грудь гнома перекрыла им путь. Это был странно-выглядящий парень с волосами и кожей сочетающийся по цвету с серой грифильной доской. Данила признал в нем по описанию Гарита Хунтерстока, партнера Бентли, несмотря на то, что предводитель гномов непреклонно не пускал их, Арфисты были достаточно высокими, чтобы видеть над головами толпы.

По ту сторону комнаты Бентли Мирроршейд лежал в разливающейся луже крови. Рукоять отделанного драгоценными камнями кинжала торчала из его груди.

- Никого не впускать, никого не выпускать, - стиснул зубы гном. Он повысил голос и начал раздавать приказы. - Опустить решетку и запереть ворота! Лучники, на стены! Стрелять в любого, кто попытается покинуть крепость до того, как убийца будет найден.

Позже этой ночью Данила и его «слуга» присутствовали на мрачном собрании в холле замка. Тело Бентли Мирроршейда лежало на покрытом черным сукном столе. Свечи выстроились по линии стен, отбрасывая мрачный, золотой свет.

Толпа, расступившись, дала возможность пройти одетым в зеленые одеяния женщинам-гномам. Почтительное молчание наполнило комнату, когда Геллана Мирроршейд, высшая жрица Гарла Глиттерголда и вдова Бентли Мирроршейда, проследовала к гробу своего мужа. Она несла себя с поразительным достоинством. Ее бледное коричневое лицо было каменным, но глаза были спокойными и сухими.

Жрица прервала молчание.

- Вы собрались здесь, чтобы увидеть торжество справедливости. Не такая простая вещь, говорить с покойником, но совершенное зло не должно остаться безнаказанным.

Геллана начала говорить слова и выполнять жесты замысловатого ритуала. Данила наблюдал вблизи, заклинание не было знакомым для него. Он изучал магию с двенадцати лет у учителя не более, не менее, как у самого архимага Хелбена Арунсуна, но магия волшебников и жрецов очень разные вещи. Несомненно, жрица была сдержана и набожна, так как полупрозрачное изображение Бентли Мирроршейда медленно обретало форму в воздухе над телом.

- Умерший должен говорить правду, - сказала Геллана мягко, - и в жизни или в смерти, Бентли Мирроршейд не сказал бы прямой лжи. Скажи нам, муж мой, кто ответственен за твою смерть.

Глаза привидения не обращали внимание на собрание. Его толстый, прозрачный палец поднялся, сместился влево и остановился на Элайте Кроулнобаре резким обвиняющим тычком.

Со времени их знакомства, Данила впервые увидел, как спокойствие покинуло эльфа. Лицо Элайта изменилось и стало пепельно-серым, янтарные глаза расширились в недоумении и неверии.

- Что это за вздор? – запротестовал он, когда смог, наконец, собраться, чтобы вымолвить хоть слово. – Я невиновен в этом!

- Молчать! – потребовала Геллана. Она взяла украшенный драгоценными камнями кинжал для освидетельствования гномом. – Этим оружием?

Призрачная голова медленно кивнула. Несмотря на серьезность случая, в котором Данила не мог помочь, он наблюдал за тем, что у духа гнома поразительные способности разыгрывать трагедию.

- А чей это кинжал? – продолжала Геллана.

- Это принадлежит эльфу, - объявил дух, - Это кинжал Элайта Кроулнобара.

Глаза Гелланы Мирроршейд жестко осматривали собрание.

- Вы слышали достаточно? Могу я освободить моего мужа и его именем приказать умертвить этого вероломного эльфа?

Раздался шепот, приведший собрание в бешенство и неистовство. Обвиненный эльф стоял один в разгневанном круге гномов, снося удары шторма обвинений и требований возмездия. Глаза Элайта смотрели ровно и спокойно, а его подбородок поднялся с эльфийской заносчивостью, как будто он смотрел в лицо смерти.

Этот жест, чисто эльфийское смешение гордости, мужества и презрения были его спасением. Данила никогда не понимал всех этих эльфийских штучек и этот момент не был не исключением. Он вздохнул и быстро проговорил заклинание, чтобы добавить мощи и убедительности своему голосу.

- Подождите, - объявил он.

Единственное слово прогудело через большой холл подобно трубной ноте, и гномы неожиданно замолчали. Гарит Хунтерсток застыл с мечом, не успев убить эльфа. Данила подошел и мягко отвел клинок от горла Элайта Кроулнобара.

- Эльф заявляет о невиновности, - сказал Арфист, - Мы должны, по крайней мере, выслушать его и обсудить возможность, что он говорит правду.

- Бентли Мирроршейд сам обвинил эльфа, - крикнул пронзительный голос гнома из толпы.

- Мертвец не лжет – добавил другой слабый голос.

- Это верно, - согласился Дан примирительно, - но может быть так, что другое разъяснение может объяснить обе правды. Воздействие магии закончилось, и он взглянул на Эрилин. Она стояла в задней части комнаты, с трудом различимая в тенях. - Ранее этим вечером Элайт Кроулнобар встречался с известным вором и убийцей. Возможно, что этот человек своровал кинжал и использовал его, чтобы убить гнома?

- Это невозможно, - сказала Эрилин решительно, - Убийца был мертв до убийства Бентли Мирроршейда.

- Мертв?- спросил Гарит Хунтерсток, повернув свирепый взгляд в ее направлении, - От чьей руки?

Арфист не вздрогнула.

- От моей, - сказала она просто, - Он напал на меня, я защищалась. Вы найдете его тело за коптильней.

- А кто ты такая? - потребовал гном.

Полуэльф сняла свой капюшон и вступила в круг света, отбрасываемый камином. До того, как она смогла что-либо сказать, молодой гном, одетый в костюм цвета лесной зелени, удивленно воскликнул.

- Я знаю ее! Она Арфист, которая сражалась вместе с эльфами Тетирского леса. Если она сказала, что произошедшее жестокое убийство за коптильней было необходимо, этого для меня вполне достаточно. Если она говорит за того эльфа, я говорю, что призываю внимательно обдумать наши действия.

Дюжины выжидающих лиц повернулись в сторону Эрилин. Данила увидел промелькнувшее в ее глазах сожаление, когда она встретилась с пристальным взглядом Элайта, и он уже знал, что она ответит.

- Я не могу, - сказала она резко, - С другой стороны, не будет вредно подумать над этим. Лорд Танн очевидно вызвался стать адвокатом Элайта Кроулнобара. Дайте им время – два дня, например – доказать заявление эльфа о невиновности. Я знаю Бентли Мирроршейда и не слышала никаких предположений, что он хотел, чтобы кто-нибудь отказывался от честного слушания дела.

Тихое, сердитое бормотание встретило ее слова, но никто не мог опровергнуть их. Гарит Хунтерсток приказал увести эльфа и заключить в тюрьму. Остальные также покинули помещение в молчании, оставляя Геллану Мирроршейд с ее мертвецом.

Когда солнце показалось над восточными стенами крепости, Данила подошел к спиральной лестнице, ведущей к главной башне. Это было сырое, темное место, освещенное только случайным неверным светом факела в ржавой петле.

Элайт был единственным заключенным, и его камеру было несложно найти. Данила следовал за слабым светом в дальнем углу главной башни. Камера эльфа была маленькая, потолок был слишком низкий, чтобы стоять прямо. Единственной мебелью был соломенный тюфяк. Элайт был одет только в свои рейтузы и блузу, а его большие пальцы были засунуты в разные концы металлической трубы, разновидность приспособления гномов, чтобы сделать произнесение заклинаний невозможным. Он был лишен оружия, брони и магических предметов. Это все лежало во впечатляющей куче, за пределами досягаемости камеры.

Данила пристально посмотрел на блестящий запас.

- Ты действительно носишь все это оружие? Чудо, что ты можешь ходить без лязга, - восхитился он.

Ярость эльфа, пылающая в его янтарных глазах, напомнила Даниле попавшего в капкан ястреба.

- Пришел позлорадствовать?

- Может быть позже, - сказал он мягко, - Сейчас, тем не менее, я предпочел бы услышать, что у тебя есть сказать.

- И ты поверил бы мне, я полагаю?

- Я бы выслушал. Это место кажется подходящим.

Эльф долго молчал.

- Я не убивал гнома.

- Ты, конечно, знаешь, как трудно солгать мертвому, - указал Данила, - Дух Бентли Мирроршейда назвал тебя убийцей. Оружие, которым был нанесен смертельный удар – твое. Доказательства против тебя внушительные.

- И все-таки я невиновен, - настаивал Элайт. Внезапно свирепый свет вспыхнул в его глазах, - Я невиновен и ты должен найти доказательство!

- Конечно, прямо сейчас, - возразил Дан, поднимая одну бровь в гримасе, - У меня ведь есть полных два дня, в которые я мог бы решить более легкую задачку? Может быть, сворую любимую трубку Эльминстера, или обману иллитида в карты, или уговорю Эрилин потанцевать на столе в таверне?

Эльф проигнорировал очевидную иронию.

- Когда ты соглашался на условия путешествия с моим караваном, ты обещал поддержку и помощь в экспедиции.

- Только в тех пределах, в которых цель законна и праведна, - уточнил Данила.

- Что есть лучший способ выполнить это обещание, чем освободить невиновного, несправедливо обвиненного? И почему ты заступился за меня в таверне, если у тебя не было стремления доводить это до конца?

Арфист задумался над этим.

-Хороший вопрос. Ладно, давай примем аргумент, что я возьмусь за эту задачу. Обсудим мою дилемму. Даже в лучшем случае, «невиновный» не первое слово, которое приходит в голову, когда упоминается твое имя.

- Возможно, жрица гномов ошибается.

- Маловероятная возможность, но я ее уже обдумывал. Геллана Мирроршейд позволила мне проверить орудие убийства самому, - сказал Арфист – Я проговорил нужное заклинание не один, а три раза. Каждый раз результат был тот же. Кинжал, бесспорно, твой, и он действительно был использован для смертельного удара. Я, конечно, понимаю, что большинство людей едва ли считают, что мои магические способности достаточны для такой задачи.

- Помолчи, - сказал Элайт резко – Я видел, на что ты способен. Твои магические способности превышают мои. Если тебе нравится изображать глупца и дурачиться с минестрелями, то это твое дело.

- Достаточно. Давай обсудим орудие убийства. Кинжал всегда был у тебя? Ты давал его кому-нибудь? Проигрывал его в кости или еще во что-нибудь?

Элайт помедлил, затем тряхнул головой.

- Я даже не заметил его отсутствия, - сказал он уныло. С мрачной ухмылкой он кивнул на кучу оружия недалеко от его камеры. – Я носил их несколько, сам видишь.

Арфист скрестил руки.

- Ситуация безрадостная, не обманывайся на этот счет. Но тебе может быть интересно, что я тоже, кажется, лишился вещи или двух. Получается, что здесь работает очень талантливый карманник. Я столкнулся с убийцей, которого убила Эрилин, и ты с ним встречался. Ты что-нибудь соизволишь рассказать мне об этом?

- Нет

- Я не спрашиваю, - заметил Данила, - Я говорю, что этот убийца был бы моим первым подозреваемым. И, возможно, что у него был партнер.

- С этого стоит начать, - согласился эльф, - Что ты будешь делать затем? Ты выполнишь свое обещание?

- Хорошо, раз ты так выражаешься…, - сказал Данила сухо, - Но не надейся слишком. Эрилин купила для нас время, но не более.

Пристальный взгляд Элайта заколебался.

- Она верит, что я ответственен за преступление.

Арфист не отрицал. Эрилин высказала ему многое о том, что Данила защищает мерзавца эльфа. Его уши пылали от жара ее аргументов.

- Моя леди иногда более эльфийка, чем она осознает, - сказал он сухо.

Это вызвало небольшую, кривую улыбку на лице Элайта.

- Если она не могла меня поддержать, по крайней мере, она справедлива. Более, чем справедлива. Я не думаю, что мои другие наемники последуют ее примеру.

- Наемники каравана уже забрали свои доли у интенданта, и планируют выломать ворота города. Прости меня, но сложившаяся ситуация указывает на то, что справедливость может сильно опоздать.

Эльф помолчал минуту.

- Я вполне осознаю иронию моего положения, - сказал он, наконец, - но я настаиваю, что я невиновен в этом убийстве. Теперь иди и докажи это!

В это утро, позавтракав хлебом, сыром и свежим сидром, Данила завязал беседу с Эрилин.

- У меня есть два дня, чтобы совершить чудо, - пожаловался он в заключение, - Ты не могла попросить десять дней?

Полуэльфийка вздохнула и отрезала кусочек сыра столовым ножом.

- Сомневаюсь, что тебе бы это помогло. Ты знаешь Элайта лучше, чем кто-нибудь, ты знаешь, что он мог убить этого гнома. Он почти убил тебя однажды.

- Трижды, на самом деле, но к чему увертки?

Эрилин закатила глаза:

- Почему ты упорствуешь?

- Две вещи заставляют меня не отказываться: мое обещание помочь Элайту и задача, которая привела нас сюда, - сказал он спокойно.

Его спутница кивнула, соглашаясь с доводом.

- Что ты предлагаешь делать?

- Ты так не станешь действовать, - предупредил Данила, - но мы можем попросить жрицу поговорить с духом мертвого убийцы. Мы должны знать, на кого он работал и с кем он работал.

Губы Эрилин растянулись в улыбке.

- Ты знаешь, эльфы не верят, что мертвеца можно беспокоить.

- Но гномы верят. Геллана Мирроршейд может насильно отговорить нас от этого, учитывая, что она вызвала дух ее собственного мужа. Каким другим путем мы можем пойти?

- Какой-нибудь другой был бы предпочтительнее, - проворчала полуэльфийка, но Данила прочел в ее глазах и тоне капитуляцию. Он бросил несколько серебряных монет на стол в плату за трапезу и вышел из таверны вслед за Эрилин. Одна из темноволосых официанток скользнула к столу, вытерла его и прикарманила монеты. Официантки были работящими девушками, заметил Данила, узнав несколько знакомых с предыдущей ночи лиц.

Отыскать тело убийцы оказалось легким делом. Гномы просто бросили его в тележку с мусором рядом с остатками дикого кабана, который жарился для гостей прошлым вечером, несколькими куриными костями и испорченной ножкой оленины. Гномы регулярно перевозили отбросы в лес, подкармливая животных, живущих там, и возвращали свою щедрость земле. Мертвому убийце они отдали не больше уважения и не меньше.

Данила сморщил нос и взвалил на плечи мертвое тело.

- Я вижу, почему Геллана не хотела совершать ритуал на месте. Эта оленина должна была быть предана земле давным-давно.

- То же самое можно сказать о Йозефе, - возразила Эрилин, - но это другое дело. Тебе не кажется странным, что Геллана Мирроршейд сказала нам принести тело в храм?

Ее спутник тот час ухватился за эту мысль.

- Если вдуматься, да, - согласился он, останавливаясь на шаг.- Геллана Мирроршейд вызывала дух своего мужа в таверне. Почему она предоставляет большую честь человеку-убийце? Может быть, она испугалась, что чудной высокий народ, который собрался в предыдущую ночь, чувствовал бы себя неудобно в Церкви Карлика.

Губы Эрилин вздрогнули.

- Гномы назвали это Собор Мудрости. Но, возможно, размер храма объяснит причину.

Но нет. Собор Мудрости был явно работы гномов – любопытное, асимметричное здание, сложенное из камней лесного оттенка, мрамора и украшенное странными статуями и драгоценными камнями, но своды его были сделаны с учетом человеческого роста. Фактически, храм был достаточно большим, чтобы вместить всех, кто был свидетелем священного ритуала в таверне прошлой ночью. Это озадачило Данилу. Он внимательно смотрел на жрицу гномов, когда она говорила слова заклинания.

Влажный сырой туман собирался в зале и образовывал человека, который столкнулся с Данилой прошлой ночью.

- Начинай, - сказала Геллана кратко – Тщательно подбирай слова, мертвец скажет тебе не больше, чем будет вынужден.

Данила кивнул и повернулся к призраку.

- Кого ты был послан найти?

- Молодую женщину, - сказал дух неохотно.

- Какое имя дано было ей при рождении, и под каким именем она известна сейчас?

- Она звалась Изэбиа Тион. Я не знаю, как ее зовут сейчас.

Эрилин и Данила обменялись взглядами, в которых смешался триумф и беспокойство. Это действительно была девушка, которую они были посланы найти, а их противник был так близко от ее следа.

- Кто послал тебя, - спросил Данила – Если ты не знаешь имя, опиши эту личность или человека.

- Их было двое: толстый человек, который чересчур много улыбается и маленькая женщина. Она выглядела как одна из старой знати Тетира: утонченные черты, темные глаза, и изогнутый нос. Одета была в пурпурный цвет, в старом стиле.

Данила узнал Люцию Тион, агентку Рыцарей Щита, недавно изгнанную из Глубоководья за вероломство против тайных лордов, которые правили городом. Она никогда не проходила судебного разбирательства, это было торжеством частной справедливости. Она была выдана Лорду Хьюну, ее сопернику. Этот человек, несомненно, оставил ее в живых ради своих собственных целей. Леди Тион всегда выживала, находя способ обеспечить себе безопасность. У нее была тайно рожденная дочь, которая была отдана на воспитание чужим людям. Безусловно, она планировала использовать девочку и сейчас она была более подходящей невестой для королевского наследника, чем Заранда Стар, девочкой корыстно воспользуются для достижения титула. Данила предполагал два возможных результата: девушка будет принята и коронована королевой, таким образом, возрастет влияние Люции Тион и ее положение в Тетире, или от нее откажутся, но когда ее доставят к фракции, действующей против Заранды, это создаст настроения, близкие к бунту.

- Тион и Хьюн, - прокомментировал Данила Эрилин – Арфисты ошиблись, когда посчитали их достойными соперниками.

Она кивнула и с очевидным отвращением повернулась к духу человека, которого она убила.

- Какой была цель твоей встречи с Элайтом Кроулнобаром?

Дух презрительно усмехнулся.

- Деловая. Нет, не бойся обратиться с более точным вопросом – на него я отвечу с удовольствием. Цель эльфа была та же, что и моя, та же, что и ваша. О! да, он знает, что вы пытаетесь найти наследницу Тион. Он согласился взять вас с собой только по этой причине. Он использовал Арфистов в качестве гончей собаки, преследующей добычу.

- У Элайта есть шпион среди Арфистов? – потребовал ответа Данила, шокированный такой мыслью.

Дух саркастически фыркнул.

- У всякого есть шпион среди Арфистов.

Эрилин отвернулась.

- Я слышала достаточно, - сказало она коротко – Отошли его.

Жрица шепнула несколько слов и фигура убийцы исчезла. Данила поблагодарил ее и увел свою угрюмую подругу из храма.

- Мы должны поговорить с Элайтом, - сказал он

- Ты должен поговорить с ним. Йозеф сказал достаточно из того, что я могу вынести за один день.

- По крайней мере, пойди и послушай, - упрашивал он, - Ты можешь услышать что-то, что я упущу. Среди лживых ответов мы можем найти то, что нам нужно. Я уверен в этом!

- В конце концов, ты все больше чувствуешь, - сказала полуэльфика – что Элайт виновен в убийстве. Он планировал найти эту девушку, продать ее тому, кто заплатит больше. Он использовал нас, наконец. Какие еще ответы тебе нужны?

Когда они вошли в главную башню, Данила повторил Элайту все выводы, пока Эрилин смотрела на них в каменном молчании.

- Ты знаешь, ничто из этого не заставит нас понять причины твоих поступков, - заключил он – Если быть откровенным, я склоняюсь к тому, чтобы прекратить это дело.

- Ты обещал мне, - настаивал Элайт – Ты должен продолжить.

Данила вздохнул и провел рукой по лицу.

- Я знал, что ты это скажешь. Но что еще можно сделать?

- Найти девушку, - настаивал эльф – Найди ее и узнай, кто еще ищет ее. У кого есть причина видеть меня приговоренным к смерти?

- Было бы у меня больше времени, я написал бы тебе список, - сказал Данила сухо. Он взял аметистовый медальон из сумки и показал его. – Это амулет поиска, взят у твоего старого друга Йозефа. Девушки здесь нет, и мы не можем покинуть это место, чтобы искать ее в где-то еще, до тех пор, пока дело о смерти Бентли не разрешится.

- Также мы не ожидаем найти ее здесь, - сказала Эрилин, заговорив впервые, - Бентли Мирроршейд сохранял мир более двадцати лет. Он мог бы никогда не делать этого, если он втянулся в бесконечные локальные войны, но он поклялся никогда не допускать никого в крепость, кто заявит о принадлежности к Тетирианской королевской семьи. Мы предполагаем, что девушка никогда не была в Дружественной Руке.

- В самом деле? – задумался Данила – Сейчас я думаю, что это могло бы быть идеальной крышей для найденной девочки?

- Возможно, - возразила полуэльфийка, - но Бентли известен как честный гном. Какую цель бы он преследовал, нарушив данное клятвой слово?

- Сохранить жизнь ребенку кажется достаточной целью. Что касается этого, он мог иметь в виду свою клятву дословно: он поклялся не допускать никого, кто как-то заявлял о связи с королевской семьей. Младенец едва ли мог сделать такое заявление. Если ребенок Леди Тион действительно был привезен сюда, возможно, что гном не знал в это время, кто есть этот ребенок.

- Но он узнал, - предположила Эрилин – Он, вероятно, умер, защищая это знание.

- Несомненно, - согласился Данила ровным тоном. Он на прощание кивнул Элайту и они с Эрилин пошли по направлению к лестнице.

-До этого ты не был так уверен, - сказала она.

- Я размышлял. Ты заметила официанток в отеле? Какая-нибудь одна из них может быть женщиной, которую мы ищем – они все подходящего возраста и выглядят подходяще, какая-нибудь из них могла бы быть родственницей Люции Тион.

Эрилин взвесила сказанное.

- Их присутствие в крепости гномов трудно объяснить иначе. Ты хочешь поближе рассмотреть их?

Арфист ответил с самодовольной ухмылкой. Эрилин удержалась от смеха и попыталась сердито посмотреть.

- Я начну искать тебя через час.

- Я запомню это, - прошептал Данила.

Он вернулся в таверну и попытался завязать беседу с гномом-барменом. Все жители крепости были потрясены убийством их лидера, и никто из маленького народца не был расположен делиться информацией с человеком, который защищал обвиненного эльфа. Но Дан проговорил непрерывно серию ничего не значащих выражений, завязал разговор и, в конце концов, узнал, что здесь всего восемь официанток, шесть из которых были на дежурстве.

Так как Данила был более заинтересован в девушках, которых здесь не было, он покинул замок и пошел в дом официанток, каменное строение, построенное прямо напротив одной из стен. Данила тихо постучал в деревянную дверь. Когда там не ответили, он попробовал войти, и дверь оказалась не запертой.

Внутри была одна большая комната, просто обставленная соломенными тюфяками, смягченными подложенными матрацами. Две женщины спали. Данила узнал в одной из них Софи, девушку, которая завязывала узлы мира в предыдущую ночь. Тень подозрения закралась в его мысли. Он остановился у ее кровати и нежно позвал по имени. Она продолжала спать, он потолкал ее по плечу, затем встряхнул ее. Ничего не разбудило ее.

Данила поднялся и взял пару странных предметов из сумки с пояса, затем проговорил заклинание, которое рассеяло магию в комнате. Результат был не совсем тем, который он ожидал.

«Софи» была вовсе не женщина, а кучей белья из прачечной. Другая официантка была не женщиной, а железным големом, магически оживленной конструкцией, так похожей на Софи, что могла бы быть ее кузиной. В одной из внешне твердых стен была врезана деревянная дверь, которая была закрыта, но не заперта.

Арфист подкрался ближе, чтобы лучше рассмотреть. Голем спал, но если бы он встал, он был бы высотой с двух высоких людей. Тело, грубо напоминающее тело человеческой женщины, вероятно, превосходило вес лошади Данилы в шесть или семь раз. Не удивительно, что несколько гномов содержали крепость, осознал Данила. Железный голем может остановить войну – собьет лошадь, раздавит череп огра с первого раза и выбьет дух из всего - это самое могущественное магическое оружие. Этот голем нуждался в ремонте. Вдоль некоторых суставов было значительное количество ржавчины, требовался, по крайней мере, напильник и масло, и, вероятно, услуги кузнеца. Данила догадался, что голем, несмотря на возраст и состояние, может быть еще в рабочем состоянии. Он вышел из комнаты, благодарный, что каменный пол, который без сомнения построен, чтобы выдержать большой вес, не скрипит.

Он столкнулся с Эрилин у двери.

- Бармен решил, что я смогу найти тебя здесь, - сказала она.

- Говори тише, - попросил он, кивая в сторону голема.

Но его заклинание исчезло и фигура, которая возвышалась на тюфяке, не напоминала ничего другого, кроме рассерженной девушки. Иллюзия – замаскированный конструкт - устремилась вперед, поднимая кулак для удара.

Эрилин шагнула вперед, ее предплечье поднялось, чтобы заблокировать атаку. Не имея времени на объяснения, Данила не придумал ничего лучше, кроме как прыгнуть к Эрилин и столкнуть ее с дороги голема. Ее сердитое возражение сорвалось вместе со звуком железного кулака, нанесшего удар в стену. Зазубренная трещина побежала вдоль камня, высекая паукообразный портрет на стене.

Глаза полуэльфийки расширились.

- Железный голем, - кратко сказал Данила – Коррозия на локтевом суставе.

Эрилин кивнула, поняв. Одним стремительным движением, она прокрутилась на ступне и завертела своим мечом. Данила достал свой, затем вспомнил, что только магические мечи могут как-нибудь повредить голем. После минуты колебания, он достал тонкий, декоративный клинок, который носил на правом бедре – меч пел громким баритоном крайне непристойный репертуар.

- Тихо, - предостерег он меч, когда дернул его из ножен. – Здесь может быть больше этих штук, ждущих в замке приглашения.

Меч услужливо начал шепотом исполнять «Сьюн и Сатит»

Эрилин стрельнула в него раздраженный, косой взгляд и затем обратила все свое внимание к голему.

Женщинообразная конструкция медленно повернулась лицом к полуэльфийке, выпустила облако мутного серого дыма из своего рта. Голем погрозил одним кулаком в сторону обманчиво изысканного оружия. Эрилин уступила дорогу атаке, задержав дыхание и крепко закрыв глаза от жгущего газа. Она высоко подняла меч, держа его двумя руками, и блокировала могучий удар, способный дважды расколоть череп орка. Громкий лязг разнесся по комнате, эльфийский меч Эрилин заметно завибрировал в ее руках. Но это была не более, чем царапина на иллюзии официантки, газ рассеялся, голем обвел руки вокруг одной перекладины, поддерживающей строение и начал раскачиваться.

Пыль и солома посыпались с кровли, Данила заметил слабый блеск между расходящимися пластинами на руке голема. Он сделал выпад и уколола оружием в руку. Магический меч скользнул между обшивкой. Лезвие проникло глубоко в деревянную основу, поддерживающую голема, быстро проколов одну руку.

Эрилин отступила и размахнулась снова, ударив другую руку голема один, затем второй раз. Эльфийский клинок отделил руку от локтя. Конечность с грохотом упала на каменный пол, рассеивая иллюзию. Железные пальцы извивались и двигались, ища как бы впиться в неосмотрительно подставленную ногу. Эрилин попыталась отбросить ногой руку подальше и ругнулась, когда ее ботинок встретился с твердым железом. Она отступила от судорожно подергивающейся конечности и ударила еще и еще, рубя конструкцию, как сумасшедший дровосек рубит дерево, каждый раз отделяя куски. С каждым куском она ударяла или вскрывала слабеющую, но борющуюся конструкцию.

Но этого все еще не было достаточно. Голем, теперь ясно различимый, управлял своими проколотыми руками свободно. Поющий меч Данилы заскользил поперек пола.

Одновременно полуэльфийка ударила, уколов клинком в том же самое место. Она нагнулась, удерживая меч на месте, и оглянулась через плечо на Данилу.

- Расплавь его – приказала она.

Данила заколебался, быстро обдумывая возможные варианты. Огонь мог бы только остановить голема. Лучше свет. Он поднял обе руки и умело вызвал силу, держа ее между своими руками в потрескивающем шаре и крикнул Эрилин отодвинуться.

Магия сорвалась с кончиков его пальцев в виде раскаленных белых стрел. Руки Эрилин отпустили меч. Его цель была верной - дуга голубовато-белого света протрещала между его руками и тем, что оставалось от голема. Конструкция растаяла, как свеча от солнца. Эрилин схватила свой меч, мускулы ее рук натянулись так туго, что казалось, они сейчас лопнут, она рванула зачарованный клинок из железного тела голема.

Конструкция осела на каменный пол и оторвался от крыши, рука перестала сокращаться.

Эрилин была бледна, ее качало. Данила подозревал, что только действие заставляло ее стоять. Он подошел к ней и убрал выбившийся локон с ее вспотевшего лба. Когда он подошел к ней ближе, ее руки инстинктивно обвились вокруг него.

- Этот бой напомнил мне кое-что еще, - прошептал он, - Голем был под сильной иллюзией, а Бентли Мирроршейд был могущественным иллюзионистом.

Эрилин подняла голову с его плеча.

- И?

- Один из лучших, кто владеет искусством иллюзии заставляет людей не обращать внимания на очевидное. Это самый очевидный вопрос, может, стоит его задать?

Полуэльфика обдумала сказанное. Маленькая, кривая улыбка приподняла уголки ее губ, когда ответ пришел к ней, и она выскользнула из рук Данилы.

- Дай мне амулет поиска, - сказала она – Я пойду за девушкой.

Позже этим же утром, Данила снова стоял в Храме Мудрости. Тело Бентли Мирроршейда наконец-то было там и лежало в закрытом внутреннем дворе в центре храма, на ложе из штабелей дерева хорошо смоченного ароматным маслом. Это не совпадение, подумал Данила, что гномы приготовили такие быстрые похороны. Часом больше и ничего он не смог бы уже сделать для спасения Элайта.

Он объяснил свой замысел Геллане Мирроршейд. Жрица гномов не была в восторге от его просьбы, но она обещала помочь в его поисках справедливости. Она послала Гарита Хунтерстока в башню, чтобы привести Элайта.

- Обвиняемый эльф имеет право изложить свою историю, - сказал Данила – но он не желает делать это в присутствии свидетелей.

Геллана пожала плечами и сказала несколько слов на языке гномов своим клирикам. Все покинули храм. Когда стало слышно лишь звук равномерно капающих огромных водяных часов, что стояли как монумент во дворе, Данила разрешил жрице позвать Бентли Мирроршейда. После того как похожий на привидение гном встал перед ним, Данила повернулся к Элайту.

- Ты опоздал в таверну прошлой ночью. Ты ужинал?

Эльф посмотрел на Данилу, как если бы тот потерял разум.

- Я заказывал, но не ел. Убийство гнома обнаружилось до того, как мне принесли заказ, и таверна закрылась.

- А, а что ты заказывал?

- Медальон телятины, кажется, с приправой и сливками. К чему это?

Данила проигнорировал вопрос.

- Тебе также завязали узел мира, в том числе его вариант для магов. Твое магическое искусство широко известно?

- Нет, - ответил эльф – Лучшее оружие часто скрывается.

- Хорошо сказано. Как получилось, что гномы знали о тебе больше, чем общественность? Кто завязывал тебе палец в узел мира?

Эльф пожал плечами.

- Человеческая девчонка, напыщенная и разодетая. Темные волосы. Я не спросил ее имя.

- Оно звучало как Софи. Завязывать узел мира ее задача? – спросил Данила Геллану. Жрица гномов ответила осторожным кивком. Арфист показал маленький кулек окрашенной в зеленый цвет кожи. – Это также ее задача – помогать гостям с их ценностями? Этот кошелек мой. Я оставил его в таверне и нашел этим утром в сундуке Софи. Но саму Софи я найти не смог. Чудо, учитывая, что крепость закрыта.

Геллана сердито посмотрела.

- Вы вызвали моего мужа выслушивать эту бессмыслицу? Если у вас есть вопросы к Бентли Мирроршейду – спросите его!

Данила мило кивнул и повернулся к призраку.

- Бентли Мирроршейд мертв?

- Что это за вопрос? – повысила голос Геллана

- Очень хороший, я думаю, - откликнулся Арфист – Это вопрос, который никто не подумал задать. Когда представили тело, инстинкт любого человека найти убийцу. Но Бентли Мирроршейд иллюзионист большого мастерства и значительной мудрости. Мне пришло в голову, что ваши вопросы при вызове, дорогая леди, были странно сформулированы. Вы обращались по имени к духу, а не к телу. Эльф был ответственен за «смерть», и его оружием был нанесен смертельный удар – это все, что было сказано. Элайт был бы действительно ответственен, если бы в вопросе о смерти спросили бы, что он заказал на ужин телячью ножку.

Данила вытянул руки, его ладони раскрылись.

- Я скажу необходимое заклинание? – спросил он жрицу – Только это может рассеять эффект другого заклинания.

- Не беспокойся, - сказал грубый голос откуда-то от часов. Дверь на пьедестал открылась и Бентли Мирроршейд, совершенно живой, сделал шаг к своему одру. Он схватил в воздухе иллюзорное привидение и смял его, как раздосадованный писец может смять лист замаранного пергамента. На пьедестале, как Данила и ожидал, лежало тело освежеванного теленка.

Гном-иллюзионист скрестил свои крепкие руки и сердито посмотрел на Арфиста.

- Все верно, ты сделал меня. Что теперь?

- Это зависит от тебя - сказал Данила – Расскажи мне, зачем ты разыграл свою собственную смерть?

Бентли пожал плечами.

- Я ответственен за девочку. Она беспокоилась и не ошиблась – но она не заслуживает, чтобы подобный эльф вынюхивал вокруг. Я не терплю тех, кто собирается использовать девочку для поднятия бунта – и не меньше тех, кто гоняется за ней, чтобы обогатиться – он зыркнул на эльфа.

- И прячась за своим собственным иллюзорным трупом, ты создал диверсию, что позволило ей бежать незамеченной, и осудить Элайта Кроулнобара на смерть. Мастерски сделано, - дополнил его Данила – Но как ты собирался объяснить свое возможное возвращение из могилы? У меня есть подозрение, что ты предполагал сделать, но мне не нравится твоя сказка.

У гнома хватило учтивости посмотреть робко.

- Я думал, как выкрутиться время от времени. Дайте мне время подумать в одиночестве. Я думал, как вернуться, когда это будет возможно, когда решится судьба этого негодяя. И ты прав в том, что ты предполагаешь, Арфист. Я думаю переложить осуждение за обман на вас. Ты известный проказник и заклинания делаешь косо.

Данила подметил поразительное изменение, происходившее с Элайтом в течение этой беседы. Понимание, затем сильное облегчение, затем страшная ярость выражались в его эльфийских чертах. Данила послал ему предупреждающий взгляд.

- Я должен сказать, это ставит меня в некоторое затруднительное положение, - сказал Арфист. - Элайт не виноват в этом случае, но созданная тобой государственная интрига нарушит равновесие в Дружественной Руке и насторожит тех, кто ищет наследницу Тион.

- Верно, - согласился гном – Так что нам делать?

Данила вздохнул.

- Я вижу слабую возможность. Я возьму на себя осуждение за иллюзию, как ты предложил. Если спросят, я могу сослаться на старую и вполне реальную вражду между мной и Элайтом, - он повернулся к эльфу – Взамен я ожидаю от тебя слова, что ты не будешь препятствовать мне и Эрилин в нашей миссии. Мы намереваемся увезти Изэбию Тион – лучше известную как Софи воровку – в безопасность на север.

Бентли фыркнул.

- Ты собираешься взять слово с такого как он?

- В твоем положении, я бы не спешил клеветать на честь другого, - сказал Элайт, его голос кипел от еле сдерживаемого гнева. – Я такой, какой есть, но Арфист знает, что мое слово, однажды данное, также крепко, как и у любого другого эльфа и крепче, чем у гнома. Также ты можешь верить мне, когда я поклянусь, что если когда-нибудь встречу тебя за пределами этих стен, я убью тебя медленно и болезненно.

Гном пожал плечами.

- Звучит достаточно ясно. Думаю, ты позаботишься о том, кто назвал тебя лгуном. Я никогда не говорил ничего, что не было бы честной правдой, во имя Гарла. Иллюзия никогда не лжет – люди имеют плохую привычку верить тому, что они видят.

Данила схватил Элайта за руку и вывел взбешенного эльфа из храма.

- Я выполню мою клятву тебе, бард, - прошипел эльф сквозь стиснутые зубы – но другую я страстно желаю нарушить. Подобно любому эльфу я верю, что тревожить мертвого это ужасная вещь. Но отдам пятьдесят лет моей жизни, чтобы продолжить эту беседу – с настоящим духом этого несчастного гнома!

Арфист пожал плечами.

- Мы не те за кого себя выдаем не так ли? Тогда почему же ты ждешь чего-то другого от духа?

Элайт пристально посмотрел на него. Спустя мгновение улыбка, медленная и грустная смягчила его лицо.

- Если Лунный эльф из знатной семьи командует половиной незаконной торговли в Глубоководье, и если глупый бард из того же города показывает проницательность, которой может завидовать эльфийский мудрец, почему бы мне не сделать глупое предположение о разговоре с мертвецом?

- Точно, - согласился Данила, с мрачным выражением – по крайней мере, одна обнадеживающая вещь доказывает правду.

- Да?

- Мертвец очень неумело обманывал, чтобы я мог поверить в это. В нашей жизни мы должны брать абсолютные ценности там, где можем их найти

Элайт кинул на Арфиста странный взгляд. Спустя мгновение, искаженный тихий смех полился из его губ. Он остановился и протянул свою руку. Его янтарные глаза смотрели совершенно без насмешки или презрения.

Этот жест был всем - извинением и благодарностью, которые Данила мог получить. В это время Арфист не чувствовал нужды искать тайный смысл или иллюзорную правду. Данила знал высокомерного, гордого эльфа, каким тот был, но он получил некоторые абсолютные ценности, когда встретил его. Дружба была одной из них.

Без колебания, он скрепил запястье Элайта в дружеском рукопожатии.