Королевство крови и соли

ГЛАВА 1.

У меня сильно болели мышцы, а моя кожа была стянута слоем засохшей грязи. Единственное, что я хотела сделать, это принять ванну и спрятаться подальше от двора, пока не будут выбраны трибуты. Но это было невозможно. Мой отец настаивал, чтобы я посещала каждое мероприятие в течение следующих двух недель, пока мы развлекали короля фейри, даже если королева не хотела, чтобы я появлялась где-либо на виду.

Мраморный пол был прохладным под моими натруженными ногами, и я задержалась в коридоре под открытым небом, глядя на побеленные здания города внизу. Все было залито золотым светом заходящего солнца, отчего выглядело еще более древним и изношенным, чем было на самом деле. Из моего окна во дворце я могла видеть почти все, чем правил мой отец.

Тесные, разрушающиеся строения в городе Афон уступили место скалистым утесам, которые обрывались к бирюзовым водам моря Мера. Закрыв глаза, я вдохнула воздух, уловив привкус морской соли. Это был мой дом, по крайней мере, еще на какое-то время. Даже если я была той, кто попросил уйти, я бы скучала по этому месту. И я бы скучала по своим сестрам.

Мои глаза распахнулись, и мое горло сжалось, когда я позволила своему взгляду переместиться к горизонту. Даже отсюда я могла мельком увидеть вечные серые тучи над островом Конос. Это зрелище вернуло меня к моей нынешней ситуации, и я нахмурилась, ненавидя мысль о том, чтобы нарядиться для встречи с контингентом из Коноса сегодня вечером.

Я оторвала взгляд от пелены тьмы посреди моря и продолжила идти вперед. По крайней мере, мои сестры были бы рядом со мной во время этого фарса.

Мои босые ноги оставляли грязный след на мраморном полу. Я вздрогнула при мысли о беспорядке, который оставляла после себя. Это была не совсем моя вина. Мои сандалии были потеряны в начале сегодняшней тренировки, и Дэвид, мой партнер по тренировкам, настоял, чтобы я всегда тренировалась так, как будто наши сражения были настоящими. Что означало, что не нужно было останавливаться, чтобы найти свои сандалии.

Я завернула за угол и чуть не столкнулась со шквалом бирюзовых одежд. Священник остановился, прижимая руки к сердцу.

— Моя дорогая Ара, ты чуть не довела меня до сердечного приступа.

Иштван, верховный жрец моего отца, оглядел мою грязную форму и нахмурился. Его густые темные брови сошлись вместе, когда он прищурил глаза-бусинки. Он был маленьким человеком, ниже меня, и он пытался компенсировать это, глядя на всех, кого встречал, свысока со своим крючковатым носом.

— Я искал тебя, девочка.

— Ты нашел меня, — категорично ответила я.

— Королева требует твоего присутствия немедленно. Делегация из Коноса была замечена, и они будут здесь в течение часа.

Иштван выпрямился, словно гордясь собой за то, что сыграл роль посланника своей любимой королевы.

— Тебе больше нечем заняться, кроме как доставлять сообщения для королевы? — поинтересовалась я.

— Для меня большая честь быть полезным ей, о чем тебе не мешало бы помнить, — его тон был снисходительным.

Я была не в настроении разбираться с ним сегодня. Иштван был тем, по кому я не стала бы скучать. Я также не стала бы скучать по королеве.

— Передайте ее высочеству, что я скоро буду.

Его глаза забегали вверх-вниз, снова изучая меня. Его нос сморщился.

— Ты примешь ванну сначала?

Я пожала плечами.

— Возможно.

Я подняла грязную ногу.

— Я, по крайней мере, найду какие-нибудь новые сандалии.

Он закатил глаза.

— Этот дворец станет лучшим местом после того, как ты уйдешь.

— Не забудь поделиться этими мыслями с моим отцом, — сказала я.

Он выпрямился, упоминание о моем отце, казалось, напомнило ему о его месте. И о моем. Я могла быть незаконнорожденной, но я все еще была дочерью короля. Учитывая историю нашего королевства, было возможно, что я могла бы оказаться на троне, если бы судьба была жестокой. Так много наших предков потеряли детей или породили только бастардов, что привело к очень смешанным родословным на протяжении веков. То, что я существовала, даже не было таким уж скандальным. Для члена королевской семьи было мало вероятно оставаться верным своему супругу. И кто бы стал винить их за пример, который подали нам боги?

— Прошу прощения, ваше высочество.

Он поклонился, движение было преувеличенным и сочилось презрением.

Я высоко подняла подбородок и ушла от Иштвана, не оглянувшись. Он был одним из многих здесь, кто был в кармане у королевы. Не имело значения, что моя старшая сестра готовилась занять трон или что я попросилась уйти, как только Выбор будет окончен. Я была напоминанием о том, чего у королевы никогда не будет: любви моего отца.

Ходили слухи, что моя мать выманила моего отца из дворца, и он безумно влюбился в нее. Он провел месяцы вдали, оставив Офелию и мою старшую сестру одних. Вскоре после того, как он вернулся обратно, меня подбросила дворцовая стража в замок. По-видимому, моя мать не пережила родов.

Я думаю, Офелия всегда сомневалась, действительно ли я отпрыск своего отца. Но по мере того, как я росла, нельзя было отрицать сходства в нашей внешности. Если каким-то образом я не была его крови, то тот, кто произвел меня на свет, должно быть, был близнецом моего отца. Даже Иштван заявил, что я королевской крови, даже если сейчас он, возможно, сожалеет об этом.

Не имело значения, что меня не интересовала корона. Будь воля королевы Офелии, она бы сбросила меня в море и оставила на растерзание сиренам. Что я могу сказать, это чувство было взаимным.

Дверь моей спальни была приоткрыта, не предпринимая ничего, чтобы скрыть вздохи и стоны из-за нее. Со вздохом я тихо толкнула дверь и задержалась в затемненном пространстве, пока мои глаза привыкали.

Скомканная форма стражника валялась на полу, первая в череде брошенной одежды, ведущей к моей кровати. Мужчина растянулся поперек матраса, его кулаки сжимали хрустящие белые простыни, в то время как светловолосая голова качалась вверх-вниз между его ног.

Скрестив руки на груди, я раздраженно вздыхаю.

— На моей кровати? Опять?

— О, боги!

Стражник оттолкнул девушку, затем с трудом поднялся на ноги.

— Ваше высочество, я…

Я подняла руку.

— Пожалуйста, не заканчивай это предложение.

Мои глаза опустились, чтобы оценить его впечатляющую длину, все еще стоящую по стойке смирно. Щеки запылали, я прочистила горло и, обернувшись, увидела свою младшую сестру Кору, вышедшую вперед с важным видом. Она стояла высокая и гордая, нисколько не смущаясь своих действий. Секс был для нее игрой. Способ обрести чувство контроля в ее очень структурированном существовании.

Стражник был молод и красив. Вероятно, он был новеньким во дворце, поскольку мой отец ежедневно добавлял новобранцев в течение последних двух месяцев. Мне было интересно, знал ли он, что он был способом заполнить пустоту для Коры.

Единственный раз, когда я видела, как она остепенилась, был, когда она провела целое лето с одним из сыновей аристократа. Но прошлой зимой он отправился в дурацкое путешествие, чтобы исследовать новые торговые пути через море Танатос. Я не была уверена, что он все еще жив, и я думаю, что Кора пыталась забыть о его существовании.

— Ты хочешь, чтобы я отправила его к тебе, когда закончу? Или я могу найти одного из его друзей, — предложила она, останавливаясь рядом с стражником.

Она провела пальцами вниз по его груди.

Брови стражника приподнялись, и уголок его губ изогнулся в обнадеживающей ухмылке.

— В этом нет необходимости. Иди в свою комнату, Кора.

Я подобрала ее выброшенные пеплосы и бросила их ей.

Она поймала сверток ткани, затем изобразила на лице чрезмерно драматичную гримасу.

— Отец выставил охрану у моих комнат.

Она взглянула на своего партнера.

— И они не из тех, кто молоды и привлекательны.

В то время как мне было позволено делать все, что я пожелаю, у Коры не было такой роскоши. Она не готовилась стать следующей королевой, поэтому ее уроки были не такими интенсивными, как у Лагины, но от нее ожидали, что она выучит достаточно, чтобы она могла вмешаться, если с Лагиной что-нибудь случится.

— Вон, — я указала на дверь.

Кора фыркнула.

— Ты такая зануда. Скоро ты отправишься на стену. С таким же успехом ты могла бы наслаждаться жизнью, прежде чем уйдешь. Заведи любовника. Выпей слишком много. Побалуй себя. Поживи немного.

— Я живу просто замечательно, — сказала я.

— Валяясь в грязи с этими солдатами? — она сморщила нос. — По крайней мере, валяйся где-нибудь в более чистом месте. Или займись чем-нибудь, кроме постоянных тренировок для сражения. Я уверена, что ты могла бы найти добровольцев, если Дэвид больше не соответствует твоим стандартам.

— Мне нравится тренироваться, — сказала я. — А то, как я провожу время с Дэвидом или любым другим мужчиной, тебя не касается.

— Я свободен, — сказал стражник с усмешкой.

— Ты в опасной близости от меня, зовешь на помощь, чтобы вытащить отсюда Кору, — сказала я.

Его глаза расширились, и он быстро двинулся за своей сброшенной одеждой.

— Ты портишь мне все веселье, — сказала Кора, топнув ногой, как избалованный ребенок, которым я все еще видела ее.

Ей было восемнадцать лет, всего на два года младше меня, но в моей памяти ей навсегда осталось десять.

— Пора уходить, — снова сказала я. — Мне отчаянно хотелось бы принять ванну.

Я посмотрела на Кору, затем на стражника.

— Одной.

Как только дверь закрылась за моей сестрой и стражником, я услышала их хихиканье. Ее жизнь так отличалась от моей. Были дни, когда я хотела испытать это чувство легкости, но для меня это было невозможно. Я была мишенью с самого рождения, и если бы я проявила хоть какой-то интерес к придворной жизни, политике или даже к поиску хорошего мужа, меня бы сочли угрозой для моих сестер. Королева ясно дала это понять, когда я была ребенком. Она немного успокоилась, только когда я спросила, могу ли я пойти в армию вместо того, чтобы жениться, но она все равно использовала любую возможность, чтобы напомнить мне, что я не принадлежу этой семье полностью.

Королева, похоже, не понимала того, что я никогда не встану на пути своих сестер и не сделаю ничего, что могло бы причинить им вред. Они были главным фактором, побудившим меня пойти по стопам моей тети Катерины и добровольно стать стражником стены.

Пока наши солдаты не давали драконам нарушать наши границы, мои сестры были в безопасности. Я бы с радостью отдала свою жизнь, чтобы у них была более счастливая жизнь. Кроме того, у меня не было никакого интереса играть в политические игры, в любом случае.

Раздался тихий стук в дверь, и я обернулась как раз в тот момент, когда вошла Мила, моя служанка. Ее лицо было сморщенным, отчего она выглядела так, словно только что съела лимон.

— Королева изменила время.

— Я знаю, — сказала я.

Она вздохнула, оценив мою внешность, но ничего не прокомментировала. Ее приставили ко мне пять лет назад, после того, как множество других служанок попросили о переназначении. У каждой из моих сестер было по три служанки. Я бы предпочла ни одной, но это был не вариант. Мила оказалась благословением. Мы хорошо ладили, и она не докладывала королеве обо всем, что я делала. У меня возникло ощущение, что она видела прямо сквозь публичный фасад, которым была моя мачеха.

— Я приготовлю ванну, — сказала она. — Я полагаю, ты хочешь сама выбрать себе одежду?

— Я думаю, пурпурно-золотое, — сказала я, имея в виду одно из моих самых женственных пеплосов.

От меня ожидали, что сегодня вечером я буду выглядеть достойно, когда мы будем приветствовать делегацию Коноса, и если я буду вести себя хорошо сегодня вечером, возможно, я смогу отказаться от участия в других официальных мероприятиях. У меня был соблазн надеть тунику и брюки, просто чтобы позлить королеву, но я не пыталась расстроить своего отца. Он и так был бы расстроен. Никому не понравился бы мой выбор.

Теплая вода успокаивала мои ноющие мышцы, а мягкий аромат цитрусовых и мяты от масел, добавленных Милой, помог мне на короткое время забыть о предстоящем выборе трибутов.

— Похоже, у вас с Дэвидом была хорошая тренировка, — сказала Мила.

— Сегодня нам пришлось пойти в сады. Слишком много стражников слоняется по тренировочным площадкам. Я думаю, мой отец, должно быть, нанял по меньшей мере дюжину новых.

— Всё из-за Выбора, — сказала она.

Я пошевелилась в воде, выплескивая ее через борт. Мила взвизгнула и отпрыгнула, пытаясь остаться сухой.

— Извини, — сказала я. — Все из-за этого проклятого Выбора. Это просто меня так злит.

— Я знаю.

Мила подвела меня к задней части ванны.

— Однако мы ничего не можем сделать, чтобы изменить положение вещей.

— Я так устала это слышать. За все эти годы никто не смог найти решение?

Я закрыла глаза, когда она вылила воду мне на голову и начала намыливать мои грязные волосы.

— Ты помнишь последний набор трибутов? — спросила Мила.

— Да. Это было первое мероприятие, на котором мне разрешили присутствовать.

Моя челюсть сжалась. Я ненавидела все в этом мероприятии. Особенно тот факт, что к этому относились как к празднику, когда это было не что иное, как выбор ягнят для заклания.

— Мне было восемь, когда они забрали мою старшую сестру, — сказала она.

Я повернулась, чтобы посмотреть ей в лицо.

— Я этого не знала.

Она улыбнулась, затем оттолкнула мою голову от себя.

— Я никому здесь не рассказывала.

— Мне так жаль.

Я не могла представить, что потеряю кого-либо из своих сестер. Должно быть, у неё было разбито сердце, когда она попрощалась на церемонии с ней, зная, что ее сестру приговаривают к смертной казни.

— Это цена, которую мы платим за безопасность, верно? — спросила она.

— Это не значит, что это правильно, — ответила я.

— У нас нет особого выбора, — возразила она.

— Я хочу сменить платье, — сказала я. — Оно должно быть черным. Сегодня нет ничего такого, что мы должны праздновать.

ГЛАВА 2

Мои волосы были все еще влажными, но Мила скрутила их в сложную серию узлов у меня на макушке. Несмотря на мои протесты, она сплела изящную корону из жемчуга, чтобы подчеркнуть мой статус члена королевской семьи. Я всегда отказывалась от диадем, которые присылал мне отец, но время от времени Мила придавала моим волосам немного блеска.

Честно говоря, и я не протестовала так сильно, как обычно. Не после того, как я узнала, что она потеряла свою сестру на Выборе, когда была маленькой. Я не могла представить, что мне пришлось бы вынести такую душевную боль. Потеря любой из моих сестер, вероятно, сломила бы меня. Хотя это было несправедливо, принадлежность к королевской семье давала нам возможность обойти процесс отбора. Мы не считались данью уважения, в то время как любой другой член нашего королевства в возрасте от восемнадцати до двадцати пяти считался законной добычей.

Все это заставило мой желудок сжаться, и тошнота прокатилась по мне. Я хотела бы остаться в своей комнате и избежать всего этого.

Когда я была моложе, я провела бесчисленные часы, умоляя своего отца положить конец этому событию. Я умоляла его послать корабли в Конос, сразиться с их королем и освободить наш народ от древнего договора. Каждый раз он улыбался и гладил меня по голове, говоря, как сильно ему нравится моя страсть. Каждый раз он объяснял, насколько опасен Конос и что наше жертвоприношение четырнадцати душ каждые девять лет — ничто по сравнению с уничтожением, с которым мы столкнемся, если попытаемся сопротивляться.

Это все еще не исправляло ситуацию. Четырнадцать наших людей, людей из последнего оставшегося человеческого города в мире, будут погружены на корабль и отправлены в столицу фейри, где они станут пищей для монстров, которые служат королю. Мы не знали наверняка, что происходило после их прибытия, но слухи были ужасающими.

Худшей была история о лабиринте, который король фейри устроил глубоко под землей. Говорили, что он был непроницаемым, черным как смоль, и в самом его центре обитало чудовище. Никто никогда не выживал там.

Люди были ничем для этих созданий. Мы прожили короткие жизни по сравнению с ними и были такими хрупкими. Я ненавидела то, какой беспомощной я себя чувствовала, зная, что должна стоять рядом, улыбаться и позволять всему этому происходить.

Внутренний двор под открытым небом кишил людьми, одетыми в свои лучшие платья-пеплосы, длинные туники и плащи из богатых, ярких тканей. Меня окружали оттенки бирюзового, фиолетового, красного и желтого. Разноцветная радуга, создающая праздничное настроение в ожидании такой ужасной традиции.

Сотни фонариков свисали на веревочках над нами и мерцали со всех сторон, создавая впечатление прогулки среди звезд. Аромат жареного мяса смешивался с сосновым, а ветерок доносил легкий привкус моря. Это выглядело до мельчайших подробностей как праздник, как мы все и притворяемся, но я не могла избавиться от чувства тяжести тех, кто отправится навстречу своей гибели в конце этих двух недель.

Я шагнула вперед, в поисках моего отца. Каждый шаг ощущался как хождение по колено в грязи, когда гости расступались передо мной, их глаза неодобрительно рассматривали мое черное платье.

— Кто-то ищет внимания.

От прохладного, высокого голоса у меня по спине пробежали мурашки.

Я изобразила на лице безразличие, прежде чем повернуться лицом к королеве Офелии.

— Добрый вечер, ваше высочество.

— Ты опоздала, — сказала она.

— Вечеринка должна была начаться на закате, — ответила я.

— Я послала Иштвана сказать тебе, что все изменилось. Ты пропустила приветствие наших гостей в тронном зале.

Она устремила на меня свой холодный взгляд цвета морской волны, немигающий и лишенный эмоций. Как и все ее дочери, она была сногсшибательна. Длинные золотистые волосы, глаза цвета моря в безветренный день и изгибы, от которых любой мужчина упал бы на колени. Это был полный контраст с моими темными волосами, из-за чего я выглядела аутсайдером, когда была со своими сестрами.

— Я подумала, ты предпочла бы, чтобы я опоздала, чем прибыла вся в грязи, — сказала я, поддерживая зрительный контакт.

Офелия чуть прищурила глаза, посылая ясный сигнал. Она была чемпионом в том, чтобы заставить вас почувствовать себя ничтожеством одним лишь выражением лица. Когда я была ребенком, это разрушало мою самооценку, но на мне это уже годами не действовало.

Она драматично вздохнула.

— Не устраивай сцен, дитя. Твой неудачный выбор одежды и так привлекает слишком много внимания.

Я стиснула челюсти, чрезмерно осознавая тот факт, что на нас были устремлены десятки глаз, все надеялись увидеть что-нибудь, что подольет масла в огонь сплетен. Я прикусила язык, решив на этот раз промолчать.

Офелия повернулась ко мне спиной, затем остановилась, медленно поворачиваясь ко мне снова.

— Напомни мне наказать твою служанку. Она явно не справляется со своей работой, если наряжает тебя таким образом для празднования.

Я уставилась на нее. Мы обе знали, что я выбрала платье, и мы обе знали почему.

— Ты не тронешь ее. Ты знаешь, что моя служанка — моя ответственность. Мне бы не хотелось просить отца напомнить тебе.

Она напряглась, затем улыбнулась, ее тонкие губы почти исчезли.

— Что ж, возможно, я просто подарю тебе служанку получше. Ту, которая знает свое место.

Я знала, что ее комментарий предназначался мне.

— Я думаю, она прекрасно знает свое место.

— Иди поздоровайся со своим отцом. У него не будет времени для тебя, когда делегация прибудет для представления, — приказала она, прежде чем уйти, а за ней последовала вереница подхалимов.

Будь воля королевы, меня бы отправили в храм, откуда мне запретили бы возвращаться и посещать замок. Но я не была создана для жизни в рабстве у кого бы то ни было. Даже у Бога.

Не обращая внимания на взгляды и перешептывания, я направилась к возвышению в конце двора, где, как я знала, на большом троне с замысловатой резьбой должен был сидеть мой отец. По крайней мере, я прибыла раньше делегации Коноса. Как только король официально представит их двору, я смогу улизнуть, и никому не будет до этого дела.

Что-то зацепилось за край моего платья, и я споткнулась, когда оно опасно низко соскользнуло на груди. Схватившись за ткань на груди, я выдернула ее остаток из-под сандалии.

— Смотри, куда идешь, — прошипела я, поднимая глаза, чтобы впиться взглядом в преступника.

Ослепительные серые глаза, которые, казалось, мерцали и светились, как языки пламени в фонарях вокруг нас, уставились на меня сверху вниз. Они притягивали меня, как волнение моря перед штормом.

— Тысяча извинений, мадам.

Я чуть не застонала от звука его голоса. Насыщенный и глубокий, с некоторой мужской хрипотцой. Такой голос, который ты хотела бы слышать, шепчущим тебе на ухо, при неприличных делах.

Мое сердце бешено забилось, а грудь сжалась, когда я разглядывала каждый дюйм незнакомца. Одетый в черную шелковую тунику и брюки из тонкой, переливающейся ткани, он выделялся как темный принц на фоне разнообразия оттенков, которые носили другие гости.

Дело было не только в том, что его одежда повторяла мою собственную; он был не похож ни на кого, кого я когда-либо видела во дворце. Он был высоким и худощавым, с темными волосами и коротко подстриженной черной бородой. Его загорелая кожа отливала золотистым солнечным блеском, который напомнил мне отблеск солнечного света на горизонте. Все в нем казалось созданным из моих снов.

— Ты выглядишь знакомо, — сказал он. — Мы встречались?

Мои губы приоткрылись, но звук ускользал от меня. С каких это пор я потеряла дар речи?

Он ухмыльнулся.

— Нет, я так не думаю. Я знаю, что запомнил бы тебя.

Обретя дар речи, я прочистила горло.

— Я знаю, что никогда раньше не видела тебя здесь.

Такого рода мероприятия, как правило, были полны знакомых лиц. Генералы, богатые дворяне и другие лица, пользовавшиеся благосклонностью королевской семьи. Время от времени появлялись новые лица, когда новые семьи поднимались по социальной лестнице или новые солдаты получали повышение или вознаграждение за различные начинания.

— Я давно не был на Атосе. Я только что прибыл из Дракуса.

— Ты был на территории драконов? — я моргнула, уставившись на него, как будто он был призраком.

Мы защитили нашу границу стеной между Атосом и Терасом, которые были невостребованной, дикой землей, отделяющей нас от королевства драконов. Я не знала никого, кто побывал на Дракусе и остался жив.

— Драконов можно убедить, если у вас достаточно золота, — сказал он, пожимая плечами.

У меня было миллион вопросов. Последние пять лет я тренировалась сражаться с намерением служить у Стены Феодоры, защищая свой народ от драконов. Кроме моей тети Катерины, я никогда не разговаривала ни с кем, кто встречался с драконом. А у моей тети были только истории о том, как она убивала их в драконьем обличье. Никогда о том, какими они были, когда принимали облик людей.

— На что они похожи? Драконы? — спросила я. — Ты можешь сказать, что они драконы, когда они в другой форме? Или они смогли бы пройти среди нас незамеченными?

Я долгое время беспокоилась об этом, но все остальные отмахивались. Казалось, они думали, что дракон-оборотень никак не сможет скрыть свою истинную сущность среди нас, людей.

— Так много вопросов, — сказал он с усмешкой.

Полилась музыка, и присутствующие пронеслись мимо нас в спешке к танцполу. Мы были окружены раскачивающимися фигурами, развевающимися юбками и вежливой болтовней, когда танцоры двигались вокруг нас.

— Должны ли мы присоединиться к ним? — незнакомец протянул руку.

Я огляделась, заметив, что мы были в центре того, что стало танцполом. В поисках оправдания я напряглась, когда увидела своего отца на его троне. Он улыбнулся мне, затем кивнул, прежде чем поднять руку в ободряющем жесте. Я не могла выпутываться из этого.

Я нерешительно вложила свою руку в руку незнакомца. В месте соприкосновения по моей ладони пробежали мурашки, но прежде чем я смогла обдумать странность своей реакции, меня увлек танец.

ГЛАВА 3

— Это прекрасное королевство, — сказал он. — Но должен сказать, я не ожидал встретить кого-то вроде тебя.

Его слова, хотя и льстили, заставили меня почувствовать себя немного неловко.

— Что ты имеешь в виду под кем-то вроде меня?

— Кто-то, кто не боится идти против традиций.

Он посмотрел вниз на мое платье.

— Я предполагаю, что ты бросаешь вызов традициям гораздо большим образом, чем просто цветом своего платья.

— Ты бы не поверил, если бы я рассказала тебе, — сказала я. — Расскажи мне больше о своих путешествиях. Что еще ты видел?

— Давай не будем обсуждать бизнес сегодня вечером, астери, — он скользнул рукой по моей спине, отчего струйка маленьких искр пробежала по моему позвоночнику. — Давай просто наслаждаться моментом.

Правила приличия заставили меня поджать губы. Обсуждать бизнес или политику на празднике считалось невежливым. И хотя я не рассматривала приветствие группы, которая выбирала, кому из моих людей суждено умереть, как праздник, от меня ожидали соблюдения определенных протоколов.

Расстроенная, я слегка кивнула, затем попыталась сосредоточиться на танце. Я подумала, пробудет ли он в городе какое-то время. Я могла бы многому научиться у того, кто видел королевство драконов. Даже наши собственные солдаты не заходили так далеко, поскольку любой корабль, носящий наши цвета, стал бы непосредственной мишенью для огня дракона.

Чем бы ни занимался этот человек, он, должно быть, очень хорош в этом. И он, должно быть, раздобыл достаточно чего-то, чего хотели мой отец или королева, чтобы получить приглашение на это мероприятие. Недостатком было то, что при таком рискованном положении он был практически уже мертв. Очень немногие торговцы доживали до старости.

Конечно, его слова были пустой лестью, и это прозвище должно было вызвать у меня рвотные позывы, но в этом человеке было что-то настолько глубоко интригующее, что я позволяла ему увлекать меня танец за танцем.

Мы не разговаривали, выполняя знакомые движения. Он был безупречным танцором, легким на ногах и более грациозным, чем казался. Когда он прижал меня ближе, я почувствовала твердые мышцы под его туникой. Хотя он казался худощавым, было ясно, что он сильный. Большинство мужчин в нашем королевстве тренировались сражаться. Служба на стене была обязательной для определенных должностей, и большинство мужчин предпочитали отработать два года, прежде чем остепениться и жениться. Интересно, служил ли он уже. Определить его возраст было невозможно. Он казался ненамного старше меня, но его глаза были древними.

Музыка изменилась, плавная мелодия замедлилась до легкого ритма Трагических влюбленных. Это был танец для пар, с интимной хореографией и душераздирающей историей. Его пальцы скользнули вверх по обнаженной коже моей руки, посылая рябь покалывания. Он положил руку мне на затылок, и у меня перехватило дыхание, когда я посмотрела в его глаза. Несколько оттенков серого, казалось, шевелились в них, как назревающие грозовые тучи.

Другой рукой он сжал мое бедро, его пальцы впились в меня жестко и собственнически, заявляя права. Почти достаточно сильно, чтобы оставить синяк. От боли что-то зашевелилось внизу моего живота.

— Этот танец всегда кажется таким знакомым, — сказал он.

— Я думаю, многим эта история может быть интересна.

Его брови нахмурились.

— Есть какая-то история?

— Я думала, все знают ее происхождение, — ответила я.

— Просвети меня, пожалуйста, — тихо попросил он.

Боль в моем животе усилилась от того, как он произнес слово «пожалуйста». Я с трудом сглотнула и отмахнулась от этого. Возможно, прошло слишком много времени с тех пор, как я испытывала хоть какое-то удовольствие. Его глаза, казалось, вспыхнули, и я могла поклясться, что уловила малейший признак ухмылки. Как будто он точно знал, что заставляет меня чувствовать.

— Эта песня — дань истории Трагических влюбленных, — сказала я, как будто это все проясняло.

Я отвела от него взгляд и посмотрела на танцующих вокруг нас, пары, которые использовали это как предлог, чтобы прижаться друг к другу, мужские руки скандально скользили вверх по разрезам платьев их партнерш.

Его лицо придвинулось ближе к моему, его теплое дыхание коснулось моего уха.

— Расскажи мне историю.

Жар вспыхнул между моими бедрами, и я подавила желание застонать от ощущения его губ, касавшихся мочки моего уха.

— Это старая история, — начала я с придыханием. — История о двух влюбленных из разных кланов, которым было запрещено быть вместе. Однако им было суждено быть вместе, их любовь уже была предсказана звездами при рождении. Но их семьям было все равно, чего хотели боги или что объявили оракулы. Их держали порознь, не подозревая о существовании друг друга.

— Пока однажды мужчина и его армия не ворвались в город, где жила женщина. Ее схватили и окружили вместе с другими заключенными. Когда они увидели друг друга, то не смогли друг перед другом устоять. Это была любовь с первого взгляда, как и предсказывали звезды. Итак, он освободил ее.

— Что случилось потом? — его дыхание было горячим на моем обнаженном плече.

Я отстранилась, внезапно почувствовав, что перегреваюсь.

— Их поймали вместе, пока он был похоронен внутри нее. Верховный жрец поймал их и убил обоих.

— Это кажется чрезмерным.

— Их родители знали, что если они объединятся, это заставит кланы объединиться, и они больше не смогут сражаться, — ответила я.

— Разве они не хотели бы объединиться? — спросил он.

Я пожала плечами.

— Это просто история.

— Большинство историй основаны на правде, — сказал он.

— О? Ты думаешь, было два человеческих клана, которые были готовы сражаться друг с другом вместо того, чтобы объединиться для борьбы с монстрами вокруг нас? — я была настроена скептически.

— Возможно, любовники не оба были людьми, — предположил он.

Я рассмеялась.

— Невозможно. Все знают, что монстры за пределами наших границ скорее съедят нас или поработят, чем будут обращаться с нами как с равными.

— Возможно, — сказал он.

Мой лоб нахмурился.

— Что именно ты видел, когда был в Дракусе?

— Я видел королевство, полное жизни. Семей, детей… Не так уж сильно отличающееся от Атоса.

— Тогда почему они нападают на нас? — спросила я.

— Возможно, тебе следует задать этот вопрос своему отцу, — ответил он.

Я напряглась.

Музыка смолкла, и нас окружили аплодисменты. Мой партнер отпустил меня и отошел. Он склонил голову в поклоне.

— Спасибо за танец, ваше высочество.

Мои глаза расширились. Он знал, кем я была все это время.

Он поднялся с порочной усмешкой на губах.

— Я действительно надеюсь, что мы сможем провести больше времени вместе во время моего визита во дворец.

Мое тело окаменело.

Что-то в этом мужчине заставляло меня чувствовать себя совершенно неуправляемой. Когда я была с мужчиной, это было на моих условиях. Я не позволяла эмоциям вмешиваться. Вот как ты оказалась здесь в ловушке. У меня были планы, жизненный путь. И это не включало в себя вступление в отношения с каким-либо мужчиной.

Я старательно принимала тонизирующий напиток, как это делало большинство женщин, чтобы предотвратить беременность. У меня был только один партнер, но я была осторожна. Я держала свое сердце подальше от этого и редко уступала своим желаниям. Были правила, которым я следовала, чтобы держать свое сердце при себе, и до сих пор это срабатывало. Но этот мужчина чувствовался иначе. В нем было что-то не так.

И это делало его опасным.

Я не могла позволить себе чувствовать связь с кем-то. Особенно с тем, кто был все равно что мертв, как только удача отвернулась от него. Торговцы, отваживающиеся проникнуть за стену, редко доживали до сорока.

Я схватила бокал вина у проходившей мимо служанки и выпила его тремя большими глотками, к большому ужасу служанки.

— Хотите еще, принцесса? — она подняла другой бокал вина.

Я приняла его и поставила свой пустой бокал на ее поднос.

— Спасибо.

Пришло время пойти и засвидетельствовать свое почтение моему отцу. И, конечно, он больше не был один. Королева теперь сидела рядом с ним. Я мысленно застонала. Я надеялась, что он покончил с ней на этот вечер.

Я низко присела в реверансе, когда достигла помоста.

— Добрый вечер, отец. — я повернулась к королеве. — Ваше высочество.

Она сморщила нос. Я знала, что она ненавидела, когда я отказывалась от титула своего отца и использовала ее титул, чтобы напомнить ей о моем месте в этом доме.

— Ара, любовь моя, ты выглядишь сияющей.

Мой отец встал, его бело-золотая туника сверкала в свете фонаря. Он спустился по ступенькам, пока не оказался передо мной.

— Мне показалось, что тебе нравилось на танцполе.

— Я нашла кое-кого, кто действительно умел танцевать, — ответила я.

— Это он может, — согласился он. — Должен сказать, однако, я рад видеть, что ты занимаешь свое место в этом доме.

Я ждала, гадая, каким будет новый приступ вины. Он пытался отговорить меня от вступления в армию и восхождения на стену с тех пор, как я объявила о своих намерениях. Конечно, он не ожидал, что я выйду замуж за торговца.

— Прием посла Коноса поможет нам завоевать расположение. Я попросил сохранить уменьшенное количество подношений, чтобы мы могли отправлять больше солдат на стену. Если ты сможешь сделать его счастливым, у нас может появиться шанс удовлетворить нашу просьбу, — сказал он.

На меня словно вылили ведро холодной воды. Я втянула воздух, быстро переваривая его слова.

— Посол Коноса? — я взглянула на Офелию, затем снова посмотрела на своего отца. — Но ты не объявлял о них. Я не знала, что они были здесь.

— Посол попросил обойти традиционное объявление и просто позволить насладиться вечеринкой. Ты, должно быть, заметила, как его люди смешались с толпой. Я думаю, это помогает им почувствовать себя более желанными гостями, — объяснил мой отец.

Я оглядела комнату и заметила, что алые туники, которые традиционно носили жители Коноса, смешиваются с разноцветными тканями, которые носят жители Атоса.

Посол был в черном. Я даже не предполагала, что он мог быть одним из людей из Коноса.

— Я не знала, что это он.

Мой отец склонил голову набок.

— Я думал, именно поэтому ты согласилась потанцевать с ним. Ты никогда не танцуешь на таких мероприятиях.

— Я думала, он торговец, — пробормотала я.

— Ну, кажется, ты ему понравилась, — прокомментировал мой отец.

— Не волнуйся, я больше не повторю этой ошибки.

Мои внутренности скрутило от отвращения. Меня привлекал человек, которого послали сюда выбирать человеческие жертвы из моего народа. Что со мной было не так?

— Нет, мне нужно, чтобы ты сделала его счастливым, — сказал он.

— Что? — я покачала головой. — Невозможно.

— Ты хочешь, чтобы нам пришлось посылать сотню трибутов? — спросил он. — Больше невинных афонцев?

— Я думала четырнадцать, — сказала я.

— Мы получили отсрочку по последним пяти Выборам. Перерыв из-за войны у стены. Но время вышло. Изначально их было сто.

Лицо моего отца выглядело мрачным.

— Мы не можем позволить себе потерять сотню трудоспособных молодых людей. Наш город испытывает трудности. Детей не хватает, а драконы все чаще прорываются через стену. Нам нужны наши здоровые молодые люди на стене, а не отправленные в Конос.

— Ты никогда не говорил мне ничего из этого, — сказала я. — Ты говорил мне, что стена надежна. И ты никогда не говорил мне, что это должна быть сотня трибутов.

— Есть много вещей, о которых я тебе не рассказываю.

Я сжала руки в кулаки.

— Не проси меня делать это.

— Боюсь, я должен. Сделай его счастливым, Ара, — его тон был суровым.

— Отец…

Он поднял руку.

— Не спорь со мной. Офелия права. Я позволил тебе слишком много свободы. Если ты не сделаешь этого для меня, ты не пойдешь к стене. Я предложу твою руку в жены одному из лордов.

— Ты бы не стал, — прошептала я.

Откуда это взялось? Мой отец всегда относился ко мне по-доброму. Он всегда позволял мне следовать за своими мечтами, и единственное, о чем он просил меня, это защитить моих сестер.

— Я сделаю все, что должен, чтобы удержать это королевство от падения, — сказал он.

— На границе так ужасно? — спросила я.

Его челюсть напряглась.

— Я закончил обсуждать это с тобой. Ты выполнишь свой долг перед этим королевством.

Я вздернула подбородок.

— Я понимаю.

Когда он возвращался к своему трону, я заметила королеву. Она ухмылялась мне, как кошка, которая только что съела ценную птицу своего хозяина.

Я сузила глаза, свирепо глядя на нее. Она выиграла этот раунд, но я не собиралась забывать об этом.

Раздраженная, я схватила еще один бокал вина, прежде чем оглядеть танцпол в поисках посла. Как мог мой отец подумать, что я буду в порядке, если буду вести себя мило с этим мужчиной? И почему он никогда не рассказывал мне правду о трибутах? Отправить четырнадцать человек на смерть было достаточно плохо. Сотня казалась невероятно большим числом. Людей и так осталось так мало. И он был прав, не у многих из нас были дети. Растить ребенка здесь было рискованно. Хотя мы были в состоянии предотвратить любые крупные нападения с тех пор, как подписали союз с королем фейри, угроза со стороны драконов была постоянной. В один прекрасный день они собирались проникнуть за нашу стену, и тогда мы все были обречены.

Я потягивала вино, пока миллионы нежелательных мыслей наводняли мой разум. Я не была посвящена в большую часть внутренней работы королевства, и я думала, что это нормально, но теперь мне пришлось задаться вопросом, как много я не знала.

Мое внимание привлекло черное пятно, и, обернувшись, я увидел посла, танцующего с леди Марлетт, дочерью высокопоставленного лорда. Я крепче сжала бокал в руке и стиснула челюсти, наблюдая, как они кружатся по танцполу.

Леди Марлетт откинула голову назад, ее каштановые кудри подпрыгнули, когда она рассмеялась над чем-то, что сказал посол. Он наклонился ближе и прошептал ей на ухо, и с того места, где я стояла, я могла видеть румянец на ее щеках.

Очевидно, он нашептывал приятные слова всем дамам, с которыми танцевал. Конечно, он это делал. В конце концов, это была его работа. Веди себя хорошо, заставь людей полюбить себя, затем выбери четырнадцать человек, чтобы доставить своему королю.

Предупреждение моего отца зазвенело у меня в ушах, когда песня закончилась, и я выдохнула, смиряясь с тем, что попрошу еще один танец, прежде чем удалиться на весь вечер.

Я сделала всего два шага вперед, прежде чем леди Марлетт увела посла с танцпола в темный уединенный сад.

Ревность вспыхнула, как пламя, в моей груди. Было только одно, ради чего пары ходили в сад, и это не была дружеская беседа. Прогнав неприятное чувство из своих мыслей, я напомнила себе, что меня не интересовал никто, кто работал на Короля Коноса. Не имело значения, насколько он был привлекателен или что он заставлял меня чувствовать. Ему было лучше с леди Марлетт. По крайней мере, сейчас он не был моей проблемой.

— Еще вина, ваше высочество? — проходящая служанка предложила поднос.

— Нет, спасибо, я думаю, с меня хватит, — я допила остатки вина в своем бокале, затем протянула его ей.

Моим первым выбором были элегантные вечеринки и пышные застолья. Я знала, что это неправильно, я боялась финальной части двухнедельного празднования, когда будут объявлены трибуты, но я была еще недостаточно зрелой, чтобы смириться со своими чувствами. Теперь я знала, насколько это было ужасно. И я ненавидела то, что ничего не могла сделать, чтобы остановить это.

ГЛАВА 4

— Ара, где ты была прошлой ночью? — спросила София, моя младшая сестра, когда я вошла в зал для завтрака.

Кора застонала, поднимая голову от стола.

— Где бы она ни была, она была самой умной.

— Как насчет завтрака, Кора? — я села напротив нее и поставила перед ней корзинку с выпечкой, покрытой медом.

Ее лицо позеленело, и она покачала головой.

— Извините меня.

Она встала, затем выбежала из комнаты.

— Ты бы видела ее прошлой ночью, — сказала София. — Она перепила Томаса.

Я удивленно приподняла бровь.

— Томас вернулся?

— И это то, что ты услышала из всего?

Кора всегда была непокорной, но Томас пробудил в ней что-то еще. Когда он был рядом, она не прислушивалась к голосу разума. Она была кем-то совершенно другой. Я не была уверена, хорошо ли, что он вернулся.

— Тем не менее, тебе следовало остаться, — сказала София. — Она могла пострадать.

Чувство вины сжалось у меня внутри. Особенно за то, что я оставила Софию одну. Это был ее первый визит на мероприятие по Выбору. Я должна была убедиться, что она в безопасности, прежде чем вернуться в свою комнату.

— Прости. Я должна была поговорить с тобой и Корой перед уходом.

— Даже Лагина искала тебя, — добавила София.

— О?

Мы с Лагиной были неразлучны в детстве. Часто попадали в неприятности или проводили время там, где не должны. С тех пор, как она начала обучаться в качестве следующего правителя Атоса, она как будто стала другим человеком. Я даже больше не узнавала ее.

— Она сказала что-то об особой работе, которую отец попросил тебя выполнить… — София оставила слова незаконченными.

Я нахмурилась. Конечно, он поручил бы ей держать меня в узде.

— О чем она говорила?

Я запихнула в рот целое медовое пирожное.

София сморщила нос.

— Прекрасно. Если ты мне не скажешь, я просто вытяну это из нее.

Покачав головой, я быстро прожевала, сожалея о том, что запихнула в рот весь пирог. Если бы София поговорила с Лагиной, наша старшая сестра приказала бы Софии помочь. Хотя мы с Лагиной были близки в детстве, София была единственной, кому я не могла сказать «нет». Она была воплощением радости, и я не могла не соглашаться на все, о чем она меня просила.

— Я должна развлекать посла.

— Правда? — ее лоб наморщился. — Тебя даже не было на церемонии приветствия. Неудивительно, что Лагина ищет тебя.

— Отец попросил меня вчера вечером на вечеринке, — сказал я.

— Поэтому, естественно, вместо того, чтобы остаться и вести себя хорошо, ты ушла, — ответила она.

Я пожала плечами.

— Что я могу сказать? Мне не нравится, когда мне указывают, что делать.

— Удивительно, что у меня вообще есть чувство самосохранения, когда вы с Корой являетесь образцами для подражания.

Я рассмеялась.

— Лагина с лихвой восполняет то, чего не хватает нам с Корой.

— И чем именно я отличаюсь? — спросила Лагина, входя в комнату.

Ее медово-светлые волосы свободно ниспадали до талии, и она была идеальным воплощением того, какой должна быть принцесса. Одетая в сиреневое платье, в котором ей удавалось выглядеть одновременно скромно и соблазнительно, она грациозно подошла к столу. Она была безупречна. Как обычно. Если бы она была кем-то другим, а не моей сестрой, я бы, возможно, позавидовала ей. Вместо этого я только гордилась тем, как она вела себя. Из нее должна была получиться потрясающая королева. Даже если бы она отказалась от своей игривой стороны ради этой роли.

— Ответственностью, — сказала София. — Ты единственный хороший образец для подражания, который у меня есть.

Лагина рассмеялась, садясь рядом со мной.

— Хорошо, что ты слишком молода, чтобы помнить неприятности, в которые попадали мы с Арой, когда были моложе.

— Мы переросли это в тот день, когда тебе исполнилось семнадцать, — отметила я.

На следующее утро после ее вечеринки наш отец объявил, что она должна начать следить за ним во всех аспектах его правления. С тех пор она была рядом с ним.

Лагина потянулась за фисташковым пирогом и положила его на свою тарелку, прежде чем добавить немного фруктов и медовый пирог. Она наполнила свой стакан водой из кувшина.

— Это то, что дает мне надежду для тебя и Коры. Мне пришлось отказаться от этого, когда меня вынудили.

— Я не думаю, что это возможно для Коры, — сказала София.

— Ты будешь удивлена, — ответила Лагина. — Иногда мы должны делать то, чего не хотим, ради исполнения долга перед нашим королевством.

Я застонала, зная, к чему это приведет.

— Я знаю, я знаю.

— Ты ушла с вечеринки, — сказала Лагина. — Он спрашивал о тебе. Несколько раз.

Непрошеный жар вспыхнул внизу моего живота, и я сжала бедра вместе в знак протеста. Я не собиралась испытывать влечение к мужчине, который выбирал, кто из моих людей умрет.

— Я думаю, ты ему нравишься, — сказала Лагина певучим тоном.

— Ты думаешь, он один из них? Фейри, как и король? — спросила София. — Или, может быть, он один из монстров, которым нужна человеческая кровь, чтобы выжить?

— Я не видела никаких клыков, — сказала Лагина, пожимая плечами.

— Я сомневаюсь, что он фейри. Я не могу представить, что они пошлют одного из высших фейри на это задание. Из того, что мы слышали, их осталось немного, даже если они были почти такими же могущественными, как боги. Насколько мы знали, делегация обычно состояла из вампиров.

Мы должны были доставить доноров крови в их комнаты, если они об этом попросят, хотя в прошлый раз они питались от ценного быка отца. Он сжег бедное создание заживо после того, как они ушли, сказав, что оно больше не годится для жертвоприношения богам после того, как монстры осквернили его своими клыками.

— Может быть, он человек. Нас достаточно, разбросанных по другим королевствам. Возможно, он завоевал некоторую благосклонность фейри и служит им, — предположила Лагина.

— Это делает его еще хуже, — прошипела я. — Человек, помогающий отправлять себе подобных на бойню.

— Мы не знаем, что происходит с трибутами на острове, — указала София. — Никто никогда не возвращался, чтобы рассказать нам правду. Что, если они относятся к ним по-доброму? Используют их как для пищу вампиров?

— Даже если они не бросают их в лабиринт, чтобы покормить своего зверя ради забавы, кто захочет жить в качестве пищи? Где в этом достоинство? — я спросила.

— Отец говорит, что трибуты живут там хорошей жизнью. Вампиры могут питаться животными, но они процветают на человеческой крови. Мы важны для них. Им нужно сохранить жизнь как можно большему количеству людей, чтобы они могли выжить, — сказала Лагина.

— Может быть, именно поэтому на этот раз они хотят, чтобы нас было больше, — мрачно сказала я.

Лагина сжала губы. Ее реакция выдала все.

— Что ты имеешь в виду? — спросила София.

— Ты знала.

Я недоверчиво уставилась на свою сестру.

— Ты знала, и ты не сказала нам?

— Что она знала? — спросила София.

Я повернулась к ней.

— Они хотят сотню человек. Число четырнадцать было ограничено по времени. Мы должны были отправить сотню человеческих жертвоприношений в этом году.

— Меня заверили, что о каждом человеческом трибуте хорошо позаботятся и они ни в чем не будут нуждаться. Я думаю, что истории о лабиринте — это миф. Большинство отправленных нами трибутов будут жить там лучше, чем в здешних трущобах, — сказала Лагина.

— Тогда мы должны благоустроить наши трущобы, — прошипела я. — Никто не должен надеяться, что проживет жизнь донора крови там, чтобы избежать худшей жизни здесь.

— Все не так просто, Ара, — упрекнула Лагина.

— Может быть, некоторые люди хотят быть трибунами, — с надеждой предположила София. — Ты слышала истории. Говорят, что это приятно, когда они кусаются.

— Может быть, Ара сможет выяснить это для нас, — предположила Лагина.

Я встала так быстро, что мой стул с грохотом упал на землю.

— Если он попытается что-нибудь сделать со мной, я отрежу ему яйца, и отец сможет сам навести порядок.

— Ара… — тон Лагины был умоляющим.

Я могла бы сказать, что она знала, что зашла слишком далеко, но я уже была за дверью.

Достаточно было слышать, как она защищает Коноса. Было еще хуже слышать, как она ожидала, что я возьму на себя роль столь наглого развлечения с их лидером. Ее слова ясно дали понять, чего она ожидала от меня. Чего ожидал от меня мой отец.

Они ждали от меня того, чтобы я хлопала ресницами. Они хотели, чтобы я отдавала ему все, что у меня было, пока это делало бы его счастливым. Была ли это моя роль здесь?

В отличие от моих сестер, я не собиралась выходить замуж в качестве разменной монеты. Так что, полагаю, такова была моя судьба. Свидание, которое заставило бы моего отца отказаться от сделки, заключенной древними королями. Одно дело для меня было переспать с стражником. Никого это не волновало. Но если бы я сделала это, если бы я пригласила кого-то из Коноса в свою постель, я была бы уничтожена.

В залах было тихо, и легкий ветерок развевал мои темные волосы вокруг лица. Я сделала паузу, как обычно, любуясь видом на море. Выражение моего лица омрачилось, как только я увидела этот ужасный остров. Дерзостью было для моего отца ожидать, что я буду отвлекать посла. Я предположила, что если бы мне пришлось отправиться на стену, как только Выбор был сделан, это не имело бы значения. Никому из солдат на стене не разрешали жениться, и большинство из них никогда больше не вернулись бы на Атос. Потери были велики, и многие предпочли остаться на стене. Служить Атосу там было знаком чести. Один из лучших способов, которыми мы могли бы помочь нашим людям.

Я закрыла глаза и сделала глубокий вдох, позволяя соленому воздуху успокоить мои нервы. Какое это имело бы значение, если бы я запятнала свою репутацию? Кроме моего отца и моих сестер, мне было все равно, что кто-то думает обо мне.

Кроме того, я хотела помочь Атосу. Я бы выполнила свой долг, как просили, но это было бы на моих условиях. Существовало множество способов развлечь мужчину, не раздеваясь. Я повернулась и чуть не столкнулся с единственным человеком, которого не была готова увидеть.

— Черт.

Посол ухмыльнулся.

— Такое интересное слово для принцессы.

Я нахмурилась.

— Если вы спросите королеву, она скажет вам, что я даже не ношу титул по закону, и он должен быть дарован только моим сестрам.

— У меня такое чувство, что королева рассказала бы мне практически все, что я хотел бы знать о тебе, — сказал он.

— Она могла бы, но это, скорее всего, было бы ложью.

— О? — он выглядел заинтригованным.

— Давай проясним одну вещь прямо сейчас, — сказала я. — Я не собираюсь тебя трахать.

Он рассмеялся. Раскатистый смех, от которого задрожали плечи. Я напряглась, и моя грудь сжалась, когда от смущения запылали щеки. Возможно, я все неправильно поняла? Возможно, я даже была не в его вкусе. Я знала множество мужчин, которые предпочитали плотскую компанию других мужчин женщинам. Если бы это было так, я знала нескольких стражников, с которыми могла бы его познакомить. Кроме того, прошлой ночью он без особых усилий нашел партнершу. Я была нужна ему не для секса.

Когда он согнулся пополам, смех затянулся, мое смущение переросло в гнев. Я скрестила руки на груди.

— Ты закончил?

— О, принцесса, — сказал он между вздохами. — Ты неправильно поняла мои заигрывания.

Я открыла рот, чтобы извиниться, но он сократил расстояние между нами так быстро, что у меня не было возможности произнести ни слова. Его голос был низким и обволакивал меня, как шелковые тени:

— Я не прикоснусь к тебе, пока ты не попросишь меня об этом. И когда ты это сделаешь, я собираюсь полностью сломать тебя, прежде чем снова собрать воедино.

У меня перехватило дыхание, и я уставилась на него, не мигая. Его плечо задело мое, когда он проходил мимо меня.

— Увидимся, принцесса.

Я медленно повернулась и смотрела, как он уходит, борясь с ревущей похотью, разъедающей мои внутренности.

Что только что произошло?

Выбросив его из своих мыслей, я продолжила идти вперед. Он пытался проникнуть в мою голову. Было ясно, что он знал, что мой отец попросил меня развлечь его. Или, может быть, это было делом рук королевы. Я могла видеть, как она говорит ему, что я доступна. И проста.

Что ж, шутка была в их сторону, потому что этого никогда не должно было случиться. Если бы мне пришлось вести себя хорошо на публике, я бы так и сделала. Но я ни за что не собиралась развлекать этого человека за закрытыми дверями.

ГЛАВА 5

От влаги у меня защипало глаза, а мышцы горели, когда я уворачивалась, избегая нападавшего. Звон стали о сталь прозвенел в тишине утра, звук, подобный музыке в моей душе. Я стиснула зубы, борясь с эхом, от которого у меня по рукам побежали мурашки. Бросившись вперед, я нанесла удар, но наши клинки снова встретились, поцелуи стали сопровождался хрюканьем, когда я стойко выдержала удар.

Я замедлялась, изо всех сил пытаясь продолжить бой. Полная решимости довести дело до конца, я бросилась вперед, крича при нанесении удара. Он заблокировал меня, его меч врезался в мой с силой, с которой я не могла сравниться. Мой клинок вылетел из моей хватки и со звоном упал на землю.

Мои глаза метнулись в сторону, затем я сделала выпад, сильно ударившись плечом о грязь, когда потянулась за упавшим оружием. Когда я поднялась, меня встретило прикосновение прохладной стали к моей щеке.

— Ты потеряла концентрацию.

Тяжело дыша, я подняла подбородок и посмотрела на своего противника сверху вниз.

— Ты сжульничал.

— Я бы никогда.

Дэвид опустил свой меч, затем вытер пот со лба, убирая темные волосы с лица. Он усмехнулся, ямочка на его левой щеке дала мне понять, что улыбка была искренней.

Дэвид спарринговался со мной в течение многих лет. Он был одним из немногих стражников, готовых помогать мне тренироваться, когда я только начинала, и он продолжал помогать мне, даже после своего повышения до начальника охраны в прошлом году.

Когда Лагина вступила в свою роль будущей королевы, это заставило меня задуматься и о моем будущем. Она была моей постоянной спутницей все детство, но с ее уходом я почувствовала себя опустошенной. Мои возможности были ограничены вступлением в храм или поиском мужа.

Я бы предпочла прыгнуть со скал в море, чем пойти по любому из этих путей. Пока я предавалась мрачным размышлениям о своем будущем, сестра моего отца, Катерина, нанесла один из своих редких визитов. Слушать ее истории о битвах у стены и прикасаться к ее доспехам из драконьей чешуи было всем, что мне было нужно для вдохновения.

На следующий день мой отец согласился позволить мне попробовать занять место у стены. Это означало, что мне нужны были хотя бы некоторые базовые навыки. На что я не рассчитывала, так это на то, насколько я вырасту, чтобы получать удовольствие от тренировок. Нет лучшего способа снять стресс, чем работать до седьмого пота на тренировочных площадках.

Ладно, возможно, был другой способ работать до седьмого пота, который также служил для снятия стресса. Но я делала это не часто. И Дэвид стал моим партнером в обоих этих подвигах.

К счастью, когда я выследила его после моей стычки с послом, он был рад удовлетворить мою потребность и немного снять стресс.

Я выдохнула и вытерла лоб.

— Каждый раз, когда я думаю, что догнала тебя, ты все еще лучше меня.

— Я делал это долгое время, — напомнил он мне.

— Кроме того, я здесь, — он постучал себя по лбу, — мысленно. Я не знаю, где ты сегодня.

— Я здесь, — сказала я, защищаясь.

Он напевал.

— Ты отвлеклась. Может быть, нам следует найти для тебя другой способ выпустить пар?

Его предложение было заманчивым, но мой разум возвращал меня к послу каждый раз, когда я обдумывала мысль о сексе.

— Спасибо, но я не в настроении.

Хуже всего было то, что я была очень не в духе. Проблема была в том, что я думала не о Дэвиде.

Мой друг схватил мой тренировочный меч, держа его и мой одной большой рукой. Это напомнило мне о том, что он мог сделать этими пальцами, и на мгновение я позволила себе подумать о том, чтобы раздеться с ним. Может быть, это то, что мне было нужно, чтобы избавиться от нежелательного влечения к послу.

— Хочешь поговорить об этом? — спросил он, направляясь обратно ко мне.

— Тут не о чем особо говорить. Я просто отвлеклась, — сказал я.

— Что происходит?

— Этот глупый Выбор. Мой отец хочет, чтобы я больше участвовала в этом году, а я не хочу иметь с этим ничего общего, — призналась я.

— Тебе не о чем беспокоиться. Не похоже, что они отвезут тебя на остров, — сказал он.

— Я не хочу, чтобы вообще кто-нибудь уходил, — ответила я. — Все это архаично и безумно. Почему мы должны посылать людей, чтобы они питались?

— Мы все были бы мертвы без защиты Короля фейри, — указал он.

— Я знаю.

Сделка защищала нас от вампиров и фейри, и кто знает, какие еще существа скрывались в Телосе. Мы и так были слишком разбросаны, сражаясь с драконами. Мы были бы уничтожены, если бы другие монстры пришли за нами.

— Должен быть другой способ, — пожаловалась я.

— До меня дошли слухи, — сказал Дэвид, пожимая плечами.

— Что за слухи? — спросила я.

— Что ключом к уничтожению тварей на Коносе является сам король фейри. Вот почему его никто никогда не видит. Вот почему он не приходит сюда, чтобы говорить за себя.

— Что ты имеешь в виду? — я настаивала.

— Они говорят, что если ты убьешь его, все остальные фейри умрут вместе с ним. А без фейри вампиры слабы. Это возможность уничтожить их всех.

Выражение лица Дэвида было серьезным. Он действительно верил в это.

— Если это правда, почему никто просто не убил его?

Я положила руку на бедро и склонила голову набок.

— Я имею в виду, он всего лишь один человек.

— Бессмертное, могущественное существо, владеющее бог знает каким видом магии, — сказал он.

— У каждого существа должна быть слабость. Магия или нет, но должен быть способ.

Даже когда я это сказала, я знала, что это не так просто. Король фейри был жив сотни лет. Насколько мы знали, это был тот же король, который просил трибутов, который заключил первоначальную сделку.

— Я не знаю, Ара; как ты убьешь того, кто живет вечно? — мпросил Дэвид.

— Есть разница между вечной жизнью и невозможностью умереть, — сказала я.

— Может быть, они пытались, — сказал он. — Если слухи верны, не думаешь ли ты, что кто-то попытался бы?

— Ну, если его невозможно убить, тогда нет способа победить монстров. Это кажется слишком окончательным. Неужели мы ничего не можем сделать?

Мы оба долго молчали, пока эта удручающая мысль нависала над нами, как густое облако.

— Я знаю, что мы с тобой не совсем близки, — сказал Дэвид.

Я приподняла бровь и повернулась, чтобы посмотреть на него.

— Ты видел меня обнаженной.

Он ухмыльнулся.

— Верно, но я знаю свое место. Я знаю, что я не особенный.

Я нахмурилась. Он заставлял меня чувствовать себя ничтожеством. Вероятно, так оно и было. С тех пор, как я решила, что ухожу, я решила две вещи: во-первых, я не собиралась уезжать, чтобы жить у стены девственницей; и во-вторых, я не собиралась ни к кому эмоционально привязываться. Но не было никого, кроме Дэвида. У меня были другие варианты, но я чувствовала себя в безопасности только с ним. Как он мог не знать, насколько он особенный?

— Дэвид, ты знаешь, что ты мне нравишься. Мы друзья.

— Пожалуйста, не трать на меня красивые слова. Я искал то же самое, что и ты, каждый раз, когда мы были вместе, — он мягко толкнул меня локтем.

Мы были чем-то большим, но как я должна была уйти отсюда, если бы я позволила себе рассмотреть возможности?

Он был бы респектабельным мужем для человека моего положения. Он был красив, силен, храбр… все то, чего женщина должна хотеть в мужчине. Добавим, что он был самым молодым главным стражником за столетие и партнером мечты большинства женщин.

Но я и не мечтала остепениться. Мне нужно было большее. То, чего, как я знала, я не могла получить от жизни здесь, в пределах Атоса. Меня всегда тянуло куда-то еще. К чему-то другому.

Был также факт, что если бы я впустила его, он бы привязался. Я бы помешала ему найти кого-то другого, а я не могла так с ним поступить.

— Ты знаешь, почему я не могу стать ближе.

— Я знаю, — согласился он. — Я понимаю. И я не прошу о чем-то более глубоком между нами, но я должен спросить, можешь ли ты что-нибудь сделать, чтобы удержать моих сестер здесь..

Я втянула воздух, и мое сердце бешено заколотилось. У Дэвида были сестры-близнецы, за которыми он помогал ухаживать. Его отец умер, когда они были маленькими, и Дэвид отправлял большую часть своего жалованья матери.

— Я забыла, что твои сестры совершеннолетние.

— На прошлой неделе им исполнилось восемнадцать. Неподходящее время. Может быть, ты можешь сказать послу, что их день рождения в следующем месяце? — с надеждой спросил он. — Я знаю, что это большая просьба, и я даже не знаю, сможешь ли ты им помочь, но у моей матери было бы разбито сердце, если бы ей пришлось отдать кого-то из них.

— Я посмотрю, что смогу сделать, — заверила я его.

Он притянул меня в объятия, и мои глаза расширились от удивления. Я похлопала его по спине, когда чувство вины сжало мои внутренности. Я не была уверена, что могу что-то сделать, и, что еще хуже, я должна была радовать человека, который принимал эти решения.

Когда Дэвид отпустил меня, я боролась с подступающей тошнотой. Учитывая просьбу моего отца и Дэвида, мне нужно было вести себя с послом немного вежливее. Я хотела сделать что-нибудь, чтобы помочь, и хотя я не была уверена, что смогу помочь всему нашему королевству, по крайней мере, возможно, я могла бы помочь Дэвиду.

— Подожди, а как же ты?

Я внезапно поняла, что понятия не имею, сколько ему лет. Я действительно была ужасным другом.

— Двадцать шесть по состоянию на вчерашний день.

Он улыбнулся, но это было поверхностное, грустное выражение. Он был спасен от выбора, но из-за того, что обе его сестры были в бегах, это не доставляло столько радости, сколько следовало бы.

— Вчера? Я была с тобой вчера, и ты не сказал ни слова.

Он пожал плечами.

— Мы никогда не праздновали дни рождения друг друга.

Я схватила его за руку и подняла на ноги.

— Мы это меняем. Прямо сейчас. Я забираю тебя отсюда.

— Разве у тебя нет других дел? — спросил он.

— Посол может подождать. Сейчас я вся твоя.

Он обхватил меня за талию и притянул к себе. Я взвизгнула от неожиданности, но прижалась к нему. Возможно, некоторое время с Дэвидом было именно тем, что мне было нужно.

Кто-то прочистил горло, и я отстранилась от Дэвида, пораженная этим звуком. Мы были одни с тех пор, как я приехала, но другие стражники, должно быть, возвращались со своих обязанностей. Это был не первый раз, когда кто-то видел нас дружелюбными, но мне все еще было не по себе от этого.

Щеки запылали, я развернулась, чтобы найти источник прерывания. Мои глаза сузились, когда я заметила Иштвана, стоящего за пределами тренировочного ринга. Он выглядел раздраженным. Нас таких двое.

— Что ты здесь делаешь, Иштван? — требовательно спросила я.

— Хочешь научиться владеть оружием так же хорошо, как ты владеешь словами? — спросил Дэвид.

Священник усмехнулся.

— Как будто мне нужны такие вещи.

— Тогда почему ты здесь? — я повторила.

— Требуется ваше присутствие на сегодняшнем ужине, — объявил Иштван. — Ваша служанка ждет вашего возвращения, чтобы помочь вам подготовиться.

Я открыла рот, чтобы возразить, но Дэвид заговорил первым:

— Завтра. Мы продолжим с того места, на котором остановились.

Глазки-бусинки Иштвана немного выпучились, и он закашлялся. Я не могла не насладиться выражением дискомфорта на его лице. Он был единственным, кто был здесь не к месту.

— Мне не нужно пять часов, чтобы подготовиться.

— Все в порядке, — настаивал Дэвид. — В любом случае, я должен пойти проверить, как там новобранцы.

— В последнее время их стало много, — прокомментировала я.

— Расскажи мне об этом. Они зеленые.

Никто из них не ведает, что творит, — сказал он.

— Ваше высочество, королева настаивала, чтобы вы немедленно насали приготовления к сегодняшнему вечеру, — вмешался Иштван.

Я вздохнула. Так вот как должны были пройти мои следующие две недели. Наряжаться, чтобы меня можно было выставить на всеобщее обозрение.

— Завтра? — я пыталась договорится с Дэвидом, надеясь, что он не мог видеть отчаяния на моем лице.

Единственный способ пережить сегодняшний вечер — напомнить себе, что мне есть чего ждать с нетерпением.

— Я уйду после ужина, — сказал он. — Ты можешь быть со мной всю ночь, если хочешь.

— Я собираюсь принять твое предложение, — поддразнила я.

— Принцесса… — Иштван зашипел.

Дэвид игриво подтолкнул меня, и я неохотно повернулась к священнику.

— Я могу сама дойти до своей комнаты.

— Мне было поручено отвести тебя туда, — сказал он. — Возможно, твой отец и доверяет этим незнакомцам, но я определенно нет.

— Ты думаешь, кто-то из Коноса собирается напасть на меня, пока я во дворце? — я была настроена скептически.

Помимо того факта, что это нарушило бы наш договор, если бы они хотели причинить вред кому-либо из нас, был хороший шанс, что они могли бы. Если бы их сила была хотя бы наполовину такой, как утверждали слухи, ни у кого из нас не было бы шансов.

— Настали странные времена. Видения Оракула туманны, а мои собственные навыки иссякли. Будущее на краю пропасти; даже одно действие может склонить его к версии, которую мы никогда не предсказывали, — сказал он.

Я не ответила. Иштвана широко признавали одним из лучших прорицателей того времени, но у меня были свои сомнения. Его предсказания часто были настолько неопределенными, что любой исход можно было рассматривать как подтверждение его слов. Единственным исключением было то, что он правильно предсказал пол каждого из детей короля. Четыре девочки. Каждый раз он был прав.

Как только мы вернулись во дворец, я повернулась к священнику.

— Я думаю, что смогу справиться с этим отсюда.

— Я должен следовать своим приказам, — сказал он.

— Кажется, в последнее время ты получаешь много приказов от королевы, — отметила я.

— Я служу королеве и королю, как ты хорошо знаешь, — ответил он.

Я снова пошла, решив, что чем быстрее доберусь до своей комнаты, тем быстрее избавлюсь от него. Когда мы завернули за угол, он повернулся ко мне, преграждая путь. Раздражённая, я отступила в сторону, но он снова преградил мне путь.

Он был ниже меня, и я могла бы легко оттолкнуть его в сторону, но я знала, что слышала бы об этом вечно, если бы сделала это. Со вздохом я скрестила руки на груди.

— В чем дело?

— Мне не нравится, что ты танцевала с послом, — сказал он.

— Ну, в этом мы согласны, — сказала я.

Он приподнял бровь.

— Ты думаешь, я хотела танцевать с ним? — спросила я.

— Ты часто идешь против условностей, — он пожал плечами. — И ты, кажется, находишь удовольствие в том, чтобы смущать свою королеву.

— Если бы я пыталась смутить королеву, ты бы знал.

Я снова сделал шаг в сторону, и он снова заблокировал меня.

— Двигайся, Иштван.

— Вы должны знать, что все члены этой делегации новенькие. Ни о ком из них нет записей. Мы не знаем, кто они и на что способны.

— Звучит почти так, как будто ты беспокоишься обо мне, — сказала я. — Но это не может быть правдой, потому что я точно знаю, что вы с королевой будете праздновать, когда меня не станет.

— В моих видениях есть кое-что, о чем тебе следует знать, — предупредил он.

— Видения, о которых ты говорил, которые не соответствуют действительности прямо сейчас?

— Там были алые паруса и так много крови. И ты стояла прямо посреди всего этого.

Он покачал головой.

— Это был сон, Иштван. У всех нас такое бывает. Я уверена, что ничего особенного не было, — сказала я.

— Это было видение.

Он шагнул ближе ко мне.

Я сглотнула и попыталась отогнать тяжелое предчувствие. Иштван за эти годы сделал мне свою долю неприятных замечаний, но это было не то же самое. Он выглядел обеспокоенным.

Нет, он выглядел испуганным.

Я не была уверена, что когда-либо видела у него такое выражение лица.

— Что именно ты хочешь, чтобы я сделала? — спросила я.

— Просто будь осторожна с ними, — ответил он.

— Я буду осторожна, — заверила я его.

Он кивнул.

— Это все, о чем я прошу.

Остаток пути мы молчали, и я не думаю, что сделала полный вдох, пока не закрыла за собой дверь.

ГЛАВА 6

Я месяцами не была в официальном обеденном зале. Комната была просторной, с длинным столом, за которым могли разместиться пятьдесят человек. Он предназначался для высокопоставленных гостей или случаев, когда мой отец хотел выглядеть устрашающе. Я не была уверена, был ли сегодняшний вечер задуман ради приличия или он надеялся выглядеть достаточно сильным, чтобы потребовать меньшее количество трибутов.

Это было красивое пространство, открытое с трех сторон. Изящные колонны поддерживали каменные арки, выполнявшие роль окон без стекол, обрамляющих панорамный вид на море. Когда вы вошли бы в помещение, вас поразил бы разительный контраст бирюзовой воды с ярко-белыми колоннами. Это создавало драматическое зрелище, и каждый раз, когда я входила, мне приходилось останавливаться и смотреть. Не важно, сколько раз я стояла здесь, я всегда чувствовала себя маленькой.

Неудивительно, что моему отцу нравилось проводить здесь важные мероприятия.

Слуги суетились над обстановкой, приводя все в надлежащий вид. Я отошла в сторону, убедившись, что не мешаю, пока они занимались своими делами.

Мое внимание привлекло движение, и я обернулась как раз в тот момент, когда Офелия и мой отец вошли в комнату. Королева сузила глаза, бросив на меня взгляд, полный презрения, прежде чем придать своему лицу то же выражение, с которым она обращалась к большинству придворных.

— Ты действительно присоединишься к нам этим вечером, Ара? — спросил мой отец с веселым выражением лица.

— Да.

Я задалась вопросом, Офелия ли попросила меня присоединиться или Иштван взял дело в свои руки из-за своего странного видения. Ни то, ни другое не удивило бы меня, но я была застигнута врасплох тем, что мой отец не знал.

Мой отец пересек комнату и остановился передо мной. Он поцеловал меня в макушку.

— Ты прекрасно выглядишь сегодня вечером.

— Спасибо.

Я разгладила ткань своих пеплосов бледно-розового цвета. Мила выбрала цвет, который придаст мне невинный вид. Ткань была свободной и пропускала эффектный разрез сбоку, который был на моем платье прошлой ночью. Она не говорила, но у меня возникло ощущение, что она знала, с какой задачей я столкнулась. Казалось, она всегда все знала.

Даже мои волосы посылали сообщение. Мила заплела традиционные косы вокруг моей головы наподобие короны, затем добавила маленькие белые цветы. Я выглядела невиннее, чем когда-либо за последние годы.

— Жаль, что ты не появляешься на других наших мероприятиях. У тебя мог бы быть шанс заполучить респектабельного мужа, — огрызнулась Офелия.

— Оставь ее, — предупредил мой отец. — Она выбрала свой путь.

Я улыбнулась своему отцу. Королева нахмурилась.

— Здесь выглядит красиво, — сказала София, входя. — Ты проделала отличную работу по выбору декора, мама.

Я сморщила нос. Комната выглядела бы прекрасно с папоротниками и цветами в горшках, расставленными через равные промежутки вдоль длинного стола, или без них, которые, как я знала, были единственным вкладом Офелии. Не то чтобы она даже поставила их туда сама. Она бы поручила кому-нибудь другому установить то, что она просила.

— Спасибо тебе, дорогая.

Офелия отошла от меня, чтобы поприветствовать своих дочерей.

Лагина и Кора вошли следом за Софией, все они были одеты в традиционные белые пеплосы, совсем как королева. Мой выбор в пользу розового цвета теперь выделял меня.

— Как прошла сегодняшняя тренировка? — спросила меня Кора. — Дэвид снимал рубашку, пока вы дрались?

— Кора, — огрызнулась Офелия.

Я подавила смешок, и щеки Коры вспыхнули. Как только Офелия отвела взгляд, глаза Коры расширились, как будто говоря: ну, а он?

Я покачала головой, и Кора нахмурилась.

— Всегда есть завтра, верно?

Офелия бросила предупреждающий взгляд на свою дочь.

— Моя королева, должны ли мы позаботиться о наших гостях? — спросил мой отец, как всегда дипломатично.

К ее чести, Офелия была превосходной хозяйкой. Она могла ненавидеть почти всех, но она могла также заставить вас почувствовать себя ее лучшим другом, когда она устраивала вам вечеринку. На следующий день она могла потребовать насадить вашу голову на пику, но в тот момент, когда ей приходилось играть роль, вы бы полностью верили, что она на вашей стороне. Это был подарок. То, с чем я боролась всю свою жизнь. Я была гораздо более аутентичной, то, что не было ценным навыком для любого, кто шел в политику.

— Я ненавижу это, — сказала Кора, усаживаясь рядом со мной.

— Тише, — сказала Лагина. — Они уже в пути.

— Я разговаривала с некоторыми из них сегодня. Они кажутся милыми, — добавила София.

— Они выбирают некоторых из наших людей в качестве пищи, — напомнила я ей.

— Может быть, у них нет выбора, — сказала София.

— Выбор есть всегда, — мрачно сказала я.

Королева вошла в комнату с широкой улыбкой на губах.

— Добро пожаловать в нашу скромную столовую.

Она широко взмахнула рукой, показывая вид.

Позади нее выстроилась дюжина мужчин, одетых в традиционные алые туники Коноса. Мое сердце бешено колотилось, когда я вглядывалась в их лица, ища его. Посла не было с остальной группой. Мой желудок сжался от разочарования, и я поняла, что какая-то часть меня хотела его увидеть.

Что со мной было не так? Он был моим врагом. Его король мог защитить нас, но его цена была слишком высока. И если мы ее не заплатим, они убьют нас всех. Я не могла позволить себе испытывать к нему какие-либо чувства. Это была услуга моему отцу и старому другу. Я бы сделала то, что должна, но я не могла сблизиться или эмоционально вовлечься.

Было лучше, что его здесь не было.

Делегаты расступились, и вошла женщина. Из комнаты как будто выкачали весь воздух и все коллективно затаили дыхание. Она практически вплыла через порог, ее странные серые платья развевались на призрачном ветерке. У нее были длинные каштановые волосы цвета влажной земли и бледная, почти призрачная кожа. Она была худой и маленькой, почти как ребенок, но из-за выражения лица и манеры поведения казалась древней.

Но не ее одежда и не ее грациозные, неземные движения делали ее такой тревожной. Дело было в ее глазах. Они были молочно-белыми, пустыми и мертвыми. Но дело было не в том, что она была слепа; дело было в том, что я могла сказать, что она не просто смотрела на меня. Она смотрела сквозь меня. Это было так, как будто она могла видеть саму мою душу. Я могла чувствовать это, силу этого взгляда.

Ее губы растянулись в улыбке, обнажив ровные белые зубы.

— Я надеялась, что сегодня вечером мы познакомимся с другой принцессой.

Офелия раздраженно выдохнула, затем схватила меня, чтобы толкнуть перед слепой женщиной.

— Да, нам было так грустно, что она не смогла поприветствовать вас должным образом. Это Ара, незаконнорожденная дочь короля.

Я ненавидела, когда Офелия представляла меня, но что-то предупреждало меня не перечить этой женщине и не позволять себе проявлять слабость.

— Добро пожаловать в наше королевство.

Слепая женщина подплыла ближе, паря с воздушной элегантностью. Я подавила нервный трепет и не двинулась с места. Она остановилась в нескольких дюймах от меня.

— Нам доставляет удовольствие знакомство, Ара с Атоса.

В ее голосе было эхо, как будто он был произнесен хором, как будто несколько женщин говорили в унисон.

Я никогда не видела ничего подобного ей. Она напомнила мне жрицу, но от нее исходило столько силы. Я никогда раньше не чувствовала магии, но думаю, что могла бы почувствовать ее от нее. Было ясно, что она не была человеком. Я задавалась вопросом, была ли она фейри. Она явно была более могущественной, чем любой из ее спутников-мужчин.

— Я не расслышала вашего имени, — сказала я, пытаясь быть гостеприимной.

— Я Морта, — ответила она своим странным, звучащим во множественном числе голосом.

Она улыбнулась мне, не сводя с меня своих мертвых глаз.

Я чувствовала себя так, словно попала в ловушку, запертая пустым взглядом Морты. Мои ладони вспотели, а пульс участился. Паника начала разрастаться в моей груди.

— Теперь, когда представление завершено, может, поедим? — предложила Офелия.

Морта моргнула, затем отвернулась от меня, позволяя Офелии отвести ее к столу. Я прерывисто вздохнула, никогда в жизни не была так благодарна королеве как сейчас.

Делегаты расселись вокруг стола, и мои сестры заняли свои места между ними. Морта сидела в дальнем конце, рядом с моим отцом. Королева была на другом конце, лицом к нему. Как только все расселись, я заняла место рядом с делегатом, как можно дальше от незнакомой женщины. Рядом со мной было несколько пустых стульев, которые служили буфером между мной и королевой.

По крайней мере, мне нужно было бы всего лишь немного поболтать с одним из делегатов, и я могла бы не находиться слишком близко к Офелии. Иштван занял место рядом с королевой, оставив один свободный стул между нами. Я была благодарна, что он решил быть ближе к ней, чем ко мне.

Слуги принесли напитки, затем последовали блюда с рыбой и бараниной, миски с рисом и овощами и великолепные башенки из инжира, политые медом. Мой желудок заурчал от этого зрелища, и я вдохнула смешивающиеся ароматы.

— Ваше королевство прекрасно, — сказал мужчина, сидящий рядом со мной.

Я посмотрела на него, изо всех сил стараясь выдавить улыбку.

— Спасибо.

Мужчина широко улыбнулся, и я заметила два сверкающих белых клыка.

— Не так уж сильно отличается от моего дома.

Подавив первоначальный приступ страха, я заставила себя взглянуть в его глаза. Они были водянисто-голубыми. Блеклый, невыразительный цвет. После всего, что мне рассказали об этих существах, я ожидала чего-то большего. Говорили, что они красивы, что они эксперты по соблазнению. Но этот мужчина не был каким-то призом. В наших армиях было много гвардейцев, которые были красивее.

— Кажется, ты меня не боишься, — сказал он.

— Должна ли? — я спросила.

— Большинство людей бояться, — сказал он.

— И тебе нравится, когда тебя боятся? — спросила я.

Он ухмыльнулся.

— Страх — это сила, принцесса.

— Уважение — это сила, — возразила я.

— Ты молода, но ты научишься, — сказал он.

— Орион, ты пытаешься напугать нашего нового друга? — раздался знакомый низкий голос.

Я напряглась, зная, что удача отвернулась от меня. Я посмотрела направо как раз в тот момент, когда посол выдвинул стул и сел рядом со мной.

— Я подумала, что, возможно, ты упал в море, — сказала я.

— Увы, я превосходный пловец. Я был… занят, — сказал он, его взгляд метнулся к одной из служанок в углу.

Она поймала его взгляд, затем хихикнула, ее лицо покраснело.

Мой желудок сжался от того, что ужасно походило на ревность. Стиснув зубы, я прогнала эту мысль прочь. Сначала леди Марлетт на вечеринке, а теперь служанки? Если повезет, он будет слишком занят поиском женщин для соблазнения, чтобы испытывать во мне какую-либо потребность.

Мрачная мысль поразила меня. Возможно, именно так он выбирал трибутов. Или, может быть, он обещал своим любовницам отсрочку.

— Уже делаешь заметки для своего выбора?

— Это не входило в мои намерения, — сказал он. — Я просто хотел познакомиться с вашими домочадцами.

— Со слугой, Райвин? — Орион сморщил нос.

— Ни одна из принцесс не была доступна, — сказал Райвин, пожимая плечами.

— И они не будут, — выпалила я. — Ты не тронешь ни меня, ни кого-либо из моих сестер. Это относится ко всем вам.

Я взглянула на каждого мужчину рядом со мной, прежде чем снова повернуться к Райвину. Я знала, что он был самым высокопоставленным из их делегации.

— Вы понимаете меня?

Чья-то рука схватила мое бедро и сжала.

— Мне нравится твой огонь, — прошептал Орион мне на ухо.

Прежде чем я смогла оттолкнуть его, Райвин вскочил со своего места, его стул с грохотом упал на пол. Он сдернул Ориона с его места. В размытом пятне черной ткани Орион лежал на земле, а колено Райвина упиралось мужчине в грудь. Посол приставил кинжал к горлу другого мужчины.

— Она отдала тебе приказ.

Нас окружали вздохи и скрип стульев по каменному полу, но я не могла оторвать глаз от мужчин на земле.

— Ты принимаешь сторону женщины, а не меня? — прошипел Орион.

— Мы их гости, — сказал Райвин. — Если ты прикоснешься к ней еще раз, я собственноручно оторву тебе голову.

Мое сердце бешено колотилось в груди, и мне пришлось сжать бедра вместе, чтобы подавить нарастающее желание. Я выросла среди самых свирепых воинов в нашем королевстве, но ни разу ни один из них не защитил меня. По-видимому, это сильно возбудило меня.

Выдохнув, я дала себе минутку насладиться волнением от того, что вижу мужчину, заступающегося за меня, прежде чем напомнить себе, кем он был. Он все еще был монстром. То, что он противостоял другому монстру, ничего не меняло.

— Все в порядке, посол? — спросил мой отец.

Райвин убрал колено, затем засунул кинжал в сапог. Он встал, затем разгладил свою тунику.

— Прошу прощения, ваше высочество. Мы не привыкли к человеческим протоколам. Иногда я забываюсь, и частичка зверя внутри вырывается на свободу.

Он взглянул на меня, прежде чем снова повернуться к моему отцу.

— Пожалуйста, извините меня.

Комок встал у меня в горле. Его слова были напоминанием о том, что таилось под этой красивой внешностью. Я задавалась вопросом, был ли он человеком, и, казалось, он давал мне намек. Или предупреждение.

— Я прошу прощения за свою дерзость, ваше высочество, — мягко сказал Орион.

Он стоял рядом со мной, опустив глаза.

Все в комнате уставились на меня, ожидая моей реакции. Я рефлекторно облизала губы.

— Если вы хотите, чтобы я еще больше наказал его, я рад оказать услугу, — сказал Райвин так тихо, что я была уверена, что я была единственной, кто его слышал.

— В этом нет необходимости.

У меня было чувство, что если я произнесу эти слова, голова Ориона будет оторвана от его тела. Я взглянула на мужчину, стоящего слева от меня.

— Это было недоразумение.

Орион поклонился.

— Этого больше не повторится, я могу тебя заверить.

— Что ж, если это решено, — сказала королева. — Не вернуться ли нам к нашей трапезе?

Орион устроился на своем месте, и после нескольких напряженных мгновений тишины за столом разразилась общая болтовня.

София поймала мой взгляд, затем беззвучно произнесла одними губами: ты в порядке? Я кивнула, затем заставила себя поесть, сосредоточив внимание на еде.

— Я буду держать своих людей в узде, — сказал Райвин.

— Ты можешь отправить своих людей домой? — возразила я.

— Как только наша работа здесь будет выполнена, — сказал он.

— Ты имеешь в виду, после того, как ты похитишь людей, чтобы вести их на верную смерть?

Я не хотела этого говорить, но слова вырвались сами собой.

— Я могу заверить вас, что обо всех трибутах хорошо заботятся, и они живут гораздо более роскошной жизнью, чем здесь, — сказал он.

— Если ты так говоришь, — пробормотала я.

— Я могу предложить свой личный…

Я встала, не дожидаясь, пока он закончит. За столом воцарилась тишина, и Офелия уставилась на меня. Я проигнорировала ее, обратив свое внимание на моего отца.

— Боюсь, волнение утомило меня. Если вы меня извините, я откланяюсь.

— Конечно, дорогая, — сказал мой отец.

Райвин встал.

— Пожалуйста, позвольте мне безопасно проводить вас в вашу комнату.

— О, в этом нет необходимости, — сказала я.

— Я настаиваю, — он улыбнулся, сверкнув ровными белыми зубами.

Никаких признаков клыков.

Мой лоб слегка нахмурился. Кем же он был, если не вампиром? Он же не мог быть человеком, не так ли?

Не имело значения, кем он был. Он был угрозой.

— Это очень любезно, посол, — сказал мой отец. — Конечно, Ара с радостью примет приглашение.

— Разве у меня не должно быть компаньонки? — спросила я, сверкнув своей самой скромной улыбкой.

Офелия рассмеялась. Нет, не рассмеялась. Хихикнула.

— Я думаю, этот корабль отчалил, Ара.

Я сузила глаза и бросила на нее свой самый злобный взгляд.

— Обещаю, я не укушу, — сказал Райвин.

Офелия перестала смеяться. В комнате воцарилась такая тишина, что я могла поклясться, что слышала, как волны разбиваются о скалы вдалеке. Если бы я не была так напряжена, я могла бы оценить, как краска отхлынула от лица Офелии.

— Пойдем, принцесса?

Райвин предложил свой локоть, и, словно движимая чем-то извне, я подчинилась, вложив свою руку в его. Я чувствовала на себе взгляды всех присутствующих за ужином, когда мы выходили из столовой.

ГЛАВА 7

A как только мы завернули за угол, я вырвала свою руку из его.

— Ты можешь вернуться к ужину. Мне не нужна твоя помощь.

— Ты могла бы одурачить меня, — сказал он. — Как ты называешь то, что там произошло?

— Ты слишком остро реагируешь. Какой-то придурок положил руку мне на ногу, и у меня не было шанса дать ему пощечину, как следовало, прежде чем ты повел себя как волк и напал на него, — сказала я.

— Я не вел себя как волк, — сказал он. — Оборотень оторвал бы руку от его тела за то, что другой прикоснулся к его собственности.

Я приподняла бровь. Он говорил так, словно лично был свидетелем подобного рода агрессии. Я отогнала эту мысль и вместо этого сосредоточилась на второй части его заявления.

— Я не твоя.

Он шагнул ближе, и я попятилась, пока не уперлась в стену. Серые глаза смотрели на меня сверху вниз, как будто пытались заглянуть в мою душу. Его взгляд был напряженным, голодным, желающим. Я уловила аромат соленой воды и дерева; чистый, гостеприимный запах, в который мне захотелось завернуться. Но что-то еще витало в воздухе между нами. Что-то заряженное и электрическое. Что-то опасное.

Его язык высунулся, коснувшись нижней губы.

— Я уступаю. Ты — нет. И я тебе явно не нужен.

— Я же сказала тебе, что нет.

Мои слова прозвучали тихо и с придыханием, и я не была уверена, что поверила им.

Уголок его рта изогнулся в слабом намеке на ухмылку.

— И все же ты хочешь меня. Твое тело предает тебя, принцесса.

— Ты ошибаешься.

— Я чувствую запах твоего возбуждения.

— Сегодня я была кое с кем другим, — солгала я.

Выражение его лица потемнело, и я поняла, что уловила то же противоречивое чувство ревности, которое он пробудил во мне. Я улыбнулась.

— Ты думал, что ты единственный, кто получает удовольствие от секса здесь?

Он сжал мою челюсть, и я ахнула, когда он приподнял мой подбородок, чтобы я смотрела на него снизу вверх.

— Осторожнее, принцесса, или ты можешь подтолкнуть меня к краю.

— Иди найди служанку, чтобы трахаться, мудак, — выплюнула я.

Райвин придвинулся так близко, что его тело прижалось к моему, и я почувствовала его твердость. Желание пронзило меня. Я ненавидела этого мужчину. Я ненавидела его королевство и все, за что он выступал. Но моему телу, казалось, было все равно, кем он был.

— Отпусти меня.

— Скажи мне, что ты меня не хочешь.

— Я не хочу тебя.

Мое дыхание было поверхностным, и жар достиг неприятного уровня между моими бедрами.

— Лгунья.

— Иди к черту.

Я повернула голову, и его большой палец коснулся моей нижней губы, когда я высвободилась из его хватки. Он провел им по моей губе, затем прижал кончик к моему рту. Я позволила ему, ненавидя себя, поскольку боролась с желанием засунуть весь его большой палец в рот и пососать его, как будто это было что-то другое.

Мои глаза инстинктивно метнулись вниз, к выпуклости на его штанах.

Он убрал руку с моего лица, затем скользнул к моей шее, прежде чем зарыться пальцами в мои волосы.

— Я знал, что ты будешь умолять меня.

— Я не умоляю тебя.

— Пока нет.

Он отпустил меня и отступила назад так быстро, что это отсутствие заставило меня похолодеть и смутиться. Затем я краем глаза заметила движение, и пара стражников повернула за угол.

Райвин поправил свою тунику, и я втянула воздух, мое сердце бешено забилось. Мы были в нескольких секундах от того, чтобы нас увидели вместе.

Что со мной было не так? Почему я позволила ему сделать это со мной? Я могла бы оттолкнуть его, и он знал это. Он не применил силу; он не причинил мне боли. Я позволила этому случиться.

— Ваше высочество? Все в порядке? — спросил один из стражников, останавливаясь передо мной.

— Прекрасно, спасибо.

Я сделала несколько шагов мимо посла.

— Я уверена, что они скучают по тебе за ужином. Тебе следует вернуться.

— Как пожелаешь, астери.

— Нет. Ты не можешь называть меня милым прозвищем, — сказала я, не сбавляя шага.

— Тогда Ара? — спросил он.

— Как насчет вашего высочества.

Он склонил голову.

— Очень хорошо, ваше высочество. Мне нужен эскорт, чтобы посетить город завтра, — крикнул он.

Я вздохнула, наконец поворачиваясь.

— Поговори с моим отцом. Я уверена, он будет счастлив устроить это для тебя.

— Я уже это сделал, — он ухмыльнулся. — Увидимся после завтрака.

Теперь я знала, почему мой отец так легко позволил мне уйти с ужина. Я знала, что должна была попытаться расположить к себе этого человека, но от этой мысли меня затошнило.

— Почему бы не выбрать того, кто хочет произвести на тебя впечатление?

— И что в этом забавного?

Я закатила глаза. Этот человек приводил в бешенство.

— Я сделаю так, как требует мой отец, но не жди, что я буду вести себя при этом вежливо.

— Я был бы разочарован, если бы это было так, — сказал он.

— Ваше высочество, — вмешался другой мужской голос.

Я стиснула зубы при звуке голоса Иштвана.

Я не была уверена, кто хуже, посол или верховный жрец. Воспользовавшись тем, что меня отвлекли, чтобы закончить разговор с Райвином, я повернулась лицом к Иштвану.

— У королевы для меня другое сообщение?

— Нет, я пришел по собственной воле.

Взгляд священника метнулся к послу, затем вернулся ко мне.

— Я подумал, что, возможно, вам не помешал бы эскорт до вашей комнаты.

— Я сопровождал принцессу, — сказал Райвин.

Я привыкла бродить по дворцу незамеченной. Соблюдение норм приличия не было потрачено на меня впустую, и я в полной мере пользовалась этим. Я ни за что не собиралась требовать особого отношения сейчас. Я не была наследной принцессой и вообще не стояла в очереди на трон. Не было необходимости повышать свой статус.

— Я уверена, что вас обоих не хватает за ужином, — сказала я. — Почему бы вам не проследовать обратно в столовую, а этот стражник сопроводит меня.

Я не стала дожидаться ответов, прежде чем подойти к сбитому с толку стражнику.

— Пойдём?

Он пристроился рядом со мной, и я ускорила шаг, не оглядываясь, чтобы посмотреть, следуют ли за мной другие мужчины.

Он был новым стражником, моложе меня, но он казался знакомым. Мне стало интересно, видела ли я его в спарринге или за работой во дворце. Я не знала всех стражников, здесь работало так много, но он казался лучшим вариантом, чем позволить любому из других мужчин продолжить путь к моей комнате.

Как только мы свернули в коридор и начали подниматься по лестнице в мою комнату, я оглянулась. К счастью, за нами никто не следовал. Мои плечи расслабились, немного сняв напряжение, которое я сдерживала.

— Спасибо, что дали ему отпор, — сказал стражник.

— Иштвану?

— Послу, — сказал он. — Кажется, многие забывают, что он все еще представляет врага.

Чувство вины захлестнуло меня. Я противостояла ему, но как далеко я бы позволила зайти делу, если бы не появились стражники? Остаток пути до своей комнаты я молчала, внутренне проклиная себя за то, что что-то чувствовала к нему.

Когда мы подошли к двери, я поблагодарила стражника.

Он кивнул, затем посмотрел в конец коридора, как будто проверяя, одни ли мы.

Я напряглась, задаваясь вопросом, не поняла ли я его неправильно. Мои пальцы дернулись, когда я приготовилась дотянуться до кинжала, прикрепленного к моему бедру.

— Если они схватят меня, я буду сражаться с ними, — сказал он. — Я попытаюсь добраться до короля и покончить со всем этим. К черту защиту.

Мои пальцы расслабились.

— Ты получишь мою полную поддержку.

— Я знаю, — сказал он. — Я могу сказать по тому, как ты сражаешься. Ты никогда не используешь дешевые удары, но ты находишь слабые места своего противника. Ты ценишь честь. И добиваешься защиты, жертвуя своей собственной, почетно. Это выход для труса, — он покачал головой. — Прости, это не мое место.

— Я не знала, что ты так пристально наблюдал за мной, — сказала я.

Его глаза расширились.

— Клянусь, это не что иное, как уважение.

Я подняла руку.

— Все в порядке. Но мне интересно, что еще ты заметил?

Его щеки порозовели.

— Все в порядке, расскажи мне. Большинство стражников не посвящают меня в подробности. Просто лесть. По крайней мере, мне в лицо, — сказала я.

— Что ж, ваша потребность играть по правилам ведения боевых действий приведет к тому, что вы погибнете в настоящей битве, — сказал он.

— Ты видел настоящие сражения? — возразила я.

— Пока нет, но я видел достаточно драк на улицах, чтобы знать, что правила не действуют, когда эмоции накалены.

— Что бы ты посоветовал мне сделать? — спросила я.

— Используй свои недостатки в своих интересах, — предложил он.

Я приподняла бровь.

— Не хотел никого обидеть, ваше высочество, — сказал он.

— Продолжай, — подбодрила я.

— Твой рост и тот факт, что ты женщина. Это означает, что твои противники будут недооценивать тебя, — сказал он. — Тебе нужно это использовать. Будь скромной, перехитри их, используй свое обаяние, если потребуется. Если ты когда-нибудь будешь сражаться насмерть, никто не будет критиковать твои методы, когда ты будешь последней, кто выстоит.

Я улыбнулась.

— Ты собираешься провести спарринг со мной завтра.

— О, нет, я не могу этого сделать, — сказал он.

— Конечно, ты можешь, — сказала я. — Я встречаюсь с Дэвидом днем, когда другие стражники вернутся с тренировки. Тебя никто не увидит.

— Меня это не беспокоит, — сказал он.

— О чем ты беспокоишься?

— Что ты оторвешь мне голову.

— Зачем мне это делать?

Мои глаза расширились, и я внезапно поняла, почему он так нервничал рядом со мной. И где я видела его раньше. Непрошеный смех вырвался наружу.

— Прости, ты выглядишь по-другому в своей одежде.

Его лицо покраснело еще больше.

— Я не хотел проявить неуважение. Мне действительно нравится твоя сестра.

— Ты не обязан этого делать, — сказала я. — Она не ждет предложения, и мне все равно, с кем она спит. Главное, чтобы это было не в моей комнате.

— Клянусь, я понятия не имел, что это твоя комната, — сказал он.

— Ну, теперь ты знаешь, — сказала я, делая шаг к своей двери. — Как тебя зовут?

— Белан, — ответил он.

— Что ж, Белан, надеюсь увидеть тебя завтра.

Он кивнул.

— Я буду там.

— Спасибо за отзыв, — сказала я. — Приятных снов.

Он поклонился, не поднимая головы, пока я входила в свою комнату.

Мила сидела на стуле у окна, и она встала, когда увидела меня.

— Так скоро вернулась?

— Ты знаешь, как я отношусь к такого рода мероприятиям, — сказала я.

— Я думала, ты продержишься немного дольше после просьбы твоего отца.

Она подошла ко мне и подвела к табурету, чтобы начать распутывать мои волосы.

— Завтра я должна показать ему город, — сказала я.

— Чтобы он мог начать выбирать, — мрачно ответила она.

Мой желудок скрутило в узел. Делегация никогда не рассказывала, как именно они отбирали трибутов. Все совершеннолетние должны были прийти во дворец в день выбора, но отбор проходил так быстро, что мне пришлось задуматься, знали ли они уже, кого выберут.

— Я полагаю.

— Кто-то должен что-то с этим сделать, — сказала она. — Мы не можем проходить через это каждые девять лет.

Я не ответила. Я ненавидела выбор, но с драконами на наших границах, как мы могли бы также защищаться от вампиров и фейри? Мы не могли позволить себе войну со всех сторон. Я хотела положить этому конец, но не была уверена, как я смогу это осуществить.

Мила провела пальцами по моим длинным темным локонам, распуская последнюю из косичек.

— Хочешь принять ванну сегодня вечером?

— Думаю, я бы предпочла сразу лечь спать, — сказала я.

Она вытащила несколько оставшихся цветов из моих волос.

— Твоя ночная рубашка на кровати.

Я кивнула.

— Спасибо тебе, Мила.

— Конечно, — сказала она. — Могу я предложить тебе что-нибудь еще сегодня вечером?

— Нет, увидимся утром.

Она сделала реверанс, затем оставила меня одну в моей комнате. Я подошла к окну и уставилась на темный пейзаж. Закрыв глаза, я почувствовала дуновение ветерка на лице и прислушалась к шуму далеких волн. Укол печали образовал яму у меня внутри. Я всегда чувствовала глубокую связь с морем, но я оставлю его позади, когда отправлюсь к стене. Если бы я была честна с собой, я буду скучать по нему больше всего на свете. Даже по моим сестрам.

Я задернула шторы на окне, затем сняла сандалии и платье, позволив им упасть на пол лужицей у моих ног. Пока я готовилась ко сну, события вечера вихрем пронеслись в моей памяти. Слова Белана о свержении Короля фейри, казалось, сливались с историей Дэвида о том, что король является ключом к уничтожению монстров. Если бы он был прав, было бы этого достаточно? Покончит ли устранение короля с Выбором? Возможно ли было убить его?

К тому времени, как я оказалась в своей постели, мои мысли переключились на самого посла. Когда я закрыла глаза, я могла видеть эту дерзкую улыбку и вращающиеся серые глубины его глаз.

Как я должна была смотреть на него завтра, зная, что он планирует сделать? Что произойдет, если он и его люди исчезнут? Что, если они просто не вернутся в Конос? Пошлет ли король еще одну делегацию? Нападет ли он на наше королевство? Или он и другие монстры умрут с голоду, прежде чем смогут действовать?

Проваливаясь в сон, я представляла, как вонзаю свой клинок в грудь посла, оттуда сочится кровь, и его серые глаза бледнеют, когда смерть забирает его.

ГЛАВА 8

Карету окружали одетые в черное стражники, которых я не узнавала. Исчезли официальные туники с прошлой ночи. Вместо этого свита посла была одета для битвы.

Черные кожаные доспехи, усыпанные серебром, которые отражали солнечный свет, делая их похожими на звезды на фоне чернильного неба. Их шлемы закрывали большую часть лица, скрывая их личности гораздо сильнее, чем наших собственных стражников.

У меня сжалось в груди, когда я поняла, что вокруг ожидающей кареты не было никого из наших людей. Единственные мужчины в знакомой синей с золотом форме стояли вдоль лестницы и у парадной двери во дворец. Это были их обычные места, и никто из них, похоже, не собирался покидать свои посты, чтобы сопровождать меня.

Конечно, мой отец не собирался позволять мне въезжать в город только под защитой стражников Коноса? Даже с учетом моих многолетних тренировок, он никогда не позволял мне входить в город менее чем с двумя стражниками. Обычно я бы не беспокоилась. Наши люди никогда не давали мне повода опасаться за свою безопасность. Но эти люди не были нашими людьми.

Сколько из них были кровососущими монстрами? Не изучая их зубы, я не могла знать наверняка. Легенды гласили, что когда-то их вид не выносил солнечного света. Вот почему их остров был окутан вечными облаками. Но после столетий употребления человеческой крови они преодолели этот недостаток. Возможно, именно для этого им действительно нужна была наша кровь.

— Доброе утро, ваше высочество, — позвал Райвин, спускаясь по лестнице, ведущей к длинной каменной подъездной дорожке.

Мой отец шел позади него с довольной улыбкой, застывшей на его лице.

Я слегка наклонила голову.

— Доброе утро, посол. Ваше высочество.

— Я с нетерпением жду возможности поближе познакомиться с вашим прекрасным городом, — сказал Райвин.

— У вас отличный гид, — сказал мой отец. — Ара привыкла проводить в городе все свободное время. Я уверен, что она знает несколько очень оживленных мест, которые стоит посетить.

Я сжала губы. Когда я была подростком, я проводила слишком много времени в игровых залах, театрах и тавернах. Часто рядом со мной была Лагина. Хотя наши визиты становились все реже по мере того, как она брала на себя все больше королевских обязанностей, пока однажды она вообще не перестала посещать город со мной. Укол печали сжал мою грудь. Были дни, когда я скучала по близости, которая у нас была раньше. Наши жизни приняли такие разные повороты, когда мы шли разными путями.

— Я с нетерпением жду возможности увидеть некоторые из ваших любимых мест, — сказал Райвин.

— Я не уверена, что места, которые я посещала, все еще там, но я посмотрю, что мы можем сделать, — предложила я. — Мы можем уйти, как только прибудет моя стража. Сегодня днем у меня назначена встреча, так что я не могу отсутствовать весь день.

— Твоя встреча с Дэвидом может подождать, — сказал мой отец.

Я ощетинилась, раздраженная тем, что он знал, что это было то, что я планировала.

— Дэвид? — Райвин выгнул брови.

Я не ответила. То, что я делала со своим временем, его не касалось.

— Не волнуйся, принцесса, я верну тебя вовремя, — сказал Райвин. — Так что же?

— Мои стражники? — я настаивала.

— Ты хорошо защищена, — сказал мой отец, указывая на стражников Коноса, окруживших карету.

— Ты не можешь быть серьезным, — сказала я.

— Сколько раз ты сбегала без всякой охраны вообще? — спросил мой отец, забавляясь.

— Это было очень давно. И я не была в экипаже, который точно указывал, кто я такая.

Я указала на черный экипаж. Это настолько отличалось от всего, что вы могли увидеть на улицах Афона, что мгновенно выдало бы нас как чужаков. И был только один чужак, который когда-либо посещал наше королевство.

— Мои стражники хорошо обучены, — сказал Райвин. — Кроме того, твой отец заверил меня, что нам нечего бояться твоих людей. Если только ты не знаешь чего-то такого, чего не знает он?

Я нахмурилась, мне не понравился намек, который он делал.

— Прекрасно. Давай покончим с этим.

Направляясь к экипажу, я провела рукой по бедру, почувствовав кинжал под платьем.

Я бы предпочла брюки в этой экспедиции, но Мила настояла, чтобы я надела платье. Вероятно, чтобы соблюсти приличия перед моим отцом. Я задавалась вопросом, смогу ли я отказаться от приема посла после этого. Следующие несколько дней были заняты празднествами, и он будет занят. Он мог даже не заметить моего отсутствия. Особенно если он найдет себе еще несколько служанок для постели. Что было именно тем, что он должен был сделать. И меня это вообще не должно волновать. Ни капельки.

Один из стражников открыл дверь и протянул руку. Я проигнорировала его протянутую ладонь и забралась в карету, используя ручки сбоку. Я должна была оставаться злой. Напомнить себе, кем были эти люди и кого они представляли. Это было намного лучше, чем альтернатива после того, что произошло в коридоре прошлой ночью.

Райвин забрался вслед за мной, усаживаясь на сиденье рядом со мной. Я подвинулась ближе к борту, увеличив расстояние между нами, насколько могла. Я клянусь, что заметила тень улыбки на его губах при моем движении. Раздраженная, я повернулась к окну, разглядывая свой дом.

Мы были на большой подъездной дорожке перед дворцом. Из моего окна я могла видеть сады, которые простирались до скал, обрывающихся в море. Небо было чистым, бесконечно голубым, без облаков. Солнце светило ярко и тепло. Если бы не компания, я бы с нетерпением ждала дня, когда смогу посетить город.

— Куда нам следует отправиться в первую очередь? — спросил Райвин.

Я взглянула на своего спутника.

— Ты тот, кто хотел поехать в город.

— Предполагается, что ты будешь моим гидом, — сказал он.

Я скривила губы в сторону, обдумывая его слова.

— Что именно вы ищете, посол?

— Пожалуйста, зовите меня Райвин, — сказал он.

— Нет, спасибо, — ответила я.

— Хорошо, ваше высочество.

— Давай перейдем к делу. Ты здесь не для того, чтобы любоваться красотой моего города или узнавать наших людей. Ты здесь, чтобы выбрать блюдо для своего короля, — выплюнула я.

Он выгнул бровь.

— Это то, что ты думаешь обо мне? Я говорил тебе, с ними будут хорошо обращаться, пока не придет их время.

— Пока не придет их время? И сколько времени на этот раз ты даровал им среди монстров? — я спросила.

— Это решает судьба, и не зависит ни от меня, ни от кого-либо другого, — ответил он.

— Вы забираете их из дома, от всего, что они когда-либо знали. От семьи и друзей и вы ожидаете, что я поверю, что им понравится быть донорами крови для вашего народа? — я выплюнула.

— Это тебя беспокоит? Тот факт, что ими будут питаться? Обещаю, опыт доставит удовольствие.

Я прищурилась. Это была его игра? Был ли он пищей для тварей? Ему нравилось, когда они вонзали в него свои клыки? Внезапно в моем сознании возник образ красивого мужчины с клыками, вонзающимися в шею Райвина. Я могла представить, как Райвин запрокидывает голову, задыхаясь от удовольствия, когда он запускает пальцы в волосы другого мужчины.

Странный прилив желания пробежал по мне при виде мысленной картины, так же быстро сменившийся ревностью. Любой эмоции было достаточно само по себе, чтобы заставить меня усомниться в своем здравомыслии, но обеих было слишком много. Мне нужно было уйти от этого человека. Он путал мои мысли.

— Мне действительно не нужны подробности, — сказала я, пренебрежительно махнув рукой в воздухе. — Я хочу честности. Какова цель визита? Давай не будем тратить наше время. Скажи мне, чтобы я могла отвести тебя в место, соответствующее твоим целям.

— Очень хорошо, — сказал он резким и холодным тоном. — Отведи меня куда-нибудь, откуда люди могли бы с радостью сбежать. Могли бы воспользоваться шансом начать все с чистого листа.

Я нахмурилась, понимая, о чем он спрашивает.

— Ты даже хуже, чем я подозревала.

— Почему это?

— Потому что ты просишь меня отвести тебя в трущобы. Охотиться на тех, у кого мало всего, — сказал я.

— Это не то, что я сказал. Я просил тебя отвести меня к тем, кто мог бы приветствовать побег, — повторил он.

Я обдумала его слова, затем поняла, что была той, кто поспешила с выводами. Он был прав, конечно; я встречала много несчастных людей, у которых было больше богатства, чем они знали, что с ним делать.

Было только одно место, куда мы могли пойти. Место, которое я посещала, когда сбегала от своей жизни подростком. Это было моим убежищем, пока я боролась с переходом Лагины к ее роли будущей королевы и моим чувством усталости, когда я пыталась найти свое место. Я не посещала его с тех пор, как решила вступить в армию.

— Черный опал.

— Это таверна? — спросил он.

— Вроде того, — сказала я, затем продолжила рассказывать ему о местоположении.

Он кивнул, затем выглянул из экипажа, чтобы сообщить кучеру о нашем пункте назначения, затем закрыл за нами дверь, запирая меня с собой.

Карета накренилась, и я упала боком в поджидающие объятия Райвина. Его рефлексы были такими быстрыми, что я даже не заметила, как он пошевелился. Его большие руки схватили мои обнаженные предплечья.

— Ты в порядке?

Я быстро выпрямилась и отодвинулась от его прикосновения, но это было не раньше, чем знакомое шипение пробежало по моей коже. Я ненавидела то, что реагировала на него так сильно. От видений того, как он прижимался ко мне прошлой ночью, мое лицо запылало.

— Я в порядке.

Этого не должно было случиться. Я не собиралась заниматься с этим мужчиной ничем физическим. Медленно выдыхая, я представила набегающие океанские волны, ветер, шелестящий деревья, все, что угодно, лишь бы отвлечься от того, каким твердым был его член у моего живота прошлой ночью.

Экипаж ехал по длинной подъездной дорожке, и я смотрела на высокие, элегантные кипрские деревья, которые росли по обе стороны. Некоторые деревья местами побурели, чего я никогда раньше не видела. Радуясь возможности отвлечься, я изучала их, отмечая все деревья, которые выглядели больными. Это было странно. Я должна была упомянуть об этом своему отцу. Деревья посадил его дед, и они были предметом гордости королевской семьи.

Я задумалась, как долго они были в таком состоянии, и поняла, что месяцами не покидала дворец. Возможно, эта небольшая экскурсия была не самым худшим, что я могла сделать. Было бы неплохо заглянуть за пределы территории дворца. Хотя, должна признать, я хотела бы, чтобы это было в другой компании. Что бы сказали завсегдатаи Опала, когда увидели меня?

Прошли годы с тех пор, как я была там в последний раз. Те же ли люди все еще сидели в баре? Были ли это те же стражники у подножия лестницы, ведущей в частные комнаты? Я задавалась вопросом, изменились ли азартные игры или были ли танцовщицами другие женщины.

В последние несколько лет, когда я была так сосредоточена на своих целях, я очень мало что делала, чтобы развлечь себя, если не считать случайных перепалок с Дэвидом.

Если бы я-подросток встретила себя нынешнею, она бы себя не узнала. Возможно, это было хорошо.

— Расскажи мне об этом месте? Ты ведь не ведешь меня в какую-то ловушку, правда? — спросил он.

Я ухмыльнулась.

— Теперь ты заставляешь меня чувствовать себя плохо. Я должна была подумать о том, чтобы устроить ловушку.