Кот, который плыл вверх по ручью

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

День отъезда! Квиллер удивил кошек, разбудив их рано утром и скормив им остатки из холодильника. Сам он поехал в гостиницу, чтобы позавтракать там в последний раз. По пути завернул на бензоколонку Олсена заправиться и проверить уровень масла и давление в шинах. Он также показал Джейку Олсену снимок восемь на десять, спросив:

— Ты узнаешь парня в бейсболке?

— Конечно! Он приезжает заправить свой грузовик и что-нибудь купить из еды. Правда, я его пару дней не видел… Ах да! Это же тот самый тип, который подыскивал статистов для фильма о лесорубах. Его затея провалилась, но он решил остаться здесь и заняться глубоководным ловом.

— Надеюсь, у тебя будет хорошее лето, Джейк. Я возвращаюсь в Пикакс, но иногда буду к вам заглядывать по старой памяти — мало ли, карбюратор проверить или что ещё. И желаю удачи с историческим спектаклем!

За углом от Олсена была «Антикварная деревня», и Квиллер сделал там остановку, чтобы задать несколько вопросов. Считают ли они, что Шотландский вечер удался? Много ли вещей сбыли торговцы? Что пользовалось большей популярностью — фруктовый пунш или шотландское виски? Понравилась ли посетителям мебель Эльзы из чёрного ореха?

На первый вопрос был дан утвердительный ответ, на второй — отрицательный. На третий ответили: пятьдесят на пятьдесят.

— Но они запали на мебель Эльзы, — сказала Дженелл, — и кое-кто из женщин хочет создать клуб Эльзы — не просто ещё один кружок сплетниц, а дискуссионный клуб, где будут обсуждаться женские проблемы, положение женщины в современном мире и тому подобное.

Квиллер заметил, что, возможно, осветит работу клуба в своей колонке, когда тот начнет действовать.

По возвращении в хижину номер пять он обнаружил, что сиамцы по-своему отметили прощание с Блэк-Крик: все ящики на нейлоновых роликах были выдвинуты — все двадцать три! Кто после этого скажет, что у животных нет чувства юмора?

Обитатели яблочного амбара рады были вернуться домой. Сиамцы как угорелые носились вверх и вниз по лестнице.

Квиллер распаковал вещи и отправился в супермаркет Тудлов купить замороженных макарон с сыром для себя и филе индейки для кошек.

После этого он переправил сиамцев в застекленный павильон, а сам принялся сортировать фотографии Дойла. Коко безнадежно обслюнявил лишь два снимка, но важных. Откуда он знал? Что пытался сказать? Или это было просто совпадение?

Квиллер поглядывал на часы: в пять ему нужно было встретить Полли. Самолёт никогда не прибывал вовремя, но ожидание его превращалось в своего рода развлечение. Встречавшие острили в духе Мускаунти:

— Я слышал, москитометры зашкаливает.

— В магазинах кончились средства от насекомых.

— Туристы покупают их на чёрном рынке.

— А вот и он! — На небе появилась маленькая точка. — Ты не видишь, у него ещё оба крыла на месте?

Когда колеса коснулись земли, встречающие издали радостный вопль. Полли сошла с трапа последней. Она осторожно спускалась, опираясь на трость: лодыжка давала о себе знать.

Путешественники обнимались с встречающими, как чудом уцелевшие жертвы крушения, а Квиллер и Полли приберегали нежности на потом: ведь сплетники не дремлют!

— Тебе не нужно кресло на колёсиках? — спросил он.

— Нет, спасибо, дорогой. Я пользуюсь тростью для того, чтобы бить на жалость.

— Ах ты хитрюга! Сделала рентген лодыжки?

— Да. Ничего серьёзного.

— А где же мой друг Уолтер?

— Я отослала его обратно в Огайо, — произнесла она прозаическим тоном, немало удивив Квиллера. А не могла она придумать Уолтера?.. Нет, Полли не столь хитроумна, ей бы не хватило изобретательности, чтобы измыслить такое… Но это был бы чертовски умный ход!

Когда багаж Полли был уложен в пикап и они направились в Индейскую Деревню, она обронила:

— Я так соскучилась по Бруту и Катте! Интересно, а они по мне скучали?

— Скучали — я свидетель, — ответил Квиллер. — Это было видно по их разочарованным взглядам, когда я отпер твою дверь и вошёл их подбодрить.

— Просто жду не дождусь, когда их увижу!.. Как прошли твои каникулы в «Щелкунчике»?

— Интересно. Два убийства, одно самоубийство и ещё сердечный приступ — и всё это приключилось с гостями из Центра, которые остановились в хижинах у ручья.

Осторожно, как будто подозревая розыгрыш, Полли попросила:

— Расскажи мне об этом.

— Ну что же, сначала убили постояльца, который выдавал себя за коммивояжера, а на самом деле занимался незаконными поисками золота в заповеднике «Чёрный лес». Его прикончили, по-видимому, из-за автомобиля стоимостью в сорок тысяч долларов: багажник был набит золотыми самородками… Затем лишился жизни талантливый фотограф, снимавший дикую природу на ручье и в лесу. Этот погиб, по-видимому, потому, что другой золотоискатель решил, будто его засняли на пленку во время незаконного промысла… У молодой жены фотографа случился сердечный приступ, и её госпитализировали… Ты за мной поспеваешь?

— Да, — ответила Полли, — но не могу в это поверить!

— Итак, ещё один гость, представлявшийся рыболовом-спортсменом, — вероятно, второй золотоискатель — подозревается в обоих убийствах. Он скрылся на своем грузовике с личными вещами, покинув женщину и ребёнка, которые путешествовали вместе с ним по причинам пока неясным. Она — несчастное существо, явно бездомная и с алкогольной зависимостью. Эта женщина бросилась сегодня утром в воду со Старого Каменного моста, оставив предсмертную записку в кармане футболки своего сына.

— О Квилл! — воскликнула Полли. — Но это же походит скорее на роман, нежели на подлинную жизнь!

— Следующая глава — в пишущей машинке, — ответил он.

Квиллер не стал упоминать о той роли, которую сыграл в этой драме Коко. Для Полли, с её практическим складом ума, была неприемлема мысль, что кот обладает сверхъестественными способностями. То, что у Коко шестьдесят усиков, а у обожаемого Брута — всего лишь сорок восемь, как у всех кошек, вероятно, уязвляло её материнское самолюбие. Квиллер научился не хвастаться своими любимцами.

Прибыв к себе домой, Полли ринулась искать кошек, и когда Квиллер внёс её багаж, то увидел, что она стоит на коленях на коврике у камина и воркует над своими взволнованными питомцами.

— Я позвоню тебе после того, как ты тут со всем разберёшься, — сказал он, — и мы обсудим планы на завтра.

Сиамцы Квиллера не разволновались при виде хозяина, так как видели его каждый день в течение нескольких лет. Он накормил их, разогрел себе макароны с сыром, а потом распаковал оставшиеся вещи. Когда он понес картонку с письменными принадлежностями в кабинет на первом полуэтаже, Коко последовал за ним, мурлыкая так, как будто знал, что там находятся и плоские жёлтые коробки. Там были также скоросшиватели, книги, копирка и мягкие карандаши, но, как только Квиллер положил жёлтые коробки на стол, Коко уютно на них устроился — чтобы, так сказать, согревать их.

— И ничего не выдумывай! — предупредил его Квиллер, а кот прищурился, как всегда, когда задумывал какую-нибудь пакость. — Как насчёт того, чтобы пойти поболтать с воронами? — Не дожидаясь ответа, Квиллер переправил кошек в застекленный павильон.

Потом он начал разбирать фотографии, откладывая те, что годились для фотоальбома: большая сова в полёте; две белки, проводящие совещание; занятые своим делом бобры; самка оленя и её детеныш, пьющие из ручья, и другие. Только два снимка были испорчены Коко, но Буши сможет сделать новые отпечатки.

На одном был скунс — Дойл находил это фото забавным. Зверек устроился вздремнуть на каком-то механическом оборудовании. Это было похоже на сиденье погрузчика. Быть может, солнце нагрело пластик.

Квиллер развлекался, сочиняя подпись под этим снимком: «Если бы вы были скунсом, то, вздремнув разок на сиденье вилочного погрузчика, уже не согласились бы ни на что другое».

— Погрузчик! — произнёс он вслух. — Что это делал погрузчик в Чёрном лесу?

Он взглянул на фото с белками, и ему все стало ясно. Схватив телефон, он позвонил Броуди домой. Наверное, шеф с женой смотрят свой традиционный видеофильм, как всегда по субботам.

— Энди! Когда киносеанс закончится, подъезжай к амбару опрокинуть стаканчик перед сном и узнать новые детали случившегося в «Щелкунчике». — Этого было достаточно. Броуди жили от него в пяти минутах езды.

Квиллер быстро принёс кошек из павильона… выставил на барную стойку шотландское виски и паштет из куриной печенки… достал ещё и чашку для усачей, чтобы насмешить Броуди.

— Что это за уродливая штуковина? — первым делом спросил шеф полиции.

— Чашка для усачей. Ей сто лет, и она очень ценная. Это подарок.

Броуди хмыкнул и, усевшись, незамедлительно налил себе шотландского виски.

Сиамцы сразу же подошли к нему, чтобы обнюхать его туфли и потереться о ноги.

— Что это они замышляют?

— Это всё твой животный магнетизм, Энди… Какой фильм вы смотрели сегодня?

— Какую-то ерунду под названием «Шофер мисс Дейзи». Сегодня выбирала она. А вот в прошлую субботу мы наслаждались отличной картиной о подводной лодке. А что это у тебя в вазочке? Арахисовое масло?

— Это паштет из куриной печёнки. Куплен в деликатесном отделе Тудлов. Тебе понравится. Намажь на крекер.

В этот момент раздался оглушительный грохот. Чашка для усачей исчезла с конца стойки, а виновные в этом разглядывали черепки на полу, выложенном плиткой.

Броуди так хохотал, что подавился паштетом.

— А этот кот ещё умнее, чем я думал!

— Погоди, ты ещё увидишь два самых интересных снимка, которые Коко выбрал из коллекции Андерхилла.

Броуди взглянул на белок.

— На заднем плане — пни! Похоже, вырублена вся роща! Где это снято?

— В заповеднике «Чёрный лес», где закон запрещает рубить деревья. Эти пни остались от рощи чёрного ореха стоимостью миллион долларов.

— Откуда ты знаешь?

— Док Абернети дал мне почитать одну книгу… Энди, у нас в заповеднике лесные пираты!

— Я слышал о браконьерах…

— Это то же самое. — Взглянув на Коко, Квиллер вспомнил, как кота заворожило видео Ханны «Пираты Пензанса».

— Подозреваемый, как мне кажется, опытный лесоруб, — продолжал Квиллер. — Он приехал сюда несколько недель назад и беседовал с Джейком Олсеном о том, чтобы нанять молодых парней в массовку для съёмок фильма о лесорубах. На самом деле он, вероятно, составлял карту территории, помечая лучшие деревья чёрного ореха. Он привёз свою собственную команду. Поблизости видели фургон для перевозки мебели. Нетрудно догадаться, что в фургоне доставили бензопилы и вилочный погрузчик… и лесорубов… а быть может, и палатки для маскировки. Потом они отвозили брёвна длиной десять футов в Центр. Чтобы ускорить дело, они могли разгружать их на складе в ближайшем округе и возвращаться за новой добычей. У этого фургона висконсинские номера и логотип «Компания „Брильянт“».

Квиллер взглянул на Коко и вспомнил о романе Троллопа «Брильянты Юстасов».

— Вскоре после того, как был застрелен Андерхилл, подозреваемый подъехал в своем грузовике к хижине номер два и забрал вещи, а Коко посмотрел в окно и заворчал. Этот кот знает, когда люди замышляют недоброе.

Броуди хмыкнул, потом внимательно посмотрел на сиамца, который ответил ему дружелюбным взглядом. Вначале шеф полиции смеялся над прозрениями и интуицией Коко — пока детектив из Центра не заверил его, что этот кот — «медиум».

Теперь Броуди налил себе ещё виски и выслушал остальную часть истории: как Коко определил, что первая жертва — золотоискатель… как он узнал, что вниз по течению плывёт тело, а не бревно длиной шесть футов… как из-за его завываний Квиллеру пришлось съехать из номера три в «Щелкунчике». Кот словно чувствовал, что главные события будут развиваться У ручья.

— А почему бы и нет? — спросил Броуди. — Ведь говорят, что кошки могут предсказывать землетрясения… Ничего, если я передам эти две фотографии детективам из полиции штата? Между нами — они знают, кто подозреваемый. Теперь начнется погоня. Я передам твою информацию, но не буду тебя впутывать.

— Да, нас обоих.

Квиллер проводил гостя до машины.

— Славная погода, — заметил Броуди.

— Да, я прогуляюсь вокруг амбара, прежде чем идти в дом. Три круга составляют четверть мили.

— Чуть не забыл, Квилл. Жена хотела рассказать тебе о том, что ей пришло в голову. Все знают, что Фанни Клингеншоен никогда ничего не отдавала даром. Ты не думаешь, что щедрость Фонда К. заставляет Фанни переворачиваться в гробу?

Квиллер издал смешок.

— Я только знаю, что один мудрый человек сказал триста лет тому назад: деньги как навоз — от них нет никакого проку, если их не разбрасывать по земле.

Перед тем как войти внутрь и угостить сиамцев ужином, Квиллер обогнул амбар дважды. «Интересно, — размышлял он, — насколько участие Коко в этом деле можно отнести на счет сверхъестественной интуиции кота с шестьюдесятью усиками, а насколько — на счет совпадений? Что же до его иносказаний — оперные „пираты“ подразумевают лесных, — это, должно быть, смесь случайности и живого воображения».

Когда Квиллер вошёл в дом, он прежде всего решил убрать осколки чашки для усачей. Роясь в кладовке в поисках веника и совка, он воззвал к кошкам:

— Который из вас, негодники, берет на себя вину за уничтожение ценного артефакта?

— Йа-а-а! — ответил ему кот, одновременно воющий и глотающий. Оба сиамца были на барной стойке. Коко доедал последний кусочек паштета из куриной печенки, а Юм-Юм горестно смотрела на пустую вазочку.

OCR + Spellchecker nvi@nm.ru 04.06.2011