Красавица и шпион

Глава 14

– Сюзанна, деточка, – пропела тетя снизу, – тут для тебя сюрприз!

«Господи, лучше не надо», – подумала Сюзанна. Подумать только, когда-то она обожала сюрпризы!

Прошлой ночью она почти не спала, все вспоминала вчерашний «эпизод» с виконтом, пока наконец тяжелый сон не сморил ее на несколько беспокойных часов. Едва сдерживая недовольство, Сюзанна вылезла из постели, вышла на лестничную площадку и перегнулась через перила. И тут же отпрянула назад.

В холле стоял виконт со шляпой в руке, одетый по-дорожному. Вид у него был, как у джентльмена, заглянувшего в гости к соседям. Только он никакой не гость, а ее работодатель. Правда, вчера его рука проникла ей между бедер.

При одном воспоминании об этом Сюзанну бросило в жар, колени подогнулись. Но вот невезение – именно в тот момент, когда она смотрела вниз, Кит взглянул наверх и увидел ее. И расплылся в улыбке.

С сильно бьющимся сердцем она влетела назад в спальню. Она была уверена, что сегодня они не увидятся, а может быть, и завтра тоже. А может, и вообще никогда больше не увидятся, если учесть вчерашнее расставание. Она услышана, как тетя в ответ на какие-то слова виконта издала возмущенный возглас, как подозревала Сюзанна, абсолютно фальшивый. Трудно было испытать искреннее возмущение перед лицом такой радостной безмятежности, в какой пребывал сегодня виконт.

– Спускайся вниз, Сюзанна, когда будешь готова, – крикнула тетя Франсис. – У виконта Грантема к тебе дело. Судя по голосу, тетя крайне заинтригована. «Нет, это вам не роман Джейн Остен, тетушка! Он пришел не затем, чтобы признаться во вчерашнем неосмотрительном поступке и сделать из меня честную женщину», – подумала Сюзанна.

А что, если именно за этим? Ведь этот человек непредсказуем!

Сюзанна оделась так быстро, как ей позволили дрожащие пальцы, и через пару минут спустилась в гостиную. Тетя настойчиво предлагала виконту чаю. Когда Сюзанна вошла, он встал и поклонился, как самый безупречный из всех известных ей джентльменов.

– Мне необходимо срочно отвезти в Лондон собранные для книги материалы, мисс Мейкпис, и я зашел, чтобы попросить у вашей тетушки разрешения пригласить вас с собой. Потраченное вами время, разумеется, будет вам должным образом компенсировано. И, разумеется, нас будут сопровождать слуги в достаточном для соблюдения приличий количестве.

Это должно было убедить тетю в том, что их поездка носит вполне приличный характер. Но в мыслях Сюзанны в этот миг не было ровным счетом ничего приличного. Выражение «должным образом компенсировано» она трактовала для себя абсолютно возмутительно. А вот тетушка Франсис, услышав «должным образом компенсировано», представила, наверное, лишние сосиски к завтраку.

– Ну, уж если вам без нее никак не обойтись, милорд, – уступила тетя Франсис, – то, так и быть, можете ее взять. Я как-нибудь справлюсь тут одна денек-другой.

Бедная тетя Франсис! Стоило Сюзанне поселиться у нее, и неловкие моменты возникают один за другим. Кит с важным видом поблагодарил пожилую леди.

– Я подожду, пока вы упакуете необходимые вам платья, мисс Мейкпис. Экипаж будет ждать внизу на дороге.

По дороге в Лондон Кит разговаривал только по мере необходимости, скупо и кратко. Сюзанна пробовала наигранной беспечностью, невинными расспросами, взглядами из-под ресниц пробить брешь в стене его безупречной вежливости, но это ей не удалось! И она наконец замолчала. Кит остаток пути вдумчиво листал разные книги, словно и впрямь собрался представить отцу отчет о проделанной работе.

Экипаж, в котором проходило путешествие, был совсем старым – семья Уайтлоу не держала в «Розах» свои лучшие экипажи, и четыре мерина явно удивлялись тому, что снова тянут повозку, – зато на нем был еще вполне ясно виден искусно нарисованный герб.

Комплект слуг, который Кит пообещал миссис Перриман, включал кучера и двух лакеев на запятках. И сейчас он был наедине с ее племянницей, которую хотел удивить этой неожиданной поездкой, и надеялся, что Сюзанна не расскажет тетушке, что слуг с точки зрения приличий явно не хватало.

Ближе к вечеру они въехали на окраину Ист-Энда. Театр «Белая лилия» не стеснялся себя рекламировать: над входом висела кричащая, даже несколько аляповатая вывеска с изображением цветка, не имеющего ничего общего с настоящей лилией. Вход украшали две греческие колонны, новенькие и сверкающие.

– Вы и то не нарисовали бы лучше, Сюзанна, – сказал Кит, кивнув на вывеску. Эти слова не на шутку оскорбили в Сюзанне художницу. Впрочем, она наконец-то догадалась, зачем они подъехали к «Белой лилии», и Кит неловко отвернулся, потому что ее просиявшее лицо выразило пылкую благодарность.

Он толкнул дверь театра, и бойкая, пожалуй, даже исступленная музыка, исполняемая на фортепиано с большим энтузиазмом тяжелой рукой, ринулась им навстречу, словно пытаясь вырваться на волю.

Сцена занимала всю северную стену театра, а ряды кресел ярусами поднимались вверх до самых балконов. Все места были пусты. На первый взгляд заведение могло свободно разместить несколько сотен человек. Что до архитектуры, то это была витиеватая классика с колоннами по углам, с вазами в нишах и тяжелым бархатным занавесом с золотыми кистями, окаймлявшим сцену. По потолку резвились девы в тогах с непомерными декольте и херувимы со сладострастными улыбками.

В проходе у самой сцены стоял высокий блондин, на сцене выделывали какие-то невообразимые па сильно накрашенные девицы в сорочках.

Человек отмерял такт, ударяя в пол тростью.

– Хорошо, девочки. И раз, и два, и взбрыкиваем ножкой, и скользим, и три, и четыре, и поворот и – нет, нет и нет!

Три последних слова сопровождались яростными ударами трости об пол.

– Джозефина! – рявкнул человек, и музыка смолкла. Он издал тяжелый многострадальный вздох. – А ведь завтра у нас премьера, барышни!

Девицы приуныли.

– Генерал, – выразительно произнес человек, опершись двумя руками на трость. – Не покажете ли вы барышням – еще раз! – как это делается?

Гм... Оказывается, кто-то все-таки сидел на одном из кресел, но когда он встал, его голова оказалась где-то на уровне бедра Кита. Генерал оказался карликом! Его лицо было довольно красивым, с резко очерченными бровями, выступающим подбородком, темными глазами. Как и его друг, он определенно принадлежал к денди: на нем была пурпурная жилетка, расшитая золотой нитью, рубиновая булавка тускло поблескивала в пышных складках галстука. Он прошел по проходу к сцене и легко вскочил на нее.

– Джозефина, прошу! – Его элегантный округлый голос наполнил весь театр. Музыка зазвучала снова, и Генерал с серьезным выражением лица упер руку в бедро, жеманно склонил голову и начал танцевать.

– И раз, и два, и взбрыкиваем ножкой, и скользим, и три, и четыре, и поворот, и ножку вперед, и назад, и присели...

Генерал с поразительной четкостью станцевал несколько тактов, потом резко остановился, взмахом руки велел замолчать Джозефине и повернулся к танцовщицам.

– Теперь, барышни, поняли, наконец? – Он был сердит не меньше, чем его светловолосый друг.

– Да, Генерал. Простите, Генерал, – послышались робкие женские голоса. Генерал соскочил со сцены и, подойдя к другу, выразительно закатил глаза и тут заметил у входа Кита и разинувшую рот Сюзанну.

– У нас гости, Том. – Генерал ткнул высокого локтем.

Человек с тростью обернулся, и Сюзанна невольно ахнула. И Кит не мог ее упрекнуть – негодяй был дьявольски красив. Впрочем, не то чтобы дьявольски... скорее это был бог Пан – с широкими скулами, узким подбородком. Изящные нос и губы были вместе с тем образцом мужественности. Взлохмаченные по последней моде пряди золотисто-рыжих волос лихо падали ему на лоб. Глаза, совсем светлые, казались серебристыми в тускло освещенном зале. Одет он был столь же тщательно, как и Генерал. На жилете красовалась серебряная вышивка. Он излучал какое-то дерзкое благополучие.

– Добрый день. – Он отвесил им низкий поклон. – Я мистер Том Шонесси, владелец этого заведения. Это Генерал... – Генерал поклонился, – мой компаньон и хореограф. А вы... мистер? Сэр? Лорд?

– Уайти. Мистер Уайти. – Кит отвесил ответный поклон.

Мистер Шонесси отступил назад, потирая подбородок.

– Мы, кажется, знакомы, мистер Уайти?

– Нет, – многозначительно отрезал Кит.

Мистер Шонесси поднял брови.

– Ну, разумеется, нет, – улыбнулся он. – Я просто ошибся. Кого вы сегодня ко мне привели, мистер Уайти? – Он окинул Сюзанну пристальным, профессионально оценивающим взглядом. – Уверяю вас, что о наших девочках хорошо заботятся и все они совершенно здоровы, – кроме бедняжки Розы, конечно, – но мы в два счета приведем, тебя в порядок, правда, Роза? – обратился он к стоявшей на сцене девушке и поощрительно улыбнулся. – В следующей раз ты сделаешь более правильный выбор, да?

Он снова повернулся к Киту и Сюзанне, нисколько не беспокоясь о том, что девушка на сцене густо покраснела, тогда как другие уставились на нее с любопытством.

– Вот так да, Рози, что с тобой случилось? – спросила одна.

– Это очень... утешает, мистер Шонесси, – ответил Кит. – Все, что я слышал о вашем заведении, впечатляет. Но... – он кашлянул, – жену я привел вовсе не к вам. Мы здесь по личному вопросу. Надеялись переговорить с мисс Дейзи Джонс.

– Ах, с мисс Дейзи Джонс! Дейзи! – крикнул мистер Шонесси в глубину театра. – Гости!

Он снова повернулся к ним лицом.

– Простите, ради Бога, миссис Уайти, и вы, мистер Уайти. Я никого не хотел обидеть. Позвольте поздравить вашу жену, сэр. – Он сделал вид, что приподнимает шляпу, и поощрительно качнул бровями. – Она бы нам очень подошла.

– Вы меня ничуть не обидели, сэр, – заверила его Сюзанна, игриво взмахнув ресницами, на что мистер Шонесси одобрительно улыбнулся. Кит подавил желание мрачно сдвинуть брови, но быстро успокоился. На этого оригинала трудно злиться. Тут с другого конца зала раздался хорошо поставленный женский голос:

– С чего тебе вздумалось так орать, Том. Я только-только...

Но тут женщина увидела Сюзанну и театральным жестом схватилась рукой за сердце. Впрочем, Кит не сомневался, что жест достаточно искренний. Круглое хорошенькое лицо женщины побледнело, отчего нарумяненные щеки запылали, как сигнальные огни. На ней была тога из пурпурного атласа, отделанная перышками и расшитая стразами, которые искрились и переливались повсюду, в том числе и в волосах женщины. Она вся была словно сияющее, пышущее здоровьем созвездие. Видимо, готовилась к представлению или только что закончила его.

– Как вы похожи на нее, дорогая, – выдохнула Дейзи. Она еще мгновение смотрела на Сюзанну, но в следующую секунду стала отвлеченно деловитой.

– Нам лучше поговорить в моей костюмерной. – Она перевела взгляд на Кита, и глаза ее округлились. – Это с вами мы встречались в...

– Мы не могли встречаться, мисс Джонс, – быстро перебил ее Кит, на что дама слегка вздернула брови и едва заметно усмехнулась. – Позвольте представиться. Я мистер Уайти, а это моя... моя... знакомая.

– Рада познакомиться, мистер Уайти. – Дейзи Джонс театрально протянула руку, и Кит склонился над ней. Дейзи была своего рода... новатором. Сам он лично не попадал под воздействие ее чар, но не раз был ее восторженным зрителем и даже как-то посылал цветы. Дань актрисе, основоположнице нового жанра.

Они последовали за мисс Джонс, которая сохранила изящную фигуру, несмотря на то, что молодость ее осталась позади. Особенно крестец – он покачивался, как палуба корабля во время шторма, и Кит, следуя за ней, едва не был загипнотизирован этим плавным покачиванием. Пройдя анфиладу комнат, они подошли к закрытой двери. Мисс Джонс распахнула ее и жестом предложила войти.

Это было все равно, что войти в... гигантский рот. Стены оклеены розовыми обоями, а узор на них Сюзанне не доводилось видеть ни в одной из лондонских гостиных. Посреди комнаты стояли две кушетки, обтянутые таким же розовым бархатом, словно два огромных языка.

В комнате стояло множество кресел, тоже розовых и достаточно мягких, чтобы со всеми удобствами разместить великолепный зад мисс Джонс. Видимо, она денно и нощно принимала посетителей. Одну из стен сплошь закрывали зеркала. Несколько продуманно размещенных светильников заливали комнату ярким светом.

– У меня наконец-то есть своя собственная костюмерная, – гордо обвела она комнату рукой. Потом повернулась и, окинув Сюзанну ласковым взглядом, обхватила ее лицо ладонями. – Глазам своим не верю! Простите, но я просто не могу не...

Она обняла Сюзанну и прижала к своей объемистой благоухающей мускусом груди, и Сюзанна почувствовала, как в нос ей забилось перышко. Высвободившись из объятий Дейзи, она чихнула в ладонь, стараясь, чтобы этого никто не заметил.

– Вы просто вылитая Анна! Она была такой же красавицей и, само собой, недолго протанцевала здесь, в «Белой лилии». Ее подцепили почти сразу. Она и меня уговорила перебраться в этот городишко, названный в честь герцога, который...

– Горриндж, – одновременно подсказали Кит и Сюзанна.

– Правильно, Горриндж! Я думала, что начну там новую жизнь. Но едва не умерла от тоски. Большую часть времени проводила в пабе. Я так скучала, что вздумала там выступать со своим номером. Не могу сказать, что не пользовалась успехом. Видите ли, этот номер очень нравится публике.

Она многозначительно улыбнулась Киту, а он улыбнулся ей в ответ. Сюзанна изо всех сил старалась не обращать на это внимания. Дейзи наклонилась к Сюзанне.

– Знаете, душечка, – доверительно заговорила она, – я первая на сцене дала возможность публике вблизи посмотреть на...

Кит перебил Дейзи:

– Ее на самом деле звали Анна Смит? – спросил он.

– Смит? – удивилась Дейзи. – С чего вы взяли, что ее звали Смит?

– Из церковной книги в Горриндже, – объяснила Сюзанна. – Она была записана там как Анна Смит.

– Ну, я полагаю, она хотела жить спокойно и потому взяла это имя. Я ее знала как Анну Хоулт. А вы, душенька, которая из них?

Сюзанна заметила, что Кит при этих словах напрягся и нахмурился.

– Прошу прощения, мисс Джонс...

– Ну, вы – Сильвия, Сабрина или Сюзанна?

– Я не вполне пони... – Сюзанна запнулась. Но вдруг поняла, и в ее груди затрепетали крошечные крылышки восторга.

– У Анны было три дочери, – медленно, словно объясняя математическую задачу, произнесла Дейзи Джонс, наклоняясь вперед. – Вы – которая из трех?

У Сюзанны сам собой раскрылся рот, и она, прижав ладони к щекам, повернулась к Киту.

– Сестры! У меня есть сестры! У меня правда есть сестры? – снова повернулась она к Дейзи за подтверждением. Когда та, смеясь, кивнула, Сюзанна порывисто обняла ее. Еще день назад она казалась себе непонятной надписью на табличке, а теперь была Сюзанна по фамилии Хоулт, и у нее были две сестры!

– Ох, бедняжка, ты и не знала? Но это, наверное, правда – вы были совсем маленькие, когда Анна уехала, а вас разлучили.

– Но... какой была моя мама? Что с ней стало? А мои сестры? А отец?

Дейзи добродушно посмеивалась над волнением Сюзанны.

– Да, душенька, ты тогда была еще кроха. Твоя мама выступала здесь, в «Белой лилии», в кордебалете, пока твой будущий отец не положил на нее глаз. И она все бросила: отныне ей нужен был только маленький домик в деревне, ее девочки и их отец. Анна – ох, до чего она была милой, чудесной девушкой, но с характером, бывало, так вспылит, что только держись. И всегда была честной, говорила только правду.

Потрясенная, Сюзанна молча слушала, как описывают ее мать, которая наконец-то после стольких лет обрела какие-то очертания. Она наверняка жива! Сюзанна чувствовала, что она жива.

– Да, она была моей самой близкой подругой, – вздохнула Дейзи. – И я уверена, что она тут ни при чем, всегда была уверена. Она не делала этого.

– Чего именно? – Сюзанна пожалела, что задала этот вопрос. Ответ – она почувствовала – непременно будет страшным.

– Ну не убивала твоего отца, конечно!