Красное самоубийство

О чем писали и говорили

А. Н. Яковлев в изданной им в 1996 году книге «К социальной демократии» пишет, что после октября 1917 года «пришла новая тирания, еще более лютая и мракобесная. Неумеренно усилилась бюрократизация всего и вся, гнет и эксплуатация народа, не имеющие себе равных ни в мире, ни в нашей истории».

В той же книге он утверждает:

«Вообще-то говоря, все, что с нами происходит, это расплата за большевизм… Большевизм изуродовал Россию, исковеркал сознание значительной части народа, всячески поощряя фанатизм, нетерпимость, иждивенчество, доносительство… В. Ульянов (Ленин), перед которым нас заставляли стоять на коленях, оказался убийцей с большой дороги. Именно он санкционировал “красный террор”, создание концентрационных лагерей, в том числе для детей заложников, применение удушливых газов против восставших тамбовских крестьян. Именно он несет ответственность за бессмысленные жертвы Гражданской войны. Миллионы погибли в борьбе за обещанное Лениным счастье, которое оказалось химерой…»

И предъявляет исторический счет большевизму, которому, считает он,

«не уйти от ответственности перед народом:

за установление человеконенавистнической диктатуры. В результате ее преступных действий погублено более 60 миллионов человек…

за развязывание братоубийственной Гражданской войны, в результате которой была разрушена страна, было убито, умерло от голода 13 миллионов человек, да еще более двух миллионов эмигрировало…

за уничтожение христианских храмов и монастырей, мусульманских мечетей, иудейских синагог, других молельных домов, за расстрелы священнослужителей…

за уничтожение целых сословий российского общества…

за практику неслыханных в истории фальсификаций, ложных обвинений, внесудебных приговоров, за расстрелы без суда и следствия, за истязания и пытки, за организацию концентрационных лагерей…

за бездарное ведение войны с гитлеровским фашизмом…

за геноцид целых наций…

за организацию травли ученых, литераторов, врачей, за колоссальный урон, нанесенный отечественной культуре…

за сплошную и всеохватывающую милитаризацию, в результате чего народ обнищал, а развитие общества катастрофически затормозилось…

за контрреформистский антигосударственный заговор в августе 1991 года, который привел к беспорядочному разрушению государства и немыслимым тяготам народа…

за то, что, цепляясь за больное сознание обманутых людей, большевизм и сегодня упорно держится за преступные идеи насилия, классовой борьбы, диктатуры пролетариата, революции, отрицания частной собственности, гражданского общества, семейного воспитания…»

А. Солженицын в «Красном колесе» так пишет о работе Государственной думы весной 1917 года (то есть в разгар мировой войны и февральской революции):

«В думу поступает 750 законопроектов в год. Их масштаб: об увеличении окладов квартирных денег присяжным счетчикам казначейств; об установлении должности уездных фельдшеров при вторых уездных врачах; об учреждении областного рыболовного съезда в Области Войска Донского. Страшно не то, что на трибуну думы во всякое время может вырваться любой демагог и лопотать любую чушь. Страшно то, что ни выкрика возмущения, ни ропота ниоткуда в думском зале – так ушиблены все и робеют перед левой стороной…»

Д. Волкогонов, не раз цитировавшийся выше, пишет о нашей Думе:

«Я не часто бываю в этом балагане. Обижаться нельзя: каково общество, таков и парламент. В прежнем, печальной памяти, Верховном Совете я принимал активное участие, пытался что-то изменить, на что-то повлиять. Сейчас же, когда бываю здесь, могу лишь голосовать “против” – против жириновцев, зюгановцев… Мы же, “Выбор России”, имеем очень мало шансов провести свои решения. Думаю, больше пользы приношу вне Думы: выступления по ТВ, статьи, книги… Иногда кажется, что находишься на каком-то сюрреалистическом спектакле: клоуны Жириновские, цековские призраки Лукьяновы, сталинисты Луковы, зюгановские большевики, новые матросы-железняковы в лице Невзоровых… Все мы вышли, выходим (а кто-то и остается там) из духовного ГУЛАГа… Здесь кроется объяснение характера Думы».

___

«Нельзя забывать, что все сейчас сдерживается террором, моральные основы коммунизма, а мне кажется, и социализма, в России иссякли. Сдерживать долго террором и убийствами нельзя без конца, и когда эти путы исчезнут – проявится настоящее содержание русской жизни. Не знаю, не развалится ли тогда Россия…»

В. Вернадский. «Письма». 1924 г.

На исходе прошлого века позором для нас стали президентские выборы, когда народу были предложены два кандидата – Ельцин и Зюганов. Тогда Солженицын заявил на телезаписи: «Обе состязательные стороны тянут за собой тяжелые преступления против интересов народа – кто за глубину 70 лет, кто за 5 лет» – и призвал избирателей голосовать против обоих, что привело бы к отсрочке выборов и новым кандидатам. Призыв не был услышан, поскольку наше «независимое» телевидение, НТВ, не решилось дать эту запись в эфир. Солженицын рассказал об этом во французской газете «Монд» в статье «К нынешнему состоянию в России», а ее перевод был затем напечатан у нас в «Общей газете». Вот несколько цитат из нее:

«Из ловких представителей все тех же бывших верхнего и среднего эшелонов коммунистической власти и из молниеносно обогатившихся мошенническими путями скоробогатов создалась устойчивая и замкнутая олигархия из 150–200 человек, управляющих судьбами страны… членов этой олигархии объединяет жажда власти и корыстные расчеты – никаких высоких целей служения Отечеству и народу они не проявляют… Россия измучена преступлениями, грабежами национального достояния в миллиарды и миллиарды долларов…

За последние 10 лет бюрократия увеличилась вдвое и втрое и вся она кормится за счет нищающего народа. В результате мы получили государственную власть, бессильную для действенного управления страной, но очень цепкую, чтобы удержаться за свои преимущества…

Горбачев, шумно провозгласивший лозунг “перестройки”, вероятно, более всего был занят плавным переводом партийных кадров в новые экономические условия, затем – спасением капиталов КПСС… Он открыл дорогу для экономического хаоса в России, далее успешно развитого “реформой” Гайдара и “приватизацией” Чубайса… Поразительный пример, когда государство отдало национальное достояние мутным частным персонам, не получив себе никакого заметного дохода».

В конце прошлого века Е. Евтушенко издал роман «Не умирай прежде смерти». Вот небольшой отрывок из книги, в котором один из героев романа, следователь Пальчиков, встречается с Ельциным:

«– Ну, что случилось? – спросил Президент. – Воруют?

– Берут больше, чем воруют, – сказал Пальчиков. – Но дело не в том, что берут, а в том, кто берет.

– И кто же?

Пальчиков назвал два имени. Тех, за кого голосовал народ… Тех, кто еще недавно, в августе, стоял на балконе российского парламента, как герои победившей демократии…

– Доказательства есть?

– Неопровержимые.

– Процесс коррумпированных демократов… Понимаешь, какой это будет подарок тем, кто хочет опять загнать нас в ГУЛАГ?

– Понимаю, – ответил Пальчиков. – Но если молчать, тогда какая же это будет демократия?..»

Под мрачным взглядом дул

безвинно гибнут детства

за ельцинскую дурь

и Пашки-«Мерседеса».

Е. Евтушенко

«При социалистическом устройстве необходимы распределители. Откуда возьмут таких людей, которые без злоупотреблений устроят посредством насилия справедливый строй?

Если бы случилось то, что предсказывает Маркс, то случилось бы только то, что деспотизм переместился бы, то властвовали капиталисты, а то будут властвовать распорядители рабочих.

Власть… не может как-то перескочить не только к рабочим, но и к неошибающимся, самоотверженным, святым рабочим, которые поведут дело уже без ошибки».

Л. Толстой

«Мы жили и сейчас еще живем лишь для того, чтобы преподать какой-то великий урок отдаленным потомкам, которые поймут его; пока, что бы там ни говорили, мы составляем пробел в порядке разумного существования».

П. Чаадаев