Красный орел. Герой гражданской войны Филипп Акулов

«Беззаветно предан…»

После разгрома белополяков Филипп Акулов вернулся на Урал. В канун нового, 1921 года, он был направлен в распоряжение Приуральского военного округа, где встретился с Макаром Васильевым, в то время помощником командующего войсками округа. Васильев оставил его в штабе для поручений по оперативной части с правом инспектирования всех частей, расквартированных в гарнизоне. Старые боевые друзья постарались остаться вместе и с этих пор больше не расставались.

Послевоенная служба оказалась нелегкой для Акулова. С его горячим и нетерпеливым характером в мирное время было трудно. К тому же ему негде было применить свои богатые военные познания. Как герой гражданской войны он в почете, но занимать высокие посты в армии, соответствующие его боевому опыту, он не имел права, так как ему не хватало общих и академических знаний, теории и вообще образования: за плечами только церковно-приходская школа.

В 1921—22 годах он занимает различные должности: комбриг и военкомбриг, начальник гарнизона Перми, начальник гарнизона Вятки. Дольше всего командует 170-й бригадой.

В апреле 1922 года его вызвали в штаб Западно-Сибирского округа…

Акулов курил махорку с красноармейцами, толкавшимися у крыльца штаба округа, балагурил:

— Ну что, ребята, отвоевались? Всем генералам морду набили, теперь по домам?

Яркое апрельское солнце матово блестело на штыке у часового, стоявшего у дверей.

Вытряхивая пепел из обтертой и прокопченной трубки, Акулов задумчиво продолжал:

— Я ведь мужик. Отвык крестьянствовать, а вот тянет к земле, пахать скорее… И шут его знает, чем теперь заняться! Жду вот, куда определят…

Ветер схватил пепел и рассыпал в воздухе.

— Ну, а вы что тут, ребята? — спросил Филипп красноармейцев.

— Да что! — загалдели те, обступив Акулова. — Пять лет дома не были, демобилизованы, а бумаг не добьешься… И в штаб не пускают! Волокита!

Акулов свел брови, строго спросил:

— Как так — не пускают?! Это я сейчас, быстро!

Уставился на тщедушного часового в новенькой и неуклюжей шинели:

— Ты?!

— Я. А что? — Пухлые, почти детские губы часового оттопырились, но он сразу же сделал строгое лицо. — Не положено.

Акулов шагнул к нему:

— Я — Филипп Акулов!

Парень удивленно глянул на него.

— Меня не знаешь?!

Часовой огрызнулся:

— Что я всех должен знать?

— Молокосос! — Акулов вспылил, откинул назад голову, сузил глаза и прогнусавил, сдерживаясь: — Как это ты не пропустишь красноармейцев в штаб?! Для чего он тогда существует? А ну, пропусти!

— Не положено! — сжался молоденький часовой под пронзительным взглядом Акулова.

— Давай, сопляк, сюда винтовку! — загремел Акулов.

Из штаба на крик вышел начальник караула. Выслушав часового, он пригласил Акулова с собой.

А в это время в одной из просторных комнат штаба начдив Онуфриев, потирая гладко выбритый подбородок, просматривал послужной список Акулова. Он знал его и раньше как боевого, исключительно храброго, любимого красноармейцами, талантливого командира. Слава об Акулове гремела по всему Уралу.

Послужной список Акулова начдив читал с интересом: впервые пришлось познакомиться с боевой биографией легендарного командира. Нетерпеливо пробегал глазами строчки:

«Родился… Военного образования нет… награжден Георгиевскими крестами… орденом Красного Знамени… Командир полка, комбриг в 3-й армии, командир полка, комбриг, принял командование кавгруппой, командир полка в 12-й армии… Исполнял обязанности начдива в Перми…»

Перечитав список, откинулся на спинку стула, задумался.

Чем объяснить падения и взлеты военной службы Акулова? Партизанщиной, о которой пишут в характеристиках, или непочтительностью к начальству и штабам? А может быть, умением проявлять самостоятельность и быть там, где это необходимо? Или все это объясняется просто — человеческим характером?.

Послужной список краток, скуп. А сколько за ним восхищения, легенд о безумной храбрости, неповторимых побед!

«…Смел и решителен… Наиболее прославленный командир… Находчив, храбр, хладнокровен в бою… Товарищеская душа…».

«Незаурядный военный талант… Герой 3-й армии…»

И сколько пренебрежительного отношения к самодуру-командиру, у которого вместо продуманных военных операций одни случайности, сколько брезгливых отзывов отдельных начальствующих лиц!

«…Акулов — олицетворение партизанщины… груб…»

«Нет войсковой дисциплины, она не воспитывается им…» «Не вполне удовлетворителен в строевом отношении. Коммунист, но политически мало развит…»[133]

— Ну, это ерунда! — вслух подумал Онуфриев. — Партизанство — может быть. Зачем он, например, оскорбил сейчас часового? А насчет чего другого…

Взяв лист бумаги, он по-своему аттестовал Акулова:

«В боевом отношении незаменимый командир, но с партизанскими наклонностями; в политическом отношении развит удовлетворительно, член партии с 1918 года. В строевом отношении командовать стрелковыми частями может удовлетворительно, кавалерийскими хорошо. В среде подчиненных пользуется авторитетом. При мирной обстановке может командовать бригадой, при боевой обстановке может вполне командовать кавдивизией»[134].

Аттестация и весь послужной список — для направления Акулова на Высшие военно-академические курсы. «Ведь именно такому самородку и надо учиться! — размышлял Онуфриев. — Если и раньше он бил белогвардейских генералов, то что будет, когда он получит высшее военное образование?»

Пока начальник караула писал рапорт об оскорблении часового, Акулов получал направление к начальнику курсов в Москву.

На курсы, однако, он не попал. Сам ли не хотел, тянулось ли дело, только числился он до октября 1922 года в резерве штаба Западно-Сибирского округа, а в октябре снова получил направление в Москву, только на этот раз не на Высшие курсы старшего комсостава, а в стрелковую школу для прохождения курсов командиров полков.

Недоброжелательные характеристики делали свое дело.

Противоречивые оценки сопровождали Филиппа Акулова на протяжении всей его боевой, а в мирное время и гражданской деятельности.

Сорви-голова, рубака, у которого ничего нет за душой, — и умный, талантливый командир, создававший Красную Армию. Грубый, невежественный человек — и честный, беззаветно преданный партии и Советской власти, очень внимательный и заботливый по отношению к подчиненным, которые его уважали и любили. Филька Акулов, простец с широко распахнутой душой и необузданным характером, известный своими чудачествами, — и Филипп Егорович Акулов, человек большой и чистой души, очень сложного и волевого характера, который он умел подчинять единой цели — служению народу…

И только в воспоминаниях соратников, командиров и бойцов, тех, кто его хорошо знал и боролся рядом с ним, Филипп Акулов остался таким, каким он был на самом деле:

«У Филиппа прямая линия — за генеральную линию партии, — коллективно писали об Акулове комбаты полка Красных орлов, командиры полков его бригады, бывший начдив Макар Васильев, красноармейцы. — Товарищ Акулов отличался большой личной храбростью; своим примером он воодушевлял и ободрял красноармейцев, был любимым командиром, как командир был очень дисциплинирован, беззаветно предан партии и Советской власти»[135].

«Беззаветно предан…» — вот чего не хотели замечать его недоброжелатели.

Филипп Егорович Акулов остался в памяти своих соратников героем, талантливым командиром, стойким коммунистом, человеком богатой натуры и неукротимой энергии.

Отзывы его боевых товарищей, сумевших еще более оценить через много лет выдающиеся качества командира-самородка, ставят Филиппа Егоровича Акулова вровень с такими народными героями гражданской войны, как Чапаев, Блюхер, Котовский, Пархоменко, Кочубей.

Комбат полка Красных орлов Ф. В. Григорьев:

«Не было ни одного случая, чтобы он провалил операцию. Не знал, что такое страх. Обороняться, да не разбить, наступать, да не сбить? За Акуловым шли в огонь и в воду…»

С. Т. Акулов, помощник Ф. Е. Акулова в полку Красных орлов:

«Это был человек смелого наступательного порыва, неугасимой энергии, резкий, прямолинейный».

Л. А. Дудин, начальник штаба полка Красных орлов:

«Это был человек исключительной смелости и недюжинной энергии. Там, где было опасно, появлялся Филипп Акулов…»

Боец полка Красных орлов П. В. Теплоухов:

«Он командовал с коня, на ходу. Был простой и требовательный командир…»

Боец Стального Путиловского полка А. В. Орлов:

«Это был командир, каких выдвинула из гущи народной гражданская война, деятель чапаевского типа, самородок… Он был не только храбр, но и талантлив… Он был выдающимся народным героем, очень самобытным и своеобразным».

Командир инженерного батальона Путиловского полка Ф. А. Масленников:

«По характеру горячий, быстро принимал решения… был безгранично храбрым, готовым пойти на самую дерзкую операцию, конечно, не безрассудную, быстро ориентировался военной обстановке».

Генерал армии А. В. Горбатов, бывший командир эскадрона в полку Акулова:

«Как командир Акулов оставил у меня в памяти хорошее впечатление. Был отзывчивым, общительным и в то же время требовательным. Хорошо знал военное дело»[136].

Наиболее яркую и полную характеристику Акулову дает Филипп Иванович Голиков, боец полка Красных орлов, Маршал Советского Союза[137]:

«Мне не раз приходилось встречаться с ним. Видел я его и в бою, и после войны. Видел и близко, и как бы со стороны… Он, не сгибаясь и не кренясь в сторону, стоял за народное дело, за новое, за Советскую власть. Он не жалел ни себя, ни своей жизни. Не избегал опасностей, не увиливал от них, а шел навстречу им. Этого же он властно и беспощадно требовал от всех других. Да, властно и беспощадно, ибо он был человек независимый, гордый и крутой. Бескомпромиссный! Он многие сложные и запутанные вопросы решал политической интуицией и классовым чутьем трудового человека, принадлежащего народу и выполняющему волю народа, исполняющего свой долг перед народом… Красноармейцы, командиры и политработники частей очень уважали и любили Ф. Е. Акулова за верность долгу и политической идее, за удаль, волю, непримиримость к врагам и бесстрашие в борьбе; за его способность резать правду-матку в глаза кому угодно; за его бескомпромиссность, прямоту, нетерпимость к политиканству и дипломатии. За такими, как Ф. Е. Акулов, люди шли «в огонь и в воду», твердо зная, что он не подведет, не дрогнет.

Политически он был безгранично предан делу Ленина, делу партии… Это народный герой, богатырь!»[138]

Акулов учил своих подчиненных искусству боя, которым он прекрасно владел, передавал им свое мастерство. Из среды подчиненных Акулова выросло много героев гражданской войны и полководцев Советской Армии. Среди них — Ф. И. Голиков, Маршал Советского Союза, генералы А. В. Горбатов, И. А. Ослоповский, Л. А. Колотилов, М. С. Шумилов, Ф. И. Коновалов… А сколько таких, кто вырос до командиров бригад и полков!

Филипп Егорович ценил и уважал комиссаров, видя в них представителей партии большевиков. Не без его поддержки они вырастали в настоящих политических бойцов: А. А. Юдин, военком бригады, делегат VIII съезда партии, Т. Я. Евсеев, комиссар бригады, делегат VIII съезда партии, Н. Ф. Евсеев, заместитель комиссара дивизии, делегат IX съезда партии, П. М. Тарских, комиссар полка, А. М. Циховский, комиссар полка, делегат нескольких съездов партии.

Блестящая плеяда командиров и политработников, которые создавали регулярную Красную Армию, укрепляли ее высокий морально-политический дух! В одном этом — большое значение деятельности Филиппа Егоровича Акулова.

Умер Акулов в 1933 поду в возрасте 54 лет.

Народ не забывает его. Гордится им. Складывает о нем песни.

Одна из них так и называется — «Песня про Филиппа Акулова»:

Филипп Акулов так и остался в памяти народа богатырем, благородным рыцарем гражданской войны, народным защитником и воином, человеком большого сердца и большой любви к советской земле, к народу, из которого он вышел.

Огневое время гражданской войны, героическое детство Советской Армии, подвиги чудо-богатырей — первых бойцов и командиров, создавших советскую науку побеждать, — никогда не потускнеют в памяти советского народа.

Слава Филиппа Акулова пережила его и со временем, как это часто бывает, стала еще более легендарной, освещая путь новым поколениям, которые учатся служению Родине, партии, революции на примере благородной жизни Филиппа Егоровича Акулова.