Красный орел. Герой гражданской войны Филипп Акулов

Братство полков

Вскоре после вручения полку Красного знамени ВЦИК Акулов принял командование 1-й бригадой 29-й дивизии. (Приказ о его назначении был подписан 18 октября в разгар ожесточенных боев за Кушву.)[48]

Бригаде Акулова, кроме полка Красных орлов, 1-го Камышловского и 4-го Уральского полков, придавались две батареи, бронепоезд, Стальной Путиловский кавалерийский полк и на короткое время 47-й Петроградский.

Оказавшись на посту комбрига, Акулов остался верен себе. Бригадой Он руководил уверенно и смело. Под его началом бойцы полка Красных орлов и 1-го Камышловского храбро сражались у Лаи и Баранчи, а эскадроны путиловцев участвовали в самых напряженных и опасных боях вместе с полком Красных орлов и другими частями. Героически сражался китайский батальон, приданный полку Красных орлов.

Бригада Акулова вела бои не только с 7-й дивизией князя Голицына, но и с полками 4-й Сибирской дивизии Степного корпуса белых. И тем не менее сумела одержать победу!

Обескровленные части белых отводились в тыл, а на их место перебрасывался с Кыновского направления 6-й чешский полк численностью около 2-х тысяч штыков[49].

Бригада вела непрерывные бои весь ноябрь месяц, удерживая свои позиции. Наступление белых на Кушву провалилось окончательно.

Потерпев поражение, белогвардейское командование изменило направление главного удара. Войска вновь сформированного Средне-Сибирского корпуса генерала Пепеляева устремились из Екатеринбурга и Кузино на Пермь кратчайшим путем через Лысьву. Заняв узловую станцию Калино, белые намеревались отрезать дивизию Васильева от Перми.

В начале ноября белогвардейцы овладели станцией Кын и начали бои за Лысьву, которую обороняла Особая бригада 3-й армии под командованием Рейхарда, изнуренная в тяжелых боях и неспособная сдержать сильного врага.

Создалась угроза тылу дивизии Васильева. Уж который раз белогвардейское командование пыталось расчленить 3-ю армию и отрезать войска Васильева от основных сил. Нужно было опять спешно спасать положение.

Надеясь на Акулова, Васильев снимает с его участка 1-й Камышловский и 17-й Петроградский полки и бросает их на Кын, в тыл Лысьвенской группы белых.

Кыновская операция 6—17 ноября 1918 года стала славной страницей в истории гражданской войны на Урале. Операция осуществлялась под руководством начдива Васильева, но блестяще провел ее опять Акулов.

Основной ударной силой в развернувшихся под Кыном боях стал 1-й Камышловский полк. Незаметно подойдя к Кыновскому заводу лесными заснеженными тропами, он пытался с ходу овладеть им, но не смог: на заводе находились три белогвардейских полка, а перед заводом — полоса заранее подготовленных окопов. С помощью подоспевших Лесновско-Выборгского полка Особой бригады и 2-го эскадрона Путиловского полка, присланного Акуловым, полк предпринял новое наступление. На этот раз ни открытая местность, по которой пришлось наступать, ни глубокий снег, ни укрепления не спасли врага. Завод был взят.

Полк одержал эту победу, несмотря на сорокаградусные морозы, отсутствие теплой одежды у бойцов, нехватку боеприпасов. Самоотверженность и мужество бойцов раздвигали границы возможного.

Был разгромлен штаб 2-й Сибирской дивизии белых, находившийся в заводе, и захвачены богатые трофеи[50]. Швельнис, командир 1-го Камышловского полка, через своего адъютанта доносил Акулову:

«Нами занят с боем завод Кын… успех колоссальный…» Понес потери и 1-й Камышловский полк. К тому же было плохо с питанием. Акулов доносил начдиву, что в течение десяти суток полк не получал ни крупы, ни мяса, ни сахара, питались только одним хлебом с селедкой[51]. По-прежнему не было подкреплений, тогда как противник подтянул к месту боя резервы.

Полк получил новый приказ: во что бы то ни стало занять станцию Кын, чтобы перерезать железную дорогу, по которой противник подбрасывал новые силы к Лысьве. На станции кроме того скопились большие военные запасы.

Пополнившись добровольцами из Кыновского завода (более трехсот рабочих влились в полк), Камышловский полк начал наступление на станцию. Удачными ударами с флангов, с тыла и в лоб она была занята 12 ноября. Успешные бои за Кын вели также 17-й Петроградский и Лесновско-Выборгский полки.

Камышловцам снова достались большие трофеи, среди них — бронепоезд «Адмирал Колчак», вооруженный мощными пушками. Захватив обозы, красноармейцы смогли переодеться, запастись едой и патронами.

После победы под Кыном 1-й Камышловский и 17-й Петроградский полки продолжали успешное наступление на станцию Унь.

За выдающуюся победу начдив Васильев представил 1-й Камышловский полк к награждению Красным знаменем Республики. Полк получил благодарность не только от начдива, но и от Реввоенсовета 3-й армии.

В результате успешно проведенной операции враг вынужден был отказаться от планов дойти кратчайшим путем до Перми и отрезать дивизию Васильева. Намеченный план разгрома 3-й армии провалился, и враг смог повторить здесь наступление только в декабре 1918 года.

В песне о Васильеве появилось добавление:

Полки вернулись обратно под Кушву. Акулов мог гордиться своими орлами.

Успеху боев на Кыновском направлении способствовало тесное взаимодействие полков бригады Акулова. Они всегда были готовы прийти на помощь друг другу. Бойцы каждого полка верили в мужество и стойкость товарищей по бригад. Поэтому, когда красноармейцам Камышловокого полка пришлось оставить свои позиции в связи с переброской под Кын никто из них не сомневался, что полк Красных орлов не отступит ни на шаг и удержит растянутый вдвое фронт.

Такое единство бригады Акулова во всех операциях делало ее непобедимой и особенно грозной для врагов.

Совсем не случайно белогвардейское командование обещало своим солдатам 1000 рублей за каждого захваченного живым или мертвым бойца бригады Акулова, прежде всего путиловца и красноорловца, за каждого командира — 5000 рублей, а за голову самого Филиппа Акулова 15 000 рублей!

После поражения под Кыном белые снова изменили направление главного удара. В конце ноября они опять сосредоточили свои силы под Кушвой. К этому времени все белогвардейские силы в Сибири и на Урале возглавил Колчак.

Дивизия Васильева вела борьбу против четырех дивизий белых. Одиннадцать отдохнувших, пополнившихся белогвардейских полков против измученных и поредевших в непрерывных боях полков 29-й дивизии, не получавшей никаких подкреплений.

Основной удар нового наступления обрушился на бригаду Акулова. Кроме того, ее полки постоянно перебрасывались на самые опасные участки других бригад. Полк Красных орлов держал оборону на главном направлении наступления белых в районе Лай и Баранчинского завода. На позиции красноорловцев наступали четыре белогвардейских полка.

Белогвардейцам удалось захватить все Лаи и подступить к Баранче. Батальоны Кобякова и Баженова оказались окруженными и отрезанными друг от друга. Под угрозой оказался штаб полка, расположенный в вагонах на станции Баранчинская. Бои шли днем и ночью.

Белогвардейцы сумели овладеть высотой, нависшей над станцией, и открыли оттуда огонь, пытаясь перерезать железную дорогу, ведущую на Кушву.

Акулов, находившийся в это время в Кушве, отдал приказ об отходе полка на станцию Гороблагодатская.

Эшелон со штабом полка, санитарной частью и хозяйством вышел со станции, но сразу же попал под сильный огонь противника. Красноармейцы во главе с комиссаром Юдиным и начальником штаба Дудиным отстреливались прямо из дверей теплушек, с тормозных площадок и крыш. Стреляли и раненые.

Командир полка Ослоповокий стоял на крыше вагона во весь свой огромный рост и следил за движением эшелона, чтобы в случае остановки как можно быстрее принять нужные меры. Кто-то пытался стащить Ослоповского с крыши, но он отодвинулся и продолжал стоять. Эшелон медленно двигался вперед.

Знаменосец полка Яков Овсянников, обернув вокруг себя полотнище драгоценного Красного знамени, бросал из теплушки одну за другой гранаты в приближавшихся к насыпи белогвардейцев. Внезапно он схватился за грудь и упал, чуть не вывалившись из вагона. Его подхватили и оттащили от двери. Кровь знаменосца пролилась на красное полотнище.

Вдруг поезд резко остановился. К нему бежали белогвардейцы. Ослоповский мигом очутился на земле и стал кидать гранаты в солдат, подступавших к штабному вагону.

Неожиданно белые отхлынули от поезда и побежали обратно к лесу.

Вдоль насыпи, огибая по обе стороны паровоз, мчались всадники и впереди них — комбриг Акулов с поднятой над головой саблей.

Он, узнав о безвыходном положении штаба, поднял по тревоге эскадрон Путиловского полка, находившийся вблизи Кушвы, и устремился на помощь.

— Филя!.. Выручил! Бузу-уй! — кричали красноармейцы, приветствуя Акулова.

Спасено было и смоченное кровью знаменосца Красное знамя. Батальоны Баженова и Кобякова в штыковой атаке сумели вырваться из окружения.

4-й Уральский полк и один из эскадронов Стального Путиловского находились в центре сражений на втором главном направлении наступления противника, с востока, со стороны Салды. |

1-й Камышловский полк вел неравную борьбу на третьем направлении удара белых, наступавших на Выю, севернее Кушвы, со стороны Верхотурья. Он был переброшен сюда в помощь 3-й бригаде, которая оказалась в трудном положении и в беспорядке отступала. |

После двадцатикилометрового перехода камышловцы сразу же вступили в бой и выручили 17-й Петроградский полк попавший в окружение. Вместе с этим полком камышловцы восстановили положение, но ненадолго.

Неравные и тяжелые бои велись беспрерывно с 29 ноября по 2 декабря. В дивизию влилась Особая бригада Зомберга. Фронт еще более растянулся.

Трудности усугублялись еще и тем, что в жестокие морозы красноармейцы совсем не получали горячей пищи, и только по четверти фунта хлеба в сутки приходилось на каждого.

Бригада несла большие потери. Был убит командир Камышловского полка Швельнис, погибло больше двухсот бойцов. Красные орлы потеряли больше половины своего состава. Значительные потери понесли 4-й Уральский и Стальной Путиловский полки. В тяжелом сражении под Выей почти полностью погиб, выдержав атаку двух белогвардейских полков, Китайский полк, развернутый из батальона.

И все же бригада Акулова продолжала оставаться самой боеспособной в дивизии. Начдив Васильев отмечал, что против многочисленного врага у него остались только полк Красных орлов и 4-й Уральский, так как остальные полки нуждались в значительном пополнении.

Акулов переживал гибель многих бойцов и командиров, но обескуражен не был и присутствия духа не терял. В его приказах, распоряжениях, словах — спокойствие и уверенность в победе. Как всегда, он горел желанием вновь схватиться с врагом и разбить его. Эту готовность он вселял и в других.

После поражения 1-го Камышловского полка под Выей Леонтий Некрасов, заменивший Швельниса, вывел полк из-под удара и сумел соединиться по телефону с комбригом.

— Филипп Егорович! — хрипло докладывал он, — полк-то у меня на пустолесье стоит, а холодно.

Что за пустолесье? Говори толком! — кричит в трубку Акулов.

— Ну, значит, лес кругом, а тут поляна. Больше ничего нет, — поясняет Некрасов.

— Да где твой боевой участок? — сердится Акулов.

— Говорю тебе — лес кругом, пустолесье. Никакого боевого участка тут нет, — повышает полос и Некрасов.

Комбриг переходит на другой тон:

— Как же это ты, Левушка, сплоховал-то?

— Ты то спроси, Филипп, как еще выскочил. Хоть остатки то вытащить удалось. Теперь без пополнения нельзя нас ни в какое дело пустить. Прямо сказать, был конь, да только копыта и зубы остались.

— Не печалься, друг. Раз зубы да копыта остались, значит сражаться еще можете!

…Дивизия была вынуждена оставить Кушву. Последними, прикрывая отход, уходили полки бригады Акулова. Дивизия Васильева выполнила свою задачу. Она приняла на себя основной удар, предназначавшийся всей 3-й армии, и отбила его. Несмотря на отступление Красной Армии, план захвата Перми через Кушву был сорван. Колчаковским войскам понадобилось время, чтобы привести себя в порядок после чувствительного урона, понесенного в боях за Кушву, и собрать силы для нового наступления.

Значение победных боев под Тагилом — Кушвой выходит за рамки дивизии, и даже армии. Вот, что говорилось в приказе Реввоенсовета 3-й армии:

«В критические дни Восточного фронта 3-я армия приняла на себя стремительный удар противника, выдержала этот удар, ответила на него под стенами Тагила, и этим дала возможность нашими соседним армиям выгнать врага из Красного Трудового Поволжья»[53].