Кризис власти (Альфа-9)

Глава 12 И снова темные дела

— Хаос! Десница, хватит уже кормить этого сморчка трактирной жрачкой. Клетка неподъёмная, раньше куда легче была.

— Но-но! Я строен и прекрасен, неси молча и гордись своей ношей.

Клетка немаленькая и на вид действительно тяжёлая. Я не уверен, что при всех своих параметрах смогу её удерживать на вытянутой руке. Нет, вес потяну и не такой, это не проблема, просто габариты неудобные. Разве что над головой поднять, но в таком случае она упрётся в свод подземелья.

Один из солдат остановился, поднёс факел к стене, осмотрел какие-то едва заметные знаки:

— Господин десница, я помню это место.

— И я помню, — прогудел полковой рэг. — Если дальше идти прямо, наткнёмся на первые сливные желоба. Там очень грязно и воняет так, что глаза режет.

— Болваны никчемные, не надо до желобов спускаться, я же вам говорил, скоро поворот будет, — заявил Гнусис.

Кошшок жестоко встряхнул клетку:

— Проявляй уважение, или я тобой всерьёз займусь. Не помню там никаких поворотов.

— Извиняюсь за эмоциональное высказывание, случайно вырвалось. А поворот там есть, не сомневайтесь. Но только без меня вы его никогда не найдёте. А ну стоять! Ну вот, я же говорил! Поворот.

— Выбирай: тебе лапу поломать, или как-то по-другому огорчить? — предложил Кошшок, оглядываясь. — Трутень говорливый, где ты видишь здесь поворот?

— Слышь, горилла агрессивная, у тебя братья есть? Хотя да, есть, помню, ты же хвастался многодетной семейкой дегенератов. Вот твоим братцам весь ум и достался, а тебе только сила и размеры. Будь добр, протяни свою волосатую пятерню и коснись вон того пятна заплесневелого. Да протяни, не бойся, плесень тебя не укусит. Побрезгует.

Кошшок снова встряхнул клетку, оборвав хамское словоблудие гоблина. Но руку всё же протянул.

И ладонь скрылась в стене.

Тут же выдернув пятерню назад, рэг внимательно её изучил и удивлённо констатировал:

— Все пальцы на месте.

— Твои братья точно гении, не сомневаюсь, — прогнусавили из клетки. — Ты что, иллюзии никогда не видел? Это и есть тот поворот, о котором я говорил. Неглупые люди его от недоразвитых спрятали.

— Обло, ткни туда копьём, проверить надо, — рявкнул Кошшок.

— Не надо ничего проверять, — сказал я, вглядываясь в картинку, оставленную Взором Некроса. — Это действительно простейшая иллюзия. Гнусис, как давно ты здесь был последний раз?

— Да в тот самый день, когда этим несчастным неудачникам повезло подобраться ко мне в самый неудобный момент. И зачем я только полез за той печатью?

— За какой печатью? — не понял я.

— Этот сморчок спёр главную государственную печать прямо из-под подушки в спальне Ицхима, — пояснил Кошшок. — Причём друг народа в этот момент на той подушке спал. Вытащил тихонько и рядышком нагадил на прощание, наглец мелкий.

— И потерял бдительность, — вздохнул гоблин. — Видели бы вы эту печать. Она прекрасна. Сколько лунного металла, сколько самоцветов, сколько золота. Да любой потеряет бдительность, если увидит это чудо.

Я развернул беседу к основной теме:

— То есть этой иллюзии уже около двух месяцев?

— Нет, десница, гораздо больше. Даже приблизительно не знаю, сколько она здесь болтается. Минимум с полгода. Что до этого было, не скажу, я был занят в других местах и сюда в те времена не заглядывал.

Ткнув пальцем в ложную стену, я почти без сомнений заключил:

— Такая иллюзия полгода сама по себе не провисит, её надо поддерживать. Случайно не видел, кто этим занимается? Действие заметное.

— Нет, не видел. Но эти твои чёрные тут иногда показываются, наверное, они этими фокусами и занимаются. Если пойти по спрятанному ходу, как раз к самой большой галерее выберешься, а у них там любимое место.

— И зачем им прятать проход к ней, если сам говорил, что золотари про неё знают?

— Мне чёрные ничего не рассказывали. Знать не знаю, зачем они свои фокусы везде устраивают.

— То есть это не единственная иллюзия?

— Десница я же так и сказал только что. Вот как можно простые слова не понимать? Лично я такие фальшивые стены видел в четырёх местах. И все они поблизости от той галереи или даже в ней. Потому и думаю на некромантов. Ну так что? Убедились, что без меня вас тут быстрее плесень сожрёт, чем найдёте нужное место? Без Гнусиса пропадёте. Это я не просто так говорю, а намекаю, что за хорошие дела и награда хорошая полагается. Так уж и быть, готов её принимать.

Кошшок встряхнул клетку:

— Мы ещё никуда не пришли, так что помалкивай, пока я не разозлился.

— Ага-ага, а то ты добрый был, ну да!

Навыков создания иллюзий у меня нет (и никогда не было), так что совершенно в этих вопросах не ориентируюсь. Но, похоже, эту ставил кто-то очень даже разбирающийся. Без Взора Некроса я бы ни за что не заподозрил, что с этой стеной что-то не так. Даже как-то не по себе стало, когда делал шаг через неё.

Ни малейшего сопротивления или иного эффекта не ощутил.

Чистая иллюзия.

Замаскированный ход был уже и ниже. Громадный рэг пробирался по нему боком, ухитряясь даже в таких условиях непринуждённо тащить здоровенную клетку в одиночку. Надолго его неудобства не затянулись, мы добрались до новой иллюзорной стены, за которой, наконец, протягивалась обещанная галерея. Здесь действительно куда шире оказалось, и до свода не всякий дотянется даже в прыжке. Но, увы, при этом воздух оказался гораздо хуже. Смердело канализацией, падалью и чем-то непонятным, будто химическим. Причём запахи то и дело сменяли друг друга, причиной чего являлся ощутимый сквозняк, приносивший миазмы от каких-то скрытых во мраке источников.

Кошшок нагнулся, что-то поднял с пола. Потёр между пальцев, доложил:

— Тут навоз.

Интуиция

Сейчас попробует.

Громила поднёс ладонь ко рту, лизнул и уверенно уточнил:

— Ослиный.

Меня от такой картины передёрнуло. Никак не привыкну к местным реалиям, где люди частенько чересчур непосредственны в вопросах гигиены.

Не сказать, что навоз лежит сплошным слоем, но его хватает, и старым он не выглядит.

Что для древнего подземелья как-то странно.

— Одному ишаку столько и за три года не нагадить, — поддакнул моим размышлениям полковой рэг. — Будто караваны ишачьи кто-то водит.

— Так некроманты и водят, — отозвался Гнусис. — И мешки свои не сами тягают, а ишаками таскают.

— Почему раньше про это не рассказал? — спросил я.

— Десница, а что, ты разве раньше ишаками интересовался? Я что-то не припомню такой интерес, вот потому и не рассказывал. Вон в ту сторону идите, там тот проход с закрытой дверью и охраной. Поворот к нему тоже спрятан, но со мной не заблудитесь, я покажу.

Гнусис не обманул, всё так и оказалось. И вот мы уже стоим перед искомой дверью. Грубая, сколоченная явно наскоро, вкривь и вкось. Но на вид массивная, толстая, если попытаться пройти через неё грубой силой, грохота наделаем на всё подземелье.

— Ты же говорил, здесь постоянно охрана стоит, — напомнил я.

— Раньше стояла, теперь нет почему-то. Может они решили стоять с другой стороны, кто ж их знает.

— С другой тоже никого нет, — сказал я, вглядываясь в картинку, создаваемую Взором Некроса.

— Так ты что, сквозь двери можешь видеть? — резко заинтересовался Гнусис. — А вот если это будут артефактные двери в сокровищнице дворца Первого друга народа, ты тоже так сможешь сделать?

Проигнорировав нездоровый интерес гоблина, я обернулся к Кошшоку:

— Сможешь их вынести, или я магией попробую?

Гигант почесал в затылке:

— На вид створка крепкая, такую рубить долго придётся. А вот петли ставил криворукий кретин. Если тут без укрепляющего волшебства обошлось, легко их сверну. Но это будет охренеть как громко. Может у тебя есть хитрые навыки против засовов?

Я покачал головой:

— С той стороны тяжёлый засов, бесшумно я с ним ничего не сделаю. Давай, вышибай дверь, и в темпе движемся дальше. У тебя тут одиннадцать солдат, плюс мы двое. Гнусис говорил, что за всё время не больше двух десятков тёмных встречал. Если у некромантов нет припрятанного войска, спокойно всех раскидаем.

Кошшок оставил клетку у стены, ухватил секиру за самый конец рукояти, вскинул над головой, резко присел, нанося удар по петле. Дверь содрогнулась, затрещала, от косяка брызнули щепки, но преграда устояла.

Рэг вновь поднял тяжеленное оружие, снова врезал в ту же точку, створку перекосило, она удержалась на одной петле. Громила добил её ещё одним ударом, вернулся за клеткой и мрачно произнёс:

— Если там кто-то есть, и он не глухой, о нас теперь знают.

Я на это ничего не ответил. Первым шагнул за раскуроченную дверь, и, пользуясь последними секундами действия Взора Некроса, на ходу попытался определить, что нас ждёт дальше.

Такой же коридор, там и сям усеянный навозом, никого и ничего не видать.

Рэг тоже приступил к исследованиям, привычным для него. То есть снова занялся навозом.

И, на удивление, выяснил что-то новенькое:

— Тут не только ишаки, тут и кони нагадили. Вперемешку.

Что это может означать, я пока не представлял, но Кошшока поощрил:

— Хорошо, что ты это заметил. А теперь в темпе, за мной.

Сотню шагов сделать не успели, как впереди послышался шум. Кто-то приближался, издавая странные звуки.

Кошшок, вслушиваясь, озадаченно произнёс:

— Это что? У кого-то не хватило денег на нормальные доспехи, и он таскает деревянные?

— Скорее костяные, — ответил я и пояснил: — Сейчас вы увидите кое-что неприятное. Но не пугайтесь, мы легко справимся.

— Великий Свет спаси наши души! — воскликнул самый глазастый солдат и невольно попятился.

Из мрака выскочило действительно неприятное на вид создание — причудливое подобие человеческого скелета с громадной пёсьей головой.

Причём голова посвежее всего прочего: гнилая и местами облезлая до самого черепа. Даже неопытный в тёмных делах человек легко поймёт, что это уродство искусственное, вроде конструктора из останков разных животных и людей.

Разной свежести.

Я вскинул руку, ударив с нескольких шагов Огненным шаром. Пламя смело с твари остатки разлагающейся плоти и раскидало дымящиеся кости.

— Что это было⁈ Десница, это некротическая тварь⁈ — наперебой затараторили солдаты, напрочь позабыв про субординацию.

— Угомонитесь. Это всего лишь обычное умертвие. Слабое и тупое. Что-то вроде куклы для некромантов.

— Угу, это была слабая гадина, — подтвердил Кошшок. — Честная сталь таких тоже берёт, не только магия, так что прекращайте мне тут большой страх изображать. Обло, поставь на копьё перекладину. Если что, суй им конец между костей и удерживай тварей, пока мы их разбираем. Ты тупой и большой, силы должно хватить. И следите за факелами. Этим ходячим костям свет не нужен, и если мы останемся в темноте, нам придётся худо. Десница, когда такое случится, не жадничай, сразу вызывай самый яркий светляк, жалеть глаза и энергию не надо. Если нападёт чистый костяк, вообще не надо бояться. У таких укусы нормально заживают, не гниют даже без лечения. А вот если на костях много тухлятины, делайте что угодно, только не давайте себя цапнуть.

Некромантия у непосвящённых людей больше на слуху и во снах кошмарных, в реальности с ней сталкиваются немногие. Неудивительно, что только у Кошшока какой-то опыт есть, а у всех прочих лишь страх суеверный перед тёмными порождениям. Многие простолюдины убеждены, что костяные создания неуязвимы для обычного оружия и способны на нехорошие фокусы, вроде неминуемой мучительной смерти, если получишь самую пустяковую царапину от сухого когтя. Также живёт устойчивый миф присущий земным сюжетам на тему зомбиапокалипсиса. Тот самый, где укус ходячего трупа превращает тебя в такой же труп.

Я тоже решил приободрить рядовых:

— Ваш рэг дело говорит. Если плоть полностью сгнила, раны действительно чистые получаются. Плюс надо ещё как-то умудриться такую рану заработать, ведь у слабых тварей это обычные когти и кости, прочность у них так себе, через доспехи не достанут. Но не расслабляйтесь, это не безобидные зверушки, порвут запросто, если подставитесь.

— Да мы всё поняли, господин десница, — ответил один из солдат. — Просто как-то неожиданно оно выскочило. Растерялись маленько, простите. Всякое случалось, но такие страхолюдины никогда не нападали.

Я не стал говорить, что это не было нападением, как таковым. Столь слабое умертвие посылать в одиночку против неведомого неприятеля смысла нет. Только ради разведки, чтобы выяснить, есть ли здесь хоть кто-то, или кому-то что-то послышалось.

Кто бы ни послал эту груду костей, теперь он знает, что слух его не обманул.

Мы двигались дальше и дальше, но ничего не происходило. Голые стены, свод, пол, навоз, плесень и белесые натёки чего-то непонятного.

А нет, что-то начало меняться, какие-то кривые бревна показались. Видимо здесь проход завалило, но кто-то его расчистил и не слишком эффективно укрепил. Горняки из фактории от смеха умрут, покажи им такое убожество.

Коридор вывел к открытому пространству столь грандиозному, что не только свет от факелов в нём терялся, даже моё ночное зрение спасовало, не позволяя разглядеть все детали. А ведь такого быть не должно.

Похоже на то, что подземный зал прикрыт какой-то маскирующей магией. Не настолько эффективная как та, с которой я столкнулся под столицей Равы, но совпадение тревожное.

— Ну тут и вонища! — с отвращением выдавил Кошшок.

— Что, любимой родиной запахло? — прогнусавили из клетки.

Узилище вредного гоблина тут же подвергли очередному воспитательному встряхиванию, а я вскинул руку, отправляя к своду подземелья яркий шарик. Простейшему навыку маскировочные контуры не помешали, осветил все закоулки немалого зала и груду мешков, наваленную на большей части его площади.

Кошшок приблизился к ней, ткнул секирой, подцепил один мешок, потянул, разрывая ткань. На загаженный навозом пол посыпались кости, местами покрытые почерневшей плотью.

— Вот откуда эта вонь. Десница, да тут какое-то кладбище. Тысяча мешков с костями, если не больше. И я не думаю, что их сюда стащили, чтобы суп сварить.

— А они не могут подняться, как то, которое на нас напало? — с опаской поинтересовался один из солдат.

Я промолчал, хотя ответ на вопрос знал куда лучше, чем все здесь собравшиеся вместе взятые. Не хотел никого напугать правдой, а врать нельзя, ведь я Кроу.

Да любой мало-мальски что-то умеющий некромант поднимает содержимое любого из этих мешков без труда. А тот, кто не новичок в тёмных делах, способен в одиночку все эти останки на нас натравить.

Некоторые с такой задачей менее чем за минуту запросто справятся.

Ответил Кошшок:

— Если увидишь, что мешок зашевелился, бей сразу, не жди, продолжения. Уж не сомневайся, хорошее из такого мешка не полезет.

— Давайте вы забудете былые разногласия и, наконец, выпустите меня, — вкрадчиво произнёс Гнусис. — Я же вас знаю, как только это кладбище зашевелится, клетку первым делом бросите. Пропаду тут, во мраке, среди тварей тёмных. А я ведь ещё так молод.

— Мне кажется, вон тот мешок слегка шевельнулся, — напрягся другой солдат.

— Какой именно мешок, олух⁈ — рыкнул Кошшок. — Их же тут тысяча!

— Вон тот… вроде бы, — неуверенно ответил другой.

Как по мне, мешки вели себя прилично. Зато слева, от стены, послышался знакомый перестук костей. Причём шум нарастал, и нарастал нешуточно. Моё многоопытное ухо подсказывало, что к нам приближается приличного размера костяное умертвие, и с ним что-то поменьше, возможно даже обычный человек.

Живой или не очень живой.

Но солдаты моими познаниями не обладали. Заволновались, загудели. Однако даже без приказов выстроились правильным строем, дугой, обращённой к вероятному противнику. И, наконец, перестали таращиться на мешки. И обычное зрение и взор Некроса показывали, что в них нет ничего страшного. Даже если они хоть чем-то нам угрожают, пока что эта угроза никак себя не проявляет.

Предполагаемый размер умертвия меня не напрягал. Я ведь человек опытный, прекрасно помню ту тварь под столицей Равы. Судя по шуму, этой да неё далеко и, скорее всего, ничего запредельного она продемонстрировать неспособна. Не так уж давно в Пятиугольнике я подолгу экспериментировал с тёмными делами, в том числе всячески игрался с размерами создаваемых «спутников». И могу уверенно заявить, что если ваше творение не является кем-то вроде Тени Некроса или тех странных химер, с которыми сталкивался в Раве, нет смысла увлекаться, добиваясь максимальных габаритов. Лучше сделайте пару небольших, но опасных конструктов. Энергии на них уйдёт столько же, а толку гораздо больше.

Неизвестный некромант, возможно, страдал известным комплексом, поэтому гнался исключительно за размерами. Я это понял сразу, как только увидел его творение. Беспорядочный «Суповый набор» собранный из самых крупных костей. Качество исходного материала создателя твари не интересовало, оценивались лишь габариты. Потому большей частью использовались скелеты лошадей и коров, ведь это повсеместно доступное сырьё.

Материал, так-то, не самый плохой, но при слаборазвитых тёмных навыках нежелательно использовать части разных существ. Максимум новичку из такого сырья не выжать, требуется принципиально иной уровень конструирования. Даже я при всех неплохо прокачанных параметрах не представляю, как до этого уровня добираться. Сам мог лишь завидовать, когда встречал творения нехороших некромантов. Тех самых, с которыми сталкивался в Раве два раза. Несмотря на суетливую обстановку встреч, успел убедиться в эффективности созданных ими тварей.

Этот некромант явно не из тех мастеров. Он, кстати, выскочил из узкого хода вслед за своим творением. И выглядело происходящее так, будто пёсика выгуливает на коротком поводке. А это тоже не в пользу его мастерства говорит, ведь настоящий тёмный злодей без опасений позволяет своим тварям резвиться самостоятельно почти на любом удалении. Прямой контроль, да ещё и на кратчайшей дистанции — верный признак неопытности.

Наш единственный арбалетчик не оплошал. Даже не дёрнулся стрелять при виде несуразной здоровенной твари, а вот в некроманта выстрелил сразу же, как тот показался. И угодил между глаз.

Тот рухнул замертво в тот же миг, а умертвие заметалось из стороны в сторону, разбрасывая кости. Не прошло и четверти минуты, как рассыпалось почти полностью, что тоже говорило о слабости навыков его создателя.

Кошшок дождался удобного момента, молниеносным рывком вынесся вперёд, раздробил череп твари секирой.

Наш стрелок в ужасе заорал:

— Спаси меня Свет! Мне какой-то проклятый тёмный навык достался!

— Ну так никто не заставляет тебя его изучать, — утешил я.

А полковой рэг добавил:

— Чего орёшь, дуралей? Некромант с мозгами в империи без работы не останется. Так что найди где-нибудь эти самые мозги и смело учи, не то так и будешь до старости с арбалетом вместо бабы спать. Десница, какие будут приказания?

— Осмотрите тот ход, из которого он выбрался. Если тянется неизвестно насколько, возвращайтесь, далеко не уходите. А я пока здесь поищу интересное.

— Что ты тут такое интересное думаешь найти?

— Что-нибудь, что поможет понять, чем они здесь занимаются. Это важно.

— Оставить с тобой пару ребят?

— Не надо никого со мной оставлять. Не стойте, идите, ищите. И зверушку свою прихвати, мне за клеткой следить некогда.

— Да я бы его и не оставил, — буркнул Кошшок и, жестоко встряхнув узилище Гнусиса, повёл солдат за собой.

Дождавшись, когда они скроются в темноте узкого прохода, я метнулся к убитому некроманту.

Действовать надо как можно быстрее. Даже если после гибели прошло всего-то около минуты, эффективность задуманного резко снижается. А учитывая, что времени миновало куда больше, и смерть наступила от ранения в голову, шансы удачного исхода почти смехотворные.

Но попытаться стоит.

Считается, что умертвия полностью неразумны и помнят себя лишь с того момента, когда их поднимает некромант. Если и обладают какими-то зачатками интеллекта, эти зачатки полностью заслуга навыков владельцев, в них нет ни грамма собственного опыта.

В принципе, с этим не поспоришь, но есть нюанс. Если сразу поднять человека, погибшего быстрой смертью, и не допускать при этом никаких изменений в его теле, есть немалый шанс, что сохранятся некоторые функции и будет частично доступна память. Работает это непредсказуемо и недолго, сложные вопросы задавать бессмысленно, но почему бы не попробовать.

Иначе придётся искать другого некроманта и ловить его живьём. Причём мы на их территории, и не факт, что остальные любители тёмных дел окажутся столь же неразумными и неопытными.

Веки мертвеца мелко задрожали и медленно поднялись. Пустые, белёсые глаза бездумно уставились в свод подземелья.

— Ты меня слышишь? Отвечай.

Губы умертвия дрогнули, чуть раздвинулись:

— Да.

— Ты помнишь своё имя?

— Да.

— Назови его.

— Каххет.

— Как ты сюда попал.

— Я… пришёл.

Голос едва слышный, сипящий, нечеловеческий. Но разобрать сказанное можно.

От такого допроса мне, мягко говоря, не по себе. Хотя, казалось бы, я столько всего в этой жизни перевидал, что уже ничем не пронять.

Но нет, такое «общение» даже для меня чересчур.

Однако это не повод останавливаться. Нервы в кулак и продолжаем.

— Откуда вы берёте мертвецов в этих мешках?

— Их привозят.

— Откуда? Кто привозит?

— С севера. Разные… они разные… разные… разные…

— Вы их просто здесь складываете? Больше ничего с ними не делаете? — торопливо спросил я.

Не знаю всех тонкостей жутких допросов, но если умертвие запинается, или его «клинит» на одном слове, полагаю, это плохой признак. Думаю, надо как можно быстрее переключать его на другие темы, пока разрушение мозга не поставило последнюю точку в нашем диалоге.

— Их увозят на юг. На юг…

— В пустыню?

— Да. Нет. Пустыни нет. Да… нет…

— А почему складывают здесь, а не сразу везут на юг?

— Здесь снимают с лошадей, потом перегружают на ослов.

— То есть привозят на лошадях, а увозят на ослах?

— Да.

— Ослы нужны, потому что лошади не пройдут там, где вам надо?

— Да. Сложно. Тропа через пещеры. Узкие карнизы.

— Мертвецов привозят из Равы?

— Да. И нет.

— Из Равы и Мудавии?

— Да.

— И из других стран тоже?

— Да. Нет. Не знаю. Другие… другие… другие…

— Кто главный над тобой? — уже привычно перебил мертвеца.

— Пятый Столп.

— Это прозвище. Как его зовут?

— Нет. Не знаю. Нет…

— А кто самый главный?

— Я не… Я… Я…

— Вы превращаете этих мертвецов в умертвия? — мне всё чаще и чаще приходилось торопиться.

— Нет.

— Зачем вы возите их на юг?

— Оставляем.

— Кому оставляете?

— В пустыне… не в пустыне… кому… кому… я не… в пустыне…

— Для чего ему останки?

— Миссия… Величие… Миссия… Миссия… Величие… Миссия…

— Зачем возить кости из далёкой Равы? Здесь ведь тоже есть кладбища.

— Качество… Качественный материал… Требования очень строгие… Требования… Миссия…

— У вас есть некрохимеры?

— Миссия… Величие… Миссия…

— Сколько вас здесь, под землёй?

— Камни пятого столпа. Почти. Все. Миссия…

— Сколько камней у твоего Пятого столпа?

— Тринадцать камней. Миссия… Комплект…

— Они опасные? Они смогут меня убить?

— У тебя большая сила. Подходишь. Величие… Миссия… Материал… Мисси…

Умертвие замолкло, не завершив слово, но я знал, что оно функционирует.

Вот только можно ли это сказать про остаточные процессы в его голове?

Задал по разному ещё несколько вопросов, но губы ни разу не дрогнули, ни одного звука из мёртвого рта не вырвалось.

Похоже, неприятный разговор завершён.

Отключив умертвие, я подошёл к куче мешков, вытащил меч, начал разрезать их один за другим, чуть не задыхаясь от волн смрада, что накатывали от потревоженных останков. Как ни противно, но пришлось осматривать всё тщательно, особое внимание уделяя гнилым головам.

За этим омерзительным занятием меня застали вернувшиеся солдаты:

— Что за интерес копаться в тухлятине? — пробурчал Кошшок.

— А что тут непонятного? — отозвался Гнусис. — Господин десница нашёл новый источник пропитания для тебя и твоего вонючего корпуса.

— Да ты совсем, смотрю, бесстрашным стал? — нехорошим голосом произнёс рэг. — Надо не забыть, как вернёмся, на печку клетку поставить. Мне нравится, когда ты прыгаешь над огнём. Забавно получается.

— Вот не надо так остро реагировать на мои мудрые высказывания.

— Нет, я непременно тебя на печи подержать должен. Десница, мы далеко уходить не стали, вернулись, как ты сказал.

— И что там?

— Да ничего интересного. Просто коридор. Что дальше делать будем?

Я, с трудом поборов внутреннего хомяка, достал из Скрытого вместилища Растворение Жизни и, окинув нехорошим взглядом кучу мешков, принялся прикидывать лучшее место, чтобы устроить некромантам внеплановые расходы ценного материала.

Еле слышный шум отвлёк от зловещих расчётов. Обернувшись на его источник, упёрся взглядом в монолитную стену. Почти не задумываясь, активировал Взор Некроса.

— Похоже, где-то снова костями шумят, — осторожно заметил один из солдат.

— Как-то очень уж сильно шумят, — поддакнул второй.

— Прямо из стены звук доносится, — добавил третий.

— Кал говорящий, мозгов не имеющий, это вам не стена, это иллюзия, — нелюбезно пояснил Гнусис.

— Именно так, — подтвердил я. — В ней сразу два прохода. Широкие.

— Слух у меня так себе, но это явно не одна тварь, — настороженно заметил Кошшок, поигрывая секирой. — Здесь их встретим, или что?

Я покачал головой:

— Похоже, их слишком много. Уходим. В темпе.

Зашвырнув Растворение на кучу мешков, первым направился в расчищенный некромантами проход. Ещё раз убедился, что крепь здесь свежая и вся из дерева. Жизнь лишь серую пыль от неё оставит, и, надеюсь, коридор обвалится на приличном интервале. Так же надеюсь, что убежище некромантов после такой диверсии окажется отрезанным от удобной галереи, к которой привязана их загадочная логистика.

Вообще-то я могу спуститься под землю с куда большими силами и прочесать все ходы вокруг склада гниющих тел. Но, подозреваю, быстро такую операцию провернуть нереально, причём на кого-то другого руководство не скинешь, самому придётся заниматься. А времени на это нет.

Ведь, похоже, командование Тхата не слишком заинтересовалось моей торговлей. Слишком уж скромные объёмы поставок, я ожидал на порядок больше. Очень может быть, что скоро это дело и вовсе заглохнет, потому что мы снова начнём убивать друг друга почём зря. Да, перемирие нарушать нехорошо, но так как речь идёт о Мудавии, церемониться с ней не обязательно. А это значит, что южане могут в любой момент двинуться к столице.

И я к этому моменту должен готовиться без сна и отдыха, а не под землёй целыми днями пропадать.

За спиной зашумело всерьёз. Взор Некроса продолжал работать, и, обернувшись, я с удивлением увидел, что первые, самые быстрые умертвия вот-вот доберутся до зала. И было их так много, что они сливались в сплошную массу из костей и гниющей плоти, где отделить взглядом одно от другого нереально.

Река из мертвечины.

— Бегом! Быстрее!!! — заорал я, первым последовав своему приказу.

Хаос! Они чересчур быстры для низовых умертвий, но при этом на серьёзных тварей не тянут. Или тут какой-то редкий тёмный мастер работает, или у кого-то из здешних некромантов есть хитрый амулет, позволяющий временно ускорять тварей.

Нам от шустрых бестий не уйти.

Так-то этих противников нельзя назвать опасными. Даже у простолюдина с минимумом параметров и нулевым боевым опытом есть шанс отбиться один на один в чистом поле. Для схватки потребуется подходящее оружие, не помешает кое-какая защитная амуниция, и, самое главное, он не должен запаниковать.

А вот пара низовых умертвий, скорее всего, прикончат его в секунды, даже если он закроется почти полностью хорошими латами. Они и опытного солдата, скорее всего, разберут без труда, если тот окажется простым омегой с некачественным снаряжением.

За нами мчались сотни, и это даже для меня проблема. Некротические создания не боятся боли, их не смутить потерей конечностей, они сражаются до последнего, до полного распада основы конструкта. Завалят массой, задавят, похоронят заживо под собой. Щиты позволят какое-то время продержаться, а затем всё.

Именно так ничем не выдающиеся омеги на войне и при бунтах ухитряются побеждать альф-аристократов. Налетают толпой, заваливают своими телами, разряжают все защитные навыки и амулеты, проливают реки своей крови.

Чтобы в итоге к алым рекам присоединился тоненький ручеёк благородно-голубого окраса.

Многоопытный Кошшок озвучил мои самые нехорошие мысли:

— Нам от них не уйти.

— Шевелитесь, слизни беременные! Спасайте самое дорогое! Меня спасайте! — испугался Гнусис. — В первую очередь спасайте! Как проскочите иллюзию, налево сверните, и там уже я вас, олухи, сам спасу!

— Надо остановиться и встретить их строем, — предложил Кошшок, игнорируя вопли своего пленника.

— Даже не думай, такую лавину строй не удержит, — не замедляясь, сказал я. — Есть другое предложение. Надо добежать до тех дверей раньше, чем они, там остановим их ненадолго.

— Я же двери с петель снёс, — напомнил рэг.

— Это неважно. Поднажмите! Быстрее-быстрее!

Когда мы добежали, наконец, до дверей, костяной перестук усилился настолько, что приходилось кричать.

— Поднимите створку! — скомандовал я, резко остановившись. — Держите её вертикально.

Сам бы я ни за что не справился. Очень толстая, из крепкого дерева, размеры большие, трудно без помощников обращаться. Повезло, что Кошшок такой здоровенный, он почти самостоятельно всё сделал, понимая меня с полуслова (но при этом не представляя, что я задумал).

— Отпускай! — отдал я последний приказ.

— Но она же упадёт! — удивился окончательно сбитый с толку рэг.

— Отпускай говорю!!!

Кошшок послушался, а я применил на створку Смертельное удержание. Мой самый первый боевой навык, я получил его после победы над страшным чудищем Чащобы. Это сейчас могу справиться с такой тварью голыми руками, а на тот момент я был настолько ничтожно-слабым, что мне пришлось изрядно исхитриться.

Механика у навыка необычная. Его и к боевым-то можно причислять лишь условно. Дело в том, что он не убивает, не калечит, не вызывает временное снижение параметров. Его в какой-то мере можно считать контролирующим, но даже это спорно. Очень уж необычный функционал, не позволяющий часто использовать. Но в некоторых ситуациях он незаменим и способен спасти жизнь там, где самые сильные магические умения бесполезны.

Вот сейчас как раз такая ситуация.

Кошшок отпустил створку, но она не упала, — навык удержал. Её сейчас можно разрушить, но сомневаюсь, что во всём мире найдётся сила, способная в ближайшие секунды сдвинуть дверь с места хотя бы на миллиметр как целиком, так и по частям.

Даже ужасающая некрохимера против Смертельного удержания ничего не смогла поделать, а об этой мелочи и говорить не приходится.

Тем временем зловещая мелочь на месте не стояла. Умертвия мчались сплошным потоком по низу, по стенам, и даже по потолку некоторые ухитрялись скакать.

Подземелье содрогнулось, когда тонны и тонны разогнавшихся костей остановились в один миг, уткнувшись в непреодолимую преграду. Никакие петли и засовы не смогли бы удержаться после такого, но это нельзя сказать о моём навыке.

Выдержал.

Подозреваю, что как только его действие прекратится, дверная створка рассыплется на щепки и опилки, но это уже не так важно, ведь самые шустрые умертвия устроили за ней почти монолитную пробку из раздробленных костей. Столь экстремальное торможение для низовых порождений Смерти оказалось фатальным: разломались и спрессовались. Как бы, прекрасный результат, но как бы и радоваться нечему, ведь в лучшем случае я уничтожил десятую часть «мёртвой лавины».

Но это прекрасно, ведь я и не рассчитывал на большее.

Главное сделано — отставшая основная масса остановилась, и принялась сражаться с преградой, в которую превратился авангард мёртвого воинства. И это в тот момент, когда за ней всё сильнее и сильнее начинает буйствовать Жизнь. Вот она-то и поможет уничтожить пусть и не всех умертвий, но большую часть, а уцелевшие потратят некоторое время, прежде чем смогут продолжить погоню.

Но если не повезёт, их уцелеет слишком много даже для моих возможностей, а второе Смертельное удержание я устроить уже не смогу. И откат долгий, и второй дверной створки у нас нет.

Как я и говорил — навык ситуационный.

— Гнусис, что ты кричал насчёт сходить налево? Что там? — спросил я на бегу.

— А что мне будет, если скажу? — вкрадчиво осведомился гоблин.

— Десница, можно я клетку здесь брошу? Она мне бежать мешает.

— Эй! Не вздумай разрешить волосатому меня бросить! Я ценность! Я важное имущество! Я тут один знаю, где спрятана секретная каменная дверь. Там надо рычаг хитрый нажать, она поднимется. За ней нас бегающие кости не достанут, и там рядом выход на поверхность. Ну разве я не заслужил награду?

— Мы ещё не выбрались, — заметил я.

— Но, я так понимаю, принципиальных возражений по поводу награды нет? — уточнил Гнусис.

— Конечно нет, — нарочито-добродушно ответил Кошшок. — Если покажешь ту дверь и рычаг, так и быть, я не поставлю твою клетку на раскалённую печь. Отличная награда получится. А ну живо говори всё, что десница спрашивает!

Гоблин не соврал. Пара минут бегства по галереям, полминуты на возню с непослушной каменной дверью, и ещё две минуты подъёма по бесконечной лестнице, на которой некоторые солдаты полностью выдохлись и падали чуть ли не на каждой ступеньке. Ну а дальше Кошшок выбил квадратную плиту, и мы вывалились, наконец, на дневной свет, оказавшись на краю рыночной площади.

Торговцы и покупатели с недоумением уставились на выскочивший из-под земли отряд. Кто-то даже попытался устроить панику, решив, что мы лазутчики Тхата.

В принципе, нас сейчас с кем угодно можно перепутать. Мы перепачкались до такой степени, что рядового от десницы не отличишь. Я разве что дышал не так тяжело, как солдаты, а так у нас всё одинаково.

Вообще-то для меня это не забег, а ерунда, Выносливости более чем достаточно, чтобы носиться в таком темпе ещё долго. Но только если воздух нормальный, а не тошнотворная смесь явно не полезных зловонных миазмов. Увы, атмосфера подземелья значительно отличалась от атмосферы соснового бора, и дыхание мне изрядно нагрузила.

Кошшок, чуть отдышавшись, угрюмо прохрипел:

— Десница, если ты ещё когда-нибудь скажешь, что надо идти под землю, я буду очень… очень и очень недоволен. Куда нам теперь? Надеюсь, не назад спускаться?

— Лично я в миссию, а там в ванну… надолго…

— Ты о награде для меня не забыл, десница⁈ Сначала в сокровищницу меня отведи, а потом хоть топись в своей ванне!