Кризис власти (Альфа-9)

Глава 15 Попытка прогрессорства в искусстве

Жезл Регусов. Семейная реликвия. Магическое артефактное оружие. Использованы артефактные технологии позднего времени и древний страк дистанции. Основные материалы и комплектующие: золото, большой кристалл красной шпинели, страк дистанции неизвестного происхождения, мелкие кристаллы циркона, граната и алмаза.

Две функции: фокусирующая и усиливающая.

Фокусирующая

В текущей конфигурации увеличивает радиус действия навыков на сорок девять метров. Функция работает не со всеми навыками. Не требует энергии для подзарядки, при интенсивном использовании может вызвать перегрев жезла.

Усиливающая

Способен один раз в шестнадцать часов увеличить силу удара атакующим навыком стихийной магии. Для использования этой функции требуется предварительная зарядка жезла энергией мага.

Прочность предмета: 81/85

Текущее заполнение резервуара энергии мага: 54/54.

Прочность предмета можно восстанавливать при помощи первородной сути. Требуется класс первородной сути не ниже средней.

Не забывайте своевременно восстанавливать прочность. При снижении прочности может снизиться объём резервуара энергии мага, и это плохо скажется на эффективности усиливающей функции.

Для использования необходимо держать в руке.

Может конфликтовать с предметами, обладающими схожими функциями.

Далеко не каждое оружие имеет такие вот описания. Плюс за всю жизнь я не встречал и десятка образчиков, про которые ПОРЯДОК выдавал больше пары строк. Безусловный рекордсмен в этом плане — Крушитель сути. К нему прилагается очень пространный текст. На втором месте — Жнец. В количестве букв он значительно уступает древнему жезлу, но и у него далеко не несколько строк.

Жезл Регусов в этом рейтинге занимает почётное третье место. Текста поменьше, чем у Жнеца, но всё ещё гораздо больше, чем у прочих предметов, удостоенных развёрнутого описания от ПОРЯДКА. Причём он единственный из трёх современный. То есть не является целиком и полностью изделием, созданным по рунным технологиям древности.

Почему я сказал «целиком и полностью»? Потому что при тщательном осмотре обнаружилась деталь сложной формы, почти полностью укрытая в массивной части жезла. Артефактор утопил её в золото почти полностью, лишь в трёх точках еле-еле выступает, заметить сложно.

Страк дистанции. Часть комплекта страков. Отделён от гармонизированного комплекта из страков и несущей матрицы. Использован в артефактном конструкте. Ввиду варварской реализации замысла артефактора и отрыва от несущей матрицы, функционирует лишь на малую часть заданных возможностей.

Вот эта штуковина точна продукт тех самых рунных технологий. Я в таких делах может и не самый опытный спец, но в этом случае ошибки быть не может. При помощи Взора Некроса отчётливо разглядел характерные цепочки причудливых символов.

И с сожалением констатировал, что уровень их исполнения столь запредельно высок, что я даже приблизительно не представляю, как к такому исполнению подступиться. Получается, если и сумею воссоздать нечто подобное, то очень и очень нескоро.

Что это вообще за страк такой? Понятно, что деталь от чего-то большего, но что именно за деталь?

Неизвестно. Ни намёка о страках в книгах не попадалось.

Артефактор рода Регусов сумел исхитриться и приспособить неведомо как к нему попавший древний предмет. В золотом жезле объединены забытые технологии древности и передовые навыки современности. Причём, если верить описанию, древние технологии приспособили варварски, раскрыв лишь малую часть их потенциала.

Сумею ли я раскрыть их шире?

Сомневаюсь. Если что-то и получится, то когда-нибудь нескоро. Дело в том, что ради Баланса мне в своё время пришлось отказаться от навыков артефакторики. Очень уж они «прожорливые», а на тот момент срочно требовалось освободить место для боевых умений. Так что я сейчас в положении слепого, пытающегося разгадать конструкцию механических часов.

Даже хуже. Слепой хоть на ощупь может что-то определить, а у меня вообще ни одной лазейки нет.

Ладно, будем использовать жезл в таком виде, как есть. Тем более что по местным меркам штука эта нереально крутая. Нечего и думать встретить подобную вещь в продаже. Артефакторы, способные создавать такие шедевры, наперечёт, и все они работают под серьёзными кланами. Лучшие изделия на сторону не уходят, в семье остаются. Их можно лишь украсть, или в бою трофеем взять.

В моём случае, можно сказать, и то и другое имело место.

Плюс сорок девять метров к дистанции? Надо непременно проверить, работает ли эта функция с моими новоприобретёнными молниями. Если так, я существенно усилю свои боевые возможности, не растрачивая при этом редкие даже для меня трофеи.

И не нагружая Баланс ни на грамм.

В пределах города испытывать столь разрушительные умения нельзя. Может выбраться за стены на ночь глядя и устроить там знатный фейерверк с грохотом на километры и километры? И заодно проверить, как работает вторая функция, усиливающая. Ведь никаких цифровых показателей к ней нет, непонятно, на сколько именно увеличивается мощь навыков. Судя по затратам энергии, прибавка не впечатляющая, однако пока не попробуешь, не узнаешь.

Нет, пожалуй, не стоит. Дело не такое уж и срочное, а горожане все на нервах не первый день, не нужно устраивать тысячам людей бессонницу. Завтра до приёма во дворце у меня будет бездна времени. Выберусь в лагерь корпуса и там, на полигоне, всё спокойно выясню.

С этими мыслями я вышел из кабинета и направился в сторону своих покоев. Герой ночи позволяет подолгу обходиться без сна, но завтра мне предстоит сложный день, вечер и ночь, так что будет не лишним устроить отдых часа на три-четыре.

Скользнувший навстречу слуга произнёс непонятное:

— Господин, все давно уже в малом зале.

— В каком смысле все? — спросил я.

Лицо слуги вытянулось:

— Простите, господин. Я думал, что вы хотите присоединиться к собранию благородных господ.

Только тут я вспомнил, что Дорс мельком упоминал какое-то очередное хитрое мероприятие, задуманное ради повышения вероятности совращения Паксуса. Прям всерьёз за сводничество взялся, даже Аммо Раллеса к своим планам привлёк. Тот, правда, вряд ли сильно сопротивлялся. Я тогда краем уха здоровяка слушал, о другом думал, вот и не вспомнил сразу.

Стало интересно, что же за вечеринку он устроил. Почему бы не взглянуть одним глазком, ведь много времени это не займёт.

При виде меня другой слуга кинулся было к двери, но я шикнул требовательно, прижимая указательный палец к губам. Как ни странно, этот жест и в этом мире имел аналогичное значение. Молодой мужчина меня понял, кивнул, потянул створку аккуратно, бесшумно.

Из зала донёсся заунывный голос Паксуса:

— … и ему он тоже отрубил голову. Совершив очередное злодеяние, Алый Дракон торжествующе расхохотался, после чего сжёг двадцать две деревни и три города, а обесчещенная наследная рода проткнула себе сердце мечом уснувшего великана. И когда великан проснулся, он тоже умер от великого горя. Черные тучи пролили чёрный дождь, и эти земли стали называться Землями Скорби. Так закончилась история величия славного рода. Во всём мире не осталось ни капли истинной крови, что может его возродить.

Начало истории я прослушать не успел, но не сомневаюсь, что ничего интересного не пропустил. Даже если чтец не будет таким же бездарным, как Паксус, вряд ли столь унылым унынием получится кого-то заинтересовать. Но это, разумеется, если речь идёт обо мне и людям из моей первой жизни. Там у нас искусство не чета здешнему. Главный упор делается на то, чтобы подцепить слушателя, зрителя или читателя, всё прочее может полностью игнорироваться. Причем цепляют проверенным набором. Используются самые простые и при этом безотказные крючки: тайна, секс, юмор, насилие и прочее. Здесь же зачастую слова произносят ради самих слов, без малейшей оглядки на чаяния «потребителей». Но так как ничего другого аборигены не знают, даже такой вот скучнейший речитатив со скомканным сюжетом готовы воспринимать на ура.

С моей точки зрения художественной литературы, как таковой, в этом мире вообще нет. То, что к ней относят, это поделки уровнем ниже сказок для самых маленьких, и чуть менее чем полностью они состоят из хвалебных жизнеописаний реальных и вымышленных героев. Причём в основном повторяются слово в слово, или изменяются лишь имена и географические термины.

При этом полным-полно всевозможных научно-философских трактатов, написанных недурственным языком, почти без излишеств и заимствований. Как будто принципиально иные народы их пишут.

Объяснения этому парадоксу у меня нет. Одно время, задумываясь о нём, я даже порывался адаптировать к реалиям Рока что-нибудь из земной классики. Намеревался стать, так сказать, первым истинным сочинителем этого мира. Но потом как-то забылось, да и мне литературная слава ни к чему.

Зайдя, наконец, в малый зал, я изрядно удивился. Очень уж странная кампания здесь собралась. Начать с того, что мои персты, как бы это сказать… Не очень-то ладили между собой. Кими и Паксус тяготели ко мне, что естественно, однако и она и он при этом игнорировали всех прочих перстов и с прохладцей относились друг к дружке. У Дорса слишком тяжёлый характер, с ним никто не любит общаться. Арсай не слишком умён, он думает лишь о героическом суициде, другие темы для разговоров с ним находить сложно, и это отпугивает потенциальных приятелей. Глас по жизни нелюдимый, почти отшельник, к тому же себе на уме. Иногда демонстрирует поведение на грани подлости, нарывается на конфликты, иногда ведёт себя как последний трус, а иногда наоборот, рвётся в битву, невзирая на все запреты. Если собрать все слова, сказанные между мною и им за всё время, вряд ли их больше сотни наберётся. У остальных перстов скорее всего и того меньше окажется.

Как тут не удивиться, если в малом зале полный комплект собрался: Кими, Паксус, Дорс, Арсай и Глас. И расселись они непринуждённо, расслабленно. Вино потягивают из дорогих бокалов, мило обсуждают прослушанную историю.

Вино им, кстати, не слуга, а сам Аммо Раллес подливает. У них тут вечеринка без лакеев, лишь свои сливки общества, если не считать Бяку. Но он пусть и не благородных кровей, но и не чужой.

Хотя посторонние всё же имеются: клетка с Гнусисом в углу кажется лишней, и Местресс, сидящая вплотную к Паксусу, тоже не из наших. Но у неё хотя бы причина есть здесь находиться, а вот у гоблина вряд ли.

Ему после сегодняшнего разоблачения полагается на раскалённой печи выплясывать, или иным, не менее жестоким образом расплачиваться за свои многочисленные прегрешения. А что мы видим вместо этого?

Вместо этого он свои длинные уши греет, находясь среди высшего общества.

Тот случай, когда преступная изощрённость настолько восхитила жертв и свидетелей, что вопрос с наказанием так и остался открытым.

— О! Господин Гедар, только вас нам здесь и не хватает! — радостно поприветствовал глава миссии. — Присаживайтесь, куда вам удобно. Вам вина, или крепкой настойки?

— Пожалуй, воздержусь. Нельзя ли узнать, по какому поводу собрание? — спросил я, делая вид, что ни о каких замыслах знать не знал.

— Да, собственно, повода особого нет. Я тут имел смелость поделиться с господином Паксусом некоторыми моментами из моего богатого жизненного опыта. Отдельные рассказы оказались пикантными, и заинтересовали невзначай заглянувшего сюда господина Дорса. За ним Паксус с Местри подтянулись, и дальше как-то само собой у нас образовался такой вот коллектив. Делимся историями из своего опыта и книжного, мило общаемся, пьем прекрасные напитки.

— А Гнусис что здесь делает?

— А Гнусис завидует, ему ведь никто ничего не наливает, — скорбно ответили из клетки.

— Его Кошшок оставил, — пояснил Дорс. — Попросил присматривать за мелкой тварью. Скоро обещал появиться с новым замком для клетки. Такой навыком Гнусиса открыть нельзя. Наверное.

— Я думаю, что гоблина замок не удержит, — уверенно заявил Глас. — Простите за грубость, но слишком хитрая сволочь. Это надо же, как долго всех за нос водил. Несчастный пленник, ну да… Кошшоку не грозить надо, а действительно на печь клетку поставить. И забыть её там. Пусть прыгает, пока не поджарится до хрустящей корочки.

— Такой молодой, а уже изверг, — прокомментировали из клетки.

— Я как раз историю вспомнил, — заговорил Дорс. — Про то, как близнецов-наследников в железной клетке над вулканом сожгли до кровавого пепла.

— Да эту историю все знают, — отмахнулся Глас. — Новенькое что-нибудь расскажи.

— Может пусть лучше господин Паксус расскажет? — предложила Местресс, невинно захлопав ресницами и подвинувшись к совращаемому приятелю ещё ближе. — У него прекрасно получается рассказывать.

— Да что там такого прекрасного⁈ — возмутился Глас. — Он же и двух слов связать не может. К тому же у него одно старьё, тоже ничего нового.

— Так я и не отрицаю, — заявил Паксус, чуть отодвинувшись от Местресс. — А давайте попросим Гедара рассказать? Да хотя бы те истории, которые он нам, когда ещё учились, про Чака Норриса рассказывал. Они очень короткие, но забавные. Вам должно понравиться.

— Я хочу длинную и страшную, — надула губки Местресс, снова придвигаясь к Паксусу. — Такую, как ты рассказывал. Про Алого Дракона и сто несчастий на великий род. Готова даже снова её послушать, если ты так же красиво рассказывать будешь.

Паксус, отодвигаясь, суетливо замотал головой:

— Нет-нет-нет, Чак гораздо лучше рассказывает! То есть Гедар. Наверняка у него и длинные истории есть про кого угодно. Гедар, только не говори, что ты ничего про драконов не знаешь. Я же помню, ты вечно книжки какие-то читал. Всё свободное время не вылезал из библиотеки. Неужели там ничего про драконов не попадалось?

— Ну почему же не попадалось? Попадалось, и не раз.

— Я бы в твоём исполнении послушала, — первый раз за всё время подала голос Кими.

— Я бы тоже послушал, — прогнусавил гоблин. — Да и выпить бы не помешало.

А я вспомнил свои давние мысли насчёт того, чтобы стать первым истинным литератором Рока.

Почему бы и нет?

— Ладно, уговорили. Но история будет очень длинная.

— Отлично, все только за, — одобрила Кими.

— Итак, в одной далёкой безводной пустоши скрывались от мести злобного и завистливого императорского фаворита два младших сына главы славного рода, рождённые от прекрасной знатной наложницы. Не имея иных средств к существованию, они оказывали покровительство невеликой общине арендаторов-простолюдинов и бастардов, добывающих хлеб насущных на скудных землях.

Далее последовал весьма вольный пересказ старого фантастического фильма «Дрожь земли». Драконов в нём, так-то не было, но ведь вольный пересказ на то и вольный. К тому же мне, так или иначе, нельзя не отклоняться от оригинала, ведь тогда уроженцы Рока абсолютно ничего не поймут. Поэтому я адаптировал сюжет всеми способами, безжалостно вырезая одни эпизоды, добавляя другие и полностью перерабатывая третьи. Ну и совсем уж отказываться от громоздких и зачастую странных языковых конструкций литературы Рока тоже не стал. Разве что по возможности их улучшал.

«Удивительный артефакт беглой наследницы написал фразу „Погибель идёт“. Так он предвещал приближение ужасающих подземных драконов — грабоидов. Эти монстры скрывались в толще земли от глаз людских со времён великого катаклизма, что случился в забытой древности».

«Обняв флагшток на сигнальной вышке, несчастный ограбленный бастард нашёл здесь смерть от жажды и голода. Его мёртвое тело закоченело и потому не свалилось, осталось на недосягаемой для грабоидов высоте».

«Раб нанёс ещё один удар. Кирка, пробив тонкий слой изношенной временем брусчатки, слегка вонзилась в загривок подземного дракона, отчего ужасающее чудовище мгновенно разъярилось и вознамерилось предать обидчика смерти».

«Старший брат голыми руками выкопал немалую яму, прежде чем наткнулся на что-то твёрдое и светящееся. Рассмотрев находку, он понял, что перед ним край артефактного фонаря, закреплённого на карете, что каким-то непостижимым образом оказалась глубоко в толще земли».

«Неразумный ребёнок принялся колотить палкой по земле, дабы выгнать суслика из норки. И, конечно же, грабоид с прокачанной чувствительностью почуял притягательные вибрации, после чего ринулся к добыче. Он ещё не знал, что возле лавки торговца ему придётся столкнуться с братьями из славного рода. И род их славился, помимо всего прочего, хитростью».

«Купив у непрактичных братьев за медные монеты дорогие части тела поверженного грабоида, тессэриец тут же принялся продавать их за серебро и золото».

«Ломая стену старого пыточного подвала, подземный дракон даже помыслить не мог, что в этом подземелье его ожидает неминуемая гибель. Дело в том, что древний замок принадлежал супружеской паре, что дала обет сразиться насмерть, если случится новое пришествие Хаоса. Ради этого они устроили склад артефактных баллист, крепостных арбалетов и прочего разнообразного вооружения».

Если поначалу публика реагировала на повествование отдельными междометиями, дальше воцарилась мёртвая тишина. Меня такая реакция несколько удивила, однако возможностей задумываться над этим не было. Мало того, что надо вспоминать подробности давным-давно просмотренного фильма, так ещё приходится по ходу повествования переиначивать их на местный лад без пауз и запинок. Поэтому я за слушателями почти не следил даже вначале, а дальше рассказ стал меня самого забавлять, и я почти полностью отключился от окружающей действительности.

История, наконец, подошла к финалу.

'Остался лишь вожак грабоидов, самый страшный и коварный из всех подземных драконов. Ужасающая аура позволила ему уцелеть там, где все его собратья нашли погибель. Как ни быстр был окт под младшим братом, чудовище было быстрее. Выдавая своё продвижение падающими межевыми столбами, оно стремительно летело через толщи песка и камней, всё шире и шире разевая кошмарную пасть, усеянную длинными загнутыми клыками. Сама смерть дышала в спину всаднику, и дыхание её было смрадным. Еще секунда, ещё один миг, и не станет прекрасного коня и благородного наездника.

Чудовище напрягло все силы и рвануло вперед, почти дотянувшись до вожделенной плоти жертв.

И в этот миг окт прыгнул. Прыгнул так, как может прыгать только самый благородный окт. Оттолкнувшись от самого края вулканической пропасти, лучший конь в мире взмыл над дышащим огнём провалом и уверенно перемахнул на другую сторону.

Грабоид, до последнего оставаясь в толще земли, слишком поздно осознал, что его завели в хитрую западню. Не успев затормозить, он на всей скорости вылетел из обрывистой стены, после чего низвергнулся вниз, в бездну, заполненную расплавленной лавой. Там ужасающий монстр и нашёл свою погибель.

Это страшилище было последним. Земля перестала дрожать, пустоши снова стали спокойным местом, простолюдины и бастарды вернулись к своим обычным занятиям. Ну а братья, получив навыки и силу ужасающих грабоидов, отправились к новым интересным местам и к новым великим подвигам'.

Посмотрев на слушателей, я только сейчас осознал, что мой рассказ заинтересовал их приблизительно в тысячу раз больше, чем сказка про Алого дракона в исполнении Паксуса.

Да что там в тысячу, бери больше.

Миллион.

Миллиард.

Уже почти минута прошла, а тишина стоит мёртвая. Все в трансе пребывают. Даже назойливая муха жужжать перестала.

Первым, как ни странно, заговорил наш главный молчун — Глас:

— Я что-то не понял… Когда брат заманивал чудовище к провалу, оно преследовало его под землёй. Как оно при этом могло смрадно дышать ему в спину?

— Это же подземный дракон, он и не такое умеет, — ответил Аммо Ралллес и хлопнул в ладоши: — Господин Гедар, я потрясён… нет, я просто в шоке, в глубочайшем ошеломлении! Вот уж не думал, что в вас скрывается такой талант. Я восхищён, нет, я просто в диком восторге! И да, я настаиваю на продолжении истории. Мне очень хочется узнать, к каким таким великим подвигам направились сыновья благородной наложницы.

— Да-да! Я тоже хочу это знать! — подскочила Кими.

— Они что, просто уехали? — растерянно спросила Местресс. — А как же свадьба с беглой наследницей? Почему о ней ни слова? Нельзя вот так просто закончить историю, и ничего не сказать про такое событие. Господин Дорс, у вас на подбородке кровь.

— Да это я случайно губу прикусил… от волнения, — с несвойственным ему смущением ответил здоровяк и пояснил: — Сильно страшно было в конце. Я очень боялся, что подземный дракон догонит лучшего окта на земле.

— Мне до сих пор страшно, — признался Паксус. — У меня перед глазами стоит огромная пасть с большими загнутыми клыками.

— И у меня!

— И у меня!

— У меня тоже! Не представляю, как после такого можно заснуть!

— Великий ПОРЯДОК, как же сильно хочется узнать про свадьбу. Господин Гедар, вы ведь расскажете, да?

— И повторюсь, про новые подвиги братьев нам тоже очень хочется узнать, — добавил Аммо Раллес. — Или кто-то считает, что этот рассказ будет неинтересным?

— Да я лично придушу того, кто так скажет! — пригрозил Дорс, вскидывая кулаки.

— Я тебе в этом помогу, — пообещали из клетки.

— Гедар, а эти грабоиды, они как… точно драконы, или нет? — неожиданно спросил Арсай.

— А почему тебе это так интересно? — ответил я вопросом на вопрос.

— Да просто если придётся погибнуть в битве с драконом, это одно, а если это простая тварь окажется, это другое. Я до твоей истории ни разу ничего про подземных драконов не слышал. Разве такие бывают?

— Бывают-бывают, не сомневайся.

— Лучшая история в моей жизни, — констатировал Аммо Раллес.

— Есть к чему придраться, но да, история не такая уж плохая, — признал Глас, всем своим видом неубедительно пытаясь показать, что рассказ не потряс его до глубины души.

— Вот бы по ней сделать театральное представление, — мечтательно протянула Местресс.

— Отличная идея! — воскликнул Аммо Раллес. — А давайте представим, что постановку устраиваем мы. Для своего узкого круга, разумеется. Я думаю, на роль старшего брата идеально подходит господин Гедар.

— Бесспорно, — кивнул Дорс. — Я готов сыграть младшего и его окта. Да Хаос меня побери! Не так выразился! В смысле не окта играть, а младшего брата на окте.

— Я бы, пожалуй, мог сыграть тессэрийца, прям для меня роль, — сказал Аммо Раллес и вкрадчиво спросил: — И мне очень интересно, кого в такой постановке может сыграть наша очаровательная Местри?

— Грабоида, — прогнусавили из клетки.

Дорс захохотал и, давясь смехом, предложил:

— Тогда беглую наследницу сыграет Гнусис.

— Э! Я не такой! Я не согласен!

— Бяка, а ты чего плачешь? — спросил Паксус.

— Бастарда жалко, — всхлипывая, ответил приятель. — Мало того, что у него всё украли, так ещё и умер на той вышке. Никак не могу забыть этого несчастного господина. Нельзя же так с человеком. А ещё жалко добро в той карете. Я не понимаю, почему братья не стали раскапывать её до конца. Ведь в каретах простые люде не ездят, значит в ней много всякого добра. Грабоидам оно не нужно, получается оно так под землёй и осталось. Гед, ты же потом расскажешь в продолжении, как братья до этих богатств докопались? И обязательно подробно перечисли, что именно им досталось.

За окном сверкнуло столь ярко, что магические лампы на этом фоне стали выглядеть ничтожными светлячками. И в тот же миг грохнуло, врезало по окнам, по залу разлетелись пластины слюды и мутноватые стёклышки.

Следом ещё раз сверкнуло, но уже не рядом, а в отдалении.

Не обращая внимания на ошеломлённых участников «литературной вечеринки», я выскочил на балкон и успел увидеть, как над городом взмывает миниатюрное подобие кометы. Достигнув высшей точки траектории, горящий шар устремился вниз, куда-то на город и скрылся за крышами.

После чего вновь сверкнуло.

Завертев головой, я стал прикидывать, что и откуда взлетает.

На балкон ворвалась Кими:

— Чак, что это⁈ Южане под стенами⁈ Но как⁈

Я покачал головой:

— Полагаю, под стенами нет никаких южан. Это виселицы стреляют.

— С тобой всё нормально⁈ Какие виселицы⁈

— Те самые, которые, якобы, ставили в дворцовом саду. Наблюдатели ошиблись, там собирали катапульты. Те самые три катапульты, что, по словам интенданта Аюна, хранились в разобранном виде на дворцовых складах. Где-то рядом с артефактными снарядами. Вот они сейчас и прилетают по нам и по казармам ополчения.

— Но какого Хаоса эти недоумки обстреливают миссию и городские казармы⁈ — воскликнул подошедший Дорс.

Я пожал плечами:

— Они почему-то захотели устроить дворцовый приём на день раньше. Отсюда до сада по прямой не больше километра, для таких катапульт это нормальная дистанция.

Новый снаряд взмыл в ночное небо, завис в усеянном звёздами мраке и, вместо того, чтобы по дуге низвергнуться на город, начал увеличиваться в размерах.

А это означает, что он падает на миссию.