Крошка Сэм

10

По окончании благотворительной акции Саманта в надежде побыть в одиночестве поспешила домой. Обычное, казалось бы, дело — в ее плотном графике даже в выходные трудно было найти время, когда бы она могла побыть одна, подумать, поразмышлять. Вся ее жизнь была нескончаемой чередой деловых встреч, заседаний, комиссий, благотворительных акций, обедов с нужными людьми. Но никогда прежде такое положение вещей ее не тяготило так, как сегодня. Хотелось закрыться дома от всего мира, отключить телефон и весь день смотреть бесконечные сериалы, ток-шоу или что там обычно показывают по развлекательным каналам.

Поэтому, когда ближе к вечеру позвонила Джиллиан и предложила поужинать в их любимом кафе, первой мыслью Саманты было отказаться. Но тут мисс Соммерз обронила, что Бобби с утра принес ей записи группы, на концерте которой они побывали прошлым вечером.

— Он сказал, что ты вчера его просила об этом.

Услышав эту фразу, Саманта моментально изменила свое решение провести вечер дома. Она отказалась от общения с Джейсоном, но отказаться от его песен, от того, чтобы хоть в записи слышать его голос, она не могла.

Ровно в назначенный час она прибыла в Рок-крик-парк. К приходу вечно задерживающейся подруги Саманта успела сделать заказ и раз пять посмотреть на часы. Опоздавшая Джиллиан, словно почувствовав, как Саманте не терпится получить записи понравившейся музыкальной группы, первым делом вручила ей диск с обещанными записями, а уже потом взяла меню.

Листая меню, она призналась Саманте, что после ухода Бобби она из любопытства и желания понять, чем музыка так понравилась ее подруге, рискнула прослушать то, что он принес, предварительно убавив громкость музыкального центра до минимума. Эффект, произведенный записанными песнями, оказался противоположным тому, что на концерте. Без оглушающих звуков, порожденных мощной аппаратурой, и без агрессивной толпы вокруг некоторые песни понравились Джиллиан. Что самое интересное, у нее ни разу не возникло желания заткнуть уши, хотя на концерте это было единственным ее желанием.

— Удивительно, не правда ли?

Саманта рассеянно подняла глаза от тарелки.

— Что? А… да, конечно.

Джиллиан моментально потеряла интерес к меню, которое до этого тщательно изучала, и с подозрением уставилась на подругу. На ее памяти это был первый случай, когда та пропустила мимо ушей монолог собеседника. Саманта никогда не была рассеянной или невнимательной.

— Что-то ты немного бледная. Не выспалась?

Саманта поспешно кивнула, нервно оглядываясь по сторонам, стараясь не смотреть в глаза Джиллиан.

— Есть немного.

— А что, концерт очень поздно кончился? Я ведь так и не спросила, как ты домой добралась.

Саманта моментально собралась и подтвердила, что выспаться ей не удалось из-за позднего окончания концерта, ответила, что с такси проблем у нее не было, а также упомянула об утомительном участии в благотворительной акции. Не рассказывать же ей о действительных причинах недосыпа и собственных переживаниях по поводу этих причин. Делиться этим даже с лучшей подругой она была не готова. Несмотря на то, что они с Джейсоном пришли к взаимопониманию, Саманта чувствовала себя неловко при воспоминаниях о недавних событиях. Ей хотелось побыстрее выкинуть их из головы.

К счастью, Джил удовлетворилась версией недосыпа, выданной Самантой. Ей и в голову не пришло заподозрить неладное в поведении подруги.

Карлос добрался до редакции газеты в понедельник только ближе к обеду. Он постучал в дверь кабинета главного редактора и, не дождавшись ответа, приоткрыл дверь и просунул голову в образовавшуюся щель.

— Гарсия, что так поздно? Мы уже сдали материал в печать, — недовольно пробурчал мистер Маклаффин, увидев латиноамериканца.

Карлос недолюбливал этого полного неприятного субъекта с вечно грязными волосами и потным лбом, с которым по долгу службы ему приходилось общаться. Карлос удивился бы, если бы узнал, что Маклаффин считает его самого не менее неприятным субъектом, скользким, пронырливым и ненадежным.

Под сердитым взглядом хозяина кабинета Карлос прошмыгнул внутрь, прикрыв за собой дверь, и демонстративно покрутил в руках папку с фотографиями. Если начать извиняться или оправдываться, Маклаффину ничего не стоит выгнать его с порога. Не объяснять же, что из объятий той красотки, с которой он вчера познакомился, не так просто вырваться, особенно если учесть полное отсутствие у него желания вырываться. Видно же, день у главного редактора явно не задался, тот зол как тысяча чертей. Наверняка опять не набрал сенсационного материала на номер и заставил подчиненных сочинять очередные небылицы. В таком состоянии еще неизвестно, как он отнесется к принесенному им материалу.

— Ладно, — смилостивился Маклаффин, протягивая руку к папке, — что там у тебя?

Открыв папку, редактор моментально изменился в лице, побагровел и как-то подозрительно напрягся. Карлос, не зная, что и думать, решил было, что тому неизвестен субъект, запечатленный на фотографиях, и позволил себе прокомментировать свою работу.

— Это Джей Коул, солист группы… — начал пояснять он, но закончить ему не удалось.

Его объяснения прервал крик Маклаффина, больше напоминавший рык разъяренного зверя:

— Какой, к черту, Коул?! Это же Саманта Холлиуэл! Вот это дела!

Челюсть Карлоса отвисла. Он бросился к столу, на который Маклаффин в приступе гнева швырнул фотографии, и схватил одну. Из-за этой Паулиты он даже не обратил внимания на спутницу Коула, когда наспех печатал фотографии.

— Ты когда их сделал?

Карлос напрягся, но из-за неожиданности вопроса не успел сообразить, какой ответ будет выгоден ему, и выдал правду:

— В субботу.

— Болван! — заорал багровый от злости Маклаффин. — Два дня, мы потеряли два дня! Где ты шлялся, твою мать?! Ты должен был уже на следующее утро быть у меня с этим материалом! Все другие издания уже, должно быть, прошлись по поводу их встречи, а мы только сегодня узнаем о случившемся!

— Но никто об этом не знает, — поспешил оправдаться Карлос. — Возле отеля был один я. Это эксклюзивные снимки.

— Точно? — недоверчиво покосился на него тяжело дышащий начальник.

— Точнее не бывает.

Это заявление немного успокоило Маклаффина. Тот отдышался и снизошел до того, что пообещал Карлосу: если тот окажется прав и никакое другое издание в ближайшее время не опубликует подобные фотографии, ему выплатят дополнительную премию. Счастливый фотограф, еще раз заверив шефа в эксклюзивности материала, ретировался, мысленно потирая руки. Маклаффин выскочил из кабинета, немало удивив свою помощницу такой прытью, и потребовал подборку утренних газет и журналов: надо было самолично убедиться, что больше ни одно издательство ни сном ни духом не ведает о тайной встрече дочери политика и рок-музыканта.

Поспешно листая материалы, он наткнулся на статью о некой благотворительной акции, его цепкий взгляд скользнул было дальше, но вдруг вернулся к общему снимку участников. Маклаффин чуть не подпрыгнул от радости, хотя то, что он увидел, было совсем не тем, что он искал. Саманта Холлиуэл и Джей Коул стояли рядом среди других участников акции. Это наводило на определенные размышления: две встречи уже явно не случайность, тут любой человек может сделать вполне определенные выводы.

«Дочь сенатора — новая подружка рок-музыканта». Это будет бомба, решил Маклаффин. Он уже видел, как взлетят продажи газеты.