Крошка Сэм

13

Прежде чем отправиться домой, мистер Холлиуэл заглянул в кабинет дочери и неожиданно предложил подвезти ее домой.

Саманта, немного удивленная такой заботой, отказалась, так как планировала немного задержаться и поработать над кое-какими документами. Потом она вспомнила, чем могло быть вызвано это предложение отца, и помрачнела. Оставалось надеяться, что в связи с последними событиями он не начнет контролировать каждый ее шаг.

Раньше в отношениях Саманты и Гарри не было места недоверию. Даже тогда, шестнадцать лет назад, когда после ночи, проведенной в полицейском участке, она навестила отца в больнице и клятвенно заверила его, что такого больше не повторится, тот поверил ей на слово.

Он не стал контролировать, выполняет ли девочка обещание, хотя молодая жена настоятельно советовала ему не доверять без оглядки детским словам. Это был единственный раз, когда Кимберли попыталась вмешаться в их с Гарри отношения, и ее попытка провалилась. С тех пор Саманта не давала ни единого повода усомниться в своей способности держать слово.

Интересно, что скажет мачеха, когда сплетни о ее падчерице и Джейсоне Коулмане, распространяемые средствами массовой информации, дойдут до ее ушей? Можно представить, как Кимберли будет злорадствовать. Хотя зачем представлять? Совсем скоро Саманте предстоит наверняка узнать мнение мачехи на этот счет. Поддерживая давно заведенную традицию, они раз в месяц собирались втроем — Гарри, Кимберли и Саманта — и отправлялись на неформальный ужин с еще несколькими семьями коллег Гарри в «Мажестик». Маловероятно, что мачеха упустит возможность прокомментировать недавние события.

Гарри оглядел кабинет дочери. Его взгляд остановился на телефонной трубке, которая лежала на столе рядом с аппаратом. Бесконечные телефонные звонки от представителей прессы начались уже после полудня: журналисты во что бы то ни стало желали выяснить, что мисс Холлиуэл имеет сказать по поводу публикации. Сначала она терпеливо отвечала каждому звонившему, что пока никак не будет комментировать статью, а потом просто перестала брать трубку, однако звонки не прекращались. Через пару часов голова у нее раскалывалась от непрекращающегося звона. К решению проблемы Саманта подошла просто и без излишних затей: сняла трубку и положила ее на стол. Если бы только вот так же просто можно было решить проблему, породившую такой телефонный шквал!

— А я-то думаю, что это у тебя все занято? — пробормотал отец, кивая на телефон.

Саманта пояснила, что после полудня начались звонки репортеров, которые желали непременно услышать из первых уст ее мнение по поводу статьи. Для Гарри это не стало неожиданностью, он предполагал, что дальше события будут развиваться именно таким образом — осада со стороны прессы и телевидения была неизбежна. Самые дотошные журналисты даже пытались выведать что-либо у мистера Холлиуэла, но его личному помощнику удалось ловко избавиться от их настойчивых попыток напрямую дозвониться до сенатора. Гарри попытался предложить дочери свою помощь в переговорах с прессой. Саманта покачала головой:

— Не беспокойся, я справлюсь сама. Мне надо только решить, что лучше сказать прессе в данной ситуации. Очень жаль, что отмолчаться не удалось. Сегодня вечером я все хорошенько обдумаю и, возможно, уже завтра начну принимать меры.

— Все равно можешь в любую минуту на меня рассчитывать, как понадобится помощь, обращайся. Кстати, а я думал, что вы сегодня собирались ужинать с Полом?

— С чего ты взял? — недоуменно выдохнула Саманта, которая раньше не замечала, чтобы отец интересовался ее планами на вечер.

— Пол обмолвился пару дней назад, что вы собирались…

— Понятно, — сквозь зубы процедила Саманта, снова начиная злиться на Пола. К вечеру она почти забыла, как разозлило ее вмешательство потенциального жениха, но оброненная Гарри фраза вновь воскресила злость. Получается, Барнс, зная, что Гарри одобряет его кандидатуру, ненавязчиво докладывает тому, как продвигается ухаживание. Нет, она никогда бы не подумала скрывать от отца то, как складываются их отношения с Полом. В этой ситуации Саманту злило то, что Пол берет на себя непозволительно много, не учитывая при этом ее мнения по данному поводу.

— Так что? — не дождавшись ответа, спросил Гарри.

— Мы собирались, но планы изменились. И вообще, я начинаю приходить к мысли, что нам не стоило начинать встречаться. Мы не подходим друг другу.

Гарри некоторое время молчал, осмысливая услышанное. Потом осторожно произнес, внимательно наблюдая за реакцией дочери на свои слова:

— Подумай, стоит ли немедленно отказывать Полу. Из него мог бы получиться идеальный муж — предусмотрительный, вежливый, перспективный. Сама понимаешь — это наш круг.

Что ж, Саманта понимала. Она поняла, что такие слова произнесены неспроста. Гарри словно заранее предупреждал дочь, что человек не их круга не получит его одобрения. В свете последних событий это можно было истолковать только как предложение держаться подальше от людей, подобных Джейсону Коулману. Но так как ничего подобного не прозвучало вслух, она просто поджала губы и посмотрела прямо в глаза Гарри.

— Я подумаю об этом.

Гарри кивнул, попрощался и отправился домой, надеясь, что ему удалось убедить дочь задуматься, а та в свою очередь надеялась, что отец не будет больше возвращаться к этому разговору и оставит все как есть. После объятий Джейсона просто немыслимо даже на секунду представить себя замужем за пресным Барнсом, даже ради карьеры, даже ради имиджа. Может, со временем ей удастся перебороть себя, но не сейчас, когда в ее памяти свежи воспоминания об этом потрясающем мужчине.

После ухода отца Саманта попыталась вернуться к работе, но уже через полчаса поняла, что собрать разбегающиеся мысли выше ее сил. Тогда она, захватив с собой документы, отправилась домой в надежде, что там ее не будут одолевать чрезмерно настойчивые представители средств массовой информации, а смена обстановки поможет сосредоточиться на работе и отвлечься от навязчивых мыслей о Джейсоне.

Надежда ее оказалась напрасной. Дома положение дел не сильно отличалось — на автоответчике Саманта обнаружила не менее десятка сообщений от журналистов местных теле- и радиокомпаний. На мгновение ей пришло в голову отключить телефон, но она поборола это желание и лишь убавила громкость звонка. Прежде чем погрузиться в работу, Саманта включила музыкальный центр.

Она часто работала и слушала музыку одновременно. Порой внешние раздражители были ей просто необходимы, чтобы сосредоточиться на чем-то важном. Она привыкла, что при посторонних шумах, было проще сконцентрировать внимание, но сегодня подобная уловка не сработала.

Может, потому, что голова ее была забита другими мыслями, а может, потому, что из динамиков лился низкий голос Джейсона и бесстыдно отвлекал ее от работы. Наверное, ей следовало поставить что-нибудь нейтральное, что-то, что не затронет ее эмоциональное состояние, но она не смогла преодолеть искушение еще раз послушать песни Джейсона.

Строчки бессмысленной чередой мелькали перед глазами Саманты, ей никак не удавалось уловить их смысл. Хотелось прыгать и кричать под бодрые ритмы, а под медленные баллады на нее накатывало желание разрыдаться от жалости к себе. Песня сменяла песню, а она все еще читала первый абзац законопроекта. И было совершенно невозможно заставить себя выключить отвлекающую музыку, как невозможно было вырвать из сердца мечты, а из памяти — воспоминания.

Очередной телефонный звонок прервал ее метания. Определитель номера указывал, что звонила ее подруга, поэтому Саманта подняла трубку. Немного удивленная столь поздним звонком Джиллиан, она поспешно произнесла:

— Да, Джил, что-то случилось? — В трубке на минуту замешкались, и Саманта была вынуждена окликнуть подругу: — Джил! Ты там?

— Это не Джил, — раздался в трубке мужской голос, такой неожиданный, но при этом родной и знакомый.

— Джейсон?! — удивленно выдохнула Саманта, вцепившись в трубку и радуясь, что в тот момент она сидела. На всякий случай она еще раз взглянула на определитель номера. Нет, она не ошиблась — на экране четко обозначен номер ее подруги. Может, ей только показалось, что в трубке раздался голос Джейсона? Может, она просто сходит с ума — наслушалась его песен и теперь повсюду ей мерещится его низкий, чуть хрипловатый голос?

— Да, это я, — как-то радостно произнес все тот же голос, отметая ее опасения.

Не будь Саманта так растеряна, она бы подумала, что Джейсон обрадовался тому, что она узнала его по голосу несмотря на то, что до этого они ни разу не разговаривали по телефону.

— Я сейчас звонил тебе с мобильного, но ты не брала трубку.

Его голос вызывал во всем ее теле незнакомую прежде дрожь и томление. Колени дрожали от напряжения, хотя она не стояла, а сидела. Рука судорожно сжимала трубку, дыхание участилось. Изумленная собственными ощущениями, Саманта попыталась взять себя в руки и сосредоточиться на смысле разговора.

— Правда? — Она замолчала, не зная, что говорить дальше.

Саманта действительно пропустила несколько звонков, так как номера звонящих были ей незнакомы. Через пару секунд она опомнилась, поняв, что его последняя фраза явно требует какого-то ответа, и поспешила объяснить:

— Меня весь день одолевают репортеры, и я перестала брать трубку, если звонят с незнакомого номера.

— Я так и понял. Поэтому рискнул попросить у мисс Соммерз позволения воспользоваться ее домашним телефоном. Надеюсь, ты не в обиде?

— Нет, но продолжаю недоумевать — при чем тут Джил? — Саманта постепенно приходила в себя.

— Мы сейчас у нее.

— Кто это мы? — Саманта неожиданно почувствовала себя непроходимо тупой, но она никак не могла понять, как получилось так, что Джейсон звонит ей с номера Джиллиан.

— Я и мой друг, гитарист нашей группы. Ты ведь уже видела статью?

После этой фразы в голове у Саманты начало проясняться. Скорее всего, после публикации их совместной фотографии Джейсон посчитал нужным разыскать ее. Надо отдать ему должное, он оказался более решительным. Саманте тоже приходило в голову, что, прежде чем как-то реагировать на подобную публикацию, следовало связаться с ним, но все не могла решиться на такой шаг.

— Видела, — ответила она, продолжая недоумевать, как так вышло, что он нашел ее через Джил. Она могла поклясться, что ни разу не упоминала имени своей подруги при нем.

— Мне очень жаль, что все так получилось, — непонятно зачем извинился Джейсон.

Наверное, он тоже испытывает неловкость, подумала Саманта.

— Почему, ты же в этом не виноват.

— Я, как только узнал, решил, что надо тебя разыскать. Ну, ты понимаешь, чтобы договориться, что нам следует говорить прессе, чтобы истории совпадали, — немного сбивчиво пояснил он, наконец дойдя до причины, побудившей его позвонить. — Не сердишься за самоуправство?

— Нет, ты молодец. Я и сама думала, что нам надо встретиться, только не знала, как лучше с тобой связаться. — В голове у Саманты уже прокручивались варианты, где и когда им лучше встретиться.

Откладывать встречу надолго нельзя — с каждым часом репортеры становятся все более нетерпеливыми, а сочиненная беспардонно лживым автором статья будет обрастать все более нелепыми предположениями до тех пор, пока они с Джейсоном не предложат публике свою версию событий. Из этого следует, что уже к завтрашнему утру желательно сочинить правдоподобную историю. Проще договориться обо всем лично, такой разговор не относится к разряду телефонных. Значит, им следует встретиться прямо сейчас. Но где?

Если Джейсон приедет к ней, его может заметить глазастый консьерж и визит музыканта к дочери сенатора получит огласку, тогда опровергать скандальную статью будет бессмысленно. Самой ехать к нему в отель тоже небезопасно — ведь именно там подкараулил их в первый раз ушлый папарацци. Встреча в общественном месте — баре, ресторане или кафе — вообще отметается: там уж слишком много посторонних глаз и ушей. Оставался один выход, по крайней мере в тот момент он казался Саманте таковым.

— Ты сейчас никуда не торопишься? — спросила она Джейсона, решив, как следует действовать дальше. — Нет? Хорошо. Тогда будь добр, дай мне на минуту Джил.

Джейсон передал трубку хозяйке квартиры, и Саманта изложила подруге свою просьбу. Джиллиан, несмотря на поздний час, не колеблясь согласилась немедленно предоставить свою квартиру для проведения столь важных переговоров, хотя общество болтливо назойливого Маккея ее нервировало и она понятия не имела, чем ей занять мужчин до приезда подруги. Саманта вызвала такси и уже через полчаса входила в квартиру Джиллиан.

Джиллиан несказанно обрадовалась, когда Саманта позвонила в дверь, и пулей вылетела в прихожую, спеша впустить подругу. С каждой минутой общество разговорчивого Маккея все больше действовало ей на нервы, но элементарная вежливость не позволяла ей попросить его хоть немного помолчать. Прямая, как палка, она замерла на краю кресла и с самым благодушным видом слушала порой не слишком приличные байки из жизни музыкантов. Ей и в голову не приходило, что чем более безразличный вид она принимала, тем пикантнее становились озвучиваемые Маккеем подробности. Он и сам не отдавал себе отчет, почему ему хотелось растормошить эту благовоспитанную дамочку, и чем больше она замыкалась в себе, тем более откровенные подробности слетали с его языка.

Джейсон, погруженный в собственные мысли, не делал ни малейшей попытки остановить словесный поток, извергаемый другом. Все его мысли были заняты предстоящей встречей с Самантой. Казалось, сама судьба раз за разом сталкивает их, и, несмотря на не слишком приятные обстоятельства, Джейсон был рад этому.

Когда Джиллиан поспешила к входной двери, оба мужчины, не сговариваясь, встали и сделали несколько шагов в направлении прихожей. Стоя посреди гостиной, они молча ждали, когда подруги поприветствуют друг друга и пройдут в комнату.

На мгновение Джейсон позавидовал Джиллиан, которая, приветствуя Саманту, обняла и поцеловала ее. Ему, как и Маккею, досталось лишь сухое рукопожатие и скованный кивок головой. Он был вынужден удовлетвориться этим кратким прикосновением, хотя больше всего ему хотелось стиснуть Саманту в объятиях и долго не отпускать. Да еще и поцеловать ее, крепко, долго, многозначительно, до трепета в низу живота, до дрожи в коленях.

Вчетвером они, объединив усилия, до поздней ночи придумывали легенду для прессы. Ник и Джиллиан принимали в обсуждении самое активное участие — правда, буйная фантазия Маккея скорее мешала, чем помогала им. Выдвигаемые им идеи больше подходили для еще парочки скандальных статей с участием Джейсона и Саманты. Едва Джиллиан пыталась ему робко возразить, что его истории слишком пикантны и двусмысленны, как тут же становилась третьей участницей этой придуманной истории.

Несмотря на все провокации Маккея, им удалось составить более-менее правдоподобную версию, которую можно было без опасения представить журналистам. Окончательный вариант, на котором они остановились, выглядел следующим образом.

Мисс Холлиуэл ожидала такси, и на нее напал грабитель. Джейсон, возвращаясь в отель с концерта, случайно проходил мимо и вмешался в тот момент, когда ситуация была критической. Грабитель убежал ни с чем, но успел подпортить Саманте одежду, так как храбрая женщина не побоялась оказать сопротивление. Так как все происходило недалеко от отеля, они поднялись к нему, позвонили из его номера мисс Соммерз, и та привезла подруге вещи.

Версия мало отклонялась от правды, и это добавляло ей больше правдоподобия. Они лишь немного сместили место происшествия, чтобы полицейским, которые прибыли тогда по вызову, не пришло в голову связать ту, настоящую историю с этой, придуманной для прессы. Единственное, что не нравилось Саманте, это то, что им пришлось впутать и ее подругу.

— Прости, Джил, что мы тебя в это вмешиваем… Можно, конечно, обойтись без тебя…

Джиллиан протестующе махнула рукой.

— Нет, Саманта, ты сама понимаешь, если не сказать, что я привезла тебе вещи и мы вместе покинули гостиничный номер, никто не поверит, что ты не провела там ночь. Нужен свидетель, что ты вошла номер лишь на короткое время и вскоре покинула его. Иначе, что бы мы тут ни придумали, журналисты будут по-прежнему делать грязные намеки. Такого свидетеля у тебя нет. Значит, им стану я.

— Спасибо, Джил! Ты настоящий друг! — воскликнула благодарная Саманта, понимая, как нелегко будет Джиллиан оказаться перед объективами камер и выдержать давление со стороны прессы.

— И великолепная дуэнья, — не преминул добавить языкастый Маккей.