Кровь в круге

6.38.42 Вызов от принцессы Вильмис

Вильям посмотрел на Веру взглядом подростка, которого заставили идти гулять с младшей сестрой, медленно глубоко вдохнул и молча предложил локоть. Она молча взяла, они молча дошли до игрального зала, где она сразу же поймала ненавидящий взгляд де’Монгера, а ее руку сразу же поймал шут, заявляя Вильяму клоунски-высокомерным тоном:

— Вильям, дорогой, можешь быть свободен, дальше о Верочке позаботится мое величество, спасибо.

Вильям усмехнулся и изобразил преувеличенно подобострастный кивок, отпустил Веру и ушел в дальний угол, где вышел из зала через другую дверь. Шут потащил Веру к бару, схватил ее руку и с довольным видом прижал к щеке, шепча:

— Я тебя сегодня у всех отобью, я сегодня такой смелый! И решительный, и вообще, прямо огонь, вызывайте пожарных! Я слышал запись, Шен так смеялся, — Фредди перестал кривляться и шепнул серьезнее, утаскивая Веру к бару: — Он вообще много смеется с тех пор, как ты появилась. Я доволен, мне же меньше работы, а то раньше только я мог его рассмешить, у него странное чувство юмора. Не любит мои шутки про цыньянцев, ты представляешь? А я ему говорю — какой ты, нафиг, цыньянец, ты даже рыбу сырую не ешь! Он в последнее время хорошо кушает, да? Я знаю. Я тоже хочу в гости, про твою кухню ходят легенды. Ты меня пригласишь?

— Когда-нибудь, может быть, — Вера улыбнулась и отвела глаза, она не чувствовала в себе сил закатывать банкет для новых друзей. Шут заказал вина, протянул ей бокал и улыбнулся как щеночек:

— Вера-Верочка, запиши меня на танец на Малый Осенний, а? Только теперь давай медленный станцуем, я и нормально умею, честно, ты не смотри, что у меня ноги короткие, они умеют широко шагать! Хочешь, прямо сейчас…

Центральная дверь распахнулась с грохотом, Вера жадно обернулась, надеясь увидеть министра Шена, но вошла Вильмис, зареванная, красная и опухшая, из прически выбились лохматые пряди, заколки торчали кое-как, завитые локоны потеряли упругость. Она вся выглядела так, как будто произошло что-то ужасное, и смотрела прямо на Веру, как на единственное, что вообще имеет значение.

Стало очень тихо, игроки положили карты, из боковых ответвлений зала стали подтягиваться зрители, где-то в коридоре затопали стражники, вошли и остановились с напряженным видом по бокам от двери, за ними вошла еще партия, и еще, но все они были скорее декоративным элементом, слишком красивые и без оружия.

Вильмис шла на Веру. Ее глаза сверкали безумием, руки в новых перчатках стискивались в кулаки, губы кривились злым истерическим спазмом.

Вера отставила бокал и встала ей навстречу, с удовольствием отмечая, как принцесса споткнулась об ее взгляд, теряя половину запала, но не остановилась. Фредди тоже встал, попытался взять Веру за руку, но она ее мягко убрала — ей нужны были свободные руки, она прекрасно знала, что сейчас будет, она такое видела много раз. Шут убрал руку за спину, там что-то щелкнуло, как будто взводясь.

Вильмис остановилась перед Верой, яростно глядя в глаза и часто дыша сквозь зубы, стала стаскивать перчатку дрожащими скользкими пальцами, сняла и швырнула Вере в грудь, звонким дрожащим голосом заявляя:

— Любое оружие! Сегодня в полдень!

Вера поняла, что прямо сейчас драки не будет, медленно улыбнулась и сменила позу с готовой ко всему на просто раздражающую — она смотрелась в Вильмис как в зеркало, и прекрасно видела, что поза удалась — принцессу перекашивало все сильнее, по мере того, как Вера снизу вверх перевоплощалась в ту версию себя, которую использовала исключительно для разжигания конфликтов. Вильмис следила глазами, как Вера чуть сгибает ногу в колене, проводит кончиками пальцев по бедру, останавливает руку на талии, изгибаясь в поясе, чуть поворачивая плечи, поднимая вторую руку к виску, чтобы поправить прическу, провести по камням серьги, как бы случайно по шее, лаская себя, такую совершенную напротив растрепанной и распухшей от слез Вильмис.

— Я убью тебя, — выдохнула прерывающимся дрожью голосом Вильмис, — я тебя убью, тварь, я тебя сама убью! Если меня окружают не мужчины, а тряпки, боящиеся безродному ублюдку слово поперек сказать, то я сама справлюсь. Ты тварь, я вызываю тебя на дуэль, на любом оружии, и я дам тебе три шага форы, потому что я владею шпагой, и просто убить тебя будет не честно, я дам тебе шанс. И я дам тебе выбрать любое оружие в этом мире, какое угодно, хоть алебарду, я тебя с любым убью, сука, подстилка.

Вера улыбнулась шире и медленно кивнула:

— Я выбираю револьвер.

По залу прокатился вздох, Вильмис на секунду растерялась, осмотрелась, как будто искала кого-то в толпе, кто мог бы ей подсказать, но толпа излучала яростную жажду зрелищ, Вера не отводила взгляда от Вильмис, пытаясь угадать, сколько ей лет.

«Если ее мать — старшая дочь жены Георга 15го, то это было после войны, сорок лет назад. Допустим, мать родила ее в двадцать, тогда ей тоже где-то так. Нет, меньше — толстые дети всегда выглядят старше. Девятнадцать? Восемнадцать?»

Принцесса стремительно теряла уверенность, смотрела на свою перчатку на полу, как будто только сейчас осознала, что натворила. Подняла глаза на Веру, получила многообещающую улыбку, и сразу отвела, опять стала искать кого-то в толпе.

«А в толпе-то защитников что-то не видно. Неужели ты всем и каждому тут успела нагадить, высочество?»

Зрители излучали злорадное любопытство, принцесса посмотрела на Веру и попыталась изобразить командный тон:

— Так нельзя!

— Почему? — мурлыкнула Вера, плавно пожимая плечами, — револьвер — не оружие?

— Это… неправильно, — голосок дрожал, Вера улыбалась ей, как горностай кролику — я меньше тебя, но я хищник, а ты — нет.

— В чем дело, дорогая? Ты это сказала — "любое оружие в этом мире, какое угодно". Ты не отвечаешь за свои слова?

— Я думала, ты выберешь меч.

— Предсказатель из тебя так себе. Я выберу револьвер, воспользуюсь твоим щедрым предложением по поводу трех шагов, и с удовольствием прострелю твою бесполезную голову, заодно проверю, есть ли там мозги.

— Это нечестно! — выдохнула принцесса, губы дрожали, глаза опять стали краснеть, Вера приподняла брови:

— А вызывать на дуэль с холодным оружием человека, который не владеет холодным оружием — честно? Тебя волнует справедливость, только пока она играет тебе на руку, а как только она против тебя, то сразу становится "нечестно", да?

— Я дам тебе фору, — задрала подбородок принцесса в последней отчаянной попытке удержать слезы в рамках век, Вера усмехнулась:

— Три шага? Я даже не знаю, что это значит, в моем мире не пользуются холодным оружием, я никогда не держала его в руках. Если ты так жаждешь насилия, вызывай меня без оружия.

— Для благородного человека, драться без оружия недостойно, — шмыгнула носом принцесса, Вера развела руками, больше демонстрируя тонкие запястья и алые кольца, чем недоумение:

— А ставить противника в заведомо невыгодные условия — достойно? Твой вызов — сам по себе подлое предложение, с тем же успехом ты могла бы наброситься на меня со спины в темной подворотне.

В толпе раздались смешки и шепотки, Вильмис дергано водила глазами по зрителям, ища и не находя. Вера сменила позу на самый бесящий вариант из своего арсенала, и окинула принцессу высокомерным взглядом человека, которого надо либо заткнуть, либо убить:

— Решайся, малыш. Либо ты отвечаешь за свои слова и мы стреляемся, либо ты признаешь, что погорячилась, очень убедительно извиняешься, так, чтобы мне понравилось, и уходишь целой и невредимой. Ну или вызывай меня без оружия.

— Я тебя и без оружия размажу! — прошипела Вильмис, Вера тихо рассмеялась и кивнула:

— С удовольствием объясню тебе, как сильно ты ошибаешься. В полдень?

— В полдень, да, — отрывисто кивнула Вильмис, раздраженно вытирая все-таки скатившиеся слезы, — на Восточной Площади. Приходи с братом, сука, кто-то должен будет унести твое тело. Тварь. Пиши завещание.

— Обязательно, — медленно кивнула Вера, — спасибо, что напомнила. До встречи, — обворожительно улыбнулась Вильмис, села обратно на стул, и достала записную книжку, посмотрела на шута: — Так на какой танец тебя записывать?

— Второй занят? — шепнул Фредди, Вера изобразила кокетливое смущение:

— Я обещала его Георгу. Хочешь третий?

— Давай, — шут уселся рядом, взял свой бокал, принцесса громко фыркнула, задрала нос и быстро вышла из зала, споткнувшись на полпути, зрители начали разбегаться, на Веру поглядывали, но не подходили.

Фредди отставил вино и заказал водички, протянул Вере, она жестом отказалась, он спросил:

— Ты не боишься?

Она усмехнулась и шепотом спросила:

— Ну что самое страшное может случиться? Мне наставят синяков, расцарапают лицо, волосы повыдирают? И что? Голыми руками она меня не убьет, она двигается как новорожденный слоненок, я бы ее и с оружием не испугалась.

— Ой, Вера… — Фредди медленно вздохнул, осмотрелся, — куда запропастился Шеннон? Вот ему будет сюрприз. На минуту оставил — у нее уже дуэль! Не зря он седеть начал четко после твоего Призыва.

Вера тихо рассмеялась, вздохнула:

— Бедняжка.

«Дзынь.»

Вошел король со свитой, быстро осмотрелся и пошел к Вере, за ним входили новые компании северцев и карнцев, дамы из свиты графини де’Гало, все смотрели на Веру, она держала бокал и улыбалась.

Георг подошел и поинтересовался:

— Все нормально?

Вера улыбнулась и развела руками:

— Меня вызвали на дуэль. Если это для вашей местности норма, то да, все нормально.

— С какой формулировкой?

Вера пожала плечами и посмотрела на Фредди, шут тоже пожал плечами, зато ответил Неждан, весомо опуская ладонь Георгу на плечо:

— "Потому что нельзя быть красивой такой", какая еще нужна бабам причина, я тебя умоляю! — Георг криво улыбнулся, осмотрелся, его свита тоже изобразила солидарные смешки. Неждан улыбнулся Вере: — Мы, пожалуй, всей делегацией на денек задержимся. В нашей местности это не норма, Верунчик, будет интересно.

— Наслаждайтесь, — иронично кивнула Вера, все рассмеялись, король пробормотал извинения и ушел, свита ушла за ним. Неждан взял Фредди подмышки, как ребенка, пересадил на следующий стул, а сам уселся на его место, посмотрел на Веру с победным видом:

— Ну рассказывай.

Она изобразила жажду микрофона, и завела:

— Однажды давным-давно…

Рядом возник Барт, кивнул Неждану и сказал:

— Я украду свою сестру, с вашего позволения.

— Зачем? Мне тоже надо! — Неждан шутливо схватил Веру за руку, изображая, что не отдаст, Барт виновато улыбнулся:

— Нам нужно поговорить.

— Так тут и говори, че такого?

— Ей нужно отдохнуть, я ее забираю, прощайтесь.

— Ну что ты будешь делать! — с досадой хлопнул себя по колену Неждан, вздохнул и раскинул руки, чуть не зашибив бармена: — Верунчик, страшное дело, как приятно было познакомиться, приезжай скорее, буду ждать днем и ночью.

Вера улыбнулась и кивнула, Неждан сгреб ее в объятия и стал гладить и похлопывать по спине, шепотом рассказывая на ухо, какие обалденные его маманька печет пироги, и какую вкуснющую вишневую настойку делает жена Ждана, куда там пур-наджару, это лучше, это свое. Вера пообещала приехать в гости, попрощалась еще с десятком желающих, и наконец-то откланялась, понимая, что для нее бал официально закончился.

Барт увел ее из зала через главный вход, потом свернул в узкий коридорчик, закрыл за спиной дверь, и наконец выдохнул, превращаясь в домашнюю версию себя:

— Ну ты дала, Вера.

— Я здесь при чем? Это она меня вызвала.

— Что ты ей сделала?

— Поймала за руку, когда она пыталась прописать по физиономии твоему папику. И овцой назвала.

Он не сдержал смешок, но тут же опять изобразил серьезного брата:

— Ты в порядке?

— Устала как собака, и есть хочу. А так в порядке.

— Точно?

Она кивнула, он сгорбился, опять теряя старшебратский лоск, шепотом выдохнул:

— Вера, блин, что происходит? Меня в третий раз срывают с практики, выдают амулеты какой-то несуществующей магической школы, и выставляют готовность к боевым операциям десять секунд, я сплю в комбинезоне! Здесь война?

— Здесь политика, это почти, — мрачно усмехнулась Вера, он медленно качнул головой, взлохматил волосы, поморщился и посмотрел на ладонь, как будто только что вспомнил, что у него была укладка, махнул рукой и взлохматил еще сильнее, посмотрел на Веру с жалкой улыбкой:

— Как я выступил?

Она показала большие пальцы:

— Как боженька.

Он тихо рассмеялся, кивнул:

— Угадала, мне господин Шен текст писал. Правда хорошо получилось? Я боялся, что что-нибудь забуду и все испорчу.

— Все отлично было. Что это за форма?

— Магическое отделение спецкорпуса, я еще не доучился, поэтому серебро, типа курсант. В первый раз в жизни надел, — он посмотрел на свой манжет в серебряном шитье, вздохнул и поднял глаза на Веру: — Что теперь делать?

— Я планирую перекусить и поспать.

— Серьезно?

— А какие у тебя указания?

— Я должен тебя увести и ждать здесь, — он обвел взглядом узкий коридор без украшений, явно предназначенный для слуг, — господин Шен тебя заберет и меня отпустят.

— Понятно. Как он?

Открылась дверь с другой стороны коридора, вошел министр Шен, бледный, мокрый, и мрачный как кладбищенский ворон, жестом отослал Барта, остановился перед Верой, шумно глубоко дыша и глядя вниз, как будто пытался собраться с силами перед тем, как на нее посмотреть.