Культивация рунного мастера 3

Глава 71

Закончив вытаскивать иглы, Элизабет посмотрела на лежащего на соседней кровати с Джулио черноволосого парня. Тот наконец перестал смеяться и теперь лежал боком, свернувшись в позу эмбриона и изредка содрогаясь. Несмотря на иглы. Весь его вид вызывал у нее лишь презрение. Она не знала, что Грейсы лечат еще и душевнобольных.

— Идем, нужно побыстрее схватить старика и выйти через него на Джино, — сказала она Джулио, запахнула плащ и покинула палату.

— Пока, дружище, — Джулио махнул рукой соседу и удалился вслед за Элизабет, напяливая одежду на ходу.

Дверь захлопнулась. Джино лежал замерев, придя в себя. Только что он услышал свое имя. Эти двое были дознавателями, и они искали его. Было чудом, что они не заметили печать на груди и не узнали его.

Или это вовсе не чудо?

Целительница сказала, что с него сняли проклятье, видать поэтому его удача вернулась. Будь он до сих пор под его действием, не миновать беды. Джино усмехнулся. Он вновь стал везунчиком.

Спустя несколько минут пришла толстая помощница целителя. Она со скурупулезным подобострастием, морща лоб от сосредоточения вытаскивала из него иглы. При каждом изъятии Джино пронизывала боль как от удара электрического тока.

Через десять минут, как только все было вытащено, он наконец с облегчением вздохнул.

Он вскочил с постели, потянул руки, покрутил кистями, затем ногами. Хрустнул шеей. Ударил несколько раз кулаком в воздух. Ощущения… За исключением глаз он чувствовал себя идеально, тело находилось даже в лучшем состоянии чем когда было здорово.

Что ж в таком случае нужно познакомиться с дедушкой. Джино натянул одежду, заправил постель и, уточнив у персонала местоположение кабинета главного целителя, вышел из палаты.

В длинном коридоре повсюду ощущалась свежесть и чистота. Сверху разливался белоснежный эфирный свет. Никакой суеты. Тишина. Люди вокруг улыбались и выглядели по доброму. Лазарет Дома Грейс создавал абсолютно противоположное впечатление жизни на стене. Да что стене, даже городу. Это был некий оплот уюта и спокойствия.

Внезапно навстречу послышались шаги торопящихся людей. Спереди шли два сотрудника СБ, с которыми он уже встречался в палате: мужчина из палаты и женщина. Между ними шел закованный в браслеты из империала старик в халате целителя. Глаза полыхали зеленым светом.

От всей троицы исходила мрачная атмосфера. Старый целитель шел как на заклание, понурив голову. Пройдя мимо Джино, он удивленно повернулся, задержал на нем свой взгляд, а затем продолжил путь дальше.

По спине Джино пробежали мурашки. Внутри появилось смутное подозрение, что все это связано с ним. Как никак дознавательница говорила, что ищет его. И этот удивленный взгляд старика.

Неужто он узнал его? Но как? Они ведь ни разу не виделись. Должно быть он был главным целителем, к которому он направлялся с вопросом о восстановлении зрения. Должно быть это был его дедушка.

Джино встал посреди коридора, не зная как себя повести дальше. После смерти родителей теперь он был ему самым родным человеком. Хотел ли он встретиться и подружиться с ним? Только сейчас он впервые задумался о родстве с Домом Грейс. Нужно ли ему сближаться с родней по материнской линии?

На всякий случай он зашагал дальше. В самом конце коридора находился кабинет главного целителя. Дверь почему-то была открыта нараспашку.

Не заметив поблизости ни одной живой души, Джино осторожно зашел внутрь.

Комната была просторная, в минималистическом стиле. Ничего лишнего: по центру стол, стулья, у окна кушетка. На кушетке сидела девушка, прикрыв глаза. Эта была Николь. Вот только ее прическа была взлохмачена, лицо бледное с дорожками от высохших слез. Аккуратный нос чуть припухший от этого. Выглядела она так, будто отходила от только что произошедшей сильной ссоры, задевшей ее за живое.

Взъерошенные локоны опоясывала шелковая лента, сиявшая изумрудным светом в сверхчувствительности. Джино схватил, смял ткань на штанах. Это была регалия Дома Грейс. Его регалия.

Девушка открыла глаза и удивленно воззрилась на него.

— Пациент Джин?

— Мисс Грейс, я искал главного целителя.

Николь тяжело вздохнула, прикоснувшись ладонью ко лбу.

— К сожалению главного целителя только что забрали сотрудники СБ для допроса по важному делу. Неизвестно, когда его отпустят назад, — девушка быстро вернула себе серьезный деловой вид.

Ясно. Все как Джино и думал. В коридоре вели его деда. Из-за него. Но с ним скорее всего ничего плохого не случится его ведь не обвиняли в преступлениях. Так что девушка зря переживала.

— Так зачем ты искал моего дедушку?

— Как вы и советовали, я хотел бы восстановить зрение при помощи регалии.

— Сейчас это не получится. Во-первых только главный целитель дает разрешение на ее использование. Во-вторых, даже если бы он разрешил, регалию все-равно не получится использовать. Недавно при помощи нее спасли человека, который ее принес, и сейчас она на перезарядке. Повторно использовать ее получится только через два месяца.

Должно быть она говорила про Крейго, но то, что регалию нельзя использовать еще столько времени было досадно. Впрочем ему некуда спешить, он подождет. Только вот оставлять здесь свой артефакт ему не хотелось.

— В таком случае, — Джино направился в сторону кушетки. — Я хочу забрать то, что принадлежит мне.

Чем ближе он подходил, тем выше поднимались брови Николь.

— Молодой человек, что вы себе позволяете? — сказала она, когда Джино наконец подошел вплотную к дивану и навис над ней. Она попыталась встать, но прижатые руки к спинке кушетки ограничивали движения. А от его ауры исходило тяжелое давление.

Она попыталась оттолкнуть его руками в грудь, но он не сдвинулся с места. Юноша оказался сильнее нее. Даже когда она усилила себя эфирной энергией.

— Что вы делаете? Я буду кричать.

Джино никак не отреагировал на ее слова. И даже наоборот, придвинулся еще поближе. Настолько близко, что она почувствовала его дыхание на своей коже.

Он поднес руку к лицу Николь, едва ли не касаясь пальцами ее щеки.

Дыхание девушки сбилось. Такого напора от своего пациента она не ожидала. Неужели он вот так нагло хочет поцеловать ее?

Николь оторопело посмотрела на него. В его лицо с безупречными правильными чертами, верхнюю половину которого скрывал фиолетовый платок. Она не знала как отреагировать. До этого таких ситуаций в ее жизни попросту не было.

— Вы наглый нахал! — громко выпалила она.

Но Джин не сдвинулся с места. Поняв, что все бесполезно, девушка собралась закричать, однако сразу с удивлением поняла, что не хочет этого делать. Напротив. Она с ужасом почувствовала как ее щеки горят, наливаясь румянцем. Этот юноша…

Как только он оказался так близко, ее сердце застучало быстрее. От него исходило некое элегантное очарование, уверенность и спокойствие. А платок, скрывавший глазницы, лишь добавлял ему таинственного шарма.

Рука Джино коснулась ее волос. Нежно. Аккуратно.

Возможно именно такого мужчину, сильного и настойчивого в своих действиях она ждала. Пусть хоть он еще и юноша, но определенно в нем было то, что заставляло ее почувствовать себя слабой. А не строгой и сильной женщиной, которую ей приходилось изображать в общении с пациентами и подчиненными сотрудниками.

Словно вспышка молнии у нее промелькнула бредовая мысль, от которой ее бросило в жар.

«Он сказал, что хочет забрать то, что принадлежит ему. Неужели он хочет забрать меня?»

Николь почувствовала как пол уходит из-под ее ног. Она поплыла. Боже, глупая, о чем она только думает? Хотя… Ей было стыдно признаться самой себе, но… она была бы не против.

Она почувствовала как жар захватывает ее. Сердце забилось сильнее.

В этот момент рука юноши потянулась назад, стягивая с ее волос ленту. Ах, он уже начал раздевать ее. Это… Николь помутневшим взглядом уставилась на происходящее.

Это… это же регалия! Он крадет семейную реликвию!

Она тут же пришла в себя. Дернулась, чтобы схватить ленту, но было уже поздно. Рука Джина оказалась куда быстрее и проворнее.

— Верни! — чуть ли не рыча, прошипела Николь.

— Эта повязка принадлежит мне, сестренка, — улыбнулся слепой юноша.

Сестренка? Какая она ему сестренка⁈ Мелкий мерзавец. Да как он смеет так обращаться к ней! Но внезапно на ее лице проскочило выражение удивления с примесью гнева. Ее аналитический ум всегда срабатывал в нестандартных ситуациях, и в этот раз он тоже начал замечать совпадения.

Рунная печать на груди, вырванные глаза, черные волосы, шестнадцать лет — все детали в ее голове сплелись воедино. Неужели он… Она вдруг догадалась.

— Так это ты тот Джино⁈ — громко сказала она. — Как это я сразу не догадалась, когда увидела эту мерзкую печать у тебя на груди.

— Тсссс, сестренка! Услышат же, — он приложил палец к ее нежным губам, чем снова ввел ее в замешательство. Продолжая подталкивать пальцем на губы, он осадил ее назад. — Мы оба знаем, что регалия принадлежит мне по праву. Я сын Элины Грейс. Всего лишь забираю свое.

Он улыбнулся, медленно попятился, а затем скрылся в дверном проеме.

Элизабет разгневанно шла по коридору Лазарета Дома Грейс. Полы плаща развевались позади от ее стремительной походки. Настроение никакущее.

Рядом шагали Джулио и под их конвоем главный целитель Элиот. Проклятый старикан до последнего упирался, из-за чего пришлось применить к нему силу и одеть блокираторы из империала. Не уважение, конечно, к главе древнего аристократического рода, но по другому никак.

Сейчас в здании СБ обработают его как следует и выйдут на след этого недоноска Джино. Уже вечером скорее всего на эту головную боль станет меньше. Хотя гемора у нее итак до кучи было. Сегодня только появился еще один маньяк, который зарубил двух аристократов. Два дня подряд. Совершенно не скрываясь, на виду у прохожих.

Твою мать, складывалось ощущение что люди в городе начинали сходить с ума. Убийств с каждым днем становилось все больше.

Тут ее взгляд зацепился за ищущего навстречу слепого. Это был тот псих, который то ли плакал, то ли смеялся в палате с Джулио. Видать на выписку идет. Почему то он показался ей знакомым.

Где же она раньше могла его видеть? Пройдя мимо него Элизабет обернулась и несколько секунд смотрела изучающим взглядом.

А-а-а, вот проклятье! Она не могла вспомнить кого он ей напоминал. Ладно. Времени было не так много. Ей еще этого ублюдка Джино искать, а потом маньяка, убивающего аристократов.

Цокая каблуками, она ускорила свои шаги по направлению к выходу из лазарета.

Как только Джино вышел из кабинета главного целителя и закрыл дверь, воздух перед ним завихрился.

— Неужели… — вымолвил он, как его вдруг втянуло в образовавшийся портал.

Через несколько секунд он оказался в просторном зале залитом серебряным светом. Но поскольку это был эфирный свет Джино видел его через сверхчувствительность. Этот свет ослеплял. Джино невольно по привычке прикрыл отсутствующие глаза рукой, но это не помогло.

— Снова добро пожаловать, Джино! — раздался откуда-то спереди бас Мортуса Прайма.

Джино ненавистно усмехнулся, привыкнув наконец к освещению.

— А я все ждал, когда же ты вновь дашь знать о себе, кукловод, — в словах Джино сквозило презрение. Он сразу догадался, что его вызвал городской лорд. Он опять оказался в огромном тронном зале. — Давненько у меня не было одержимости от печати Хозяина судьбы.

— Я слишком милостив, поэтому решил не управлять тобою через нее, а дать выполнить задание самому, — громко рассмеялся Мортус. — Твоя задача…

Но не успел он договорить, как руны на подошвах Джино заполыхали. Спустя мгновение он оказался возле трона. На занесенной для удара ладони закрутился черный микровихрь.

Рука уже была на расстоянии сантиметра от шеи городского лорда, как Джино вдруг отбросило вспышкой эфира.

В мгновение ока он пролетел сотню метров. С гулким стуком впечатался в противоположную стену. Позвоночник прострелило от боли, а следом и затылок.

Джино попробовал дернуться. Оттолкнуться от стены ногами, но все было бесполезно. Эфирная рука пригвоздила его и крепко держала, не давая ни упасть, ни сдвинуться с места куда-либо еще.

— Ах-ха-хах, наивное дите. Ты и вправду подумал, что сможешь коснуться меня? — от смеха Мортуса все пространство вокруг задрожало. — Хоть ты и унаследовал от Гилберта родословную Черных небес, но в ее использовании по сравнении с ним до сих пор являешься котенком. В моих глазах твои движения медленнее чем у черепахи, а силенок не больше чем у муравья. Я специально позволил тебе подобраться ко мне поближе и нанести удар, чтобы подарить надежду, — вновь рассмеялся городской лорд. — А затем забрать ее и вновь окунуть в пучину отчаянья, ах-ха-хах!

— Плевать я хотел на тебя и твои задания, ублюдок! — гневно выплюнул Джино. Он по прежнему извивался, дергался на стене, пытаясь вырваться из эфирной хватки. — Я отомщу за своего отца!

— Глупый ребенок. Ты совсем забыл о правилах нашего с тобой общения? Ты — мой раб, а я твой господин. И ты всею душою мечтаешь выполнить то, что я тебе скажу, — Мортус встал с трона, сошел с возвышения и мгновенно оказался перед Джино. Уродливо улыбнулся. — Ты ведь не хочешь, чтобы умерли близкие тебе люди?

— Ты убил отца, единственного близкого для меня человека! Больше у тебя нет власти надо мной.

— Мой раб, если ты идиот, то это не значит, что все вокруг тебя тоже обделены разумом.

Мортус постучал пальцем по лбу Джино, и в его сознании тут же возникли видения. В этих видениях сменялись лица знакомых Джино людей, и чем больше они сменялись, тем сильнее холод пробирал его.

В начале он увидел Чирка, который с умным видом объяснял правила работы в библиотеке. Следом появился старик Рори, красивший стены. Далее появилось лицо то приходящего в ярость, то плачущего Крейго. А затем перед ним появилась и Алисия. Легкая улыбка украшала ее лицо, раскосые глаза нежно трепетали в отверстиях маски. После появились появилась Николь, говорившая с ним голосом похожим на журчание ручейка. Даже она?

Джино с ужасом понимал, к чему клонил городской лорд.

— Знаешь почему у Найтов нет друзей? Почему они холодны и закрыты, почему презирают всех вокруг? Их проблема в том, что их чувства слишком сильны. Если они сблизятся с кем-то, то будут любить намного сильнее обычных людей.

И неважно какие это чувства. Будь то дружба, привязанность к родственникам, любовь к женщине, забота о подчиненных и прочие чувства. Если они хоть на секунду откроют свое сердце другому, то тут же бесповоротно потеряют власть над собой. Этот человек станет их миром. И эти чувства в последствии могут обернуться для них сильнейшей горечью.

Все Найты знают это с детства, поэтому воспитывают в себе презрение, отвращение и холод к другим, — спокойные слова городского лорда медленно проникали в душу Джино. Но несмотря на эти безмятежные и теплые интонации, волосы на теле Джино вставали дыбом. Он с ужасом догадывался об их значении. — В тебе тоже течет кровь Черных небес, но ты, Джино, воспитывался по другому. Ты открыт, наивен, раскрываешь свою душу перед каждым мало-мальски приглянувшимся тебе человеком. Твое сердце буквально переполняет любовь.

Каждый человек, с которым ты хоть немного сблизился, проник в твою душу. Смерть любого из них ты не сможешь пережить. Она окажется не зарастающим шрамом на ней. Бесполезно сопротивляться, Джино. Ты хотел провести меня, показать, что Крейго, Алисия и даже Чирк для тебя никто?

Но я то знаю. Чтобы ты ни показывал мне, как бы ты себя ни вел с ними на публике, их образы навсегда запечатлены в твоем сердце. А теперь к ним еще добавились Рори и Николь Грейс. Ты действительно готов согласиться на смерть любого из них?

Слова городского лорда отбойным молотком отдавались в ушах Джино. Он нервно сглотнул. Мортусу для управления им совершенно не нужна была никакая печать. Джино сам как миленький будет готов выполнить любую его просьбу.

— Хорошо, что ты хочешь, чтобы я выполнил? — слабым из-за предательской сухости во рту голосом вымолвил Джино.

— Такой подход мне уже больше нравится. Я хочу, чтобы ты убил Коуба из Дома Старнайт, — кровожадно улыбнулся Мортус.

Коуб? Джино нахмурился, вспомнив добродушного дяденьку, который выпросил у Бран привилегии для него. Он являлся заместителем начальника четырнадцатого гарнизона.

— Зачем тебе нужна его смерть? Он хороший человек, — непонимающе спросил Джино. Неужели ради этого убийства Мортус требовал, чтобы он прорвался на облачную ступень. Но даже если так, то это было невыполнимо. Коуб находился на ступени протозвезды и первому уровню облака его не победить. — И к тому же с моими силами это задание все-равно не выполнить.

— Разве раба должны заботить причины и цели хозяина? — приподняв бровь, холодно спросил Мортус. — Что касается выполнимости поручения, неужели ты забыл, что приносил жертвы Селун? Все это время ты накапливал веру. Используй ее. Только что я поместил в твой разум боевую технику основанную на вере.

Точно, как он мог забыть про нее? У него же собрано ее целых сто пятнадцать очков. Джино наморщил лоб. По словам сослуживцев вера являлась сильнейшим источником силы. Из-за нее Дом Прайм и паладины считались одной из самых грозных сил в Луноцвете.

Получается, когда Мортус коснулся его лба, он вложил в него новые знания. Сосредоточившись Джино увидел плавающую в сознании жемчужину, от которой исходило серебряное свечение. Стоило мысленно прикоснуться к ней как он увидел название техники и требования для ее освоения.

Луч веры — концентрированный точечный удар проникающий сквозь защиту и уничтожающий материальное и все смертные нематериальные тела цели.

Требования для использования:

1. Облачная ступень,

2. Очков веры — 1000.

Метод применения Луча веры не раскрывался. Видимо из-за того, что он не подходил по требованиям.

Ознакомившись, Джино изумленно спросил:

— Как я использую эту технику? У меня не хватит очков. Сколько бы жертв я не приносил богине Луны, вера практически не увеличивается. Культивирование таких техник в моем случае бесполезно.

— Как думаешь, почему я заставлял тебя собирать веру? Вера накапливается через жертвоприношения. Когда ты приносишь жертву Селун, ты тем самым доказываешь свою веру в нее, и за это она делится с тобой своей силой, которая в системе отображается как вера. Чем больше твоей силы веры подтверждает жертвоприношение, тем большей силой наделяет тебя богиня.

— Доказательство силы веры? Но как доказать ее? — непонимающе переспросил Джино.

— Все дело в жертве. Убитый должен восприниматься как жертва не богиней, а именно тобой. Понимаешь, чем более важным для себя существом ты жертвуешь богине, тем сильнее твое доказательство веры. Чем сильнее ты любишь, кого убиваешь, тем больше веры получаешь. Понял? — усмехаясь, сказал Мортус. — Поэтому только паладины культивируют техники веры. Даже убивая химер, они чувствуют к ним сострадание. Это тип людей с особым эмоциональным складом ума.

Членами ордена Лунных паладинов в основном становятся лишь члены нескольких Домов, так как только у их семей есть потенциал. Это Круллы — из-за их помешательства на благородстве, мы — Праймы, так как являемся потомками Селун, и Грейсы — из-за их врожденной доброты ко всему живому.

Но в сравнении с тобой все эти рода ничто.

Как я уже сказал, никто в этом мире не может испытывать более сильных чувств чем Найты. Но Найты закрыты, а ты нет. Просто распахни свое сердце еще большему числу существ. Сделай их для себя настолько дорогими, насколько ты умеешь, а затем убей. С твоей тонкой и чувствительной душой, Джино, ты — идеальный кандидат для зарабатывания очков веры.

Джино потрясенно слушал эту наполненную презрением и бездушным издевательством речь городского лорда. Все его внутреннее естество вздрагивало от этих слов. Оно наполнялось одновременно пустотой и горечью. Теперь наконец стало ясно почему за убийство отца он получил сразу сто очков веры.

— Я… я не смогу этого сделать, — обреченно прошептал Джино.

— Меня это не заботит. Просто сделай то, что тебе велено! Срок для выполнения задачи — два месяца. Не выполнишь задачу или попытаешься самоубиться, все близкие тебе люди: Алисия, Крейго, Чирк, Рори, Николь и остальные умрут.