Куница. Том 2

Глава 14

Подмосковье. Поместье Барона Мартена

Январь 1983 года

Олег принёс мне бумаги, собранные нашей СБ по Павлу. Я не просил копать глубоко, просто хотел понять, что он делает в лицее. Первая же страница дала ответ на мой вопрос.

Светлов продолжал дело своего отца, более того, был членом династии дворян, служивших в правоохранительных органах. Дед Павла добрался до чина статского советника, а отец уже — коллежский советник и в скором времени продвинется выше. Правда, оба служат не в Москве. Но влияние Светловых не такое уж и мощное, дворяне традиционно служителей закона недолюбливают. Дальше никакой особенно интересной информации не было, ни с кем не помолвлен, есть младшие брат и сестра. Учится отлично, но это я и так знаю, проблем с дисциплиной не имеет, ещё бы.

Я никаких предубеждений не имел, война научила смотреть на каждого человека в его сути, очищенного от шелухи титулов, чинов и происхождения. Павел мне пока нравился, если не считать его постоянных попыток вырваться на место лидера.

Славяну я сегодня не ждал. Мы неплохо продвинулись за прошедшие два дня, теперь ей требовалась передышка, чтобы привыкнуть к изменениям. Вещества — отличное подспорье, если умеешь с ними обращаться. Сегодня я ждал Людмилу. Девушка позвонила утром, справилась о моих планах. Я знал, какое у неё дело, и заверил, что ради неё отложу всё остальное.

Приехала она к одиннадцати в компании невыразительного мужчины. Меня это забавляло, контраст между дворянами, что демонстрировали свой статус, происхождение, родовитость, и людьми, вроде Олега и вот этого неизвестного, скрытных, незаметных. Одни поколениями учились выделяться на фоне остальных, другие точно так же учились исчезать из поля зрения. Иронично.

Анна встретила гостей и привела их в кабинет.

— Дмитрий, — Людмила вошла первой.

Я встретил их стоя, подав ей кресло.

— Добрый день. Напитки?

Людмила отрицательно покачала головой.

— Воду, — попросил мужчина, занявший другое кресло.

Он был лишь немногим выше меня, худощавый, каштановые волосы, обычное лицо, гладковыбритое. Никаких примет, никаких родинок, шрамов, или чего-то подобного. Одет тоже... невыразительно. Костюм, приличный, но не более. По нему сложно было что-то сказать. Да, дворянин, и всё.

Подав ему стакан воды, я вернулся за свой стол.

— Итак.

Доброславова повернула голову к своему спутнику.

— Людмила в некоторой степени просветила меня касательно вашей ситуации, — голос у гостя был под стать внешности, никакой. Никаких выраженных качеств, спокойный мужской голос. — Касательно внимания Специального Отдела. Вам стоит понимать некоторые особенности работы этого органа. В большинстве случаев там имеет место личная инициатива. Внимания руководителей отдела удостаиваются только дела, имеющие веские... обстоятельства. Обнаружение явной угрозы правящей семье, заговоры против правящей семьи, нарушения законов Дворянского Уклада. В остальных случаях средние чины в инициативном порядке расследуют заинтересовавшие их случаи. Иногда отдельные дела ставятся на обязательное рассмотрение, чтобы средние чины не пропускали их.

Мужчина прервался, чтобы сделать глоток воды.

— Как ваш случай. Пусть он не имеет достаточных обстоятельств, чтобы заинтересовать старших чинов. Однако действия одного из оперативников отдела заставляют их провести тщательное расследование. Им нужно знать, почему их сотрудник наплевал на все инструкции. К счастью для вас, Специальный отдел склонен принимать логичные объяснения. В вашем случае: Антон узнал, что у вас, Дмитрий, есть необычная методика развития и захотел получить это знание в исключительно свои руки. Некрасиво, но возможно. Начинать открытое расследование — признать, что их сотрудники способны на такие поступки. Поэтому дальнейшее расследование будет неофициальным.

Как же он тяжело говорит. Я сейчас засыпать начну. Голос монотонный, так ещё и изъясняется криво.

— Беспокоиться сверхнеобходимого не стоит, — продолжил мужчина. — Вы всего лишь взяты на карандаш. Это метод психологического воздействия. Испуг, если хотите. Никто не будет ставить постоянное наблюдение, использовать магические и технические средства слежения и прочее. Однако, стоит вам как-либо проявить себя, привлечь внимание, например, участием в состязаниях, вас сразу проверят снова. Не появилось ли подозрительных личностей в кругу общения. Какими темпами идёт ваше развитие. Официальное состояние финансов и последние траты. Понимаете?

Подтверждаю.

— Да, вполне.

Мужчина удовлетворённо кивнул.

— Поскольку Людмила плотно работает с вами, я получил указание проинструктировать вас. На что обращать внимание, каких разговоров избегать, как себя вести, если подозреваете ловушку. Вы позволите?

Подаюсь вперёд.

— Я весь ваш, уважаемый. Слушаю со всем возможным вниманием.

Гость не разочаровал, вывалив на нас с Людмилой двухчасовую лекцию. Рассказчик из мужчины был отвратительный, так что я постоянно стимулировал своё внимание через вертекс. Думаю, Люда делала точно так же. Когда он закончил, я едва сдержал вздох облегчения. Не скажу, что мне рассказали так уж много нового, но кое-что я взял на заметку. Буду применять по необходимости.

Получив от меня искреннюю благодарность, гость поднялся.

— Не стоит, я служу во благо рода. Госпожа, жду вас в машине.

Когда он ушёл, Людмила устало помассировала виски.

— Мне предупредили, что будет сложно, но чтобы так...

— Вина? — предложил.

— Да, спасибо, — не стала отказываться девушка.

Налил и себе, вернулся к Люде уже с двумя бокалами.

— Знания людей его профессии вообще сложны для усвоения. В этот раз ещё неплохо получилось. Я как-то спрашивал своего... знакомого. Поверь, бывает хуже.

— Не сомневаюсь, — вздохнула Людмила. — Но в итоге всё это значит, что нам можно немного расслабиться?

Я вздохнул.

— Отнюдь нет. Внимание специального отдела для нас, похоже, станет такой же привычной вещью, как дождь осенью или снег зимой. Мы все развиваемся быстрее сверстников. Пусть ты и не демонстрируешь на каждом углу быстровозрастающие навыки, всё равно не застрахована от внимания. Очень скоро одного взгляда на твою магию будет достаточно, чтобы заподозрить форсированную методику развития.

Людмила удивилась:

— Ты думаешь?

— Уверен. Или ты забыла, как я колдовал на том тесте? Без жестов, слов и наплевав на область сопротивления?

Девушка прикусила губу.

— С этим... Можно что-то сделать?

— Зачем? — не понял. — Всё это затеяли мы именно для того, чтобы развиваться и показать всем вокруг силу.

— Да, но... У Специального Отдела могут возникнуть вопросы.

Я улыбнулся.

— И ты сама знаешь, куда их вместе с вопросами пошлют.

Доброславова задумалась, а затем кивнула:

— Коалиция семей. Даже наши шесть родов, это уже что-то. Скажем, что поделились между собой родовыми методиками, пусть попробуют проверить.

— Я всегда знал, что ты очень умная девушка.

Людмила поморщилась.

— Ко мне только не подлизывайся.

Однако я заметил, что её ответ — защитная реакция на смущение. Всем приятно, когда их хвалят, а здесь похвала ещё и искренняя.

— И не думал. Как продвигается твоё развитие?

Она вздохнула.

— Не так быстро, как хотелось бы.

— Что-то не получается? — проявляю соучастие.

Я был жизненно заинтересован в прогрессе всех членов нашего объединения, а не только в Славяне, так что готов был объяснять до полного понимания.

— Нет, просто семья забрала всё время. Праздники же.

Оу, ну да, точно.

— Понятно. Пользуйся этой возможностью, она не вечна.

Людмила с непониманием на меня посмотрела.

— Говоришь так, будто тебе под сотню лет. Дима, я на полгода тебя старше.

Пожимаю плечами:

— Я точно знаю, что некоторых радостей в жизни со временем лишаешься.

— У тебя семья есть, и с ними всё в порядке, — продолжала не понимать гостья.

Сажусь в освободившееся кресло.

— Видишь ли... Не получается. Я вижу своих близких, но испытываю не радость, а тоску. Не знаю, как передать это чувство, но ощущение такое, будто... Я уже попрощался со всеми близкими. Навсегда попрощался. И сколько бы я ни смотрел на живых людей, они для меня всегда будут другими. Уже другими. Гераклит сказал: в одну реку нельзя войти дважды. Нельзя просто забыть, что однажды я уже их потерял.

Несколько долгих секунд Людмила на меня смотрела, прежде чем решилась спросить:

— Ты говоришь не только о родителях, так?

Киваю, признавая:

— Да. Я могу не помнить детали, но помню чувства. Чувства передались со всей остротой.

Мы ещё посидели в молчании, прежде чем девушка напомнила:

— Теперь я понимаю... Ты с Ядвигой... И Славяной.

Поморщился.

— У нас со Славяной не такие отношения.

Доброславова меня проигнорировала.

— Ты демонстрируешь опыт, но в то же время ты искренен. И радуешься. Я не видела тоски.

Улыбаюсь.

— Потому что в эту реку я не входил. Любви я из воспоминаний не вынес.

Девушка вздохнула.

— Страшный ты человек, Дима. Загадочный и страшный.

Я хмыкнул, отрицательно покачав головой.

— Вовсе нет. Я всего лишь человек. Маг, такой же, как и все. Как видишь, даже могу вполне по-человечески влюбиться.

— Или отрицать, что между тобой и Кудрявцевой что-то есть, — хитро улыбнулась Людмила.

Я вздохнул.

— Чем бы это ни было, это не любовь и не романтика. Это что-то странное и совершенно мне непонятное. Обещаю, если что-то начнётся, тебе я в первую очередь сообщу, составлю официальное письмо.

Она улыбнулась, кивнув.

— Как скажешь. Каким будет следующий шаг?

Я погладил подбородок. Либо Люда очень профессионально втиралась в доверие, либо моё чутьё подсказывало, что этой девушке можно доверять.

— Сейчас мы упираемся в меня. Только я знаю, как создавать узлы. Да, я могу написать методичку... Это потребует времени, и процесс всё-таки весьма сложный, но вы можете его осилить. Я же смог. Но есть риск, что методика очень быстро разойдётся, и преимущество получим не только мы.

Людмила задумалась. Понятно, что сохранение секретов в этом времени поставлено чуть ли не во главу угла, и дальше родов методика, по идее, уйти не должна. Но могу ли я так рисковать?

— Нам надо собраться, всем семерым. И поставить вопрос. Например: ты даёшь методику нам, но а мы обещаем не распространять её дальше до определённого момента. Пока мы все не выйдем на определённый уровень силы, как одно из условий.

Может получиться. Но от ситуации, когда всё зависит только от меня и завязано только на мне, надо уходить.

— Хорошо. Да, давай соберёмся и обсудим это уже все вместе.

Я либо доверяю им, либо нет. Во втором случае можно всех разогнать и сидеть, как дракон на сокровище. Уйдёт методика из будущего? Да и чёрт с ней, как создавать звёзды я пока никому не расскажу. И на сами узлы буду давать не универсальную карту, изучив которую можно любой знакомый узел воспроизводить, а обрезанные методички. Выкручусь.

— Отлично! — Людмила воодушевилась. — Тогда до встречи. По телефону обсудим день?

— Да, так и сделаем.

Проводив девушку до машины, я, мысленно взвыл от предстоящего объёма работы. Пошёл тренироваться и готовиться.