Куница. Том 2

Глава 44

Москва. Закрытый склад.

Март 1983 года

Кобура пистолета слегка давит на грудь. Магия ненавязчиво пульсирует в ожидании битвы. Не хватает застарелой боли от многочисленных ран, шёпота демонов, с которыми у меня были контракты и, может быть, глубокой тоски осознавшего поражение солдата, по инерции продолжавшего идти от боя к бою, от смерти к смерти. Из нового было предвкушение зверя, слабенькое, узел урезанный, но заметное. И тоска всё же при мне, лёгкими горькими нотками касается струн души.

Я иду убивать.

Как Куница, я достиг в этом деле определённого профессионализма. Набрался разнообразного опыта. Сначала войсковые операции, когда я был всего лишь одним из множества таких же молодых боевых магов. Затем серьёзные столкновения в качестве высшего мага. Иногда приходилось работать скрытно, с ограниченными ресурсами, в сжатые сроки, но это были одиночные операции. Был опыт хищника, но как и раньше, я не любил вспоминать этот отрывок моей жизни. В конце всё больше устраивали засады, неожиданные налёты, удары во фланг. Я редко участвовал в лобовых столкновениях, для удержания обороны были ребята попроще, тоже высшие, но не получившие известности. И неспособные не моргнув глазом устраивать мясорубки, перемалывая людей сотнями и тысячами. Для этого нужно слегка повредиться умом, чтобы убивать хладнокровно и с безразличием к жертвам, но в то же время не начать получать удовольствие от процесса.

Судя по всему, сегодня я слегка выйду за эти рамки. Пожалуй, конкретно этим мудакам я головы оторву с удовольствием.

Они привезут Дмитрия. Так проще всего, покажут заложника мне, а потом, по их гениальному хитрому плану, убьют нас обоих. Отличный, надёжный, словно швейцарские часы, план. Почти наверняка у них что-нибудь для меня заготовлено. Не может быть иначе, сколько раз я уже сажал этих болванов в лужу? Значит, мне не надо позволять им использовать свои козыри, и атаковать первым. Таков план.

Найти в Москве подходящий пустырь непросто. С этим помогла Олеся, отыскав закрытый транспортный терминал, временно закрытый и потому пустующий. Меня устраивал недостаток света в большом здании просторного склада. Устраивали остатки стеллажей. А больше всего устраивали рельсы для платформ-вагонеток, что затруднят движения машине или машинам. Машинам, не рискнут они маленькой группой приезжать. И это меня тоже устраивает. Жаль только никаких технических полостей в полу нет, чтобы спрятать туда Дмитрия для его защиты. В любом случае план у меня был. Живыми отсюда уйдём только я и Дмитрий.

Машины я услышал до того, как они въехали. Три служебных внедорожника, бодро вкатившись через ворота, вынужденно затормозили, чтобы не разбить подвеску. Я считал расстояние. Если остановятся далеко — значит, в ход пойдёт взрывчатка и даже пулемёты. Подъедут близко — полагаются на артефакты. Машины подъехали близко, остановившись в трёх десятках метров. Будут артефакты.

Продолжаю спокойно стоять, наблюдая, как из машин выходят пятеро, шестеро. Двое вытаскивают с заднего сидения второй машины Дмитрия. На его голове мешок, но мне достаточно видеть комплекцию мужчины. Ещё один противник несёт сумку. Отходя от машин на пару шагов, ставя Дмитрия на колени. Сумка ложится рядом.

— Пересчитывать будешь? — спрашивает один из бойцов.

По голосу узнаю того, с кем говорил. И телефон, и глухая маска дают искажение голоса, но мне хватает для уверенности.

— Нет необходимости.

Начинаю движение, свободным шагом двигаясь навстречу, уже зная, что будет дальше.

— Стой. Покажи свиток.

Останавливаюсь, сбрасывая с плеча тубус. Откручиваю крышку, она на ремешке, так что держать не нужно. Достаю свиток, тубус остаётся висеть на локте, и разворачиваю, показывая гостям.

— Читать будешь? — спрашиваю с издёвкой.

— Нет необходимости, — возвращает ответ собеседник. — Меняемся.

Возвращая свиток в тубус, запускаю заготовленное заклинание. Они не обнаружат его под защитой, просто не успеют. Подхожу и лёгким броском отправляю тубус противнику. Присаживаюсь рядом с Дмитрием и использую последние секунды, чтобы сказать:

— Задержи дыхание.

Эти последние секунды мне потребовались, что закрыть нас щитом.

Никто из них не среагировал, я не дал им даже шанса. Они были напряжены, возможно, даже ожидали атаку, хотя скорее сами готовились атаковать. В момент, когда тубуса не будет в моих руках. Не атаковали сразу только потому, что я был слишком близко. Они сделали бы это через четыре — пять секунд, когда говоривший с тубусом в руке отойдёт от меня хотя бы на несколько шагов. Не судьба.

Тубус взорвался адским пламенем. Компромисс между максимальной мощностью взрыва, которую я мог заключить в отложенное заклинание, и защитой, какую успевал поставить за эти мгновения. Нас с тёзкой всё равно оттолкнуло, но не ранило.

Чего нельзя было сказать о моём собеседнике. У него была защита, поглотившая часть урона, но лишь часть, ведь взрыв произошёл практически в ладони бойца. Лишившийся руки, в обожжённой одежде, среди которой едва угадывались остатки брони, он сидел у колеса автомобиля, полностью расслабленный, как могут расслабляться только мертвецы. На полу остался чёрный след от взрыва, словно чёрное солнце. В его лучах лежало ещё двое, но эти были ещё живы. Пока живы.

Противники среагировали быстро. Я едва обновил защиту, когда по прозрачной преграде начали колотить первые стальные посланники смерти, вспыхивающие зеленоватой дымкой рассеивания заклинаний. Щит продержится всего несколько секунд, ровно столько, сколько мне нужно.

Складывается заклинание, подаренное мне пантеоном страха. К этой магии я мог обращаться, не опасаясь вызвать гнев существо из-за грани. Нас вместе с машинами накрывает кромешная тьма. Видеть сквозь чёрное можно либо глазами тёмного пантеона, либо аналогичными глазами, дарованными сущностями. У моих врагов таких глаз не было. У меня, правда, тоже, дар Гамаюна показывал, где находились бойцы ДО наступления темноты.

Неважно, у меня были другие фокусы. Но сначала я защитил Дмитрия, вытолкнув его подальше, не пытаясь закрыть заклинаниями, чтобы противники не начали палить на ощущение магии, если оно у них вдруг есть.

Снимаю щит и перемещаюсь ближе к автомобилю, прислушиваясь. Обострённым чувствам зверя хватало запахов и звуков. Шуршит ткань снаряжения, трое противников двигаются. Потрескивают мелкие камни под подошвой у двоих. Пикают наушники, сигнализируя о смене режимов работы наблюдения у троих, пытаются подключить ночное видение, не понимая, что в их шлемах тоже темно, а они должны видеть работу встроенной электроники. Впрочем, в этом времени электроника всё ещё довольно примитивная, пожалуй, кроме ПНВ и тепловизора, и нет ничего. Важен лишь факт — я их нашёл.

Вскакиваю с рывком смещаясь к ближайшему, на ходу выхватив пистолет и сделав два выстрела, просаживая защиту. Противник действует на рефлексах, пытается сместиться в сторону, пригнуться, тянет автомат в сторону стрелка. В другой ситуации это были бы логичные и верные действия.

Именно этого я от него ждал. Ствол моего пистолета упирается в незащищённый участок на шее, и я давлю на курок. Выстрел. Пуля пройдёт череп, но остаточного импульса не хватит, чтобы пробить изнутри каску. Готов. Не прекращаю движения, перемещаясь к следующей цели...

В этот момент покров тьмы исчезает. Кто-то из противников понял, как развеять заклинание. Тьма исчезла, и противнику в каком-то метре от меня достаточно лишь слегка сдвинуть автомат. Это будет больно.

Рывок вперёд, навстречу автоматному огню. Мне нужно меньше секунды, автомат за это время выплюнет десяток пуль. Я чувствую горячие вспышки, сразу утихающие, подавляемые зверем, но дыхание всё равно сбивается, вместо выдоха горло выплёвывает кровь. Я уже рядом, вместо удара прижимаюсь, зажимая шею в захвате. Вовремя, за спиной стреляют, но щит мой жертвы закрывает нас обоих. Впрочем, артефакт не выдержит много попаданий. Руки моей жертвы зажаты между нами, он так и не выпустил автомат, сработали вбитые инстинкты. Зато у меня свободна одна рука.

Одновременно тянусь за ножом и накладываю заклинание. Сплёвываю кровь на плечо бойцу, а затем вгоняю в спину остриё ножа, одновременно пытаясь развернуться. Инстинкт самосохранения требует наложить защитное заклинание, но я собрал атакующее, мне нужно лишь увидеть противников.

Разворачиваемся. На меня идёт крупный противник, тот самый со станции. Идёт открыто, целится. Остальные прячутся за машинами. Ладонь отпускает рукоять ножа, активируя заклинание. Самая эффективная гадость, которая мне сейчас доступна, маленький багровый шарик, напоминающий сгусток крови. Медленный, действует на очень короткой дистанции, убивает медленно... И легко проходит обычную магическую защиту.

Противник, увидев заклинание, открывает огонь, уже не обращая внимания на тело своего напарника, которым я прикрываюсь. Щит лопается практически сразу, я прячу голову, чувствую удары, но пули вязнут, только руке достаётся, болезненный спазм, пуля пробивает и ломает кость. Я уже не вижу, как летит моё заклинание.

Но слышу болезненный вскрик. Всё, через несколько минут большой парень станет недееспособен... Продержаться бы эти минуты.

Я чувствую рывок. Тело моего уже мёртвого щита отлетает в сторону. Мой противник не остановился, а наоборот, приблизился. Он вскидывает автомат, я тянусь к стволу рукой, чтобы отвести. Перебитая чуть ниже локтя кость делает движение смешным и неловким. Автомат выпускает остаток магазина. На моё счастье, это четыре патрона. Два из которых разрывают мою руку в клочья, два бьют в грудь. Однако противник ошибся, всё это время я не выпускал пистолет, а сейчас дистанция между нами — протяни руку. Защита не сработает, она не ловит пули, выпущенные в упор.

Упираю ствол в жилет, прямо на сердце, и стреляю, затем ещё раз, чуть левее. Не потому, что так решил, а потому что дрожит рука. С отстранённым удивлением отмечаю страх. Мне страшно. Мой противник вздрагивает. Пуля не пробивает жилет, но удар всё равно ощутим, ему больно. Он тянется к ножу, это обман, я ловлю колебания магии. На такой дистанции это слишком заметно.

Применяю рассеивание, это быстрее, чем собрать защиту, и разрываю дистанцию, уклоняясь от удара ножа. Противник делает шаг в сторону, пытаясь открыть меня для других бойцов, но я двигаюсь вместе с ним. Они открывают огонь, не в нас, рядом. Пули бьют по стеклу, по корпусу машины за моей спиной. Тело вздрагивает, инстинктивно желая защититься, но я подавляю этот порыв. На выдохе снова чувствую кровь во рту.

Вновь ощущаю заклинание и снова сбиваю его рассеиванием. На такой дистанции магический поединок ведётся совсем не так, но я не атакую. Мне нужны силы для регенерации.

У стрелка кончаются патроны в магазине, две секунды. У них обычные магазины на тридцать патронов. Всё, хватит стоять. Дёргаюсь в левую сторону, делая пару шагов и услышав первый же выстрел, рвусь вправо, к заднице автомобиля, чтобы скрыться за ней. Парни хорошо натренированы, успевают прекратить огонь, перевести прицел и снова начать стрелять. Они даже попадают, но я уже скрываюсь за корпусом.

У меня есть пара секунд, пока сюда не полетели гранаты, или в ход не пошли артефакты.