Лабиринт костей

Глава 5

Эми могла бы жить в этой секретной библиотеке. Вместо этого она там чуть не умерла. Она спустилась вниз по ступеням и ахнула, когда увидела все эти книги. Им не было ни конца ни края. Раньше она думала, что главная публичная библиотека на площади Копли — самая лучшая в мире, но эта была еще лучше. Она казалась, более библиотечной, что ли. Полки были из темного дерева, а книги в кожаных переплетах выглядели очень старыми, с позолоченными буквами на корешках. Было видно, что ими пользовались бережно и ухаживали за ними на протяжении веков. Пол покрывал восточный ковер. Уютные кресла стояли тут и там, и можно было плюхнутся в любое, какое понравится, и тут же начать читать. На больших столах распластались карты и лежали огромные старинные книги. У одной стены стояли в ряд дубовые шкафчики с выдвижными ящиками и громадный компьютер с тремя отдельными мониторами наподобие тех, что используются в НАСА. Хрустальные люстры свисали со сводчатого потолка и ярко освещали помещение, которое, очевидно, находилось под землей. Путь вниз был долгим, и здесь не было окон.

— Какое потрясающее место! — воскликнула Эми, вбегая в комнату.

— Книги, — сказал Дэн. — Да уж.

Он проверил компьютер, но на экране горело лишь слово «пароль», и дальше этого было не двинуться. Он подергал за ручки ящички столов, но все они были заперты.

Дядя Алистер осторожно снял с полки книгу в красном переплете.

— Латынь. Поход Цезаря в Галлию, копия на кальке. Выглядит так, будто писали от руки где-то — о! — в 1500-м.

— Это, должно быть, целое состояние, — сказала Эми.

Было видно, что Дэн внезапно заинтересовался:

— Мы могли бы продать это? Например, на eBay?[2]

— Ой, Дэн, замолчи. Эти вещи бесценны.

Она пробежала пальцами по корешкам — Макиавелли, Мелвилл, Мильтон.

— Они стоят в алфавитном порядке по авторам. Ищите секцию «С».

Они нашли, но испытали разочарование. Книги занимали десять полок, от первого издания Шекспира[3] до Полного собрания сочинений Брюса Спрингстина, но никого, чье имя было бы Ричард.

— Что же такое… — пробормотала Эми. Имя Ричард С… в сочетании со словом РЕЗОЛЮЦИЯ не давало ей покоя. Была какая-то связь, но она никак не могла ее уловить. Когда она не могла что-то вспомнить, это сводило ее с ума. Она прочла столько книг, что порой они перемешивались у нее в голове.

Потом она оглянулась и посмотрела в проход. В конце, свернувшись на коробке на маленьком столике, лежал старый друг.

— Саладин! — воскликнула она.

Кот открыл зеленые глаза и издал звук «Мурр?» без особого удивления, как будто спрашивал: «А, это вы? Вы принесли мне мою красную рыбу?»

Эми и Дэн бросились к нему. У Саладина был самый красивый окрас из всех, что Эми видела в своей жизни, — серебристый с пятнами, словно у миниатюрного снежного леопарда. Хотя… не очень-то и миниатюрного вообще-то, потому что для кота он был просто огромен, у него были большие лапы и длинный полосатый хвост.

— Саладин, что ты делаешь тут, внизу? — Эми погладила его по спинке. Кот закрыл глаза и заурчал. Эми понимала, что это всего лишь кот, но она была так рада его видеть, что чуть не расплакалась. Словно частичка Грейс все еще была жива.

— Эй, Саладин, — сказал Дэн, — на чем это ты лежишь, чувак?

— Мрр, — пожаловался недовольно Саладин, когда Дэн его поднял. Под ним оказалась отполированная шкатулка красного дерева с золотыми инициалами ГК, выгравированными на крышке.

Сердце у Эми подпрыгнуло:

— Это же шкатулка с драгоценностями Грейс!

Эми открыла ее, и внутри оказались личные драгоценности Грейс, которые Эми любила с тех пор, как была маленькой. Грейс, бывало, разрешала ей поиграть с ними — с жемчужным браслетом, с кольцом с бриллиантом, с парой изумрудных сережек. Эми долго не понимала, что эти «игрушки» — настоящее сокровище, тысячи долларов.

Она смахнула набежавшие слезы. Теперь, когда она нашла Саладина и шкатулку с драгоценностями, она чувствовала себя так, словно действительно оказалась внутри самого заветного для Грейс места. Она так скучала по бабушке, что это причиняло боль. Потом она вытащила из шкатулки очень знакомое украшение…

— Боже мой, — сказал Алистер, — это же ее любимое ожерелье, да?

Он был прав. Эми никогда не видела бабушку без этого ожерелья — двенадцать испещренных замысловатым узором янтарных квадратов с зеленым медальоном в виде дракона в центре. Грейс называла ожерелье своим талисманом.

Эми прикоснулась к дракону в центре. И подумала, почему Грейс не была похоронена в этом ожерелье. Это казалось неправильным.

— Эй, — крикнул Дэн, — посмотрите-ка на это!

Эми нашла его за углом. Он держал Саладина на руках и таращился на гигантскую настенную карту, покрытую булавками с разноцветными головками. Цветов было пять: красный, синий, желтый, зеленый и белый. К каждому из основных городов мира была пришпилена как минимум одна булавка. Некоторые районы были унизаны только красными булавочными головками, некоторые только зелеными или синими, в некоторых местах сочетались несколько цветов.

— Она колдовала, вкалывала булавки в земной шар, как в вуду! — сказал Дэн.

— Нет, дурачок, — сказала Эми, — это маркеры, отметки — где что находится.

— Например?

Эми покачала головой. От вида этой карты ее кожа покрылась мурашками.

— Может, что-то, связанное с Кэхиллами?

Она посмотрела на Алистера. Он нахмурился:

— Я не знаю, моя дорогая. Очень любопытно.

Но он не смотрел ей в глаза, и у Эми появилось чувство, что он что-то скрывает.

— Посмотри на Европу, — сказал Дэн, — и на восточное побережье.

Эти районы были утыканы всеми пятью цветами. Эми едва могла различить названия городов под булавочными головками. Если эти булавки означают Кэхиллов, тогда выходит, что они были родом откуда-то из Европы, а потом распространились по всему миру, особенно по Северной Америке.

Потом она подумала: Европа. Колонии. Северная Америка. Имя Ричарда С… снова возникло где-то в уголке памяти, пытаясь найти выход. Имя XVIII века, кто-то, кто писал резолюции…

Внезапно она развернулась и побежала вдоль ряда полок.

— Эй! — крикнул Дэн, и Саладин выскользнул у него из рук. — Эми, ты куда?

— Секция «Ф»! — крикнула она.

— «Ф» — в смысле «финиш»?

Она подбежала к полкам, на которых имена авторов начинались на «Ф», и тут же нашла ее — крошечную книжечку, такую зачитанную, что она разваливалась на части. Обложка была украшена красно-белой ксилографической печатью колониальных фермеров. Название было едва различимо, но она все же разобрала его: «Альманах простака Ричарда», 1739 год, Ричард Сондерс.

— Ну конечно! — воскликнул дядя Алистер. — Очень хорошо, моя дорогая, просто прекрасно!

Против воли Эми покраснела от гордости.

— Подождите-ка, — сказал Дэн, — если эта книга написана Ричардом Сондерсом, что она делает в секции «Ф»?

— Ричард Сондерс — это псевдоним, — объяснил дядя Алистер.

Дэн сдвинул брови:

— Ложноножка?

Эми захотелось стукнуть его, но Алистер терпеливо сказал:

— Нет, мой милый мальчик. Ты перепутал со словом «псевдоподия». Псевдоним — это вымышленное имя, nom de plume — литературный псевдоним, за которым прячется истинный автор. Эта книга была написана очень известным человеком.

— Бенджамином Франклином, — сказала Эми. — Я делала доклад о нем в прошлом году.

Она открыла книгу. Текст был набран печатными буквами без особой пунктуации, так что его трудно было читать, но зато там были графики, таблицы, диаграммы, иллюстрации и колонки цифр.

— Это самая известная из всех вещей, опубликованных Франклином. Простак Ричард был героем, которого Франклин придумал сам. У него было много подобных псевдонимов. Когда он писал, он представлял себя разными людьми.

— Так что мы имеем делом с парнем, у которого было раздвоение личности? — сказал Дэн. — Вот здорово! И разве альманахи бывают не про спорт?

— Не такие, — сказала Эми. — В этом содержатся сведения для фермеров. Это как годовой календарь с полезными заметками и статьями. Франклин вставил сюда все свои известные цитаты, типа: «Кто рано ложится, тот рано встает».

— Охо-хо.

— «Катящийся камень не покроется мхом».

— Какое дело фермерам до покрытых или не покрытых мхом камней?

У Эми возникло искушение треснуть его книжкой. Может, это сдвинуло бы камни в его голове? Но она взяла себя в руки.

— Дэн, важно то, что он стал очень известен благодаря этой книге. И заработал кучу денег.

— О'кей… — Дэн выудил листок бумаги с текстом «первого ключа». Он прочел еще раз и нахмурился.

— Итак, мы нашли Ричарда С… Как это поможет нам разыскать сокровища? И что значит РЕЗОЛЮЦИЯ?

— У Франклина была привычка писать резолюции самому себе, — сказала Эми. — Это были решения или правила, которым он стремился следовать, чтобы стать лучше.

— Как новогодние обещания на следующий год?

— Да, только он писал их круглогодично. Не только в Новый год.

— И что, это было частью «Альманаха простака Ричарда»?

Эми нахмурилась.

— Нет, — сказала она с трудом, — его резолюции — это из другой книги. Из его автобиографии, кажется. Может быть, слово РЕЗОЛЮЦИЯ в листке с «ключом» используется только, чтобы заставить нас подумать о Бенджамине Франклине. Я не уверена…

Она перевернула страницу «Альманаха простака Ричарда». Поля пестрели заметками, сделанными от руки разными почерками. Эми задержала дыхание. Она узнала одну строчку, написанную элегантным почерком, фиолетовыми чернилами, внизу страницы. Она видела этот же почерк в старых письмах — сокровищах, которые Грейс показывала ей время от времени. Запись гласила: «Следуйте за Франклином, первый ключ. Лабиринт костей».

— Мама сделала эту запись! — крикнула она. — Она всегда пользовалась фиолетовой ручкой.

— Что? — сказал Дэн. — Дай посмотреть!

— Можно мне? — спросил Алистер.

Эми хотела держать эту книгу в руках всю жизнь. Она хотела съесть глазами каждое слово, которое мама написала в ней. Однако, превозмогая себя, она протянула книжку Алистеру.

— Только на минутку, потом вернете, — сказала она.

— Так нечестно! — возмутился Дэн.

Алистер надел очки и просмотрел внимательно несколько страниц.

— Интересно. Эту книгу держали в руках несколько поколений. Вот заметки, сделанные рукой Грейс. А вот здесь — почерк моего отца, Гордона Оу. А вот это написал Джеймс Кэхилл, отец Грейс. Они были братьями, как вам известно, хотя мать Гордона, моя бабушка, была кореянкой.

— Это здорово, — сказал Дэн нетерпеливо, — но почему наша мама писала о Бене Франклине?

Алистер поднял брови домиком:

— Очевидно, Бенджамин Франклин был Кэхиллом. Это меня не удивляет. Он был изобретателем, как и я, в конце концов. Я бы предположил, что большинство книг, находящихся в этой библиотеке, написаны членами нашей семьи, независимо от того, знали авторы об этих кровных узах или нет.

Эми была потрясена. Все эти известные авторы… Кэхиллы? Разве это возможно, что каждый раз, когда она сидела в библиотеке, с головой погрузившись в книгу, она на самом деле читала слова своих родственников? Она не могла поверить в то, что Кэхиллы столь могущественны, но мистер Макентайр сказал им, что их род сформировал человеческую цивилизацию. Впервые она начала понимать, что это, по всей видимости, значило. Словно огромный каньон разверзся у нее под ногами.

Как могла ее мама знать о первом ключе за много лет до того, как началось состязание? Почему она выбрала именно эту книгу и написала в ней? Что она подразумевала под лабиринтом костей? Слишком много было вопросов.

А тем временем Дэн скакал и шумел в своей обычной манере:

— Я — родственник Бенджамина Франклина?! Да вы шутите!

— Слушай, почему бы тебе не пойти запустить воздушного змея в грозу и посмотреть, не убьет ли тебя молнией? — предложила Эми.

— Успокойтесь, дети, — сказал Алистер, — нам предстоит многое сделать, так что не надо ссориться. Мы должны прочитать эти заметки и…

— Подождите.

Все тело Эми напряглось. Резкий запах наполнил воздух.

— Что, кто-то курит?

Дядя Алистер и Дэн огляделись в замешательстве.

Потом Эми увидела — белый дым сгущался под потолком и медленно опускался убийственным туманом.

— Пожар! — завопил Дэн. — Всем на лестницу!

Но Эми словно приросла к полу. Она смертельно боялась пожаров. Пожар — это плохие воспоминания. Очень плохие.

— Давай! — Дэн тянул ее за руку. — Саладин — его надо найти!

Это вывело Эми из ступора и заставило действовать. Она не могла допустить, чтобы с котом что-нибудь случилось.

— Времени нет! — настаивал дядя Алистер. — Нам надо выбираться!

Глаза у Эми слезились. Она едва могла дышать. Она искала Саладина, но он исчез. В конце концов, Дэн затащил ее вверх по лестнице и толкнул плечом секретную дверь внутри книжной полки. Дверь не поддалась.

— Рычаг! — закашлялся Дэн. — Должен быть рычаг! Обычно Дэн хорошо разбирался в механических устройствах, но как они ни осматривались в поисках рычага или ручки, ничего не могли найти. Дым валил все гуще. Эми облокотилась о стену и взвизгнула.

— Поверхность нагревается! Огонь идет с той стороны. Мы не сможем открыть!!

— Мы должны! — настаивал Дэн, но теперь была очередь Эми схватить его за руку. Она стащила его вниз по лестнице. Дым был уже повсюду, и такой густой, что они едва могли различить друг друга.

— Пригнись как можно ниже! — сказала Эми.

Они с Дэном поползли по полу библиотеки, в отчаянии пытаясь нашарить другой выход. У нее не было ни малейшей догадки, куда исчез дядя Алистер. Книжные полки начинали гореть — старая сухая бумага, идеальное воспламенение.

Эми рывком дотянулась до стола и нащупала шкатулку. Не пытайтесь спасти ценные вещи. Она знала, что это — одно из первых правил, как выбраться из пожара живым. Но она прижала шкатулку к себе обеими руками и продолжила путь.

Жар все нарастал. Воздух наполнился пеплом. Это было все равно что вдыхать ядовитый туман. Эми не могла даже ползти быстро, потому что на ней было надето это дурацкое траурное платье. Она слышала, как Дэн кашляет и задыхается позади нее. Хотя уже несколько месяцев у него не случалось приступов астмы, дым мог убить его, даже если они выберутся живыми из огня.

«Думай», — приказала она себе. На месте Грейс она никогда не сделала бы секретную комнату только с одним выходом. Эми уткнулась в пол, кашляя и задыхаясь. Все, что она видела, — восточный ковер, парад переплетенных шелковых драконов.

Драконы… такие же, как тот, на ожерелье Грейс. И все они летели в одном направлении, словно указывали путь. Это была сумасшедшая мысль, но других идей у нее не было.

— За мной! — сказала Эми.

Дэн слишком тяжело дышал, чтобы ответить. Эми ползла, то и дело оглядываясь, чтобы убедиться, что он поспевает за ней. Рисунок из драконов провел их между двух горящих книжных полок и оборвался перед решеткой вентиляционной шахты размером около трех футов. Не очень большое отверстие, но достаточное. Эми пнула ногой решетку. С третьей попытки решетка отлетела, за ней была каменная вентиляционная шахта, поднимающаяся наверх.

— Дэн, — крикнула она изо всех сил, — вперед!

Она подтолкнула его и с удивлением поняла, что на руках он держит Саладина. Каким-то образом он нашел кота, и кот был этим недоволен. Саладин царапался и извивался, но Дэн крепко держал его. Эми последовала за ними, жадно вдыхая воздух. В глаза ей словно насыпали песка. Они карабкались вверх по темной шахте, и когда казалось уже, что прошла вечность, Дэн остановился.

— Что ты делаешь? — требовательно спросила Эми.

Было уже не так мучительно жарко, но дым продолжал сгущаться вокруг них.

— Заперто! — прохрипел Дэн.

— Толкай!

В полной темноте она протиснулась к нему, и вместе они уперлись в плоский гладкий камень, преграждавший им путь. Он должен поддаться. Должен.

И наконец он поддался — подскочил вверх, точно крышка. Дневной свет ослепил их. Они выползли на свежий воздух и распластались на траве. Саладин вырвался с негодующим «Мрр!» и сиганул на дерево. Они лежали посреди кладбища, не более чем в пятидесяти футах от свежей могилы Грейс Камень, который они подняли, когда выбирались, оказался чьей-то могильной плитой.

— Дэн, ты в порядке? — спросила она.

Лицо Дэна было покрыто копотью. От волос шел дым, а одежда была еще чернее, чем раньше. Он тяжело дышал. Руки его были все в кровоточащих царапинах от кошачьих когтей.

— Думаю, — прохрипел он, — я больше не хочу коллекционировать надписи с могильных плит… после всего этого.

Дым вырывался из шахты, как из трубы, но это было ничто по сравнению с тем, что Эми увидела, когда посмотрела на холм. В ее горле застрял крик.

— О, нет!

Семейный особняк превратился в пылающий ад. Языки пламени плясали в окнах и оплетали здание со всех сторон. Одна каменная башня обрушилась прямо у Эми на глазах. Красивые витражные окна плавились. Семейный герб над главным входом — тот самый старинный каменный герб, который Эми всегда так любила, — рухнул вниз и разбился на мелкие кусочки.

— Эми… — голос Дэна звучал так, словно он тоже вот-вот мог расколоться. — Дом… мы не можем просто… мы должны…

Но он не закончил. Они ничего не могли поделать. Часть крыши обвалилась, подняв столб огня в небо. Отчаяние сдавило легкие Эми так, словно дом обрушивался прямо ей на голову. Она притянула Дэна к себе и обняла его. Он даже не сопротивлялся. Нос у него был мокрый, нижняя губа дрожала. Она хотела пожалеть его, успокоить, сказать, что все будет хорошо, но она сама в это не верила.

Тут она заметила кое-что, и это резко вывело ее из ступора. На дороге, ведущей к дому, лежало распластанное тело — мужчина в сером костюме.

— Мистер Макентайр! — крикнула Эми.

Она уже готова была броситься ему на помощь, как вдруг Дэн шикнул:

— Пригнись!

Он был не так силен, как она, но, должно быть, от отчаяния с такой силой дернул ее вниз, что Эми чуть не откусила кусок лужайки. Он указал вверх на дорогу, которая вела через холмы — единственный выход из владений.

На расстоянии порядка пяти сотен ярдов, наполовину скрытый за деревьями, неподвижно стоял мужчина в черном костюме. Как Дэн заметил его на таком огромном расстоянии, Эми не знала. Она не могла рассмотреть лицо незнакомца, но он был высокого роста, худой, с седыми волосами и в руках держал бинокль. Эми вдруг с ужасом поняла, что он высматривает их.

Она начала было:

— Кто…

Но тут ее отвлек отрывистый сигнал сигнализации, какой обычно раздается, когда открывают машину.

Алистер Оу, весь в копоти и дыму, стремительно выбежал из главного входа в особняк и, прихрамывая, бросился к своему «БМВ», прижимая что-то к груди обеими руками. Выглядел он ужасно. Его брюки были порваны, а лицо было белым от пепла. Эми понятия не имела, как ему удалось выбраться. Она чуть было не позвала его, но что-то ее удержало. Алистер нетвердой походкой прошел мимо Уильяма Макентайра, едва на него взглянув, прыгнул в машину и стремительно укатил вниз по подъездной дороге.

Эми обернулась и посмотрела туда, где росли деревья, но человек с биноклем исчез.

— Побудь здесь, — сказала она Дэну.

Она подбежала к мистеру Макентайру. Дэн, конечно, не послушался. Он последовал за ней, не переставая кашлять. К тому моменту, как они добрались до мистера Макентайра, уже весь особняк рушился. Жар был подобен новому солнцу. Эми поняла, что ничего не останется, ничего не удастся спасти — кроме шкатулки с ювелирными украшениями, которую она все еще сжимала в руках.

Она поставила шкатулку на землю и перевернула мистера Макентайра. Он застонал, что означало, по крайней мере, что он жив. Эми хотела бы, чтобы у нее был собственный мобильный телефон, но тетя Беатрис никогда не позволяла им приобрести его. Эми обыскала карманы мистера Макентайра, нашла телефон и набрала 911.

— Он забрал ее, — прохрипел Дэн.

— Что? — Эми слушала его вполуха. Она опустилась на колени и смотрела, как единственное место, которое она любила, догорает в языках пламени. Она видела, как Грейс рассказывает ей истории в библиотеке. Она вспоминала, как они с Дэном еще детьми носились по залам, играя в салочки. Вспоминала укромный уголок в библиотеке, где она устраивалась почитать с Саладином на руках. Все пропало. Все ее тело затряслось. Слезы навернулись на глаза. Второй раз в жизни огонь ограбил ее.

— Эми, — голос Дэна звучал так, словно он вот-вот заплачет, но он положил руку ей на плечо. — Ты должна послушать. Он забрал ее. Алистер забрал ее.

Эми хотела попросить Дэна замолчать и дать ей выплакаться спокойно, но тут она поняла, о чем говорит брат. Пошатываясь, она поднялась на ноги и вгляделась в даль, туда, где за холмом исчезли габаритные огни «БМВ».

Алистер Оу обманул их. Он украл «Альманах простака Ричарда» с пометками их мамы — их единственную ниточку, ведущую к разгадке тайны.