Ларин Петр и волшебное зеркало

ГЛАВА 11

Было около двух часов ночи, когда на обсаженной старыми деревьями грунтовой дороге, что вела к зданию бывшей графской фабрики, блеснули фары какого-то автомобиля. Небо снова затянуло облаками, и пошёл мелкий моросящий дождь. Огромные деревья о чём-то тихо шептались в темноте, обмениваясь новостями трёхсотлетней давности. Ни одно окно не светилось в старинном здании, лишь редкая цепочка уличных фонарей заливала подъездную аллею мёртвым, синеватым светом ртутных ламп.

Подъехавший автомобиль двигался осторожно, будто крадучись. Его мощный двигатель работал почти неслышно, и шуршание шин по мокрому асфальту заглушало его тихое бормотание. Фары горели вполнакала, из выхлопной трубы струился лёгкий белый дымок. Автомобиль был чёрный и казался тусклым из-за миллионов мелких капелек воды, пупырышками осевших на лакированном железе кузова. Машина свернула к обочине, в темноте блеснули рубиновые тормозные огни, и мотор заглох. Фары погасли, и чёрный автомобиль мгновенно растворился во мраке.

Сидевшая за рулём черноволосая женщина повернулась к своему спутнику и негромко сказала:

— Мы на месте. Теперь твой черёд.

Пассажир нервно кивнул головой. Его лица не было видно в темноте, но женщина и так знала, что он отчаянно трусит. Этот мир был для него непонятен и страшен. К тому же магия Островов в этом мире действовала вполсилы, а временами и вовсе не действовала. Это был мир железа и огня, почти неподвластный волшебству, и немудрено, что мужчина, сидевший на пассажирском сиденье большого чёрного автомобиля, чувствовал себя не в своей тарелке. Здесь он пугался всего, и в первую очередь автомобиля, в котором ехал. Ему казалось, что под длинным чёрным капотом заперт злобный демон, который приводит мёртвую железную повозку в движение. Пассажир ужасно боялся этого демона, потому что не знал его имени и не мог в случае чего призвать его к порядку.

— Поторопись, — сказала черноволосая женщина.

Голос у неё был негромкий, но очень властный, и мужчина торопливо завозился, громко шурша прозрачным пластиковым дождевиком. Он вынул откуда-то мелко огранённый хрустальный шар, загадочно блеснувший в свете далёкого уличного фонаря, пристроил его на коленях и принялся, бормоча заклинания, совершать какие-то сложные пассы руками.

Довольно долго ничего не происходило. Дождь негромко барабанил в рябое от капель ветровое стекло, в тишине шуршал пластиковый дождевик, слышался прерывистый от волнения и страха голос чёрного мага, бормотавший непонятные слова заклинаний. Наконец кристалл на его коленях налился слабым зеленоватым светом, два раза мигнул, его поверхность подёрнулась мелкой рябью, и на ней появилось изображение пустой комнаты с белыми кафельными стенами и открытым настежь окном. В углу у окна стоял прислонённый к стене серебристый металлический предмет, формой напоминавший ключ, а размером — охотничье ружьё. Даже на расстоянии и даже через кристалл чувствовалась исходившая от этого странного предмета магическая сила.

— Будь я проклят, — испуганно пробормотал человек в пластиковом дождевике. — Что это за штука?!

— Ты и так проклят, мой бедный Кас, — сказала черноволосая женщина и сделала нетерпеливое движение узкой белой ладонью с острыми золочёными ногтями. — Прошу тебя, не отвлекайся. Ты уверен, что это его комната?

Кассиус Кранк, чёрный маг, удручённо кивнул.

— Кристалл настроен на мальчишку, а не на какое-то определённое помещение, — сказал он. — Если бы мальчик оставался в этом мире, мы увидели бы его, а не комнату. Значит, ваша догадка верна, госпожа. Он действительно на Островах. Пророчество Большого Илла начинает сбываться.

— Прикуси язык, болван! — злобно прошипела Королева-Невидимка и нервно отбросила назад упавшую на лицо прядь волос. — Тоже мне, верховный маг! Если бы ты получше исполнял свои прямые обязанности, маленький негодяй ни за что на свете не нашёл бы дорогу на Острова.

— Я сделал всё, что было в моих силах, — ответил на это верховный маг Островов.

— Невелики же твои силы! — презрительно и горько упрекнула его Королева.

Кассиус Кранк стиснул зубы. У Её Величества была короткая память на добро. Она уже забыла о том, что именно Кассиус Кранк сделал её Королевой, одолев непобедимого Властимира Могучего. Именно он, Кассиус Кранк, подчинил её воле дикое племя Яйцеголовых, и именно он удерживал эту орду полоумных механиков в повиновении. Наконец, именно Кассиус Кранк пленил последнего на Островах дракона-воина и превратил его в цепного пса, триста лет сторожившего Ворота Входа. Всем, что имела Королева, она была обязана Кассиусу Кранку, а где благодарность?

— Если такова будет воля Вашего Величества, сразу же по возвращении на Острова я подам в отставку, — дрогнувшим от обиды голосом сказал чернокнижник.

— Не болтай чепухи, — резко ответила Королева. — Какая ещё отставка? Вздумал пойти на попятную? Не выйдет, мой глупый Кас. Мы с тобой связаны одной верёвочкой. И потом не забывай, что на Острова ещё надо вернуться. Если мы не отыщем ключ от Входа, нам придётся доживать свой век здесь.

— Будь я проклят, — прошептал Кассиус Кранк, которого такая перспектива, похоже, ничуть не обрадовала.

— Мне это тоже не очень-то нравится, — согласилась Королева. — То, что багажник моей машины доверху набит золотыми слитками, — очень слабое утешение. Этого золота хватит на то, чтобы прожить сто лет в праздной сытости, но я хочу большего. Ведь я — Королева! А здесь мне придётся быть просто хорошо обеспеченной бездельницей… Для того чтобы сделаться Королевой здесь, нужно очень, очень много золота. Поэтому мы просто обязаны найти ключ и вернуться на Острова, пока проклятый мальчишка не добрался до моего золота. Не забывай, Кас, что минуты здесь — это целые дни там. Надо торопиться. Погоди-ка, а это что?

Её указательный палец с острым золочёным ногтем протянулся к магическому кристаллу и упёрся в изображение мятого и грязного листка пергамента, валявшегося поверх толстой книги, которая лежала на столе у распахнутого окна.

— Обычный пергамент, — равнодушно сказал чернокнижник. — Что в нём особенного?

— Здесь давным-давно никто не пользуется пергаментом, — объяснила Королева. — Я бы меньше удивилась, увидев в комнате живую лошадь в бальном платье. Ты можешь увеличить изображение? Нужно попытаться прочесть, что там написано. Мне кажется, это очень важно.

Кранк снова забормотал заклинания. Изображение придвинулось вплотную, но пергамент был смят и свёрнут так, что Королеве удалось разобрать только пару фраз. Впрочем, ей хватило и этого.

— Проклятье! — прошипела она. — Я так и знала! Ему кто-то помог. Кто-то его надоумил… Неужели этот мерзкий старикашка Властимир опять взялся за своё?

— Сомневаюсь, — сказал Кассиус Кранк, которому очень не хотелось снова сойтись в открытом бою с Властимиром Могучим.

— Молчи, — грубо перебила его Королева, — тебя никто не спрашивает. Убери свою стекляшку, теперь я сама знаю, куда идти.

Изображение внутри магического кристалла моргнуло и погасло. Кассиус Кранк опять завозился, шурша своей целлофановой накидкой. Теперь, когда вместо привычной мантии на нём было странное и неудобное местное одеяние из жёсткой шерсти, с галстуком, который сдавил шею, как верёвочная петля, чернокнижнику требовалась вся его изобретательность, чтобы найти укромное местечко для магического кристалла. Королева ждала, нетерпеливо постукивая пальцами по обтянутому мягкой пористой резиной рулевому колесу. Чародей спрятал наконец магический кристалл, ещё немного повозился, вспоминая, как открывается дверь машины, и первым выбрался под моросящий дождь.

Он надвинул на голову пластиковый капюшон, обошёл машину спереди, раскрыл большой чёрный зонт и только после этого открыл дверцу и помог Королеве выбраться на блестящий мокрый асфальт. Её Величество сердито выдернула зонт из его руки. На ней был короткий чёрный плащ из модной клеёнки, расплетённые чёрные брюки и остроносые чёрные сапоги на высоких тонких каблуках. Несколько случайных капель дождя блестели в коротких чёрных волосах Её Величества, как бриллианты, лакированная дамская сумочка висела на тонком ремешке через плечо. Кассиус Кранк смотрел на неё во все глаза: он впервые посетил мир, из которого Королева пришла на Острова, и никогда раньше не видел свою госпожу в столь странном и в то же время столь подходящем к её облику и характеру наряде.

Королева нетерпеливо взглянула на него, и Кассиус спохватился. Здесь не было лакеев, которые прислуживали бы Её Величеству, поэтому роль лакея автоматически перешла к верховному магу Островов. Кранк попытался закрыть дверцу автомобиля, но та никак не желала захлопываться. Наконец Кассиус бахнул ею со всей мочи, так, что по тихой ночной аллее прокатился звук, похожий на пушечный выстрел.

— Осторожнее, болван, — процедила Королева. — У тебя дома есть холодильник? Ах да, о чём это я! Откуда у дикаря холодильник… В общем, когда вернёшься во дворец, потренируйся в обращении с дверьми, тебе это пригодится.

Отойдя на несколько шагов, Королева обернулась к машине и протянула в её сторону руку. Кассиус не заметил, что она сделала, но чёрный экипаж вдруг громко вскрикнул высоким нечеловеческим голосом и моргнул оранжевыми глазами. Чернокнижник испуганно шарахнулся в сторону, споткнулся о высокий бордюр и с трудом устоял на ногах.

— У тебя обе ноги левые, — сердито пробормотала Королева. — Идём, горе ты моё! Верховный маг называется…

Кассиус покорно поплёлся за ней. Слева, за высокой оградой из чёрных металлических прутьев, мрачно перешёптывались под дождём деревья старого парка. Королева шла вперёд легко и уверенно — похоже, она была здесь не впервые и хорошо знала дорогу. Они миновали ещё два железных экипажа — один белый, другой зелёный. Экипажи были пусты, по их тёмным окнам струился дождь, но Кассиус на всякий случай далеко обогнул дьявольские повозки: вопреки насмешливым уверениям Королевы, он боялся, что какая-нибудь из них вдруг оживёт и вцепится в него железными челюстями.

Воздух здесь был совсем не такой, как на Островах. Сырой и тяжёлый, он неприятно пах железом и дымом, а дождь оставлял на губах кисловатый привкус ржавчины. Идя за Королевой, Кассиус пытался представить, как будет когда-нибудь жить в этом странном, пугающем мире, где было много суши и мало воды, но у него ничего не получалось. Он понял, что не хочет здесь жить, и сразу же отогнал эту мысль. Попытайся он рассказать об этом Королеве, та сказала бы просто: «Ну и оставайся на своих Островах!» Да, теперь Кассиус видел, что она нисколько не преувеличивала, говоря, что в своём мире может прекрасно обойтись без его помощи. Здесь, в этом непонятном и пугающем Зазеркалье, Кассиус сам нуждался в помощи и поддержке…

Огромный старый дом впереди приближался. Неожиданно аллею перед Королевой и Крайком пересекла череда слабо светящихся туманных силуэтов. Кранк содрогнулся и похолодел, поняв, что видит настоящие привидения. Сталкиваться с призраками ему было не впервой, но это были призраки чужого мира, и чернокнижник сомневался, что сумеет с ними справиться.

Привидения, толпясь и толкаясь, перебежали аллею, громко стеная и плача. Это были дамы в роскошных старинных платьях и кавалеры в длинных кафтанах, коротких штанах и чулках, плотно облегавших их бесплотные ноги. За ними гналось ещё одно привидение, сильно от них отличавшееся. На нём была потрёпанная кожаная куртка, перекрещённая ремнями, и широкие кожаные брюки, заправленные в высокие сапоги со шпорами. На голове у привидения красовался островерхий суконный шлем с пятиконечной звездой на лбу, на боку висела какая-то уродливая деревянная коробка, а в руке призрак сжимал кривую саблю, которой воинственно размахивал в воздухе.

Заметив Королеву и Кранка, призрак прекратил погоню, погрозил саблей улепётывающей стайке привидений и широкими шагами направился прямо к Кассиусу. Чернокнижник заметил, что воинственный дух не касается ногами земли, и приготовился сотворить самое сильное из известных ему заклинаний, но Королева схватила его за руку и сильно сжала.

— Не вздумай колдовать, — шёпотом предупредила она. — Здесь полно волшебников, нас сразу обнаружат. Стой спокойно, это же обыкновенное привидение!

Призрак приблизился и остановился напротив Кассиуса.

— Скажи, товарищ, — замогильным голосом произнёс он, — Перекоп уже взяли?

Кассиус растерялся, потому что не знал, что такое Перекоп.

— Э… простите, — промямлил он. — Не могу вам сказать, потому что… Видите ли, я нездешний, и вообще… Вообще-то, я могущественный волшебник. Повинуйся мне, несчастный дух!

— Мракобес, — презрительно и непонятно выругался призрак и демонстративно сплюнул Кассиусу под ноги. — Поповский прихвостень. Шарлатан. Ничего, доберёмся и до вас!

Он повернулся к Кассиусу Кранку спиной, замахнулся саблей и с воплем: «Стой, контра! Всех порублю в капусту! Я вам покажу кузькину мать!» — унёсся в темноту парка, где минуту назад скрылись призраки придворных дам и галантных кавалеров.

Услышав про кузькину мать, Королева поёжилась, но тут же гордо вздёрнула подбородок и презрительно фыркнула.

— Ну и местечко, — сказала она. — Ни дать ни взять, филиал вашего сумасшедшего дома.

Кассиус обиделся. Острова ни капельки не напоминали сумасшедший дом до тех пор, пока там не появилась Её Величество.

— Вы имеете в виду ваше королевство, госпожа? — осторожно съязвил он.

— Я имею в виду ваш ненормальный мир, — отрезала Королева. — Ничего, скоро я наведу там порядок! Представь себе только, Кассиус: повсюду острова из чистого золота, а кругом — ни души… Это же настоящая сказка!

Кассиус Кранк промолчал. Ему было немного жаль Островов, хотя там не осталось никого, кто любил его или хотя бы уважал. Никому на всём белом свете не было никакого дела до верховного мага Островов Кас-сиуса Кранка, никто им не интересовался, никто его не жалел… Так с какой стати Кассиус Кранк должен был жалеть обитателей Островов?

Королева снова двинулась вперёд и вскоре нашла то, что искала. В заборе не хватало одного железного прута, и именно в эту дыру, похоже, собиралась пролезть гордая Королева Островов. Да, здесь она вела себя совсем иначе, чем в своём королевстве! Она ничего не боялась и не нуждалась в помощи магии, потому что отлично справлялась со всеми делами сама: сама управляла жуткой железной повозкой без лошадей, сама догадалась, где искать зеркальце…

Её Величество первой проскользнула в узкую щель, проделав это так ловко, словно всю жизнь только тем и занималась. Кассиус с огромной неохотой полез следом, помня о скрывшихся в парке привидениях. Он не был толстым, но всё равно ухитрился застрять, запутавшись своей шуршащей накидкой в металлических завитках, которыми была щедро изукрашена ограда. Отпустив сквозь зубы какое-то незнакомое Кассиусу Кранку, но очень энергичное словечко, Королева рывком выдернула его из западни, как крестьяне выдёргивают из земли сорняк. Кранк с удивлением убедился в том, что руки у Её Величества довольно крепкие.

— Благодарю вас, госпожа, — пробормотал он, поднимаясь на ноги и поправляя сползший на лицо капюшон.

— Пошевеливайся, — коротко ответила Королева и, не оглядываясь, зашагала вперёд.

Она шла напрямик, без дороги, каким-то чудесным образом ориентируясь в кромешной темноте. С трудом поспевающий за ней Кранк трижды налетал на деревья, всякий раз больно ударяясь лбом, и наконец решился нарушить запрет Её Величества. В конце концов, спотыкаясь и поминутно налетая на деревья, он производил столько шума, что их могли обнаружить безо всякой магии. Да и колдовство-то было слабенькое, карманное…

Он прошептал заклинание, и тьма рассеялась. Магическое зрение Кассиуса Кранка помогало ему различать контуры деревьев и стройную фигуру шагавшей впереди Королевы. Теперь, когда Кассиус перестал спотыкаться и пересчитывать лбом деревья, он видел, что походка Её Величества вовсе не так стремительна, как показалось ему вначале. Острые каблучки её сапог доверху проваливались в мокрую землю, и каждый шаг стоил Королеве немалых усилий. Преодолев смущение и страх, Кассиус взял Её Величество под руку. Как ни странно, Королева не огрызнулась: видно, ей и впрямь было тяжело и неуютно, хотя она и не подавала виду.

Они миновали короткую улочку, состоявшую из уютных, погружённых в сон деревянных домиков, и наконец выбрались на твёрдую дорогу. В этом парке была уйма статуй, изображавших каких-то раздетых мужчин и женщин. Статуи были выполнены так искусно, что поначалу Кассиус испуганно шарахался от них, принимая за живых людей. Потом он слегка пообвык и стал с интересом глазеть по сторонам. Да, в этом странном мире жили великие мастера! Этот парк напоминал чернокнижнику красивейшие уголки Островов — такие, какими они были до разрушительной войны, затеянной самим Кассиусом Крайком ради своей жестокой возлюбленной.

Впереди блеснула спокойная гладь пруда, рябая от дождя.

— Должно быть, это где-то здесь, — негромко произнесла Королева и нетерпеливо высвободила свой локоть. — В записке было сказано: «Приходи к пруду». Зеркало должно…

Она не договорила. В кустах неожиданно послышался треск, и на дорожку, путаясь в высокой траве восемью коленчатыми ногами, выбрался огромный, ростом с крупную собаку, фиолетовый паук в жёлтую крапинку. Не тратя попусту драгоценного времени, это кошмарное создание направилось прямиком к Её Величеству. Королева закрылась зонтом и коротко, пронзительно взвизгнула — как все женщины, она не выносила вида пауков и мышей. Кассиус Кранк бросился на помощь, но, добежав до паука, замер в нерешительности — уж очень он, паук, был большой и лохматый. При таких размерах и при столь вызывающей окраске он вполне мог оказаться ядовитым, а Кранк как-то не успел привыкнуть к мысли, что когда-нибудь и ему придётся умереть.

— Вон! Пошёл вон! — кричала Королева, забыв об осторожности, и тыкала в паука открытым зонтом. — Убирайся прочь, мерзкая тварь! На помощь, Кассиус! Сделай же что-нибудь, или я что-то сделаю с тобой!

Паук неуклюже приплясывал вокруг на длинных мохнатых ногах и глухо урчал, скворчал и бормотал. Эти странные звуки, как показалось Кранку, складывались в неразборчивую речь. Чернокнижник прислушался, и ему показалось, что он разбирает отдельные слова и обрывки фраз. В этом бормотании не было ничего угрожающего, и Кассиус решил рискнуть.

— Я иду, госпожа! — воскликнул он и геройски ухватил паука поперёк туловища.

Паучьи бока оказались неожиданно тёплыми и шелковистыми на ощупь, а сам паук совсем лёгким. Кранк без труда поднял его в воздух и оттащил подальше от Её Величества. Паук не сопротивлялся. Наоборот, он, кажется, принял хватку Кранка за дружеское объятие и ответил чернокнижнику тем же. Все его восемь ног нежно обхватили чародея, мохнатое тело крепко прижалось к нему, и похолодевший от смертельного ужаса Кранк увидел возле самого своего лица множество крупных, как горошины, паучьих глазок, рядами расположенных на заросшей жёсткой шерстью голове. Чародей почувствовал себя мухой и приготовился к тому, что его сейчас высосут досуха, но паук вместо этого просительно забормотал ему в самое ухо:

— Пир-р-р-ххх-жоккк с-ххх п-видлм… М-ня-а-ам… Дай, дай, дай… П-шшш-жалс-с-ста!

Чародей до того опешил, что даже забыл про свой испуг. Говорящий паук — это бы ещё куда ни шло, хотя Кассиус Кранк даже на Островах не встречал ничего подобного. Но паук, который пристаёт к прохожим, вымогая пирожки с повидлом, — это уже было чересчур даже для видавшего виды чернокнижника. Он настолько растерялся, что чуть было не сотворил для восьминогого сладкоежки парочку пирожков, но тут в их беседу вмешалась Королева.

Её Величество закрыла зонт и с размаху огрела им паука по спине. Паук тоненько пискнул, выпустил Кранка и с дробным топотом бросился прочь. Он с треском вломился в кусты и ускакал в неизвестном направлении. Кранк всё ещё стоял столбом, не в силах перевести дух, а Её Величество уже снова раскрыла над собой зонт и резко скомандовала — Пошли, растяпа. Если бы не я, тебя бы уже высосали, как виноградину.

— Благодарю вас, Ваше Величество, — пробормотал Кранк. — Но он не собирался меня высасывать. Он… В это трудно поверить, госпожа, но он просил у меня пирожок с повидлом!

— Я же говорю, сумасшедший дом, — буркнула Королева и зашагала к пруду.

Бедняге Кранку ничего не оставалось, как последовать за ней. Он шёл, пугливо озираясь. После встречи с воинственным призраком в суконном шлеме и охочим до пирогов с повидлом пауком он шарахался от каждой тени. За какой-нибудь час пребывания в этом ужасном мире несчастный чернокнижник натерпелся такого страху, что другой человек на его месте остался бы заикой на всю жизнь. Да, такие ужасы не мерещились ему даже тогда, когда он читал насквозь пропитанные злом древние манускрипты в подвалах Императорской библиотеки! Как они здесь живут, эти несчастные? Неужели все они — столь могучие маги, что могут не бояться всякой нечисти?

Набравшись смелости, он догнал Королеву и задал ей этот вопрос. Её Величество посмотрела на него через плечо и улыбнулась. Зубы у неё были ровные и белые, как сахар. Касси-усу очень редко доводилось видеть улыбку своей госпожи, и всякий раз сердце его таяло в лучах этой ослепительной улыбки.

— Нет, мой глупый чародей, — ответила она. — Просто мы не верим в эту чепуху, вот и весь секрет. Если бы верили, наш мир, наверное, напоминал бы Острова. Но мы не верим, и нечисть, о которой ты говоришь, сама старается держаться от нас подальше.

— Подальше?! — изумился чернокнижник, вновь припомнив сердитого призрака, интересовавшегося каким-то Перекопом. — Если это называется держаться подальше, то что же будет, если они перестанут прятаться?!

— Перестань трястись, — строго приказала Королева. — Не обращай внимания на здешние странности. Это такое место… Здесь собрали целую кучу полоумных мальчишек и девчонок и морочат им головы глупыми россказнями о магии и волшебстве. Вместо того чтобы заниматься каким-нибудь делом, эти маленькие чудовища разучивают дурацкие заклинания в надежде когда-нибудь стать волшебниками. Их учителя — настоящие проходимцы. Никто из них до сих пор не удосужился сказать детишкам, что никаких волшебников на свете не бывает.

«А я?» — хотел спросить Кассиус Кранк, но промолчал из страха услышать в ответ, что его тоже не бывает. И потом Королева ведь говорила не об Островах…

— Поэтому, — заключила Её Величество, — разная нечисть буквально сбегается сюда со всего света и толпами бродит по парку. Это заповедник уцелевшей нечистой силы, только и всего. Ничего! Придёт время, и я добьюсь, чтобы это вредное заведение разогнали на все четыре стороны. В этом мне поможет моё золото… Ну и ты, наверное, на что-нибудь сгодишься.

Кассиус Кранк украдкой вздохнул. У него, первоклассного мага, никогда не было собственного ученика. А тут была целая школа мальчишек и девчонок, мечтавших сделаться волшебниками! Он снова вздохнул, вспомнив, что для волшебника, избравшего путь чёрной магии, обратной дороги нет. Впервые заглянув в запрещённые книги, он обрёк себя на вечное блуждание во мраке без надежды на возвращение, и теперь у него был только один путь — тот, который указывала Королева.

В молчании они подошли к берегу пруда и остановились у самой воды, на узкой полоске мокрого песка. Рябая от дождя вода плескалась у их ног; у берега тихонько покачивалась гнилая коряга с торчащим кверху сучком. Кранку на миг почудилось, что на месте коряги возник маленький парусник с незнакомым флажком на корме, но стоило ему моргнуть, как наваждение рассеялось.

Он огляделся, но даже магическое зрение не помогло ему разглядеть затерявшееся в густой траве карманное зеркальце. Если оно тут было, это зеркальце…

Чернокнижника пробрала знобкая дрожь, когда он подумал, что будет, если окажется, что зеркала нет. А что если неизвестный автор записки предупредил мальчишку, и тот ухитрился забрать ключ от Входа с собой? Тогда их с Королевой не ожидает ничего хорошего. Они останутся здесь, возможно, навсегда, а на Островах жизнь будет идти своим чередом. Здесь пройдёт год, а там — столетия. За столетия жители Островов успеют забыть про Королеву-Невидимку и её придворного мага. Власть снова перейдёт к Большому Совету Цехов и Гильдий, а вернувшийся из изгнания Властимир Могучий опять займёт место верховного мага. Железные гвардейцы рассыплются ржавым прахом, Яйцеголовые вернутся в свои дикие джунгли, заполонившие развалины древних городов, стальные корабли развалятся и пойдут ко дну, и, даже если Королеве и Кассиусу когда-нибудь удастся вернуться, никто не вспомнит, кто они такие. Ну а если вспомнят, им не поздоровится. Словом, всё тогда придётся начинать с самого начала, и неизвестно, хватит ли у Кассиуса Кранка сил на ещё один поединок с Влас-тимиром Могучим…

Похоже, Её Величество Королеву одолевали те же мысли, что и Кассиуса Кранка.

Она зябко поёжилась под огромным чёрным зонтом и почти жалобно сказала:

— Надо искать, Кас. Время идёт. Неизвестно, что может натворить на Островах этот проклятый мальчишка. Действуй, Кас! Если это необходимо, примени магию. Даже если нас заметят, мы успеем убежать. Главное, найди зеркало!

Кассиус Кранк кивнул, полез под шуршащую накидку и вынул из внутреннего кармана своего чёрного пиджака простой карандаш. Маг прошептал какое-то короткое слово, и карандаш превратился в его волшебный посох с фигуркой крылатого демона на верхнем конце. Чернокнижник скороговоркой пробормотал ещё одно короткое заклинание, похожее на витиеватое ругательство, и из глаз деревянного демона брызнули потоки желтовато-зелёного света с неприятным болотным оттенком. Кранк воткнул посох острым концом в песок и отступил на шаг.

Посох начал сам собой медленно поворачиваться из стороны в сторону, как будто крылатый демон на его верхушке ожил и решил осмотреться. Бледные лучи, падавшие из его глаз, скользили по мокрой траве, по песку и прибрежным кустам, выхватывая из темноты то кривой сучок, то плоский гранитный валун, то россыпь камешков помельче… Потом в траве что-то коротко блеснуло. Демон замер, не закончив поворота, и начал медленно разворачиваться в обратном направлении, пока блеск в траве не возник снова. Тогда демон снова замер, его глаза засияли ярче, и лежавший в траве предмет ответил ослепительным блеском.

Кассиус Кранк первым бросился туда и через секунду с торжествующим возгласом поднял над головой маленькое карманное зеркальце в оправе из дешёвой ярко-розовой пластмассы.