Лазарев

Глава I
Годы учения и первые успехи

Ранние детские годы русского флотоводца адмирала Михаила Петровича Лазарева протекали вдали от моря. Мальчик не имел понятия не только о море, но не видал даже порядочного озера, полноводной реки. Пленительная романтика морской стихии с ее бурями, опасностями и приключениями вовсе не коснулась его сознания.

Родился Лазарев 3 ноября1 1788 года во Владимирской губернии в имении своего отца Петра Гавриловича Лазарева. Окруженное вековыми дубовыми лесами и превосходными фруктовыми садами, отцовское имение всего более располагало к уютному мирному существованию без тяжких дум и сомнений. Здесь царил примитивный уклад жизни. О море, о неведомых землях, населенных дикарями, здесь не думали и не говорили. [1 Все даты даны по старому стилю].

Да и не в моде было в то доброе старое время море. Большинству оно внушало скорее страх и недоверие, чем любовь. Не популярен был и флот.

Не жаловал моря и царь Александр I. С его легкой руки в широких кругах общества утвердилось представление, что флот России не нужен. «Россия - стран«континентальная, земледельческая. К чему нам флот? Вот армия, это да! Она нужна, она наша спасительница, наша охрана. А флот? Разве для парадов!» Так рассуждали многие. И особенно такое мнение было распространено среди живущих вдали от морских рубежей. «Где море, там и горе», - говорили папаши и мамаши и старались устроить своих сыновей по «сухопутной линии».

Но отец М. П. Лазарева придерживался иного мнения. Человек культурный и развитой, он не хотел видеть своих сыновей рядовыми чиновниками, погрязшими в болоте провинциальной жизни. К тому же зорким отеческим оком он подметил в своих мальчиках задатки, которые обещали сделать из них людей смелых, настойчивых и самостоятельных.

Особенно радовал его второй сын, пухлый, краснощекий, тихий нравом Миша, с его выразительными, не по-детски серьезными глазами. Он почти никогда не плакал, стойко переносил боль, ни на кого не ябедничал, но в случае надобности круто расправлялся с кем нужно по-своему. «Верю, что из Мишутки выйдет толк немалый», - говорил Петр Гаврилович.

О детстве Лазарева, об окружающей его среде и первых воспринятых им впечатлениях мы знаем очень мало. Здесь все темно почти с самого начала, и вероятную истину часто приходится воссоздавать интуицией.

Влияние родителей, в особенности матери, вкладывающей в юную душу первые представления о жизни и морали, исключительно велико. Но что мы можем сказать об этом влиянии, о материнских ласках и заботах, если знаем, что мать Лазарева скончалась много раньше его отца, умершего, когда Михаилу не было и двенадцати лет?

По-видимому, братья Лазаревы получили крепкое, строгое воспитание в духе спартанской дисциплины и чувства долга.

Но вот пришло время начать серьезно учиться. После долгих колебаний и раздумий Петр Гаврилович решил отправить сыновей в Петербург, в Морской кадетский корпус, где они, по его мнению, должны были получить солидное образование и выйти в «настоящие люди».

Но не пришлось Петру Гавриловичу увидеть своих ребятишек в морской форме, не пришлось им приехать к отцу на летние вакации. Когда 25 января 1800 года по Морскому кадетскому корпусу был отдан приказ «Государь император указать соизволил умершего сенатора тайного советника Лазарева трех сыновей: 1-го, 2-го, 3-го - определить в Морской кадетский корпус», его уже не было в живых.

Этот первый официальный документ положил начало блестящей военно-морской карьере Михаила Петровича.

Уже с первых дней пребывания в Морском корпусе Лазарев проявил живой интерес к военно-морскому делу. Но больше всего его волновало море. Прогулки в воскресные дни на острова доставляли ему большое удовольствие. Он располагался на берегу и подолгу всматривался в даль, а воображение рисовало картины одна другой заманчивей.

В детской душе совершался какой-то непонятный для мальчика переворот. Его интересы все упорнее сосредоточивались вокруг одной темы. И эта тема была море.

Первый поход Лазарев совершил на тендере 1 в Кронштадт и Далее до Толбухина маяка. Необходимо было узнать, как примут кадеты-первогодки море, не «сдрейфят ли», не укачаются ли или, наоборот, отнесутся к нему с доверием, с любовью. Хотелось также ознакомить их с искусством гардемарин, которым поручалось вести тендер. В походе участвовал и Айдрей Лазарев День нарочно был выбран ветреный и ясный. [1 Тендеры - самые маленькие палубные одномачтовые военные суда длиною до 22 метров].

Тендер благополучно достиг Кронштадта, лихо пронесся мимо кроншлотских укреплений и вышел в открытое море. Ветер усилился, с моря шла крупная волна, тендер высоко подбрасывало. Многие уже «травили», другие ушли вниз, и лишь несколько человек, среди них оба брата Лазаревы, оставались на палубе.

Корабль подбрасывало все выше, все чаще взлетали впереди стены шипящих брызг; они рассыпались по палубе и орошали лица.

Ухватившись за снасть, Михаил Лазарев неотрывно смотрел вперед, и детская радость светилась в его глазах. Словно пелена спала с них, и он увидел, наконец, море, а в нем и свое будущее. Он приобщился в этот день к морской стихии и навсегда фанатически полюбил ее.

«Mope! Ведь это же открытый путь во все части мира, во все страны света, в сердца людей!…» - Такие мысли все более овладевали сознанием не по возрасту развитого мальчика.

Но море ли то, что он видит вокруг? Ведь манящая, неоглядная даль только впереди, а по сторонам берега! И Лазаревым овладело сомнение… Все чаще падали на его лицо брызги а тотчас же высыхали на ветру. Он лизнул губы и убедился, что они слегка солоноваты. «Море, море!».

Что же представлял собой в те времена Морской кадетский корпус, имевший такое большое значение в жизни Лазарева? Это было военно-учебное заведение, готовившее офицеров флота. Оно дало стране много выдающихся моряков и морских деятелей. Свое начало корпус ведет еще со времени Петра I, основавшего в Москве в 1701 году школу математических и навигацких наук. Преобразовывавшийся несколько раз, переселявшийся то в Москву, то в Кронштадт, то в Петербург, корпус в начале прошлого столетия стал принимать более или менее современное устройство.

В учебную программу были включены новые предметы, воспитательная система также претерпела значительные изменения. Ученики уже не высиживали в классах по восьми часов подряд, не подвергались за малейшую провинность истязанию розгами, кнутом и шпицрутенами, их уже не сажали в карцер на хлеб и воду. В залах не висела площадная ругань и надзиратель-дядька из отставных унтеров не работал хлыстом по спинам воспитанников, «буде кто из них станет бесчинствовать».

Но, как и всюду, старое не сразу уступало место новому, и Лазарев еще долго наблюдал в корпусе дикие сцены расправы с учениками. Выхоленному в отцовском поместье барчуку все было здесь ново и непривычно. Но он мужественно переносил невзгоды и тяготы корпусного режима и быстро приспособился к здешним нравам и порядкам

А на его способности скоро обратили внимание преподаватели, среди которых выделялись такие достойные и гуманные люди, как Гамалея, Горковенко и Ширинский-Шихматов, много сделавшие для облегчения тяжелой жизни воспитанников.

Платон Яковлевич Гамалея среди моряков и ученых пользовался большим уважением. В 1801 году он был избран почетным членом Академии наук, а в 1815 году назначен непременным членом государственного адмиралтейского департамента. Гамалея был не только преподавателем, но и инспектором классов. Он написал для воспитанников несколько превосходных по ясности изложения и богатству содержания учебников.

Гамалея очень хорошо относился к Лазареву. Он заложил в своем питомце не только прочные основы знаний, но и явился примером гуманного отношения к людям. Михаил Петрович всегда с большой теплотой отзывался о первом своем учителе.

Через три года после поступления в корпус Лазарева экзаменовали на звание гардемарина. Из 32 человек экзаменующихся он занял третье место. Звание гардемарина кадеты двух старших классов получали до производства их в первый офицерский чин мичмана. Но предварительно необходимо было еще отплавать две навигации.

И четырнадцатилетнего Лазарева назначили для плавания по Балтийскому морю на корабль «Ярослав», входивший в учебный отряд Морского корпуса под командованием известного мореплавателя и гидрографа контр-адмирала Г. А. Сарычева. Здесь, в море, он должен был практиковаться в астрономических наблюдениях и изучать морское дело.

Сохранилась любопытная инструкция 1803 года, из которой мы узнаем, какие требования предъявлялись гардемарину..Во время плавания он должен был ежедневно заниматься не менее двух часов теорией, математикой и языками; далее следовали статьи, указывающие на необходимость «благопристойного» поведения, особенно в «чужестранном месте».

Плаванием на «Ярославе» далеко не закончилась школа Лазарева. Следом началась другая школа, еще более продолжительная и солидная.

Еще Екатерина II заключила соглашение с английским королем, по которому практиковаться на английский флот командировалось несколько человек гардемарин. И вот вместе с семью лучшими по успехам товарищами был командирован Волонтером в Англию и Михаил Лазарев.

В течение пяти лет, плавая на различных английских судах, Лазарев совершенствовался в морской практике и знакомился с постановкой военно-морского дела в иностранных флотах. Русские волонтеры были приравнены к английским гардемаринам - «мидшипменам» («midshipman») и несли службу на вахтах в качестве помощников офицеров. Лазарев побывал, между прочим, в Вест-Индии. Он убедился теперь на опыте, что знание географии для моряка так же необходимо, как и знание навигации. И он усердно стал изучать географию, этнографию и историю. «Просвещенный моряк должен знать все страны света, это знание может иногда очень и очень ему пригодиться», - говорил Лазарев, и ближайшее /будущее показало, насколько он был прав.

В перерывах между плаваниями Лазарев посещает английские верфи, доки и суда, внимательно присматривается к техническим приемам строительства судов, к их конструкции, к качеству строительных материалов, к порядкам на кораблях английского флота.

Впоследствии, в своих письмах к А. А. Шестакову, также плававшему на английских кораблях, Лазарев говорил, что при осмотре английских баз многому научился. Лазареву исполняется 19 лет. По годам он юноша, по опыту же, знаниям и морской закалке - бывалый моряк, прекрасно овладевший английским языком.

В 1808 году русские гардемарины возвращаются на родину и держат экзамены на первый офицерский чин мичмана получают его, так сказать, задним числом их офицерский стаж исчисляется с 27 декабря 1805 года, с того самого дня, когда были произведены в мичманы их не стажировавшиеся в Англии однокашники.

Тильзитский мир, бросивший Александра I в объятия Наполеона, заставил Англию объявить России войну Кораблям Балтийского флота приказано находиться в полной боевой готовности Вскоре на Балтике появились английские корабли Им навстречу вышел из Кронштадта отряд под командованием вице-адмирала Ханыкова На корабле «Благодать» плавал мичман Михаил Петрович Лазарев У острова Гогланд русская флотилия захватила пять шведских транспортов и конвоировавший их бриг. Швеция воевала на стороне Англии. Тем временем к английской эскадре присоединилось еще несколько кораблей Силы стали неравны, адмирал Ханыков уклонился от сражения и, преследуемый неприятелем, направился в Балтийский порт. На пути корабль «Всеволод» отстал и, обходя риф у острова Малый Роге, сел на мель.

Адмирал Ханыков распорядился послать со всей эскадры шлюпки на помощь «Всеволоду» Но спасти корабль не удалось После отчаянного абордажного боя «Всеволод» был со жжен англичанами, а шлюпка с «Благодати», на которой находился мичман Михаил Лазарев, была захвачена со всей командой в плен 1. [1 Командир отряда вице адмирал Ханыков за проявленную им нераспорядительность уклонение от боя с англичанами и оставление на произвол судьбы корабля «Всеволод» был судим адмиралтейств коллегией и приговорен к разжалованию в матросы. Но Александр I «во уважение прежней его службы» приговор отменил].

В плену Лазарев пробыл недолго Не прошло и года, как он снова плавает на кораблях Балтийского флота Начальство неизменно дает о нем отличные отзывы Командир корабля «Бла годать» капитан-командор Бычинский так отзывается о Лазареве «Поведения весьма благородного, в должности знающ и отправляет оную с неутомимым рачением и расторопностью»

Конец октября 1810 года принес сильные морозы. Они застали врасплох Балтийскую эскадру, крейсировавшую в Финском заливе. Необходимо было спешить в базы, но грянувший шторм разлучил корабли, некоторые из них потерпели аварию. На помощь им был выслан из Кронштадта бриг «Меркурий», на котором плавал Лазарев

На бриге были, конечно, и более солидные по возрасту и опыту моряки, чем двадцатидвухлетний мичман, но почему-то так случилось, что он занял центральную роль в спасательных операциях Лихо управляя катером на высокой волне, промокший до нитки, он спасал людей с бедствовавших канонерок. А закончив это дело, вместе с мичманом Шапиревым бросился выручать люгер1 «Ганимед», засевший на мели к северу от Толбухина маяка. Его проворство и хладнокровие в самые рискованные моменты удивили даже бывалых моряков Командир «Меркурия» капитан-лейтенант Богданов доносил о нем командиру Кронштадтского порта контр-адмиралу Моллеру «Мичман Лазарев, отправленный для подания помощи люгеру «Ганимед», доказал при сем случае совершенную его деятельность». Богданов просит доложить о Лазареве государю для исходатайствования ему «монаршей милости» [1 Люгер - небольшое низкобортное узкое быстроходное судно, имевшее три мачты с косыми парусами].

Отечественная война застает Лазарева на двадцатичетырех-пушечном бриге «Феникс». Вместе с другими кораблями Лазарев защищает Рижский залив от вторжения неприятеля. Чтобы отвлечь французские войска от Риги, военное командование решает высадить десант в захваченный французами Данциг. Эта сложная задача возлагается на отряд капитана второго ранга Тулубьева, в состав которого входил и «Феникс» и в ожесточенной бомбардировке Данцигской крепости, и в высадке десанта Лазарев принимает самое деятельное участие.

В ноябре 1813 года Михаилу Петровичу исполняется двадцать пять лет. Он уже лейтенант. За его плечами почти тринадцать лет морской службы. Помимо кадетских плаваний, в его формуляре числится одиннадцать морских кампаний. Он чувствует себя вполне подготовленным для самостоятельного командования кораблем. С этим согласно и его начальство.