Легенда бесконечности

Глава 24 Будет так как я хочу

Днем ранее.

После похорон я отвез Алифнет домой и оставил её одну.

У меня до сих пор эта картина перед глазами, как она целует судорожно руки умершего отца в гробу. Не хотела отпускать его, но после немного отошла, Далва успокоила девушку и осталась с ней, эта женщина пойдет ей на пользу.

Айла сбежала с похорон, и я знал это, предугадал. Я специально дал ей эту возможность, чтобы они смогли поговорить. Мои ребята перехватили её тут же сразу, как только она вошла в аэропорт. Усадили в машину и привезли ко мне. Я ждал её на берегу моря, где мы часто бывали с Алифнет. Удивительно, но это место успокаивает…

Когда её высадили у берега реки, она увидела брата, который разглядывал вдали солнце.

— Зачем мы здесь, Адам? — Смотря в его сторону и трясясь от страха, спросила она, опустив глаза.

Адам продолжал смотреть вдаль и, сделав глубокий вздох, заговорил.

— Хотел побыть немного вдали от всех, поговорить с тобой. Повернув голову в сторону сестры, сказал он, смотря на неё. — Подними глаза.

— Нет, мне не о чем говорить с тобой. — Подняв свои заплаканные глаза, сказала она.

— Зато мне есть.

— Тебе всегда есть что сказать, ты тогда даже не выслушал меня до конца. Я подошла к тебе на похоронах. Ты молчал, даже не посмотрел на меня, я пыталась с тобой поговорить, но ты снова молчал. Ты всегда молчал, я это уже приняла и свыклась с этим. Зачем? Почему ты не дал мне улететь?! — В ответ последовало молчание. — Молчишь. Своим молчанием ты заставил замолчать и меня, ты совсем забыл про меня. Это было для меня больнее всего. Больнее всех тех пуль, которые я получила в своей жизни.

Адам, не выдержав, подошел к сестре и обнял ее, и та еще больше разрыдалась.

— Я ранил тебя. Прости. Поглаживая по голове сестру, прошептал он. — Айла, я готов пойти против целого мира, лишь бы уберечь тебя от боли.

— Но ты сам причинил мне эту боль.

— Вы поговорили? — спросил её Адам.

Девушка подняла голову и со страхом в глазах, глядя на него, спросила: — О чем ты?

— Али. Вы поговорили?

— Откуда ты знаешь? — оттолкнув от себя брата, спросила она.

— Я знал, он преследует тебя, парень приходил ко мне. — Девушка продолжила молчать, Адам всё понял по её молчанию. — Ты любишь его?

— Нет.

— Не ври мне и говори правду. Я ругать не буду.

— Разве это имеет какое-то значение? Я отпустила эти чувства.

— Айла, прошу, вернись домой.

— Куда? К себе домой, где я постоянно одна?

— Айла…

— Мне некуда идти. Я вернусь, ты не переживай, больше не сбегу.

— Я дам разрешение на этот брак, — выдал Адам.

— А кто сказал, что я хочу этого человека? М?

— Не хочешь?

— Нет. Вообще не выйду замуж никогда. И еще отдай мне мой телефон!

Адам вытащил телефон из кармана и протянул его сестре. Та, немедля, схватила его.

— Если этот парень снова придет ко мне, я дам разрешение на этот брак.

— Он не придет.

Девушка развернулась и пошла в сторону дороги.

— Куда ты? Я отвезу тебя! — крикнул ей Адам.

— Не стоит, ноги есть, дойду сама.

Вся в отца, еще говорит, что у меня характер сложный? А у самой-то.

Далее он поехал в компанию, ему предстояла встреча с Лукасом. К нему в кабинет зашел Алекай, и Адам поднял свой взгляд.

— Ну что, какие новости? — спросил он Алекай.

— Бразилец здесь. Азариас принимает его у себя. Что ты решил, Адам, мы отдадим ему товар?

— Я отдам ему его товар, и пусть уебывает из Грузии навсегда. Адам хитро улыбнулся, поднялся с кресла и направился в сторону выхода из кабинета, выйдя из него, он сразу же без стука зашел в соседний кабинет к Азариасу.

— Здравствуй, Лукас, как добрался? — Влетев в кабинет, поприветствовал он Бразильца.

— Здравствуй, спасибо, без происшествий. — Улыбаясь ядовитой улыбкой, ответил он.

— Мы тут поговорили с господином Азариасом, пока тебя ждали…

Адам переглянулся с Азариасом, затем снова обратил внимание на Лукаса.

— Ну раз ты приперся в мою компанию, тогда поехали. — Сказал ему Адам, выражая свое

недовольство тем, что он приехал в компанию, это было запрещено ему делать.

— Куда? — Спросил Лукас.

— За товаром.

Выражая радость, Лукас потер ладони и встал с кресла.

— Сядь! — Схватив его за плечи и оборвав эмоции радости, Адам усадил его на место. Эти движения не понравились Бразильцу.

— Я же вам говорил, что сам привезу его, не приезжайте сюда больше. Мы же так договаривались.

— Брат передумал, захотел, чтобы я лично его забрал.

— Передумал, значит? — нервно дыша, прицепил он. — Я же вам сказал, на этих землях никаких наркотиков не будет. Вы кого обхитрить хотите? Я знаю, что бывает после того, когда вы сами забираете товар. Только попробуй продать этот товар здесь…

— Что? Что ты сделаешь мне? Я не твоя шестерка, чтобы ты так со мной разговаривал! Адам схватил его за воротник и поднял.

— Мои люди привяжут тебя к четырем автомобилям, обе твои ноги, каждую из них привяжут к двум разным машинам. Затем перейдут к рукам и сделают то же самое…

Лукас нервно сглотнул, так как знал, что он способен на такое, если его разозлить.

— А потом по моему приказу они разъедутся в четыре разные стороны. Хочешь побывать на таком аттракционе? — спросил он его на полном серьезе.

— Нет…

— Тогда мы сейчас поедем, заберем ваш товар, и ты съебешься отсюда. И чтобы ноги вашей не было на моей территории! Ты меня понял?

— Понял…

— Вот и славненько. Теперь вставай, разрешаю.

Скулы Лукаса нервно заходили по его лицу, и он встал. Алекай и Азариас наблюдали за ними со стороны, и Алекай решил как-то сменить напряженную обстановку.

— Я подгоню машину со стоянки. — Идя к выходу, сказал он.

— Не надо, Лукас поедет со мной на моей машине. Сопровождать нас не надо. — Приказным тоном сказал Адам.

Мы вышли из офиса на улицу, сели в машину и поехали. Спустя пятнадцать минут мы приехали, вышли из машины и зашагали в сторону склада.

— Ух ты, ты здесь спрятал товар? — смотря на огромный гараж, спросил его Лукас.

— Да.

— Чье это место?

— Мое, придурок.

Мы вошли в гараж, и Лукас занервничал. В гараже присутствовали только автомобили различных марок.

— Ты прикалываешься?

— Нет, иди за мной. Нам надо спуститься вниз.

— Хорошо.

Мы спустились в потайной цокольный этаж, и Лукас увидел открытую «Газель», из дверей которой выглядывал его товар.

— А ты молодец, хорошо спрятал.

— Тут две тонны, упаковки изучи.

— Ты серьезно, крахмальная мука?! Да её по-любому будут проверять…

— Тут еще и рисовая мука. У меня все документы на руках, товарный чек и номенклатура. Мои ребята всё проконтролируют и будут сопровождать вас до самой Бразилии.

Самолет я вам дам свой частный, к вам никто не привяжется, всё схвачено. Если нарушите условия нашего договора, то ты знаешь, что будет.

— А деньги?

— Всё здесь.

— Мамба будет доволен. Ты — человек слова.

— Запомни, что я сказал тебе, и передай ему слово в слово. А если не осмелишься сам, то ты скажи ему, пусть наберет меня. Я знаю, что сказать ему.

Лукас кивнул в знак согласия и протянул ему руку, чтобы тот в ответ пожал её.

— Не стоит. Я не хочу жать руку такому человеку, как ты, вы не сдерживаете свои слова. Метаетесь с Мамбой, как две проститутки. Это не по нашим правилам.

— Ты кого проститутками назвал? — Кинулся Лукас на него, оскалившись.

— Я расскажу старейшинам о ваших проделках с братом на моей территории, и это дойдет до вашего отца, хочешь? — Тот сразу же усмирил свой гнев. — Да, вот так бы сразу. Слова свои сдерживать нужно, я знаю, твой брат хотел спалить товар и подставить меня. Якобы я не сберег товар, который мне остался от Нодара. — Лукас замялся. — Больше не смейте ступать на эти земли. В этой стране никто и никогда не будет продавать наркотики, а если такое и будет, этот человек поплатится сполна, я скажу Лехе, и вы сядете по клетушкам все.

— Ты не можешь всем тут запретить продавать их, это невозможно.

— Этот город мой, будет так, как я хочу.

— И ты до сих пор веришь в то, что покончишь с этими делами?

— Нет, я и не собираюсь это бросать, потому что, если брошу, то сюда проникнут такие шакалы, как вы, к примеру, с братом.

— Мне до сих пор не верится, что ты просто так отпускаешь меня, — смотря на него с подозрением, говорил он.

— А кто сказал, что я тебя просто так отпускаю? — улыбнувшись, сказал Адам.

Вдруг Лукаса с двух сторон окружили ребята Адама, схватив его за руки, чтобы тот не смог вырваться. Адам достал нож покойного отца, который достался ему по наследству, и приблизил его к лицу парня.

— Ты не сдержал своего слова! Сука, ты сказал, что мы тут одни!

— Я сдержал свое слово, я сказал тебе, что мы поедем сюда одни, мы приехали одни. А ребята тут товар охраняют, и сопровождать тебя тоже будут они.

Затем он схватил его за горло, удерживая, и по левой стороне щеки уголком ножа неглубоко Адам оставил автограф в виде буквы «А». — Это тебе, чтобы ты каждый раз, глядя в зеркало, вспоминал мое имя.

Лукаса завыл от боли, в то же время рыча от злости, по щеке стекала кровь.

Затем он перешел на правую сторону лица, вырисовывая на скуле, он оставил букву «И». — А это, чтобы помнил каждый раз мою фамилию. Урод. — Плюнув ему в лицо, сказал Адам. — Опустите его, ребята, — приказал он.

Лукас рухнул на бетонный пол и принялся, не медля, снимать с себя белоснежную футболку. Сняв ее с себя, он приложил ее к лицу и продолжал трястись от боли и шока.

Адам смотрел на него брезгливо сверху вниз и сказал напоследок.

— Чтобы я не видел, не слышал вас. Только вашему отцу будет разрешено быть на этой территории, и то только на собраниях со старейшинами. Через месяц совет, и если вы снова со своим братцем выкинете что-то. Я расскажу о ваших проделках вашему отцу и на собрании перед всеми стариками, и тогда они сотрут вас в порошок и перестанут сотрудничать.

Адам подошел к «Газели», и достал из бардачка бинт с водой, и отдал одному из парней.

— Промойте ему лицо и перевяжите раны. Затем начинайте готовиться к отправке, потом доложите Азариасу с Алекаем, как всё прошло.

В последний момент, смотря на Лукаса, у которого вся футболка была в крови, Адаму стало его жалко, что-то внутри него кольнуло. Он поспешно покинул помещение и, выйдя на улицу, он заметил, что так и не отпустил из рук испачканный в крови нож, ярко-алые пятна крови так же присутствовали на рукавах его рубашки.

Адам нервозно вытер об рубашку нож и убрал его обратно в карман. Ему казалось, что следы крови на рубашке начинают душить его, и эта кровь вот-вот задушит парня, и он захлебнется. Не церемонясь с пуговицами, которые разлетелись в разные стороны, он разорвал на себе рубашку, кинул ее на каменную уличную плитку. Затем, достав спичечный коробок, поджег ее, а когда дождался и убедился в том, что его хлопковая сорочка сгорела дотла, он развернулся и покинул это место, не медля.

Адам сидел на лавке и смотрел на две могилы, которые были перед ним.

Он приходил сюда, чтобы поговорить с родителями…

«Наша Айла полюбила сына врага. Пусть даже не родного, но всё равно он его сын и воспитан им. Она с такими глазами смотрела на меня, когда я начинал говорить ей о нём.

Я и не думал, что, разлучив их, причиню ей столько боли.

Лучше бы я не говорил ей о том, что этот парень — сын Альберта. Он ведь в действительности и сам ненавидит их…

Парень даже готов отказаться от их семьи, отказаться от всех и всего, что его связывало с семьей Адамия. И всё это ради того, чтобы быть с нашей девочкой. Я бы на такое не осмелился.

Честно говоря, в глубине души я жалею, что тогда, не подумав о вашей безопасности, приказал ребятам схватить их семейку. Мне нужно было перевезти вас сюда, в Грузию, либо спрятать там, где никто бы не смог найти вас, и потом идти на расправу с врагом.

Я поступил неверно и глупо. Я загорелся из-за прошлого, которое зажгло внутри меня пламя, и я сжег всё на своем пути.

Когда в жизни не хватает самых дорогих мне людей, весь мир кажется пустым.

Единственное, что мне осталось, — Айла.

Раньше я не отвечал на твои звонки, отец, а ты названивал мне по сорок раз в день. Тогда мне не хотелось разговаривать с тобой, потому что мы всегда ссорились с тобой.

Сейчас мне не хватает этих ссор с тобой, теперь все мои ссоры внутри меня с самим собой».

Эх, если бы я мог вернуть все назад…

Вы были бы живы, но из-за моего гнева и мести вас нет.

Прошло столько времени, а я до сих пор сожалею об этом.