Легенда бесконечности

Глава 31

Спустя 3 месяца.

Уже третий месяц, как я ищу этих проклятых братьев Ди Виэйра и никак не могу найти, они будто бы испарились, либо же ходят рядом или живут совсем по близости, заключив сделку с дьяволом, надев шапки невидимки.

Никак не удается напасть на их след, даже местоположение того места, откуда мне звонил Маркос, мои люди не могут отследить.

Первый звонок был два месяца назад. Бразилец позвонил мне, поставив условия, что он забирает оставшийся неподалеку от их офиса покойного отца товар и уезжает спокойно, мирно, никому не вредя. Но этому засранцу, мамбе, доверять нельзя, они уже много раз нарушали условия. И я отказал ему в тот день, а сегодня, добравшись до их секретного места, уничтожил весь товар. Посмотрим, какие будут его дальнейшие действия и сможет ли он теперь покинуть это место, не засветившись, но неразгаданным для меня остается то, у кого он скрывается. Неужели среди наших есть кто пригрел у себя змею?

— Адам может после сегодняшнего стоит усилить охрану? — Обратился ко мне Алекай, который сидел на пассажирском сидении рядом со мной. За это время Алекай стал намного ответственнее и внимателен ко всему вокруг.

— Усильте охрану для Алифнет, и также нужно предупредить Али, пусть никуда не отпускает Айлу одну.

— Хорошо понял.

Я подъехал к дому устало поттер глаза, вышел из автомобиля и направился в сторону дома. На часах было семь утра думаю моя Алиф не заметила моей пропажи, иначе мне точно не спастись от её допроса. Но заранее на каждый её вопрос я уже придумал ответ, и подходя к нашей комнате в которой горел свет я убедился что я пойман и моя жена не спит.

Она сидела на кровати бесконтрольно потрясывая правой ногой, её взгляд был направлен куда то в низ, уголки рта опущены, а её руки с чувством внутреннего напряжения дрожали касаясь шеи видно что волнуется и даже чем то напугана.

Но витает где то в своих мыслях.

Заметив скрип дверной ручки она ту же обернулась и увидев меня подскочила с кровати.

— А-адам, где ты был? — Дрожание голоса и всего её тела подтвердилось. — Я проснулась ночью и, когда обернулась, тебя рядом не оказалось. Что происходит?

— Алифнет, милая, успокойся, всё хорошо. — Заключив её в свои объятия и крепко прижав к себе, говорил Адам, поглаживая её по голове. — Один из работников забыл поставить на охрану один из наших магазинов, и была попытка кражи. Но, к счастью, всё обошлось, и мы с Алекаем успели вовремя.

— А потом? что было потом? — Все еще обеспокоенно расспрашивала она.

— Затем пришлось на свякий пожарный ехать и проверять все остальные магазины.

— Почему мне не сказал? Не предупредил меня?

Мой взор был обращен в сторону. Она, подняв голову, смотрит на меня, а я от стыда, что обманываю её, не хочу встречаться с ней взглядом и глазами обеспокоенно смотрю то в окно, то бросаю взгляд на тумбу, где в рамке наше фото с венчания.

Не нужно ей знать всех подробностей о Ди Виэйра, она и так в последние месяцы после того случая с ранением обеспокоена.

— Хорошо, Алиф, в следующий раз обязательно сообщу тебе, я просто не хотел тебя будить, ты и так последние дни бледная и плохо себя чувствуешь. И, кстати, когда придут результаты твоих анализов?

— Сегодня к десяти поеду на прием к врачу.

— Может быть, мне позвонить Олегу Эдуардовичу? Он договорится быстро с хорошим доктором.

— Нет, Адам, у меня есть, это хороший доктор. Женщина в возрасте, моя мама наблюдалась у неё…

— Хорошо, как скажешь, может мне поехать с тобой?

— Нет, что ты, я лучше схожу одна, а ты побудь дома и отдохни.

Я прижал её крепко к себе и легким прикосновением губ поцеловал в макушку головы, выражая свою любовь и нежность. Мои защитные инстинкты выдают меня, я волнуюсь за Алиф. Пока я не поймаю братьев Ди Виэйра, я не могу быть спокоен. Я не дам совершиться тому, что было в прошлом отца. Я буду оберегать и защищать Алифнет, я должен ей дать ощущение безопасности и не должен больше вот так её оставлять в полной неизвестности наедине с её мыслями. Я знаю, Алиф чуткая, и если я так часто буду уходить из дома ночью, то поймет она все быстро. Алифнет должна быть полностью уверена во мне и в том, что никакая опасность нам не грозит.

В последнее время Алифнет чувствует себя плохо и так же бывает задумчива, когда мы вечерами проводим время. Меня обеспокоило её состояние, до этого Алиф рассказывала мне что в прошлом у неё такое было из-за дефицита железа. А недавно буквально на днях она упала в обморок из-за низкого давления.

От мыслей меня снова отвлекли её слова.

— Хочешь чего-нибудь? Я пойду на кухню и быстро могу приготовить тебе что-нибудь на скорую руку.

— Нет, не хочу. Ты всю ночь не спала, поспи немного.

— Да кого уже тут спать, уже восемь, а к десяти нужно уже быть в больнице, я до твоего прихода была вся как на иголках, Адам. Больше не поступай так со мной…

— Хорошо, любовь моя, не буду.

Алифнет отстранилась от меня, строго посмотрев, и тут же, подняв мою руку, приблизила к своему носу край рукава рубашки.

— Адам, это что, бензин?

«Черт», — пронеслось у меня в голове. Да, бензин… Мы сожгли весь товар и в том числе склад Ди Виэйра.

— Да, надо выбросить её, мы заезжали с Алекаем на заправку, и я стоял рядом с ним, и он достал заправочный шланг, не дождавшись, когда до конца наполнится бак, и, естественно, Алекай, как всегда, натворил делов, и, кстати, он не только рубашку мне облил, еще и на колене пятно смотри от бензина.

— Он как всегда чудит. — Строгий взгляд с подозрениями сменился на положительные эмоции и вызвал у неё смех. Заразительный смех, благодаря которому я забыл на некоторое время о проблемах. — Ладно, ты иди в душ, от тебя пахнет бензином.

После той встречи с Маркосом Ди Виэйра мне нет покоя. Сегодня ночью я проснулась снова увидев кошмар. Неужели случится снова что-то страшное? Во рту пересохло, я включила ночной прикроватный светильник чтобы налить воды и обернулась на соседнюю сторону кровати. Адама там не оказалось… Время на часах было два часа ночи. Я обошла спокойно дом в поисках мужа, но, как оказалось, его нет дома…Куда он в такое время? Я доверяю Адаму и уверена, что это не измена, мой муж верен мне и предан, тут точно что-то случилось.

Звонила, трубки не берет, сообщения не читает…

Может быть то что говорил Маркос и всего угрозы это правда а вдруг он убьет Адама?

Поступил звонок от безымянного неизвестного номера, и я подняла трубку: вдруг это Адам и с ним что-то случилось?

— Адам это ты? — Вырвалось у меня в надежде услышать родной голос.

А в ответ последовал голос ненавистный, голос чужака и врага.

— Это Маркос…

— Ч-что т-тебе нужно?!

— Твой муж уже достал меня, так действует мне на нервы, вот стою наблюдаю издалека за ним и думаю, не пристрелить ли мне его. Как думаешь?

— Тебе лучше исчезнуть из нашей жизни, если Адам узнает, что ты тут, и найдет тебя, то потом уже ты сам будешь искать себе смерть! Ты меня слышишь?!

Крик моего голоса был слышен, наверное, по всему дому, этот злодей бросил трубку, оставив меня в недоумении. От волнения снова закружилась голова, в последнее время усилились спазмы в низу живота, которые также отдают в сердце или же поясницу.

И всё это мне приходится скрывать от своего мужа, я не могу рассказать это Адаму. Маркос жалок и лишь пытается напугать меня, он не решится на то, чтобы убить Адама.

На утро, когда Адам пришел домой, я услышала его версию и успокоилась…

Он испуганно взглянул на меня, и я тут же кинулась к нему, и он крепко обнял меня.

Не ранен, жив, здоров. Слава богу, с ним всё хорошо, и он в порядке, для меня это главное, и эта история с бензином поначалу показалась мне выдумкой, пока он не упомянул Алекая, это в его стиле, уж Алекай способен выкинуть что-нибудь такого рода.

Через некоторое время я уже оказалась в больнице, Адам настаивал чтобы меня отвез и забрал Азариас но я настояла на том что поеду одна.

Забрав анализы мы с Айсель Сванадзе направились в сторону её кабинета.

— Айсель Сванадзе, может быть, мне на рентген или на МРТ сходить?

— Ренген и МРТ возможно могут негативно повлиять на тебя.

— Это еще почему?

— Алифнет, я же сказала, что возможно пока что, не задавай мне лишних вопросов, сейчас всё посмотрим, и потом уже я тебе всё скажу.

— Может быть, мне к хирургу сразу? Боль такими приступами бывает, что меня будто режут изнутри, может, аппендицит? У меня его не было…

— Алифнет, ты такая неугомонная. — Открывая двери своего кабинета, сказала женщина, глядя на Алиф. — Вот пришла бы с мужем, много бы не разговаривала.

— Откуда вы знаете моего мужа?

— Когда ты сломала руку и Адам Имерети привел тебя посреди ночи к Олегу, и ты так много не говорила с ним, за тебя он говорил и решал все. Даже на руках занес и вынес из больницы.

— Откуда у вас столько информации, я вас начинаю бояться…

— Хрусталин Олег Эдуардович мой муж, и так же лечащий врач твоего мужа.

— Ух ты как мир тесен оказывается…

— Все знают, чья ты жена, дочь, так что вот так как-то, милая моя.

Мы вошли в кабинет, в нос мне ударил снова аромат больницы. Чувствовался запах хлорки и медицинского спирта. Айсель Сванадзе, оставив результаты анализов на своем рабочем столе, прошла к своему еще одному рабочему месту по соседству и, сев на свой медицинский стул перед монитором аппарата УЗИ, сказала мне лечь на медицинскую кушетку, что я и сделала, раздевшись по пояс и легла на кушетку.

Женщина нанесла на область живота небольшое количество геля и проводила внешним датчиком по моему животу, спускаясь ниже, остановившись на том самом болезненном месте. Давление и прикосновения этого датчика вызвали у меня дикую боль и неприятные ощущения. По моим эмоциям это поняла и сама Айсель Сванадзе, посмотрев на меня, слегка улыбнувшись.

— Айсель, чего смеетесь? У меня что, какие-то аномалии в развитии органов или что?

— Аномалии есть. — Снова сказала она как-то загадочно, пряча улыбку. — Одевайся и жди меня у моего рабочего стола, я всё сейчас скажу.

Я оделась и отправилась к её столу, сев на стул, а Айсель, проведя оценку и исследовав мою брюшную полость, чуть позже со снимками присоединилась ко мне.

— Тебя тошнило в последнее время?

— Было пару раз, но в основном меня беспокоят боли в нижней части живота, слабость, головокружение, временами низкое давление… А что? У меня какое-то воспаление? Киста?

Айсель протянула мне снимок УЗИ со словами: «Я хочу познакомить тебя с твоим малышом».

А ведь буквально три дня назад мне приснился сон. Сугробы по пояс, на улице холодно, я в белом медицинском халате и нахожусь в лесу, спускаясь по хрупкому деревянному мосту. Метель старается препятствовать мне и пытается остановить меня, усиливая ветер, но, несмотря на преграды, я спускаюсь вниз по мостику и вижу заброшенный дом, у которого стоят две женщины в белых сорочках. Одна из них — моя мама, которая держит младенца на руках, а вторая, рядом стоящая с ней, была покойной матерью Адама, Ланой Имерети.

Я подошла к ним счастливая, чтобы забрать свою дочь, да, это был мой ребенок, моя девочка. Но моя мама передала её маме Адама Лане.

— Мама, прошу, дайте мне подержать её, я так долго шла. — Протянув руки, сказала я, обратившись к Лане.

— Нет, приходи через три дня. — Сказали они мне хором, смотря на меня с некой строгостью. А Лана прижала ребенка крепко к себе.

— Отдайте мою девочку! Крикнула я.

Я смотрела на девочку с некой тоской и болью в груди, но мне так не отдали моего ребенка. Зайдя в заброшенный домик вместе с моей малышкой, они заперли двери и сказали приходить через три дня.

Когда я проснулась, тревога не покидала мое сердце целый день. Ведь мне приснился сон, в котором у меня была новорожденная девочка, все было как наяву, меня так тянуло к этому ребенку, и весь день было чувство вины, как будто я оставила своего ребенка с теми, кому не следует доверять, и навсегда потеряла её.

И вот спустя три дня я сижу в кабинете врача, держа в руках снимок, и узнаю новость о том, что беременна.

— Пять недель. Алифнет? Ты слышишь меня? — Возвращая меня в реальность заговорила Айсель.

— Д-да. Да слушаю… — С улыбкой и волнением внутри ответила я, обдумывая всё, что сейчас только что со мной произошло. — Господи спасибо… — Сквозь слезы прошептала я сдерживая слезы радости.

— Сейчас ты на пятой неделе, твой малыш маленький, как маковое зернышко, и у малыша уже есть сердечко. На данном этапе влияние каких-либо негативных факторов может оказаться крайне негативным на малыше. И так же идет закладка основных и самых важных органов. Сейчас самое главное, чтобы ты избегала стрессовых ситуаций.

— Но у меня все хорошо, и я даже не пью, а про стресс уже давным давно забыла. — Соврав ей сказала я.

— Давным давно это как? Алифнет, когда мы разговаривали с тобой о твоем самочувствии ты говорила мне что возможно так на твоем организме отображается стресс.

— Приблизительно месяца два назад.

— Смотри Алифнет, не заставляй меня говорить об этом твоему мужу.

— Нет, Айсель Сванадзе, не говорите Адаму, я сама все ему скажу, причин скрывать такую новость я не вижу. Думаю, Адам будет только счастлив, услышав об этом, и даже своему мужу обо мне не говорите тоже. Я знаю, в каких близких отношениях они находятся с Олегом Эдуардовичем.

— Хорошо не скажу. — Снова улыбнувшись мне сказала она. — Я буду честна с тобой и скажу тебе, чтобы ты берегла себя. Первые три месяца очень важны для вас обоих, в особенности для ребенка. Плачешь — ты плачешь и ребенок, счастлива — ты счастлива и ребенок внутри.

— Хорошо, я вас поняла, Айсель Сванадзе. Не переживайте, я буду все строго соблюдать, ходить на все обследования, не переживайте. Айсель Сванадзе, а вы мне сразу УЗИ отдадите? Я хочу сделать сюрприз Адаму.

Доктор посмотрела на девушку и с улыбкой, радуясь за неё, кивнула головой, согласившись. — Конечно, ведь это первое фото вашего малыша.

Алифнет уехала, я позвонил Али и предупредил его насчет братьев Бразильцев. И затем, почувствовав усталость, я лег на диван в гостиной, обдумывая свои дальнейшие действия. Как мне быть и что делать? В моей голове сложилась целая каша. Пытаясь наладить все в своей жизни и наведя порядок в городе, где нет наркотиков и контрабанды, я нажил на свою голову врага, который скрывается в городе. Он ходит и бродит спокойно, следя за каждым из нас, но его нет нигде….

Я дал клятву, что больше никакой мести и убийств никогда не будет, и как бы я ни старался, судьба всё делает по-другому. Но зачем? Зачем ты так поступаешь со мной, давая мне такие преграды по жизни? Неужели я чем-то обидел тебя? Да, я грешен, и раскаялся перед богом, и признаю свои грехи. Раскаявшись, я не смою со своих рук кровь и смерть тех людей, которых убил.

Я злюсь на себя, на покойного отца, но больше всего на волю судьбы, что так распоряжается. Я переехал в этот город, чтобы написать новую судьбу своего рода, и всё ведь по началу наладилось, но, видимо, не получится, как бы я ни старался навести порядок в своей жизни и всё наладить, найдется тот, кто подкинет говнеца в жизнь и не даст спокойно жить. Но самый большой страх — это страх за самых близких, родных людей, почему это случилось именно сейчас, в тот момент, когда я создал свою семью, мне нужно найти этих двух чертей в самое ближайшее время, ну еще и третьего, уж третий получит сполна, я не трону пальцем их, они сами не захотят жить, как только я доберусь до них, а если не захотят, то придется помочь, я не могу рисковать Алифнет и не могу повторить судьбу своих родителей. Я должен решить всё это в самое ближайшее время.

Мой внутренний конфликт с самим собой и моими внутренними демонами продлился до самого прихода моей любимой Алифнет, стоит мне увидеть мою Алиф, как я забываю обо всем в этом мире.

Она зашла в комнату, вздохнув, снимая с плеча сумку и подняв глаза, увидев лежавшего меня на диване, наши взгляды с ней столкнулись, она отвела взгляд, слегка улыбаясь.

Алифнет была в настроении, но и так же от меня не ускользнуло и то, что она была задумчивой, в ней игралось какое-то двоякое значение ее настроения. Казалось, что улыбку она выдает только потому, что не хочет расстраивать меня.

— Что сказал врач? Всё хорошо? — Приняв сидячую позу на диване, спросил он, продолжая смотреть на неё.

— Да всё хорошо, просто нужно пропить витамины.

— Мне так не кажется. — Пухлые мужские губы тронула улыбка. — Садись и расскажи мне, в чем дело?

— Всё хорошо, правда, просто есть небольшой дефицит железа, из-за этого было недомогание. А еще я думаю о том, что не забрала остальные вещи из родительского дома. — Сказала я, сев рядом.

— Я думал, мы тогда все твои вещи сюда перевезли. Что еще осталось?

— Фотографии, старые кассеты, где записи, на которых мои родители и мое детство.

— Хорошо, я скажу ребятам, привезут.

— Я хочу сама сходить.

— Алифнет, не хочу отпускать тебя одну никуда, к чему эта самостоятельность?

— Адам, мне что, теперь из дома одной выйти нельзя? Это мои вещи, в конце концов, они перевернут там весь дом.

— Я должен знать, что ты в порядке и никто не сможет тебе навредить.

— Есть проблемы? — Взглянув в его глаза спросила я, ища причину его опасений.

— Нет милая. — Тяжело вздохнув сказал Адам. — Ты же знаешь я занимаю очень влиятельное место среди всех каланов и руковожу всеми порядками в этом городе.

— До твоего появления в моей жизни не было никаких запретов. Я могла спокойно ночью гулять у моря.

— Да и мы с тобой прекрасно знаем, чем закончилась твоя последняя прогулка без меня. Ты же помнишь, да? — Я опустила виновато глаза, кивая. — Все прекрасно знают, какую важность ты играешь в моей жизни, ты моя жена, семья, мой воздух, ты мое все. В особенности враги не упустят такого шанса, чтобы навредить мне. Все они в общении со мной хороши и поддаются моим правилам. Но это делают только люди пожилого возраста, на них я смотрю как на семью, потому что уверен в них, а если говорить о их сыновьях в моем окружении, то это как стая завистливых гиен. Каждый из них мечтал занять мое место, они смотрят на меня как на конкурента. Их отцы в возрасте, и придет время, когда они уйдут из жизни, их сыновья займут их места в своих кланах. Как ты думаешь, при сегодняшних обстоятельствах, которые я замечаю, смогу ли я им доверять и считать их семьей?

— Я не думаю, что кто-то из наших сможет навредить нам.

— В каждом стаде, которым управляет пастух, найдется волк, который скрывался под шкурой барана.

Сказал Адам, мягко взяв меня за руки, и, посмотрев в мои глаза, взволнованно поцеловал меня в щеку, мягко коснувшись губами.

Мне так хочется поделиться с ним теми переживаниями, которые кроются внутри меня. И сейчас, смотря в его глаза, которые были полны огня, ведь совсем недавно в них не было того самого пламени, я начала чувствовать, что на мои глаза наворачиваются слезы, которые вызвал поток моих мыслей, но я не позволила им скатиться по щекам, и я коснулась его лица, слегка улыбнувшись. Как же больно смотреть ему в глаза, скрывая всё, что произошло со мной за последние три месяца, но я боюсь за Адама. Он сорвется, и перед его глазами будет лишь одно желание — это убить Маркоса. Я не могу снова допустить того, чтобы Адам мучился, и того, чтобы в нашей семье наступили неспокойные времена, я не позволю Маркосу тревожить меня, пугая ложными угрозами. И еще ко всему этому новость о ребенке, новость, которая зажгла внутри меня еще один огонек жизни и любви, поселившись по соседству с Адамом в моем сердце.

— Эй, ты чего? — спросил меня Адам, заметив слезинки в моих глазах.

— Я так боюсь, Адам. — Да, я сказала это вслух, коснувшись своих губ. Внутри меня все замерло от осознания того, что я ляпнула прямо перед его лицом, глядя ему в глаза.

— Чего ты боишься? М-м? — Спросил он меня ища в моих глазах ответ, щекоча своим дыханием.

— Потерять тебя. — Прошептав, сказала я, коснувшись его лица.

— Я тоже. — Сказал он, поцеловав меня жадным тревожным поцелуем. — Если бы не ты, я бы сошел с ума.

Оторвавшись от меня, Адам прижал меня крепко в свои объятия, зарывшись лицом в мои волосы, от чего я коротко и звонко рассмеялась. Я наслаждалась моментом, закрыв глаза. Эту тишину первой прервала я.

— Адам, можно мы сегодня пойдем к морю? Давно не были там.

— Хорошо, пойдем, любовь моя.

— И вещи сегодня съежу заберу.

— Хорошо, но одна не поедешь.

Нашему покою пришел конец, когда Алекай зашел в гостиную, застыв на ходу, смотря на нас. Адам почувствовал это первым, оторвав от меня лицо, он, подняв его, бросил взгляд в сторону Алекая. Затем я посмотрела на Адама, который был готов его убить, но знаю, что этого он не сделает.

— Ладно я на улице подожду… — Развернувшись сказал Алекай заметив гнев Адама.

— Да нет, что ты, оставайся, придурок, тебя что, стучать не учили??

— Брат, прости я… — Замешкавшись, пробубнил Алекай. — Я подожду на улице.

— Клянусь, Алекай, ты когда-нибудь по-настоящему выведешь меня из себя, и я, не сдержавшись, прибью тебя.

— Адам, хватит, не хочу ссор в доме и никаких угроз, хватит. Может быть, у него что-то важное, идите и поговорите, но только не ссорьтесь. — Сказала я.

— Моли, что Алифнет рядом. — Сказал Адам, на него смотря, уже немного успокоившись. — Вот ты и поедешь с Алифнет сегодня в её родительский дом.

Я вышел во двор дома вслед за Алекаем и закрыл за собою дверь. Спустившись по лесенке крыльца парень тут же закурил нервозно поглядывая в мою сторону.

— Мне не нравится то, как ты смотришь на меня и куришь так нервно. — Сказал Адам, взглянув на него, и закурил тут же вслед за ним. — Так себя вел в последний раз Карлос.

— У меня есть новости. — Сказал он, докурив сигарету, и тут же опять достал еще одну следом.

— Брось много курить вредно. — Вырвав из рук у него пачку сигарет сказал Адам, который уже начинал злиться. — Ты и так мне нервы потрепал зайдя в дом без стука, так что давай говори какие новости?

— Вроде новость и хорошая но и в тот же момент плохая. — Сказал Алекай которого уже потряхивало от того что ему придется сказать Адаму. — Бразильцы в доме у Акселили.

— Ты уверен?

— Лукас был замечен у них в саду сегодня ночью, он ругался с Маркосом, но о чем именно они ругались, не было слышно. Мы застали их, наверное, только из-за Лукаса, который громко кричал на Маркоса, он злился на него. А сеньорите плохо уже второй день, её мучают головные боли, она бредит, зовет тебя.

— Вас могли заметить? — спросил Адам, у которого в висках от сдержанной злости начало пульсировать. А новость об испанке он проигнорировал, будто не услышав.

— Нет. — Сказал Алекай, глядя на него, ожидая того, что прикажет делать Адам.

— Останься сегодня с Алифнет, езжай туда, куда она захочет, будь рядом, я вверяю тебе самое дорогое, что есть у меня, постарайся вести себя как ни в чем не бывало, не дай ей почувствовать себя в опасности, а туда я поеду с Азарисом и другими ребятами, пусть бог поможет нам поймать их и не упустить…

— А Испанка? Она зовет тебя и ждет.

— Когда мы их схватим и закроем их на складе, и разошлем новость всем кланам, чтобы они все собрались, то поедем к ней. — Адам подумал, задержав паузу, вспоминая о том, всё ли сказал. — А стой, нет… Я пообещал Алифнет сегодня к морю съездить, после, когда я управлюсь с этими чертями. Приеду к вам на море, а после вместе заедем к испанке.

— А что я скажу твоей жене? Какая причина твоего отъезда?

— Скажи, что я поехал проверять склады.

— Ты думаешь, управишься за такое короткое время?

— Пять часов, я думаю, мне хватит. Часа четыре Алифнет будет рыться дома в вещах, а часик погуляет у моря. Оно же недалеко от её дома, близко-далеко ходить не надо.

— А если будет звонить тебе, и ты не ответишь?

— Отвечу.

Дверная ручка дала нам сигнал, что дверь вот-вот откроется, я подмигнул Алекаю, дав понять, что больше смысла нет продолжать разговор, мне пора действовать, ведь медлить нельзя, и тот кивнул мне. Из дома вышла Алифнет в белом домашнем хлопковом платье, которое прикрывало её щиколотки, накинув на плечи джинсовую курточку, а волосы были туго заплетены в одну косу. По её лицу можно было понять, что она прибывала в настроении, и этому я был рад.

— Адам, я могу сейчас поехать? — спросила она, уже подойдя ко мне, обняв меня за руку, прислонившись, заглядывая мне прямо в глаза.

— Да, но только, пожалуйста, не отходи далеко от Алекая. Даже когда он отвезет тебя к морю, пусть будет рядом до моего прихода.

— Я думала, мы поедем вместе… Ты снова куда-то уезжаешь?

— Да. Есть делать кое-какие на складе.

— Хорошо…

— Давайте езжайте, и я поеду.

Я приобнял Алифнет, придвинув её ближе к себе, и поцеловал в макушку. В моем сердце что-то екнуло. Я отпустил её и проводил до машины, открыв ей дверь, она села в неё, я закрыл дверь, но никуда не ушел, дожидаясь их отъезда. Окно опустилось, его открыла Алифнет, смотря на меня маняще с загадочной улыбкой, зовя указательным пальцем к себе, заставив меня наклониться к ней.

— Что? — спросил я жену, находясь у её лица на расстоянии двух с половиной сантиметров.

— Сегодня вечером мне нужно поговорить с тобой, я хочу кое-что рассказать тебе. — говорила она шепотом, продолжая улыбаться.

— Хорошо, поговорим. — Ответил я.

Если улыбается, то, значит, ничего плохого нет, подумал я. Машина завелась, и они тронулись с места. А затем следом за ними я выехал с ребятами.

На улице было прохладно, и мы с Азариасом подъехали к месту, которое мы называли «логовом чертей». Мы вышли из машины, и мои люди окружили территорию, а остальные отправились в дом. Теперь у них нет возможности сбежать, они в моей власти.

Через несколько минут я увидел, как их по очереди выводят на улицу. Я был рад, потому что ждал самого важного момента. Мне не терпелось поскорее встретиться с Мамбой и привести его на совет.

Азариас внезапно прервал тишину которая образовалась когда первых двоих скрутили за руки и выволокли из дома. — Черт! — Разочарованно и в тот же момент психанув выругался он.

— Что такое? — Взглянув на него спросил я. — Где еще один?

— Он сбежал! Сбежал!

— Быть такого не может. — Стараясь сохранить спокойствие ответил я.

— Может. — Подняв голову, пытаясь вырваться из рук людей, выкрикнул Лукас. — Маркос не оставит тебе так просто то, что ты сделал.

Я бросил на Лукаса предостерегающий взгляд, но тот не обратил на это внимания. Хотя в его глазах читался страх, он, видимо, забыл, что я нарисовал у него на лице в нашу последнюю встречу.

— Вы двое держите их, остальные немедленно осмотреть весь участок, уйти он не мог, ищите. — Снова посмотрев на этих двоих чертей, я подошел к ним ближе, от чего Леон опустил голову, а Лукас продолжал смотреть мне в глаза. — Еще и смотрит. Отпусти его, Эрик. — Усмехнувшись, сказал я, и резким ударом я прибил его к машине. — Где твой брат? Где чертов Мамба?! — Надавив предплечьем ему на горло, прокричал я ему прямо в лицо, не позволяя ему выбраться. Мне было тяжело сдерживать свои эмоции, я был готов убить его, я достал другой рукой свой нож из кармана и приставил его к уху этой твари. Но Лукас вцепился в ту руку, где был нож, он пытался оттолкнуть меня от себя, что еще больше разозлило меня, и я срезал ему мочку его уха, от чего он закричал на весь лес громко, и, схватив за мочку, где кровоточило, я отпустил его, бросив на землю. — Сука! Тфю! — сказал я, плюнув и посмотрев на него с отвращением. — Я сейчас отрежу тебе оба уха под корень, если ты не скажешь, где сейчас этот бес?! — сказал я грозно, пригрозив ему, приближая нож.

— Стой! Не надо, я скажу. — Подняв голову Выкрикнул Леон.

Мне стало не по себе, когда Акселели заговорил, услышать голос давнего врага, убившего родителей, которого ты простил, и спустя время, не оценив такой жест с моей стороны, он вступает с братьями Ди Виэйра в сговор против меня.

Запомните, врагов нельзя прощать никогда, они нанесут по вам удар в любой момент, как это случилось и со мной.

— Что ты скажешь? Бессовестный! — Встретившись с ним взглядами, я почувствовал, как в моей голове начали бушевать черти. — Я проявил к тебе как к врагу уважение, которого ты не заслуживал. Черт, я должен был убить тебя сразу, как только ты переехал сюда.

— Маркос и Моника вместе продумали план мести для тебя.

Я посмотрел на него испытывающее, пытаясь прочесть в нем то, что он пытается мне сказать. — Это я без тебя знаю, причем тут твоя жена?

— Моя жена… — Засмеявшись, как сумасшедший, сказал он с разочарованием. — Сошла с ума, как только потеряла ребенка пару месяцев назад.

— И? Почему твоя жена вмешивается в мужские дела?

— Она психически нездорова, а когда увидела твою жену в больнице и вернулась домой, у неё в голове что-то переклинило, видимо, вспомнила свою первую любовь, которая убила её родителей.

Напомнил мне о моем грехе…

— В отличие от тебя, Леон, я каюсь в своих грехах и знаю, что поступил неправильно.

— А Мамба, воспользовавшись ситуацией, чтобы вернуть свою любовь, подговорил Монику.

— Какую любовь? — посмотрев на него, грозно спросил я, нависая над ним.

— Мамбу, на самом деле, обижает то, что твоя жена отвергла его пару лет назад. И хотя он уже забыл о той ситуации, связанной с товаром, и он знает, что она замужем, это не отменяет его чувств к твоей жене. Хотя знаешь, не сказать, что он забыл то, что ты спалил весь его товар, уничтожил репутацию и вдобавок женился на той, на ком хотел он.

Моя жена…

— Увезите их на склад, как мы и договаривались. Созовите совет к завтрашнему утру, пусть все ждут меня в лесу на нашем месте, и еще пусть там на месте будут приготовлены четыре автомобиля. Мы приготовим для Маркоса аттракцион, который он так долго ждал.

— Он убьет жену главы клана. — Сказал Лукас, посмотрев на меня со страхом.

— Где моя жена?! — Яростно приставив пистолет к его лбу, спросил я, но его поведение начало злить меня еще больше, этот псих вместо ответа на мой вопрос начал меняться, как сумасшедший.

— Море, ах, как же хорошо бы сейчас было прогуляться у моря, свежий воздух. — Победно улыбаясь, проговорил он.

— Тварь! — Ударив пистолетом его по сонной артерии, сказал я, и он отключился.

Внутри меня всё перевернулось в один момент, я испытал страх, бессилие и снова опасность, которая грозит моей семье.

— Все по машинам! Мы только теряем время! Прочешите весь город, Азариас, ты со мной.

Я испытывал страх, разочарование и бессилие, как и в тот день, в ту самую проклятую ночь в Катаре, когда я был истощён. Неужели это снова повторится? Неужели легенда бесконечности будет преследовать меня всю мою жизнь?

Боялся ли я смерти? Да, боялся, как и все люди. Но особенно я боялся того, что, когда она придёт, начнётся снова та самая страшная ночь.

Если Маркос найдет их, то ему не составит труда убрать с пути Алекая, и он доберется до Алифнет. А я… И думать не хочу о том, что он сделает с Алиф… Черт, зачем я отпустил их одних!

В жизни каждого человека есть «безумные» пути, которые толкают нас на необдуманные поступки. Только после того, как мы их совершим, мы начинаем сожалеть о них. Именно так было и в моей жизни.

Или же я так себя оправдываю?

Если в моей жизни будут повторяться такие поступки, то только по веской причине, и этой причиной будет моя семья.

Я должен найти новый путь, чтобы навсегда удалить из своей жизни ненужных людей. Я навсегда покину старую дорогу, которая преследует меня, и сделаю всё возможное, чтобы моя семья жила в мире и спокойствии.

По дороге мне позвонил Алекай, и я поспешно поднял трубку.

— Слушаю Алекай.

— Адам, ты должен срочно прийти. — Тяжело дыша в трубку, говорил он. — У меня две пули на вылет в груди. Третье в колене, он здесь, брат…

Телефон будто самовольно выскользнул из руки, упав на полик в машине. В ушах зазвенело, а вокруг для меня все стало таким, будто я был в тумане.

Нет, этого не должно было произойти…

Мы приехали к месту. Остальные двинулись к автомобилю, проверяя его, я же поспешил спускаться к берегу моря. Ребята издали кричали мне, что машина была пуста, и последовали за мной, а я, уже спустившись к берегу, увидел Алекая, который тяжело дышал и истекал кровью.

— Спускайтесь живее! — крикнул я им, чтобы те поторопились. И, подойдя ближе к Алекаю, я склонился перед ним, поднимая его на руки.

— Оставь меня здесь, я заслуживаю смерти. — Говорил он тяжело, находясь в состоянии между небом и землей. — К-как я буду дальше смотреть в г-глаза тебе? — Тяжело вздохнув, сказал он.

— Ты что несешь, придурок?! Держись, ты будешь жить! — Подбадривая Алекая, говорил я, наблюдая за тем, как его глаза то закрываются, то открываются. — Азариас, звони Хрусталину. Поедем к нему.

— Бр-ат… — Пробормотал Алекай. — Стой. — Сглотнув сказал он.

— Алекай, потом скажешь, иначе потом только на том свете сможем поговорить.

— Мы найдем сестру Алиф… Я знаю, где она… — сказал он, закрыв глаза.

Черт он отключился!

— Ну же вы! Давайте, поднимайте его и немедленно несите в машину, я приеду следом, меня не ждите.

Погода испортилась, дул сильный ветер, начался сильный ливень. Я обернулся в сторону моря, посмотрев куда-то вдаль. Затем, нервно улыбнувшись, снова злясь на всё происходящее, я посмотрел на берег…

Вещи? Черт, она ждала меня…

На берегу лежал плед. Точнее, он был небрежно брошен в сторону вместе с тем, что на нём находилось. Среди вещей была тетрадь, в которой она обычно записывала свои мысли и стихи. Из-за дождя тетрадь промокла и теперь лежала на песке. Я поднял её, ведь когда Алифнет спросит, где тетрадь, я смогу ответить ей, что она у меня. Также я поднял ручку с её инициалами, хотя чернила на ней уже размылись. Но потом я заметил какие-то носки слишком маленького размера и тоже поднял их. Внезапно позвонил Олег Эдуардович, отвлекая меня, я поднял трубку.

— Слушаю. — Ответил я.

— Что, черт возьми, происходит?! Ты сам где?

— Успокойся, у него две на вылет, третья в колене застряла. — Сдерживая дрожащий голос, как девчонка, проговорил я. — Не знаю… Сделай всё, чтобы он выжил, он должен жить…

— Будет он жить, я сделаю всё возможное. — Вздохнув, сказал врач. — Я ведь забыл поздравить тебя.

— Да уж, есть с чем поздравить. — Ухмыльнувшись, пробубнил я, он точно издевается.

— Это уж точно, ты ведь станешь отцом, это большая ответственность, и такие дела из своей жизни ты должен вычеркнуть.

— Что? — Стоя с носками персикового цвета в руках и смотря на них с непониманием, спросил я его, но потом в голову что-то будто ударило, возвращая меня в реальность. — Да… Спасибо. — Бросив трубку, сказал я, поблагодарив.

Неужели я стану отцом? Пронеслось у меня в голове.

Я продолжал стоять с этими носочками в руках, на вид они были не новые, видимо, это были носочки Алиф, когда она была младенцем, похоже, именно по этой причине Алифнет и решила съездить к дому, а затем решила сделать мне сюрприз сегодня вечером. Она была такой улыбчивой, когда уезжала.

— Сегодня вечером мне нужно поговорить с тобой, я хочу кое-что рассказать тебе. — говорила она шепотом, продолжая улыбаться.

— Хорошо, поговорим. — Ответил я.

Я стану отцом, вслух произнес я.

У меня появилось неприятное ощущение, которое подкосило меня, защемляя нерв в позвонке, я упал на колени прямо на песок. От злости на руках взбухли вены, а в глазах я чувствовал жжение из-за полопавшихся капилляров.

Я стану отцом, — в отчаянии воскликнул я, глядя в небо, которое грохотало от грома, а молнии сверкали, ослепляя.

Почему, Господи? За что? Почему ты допустил это? Моя жена и ребёнок в опасности, и я боюсь даже представить, что может прийти в голову этому безумцу.

Я понимаю, что грешен, и готов понести наказание за свои проступки, но прошу тебя, Господи, не трогай моих близких и любимых.

Я снова взглянул на эти крошечные носочки. Что значит «она отвергла его»? Почему адвокат про него ничего не говорил? Может, не знал о нем? Ладно, к черту все это, меня волновало лишь одно.

Что, если он убьет их обоих, отомстив мне?

Нет, этого не должно произойти…

Я собираю все свои силы и, сделав глубокий вздох, игнорируя боль в позвонке, я встаю и иду в сторону машины, забрав с собой все те вещи, которые Алифнет принесла на берег. Я стараюсь подавить ту злость, которая внутри меня, и хочу все крушить на своем пути, но я не буду сейчас вымещать свою злость на ком-то другом, я найду этого Маркоса и убью его вместе с его братом и их сообщником.

Могу ли я поступить с ними как-то по-другому? Да, возможно, я и мог так поступить, сдав их в полицию, или отдать в руки совета, чтобы те сами совершили самосуд над ним. Я рассматривал такой вариант, но это было до того, как он взял в плен мою жену с неродившимся еще ребенком внутри. Сейчас все изменилось, я смогу успокоиться только тогда, когда увижу их смерть.

Я… Я не мог допустить, чтобы это повторилось, и я клянусь, Алифнет, я спасу тебя и нашего ребёнка.