Легенда о Чудограде Книга вторая. Наследие Радомира. Часть первая. Храм магии.

Паломники видели странное явление на границе с Северной Рдэей, но так как сначала шла Снежинская Застава, то получалось, что необычная колонна подымалась за горами, то есть она выше них, хотя, возможно, колонна начиналась непосредственно в горах. Почти достигнув Заставы, Драгомир тоже увидел этот перламутровый столб словно сотканный из плотных туч, уходящий под самые небеса, в диаметре он был, учитывая расстояние отсюда, не менее километра. Была уже ночь, сидящий впереди Ростистлав дал знак обоим птицам рокха снижаться.

— Мы не летим туда? — спросил Долиан.

— Нет, уже ночь, а нас неизвестно что ждет, остановимся перед заставой, а утром полетим туда.

Они приземлились у небольшого выступа, разожгли костер и назначили дежурство, естественно забыв о Драгомире, молодой человек напомнил, что он сейчас не гость в их маленьком отряде, а значит, они не должны игнорировать его.

— Прошу прощения, ваше высочество, но вы выглядите так, словно вы не спали предыдущую ночь, а мне завтра нужны люди с трезвой головой, неизвестно, что нас там ждет, поэтому мы должны быть готовы ко всему.

— Вы правы, — не стал отрицать Драгомир, — я не спал ночь и, если дело в этом, то спасибо.

Ростислав чуть улыбнулся, он должен был дежурить первым. Драгомир, Долиан и еще один волшебник, которой летел на другой птице рокха, создали несколько плотных воздушных подушек, которые держались ровно восемь часов, своеобразно будя своим исчезновением: человек падал на землю, немного, всего десять сантиметров, но спросонок это походило на ведро холодной воды на голову.

Драгомир перекусил и лег, закутался в плащ, который маленьким отрядом был взят как запасной. Закрыв глаза, он постарался отвлечься, но перед глазами сразу встал образ Анны, он улыбнулся про себя, с ужасом подумав, что он бы сейчас делал и как бы себя чувствовал, если бы она не нашлась. Хорошо, что теперь она в безопасности, в Велебинском посаде. Его, конечно, немного смущало присутствие этой странной девушки, Северины, он помнил ее упорный непоколебимый взгляд там, в Пограничном мире, и не верил в ее искреннее желание помочь Анне. Более того, если бы не стечение обстоятельств, он бы вообще усомнился в ее доброжелательности. А что если это не было случайностью? Точнее случайность была, но не там, где им всем показалось? Северина ведь вполне могла заранее планировать ехать в том направлении, и так получилось, что Данислав отправил ее по тому же маршруту. Но поразмыслив над этим вариантом, Драгомир все-таки решил, что это не так: Северина не планировала покидать Пограничный мир, ее вполне устраивало ее тогдашнее положение. Хотя она могла быть в курсе происходящего. Драгомир вспомнил тот вороватый взгляд за столом в доме у Долиана, взгляд, который вызвал жалость у Анны и странное чувство недоверия у него самого, хоть он и промолчал. Но решив, что раз Анна сейчас в Велебинском Посаде, то ей ничего не угрожает, молодой человек успокоился. Если бы только Драгомир знал, что Анна в этот момент дома, в Рувире, он бы вряд ли уснул, не смотря на всю свою усталость. Но Драгомир этого не знал и потому через минут двадцать погрузился в сон.

Эта ночь обещала быть бессонной. Гай морально уже не мог допрашивать сам, перепоручив это служителям первого ранга, сам он остался присутствовать, периодически задавая вопросы. Сначала были допрошены все, кто прибыл во Всевладоград из Северной Рдэи, среди них были собственно жители Северной Рдэи, решившие познать смысл учения Алина Карона, и были жители непризнанной Республики Истинной Веры, последних без малого семь человек, восьмым был убитый юноша. Первым вообще нельзя было предъявить никакого обвинения или в чем-то заподозрить, а вот из числа вторых трое сбивчиво говорили то об истинности слов великого и всеблагого Алина, то об их собственном желании познать учение Алина Карона. Отделив этих троих, Гай попросил Юрия поговорить с ними отдельно. Уже ночью всех троих, одну пожилую женщину и двух мужчин среднего возраста отвели в кабинет Гая.

К часу ночи Гай пришел в кабинет, в руках он нес чашку настоя шиповника. Юрий уже был здесь, Гай прошел к столу и занял свое кресло. Трое подозреваемых сидели напротив, боязливо оглядываясь по сторонам, боясь смотреть на своих учителей, что последних в свою очередь наводило на мысль о виновности подозреваемых. Было бы более понятно, если бы эти люди возмущались, требовали отпустить их, настаивали на своей невиновности, нет, они откровенно боялись. И какая откровенность, если эти люди собирались взорвать Всевладоград? Гай отогнал все мысли о сострадании к ним и, поставив кружку на стол, спросил.

— Кто-нибудь хочет что-нибудь сказать?

Он посмотрел на всех троих поочередно, но они молчали, потупив головы, только женщина, всхлипывая, шмыгала носом. С нее Гай и решил начать.

— Вот вы, Ирма, как давно вы пришли во Всевладоград?

Она промолчала.

— Хорошо, — ответил Гай и взял со стола приготовленные помощником карточки на всех троих, в них содержалась вся краткая информации о них: откуда они, когда родились, где проживали, есть ли у них родственники, где живут эти родственники. Отдельной графой шла строка «цель прибытия во Всевладоград». Прочитав досье Ирмы, Гай, задал следующий вопрос. — Согласно указанной информации в последнее время вы проживали в Республике Истинной Веры, а вам известно о том, что это неформальное название, и это государство не признано мировым сообществом, а значит, заявляя подобное, вы должны понимать, что это своего рода вызов. Кому и зачем? Что вы хотели показать, говоря «Республика Истинной Веры»? Что вы признаете ее и не признаете весь остальной мир, которой признал очевидные факты? Что же вы молчите? Скажите нам, как вы относитесь к возрождению магии?

Женщина опасливо обернулась на двух стражников, стоящих в дверях, они держали все те же небольшие, но прочные и известные своей убедительностью дубинки стражей храма, проследив за ее взглядом, Гай сказал.

— Мы живем в новое время, Ирма, но если будет надо, я использую все доступные мне методы, потому что то, что произошло, должно быть наказано. Если вам, вам всем, еще не понятно, что вы собирались сделать, может быть, и наверняка, не по собственной инициативе, а под неким руководством, то я вам объясню: вы собирались убить несколько сотен тысяч человек, не только учеников Школы Алина Карона, но и мирных жителей Всевладограда, женщин и детей. Вот вы, Ирма, у вас есть сын, как бы вы отнеслись к тому, что кто-то, страстно жаждущий возвращения свергнутой тирании, убил его, при этом, заметьте, никто не сказал бы о конкретно его смерти, об этом сказали бы так: погибло несколько сотен тысяч человек. Какие там похороны! Им всем обеспечили общую могилу без всякой возможности со стороны близких проводить их. А как насчет того, что вы могли уничтожить всю семью и тогда бы никого и ничего не осталось от нее? Когда умирают наши близкие, они продолжают жить в наших сердцах, тем самым, они не исчезают, а продолжают жить с нами, вы же одним росчерком собирались лишить их такой возможности.

Женщина расплакалась и, сквозь слезы выкрикнула.

— Я не виновата! Я не знаю, откуда те шары.

— Не знаете? Тогда почему вы испугались их, когда они стали видимыми? И не говорите, что этого не было. То, как вы отреагировали, видело несколько человек, им незачем лгать, а вот вам? Зачем вы покрываете его Ирма? Его или их? Что вам пообещали взамен? Ради чего вы пошли на это?

— Я не знаю, — разрыдалась женщина, — я ничего не знаю!

Она рыдала минуты три, Гай терпеливо ждал. Когда она успокоилась, он сказал.

— Вы напрасно думаете, что ваша истерика разжалобит меня, и вы напрасно думаете, что сможете все скрыть.

На этот раз Ирма посмотрела на него полуотрешенно, словно о чем-то задумалась или вспомнила. Гай внимательно посмотрел на нее и невольно смутился, когда она чуть улыбнулась и сказала.

— Смогу.

Потом все произошло так быстро, что Гай и Юрий успели только проследить за ее движениями, но не успели ничего сказать или сделать. Ирма достала что-то маленькое из рукава, должно быть она придерживала предмет рукой, прижимая рукав пальцами к ладони. Резко поднеся предмет ко рту, Ирма проглотила его, а через несколько секунд побледнела и стала задыхаться, она упала со стула и забилась в судорогах. Гай так и сидел, молча с ужасом наблюдая за этим, Юрий первым вскочил — он сидел от Гая по правую руку, в метрах двух от подозреваемых — и подбежал к ней.

— Что с тобой? Что ты сделала?

Меньше чем через минуту, женщина затихла, Юрий схватил ее за запястье — пульса не было. Он повернулся к по-прежнему сидящим на стульях мужчинам и требовательно спросил.

— Что она сделала? Что это за яд?

Двое стражников подошли к подозреваемым и, встав за их спинами, на всяких случай взяли на изготовку дубинки. Меж тем на шум в кабинет вбежало несколько стражников, увидев лежащую на полу мертвую женщину, они первым делом посмотрели на сидящего подле нее первого помощника руководителя Школы Алина Карона.

— Что вы на меня так смотрите? — возмутился Юрий. — Она сама себя отравила, съела что-то, что держала в руке, — Юрий встал и распорядился. — Уберите ее отсюда, только осторожнее, не трогайте ее ладони, на них могли остаться следы яда, а мы не знаем принципа его действия, может он убивает и при простом контакте, только медленнее. А вы двое, останьтесь, — сказал он своим охранникам, подчеркнув, — так и стойте пока, не хватало, чтобы эти выкинули что-то подобное.

Стражники почти в один голос отчеканили: «Да, господин!», потом подошли двое и подняв женщину под руки, вынесли тело в приемную и оттуда потащили вниз.

Меж тем Гай тоже встал и подошел к притихшим мужчинам. Наклонясь, он внимательно посмотрел на них, заглянув каждому в глаза.

— Что, смелости не хватило поступить также?

Один из мужчин затряс головой.

— Я не с ней, я вообще познакомился с ней только здесь.

— А до этого, в Северной Рдэе вы виделись?

— Да, я видел ее, но издалека, она пришла из южных земель, она — одна из потомков Светозара.

Гай почувствовал, как его прошиб холодный пот. Из рассказа Данислава он знал о том, что потомки Светозара жили вплоть до начала новой эры, но они таинственным образом исчезли из поселения, все, при этом скрежеты не могли найти их в песках, а птицы рокха точно не перевозили их по воздуху. Из посланий для нового настоятеля храма, Гай также знал, что первым властителем магии был человек по имени Радомир. Через заклинание крови его сила передавалась его потомкам. Светозар, брат Радомира, не был согласен с его статусом и завещал своим детям и внукам свергнуть властителя магии как явление, противоречащее природе. Но то ли потомки Светозара не осознали серьезности послания своего предка, то ли просто нашли более важные цели в жизни, но на долгие годы они забыли его наказ. Спустя пару столетий властителем магии стал человек по имени Велебин, именно он построил себе резиденцию, одним этим возмутив всю мировую общественность. Зачем это? Чтобы показать свое превосходство над всеми? Чтобы сделать Велебинский посад центром еще одного государства, в котором властитель магии станет царем? Тогда все находились на грани войны: руководители государств были готовы направить в Велебинский Посад войска, но Велебин убедил их в правильности своих действий, он представил все как возможность создать место, куда смогут приходить и учиться многие волшебники, а также люди, состоящие в надзорной службе. При этом Велебин не собирался перевозить книги регистрации, они находились и должны были оставаться в Чудограде. Потом Велебин совершил очень правильный тактический ход, попросив в жены младшую дочь тогдашней царицы Истмирры, не решаясь противоречить властителю магии, царица дала согласие. Таким образом Велебинский Посад стал городом в составе Истмирры, как и завещал Велебин, никто из него центра нового государства делать не стал. Согласно источникам Храма, именно тогда возродилось общество потомков Светозара, о том, как именно люди узнали о своем родстве со своим далеким предкам, история умалчивала, очевидно был какой-то опознавательный признак. Однако возрожденное движение против существования властителя магии очень скоро угасло, не просуществовав и года. В следующий раз спустя несколько столетий с появлением Алина Карона была образована община из полутора тысяч человек.

Алин Карон хотел дать людям своего рода идеологию, философию жизни, но кто сказал, что она должна была стать мировым учителем? Этому многие возмутились, вторым обстоятельством, которое заставило потомков Светозара вновь объединиться, стала невероятная сила Алина Карона. Желая построить новый мир, Алин решил начать с устройства нового государства, он потребовал у тогдашнего царя Истмирры Вячеслава дать самостоятельность Велебинскому посаду и часть территорий, прилегающих к нему, в том числе Чудоград, естественно ему отказали, на всякий случай Вячеслав отправил отряд прекрасно обученных волшебников охранять границы Велебинского Посада, в случае, если Алин Карон вздумает нарушить их, они должны были действовать. Алин молчал и ничего не делал до тех пор, пока не началась вторая война за последние сто лет между Истмиррой и Тустктэмией из-за спорных территорий, понимая, что воевать на двух фронтах сложно и ему вряд ли дадут достойный ответ, Алин смел сопротивление волшебников, которые охраняли границы Велебинского Посада. При этом помогали ему всего несколько человек, в том силе Алвиарин, ярый сподвижник его идей, в результате около половины отправленных Вячеславом волшебников были убиты. Жена Алина Карона Мила осудила его действия, сейчас, вместо того, чтобы способствовать установлению мира между противоборствующими сторонами, он создал еще больший хаос, это не походило на проповедуемую им любовь и взаимопонимание. Однако Алин расценил это как предательство жены, решив, что ее подкупил царь Истмирры, хуже того, соблазнил, как и его сестру, перетянув на свою сторону. Алин не признал ее ребенка, Демьяна, своим сыном, в ответ получив новые нарекания и несогласие Милы. Окончательно утратив его доверие, Мила стала перетягивать на свою сторону Алвиарина, уговаривая его помочь ей, перейти на ее сторону, что он ей обещал и даже проработал план. Он собирался уничтожить Северный магический полюс под Тусктэмией, заодно уничтожив Дамиру и прилегающие к ней территории с помощью созданных им в обход правил зажигательных шаров. Мила согласилась с этим планом, но с условием, что они проинформируют Тусктэмию, фактически выставив ультиматум: наши заряды установлены и будут приведены в действие, если вы не сдадитесь. Вряд ли на последнее согласился хотя бы один из правителей Тусктэмии, но зато тогдашний царь Бравлин мог сообщить жителям столицы и ее окрестностей о готовящемся взрыве, а если бы не сообщил, то гибель сотни тысяч человек осталась бы на его совести. Подрыв Дамиры принес бы победу Истмирре и дал работу властителю магии по восстановлению магического поля взамен желания создать новое самое правильное государство в мире. Вячеслав, к которому обратились с предложением Алвиарин и Мила, дал свое согласие, однако Драгомир, его младший и незаконнорожденный сын от сестры Алина Карона, возразил, он сказал, что уничтожение Северного магического полюса приведет к разрушению магических опор, которые составляют основу всего мира. Его не послушали. Тогда Драгомир пошел на крайние меры. Зная о времени претворения в жизнь плана Алвиарина, он взорвал Чудоград, повредив Южный магический полюс, но не разрушив его, таким образом Алвиарин не мог воспользоваться силой самого мощного Южного полюса, остальные три полюса не обладали достаточной силой для создания новых зажигательных шаров, необходимую часть которых украл и использовал Драгомир.

На тот момент Чудоград был на осадном положении: все знали, что Алин Карон собирается захватить эту территорию, и потому в страхе люди толпами бежали вглубь страны. И все-таки жителей города оставалось около пяти тысяч. Драгомир попросил отряд генерала Юрия Высогорского, перешедшего на его сторону, вывезти из города всех оставшихся людей, сам Драгомир отправился к старшему брату и сказал ему покинуть город, забрав отца и придворных. Когда Войслав узнал о намерении Драгомира, то решил, что тот спятил, он попытался схватить его, но талантливому волшебнику не составило труда увернуться. В гневе Войслав выкрикнул ему, что тот хочет захватить власть, стать не просто незаконнорожденным мальчиком, которого мило приютили во дворце, а наследным царевичем. На что Драгомир взял у него скипетр и наделил его волшебной силой, благодаря действию которой никто, кроме царя или царицы и наследника или наследницы не мог взять его в руки, а взяв, поплатился бы за свое посягательство смертью. Тогда Войслав не поверил в действие скипетра, убедившись в истинности слов Драгомира только спустя годы, так как в отличие от отца, он покинул город, а Вячеслав, не смотря ни на какие просьбы и уговоры остался в Чудограде и погиб при взрыве.

Узнав о поступке племянника, Алин Карон собрался убить его, казнить за содеянное. Столь значительное повреждение Южного полюса привело к дестабилизации равновесия, Алин буквально слышал, как стонало и плакало пространство вокруг, чувствовал его боль. Юноша сам добровольно пришел к дяде, чтобы поговорить с ним, отговорить от желания создать новое государство, но Алин не стал его слушать, и он бы убил его, если бы не вступилась Мила и, заслонив собой Драгомир, не пала от руки мужа. Драгомиру удалось сбежать, после чего он стал скрываться. Алин долго не мог прийти в себя, не смотря на то, что Мила обидела и, как он считал, предала его, несмотря на то, что он обвинил ее в связи с царем Вячеславом, не признав собственного сына, он не хотел ее гибели. Вновь и вновь коря себя за то, что не успел отвести удар, он так и не смог простить себе ее смерть, всякий раз убегая от мыслей о своей поспешности и резкости. Алин Карон оставил наступательное движение и мысли о восстановлении равновесия и Южного полюса, он впал в депрессию, из которой его вывело страстное желание найти и покарать Драгомира. Это он был во всем виноват, он взорвал Чудоград, из-за него погибла Мила! Как раз в это время Алвиарин подал ему замечательную идею: расправиться со всеми магическими существами, чтобы волшебники не могли больше пользоваться магией так свободно, как раньше. Силы волшебников уже были ограничены: при взрыве Чудограда погибло много ронвельдов, живущих перед Южным магическим полюсом, вместе с ними погибли волшебники, которые пользовались в тот момент помощью ронвельдов. Оставалось только завершить начатое, чтобы избавить мир от магической заразы, и позволить сформироваться обществу, где основную роль будут играть благие идеи, а не сомнительные действия наделенных особыми способностями людей. И, по-новому взглянув на свое учение, Алин понял: Авиарин прав, если не будет магии, то не будет причин, мешающих становлению нового общества, общества, которое будет руководствоваться его философскими идеями. Ослепленный верой, Алин убрал из мира всех магических существ, окончательно ввергнув в дисбаланс магическое равновесие. Начался новый этап войны между Истмиррой и Тусктэмией, у последней в этот раз имелось явное преимущество: ее столица не была взорвана, а царю не нужно было проводить чистки в рядах министров и генералов: нашлось немало человек, кто поддерживал и не осуждал Драгомира. И после крупной победы Тусктэмии у городка Нижняя Речка, был подписан Нижнереченский мирный договор.

Тем временем Алин, желая отомстить Драгомиру за предательство и гибель жены, Алвиарин, жаждущий отомстить ему за взрыв Чудограда и невозможность более использовать Южный магический полюс, и, конечно же, Войслав, винящий младшего брата в гибели отца, искали его, настроив против юноши многих и устраняя тех, кто ему сочувствовал. Сообщество волшебников разделилось на две части: одни были согласны с пусть и резким, но правильным в сущности решением Драгомира — ведь даже если бы он не уничтожил, а спрятал зажигательные шары, то где была гарантия, что Алвиарин не сделает их снова? Но другие яростно критиковали Драгомира, и последних было гораздо больше. Когда Аглая и Флавий нашли юношу и дважды попытались убить его, произошло то, что окончательно изменило мир — магия уснула, а волшебники лишились возможности колдовать. Как властитель магии, Алин ощутил тот момент — когда мощные силы стали сковывать магию, Алин испугался, с одной стороны он понимал, что должен радоваться: магия уходит из повседневной жизни, как он и хотел, но с другой стороны он боялся, что ничего не получится, а его века не хватит на то, чтобы превратить свое учение в образ мыслей всех и каждого, поэтому он спешно оставил указания слуге и, применив запрещенное заклинание, поместил свою душу в капсулу перемещения. Так властитель магии исчез. А в мире начался передел собственности, сопровождаемый растущим интересом к учению Алина Карона, сын которого активно убеждал всех, что это отнюдь не откровение свыше. Демьян говорил о том, что методы его отца были далеко не идеальны: разве мог человек, заявивший о верховенстве взаимопонимания и любви, быть искренним, если сам он при этом использовал далеко не миролюбивые методы? Но его не слушали, а потомки Светозара взяли на заметку. Они вычислили, что ребенок от двух потомков Радомира обладал большей силой, чем его родители, как правило, он становился новым властителем магии, а в будущем его потомки. Так как магия спала, решено было наблюдать за потомками Демьяна, но спустя шестьсот лет, после действий генерала Демида Иснурова, было решено перейти к радикальным методам. Под благовидным предлогом осуждения действий Демида, усилиями которого Всевладоград лишился самостоятельности, а Империя Тусктов разрослась и окрепла настолько, что это поставило под угрозу существование многополярного мира, генерала арестовали и приговорили к смертной казни. Его двоих детей казнили спустя несколько лет. С этого момента общество потомков Светозара находило и уничтожало детей из рода Радомира, но со временем эту функцию перенял на себя храм, а вот потомки Светозара, почти вся их община, исчезла в один прекрасный момент, совсем как недавно они исчезли снова…

В противовес такому сильному игроку как храм было организовано общество защитников потомков Радомира, напрямую управляемое царем или царицей Истмирры, которые идеи Драгомира Дэ Шора считали верными, потому что знали правду. Общество защитников знало о том, что Великий и Всеблагой Алин был властителем магии, но хранило это в тайне. Да и кто бы поверил им? Кто бы пошел против сформированного порядка мыслей? Даже Гай Броснов не верил в то, что мир удастся изменить, поэтому он хотел изначально оставить все, как есть. Пусть будет магия, властитель магии, но не надо лишать людей мировой религии. Данислав Ингоев убедил его изменить свое мнение, попытаться, но, как и предупреждал Гай, так просто от старых идей избавиться не получится, по крайней мере на них сыграют те, кто может получить с этого выгоду.

Сейчас, услышав о потомках Светозара, Гай испугался, так как иметь дело с фанатиками это одно, а с потомками Светозара — другое. Сейчас не ясны ни их цели, ни их методы. Даже если допустить, что их основная цель по-прежнему, как и в последние несколько сотен лет — уничтожение потомков Алина Карона, то как объяснить их покушение на Всевладоград? Зачем им уничтожать бывшую религиозную столицу? Чего они хотели добиться этим? И зачем образован тот магический столб в Северной Рдэе? Возможно, конечно, действуют две группы: потомки Светозара с одной стороны и фанатики умершей религии с другой. Если так, то где пересекаются их общие интересы? Где ожидать двойного удара?

Гай прошел за стол и вновь занял свое кресло. Поставив локти на столешницу, он сложил уголком кисти рук и задумался. Оба мужчины притихли и молча смотрели на него.

— Значит, потомки Светозара, — медленно произнес он после продолжительного молчания. — Откуда именно они пришли?

— Откуда-то с юга, но я точно не знаю, — сказал один мужчина, второй почти прошептал.

— Я тоже, никто не знает, с ними только сами князья разговаривали. Они знают.

— И как много потомков Светозара пришло с юга?

— Я точно не знаю, — сказал один из них, — в смысле я их всех вместе вообще не видел, но говорят, около сотни.

— Понятно, — медленно произнес Гай, — а теперь расскажите мне, зачем вы пришли сюда? Какие цели преследовали и почему сейчас пытались покинуть крепость?

Тот же мужчина, что только что отвечал Гаю, пожал плечами.

— Да ничего особенного, я просто хотел узнать об учении Алина Карона, просто я был последним в семье, все время жил с родителями, а когда они умерли, получилось, что у меня ни семьи, ни дома: дом достался старшему брату, вот я и отправился сюда. Я знал, что здесь, во-первых, мне дадут крышу над головой, а, во-вторых, я смогу быть полезным, и, в-третьих, я смогу узнать учение человека, который изменил мир. Вот, собственно, и все. А почему испугался, так все говорили, что эти шары взорвутся, что с помощью таких шаров был взорван Чудоград в свое время. Я испугался, знаю, это не очень красиво, — потупив взор, виноватым голосом продолжал он, — а в моем возрасте вообще глупо, но вот так получилось.

Когда он замолчал, второй мужчина, чуть более громким голосом, чем в прошлый раз, сказал.

— А я сбежал, от жены сбежал. Нас с ней по договоренности наши родители женили, а она, она замучила меня, извела своей сварливостью. Все ей не так, все не эдак. Детей она мне не родила, только третировала за все, вот я и сбежал, а сейчас из крепости хотел сбежать, потому что тоже испугался.

Вздохнув, Гай покачал головой. Это не те люди, которые ему нужны были сейчас на допросе. Единственная, кто могла что-то сказать, покончила с собой, кого еще ловить, он не совсем понимал, то есть он знал, что сначала надо еще раз опросить всех выходцев из Северной Рдэи, потом тех, кто пытался сбежать из крепости, но происходил из других мест, но как получить от них нужную информацию? Как заставить говорить до их сведения счетов с жизнью?

Оба мужчины вновь внимательно уставились на него, ожидая, что он скажет, но Гай молчал, внезапно среди создавшейся тишины раздался стук в дверь.

— Посмотрите, кто там, — сказал Гай стражникам у дверей.

Стоящий справа от входа стражник открыл крайнюю к нему дверь. На пороге стоял стражник и один из учеников. Гай отметил характерную для южанина внешность последнего. Одет он был в серые одежды ученика: свободные брюки и рубаху, подвязанные красным поясом. На вид ему было где-то тридцать с хвостиком. Почему-то сразу Гай обратил внимание на его пронзительный взгляд, строгий и даже злой.

— Извините, господа, но этот молодой человек, — пояснил стражник, — говорит, что знает, кто установил те шары в крепости.

— Вот как? — подивился Гай и распорядился, — пусть войдет.

Молодой человек покорно выполнил просьбу и прошел внутрь кабинета, дверь за ним закрылась. Взглянув на него повнимательней, Гай вспомнил, что он из Южной Жемчужины и пришел во Всевладоград где-то месяц назад. Юрий знал больше. Он, как заместитель руководителя Школы Алина Карона, курировал новеньких, интересовался, как они устроились на новом месте, есть ли у них какие-то вопросы, не нужна ли им помощь. Так вот об этом молодом человеке он знал, что тот почти ни с кем не общался, отвечал всегда скупо и только по существу. Учился он прилежно, но было в нем что-то такое, какая-то насмешка над всеми, кто его окружал, даже когда он пересказывал постулаты и комментарии к ним, ощущалась легкая ирония. На последнее Юрию жаловались двое учителей, и он как раз собирался на следующей неделе поговорить об этом с Кабаром.

— Проходи, садись, — указал Гай на свободный стул, стоящий у правой стены.

Но молодой человек покачал головой и заявил.

— Я постою и сказать о том, кто установил те шары, я могу только вам, лично. Не поймите неправильно, но я не могу допустить, чтобы информация попала не в те руки.

— Ты кого-то из нас подозреваешь в чем-то? И в чем же позволь узнать? — напрямую спросил Юрий, Гай стрельнул на него недовольным взглядом.

Молодой человек улыбнулся краешком губ и спокойно ответил.

— В чем я, простой ученик, могу подозревать помощника руководителя Школы Алина Карона?

— А вот я, помощник руководителя Школы Алина Карона, — скрипнув зубами, ответил Юрий, — могу подозревать тебя, сомнительного ученика, в участии в событиях последних двух дней, и еще ранее в твоей неискренности на уроках, твоем презрении к учению Алина…

— Юрий, хватит! — резко оборвал его Гай, и кивнул стражникам, — отпустите этих двоих, а потом побудьте в коридоре, пожалуйста.

— Надо полагать, мне тоже следует уйти? — с трудом скрывая обиду, спросил Юрий, при этом посмотрев на Кабара, явно довольного, Юрий готов был поклясться, что видел в его глазах презрение и усмешку.

— Прости, но сейчас важны любые сведения. Мы не можем оставить все, как есть, и в поисках любой зацепки допрашивать кучу непричастных к проблеме людей. Пожалуйста, Юрий, оставь нас ненадолго.

Юрий молча встал, строго взглянув на Кабара, который по-прежнему стоял, пригрозил ему.

— Не думай, что мы не выясним все. Выясним, и накажем виновных!

— Это правильно, господин, — покорно ответил Кабар и даже поклонился ему, вообще, это являлось знаком уважения и благодарности за урок, знания, данные ученику, но Юрий готов был поклясться, что молодой человек сделал это с все той же усмешкой.

Выйдя в приемную, Юрий попросил стражников, которые вышли перед ним, остаться здесь. Двое секретарей Гая, с нескрываемым любопытством посмотрели на него: почему кабинет покинула и стража, и помощник руководителя. Поначалу они не обратили внимания на молодого человека, которого привели стражники, решив, что это очередной человек для допроса. Очередным он точно не был. Значит, либо он собирался сообщить что-то важное, либо ему господин Броснов собирался поручить нечто важное и секретное. Усталость двух вымотавшихся за этот ненормальный день женщин отошла на второй план.

Тем временем за дверью было тихо, Юрий, не взирая на приличия, подошел к двери и прислушался — ничего. Оба секретаря во все глаза смотрели на него, словно ожидая, что он услышит нечто важное и перескажет им. Но Юрий, громко вздохнув, отошел от двери и прошелся от одной стены до другой. Первые несколько минут показались всем, находящимся в приемной, особенно долгими, если бы не часы, висящие на стене, размеренно отмеряющие время, все могли бы предположить, что прошло минут двадцать, на самом деле меньше пяти.

— С меня хватит! — внезапно нарушив тишину, заявил Юрий и шагнув к двери, дернул ручку.

Все, и стражники, и секретари, моментально переключили взгляд на кабинет руководителя школы. Когда открылась дверь, то все увидели, что там никого нет. Ни Гая, ни Кабара.

— Что за? — едва не выругался Юрий и прошел внутрь кабинета.

Едва дойдя до стола Гая, он увидел тоненькую струйку крови, ползущую по полу. Внутри Юрия все похолодело. Он хотел крикнуть: «Закройте двери!», и уже обернулся назад, но не успел, получив резкий удар по голове. Перед глазами Юрия все поплыло, он видел, что к нему бегут стражники, из последних сил, он приказал.

— Закройте двери, не дайте ему уйти! — негромко произнес Юрий, потом все исчезло.

Утром Драгомира разбудил Долиан.

— Просыпайтесь, пора отправляться.

Юноша протянул ему хлеб, сыр и флягу с водой. Сев на еще не исчезнувшей воздушной кровати, Драгомир огляделся. Все уже встали, кто-то, судя по всему, даже успел позавтракать. Начальник их маленького отряда стоял метрах в ста от них и, указывая рукой в сторону перламутрового столба, что-то говорил волшебнику, который летел на другой птице рокха, должно быть объясняя, как они полетят.

— Интересно, что это такое и самое главное, что случилось с нашими товарищами? — говорил тем временем Долиан.

— Главное, не идти по их стопам, иначе можем оказаться там же, в небытии.

— Как же теперь узнать, где именно они летели! — посетовал Долиан и, помолчав с минуту, спросил. — А вы что думаете, ваше высочество? Вы слышали о чем-то подобном из истории?

— Боюсь, что нет. И кроме того, что не надо подлетать к этому напрямую, у меня мыслей нет. Думаю, надо облететь колонну, осмотреться, и желательно на почтительном расстоянии, кто знает, каков радиус ее воздействия.

Ростислав также прекрасно понимал это и потому распорядился сначала облететь столб вокруг, с двух сторон, где-то за ним, обе птицы рокха должны были встретиться. Через десять минут, все были готовы. Как и вчера, Ростислав летел с Долианом и Драгомиром. Когда они взлетели, Ростислав попросил.

— Ваше высочество, вы тоже смотрите, если что-то заметите, говорите.

— Конечно!

Птицы рокха набрали высоту, чтобы благополучно миновать Снежинскую Заставу и возможного гнева к непрошенным гостям со стороны снежин. Сверху было видно, как снежины смотрят на них, провожают, перемещаясь следом. Когда они двигались, то их холодные синие глаза оставались на месте, неподвижными, так как перемещались только концы тела живой гигантской снежинки.

— Наверно, сейчас они страшно недовольны, что мы так высоко от них, — сказал пораженный Долиан, в отличие от Ростислава и Драгомира видевший этих магических существ впервые.

— Да, наверняка, они напустили мороз на свои оконечности, — ответил Драгомир, — а непрошенные гости даже не думают снижаться.

— Интересно, почему они такие? Почему не терпят никого в своих владениях и никому, кроме властителя магии, не дают пройти? То есть я знаю, что дело в равновесии, должны быть и добрые и злые магические существа, и все-таки, я бы понял, если бы было какое-то логическое объяснение.

— Хорошо, представь, что через твой дом, даже нет, через твою кровать решили пройтись толпы людей, таким уверенным и стройным потоком, ты бы как реагировал? Сказала бы: «Не стесняйтесь, дамы и господа, проходите, вы мне совсем не мешаете!»

— А, ну если так, то я их понимаю, хотя странно. Чтобы все эти горы воспринимать как части кровати… Если только сравнить владения снежин с огородами земледельца — если бы по посевам прошлись незванные гости, хозяин пашен вряд ли бы сказал: «Спасибо!».

— Верно, к тому же в горах есть два перехода, тоннеля, на которые снежины никогда не посягали. И вообще я думаю, что снежины резки в своем решении, но они четко соблюдают установленные правила, за что их можно уважать.

— С вами не поспоришь!

Наконец, они миновали снежинскую заставу и полетели над территорией Северной Рдэи. Чем ближе к облаку, тем сильнее начинала ощущаться некая вибрация, чувствовалось покалывание в теле, даже птицы рокха чувствовали это. Значит, эти облака влияли и на людей, и на магических существ. С виду колонна представляла собой гигантское циллиндрическое облако, состоящее из клубящегося перламутрового дыма. Подлетев ближе, стали различимы синеватые молнии, которые поблескивали внутри. Внезапно одна из таких молний, большая и яркая, проскочила по вертикальной поверхности снаружи, потом еще одна, на порядок больше в размерах. Когда это повторилось в третий раз, Долиан негромко предложил.

— Может, стоит отлететь подальше? Вдруг это какое-то оружие, которое не должно подпускать посторонних?

Прежде чем Ростислав успел что-то возразить или в принципе как-то отреагировать на его слова, следующая молния, выскочившая из толщи облаков стремительно и внезапно ударила прямо по ним. Птица рокха с трудом успела увернуться, отлетев в сторону. Ей не нужно было приказов, она сама изо всех сил полетела в сторону. Второй команде повезло меньше, даже отсюда, несмотря на расстояние, хотя возможно, это магический столб усиливал передачу звуков, Ростислав, Драгомир и Долиан услышали их крики, полные боли и ужаса.

Как только они отлетели на достаточно удаленное расстояние, вибрация стихла, молнии больше не появлялись.

— Что будем делать? — тихо спросил Долиан.

— Облетим, нужно посмотреть, что с нашими.

Ростислав сказал птице рокха лететь на таком же почтительном расстоянии, как только начнет ощущаться вибрация, надо отлететь подальше. Облетев облако на треть его диаметра, они увидели останки птицы рокха и людей, а неподалеку виднелись останки тех, кто прилетел сюда раньше, их постигла та же участь. Не смотря на естественное желание достойно похоронить друзей и товарищей, Ростислав понимал, что подлетать или даже подходить к колонне опасно. Он попросил птицу рохка приземлиться на небольшой холм. Как только ее мощные лапы коснулись поверхности, Ростислав, а вслед за ним и Долиан с Драгомиром спрыгнули на землю.

— Что будем делать? — спросил Драгомир.

— А у вас есть какие-то мысли? Может, вы оба что-то заметили? Как хоть к ней подступиться? — с надеждой спросил Ростислав, но оба молодых человека покачали головами, они не представляли, что это, и что они могут сделать.

— Если только попробовать атаковать его, — неуверенно предложил Драгомир, — но не уверен, что это хорошая идея.

— Я вас прикрою, — сказал Долиан, соглашаясь с ним.

— Тогда рискнем. Начнем с чего попроще?

— Да, Ростислав, вы и Солдар, спустились бы к подножию холма на всякий случай.

— Ладно, только осторожней. Вы оба!

Оба молодых человека утвердительно закивали, как только Ростислав и птица рокха скрылись за макушкой холма, они встали на изготовку. Долиан приказал потокам воздуха повиноваться, создав из них довольно большой щит, выше него ростом. Удерживая щит магическим воздействием, юноша стал ждать. Тем временем Драгомир призвал своего ронвельда, Кичигу, и погрузился в магическое поле, выстроив с помощью его линий огромный светящийся голубой шар, которым он размахнулся и со всей силы метнул в колонну. Даже если бы это был простой снаряд, он и то не долетел бы до нужного места, поэтому Драгомир ухватил шар силой того же магического воздействия — оно словно воздушная рука управляло созданным предметом — и направил в сторону облачной колонны. Шар помчался с оглушительной скоростью, издавая характерный свист, усиленный от соприкосновения с волшебной границей объекта. Почти сразу, едва шар проник в зону влияния магической колонны, сверху, спускаясь вниз по вертикальной поверхности, пробежала молния и с не меньшей скоростью метко выстрелила, разрушив шар. Драгомир отпустил его, едва ощутив, что тот подвергся атаке. Долиан покрепче ухватил щит: колонна могла ответить за нападение на нее, но ничего не произошло.

— Так, теперь давай попробуем, град, — сказал Драгомир и вновь погрузился в магическое поле.

Град состоял из тех же силовых шаров, но меньших в размерах, эффективность их применения достигалась большим количеством и скоростью, фактически это был град орудий, от которого мог спасти только мощный воздушный щит, но и он рушился перед серией градов. Претворение в жизнь этого колдовства заняло несколько минут, наконец, перед Драгомиром засветились шары, один за другим они со стремительной скоростью помчались в сторону колонны. Как-будто считая их, сверху побежало равное количество молний, которые словно ладошки ребенка хлопали по мыльным пузырям, не оставляя в воздухе почти никаких следов. И опять, отразив атаку, магическая колонна не атаковала их.

— Похоже, она только защищается, уничтожая все, что к ней приближается, но зачем? Я не вижу никакой пользы от этого, — сказал Драгомир, вопросительно посмотрев на Долиана, который по-прежнему держал на изготовке воздушный щит.

— Будем пробовать что-то еще? — вопросом ответил юноша, но Драгомир покачал головой.

— Думаю, в этом нет смысла. Надо подобрать какой-то ключ, если он вообще есть.

Долиан отпустил щит, воздушные линии, с помощью магии заключенные в строгие рамки, быстро растворились в общей воздушной массе.

— Получается, колонну надо не атаковать, то есть она не должен видеть в нас угрозу, но как это сделать? — вслух рассуждал Драгомир.

Внезапно внизу послышался приглушенный короткий крик. Оба молодых человека мгновенно повернулись, в два шага достигнув противоположной границы поверхности холма. Однако внизу они не увидели ни Ростислава, ни птицы рокха. Молодые люди переглянулись и, не сговариваясь, стали спускаться вниз. Почти одновременно они спрыгнули на землю. Став спиной друг к другу, они огляделись: никаких следов. Вокруг царила мертвая тишина. Драгомир повернулся к Долиану и жестом указал на правую сторону, предлагая обойти холм. Юноша молча кивнул в ответ и пошел следом за Драгомиром. Внезапно резкий звук нарушил создавшуюся тишину, в воздухе словно раздалась звуковая бомба, молодые люди инстинктивно заткнули руками уши, но это не помогало, звук и вибрация проникали сквозь все тело, лишая возможности контролировать себя и ориентироваться в пространстве. Следующее, что они ощутили — это то, что их обоих повали на землю, плотно прижали к земле и надели на запястья антимагические браслеты, потом связали за спиной руки. Неприятное ощущение от воздействия антимагических браслетов проходили все маги при обучении, так как без подготовки это могло вызвать шок и дезориентацию на несколько часов, к этому готовили морально и физически. Не смотря на это, молодые люди почувствовали, что часть их естества словно отрезали от них, на мгновение лишив возможности четко и здраво мыслить. Их потащили по снегу, оба пытались встать, но им этого не позволяли. Драгомир попытался извернуться, но увидел только ноги, с десяток ног. Долиан сумел разглядеть, как человек в темно-сером костюме проходит сквозь стену. Проход, скрытый иллюзией, или открываемый с помощью специального ключа. Теперь понятно, почему они ничего не видели, зато сами оказались как на ладони.

Дара, царица птиц рокха, быстро летела в сторону прохода в Пограничный Мир в Лесу Теней, и Северина чувствовала, что с каждым взмахом ее крыльев, она ближе к дому, месту, где расцветали и раскрывались ее силы, где она могла чувствовать себя полноценной и сильной, властной творить, повелевать. Невольно она задумалась над тем, а что дал ей Основной Мир? Что, кроме боли и разочарования, обид и злости на все и вся? Но, подумав так, она почувствовала укол совести: все-таки к ней отнеслись по-доброму, эта девушка Анна, пожалела ее, заступилась, да и она сама, Северина, тоже смогла что-то сделать, полезное и ценное, даже сейчас, она помогает тем, кто помог ей. Тот же властитель магии мог поступить с ней куда более сурово, но он согласился со своей женой дать ей, Северине, шанс. Получалось, теперь у нее есть кто-то, кого она может назвать другом. Может? Девушка немного испугалась. А что если ей все это только показалось? Немного встряхнув головой, она постаралась отогнать дурные мысли. Стараясь рассуждать здраво, она подумала над тем, а что будет, если она останется в Лесу Теней? Эта мысль как теплое одеяло согрело ее и приласкало. Однако, Северина понимала, что никто не оставит ее там, не позволит жить, как прежде. Ей стало грустно. Поймав взгляд девочки, которая повернулась к ней и с некоторым подозрением посмотрела на нее, Северина ободряюще улыбнулась ей, она не обиделась на этот подозрительный взгляд: в конце концов, Дамире было из-за чего злиться и недоверие со стороны малышки было оправдано.

— Мы уже близко? — спросила Дамира.

— Да, осталось совсем немного.

— Дамира, — спросила у нее Анна, — ты что-нибудь чувствуешь? Можешь что-нибудь сказать, о том, что с твоим отцом?

Девочка грустно покачала головой.

— Пожалуй, кроме того, что он жив, нет.

— Ладно, это уже что-то.

— А откуда ты знаешь о храме магии? — спросила девочка. — Папа никогда не рассказывал о нем.

— Может, просто не подвернулся случай или не было необходимости.

— Допустим. Расскажи о нем более подробно. Что это? Когда он возник? Зачем?

— Столько вопросов! — улыбнулась девушка, но улыбка тут же сползла с ее лица: девочка посмотрела на нее строго и даже обиженно. — Ладно, слушай, знаю я, конечно, немного и не могу гарантировать, что это все правда, но в книгах описывают следующее. Храм магии возник много лет назад, задолго до становления властителя магии, тогда, когда появились магические существа. В окнах храма были изображены представители всех девяти магических существ, только центральный купол оставался прозрачным. Позже на куполе появилось изображение властителя магии. Никто не знает, кто построил этот храм, но он стал символом единства мира: в центре его находится своеобразный алтарь — лежащая на квадрате девятиконечная звезда, а точнее три наложенных друг на друга одинаковых треугольника. Центр звезды символизирует сердце мира, а четыре линии, идущие от концов квадрата — это четыре магические опоры. Под фундаментом храма начинаются реальные линии опор. Таким образом, изображения на окнах символизируют и показывают то, что магические существа как концы звезды, являются неотъемлемой частью мира. А властитель магии так или иначе связан с каждой из рас магических существ, именно поэтому его изображение находится в центре храма над центрами девятиконечной звезды и квадрата опор.

— Да, — следуя за описанием девушки, припомнила Дамира свое видение, — так и есть.

— Зачем существует Храм Магии? — продолжала Анна. — Я уже говорила, что это не только символ, но и фактическое представление о проникновении волшебства в мире, там действительно находится центр мира, от которого начинаются линии магических опор. То есть это священное место, сакральное.

— Так, — потянула Дамира, значение последнего слова ей явно было непонятно, — а что находится рядом Храма Магии? Папа ведь не там, а где-то внизу, за обрывом.

— Это не обрыв, это берег — Храм Магии находится на острове, его окружает океан, только тот океан — это не водная масса, а сгустки Тумана Забвения.

— Туман Забвения, мне не нравится, как это звучит. Ты что хочешь сказать, что папа все забыл?

— Пока он там, боюсь, он ничего не помнит, поэтому не может выйти. В одной книге я читала, что все, кто попадал туда, бродил как в тумане, ничего не видя перед собой, не помня о своей жизни. Постепенно океан забирал естество человека или даже магического существа.

— То есть его воды — это живые души? — ужаснулась Дамира.

— Фактически, да. Хотя изначально тоже должна была быть какая-то магическая основа, иначе людям негде было бы заблудиться, — логически рассуждая, предположила Анна.

— И, — тихо спросила Дамира, — сколько у него времени?

— Я не знаю, прости. Но я уверена, у него больше шансов, чем у большинства. Хотя все это очень странно: никакое колдовство не способно затуманить зрение и разум властителя магии…

Дара, которая все это время слушала их разговор, подтвердила.

— Не переживай, Дамира, мы обязательно спасем его, что бы там ни произошло. Говорят, он самый могущественный властитель магии из всех, кто когда-либо рождался до него, он справится, тем более, что ему есть к кому возвращаться. Если бы он полностью забыл тебя, то не смог бы послать сигнал. Значит, он обязательно дождется помощи. Хотя, я согласна, это странно, что он оказался там.

— А почему Храм Магии не разрушается? — уточнила девочка еще один момент. — Папа рассказывал мне о том, как он вывел людей из Пограничного мира. Если бы он этого не сделал, они бы погибли.

— Все верно, — подтвердила Анна, — перекличка полей уничтожает все, что находится в пограничном мире, за исключений тех объектов, которые расположены на магических опорах или в центре мира, как Храм Магии.

Через десять минут они достигли прохода в Пограничный Мир. Дара притормозила и осторожно пролетела сквозь него. В отличие от Дамиры и Северины, Анна была в Пограничном Мире впервые, она инстинктивно зажмурилась и с изумлением открыла глаза, почувствовав, что вновь оказалась на свету. Здесь не было привычных ей светил, солнца или луны и звезд, освещение создавалось засчет свечения свода Пограничного Мира.

— Интересно, а если долго копать, то сможешь прорыть сюда тоннель? — спросила Дамира, Анна и Северина в один голос ответили ей «нет», первая знала об этом из книг, вторая из жизненной практики.

Внизу под ними простирался Лес Теней. Северина невольно устремила на него свой взор, здесь все было так хорошо знакомо ей! Она с тоской провожала исчезающие позади могучие кроны, вновь поймав себя на мысли, что больше всего на свете ей хотелось бы вернуться сюда. Сглотнув, она постаралась отвлечься и усилием воли заставила себя поднять глаза и посмотреть вперед.

— Простите? — осторожно поинтересовалась девушка. — А вы знаете, куда лететь?

— К сожалению, нет, — грустно ответила Дара, — придется искать.

Анна и Дамира не говорили об этом до этого вслух, но про себя отлично понимали это, прекрасно отдавая себе отчет, что неверно выбранное направление — это непозволительная для них сейчас трата времени. Внезапно Анну посетила идея.

— Северина! А что чувствуешь ты? Ты ведь жила здесь, ты должна была как-то изучить это место. Лес Теней — очень старое название, из которого следует, что он был здесь достаточно давно и благополучно не раз переживал перекличку полей, значит, он стоит на магической опоре. Ты чувствуешь ее?

Девушка задумалась. То, о чем говорила Анна, было чуждо ей и в то же время знакомо, казалось, Анна говорит о том, что она, Северина, знает с незапамятных времен, но продолжает называть все своими, выдуманными именами, а Анна дает всему правильные, сформированные веками до нее названия и понятия.

— Я не уверена, но Лес Теней стоит на силовом фундаменте, его энергия, я бы даже сказала, власть, чувствуется. Я даже сейчас, отсюда, могу сказать, что чувствую под нами силовую основу.

— Отлично! А ты можешь сказать, где находится центр мира? По идее, если четыре опоры выходят из единой точки, и это, как ты говоришь, некая энергия, то она, скорее всего, движется, значит, ты можешь попробовать определить это направление.

— Не знаю, а вдруг фундамент Леса Теней, это просто основа, на которой он расположен?

— Нет, не думаю, хотя, конечно, я не могу всего знать об этом месте. Давай все-таки сначала проверим версию с магической опорой?

— Хорошо, — кивнула Северина. — Дара, — обратилась она к птице рокха, — вы могли бы отклониться вправо?

— Хорошо, — ответила птица рокха и резко сменила курс.

Едва она сделала несколько взмахов крыльев, как Северина сразу попросила ее вернуться. Дара развернулась обратно, Северина попросила ее не останавливаться, как только девушка почувствовала, что силовая нить закончилась, она твердо ответила.

— Да, думаю, это оно. И силовое поле действительно движется. Дара, летите в сторону тех гор, линия идет оттуда.

Дамира, которая сидела впереди повернулась и с благодарностью посмотрела на Северину.

— Спасибо.

Пусть это было коротко, но зато искренне. Девушка улыбнулась, поймав себя на мысли, что ей начинает нравиться это девочка, а изначальная зависть к ней постепенно тает.

Удивительно, но мир внизу был очень похож на Внешний Мир, похожая растительность, сходный рельеф: холмы, горы, равнины, словом, обычная дикая природа. Сверху они видели даже животных, мимо периодически пролетали птицы.

— Удивительно, — восхищенно произнесла Анна, — что за пределами опоры весь это мир погибает, а потом возрождается. Как это возможно? Это так странно, непонятно!

— Может, — ответила Дамира, — это просто волшебство?

— О! Это хороший ответ!

За горами начиналось озеро, большое, с удивительно чистой и прозрачной водой, даже сверху было видно, что в нем обитают крупная рыба, выныривающая из темнеющей глубины озера. Из озера брала начало быстрая извилистая речка, некоторая время бегущая с ними по пути, потом она отклонилась в сторону от магической опоры. Чем дальше, тем больше Северина чувствовала эту основу, временами ей даже начинало казаться, что она видит силовое поле, исходящую от него энергию. И это придавало девушке сил, она вновь ощутила себя значимой, на что-то способной. Ей понравилось то, что она полезна в данный момент и, самое главное, она хотела помочь. Осознав это, Северине стало немного страшно, она не привыкла к такому, а все новое очень часто принимается в штыки и с опаской. Девушка постаралась не думать об этом, просто следуя за силовым полем магической опоры. Словно проникая в ее естество, Северина могла сказать, что эта опора вторая, и она отвечает за поддержание определенного балланса, От ее прочности зависело равновесие в животном мире. Странно, что Северина никогда не замечала этого, жила, воспринимая все как есть, тогда как здесь скрывались такие глубины!

— Северина! — вывела ее Анна из задумчивости, смешанной с ощущением восторга и самоудовлетворения, которые буквально отражались на лице девушки. — Как далеко мы от центра мира, можешь сказать?

— Боюсь, что нет, хотя есть определенное усиление, если это то самое, то еще где-то несколько раз по столько же.

Анна нахмурилась. Дара летела уже довольно давно, и не одна, а с тремя седоками. И получалось, что им лететь еще где-то часа два. Хотелось им того или нет, но Даре нужен был отдых. Девушка наклонилась вперед и громко, чтобы птица рокха могла ее услышать, предложила.

— Дара, может, нам спуститься? Вам надо отдохнуть.

Но птица рохка покачала головой.

— Нет, я отдохну на острове Храма Магии, — твердо ответила она и немного погодя добавила. — Мы все отдохнем, когда найдем господина Данислава.

— Спасибо! — поблагодарила ее Дамира, припав к ее шее и ласково погладив рукой по перьям.

Дара улыбнулась.

— Ну что ты!

Меж тем местность под ними стремительно менялась: теперь на смену лесистой равнины пришла пустыня, огненно-красная, неестественно красная, казалось, это какой-то мираж из кошмарного сна, когда уставший мозг поглощен ненужной отягчающей борьбой. Даже с высоты полета были слышны завывания и гудения, создаваемые непрестанным движением песка.

— Что это? — спросила Дамира, опередив Северину буквально на долю секунды, девушка уже открыла рот, чтобы задать тот же вопрос.

— Э-э, — замялась Анна, — честно говоря, я не эксперт по Пограничному Миру, но, похоже на Пустыню Мести.

— Мести?! — удивилась девочка. — Кому?

— Я читала, что Пустыня Мести находится на второй опоре…

«Вторая опора!» — отметила Северина, значит, она права, меж тем Анна продолжала.

— Это духовное место, она отображает порывы мести в Реальном Мире, которые постоянно обуревают людей.

— Думаю, если очень устанешь, лучше не останавливаться здесь на отдых, — заключила девочка.

Следующий час они летели над, казалось, бескрайней равниной. Уже через десять минут однообразного рельефа, Дамира приуныла. А ведь она не спала полночи, давно была в воздухе верхом на птице рокха, волей неволей, несмотря на все тревоги, девочка почувствовала, как ее клонит в сон, какое-то время, она отчаянно боролась с ним, но потом сама не заметив как, облокотилась на шею Дары и уснула. Девушки некоторое время сидели молча, пока наконец Анна, решив, что Дамира, уже достаточно крепко уснула, шепотом спросила.

— Северина, не подумай, что я лезу тебе в душу, и, в общем я пойму, если ты ничего не захочешь говорить, но, если все-таки захочешь — ты можешь на меня рассчитывать, я никому не скажу, просто, я думаю, если ты скажешь, тебе самой станет легче, в общем, как так получилось, что ты оказалась здесь, в Пограничном мире? Ты ведь сама пришла сюда, будучи еще ребенком?

— Да, сама, — тихо ответила девушка после продолжительного молчания, — но мне, собственно, и рассказывать-то нечего. Я — обычная сирота, росла у дальних родственников, которые все время напоминали мне, какую милость они мне оказывают. Когда я ощутила в себе силу, я почувствовала себя что-то значащей, а не просто девочкой — обузой. Никчемыш, так меня все время звала тетя. В чем-то она права: я не умела ни шить, ни вязать, ни готовить, и у меня все это… не получалось. Здесь с меня никто ничего такого не спрашивал и не требовал, не получилось, значит, не получилось. И кстати, готовить еду я научилась, да и заштопать одежду тоже смогу. Здесь я обрела дом, свой дом, понимаешь, здесь я обладала силой и властью. Знаю, это, наверно, не очень красиво звучит, но мне нравилось ощущать себя значимой, на что-то способной. Тебе… не понять этого. Не понять, что значит, жить в чужом доме, что значит, быть все время кому-то должной без права на что-либо для себя. Честно, — Северина наклонилась к ней и еще тише, добавила. — Если честно, то я не могу отделаться от мысли, что хочу вернуться, ты не представляешь, как я хочу вернуться!

— Да, только к чему?

— Не знаю, может, это меня и удерживает, хотя я понимаю, что никто не позволит мне остаться здесь и жить как прежде, да я и сама не смогу так.

Анна ничего не ответила, они долго летели молча, пока, наконец, Северина не выдержала и напрямую спросила.

— Ты боишься, что я предам вас?

— А можешь? — так же, не увиливая, просто и открыто спросила Анна.

— Не стану, — твердо ответила девушка. — ты, твой дядя, эта девочка, ее родители, даже царевич Драгомир, вы не такие, как мои дальние родственники. Не знаю, но за те два дня, что я знаю вас, мне показалось, Основной мир изменился. Я не хочу причинять вам вред, хотя пару дней назад я могла это сделать. Я хочу сейчас помочь человеку, который дал мне шанс. И, если честно, то мне стыдно за то, что я делала с теми людьми. Некоторые из них были хорошими ребятами, а я лишила их жизни, лишила их возможности видеться со своей семьей. Не знаю, может, если бы я могла не только читать их последние мысли, но и видеть их сущность более глубоко, я бы смогла… пожалеть их и отпустить.

Анна осторожно положила ей руки на плечи и тепло сказала.

— Я рада, что ты сказала об этом. И вообще, давай будем подругами?

Северина обернулась к ней. Подруги! Это звучало так необычно, странно, даже дико. У Северины никогда не было подруг. Когда она жила на хуторе у дальних родственников в их большой и не очень дружной семье, то могла только делать неуверенные попытки, чтобы поддерживать отношения с одной из девочек, примерно одного с ней возраста, но та слишком часто предавала ее, подставляя и обижая ее. В конце концов, это привело к тому, что Северина всех своих троюродных братьев и сестер возненавидела, ни о какой дружбе больше не могло идти и речи. Общаясь и живя бок о бок с ними, Северина перестала кому-либо доверять, и потому сейчас с очень большой опаской отнеслась к предложению Анны, хотя и чувствовала, что слова девушки искренне и сказаны с той теплотой, с которой Анна изначально взглянула на нее еще в Северной Дубравке.

— Знаешь, — осторожно ответила Северина, — мне сложно пока думать о таком, давай поговорим об этом в другой раз. Только ты не думай, что я там с умыслом каким говорю или не хочу, просто…

— Ничего, — сказала Анна, — я понимаю и готова подождать.

Северина обернулась и с благодарностью посмотрела на нее. Меж тем вскоре внизу равнина сменилась более разнообразным рельефом: небольшие островки леса, живописные, утопающие в цветах холмы и небольшие извилистые речки. В какой-то момент это все резко оборвалось, казалось, вся поверхность обрушилась в пропасть, которую заполнил сероватый туман, сквозь него то и дело проблескивали серебристые нити. А вдалеке показалось величественное белокаменное здание. Его окружала довольно обширная полоса луга, кольцом окружившая Храм Магии.

— Я приземлюсь около Тумана Забвения, — сказала Дара.

— Хорошо, — ответила Анна и осторожно потрясла за плечо девочку. — Дамира, проснись, мы прилетели.

— А? Что? — спохватилась малышка. — Я что уснула?

— Да, просыпайся, мы прилетели на место.

Дамира свесилась вниз, сразу вспомнив общую картину.

— Я именно здесь была во сне, — ответила девочка, — а дедушка Лиан не поверил мне, сказала, что это был просто сон!

Знала бы она, что ее дедушка в этот момент места себе не находил. Когда он решил в обед навестить девочку и приехал в дом к Гарадиным, то с ужасом для себя узнал, что девушки с девочкой ушли почти сразу после его ухода. Когда же Кейдра передал ему записку Анны, в которой она сообщала, куда они направились и почему, Лиан побледнел и пошатнулся, прекрасно понимая, какой опасности подвергался ребенок в компании двух девушек, одну из которых чудом спасли накануне, а вторая до последнего момента занималась неизвестно чем, судя по браслетам на ее руках, Лиан мог сделать только один неутешительный вывод: за что-то же ей надели эти наручники, а он даже не знает, за что именно, а значит, неясно, можно ли вообще доверять ей.

Можно ли доверять ей. Этого не знала и Дамира, но, когда они спустились вниз, и девочка смело подошла к Туману Забвения, готовая шагнуть прямо в его толщу, Северина взяла ее за руку и решительно сказала.

— Я иду с тобой: это сложно объяснить, но я вижу некоторые души, и я вижу сквозь туман. Там глубоко, а вниз ведет лестница. К тому же, если ты пойдешь одна, то все забудешь, для меня туман не опасен.

— А почему он не опасен для тебя?

— Не знаю, наверное потому, что я вижу сквозь него, и это часть моей магии.

— Понятно, все сложно, а ты, правда, видишь лестницу?

— Да, идем.

В глубине души Дамира согласилась идти с ней, скрепя сердце, все-таки не совсем доверяя девушке, но по здравом размышлении девочка понимала: сама она ничего подобного не видит, точнее, она вообще ничего там не видит, поэтому ей нужен проводник, которому сейчас придется довериться.

— Идем, — твердо ответила малышка и пошла следом за Севериной.

— Будьте осторожны! — почти в один голос сказали им вслед Дара и Анна.

Северина не лгала, она действительно видела все, что скрывал Туман, фактически это был огромный ров, окруживший остров с расположенным на нем Храмом Магии. Вниз, действительно вела лестница, их было несколько, Северина видела отсюда более десятка. Все лестницы были спиральными и уходили вниз на много-много пролетов. Северина старалась идти медленно, чтобы девочка не оступилась. Наблюдая со стороны, как они скрылись в толще сероватых сгустков, Анна невольно ощутила мороз по коже, а Дара тяжело вздохнула.

Медленно, но уверенно Северина и Дамира спускались вниз.

— А что там? — спросила девочка. — В смысле там есть что-нибудь? Ну, не знаю, растительность там или еще что.

— Нет, там только каменистая поверхность, местами валяются очень большие камни, а местами есть только рытвины и ямы.

— А люди, люди там есть?

— Люди? — медленно повторила Северина, заметив вдалеке движущуюся, уверено приближающуюся к ним точку. — Нет, людей пока не видно.

Может, их не заметят, подумала Северина, и покрепче взяв за руку Дамиру, повернула на следующий пролет. Когда они спустились еще на несколько пролетов, Северина смогла разглядеть, что это. Это была птица рокха, большая черная птица, стремительно летящая к ним. Северина ощутила неподдельный страх. Что она может противопоставить ей? Ничего! Сглотнув, девушка остановилась в надежде, что птица рокха тоже остановится, заметив, что они больше не движутся, но она ошибалась — та продолжала лететь с прежней скоростью.

— Почему мы остановились? — сразу спросила девочка.

— Тихо, к нам что-то летит.

Девочка вздрогнула и покрепче ухватилась за руку Северины.

Меж тем птица была совсем близко, Дамира тоже услышала шум от мощных взмахов крыльев, а Северина с широко распахнутыми глазами смотрела на птицу рокха, у нее вся жизнь пронеслась перед глазами. Но сбавляя скорость, птица пронеслась мимо них. Девочки долго стояли молча, пока наконец, Дамира, шепотом спросила.

— Она улетела?

— Да, — ее слова привели девушку в чувство, она чуть встряхнула головой и тихо сказала. — Идем дальше.

Через пролетов двадцать они, наконец, ступили на поверхность рва. Обе устали, с ужасом подумав о том, как по этой нескончаемой лестнице потом подниматься. Северина обернулась и, увидев всю лестницу, уходящую далеко ввысь, сглотнула — подняться, действительно, будет трудно. Это при условии, что они найдут властителя магии и смогут вернуться сюда. В каком направлении идти на поиски, Северина не знала. Выбрав себе произвольную цель — небольшой каменный выступ, она пошла вперед, потянув Дамиру за собой. Сейчас внизу девушка стала отчетливей видеть души, она словно читала их естество в сгустках тумана, видя не какие-то человекообразные подобия, а именно понимая: перед ней потерянное сознание, и не важно, магическое существо подверглось влиянию Тумана Забвения или человек. Души поначалу не проявляли к гостьям никакого внимания, однако, чем дальше продвигались Северина и Дамира вглубь рва, тем больше душ стало подлетать к ним, иногда они сопровождали их, иногда облетали. Дамира видела перед собой движения отдельных сгустков Тумана, и ей это не нравилось. Ее это пугало, отчего девочка начинала злиться: она не хотела быть трусихой.

— Что это такое? — спросила Дамира, — Почему эти сгустки летают вокруг нас?

— Точно не знаю, точнее, вообще не знаю, но определено пока только одно: они дружелюбно настроены, во всяком случае, мне так кажется.

— Что-то мало уверенности в твоем голосе, — со вздохом прокомментировала девочка и покрепче сжала руку Северины.

Чем дальше они уходили, тем неуверенней начинала себя чувствовать Северина. Если Дамира шла за ней как за путеводной звездой, то девушка прекрасно осознавала: они здесь в данный момент одни, их окружает Туман Забвения, а вокруг них сгущается все больше душ. Кто знает, когда закончится дружелюбие последних? Если это вообще можно было назвать «дружелюбием». Может, души просто изучали их, не понимая, почему они не присоединяются к ним? Что такого в этих девочках особенного? Вновь выбрав себе условную цель, Северина пошла дальше. На ходу она обернулась и пришла в ужас: лестницы, по которой они спустились сюда, больше было не видно, какие именно горные уступы она брала за ориентиры, девушка сказать не могла. Она заблудилась. Даже если они что-то найдут, то как смогут вернуться? Не взирая на это, Северина пошла дальше и вновь она услышала шум. Души перемещались беззвучно, значит, это либо та же птица рокха, либо что-то или кто-то еще.

— Что это? — шепотом спросила Дамира. — Я что-то слышу.

— Я тоже, — прошептала Северина.

Она хотела предложить остановиться, сесть или лучше лечь на землю, чтобы птица рокха не задела их, но если это существо, которое перемещается по земле, то это им не поможет, лишив возможности спасаться бегством. Дойдя до очередного ориентира, Северина огляделась, шум от крыльев становился ближе, Северина чувствовала, как внутри нее все похолодело. Она постаралась определить направление и, угадав, через мгновение увидела птицу рокха, та неслась почти в их сторону. Северина вновь на всякий случай остановилась, Дамира, не задавая лишних вопросов, тоже остановилась и прижалась к девушке, свободной рукой Северина обняла ее. Не замедляясь птица рокха пролетела мимо них. Как она только не устает? Если только существо, подвергшееся влиянию этого места, не утрачивало способность нормального восприятия мира. Может, птица рохка уже стала превращаться в одну из душ, бесцельно блуждающих по просторам Тумана Забвения? Но надо было идти дальше. Северина стала выбирать новый ориентир и в какой-то момент увидела странное возвышение, оно словно было соткано из серовато-зеленых листьев.

— Идем, — сказал она девочке, — кажется, я что-то вижу.

— Что там? Что?

— Пока не знаю.

Чем ближе, тем более отчетливо стал виден тот объект. Это был некий купол, сплетенный из лиан с серовато-зелеными листьями, полностью скрывающими то, что находилось внутри купола. Купол окружало огромное количество душ, они словно дополнительная накидка, укрывали его сверху. Подойдя почти вплотную к нему, Северина осторожно коснулась растения и раздвинула листья. Едва она прикоснулась к нему, как ощутила странное чувство: словно в ее руках оказалась жертва, а она сама вновь была царицей теней. Когда Северина порабощала душу, она как бы заставляла все естество человека превращаться в нематериальное существо, целиком и полностью подвластное ей. Человек утрачивал свою форму, все, что оставалось от его тела — это подобие головы, вплетенное в ее волшебное платье. Только теперь этим платьем были ветви растения — они были тем, что заключало в себе тело человека, душа которого — скрывалась внутри листьев. И сейчас Северина словно коснулась этой души, озлобленной и подчиненной одной цели. Раздвинув листья, Северина увидела в центре неподвижно лежащего на земле властителя магии, его руки, ноги и голову оплели ветви растения. Повернув голову к Дамире, девушка поняла, что не знает, как быть дальше, она даже не была уверена в том, что сможет пробраться сквозь эти ветви, не говоря уже о новой проблеме. Дамира стояла рядом, но она не касалась растения, однако оно, словно чувствуя ее, потянулись к ней и, едва первый лист коснулся тела девочки, как та вскрикнула. Северина увидела, что лиана замерцала, девушка как ужаленная отскочила от живого купола и дернула девочку за собой.

— Что такое?

— Не знаю, что-то укололо меня. Больно, в этом месте жжет.

Меж тем ветви не вернулись на место, они потянулись следом за девочкой. Северина отошла еще дальше. Она понимала, что стоит ей отпустить руку девочки, как на ту сразу же обрушится сила Тумана Забвения. Но и идти с ней обратно к растению, Северина не могла. И тут в голову ей пришла почти что сумасшедшая идея. Если это растение заключает в себе душу, которую она чувствует, значит, она может проникнуть в ее естество и попытаться подчинить себе, заставив делать то, что ей нужно. Северина абсолютно не была уверена в том, что у нее это получится, но другого выхода она не видела.

— Дамира, возьми меня за талию и, чтобы не случилось, не отпускай! Ты поняла меня?

— А что ты будешь делать? И почему мы не идем дальше?

— Твой отец здесь, и я хочу попытаться освободить его.

Девочка вздрогнула. Ей стало страшно при одной только мысли, что кто-то смог захватить ее отца, раньше она была искренне уверена в его непобедимости. Но, оказалось, было что-то, что смогло сразить властителя магии. Так что же это? И разве могла Северина тягаться с такой угрозой? Девочка готова была расплакаться, ее всю потряхивало, а обожженное место на руке начало ныть и покалывать. Прекрасно понимая об этой опасности для девочки, Северина все равно подошла к куполу и крепко обхватила руками ветви растения. Первым, что она ощутила, было возмущение, своего рода протест. Северина словно читала мысли заключенной в растении души, которая призывала девушку уйти и оставить ее в покое. Северина пропустила через себя эти мысли и направила свою особую силу вглубь сознания; следующим, что ощутила девушка, было чувство страшной ненависти, то самое, что она почувствовала сразу, ненависть к кому-то близкому, кто оказался предателем. Пытаясь отомстить, тот человек — когда-то это был человек, Северина была уверена в этом — пошел на крайние меры, он заключил свою душу в лиане мести, и связал себя с кровью предателя. Эту кровь всегда могли отличить листья лианы — частички души Светозара, но, будучи связанным навеки со своим братом, Светозар видел и своих потомков. Лиана мести брала начало в Реальном мире, близ Светящегося болота, в силу своего магического происхождения, она прорастала в Пограничный мир и тянулась на многие километры по рву, погруженному в Туман Забвения. Именно с помощью листьев лианы последователи Алина Карона находили своих врагов, а также своих друзей — листья собирали и засушивали, помещая их в специальные складные медальоны. Если обладатель такого медальона встречал потомка Радомира, то видел, как медальон, а точнее лист внутри него, начинал мерцать, а если — потомка Светозара, то видел, как тот темнел. Северина не могла знать все эти подробности, но она отчетливо сознавала: лиана мести хоть и заключала в себе душу человека, но человеком этим она не являлась — все естество Светозара было практически убито, подчинено одной цели, оно утратило сознание и независимость, став своего рода оружием.

Северина проникала все глубже, она стала видеть отдельные сгустки энергии, частицы сознания, благодаря которым она поняла: лиана мести способна убить того, против кого она была создана. Отдельные листья должного эффекта принести не могли, но сейчас Северина ощущала, что яд глубоко проник в тело властителя магии. Девушка направила свою волю и сознание и, как бы пропустив через себя душу Светозара, смогла лишить ее первый важной детали — опоры. Она испытала знакомое чувство, когда душа жертвы теряла самостоятельность, отныне подчиняясь только ей. Но то, что осталось от Светозара, не собиралось сдаваться — Северина чувствовала гнев и страстное желание освободиться. Девушка поняла — это шанс. На особом сущностном уровне она могла общаться с душой жертвы, сейчас Северина поставила условие — исцеление властителя магии в обмен на свободу. Последовала вторая волна возмущения, но потом тень Светозара взяла паузу — она понимала то, что Северина способна уничтожить ее, да девушка бы не смогла исцелить властителя магии, но она бы спасла его потомков, например, эту девочку. Тогда главная цель не будет достигнута, машина, в которую превратилась душа Светозара, работала как часы. Нехотя, но она уступила, Северина чувствовала это. Медленно ядовитые соки лианы мести отступали назад. Даже та частичка, которая досталась Дамире — а в таком малом количестве она была не опасна — вернулась обратно, вновь наполнив ветви и листья лианы ядовитой жидкостью. Как только последняя частица отступила, ветви стали отползать, освободив властителя магии. Дан вздрогнул и открыл глаза. Первое, что он увидел — купол из лианоподобного растения и странные сгустки еще более странного тумана. Повернув голову, он увидел Северину и Дамиру. С девочкой, выглядывающей из-за спины девушки все было в порядке, а вот Северина выглядела неважно. Она выглядела так, словно из последних сил удерживалась за ветку, вот-вот готовая разжать пальцы и упасть в бездонную пропасть, она удерживала ветви лианы, которые, словно собираясь исчезнуть, мерцали. Дан осторожно встал, не смотря на опасения, он довольно легко это сделал. Он не сразу понял, что собиралась сделать Северина, но вновь взглянув на нее, понял и ужаснулся.

— Дамира, отойди назад!

— Папа! — обрадовалась, было, девочка, но он сразу пресек ее.

— Отойти назад! Быстро!

— Но Северина сказала, что это место захватит меня, она сказала мне не отпускать ее.

— Туман не причинит тебе вреда пока я здесь! Давай быстрее, — говорил он, уже подойдя к девушке и к дочери. — Иначе я не смогу спасти ее!

Дамира вздрогнула. Спасти Северину! Неужели ей тоже угрожала опасность? Но если она смогла спасти отца, которого что-то смогло победить, значит, получалось — она не сумела до конца сразить это что-то, и теперь им всем угрожает опасность.

Данислав знал, что поразило его: пока он, используя только свою магическую составляющую, был на Светящемся болоте, лиана мести, которая как назло росла именно в том месте, где он устроился, воспользовалась слабостью его человеческой формы и поразила тело, забрав в Пограничный Мир. Воссоединив обе части воедино, Дан понял, что в его тело проник яд, с которым он начал яростную войну. Он понимал, что его захватило, и кто перед ним, а также то, что яд способен убить его, безоговорочное правило о самозащите властителя магии здесь не работало. Светозар смог отравить кровь своего брата, так как был его ближайшим родственником, а кровь Радомира была кровью далекого предка самого Данислава, поэтому она могла напрямую воздействовать на него. Дан был в отчаянии, он не знал, что делать, потому что, чем больше он боролся с этим ядом, тем больше понимал, что проигрывает. И тогда он прибегнул к последнему, что у него оставалось, кто-то должен был прийти на помощь, Дамира могла привести ее. Конечно, он понимал, что подвергает девочку огромной опасности, не дав ей при этом хотя бы наметок на то, что делать, но выбора не было. Сейчас Дан видел: вся помощь, приведенная Дамирой — это Северина, которая почти сдалась под натиском лианы мести. Решительно он взял девушку за руки, в тот же миг на него обрушились гнев, ненависть и ярость души Светозара. Но сейчас он не был уязвим так, как за день до этого.

Даже имея возможность обращаться к памяти прошлого, Дан так и не мог понять, почему Светозар был настолько не согласен со своим братом, с его решением использовать магию крови, связать себя с силой ронвельдов и самому стать наполовину магическим существом. Сейчас он чувствовал только ненависть Светозара, из которой состояло почти все его естество, заполнившее лиану смерти. Однако у него был опыт борьбы с такой направленной злостью, с душой, которая собиралась уничтожить его на самых тонких сущностных уровнях. Нет, какие бы цели изначально не преследовал Светозар, методы его борьбы были ужасными и не имели права на жизнь. Яростно Дан атаковал то, что осталось от Светозара, заставив отпустить Северину — девушка тут же пошатнулась и упала. Теперь Дан мог более себя не сдерживать, он разметал на отдельные фрагменты, не способные больше объединиться, все естество лианы мести. Ветви лианы вспыхнули и в момент сгорели. Открыв глаза Дан посмотрел на свои ладони — на них была кровь — очищенная от яда кровь Радомира. Молодой человек присел на корточки и опустил руки вниз, чтобы капли крови могли попасть на землю. Как только первая капля коснулась поверхности безжизненной почвы, появилось мягкое свечение, вторая, третья капля — и свет распространился на несколько метров по кругу от Данислава, захватив пораженную Дамиру.

В следующий миг из земли показался красивый красно-зеленый росток, он быстро стал расти, от него стали отходить узорные листья, одни из них были красными, а другие зелеными. На глазах стебель проростка увеличивался и твердел, буквально через несколько мгновений превратился в высокое дерево с раскидистой кроной, от которого отходило яркое свечение.

— Теперь душа, которая затерялась в Тумане Забвения, — негромко произнес Данислав, — сможет найти себя и вернуться.

Девочка подошла к Северине и села подле нее на корточки — девушка без сознания лежала на земле.

— Что с ней?

— С ней все будет в порядке, милая, ты знаешь, я надеялся, что ты приведешь помощь, честно говоря, кого угодно ожидал увидеть здесь, но только не ее. Просто она практически ничего не умеет. А оказалось, именно ее талант пригодился здесь.

Меж тем вдалеке послышались звуки от взмахов крыльев, машинально Дамира и Данислав повернулись на звук и оба радостно улыбнулись, увидев Баруну, влетевшего в освещенный круг. Влетев в полосу света, птица рокха резко остановилась и почти рухнула на землю. Дан не на шутку встревожился, он подбежал к Баруне, тот тяжело дышал так, как если бы пролетел очень большое расстояние. Баруна и сам недоуменно осознал, что он чуть жив, похоже кто-то вздумал загнать его. Неужели он сам? Он помнил, как отправился осмотреться, пока Дан занялся той заразой в Привольной, его не было не так уж долго по времени, однако, когда он вернулся, то увидел, что Данислав неподвижно лежит на земле, а какие-то ветки приковали его к земле. Потом земля разверзлась, и Дан провалился вниз, от неожиданности Баруна даже замер, но тут же встрепенулся и полетел следом, когда увидел, что проход закрывается. Он успел проскочить в щель, потом он пролетел довольно большое расстояние вниз, пока не окунулся в туман, нарисовавшийся перед ним. Что было после, Баруна не помнил.

— Искал себя, друг? — спросил его Дан, похлопав его по загривку. — Бедняга, придется на этот раз мне тебя нести, а не наоборот.

— А что произошло? Я помню только, как тебя потащило вниз какое-то растение.

— Да, все так и было. Потом мы оба с тобой оказались здесь.

— А что это за место? И самое главное, — только сейчас заметив, спросил пораженный Баруна, — как здесь оказалась Дамира?!

— И я рада тебя видеть, — отозвалась девочка. — Мы в Тумане Забвения.

В этот момент Северина слабо застонала и пошевелилась. Открыв глаза, она увидела над собой девочку, которая, ахнув и молитвенно сложив руки, благоговейно посмотрела на нее. Северина привстала и едва не упала обратно — Дамира кинулась ей на шею.

— Спасибо тебе! Спасибо!

Северина смутилась и осторожно тоже обняла девочку. Меж тем Дан подошел к ней и опустился рядом на корточки.

— Она права: спасибо тебе. Если бы не ты, я вряд ли смог бы выкарабкаться.

— Мне кажется, смогли бы, — шепотом ответила девушка, — я чувствовала: вы боролись и причиняли вред тому человеку, то есть, душе того человека.

— Ты как сама? Как себя чувствуешь? Встать сможешь?

— Думаю да.

Услышав ее, Дамира отпустила девушку и даже протянула руку, чтобы помочь ей встать, Северина улыбнулась, но взялась за руку Данислава, он легко помог ей подняться на ноги. Девушка чувствовала себя измотанной и уставшей, но целой и невредимой. Взглянув на Баруну, она узнала птицу рокха, которая проносилась мимо них, когда они с Дамирой шли сюда. Судя по ее осознанному взгляду, к ней вернулся рассудок.

— Баруна, побудешь немного тут? Я пока подниму девочек наверх, а потом вернусь за тобой, ладно?

— Да, конечно.

Обоих со связанными руками и ногами протащили по камням сначала на улице, потом в пещере. Когда их наконец усадили спиной к каменной стене и привязали ноги к тяжеленному металлическому стержню, молодые люди могли начинать считать на себе ссадины и синяки. Хорошо хоть их тащили не очень быстро, иначе бы они так легко не отделались. Драгомир огляделся, их окружало чуть меньше десятка человек, все в темно-серых теплых одеждах, с хмурыми лицами, хорошо вооруженные. Долиан покрутил головой в надежде увидеть Ростислава или Солдара, но их поблизости не было.

— Кто вы? Что вам нужно? — требовательно спросил Драгомир. — Где мужчина и птица рокха, которые были с нами?

— Смотрите сколько вопросов! — хмыкнул один из мужчин и, отдав команду, жестом поманил за собой своих людей и пошел в узкий проход, оставляя молодых людей в темном гроте одних.

— Эй! Вернитесь! — крикнул им вслед Драгомир. — Я требую, чтобы вы ответили нам, кто вы и что вам от нас нужно! Может, вы ошиблись.

Мужчина, который шел последним, повернулся и холодно произнес.

— Ошибки здесь быть не может!

И он ушел, забрав с собой факел, а вместе с ним единственный источник света в пещере. Молодые люди остались в темноте одни, побитые и бессильные, что либо изменить.

— Эй вы там! Отпустите нас! Мы здесь по поручению МСКМ! Если вы нас не отпустите, за нами придут наши люди!

Никто не отреагировал на слова Драгомира, поняв, что это бесполезно, он обреченно вздохнул и облокотился о стену.

— Ты как? — спросил он у Долиана.

— Более или менее, если учесть, то нас лишили возможности использовать магию, связали, приковали к какой-то тяжеленной штуковине и оставили в темном гроте. А вообще, если честно, мне кажется, я все плечи ободрал и подбородок болит, я несколько раз ударился о камни, когда пытался повернуться. А вы как?

— Аналогично, — мрачно ответил Драгомир, он откинул голову назад и вновь обреченно вздохнул. — Что теперь делать?

— Ну не оставят же они нас здесь насовсем? — неуверенно спросил Долиан, но Драгомир возразил ему.

— Я не уверен.

Минут двадцать они сидели молча, жадно прислушиваясь к звукам, идущим из других ответвлений пещеры. Первое, что им удалось выяснить — Ростислав тоже здесь, он также требовал ответов, однако он подозрительно быстро замолчал, перед этим вскрикнув, потом кричал Солдар: «Что вы делаете? Звери!» Из пещеры доносились приглушенные голоса людей, о чем именно они говорили, разобрать было практически невозможно, но Долиан и Драгомир все равно слушали. Им удалось выяснить, что эти люди собирались пойти убедиться в гибели еще одной птицы рокха и ее седоков.

Вскоре звуки в пещере почти утихли, слышны были только отдельные шорохи, значит, остался один, максимум два, человека. Что ж, эти люди вполне могли себе такое позволить: они быстро и эффективно обезвредили своих противников, которым теперь оставалось только кусать губы, стараясь не думать о боли во всем теле. Почувствовав на языке кровь, Драгомир осторожно облизнул губы — расцарапано не все, но и этого хватило на то, чтобы все в поврежденном участке дергало и беспокоило. Долиан чувствовал себя не лучше, он тоже почти сразу обнаружил, что разбил не только подбородок.

Прошло около двух часов прежде, чем в пещеру вернулись люди, они о чем-то посовещались, потом молодые люди услышали приближающиеся в их сторону шаги. После двух часов в темноте оба невольно зажмурились от света факелов. К ним пришли двое мужчин, один из них был уже совсем пожилым, с длинной седой бородой и с крайне угрюмым видом. Второй помоложе — именно он сказал, что ошибок тут быть не может — всем своим видом походил на разбойника. Все лицо и ладони в шрамах, взлохмаченные давно немытые волосы, взгляд пронзительный и требовательный, он еще не начал говорить, но, казалось, он уже сказал все одним этим взглядом: вы не отвертитесь и ответите на все мои вопросы. Мужчина носил распахнутую безрукавку из плохо выделанной, скорее всего, волчьей шкуры, которая лишь подчеркивала его диковатый и угрожающий вид.

— Кто вы такие? Как ваши имена? — строго спросил он, обращаясь к пленникам.

— Что вам дадут наши имена? — парировал ему в ответ Драгомир. — Главное то, что мы из МСКМ и прибыли сюда разобраться с той магической колонной. Что вы о ней знаете?

Мужчина усмехнулся.

— Много того, чего тебе знать необязательно. Когда сюда пребудет властитель магии?

— А зачем ему сюда стремиться? Для решения проблемы господин Юрмаев отправил нас.

— Юрмаев? — переспросил мужчина. — Почему не Амалия Розина?

— Она отправила сюда первую группу, которую вы, судя по всему, уничтожили. И поверьте, кто бы вы ни были, так просто мы это не оставим, если не мы лично, то наши коллеги, точно.

— Вашу группу уничтожили не мы, а та, как ты выразился, магическая колонна. Где сейчас Амалия Розина?

— А я откуда знаю? — небрежно ответил Драгомир. — Я за ней не слежу!

Мужчина перевел взгляд на Долиана и тем же требовательным голосом спросил.

— А почему ты молчишь?

— Не хором же нам говорить! К тому же у моего друга это лучше получается. А я в любом случае сообщу вам ту же информацию: где госпожа Розина, я не знаю. Я за ней тоже не слежу.

— Допустим, тогда скажите мне: где властитель магии?

Долиан пожал плечами, а Драгомир, продолжая изображать из себя незадачливого паренька, сказал.

— Не знаю, вроде как с ней улетел, а что, вы его ждете?

— Пойдем отсюда, Антип, от них все равно никакого толка.

— Подожди! Ты мне кажешься знакомым, парень, — сказал он, пристально посмотрев на Драгомира, — где-то я тебя уже видел.

— А где вы бывали до того, как поселились в пещере у подножия магической колонны? Может, вы мне тоже кажетесь знакомым.

— Поаккуратнее со словами, мальчик, не забывай, это ты в плену, связанный по рукам и ногам, а не я.

— Нас освободят! — твердо заявил Долиан. — За нами придут наши люди!

— Не сомневаюсь! Только боюсь, их постигнет та же участь.

— Неужели в этом вся ваша цель? — поинтересовался Драгомир. — просто ловить всех сотрудников МСКМ и сажать в темной пещере?

— Мы посадим всех в этой пещере до тех пор, пока не придет тот, кто нам нужен! — отрезал мужчина и, махнув рукой товарищу, пошел обратно.

— Неужели вы и правда надеетесь на то, что поймаете властителя магии так же, как и нас? — задал Драгомир вопрос им вслед.

Когда вновь их оставили одних, молодые люди молчали первые минут пять, потом Долиан обреченно, почти испуганно сказал.

— Мы отсюда не выберемся!

— Не говори так, мы обязательно выберемся отсюда. В конце концов, Данислав собирался лететь сюда.

— Только доживем ли мы до этого и, самое главное, сможет ли он хоть что-то сделать, если эти люди так ждут его, значит, они хорошо подготовились к встрече с ним, уготовив какую-то ловушку.

Тем временем Дан перенес сначала Дамиру с Севериной на остров Храма магии, а потом вернулся за Баруной. Анна и Дара сразу же принялись расспрашивать их: что произошло, Северина чувствовала себя неважно и потому предоставила возможность говорить Дамире, которая с горящими восторженными глазами стала рассказывать о том, как Северина спасла ее отца. Она сумела найти его и освободить от чего-то страшного, а потом отец спас ее, и получилось, что они вместе победили что-то очень плохое. Девушка слабо улыбнулась и дополнила рассказ девочки информацией о лиане месте и запертой в ней душе.

— Но почему лиана мести смогла причинить вред властителю магии, — недоуменно спросила Анна. — Не понимаю!

Когда Данислав вернулся с Баруной, Анна не преминула расспросить его более подробно. Обе птицы рокха все равно не могли сейчас никуда лететь, им нужен был отдых.

— Это была душа Светозара, много лет назад Светозар использовал кровь своего брата Радомира, первого властителя магии, чтобы отравить ее, и наложенное им заклинание мести позволило лиане нести смертельную угрозу для всех потомков Радомира.

— Выходит, это дело рук потомков Светозара?

Я был на Светящемся болоте, когда лиана захватила меня, если бы я не был занят уничтожением заразы, которая поразила болото, то лиана не смогла подобраться ко мне. А вот кто и как создал ту нечисть, я не знаю. Может быть и потомки Светозара.

— Господин Данислав, а что вы помните о жизни Радомира? У вас есть мысли, почему Светозар так не любил своего брата?

— Ну, во-первых, я сто раз говорил тебе, чтобы ты не называла меня господином, а, во-вторых, если честно, я никогда особо не обращался к памяти Радомира, так только, отдельные моменты. Но, думаю, это мое упущение. Надо хорошенько все вспомнить. Но пока, если вы не против, я хотел бы зайти в храм, заодно подумаю об этом на досуге.

— А я там уже была во сне! — тут же вызвалась Дамира в сопровождающие. — Я могу там все вам показать!

— Не сомневаюсь, и все-таки давай ты пока отдохнешь, здесь, ты ведь много шла пешком, до это летела сюда от самого Рувира, так что тебе тоже надо отдохнуть, а я постараюсь недолго, ладно?

— Ладно, — согласилась девочка. — Еще бы перекусить чего-нибудь, — добавила она, переведя взгляд на Анну — та успела собрать с собой небольшую походную сумку, из которой девушка уже достала тушки кроликов для птиц рокха.

— Есть сушеные абрикосы, хочешь?

— Да, давай!

— Господин, — обратилась Анна к Дану, — а вы хотите?

Дан кивнул и, поблагодарив девушку, пошел к Храму Магии, по пути убрав с одежды следы от зеленых лиан, особенно четко выделяющиеся на рукавах белой рубашки. С виду в Храме не было ничего примечательного за исключением галереи, которая вела ко входу, в остальном храм походил на замок, только все его верхние башенки выглядели игрушечными, как украшения, так и было — Храм состоял из одного помещения, разделяли которое только внутренние резные белые колонны. Войдя внутрь, Дан ощутил странное чувство, как будто он дома, вернулся домой после долгих скитаний где-то на стороне, так легко стало на душе и таким знакомым выглядело все вокруг. И этот шахматный пол, и эти изображения четырех опор и девяти магических существ, и его собственное изображение на центральном куполе, которое сейчас выглядело иначе, чем когда его увидела Дамира, так как властитель магии не был больше прикован в к земле лианой мести на дне долины Тумана Забвения.

Дойдя до центра, Дан сел и закрыл глаза. Он чувствовал под собой силу магических опор, силу центра мира, он видел их на подсознательном, сущностном уровне, чувствовал идущую от них теплоту. Вся его усталость и неважное состояние после пережитого медленно, но уверенно стали покидать его, оставляя чувство благодати, спокойствия и даже счастья. Просидев так минут пять, он полностью восстановил свои силы и только после этого погрузился в память прошлого. Он вспомнил себя в своей первой жизни. Его звали Радомир, но не он строил этот храм и не он открыл это место. В древности до становления властителя магии волшебники имели смутное представление об устройстве мира, магических полюсов и опор. Однако со временем, когда накопились негативные последствия от применения всевозможных заклинаний, многие стали задумываться над тем, почему происходят природные катаклизмы, куда исчезают целые виды растений и животных, почему иногда идет огненный дождь, сжигая все на своем пути, а иногда образуются целые трещины в земле там, где с роду не слыхивали о землетрясениях. Большинство живущих тогда людей винило во всем природу, что та сошла с ума, и лишь некоторые напрямую связывали все происходящее с влиянием от применения отдельных заклинаний. По большей части в заклинаниях волшебники лишь использовали силу магических полей, но иногда они напрямую искажали небольшие фрагменты полей, крохотные участки, которые вместе стали составлять реальную угрозу для существования мира.

В одну из образованных трещин спустился брат Радомира, Светозар, он провел там довольно много времени, порядка двух месяцев, досконально изучив устройство Пограничного мира — именно он так назвал его. Помимо этого Светозар выяснил, что есть еще Сторонние миры, напрямую связанные с Реальным и Пограничным миром, волнения в одном мире неизбежно проявляются в другом. Светозар определил, что сердце мира и четыре опоры — не предания старины, а самая что ни на есть настоящая правда, понять и узнать которую ему помогла тогдашняя царица теней, Камея. Она поведала ему о перекличке полей между полюсами, о том, что южный полюс сильнее северного, и есть еще два незначительных по силе, но важные по значению — промежуточные поля. Обо всем этом и не только Светозар рассказал своему старшему брату, о том, что причина природных катаклизмов в использовании разрушительных заклинаний — об этом ему поведали ронвельды, мало известные на тот момент магические существа, которые жили на границе южного магического полюса. Радомир задумался над этим, он сам спустился вниз в одну из трещин и прошел путем брата, убедившись в истинности его слов. Он дошел до самого центра мира и остановился здесь, потому что это место поразило его, во-первых, удивлял и восхищал этот неизвестно кем построенный храм, а во-вторых, он чувствовал себя так, будто очутился дома. Удивленный Радомир долго думал над этим, и после пятичасового пребывания над центром мира, он понял, что между волшебником и магией есть особая связь, если он сможет использовать это и сделать себя наполовину магическим существом, то он сможет влиять на обе составляющие мира. Не ради власти, нет, а ради существования всего вокруг. Радомир не мог точно сказать, сам ли он это придумал, или это место подсказало ему такой вариант, но он решил использовать его. Он направил силу на свою связь с магией и обратился к роневельдам, предложив им заключить сделку — они помогают ему ради сохранения равновесия — те откликнулись на его призыв. Потом Радомир обратился к камидам, предложив им оказывать посильную помощь и вести так называемые книги учета, то, что могли проглядеть ронвельды, должны были увидеть они, используя свою естественную связь с силой магических полюсов. Признав его правоту, ронвельды и камиды назвали Радомира своим господином, потом уже перед ним склонились все остальные магические существа, кто-то, как скрежеты, испугались его, так как он напрямую мог воздействовать на них, а кто-то поблагодарил за помощь как берейки, но все они в итоге признали его превосходство. И впервые заклинание крови появилось само как следствие примененной магии, на этот раз не исказив линии полей. Фактически это не Радомир наложил на себя заклинание крови, это сделала сама магия.

Когда об этом узнали люди, то отреагировали все по-разному, большинство изначально не принимали Радомира всерьез, однако со временем это представление изменилось. Некоторые осуждали Радомира, утверждая, что он не имел права подчинять себе магических существ и распоряжаться пожеланиями волшебников — что им можно применять, а что нет. И по-особому это все воспринял Светозар. Он до глубины души в который раз обиделся на брата — ведь это он спустился в Пограничный Мир первым, и это он столько всего узнал, он и царица теней, в которую Светозар безвозвратно влюбился, и которая полюбила не его, которая родила сына не ему, а Радомиру, всегда и во всем превосходящему своего младшего брата. Вся их жизнь была вечным противостоянием для Светозара. Он был младше Радомира на год, появился на свет очень слабым, все время болел. Он злился и завидовал брату, который весело бегал с деревенскими ребятами, в то время как он лежал дома, вынужденный пить горькие лекарственные настои. Потом они пошли учиться. Радомиру все давалось легко и непринужденно, а Светозару приходилось что-то брать зубрежкой, что-то усидчивым трудом, однако он старался и порой достигал даже больших успехов, но этого, казалось, никто не замечал, Светозар оставался непризнанным. К тому моменту как он осваивал новый этап в обучении, чувствуя себя настоящим героем, его одноклассники уже уходили дальше. А что говорить о талантливом способном брате! Радомир старался помочь ему, иногда часами объясняя что-либо, но вместо благодарности Светозар чувствовал обиду: почему ему не дано так во всем разбираться, почему он не родился таким умным? С возрастом эта обида не утихала, а только росла. В шестнадцать лет Светозар полюбил прекрасную девушку, ее родители переехали в их деревню. Оба брата учились в школе магии имени Владислава Великого, но в то лето Светозара из-за болезни отпустили домой раньше. Он провел прекрасные две недели, слушая рассказы Тамилы о Дамире, где она жила до этого. Она читала ему замечательные книги и придумывала собственные не менее увлекательные истории, а он мог наслаждаться уже одним только звучанием ее прекрасного голоса. Все было хорошо, пока домой не вернулся Радомир, ему хватило пары часов, чтобы очаровать Тамилу, которая, словно забыв о нем, о Светозаре, восторженными глазами смотрела на интересного симпатичного молодого человека. Сказать, что Светозар обиделся означало ничего не сказать, с тех пор он старался не общаться с братом, а в школе и вовсе практически не признавался к нему. Радомиру тогда было невдомек, с чего это брат опять дуется, но с возрастом он понял это. Когда и вторая женщина, Камея, предпочла Радомира после того, как с таким умиленным взглядом смотрела на него, Светозара, младший брат возненавидел старшего. По-видимому, становление последнего как властителя магии Светозар воспринял очередным соревнованием, в котором он опять показал себя со слабой стороны. Он был в Пограничном мире, столько всего узнал об его устройстве, но фактически отдал свои знания Радомиру, который сумел воспользоваться ими. И кого бы стали вспоминать в истории? Радомира или Светозара? Чей сын перенял ту неповторимую магию крови? Радомира или Светозара?

Сейчас, окруженный воспоминаниями, Дан не мог понять, почему родители Светозара и Радомира не заметили этого еще тогда, когда те были маленькими? Они всегда восхищались старшим сыном, гордились им, а о младшем говорили как-то буднично, без особого восторга. Кто знает, что было бы, если бы они подчеркивали достижения Светозара, не выделяли старшего мальчика так, чтобы оставался повод для обиды младшего. Может, не было бы загублено столько жизней потомков Радомира, которых потом казнили под знаком правого слова Храма? Или он никогда не думал над тем, что потомки Радомира могут быть и его потомками тоже, а такое в истории случалось? Нет, вряд ли он об этом думал, давая наказ своим детям уничтожить властителя магии, он был одержим одной идеей, позабыв о здравом смысле. Иначе Дан назвать это не мог. Применив обходные пути, Светозар смог заключить свое сознание в лиане мести, тогда Радомир даже не подозревал о ее существовании, не подозревал вплоть до этого момента.

Открыв глаза, Дан вернулся мыслями в храм. Глубоко вздохнув, он встал и пошел обратно. Ему стало грустно от того, что все сложилось именно так, он искренне жалел Светозара, который в погоне за ненужным превосходством готов был нарушить любые правила. За его обиду сполна ответили те, кто был ни в чем виноват. И он, Дан, тоже бы ответил, если бы не возродилась магия. Магия. И вот зачем нужен этот храм: показать всем, что волшебство достойно поклонения и повсеместного признания на правах неотъемлемой части мира и основы существования всего живого. Когда все узнали о Храме Магии, то стали считать его символом для людей в Реальном мире, реальным фактом для Пограничного и возможностью для властителя магии напрямую почувствовать силу центра мира, осознать свое родство с магией и вспомнить о той ответственности, которая на него возложена.

— Папа! — издалека завидев его, Дамира побежала ему на встречу.

Он улыбнулся и, подняв девочку на руки, ласково спросил.

— Устала ждать?

— Нет, я же все понимаю. Вы — властитель магии, надо, значит надо.

— Спасибо. Дамира, слушай, ты прости меня, что я подверг тебя такой опасности, заставив прилететь сюда. Тебе, наверно, было очень страшно.

— Ну, я была не одна. Здесь не одна, но, если честно, мне было очень страшно, особенно когда я чуть не провалилась в этот Туман Забвения во сне. Я закричала, в комнату прибежал дедушка Лиан, он не поверил мне, сказал, что мне все приснилось, но я знала, что с вами что-то случилось и что я должна помочь вам.

— Ты у меня умница, но, знаешь, не обижайся на дедушку, ему сложно такое понять и, я думаю, его можно простить. И даже пожалеть, представляю, как он волнуется сейчас за тебя! Да, надо бы передать Руслану, пусть дойдет до него и скажет, что все обошлось. Хотя постой-ка! Ты была в Рувире.

— Да.

— А как же Анна и Северина? Где ты их встретила?

— Дедушка привел меня к Анне домой, и Северина была там, — ничего не понимая, просто ответила девочка.

Дан покачал головой и, как только подошел к расположившейся на лугу компании, осторожно опустил девочку на землю и сразу напрямую спросил.

— Анна, ты почему не отправилась в Велебинский посад?

Девушка закусила губу и отвела взгляд в сторону.

— А поконкретней? Или ты не понимала того, что тебе угрожает опасность в Рувире? О чем ты только думала, ты же не ребенок, в конце концов! Драгомир должен был сказать тебе, что Вителлию все передадут, я сам ходил к нему.

— Я свидетель, — вставила слово Дамира.

— Я… Дело в том, что Драгомир улетел в Северную Рдэю, а я, расстроилась и обиделась на него, и решила лететь домой. Я думала, что те люди вряд ли вернутся за мной в Рувир.

— Постой, постой, что значит Драгомир улетел в Северную Рдэю? — Дан не верил своим ушам. — С чего вдруг он решил лететь туда? Он должен был сопроводить тебя в Велебинский Посад.

— Э-э, дело в том, что тот юноша, который помог нам, Долиан, оказалось, что он служит в МСКМ, за ним ближе к вечеру прилетела группа, которая направлялась в Северную Рдэю, Драгомир сразу спросил, не связано ли это с магической колонной, а когда услышал, что да, то заявил, что летит с ними.

— Это… безрассудство! — Дан только что не выругался.

Он сразу же обратился к Лукашу и попросил связаться с Кичигой, выяснить в чем дело. Услышав его, Лукаш очень обрадовался. Спустя несколько минут Лукаш сообщил ему о гибели волшебника из второй группы, отправленной в Северную Рдэю, а также то, что Кичига и ронвельд второго молодого человека, Долиана, парализованы в буквальном смысле этого слова: они ни на что не реагировали и просто смотрели в пустоту, это могло означать только одно — на их волшебников надели антимагические браслеты.

— Что? — сразу же спросила Анна. — Вы ведь узнали что-то от ронвельдов? Что они сказали?

— Ничего хорошего, — хмуро сказал Дан, — оба парня попали в передрягу.

Анна побледнела. Она ведь знала о том, что предыдущая группа погибла. Неужели?..

— На них обоих антимагические браслеты. Так что чем быстрее я туда отправлюсь, тем лучше.

— Я лечу с вами! — твердо, решительно заявила Анна.

Дан сразу возмутился.

— Ну уж нет! Ты и Дамира летите в Велебинский посад.

— Нет, — упрямо сказала девушка. — Если вы не позволите мне лететь с вами, я полечу одна. И даже если вы скажете всем птицам рокха не помогать мне, я поскачу на лошади. В крайнем случае я пойду пешком!

— Анна, подожди не горячись! Подумай о том, что там очень опасно, у меня может просто не быть времени защитить тебя.

— Я все равно отправлюсь туда! Прошу вас, он очень дорог мне, вы должны меня понимать.

Дан молчал с минуту. Глубоко вздохнув, он сказал.

— Я понимаю тебя, Анна, но пообещай мне, что не будешь лезть на рожон.

— Спасибо! — выпалила девушка со слезами на глазах и в сердцах обняла его.

— Ну что ты. Не переживай, — ласково сказал он, похлопав ее по плечу, — с ребятами все будет нормально.

Анна смущенно отпустила его и сделала шаг назад.

— А Долиан, это тот самый Долиан Рамеев? Он живет как раз где-то под Даллимом.

— Почему тот самый? — сразу поинтересовалась Дамира.

— Этому умнику поручили контролировать погоду на прошлом празднике летнего солнцестояния, вместо того, чтобы просто выполнить то, что ему поручили, он решил проявить инициативу и добавить красочный фейерверк на небосводе, вместо этого вышли живописные молнии, которые обстреляли все столбы для лазанья.

— О, я помню эту историю, — сказала Анна. — Надо же! Кто бы мог подумать, что это тот самый юноша.

Да!.. Хорошо еще, никто не пострадал тогда, многие вообще решили, что так было задумано, но на самом деле паренек применил то, что не учил, а просто полистал. В целом парень очень способный, контролировать погоду на празднике не каждому доверяют.

— Если на них браслеты, — тихо сказала Анна, — значит, они живы.

— Они отправились на двух птицах рокха?

— Да, а что?

— Один волшебник из их группы погиб, скорее всего и одна птица рокха тоже. Великие предки! Клянусь я достану Алвиарина из-под земли и заставлю ответить за все, что он тут устроил!

— А вы знаете, кто это?

— На девяносто девять процентов — нельзя исключать вариант того, что это может быть какой-то очень талантливый маг прошлого, но только не настоящего. Я не могу вычислить его ронвельда, а это означает только одно: душа волшебника из капсулы перемещения заняла тело человека, не обладающего магией. Руслан спрашивал меня об этом, я не сразу предположил такой вариант, но сейчас считаю, что это единственно возможное объяснение.

Дан посмотрел на птиц рокха — они спали, потом перевел взгляд на сидящую подле них Северину, девушка облокотилась о крыло Баруны и, судя по всему тоже спала.

— Дамира, почему бы тебе тоже не подремать?

— Я не хочу. Я спала, когда мы летели сюда. Папа, а что будет с Севериной? Я не сказала, времени не было, но это я сняла с нее антимагические браслеты. Я знаю, почему вы на нее их одели, но тогда она не смогла бы нам помочь.

Дан изумленно посмотрел на дочь.

— Все верно, но я не показывал тебе, как снимать антимагические браслеты.

— Ну, зато я видела не раз, как это делают. Я была на одном из уроков дома, в Велебинском посаде.

— Хм! Молодец!

— Господин, — на этот раз спросила Анна, — действительно, а что будет с Севериной?

— Я не распорядитель судеб, а что делать ей, она и сама давно знает.

Девушка непонимающе посмотрела на него, но Дан более ничего не объяснил, он подошел к Баруне и сел с другой стороны.

— Отдыхайте барышни, впереди у нас долгая дорога.

— Значит, я тоже лечу с вами? — с энтузиазмом спросила Дамира — Дан скосил на нее скептический взгляд, словно говоря: «Ты, что, правда, в это веришь?»

Девочка умела читать его многозначительные взгляды, потому прошла к отцу и села рядом него, он обнял ее рукой и прижал к себе.

— Интересно, как там мама?

— Я как раз собирался выяснить это у Гедовин. Подожди, и я скоро все расскажу.

Но не успел он о чем-либо спросить, как услышал послание из Всевладограда. Ронвельд волшебника с самого с утра пытался передать информацию властителю магии. Теперь он сообщил Дану о гибели Гая, о том, что некий человек по имени Всеволод готовит людей в Северной Рдэе против волшебников, властителя магии в частности и всей магии в целом. Еще Гай вчера собирался сообщить об этом Даниславу, но на тот момент у него хватало забот с зажигательными шарами и поисками виновных. К тому же он хотел узнать побольше информации, что-то он узнал — все происходящее было связано с потомками Светозара, которые появились несколько лет назад в Северной Рдэе, наверняка, это они основали Республику Истинной Веры, во всяком случае, точно входили в число ее граждан. Очевидно, что нечто, ожиддающее Дана в Северной Рдэе, напрямую связано с последними событиями, а это значит, что для него устроили там ловушку. Он уже пожалел, что сдался без боя, разрешив Анне лететь с ним. Похоже, поездка обещала быть не из числа легких прогулок.

Поблагодарив Лукаша за важную информацию, Дан попросил его позвать Аишу. В это самое время Гедовин несла вахту в потайном коридоре. Пока Амалия и Модест в сопровождении отряда стражников отправились на предположительное место нахождения царя Заряна, она еще раз прошлась по царским покоям в надежде найти что-то подозрительное, но, как и утренние тщательные поиски, это ничего не дало. С виду выходило и впрямь, что царь Зарян помешался в рассудке, если только магический предмет не приносила в его спальню таинственная исчезающая девушка. Это вполне могло обстоять именно так. Зачем хранить в комнатах то, что могут найти волшебники, приглашенные царем, если это можно принести, тем более, что есть прекрасный способ доставки? Гедовин принесла в коридор скамейку и устроилась в изгибе коридора, отсюда ее не должны были видеть с обеих сторон, зато она могла все слышать и быть наготове. Гедовин взяла с собой магический фонарь, веревку, меч и книгу. Заняв себя чтением, девушка просидела несколько часов, ноги у нее стали затекать, а глаза устали, поэтому она встала и немного прошлась. Услышав Аишу, она пересказала ей основное, что произошло за вчерашний вечер и что им удалось узнать о происходящем во дворце, она также поинтересовалась, почему не могла до этого передать информацию, но получила уклончивый ответ: властитель магии был занят и сейчас направляется в Северную Рдэю.

«Будьте поосторожнее там, вполне возможно, что происходящее в Дамире тоже дело рук Всеволода. Мне буквально только что сообщили, что Гай Броснов убит, его убил человек, который воспользовался неким магическим предметом, исчезнув из поля зрения, если ваша таинственная девушка исчезает сходным образом, то не иначе как между ними есть связь: известных разрешенных заклинаний о придании невидимости, кроме того, что использовал Драгомир, не существует, хотя нельзя отрицать того, что кто-то изобрел нечто кардинально новое. И еще в этом во всем замешаны потомки Светозара, похоже, они укрылись именно в Северной Рдэе, не знаю, как они туда попали, но очевидно они там и теперь сотрудничают с этим Всеволодом».