Лекарь для оборотней (СИ)

Глава 6

— Проснись, тебя украли! — пронзительно прозвенел над ухом голос младшего.

Первым порывом было зажмуриться покрепче и зажать уши. Юморист, блин. Это не завораживающий баритон Андрэ, от которого по коже пробегают мурашки. Неунывающий мальчишка весело улыбался, словно рождественский подарок под деревом нашёл, а не меня. Каштановые кудри, отливающие на рассветном солнце бронзой, частично собраны на макушке в смешной крысиный хвостик.

Чувствуя себя солдатом по жизни, протираю глаза, слепо озираясь по сторонам.

Андрэ стоит неподалёку, обнажённый по пояс, размахивая руками, разминая плечи и спину, словно спортсмен перед заплывом. Залюбовавшись на его фигуру, я не сразу вспомнила, где нахожусь. У него хоть один недостаток имеется? Встретив мой взгляд, лидер невозмутимо наклонился за рубашкой.

— Вы совсем не спите что ли, — чуть ворчливо просипела я.

Тело ныло после вчерашних «упражнений» и поднималась я с грацией инвалида на презентации костылей.

— Викусь, и как тебе наша заграничная вилла для отдыха? — допрашивал Кирка. — Не говори, по лицу вижу — понравилось до смерти.

— До смерти — то самое словечко… — прошептала я, пробуя прочистить горло, выходило как себе.

Мальчишка рассматривал моё лицо. Улыбка становилась шире. Его задор, очевидно, имел то же происхождение, что и самообладание Андрэ — генетическое и неискоренимое. Надо будет обязательно найти зеркало и посмотреть, над чем он так смеётся.

Вокруг меня полно следов, и все они появились пока я дрыхла. Кирка копался в рюкзаке, вынимая из него одну вещь за другой сопровождая радостными возгласами. Тишину больше не соблюдаем, выходит, разрешение на присутствие получили. Какой же он активный, когда так хочется спать. От энтузиазма младшего подташнивало, или это от недосыпа и недоедания…

Голова в содружестве с организмом — раскалывалась на части.

— Нас не выгонят? — спрашиваю.

— Не выгонят, более того — скоро мы встретимся с ними, — подтвердил командир.

Новость хорошая. Надеюсь, мы сможем рассчитывать на помощь. В противном случае от нашего маленького отряда скоро мало что останется.

Андрэ уселся рядом с братом, Кирка тут же вручил ему протеиновый батончик из своего бездонного рюкзака. Улыбаясь во все зубы, подмигнул мне и бросил прямо в руки ореховый батончик. С ума сойти!

— Где ты вчера был с этим богатством, — в первый раз за утро искренне улыбаюсь.

— Вчера ничего и не было. Кое-кому пришлось сгонять и забрать из Приюта самое ценное и хавчик.

Сникерс застыл на полпути ко рту.

— Ты один ходил туда, где вас чуть не убили?

— Что я, дебил? Конечно — не один, — безмятежно отвечает мальчишка.

— А… как же труп?.. Это же опасно, там могли поджидать ещё убийцы… и… и… — меня заело.

— Я передам Ивану, что вы изволили беспокоиться, — произнёс старший, вступая в разговор.

— Да не боись, Викусь, он пошёл вооружённым до зубов, с пачками аконитовых ампул по карманам, — успокоил Кирка.

В подтверждение его слов на дорогу вышел из леса знакомый парень в знакомом уже костюме. Как он успел? Самолётом что ли? Опять Искра?

— Утро доброе, — неловко бормочу ему, создаётся впечатление, что я проспала всё на свете.

Иван посмотрел на меня по своему обыкновению как на недоразумение, но ответил сдержано, безукоризненно вежливо:

— Утро.

— Ты дрыхла как лошадь пожарная, даже будить не хотелось, — посмеивался Кирка.

Камень в мой огород, конечно же, пришлось молча стиснуть зубы и проглотить его. Сама виновата. С тем же успехом по мне могло пробежаться стадо бизонов.

Иван с кем-то говорил по телефону. Мальчишка тоже проверял свой смартфон, очевидно, запрет на связь снова снят. Мы на относительно безопасной территории.

Я вгрызлась в батончик, вынув свой сотовый, проверяя пропущенные вызовы и сообщения, почти все были от Настёны. Парочка от Дмитрия, а вот это интересно: он хотел встретиться и просил сообщить, когда закончится моя командировка, чтобы подъехать в резиденцию. Кажется, придётся объяснить кое-что Настёне по поводу нашей секретности. Как много известно Дмитрию, если он раньше работал с Антоном Владимировичем? Если выбрал и рекомендовал конкретно меня — он немало знает. Но мне не рассказал, конечно. И правильно, я б не поверила.

Иван убрал телефон в карман и сообщил лидеру:

— Пограничник передал, что Александр нас ждёт в «Магде».

Андрэ и Иван удалились в сторонку, попивая энергетики из жестяных баночек, о чём-то разговаривая вполголоса.

Мальчишка нырнул в рюкзак, протянул мне баночку «пепси». Ура! Прощай желудок, здравствуй кофеин! Благодарно улыбаюсь младшему, запивая ореховый батончик сладкой газировкой, получая ударную дозу сахаров, что обычно лишь по праздникам себе позволяю.

— Слушай, а Иван тоже как вы…? — пытаюсь выведать у Кирки. Раз уж он стал моим источником информации… буду трясти “по полной”.

— Да, но он не альфа. Иван — бета, у нас их шесть. Есть ещё омеги — их пары, этих трое. Остальные — простые люди, некоторые как я, от родителей оборотней. Они не считаются, но их мы защищаем ценой жизни потому, что все мы — стая. Ну, как Лику, она же пара Драмира. Если с ней что случится — и Драмиру конец.

То есть в общей сложности их не больше двадцати. Как мало.

— Сколько всего оборотней в стае куда мы идём?

— Точного числа не скажу, около двух сотен.

Ого! Такое число попросту сметёт наших и не заметит. И впрямь, у нас стая самая малочисленная.

Оставив меня размышлять, Кирка присоединился к брату и Ивану, включаясь в разговор. Кажется, они обсуждали к кому в стае обратиться в первую очередь.

Я же, улучив момент, отвернулась, сняла куртку и решила провести осмотр. В надежде, что никто не заполз мне за шиворот, приподняла футболку и ощупала немного припухший бок, которым вчера приложилась о стену. По ощущениям — внутренних повреждений нет, небольшой отёк и всё — просто хороший ушиб. В принципе, не так страшно, как я думала: рёбра прощупываются, синячино будет знатный, а так ничего. Больше беспокоило общее состояние.

— Круто! — присвистнули сзади. Кирка оторвался от разговора с братом и беззастенчиво пялился на открытый участок моего тела. Не отрывая взгляда, он глотнул из своей спортивной бутылки.

Старший без слов взял младшего как щенка за шиворот, и оттащил в сторонку. На его вопросительный взгляд — я кивнула, дескать, всё в порядке, застегнулась и глотнула из банки. Иван тактично не смотрел в мою сторону, начиная что-то втолковывать младшему.

Мальчишка дёрнул молнию рюкзака, вытащил бархатный мешочек размером с два моих кулака и передал старшему брату. Лидер тряхнул звонко бренчащим мешочком, высыпал на расстеленную куртку монеты, и я чуть не подавилась газировкой. Я не ювелир, но тут невооружённым взглядом видать, что они из чистого золота и было его там — обалдеть. Бог мой, угораздило же с кем связаться! Даже олигархи не раскидываются таким количеством золота, храня его в арендованных ячейках, а Андрэ рассовал их по карманам как мелочь на проезд и с Иваном поделился. По их быту и не скажешь о размере их состояния. Скромняги.

— Все готовы? — спрашивает лидер, перекидывая через плечо бессменную сумку.

Поднимаюсь без возражений, хоть и одолевает желание пасть прям на этой на этой листве с муравьями и не шевелиться ближайший месяц желательно.

— Далеко до пункта назначения? — практично интересуюсь, стряхивая с одежды еловые иголки и живность.

— Моим шагом — три часа, — ответил Андрэ, отпив из фляги, передавая мне. — Вода, не бойтесь. Вы нам живая нужна.

Невольно усмехаюсь, совершенно глупо, ну, почему с ним я веду себя как дура?

— Значит, пойдём вашим шагом, — соглашаюсь, тоже делая большой глоток воды.

Классическая европейская глубинка, хорошо ухоженная, утопленная в зелёной глуши. Двухэтажное строение с вывеской «Магда» выполненной латиницей, в котором мы остановились по итогу нашего путешествия, я окрестила про себя постоялым двором.

Андрэ указал на места в самом углу холла и что-то прошептал пробегающей мимо девчонке.

Весь первый этаж заставлен столами, меж которых сновали подавальщицы. Разносили напитки, собирали посуду и относили на кухню, отгороженную от основного зала высокой стойкой. Из-за перегородки веяло странными запахами. Аутентичность зашкаливала, как в историческом фильме.

Судя по лицам Андрэ и Ивана, мы ожидали встречи и переговоры обещали быть не лёгкими.

Девчонка притащила огромный поднос со снедью и начала выставлять блюда.

Мальчишка с тоской изучил на столе заказ старшего.

— Хочу человеческий гамбургер! — взвыл Кирка и я целиком его в этом поддерживала.

Хотелось питательной и вредной пищи в коем то веке, но всё что находилось на столе — не поддавалось описанию и скорее всего перевариванию. Даже хлеб издавал неудобоваримый аромат, поняла я, вернув на блюдо лепёшку. Что они в неё добавили?

— Что это? — с ужасом спросила я, тыкая пальцем в самый большой и самый страшный по виду продукт.

— Не уверен с определением, но, по-моему, что-то вроде желудка барашка, — известил Кирка, любуясь проступающей на моём лице оскоминой.

— Он что, сырой?

— Наполовину.

Твёрдо решила не спрашивать, чем он начинён внутри, не без оснований опасаясь, что желудок такой информации и такой пищи не выдержит.

Андрэ, не обращая ни малейшего внимания на наше нытьё, невозмутимо потягивал мутное питьё из литровой глиняной кружки. Иван деликатно изображал занятость.

Девушка закончила, не сводя с меня глаз, а затем очень тихо пробормотала, наклонившись чуть ближе к нашему лидеру:

— Veniam mini da… (прошу прощения…)

Латынь? — опешила я. Серьёзно? Мы что, в Ватикане? Что за шутка такая? Кто в наше время говорит на латыни. Боюсь представить, насколько округлились мои глаза в этот момент.

— Salvē, (ну, здравствуй), — негромко ответил Андрэ, так легко и естественно, словно этот язык ему такой же родной, как и русский. А подавальщица принялась что-то тихонько и яростно лепетать.

Всё что я смогла разобрать из её чириканья — вчерашним днём сюда заглянула девица, высокая, черноволосая, красивая. Девица сия разыскивала троих путников: мужчину, мальчика и рыжую девушку. Не сомневаюсь, что речь шла о нас. Естественно, узнав нас сегодня, добрая девочка поспешила предупредить.

— Gratiam ago, — поблагодарил лидер.

Иван незаметно сунул ей монету за информацию. Девчонка огляделась по сторонам, попрощалась и скрылась за перегородкой.

— Владка! — пошипел Кирка, как можно тише, чтоб не весь зал услышал хотя бы.

— Навряд ли, — быстро ответил старший. — Я звонил Владимиру сегодня, он бы сказал.

— И чего ей надо было? Тоже хотела предупредить? — задумчиво произнёс Иван, глядя в глаза лидеру.

Хоть не отрицает, правильный ты наш. Всё больше его уважаю. Младший-то дело говорит. Командир не обратил внимания, поглощенный своими думами.

— Вы же понимаете, что она здесь замешана! — поддержала я младшего.

— Виктория, не говорите о том, чего не знаете, — осадил меня лидер, возвращаясь в реальность, настроение у него как видно ниже плинтуса, сейчас лучше не трогать.

Он её защищает! С какой стати? Из-за договора, который у них с Владимиром? Меня обуяла вселенская обида: коню ясно, что этой Владе доверять нельзя!

— Ave, filius! (Здравствуй, сынок!) — поприветствовали сзади.

— Ave, Aleksander, — ответил Андрэ, оборачиваясь.

Говорил импозантный мужчина: тёмные кудри и синие глазищи не оставляли сомнений в родстве этого господина с четой Ростовцевых. Кто он такой?

Мужчина подошёл к Андрэ, коротко приобнял его. Затем Кирку. Пожал руку Ивану. В старомодном качественном шерстяном костюме-тройке, с чёрными бакенбардами и пышным хвостом волос собранном на затылке он смотрелся колоритно и идеально вписывался в своё окружение. Очевидно, он и есть тот самый вожак, к которому мы шли.

Андрэ жестом отправил Ивана наружу — сторожить. А сам выжидающе уставился на Александра. Местный вожак спокойно уселся между братьями. Мне показалось, или Андрэ даже как-то облегчённо выдохнул?

Следующий час мне представилась возможность понаблюдать картину «лидер в своей естественной среде обитания». Андрэ с Киркой вкратце обрисовывали Александру события прошедших дней, ловко обходя скользкие темы предательства и кандидатур подозреваемых, пока я приходила в себя и пыталась сделать невозмутимый вид. Если меня не представляли, значит — нет нужды, настала моя очередь изображать мебель. Так что я сидела тихо и не отсвечивала.

Когда разговор плавно перетёк на личные темы, я неловко вжалась в спинку диванчика.

— Так говоришь, Антон сейчас в Ковене? — местный вожак выглядел дружелюбно, и не вызывал опасений и Андрэ ему доверял, что немаловажно. — Серьёзное дело, если ему пришлось идти к Лекарям. Моя сестра, да не погаснет её свет — не одобрила бы. Она всегда была против войн. Когда она встретила твоего отца — всё изменилось. Моя обожаемая сестрёнка стала защищать его. Антон и не знал, какое сокровище тогда ему досталось. Не уберег. Теперь вы здесь, а он… Своим ходом пошёл, говоришь?

— Он отдал нам последнюю Искру, чтобы мы могли уйти. Дело, и правда, серьёзное, — подтвердил Андрэ. — Ты мне поможешь? Нужно спрятать их, — он кивнул на нас с младшим. — Лишь на время, пока мы с Иваном разберёмся и найдём другое место.

— Спрятать? Вместе? — недоверчиво глянул на нас Александр, его глаза задержались на мне.

— Да, иначе от моей стаи скоро ничего не останется, — удручённо заметил наш лидер.

— Если за вами идёт охота, то моя стая тоже окажется в опасности, — также безрадостно рассуждал Александр.

Андрэ ни капли не рассердился, он прекрасно понимал и разделял опасения другого вожака.

— Знаю, прости. Мы не пришли бы без крайней нужды. Отец сказал бы… ради памяти нашей матери, ради Лауры, — он бил тяжёлой артиллерией. Это был нечестный приём даже я понимала, лихорадочно усваивая новую информацию

Все замолчали.

Александр испытующе обвёл взором нашу компанию.

— Мальчик мой, ты знаешь, как я вас люблю. После того, как Лауры не стало, а он остался… — в голосе вожака прорезались ноты застарелой обиды на Антона, моего работодателя.

Андрэ тут же вскинулся:

— Отец сделал всё, что мог! И поверь, он ушёл бы следом за ней, я не позволил. И не позволю, пока хоть один из нашей стаи жив! Он нам нужен.

— Знаю, мальчик мой, знаю. Вы теперь моя кровь. Единственное, что от неё осталось. Но все мои альфы будут против, и не смогу их переубедить. Прости, сынок.

Твою налево… это уж совсем семейное. Горе-то у них, по всей видимости, общее. Андрэ наверняка знал, что я понимаю о чём они, но не попросил отойти или отодвинуться. Пустил меня в их приватный разговор. Так я невольно проникла в историю их семьи. Кусочки потихоньку складывались в картину. Александр — родной дядюшка Андрэ и Кирилла создавал на первый взгляд приятное впечатление, но что-то меня настораживало. Чувство опасности рядом с ним не отпускало, не давало поверить ему окончательно, хоть и видимых причин на это не было.

— Мы найдём их, — пообещал Андрэ Александру. — Мне нужно время. Думаю, если бы нас хотели убить, то непременно убили бы, — продолжал наш командир. — Что же им нужно? Наша стая уже несколько веков не первая, мы пытаемся выжить, и никому не вредили.

Действительно, кому на самом деле могла помешать эта безобидная, маленькая и добрая по всем показателям семья?

— А что вы думаете, юная леди? — вдруг обратился ко мне Александр.

Я постаралась сделать максимально глупое лицо чтобы не выдать себя — мой командир может рассердиться моему вмешательству. Вышло так себе.

— О, не нужно делать вид, что не понимаете, для этого у вас слишком осмысленный взгляд.

Что ж, лгать было бы ещё глупей и точно не в моём стиле.

— Понимаю, но не всё, — отвечаю с осторожностью. — Общий смысл. Практиковалась в фармакологии.

— Тогда понятно. Медик? — заинтересованно продолжал допрос Александр.

Бросаю отчаянный взгляд в сторону командира, но не вижу в нём открытого недовольства, хоть он и напряжён, готовый к любому исходу событий. Видимо, сокрытие правды или ложь скажутся на нашем положении хуже. Хуже самой правды.

— Верно, — отвечаю краткими фразами, стараясь поменьше позориться со своим словарным запасом, что в принципе уже невозможно. Куда уж хуже.

Александр расплылся в широкой искренней улыбке. Андрэ ошалело пялился на вожака, видимо ожидая совсем другой реакции. Кирка наоборот вёл себя как ни в чём ни бывало. Как будто знал, что так и будет.

— Кирилл? — полувопросительно — полуутвердительно сказал мне Александр, легко перейдя на русский.

Мы с Киркой слаженно кивнули.

— Лекарь, стало быть. Вместо Дмитрия? Недурственно. Как вас?..

— Виктория, — подсказала я.

— Угу. Ты на неё похожа, — обронил он. — Не лицом, а натурой. То же бесстрашие. Дерзость. Сила духа.

Не знаю про кого это говорит Александр, но, знал бы он как заблуждается, — прямо сейчас мне очень страшно.

— Ни с кем мою мать не сравнивай, — с тихой яростью выцедил старший Ростовцев.

— А мою сравнивай, сколько хочешь, хоть горшком назови, только в печь не ставь, — с подковыркой прокомментировал младший.

Александр рассмеялся, разряжая напряжение.

— Не обращай внимания, дорогая, — добродушно посоветовал он. — На этого шутника, и на этого, — он кивнул на Андрэ, — грубияна. Оба не умеют обращаться с женщинами, что один, что другой.

— Я бы поспорил, — ответил Кирка, со значением поднимая указательный палец.

Александр снова хитро улыбнулся. Я совершенно не знала, что говорить и выбрала оптимальную тактику — уважительное молчание.

— Я дам вам пару дней, не более, чтобы переждать, — сказал он Андрэ, после недолгой паузы. — Вина, нашей гостье! Я прошу прощения, мы с вашим альфой вас покинем, нужно кое-то обсудить, — галантно вымолвил здешний хозяин, поднимаясь с места с ожиданием посматривая на Андрэ. Наш лидер послушно вышел вслед за вожаком.

— Латынь? — спросила я у младшего, приподняв бровь. — Почему здесь говорят на латыни?

— С традициями не поспоришь, — ответил мальчишка, с тоской взирая на несъедобный стол.

Я понюхала кубок с вином, принесённый девчонкой по просьбе Александра.

— Не рекомендую, там столько специй, что у тебя все «знатные» места загорятся, — ехидно хихикнул подросток.

Ладно. Отставим.

— Слушай, а это что за субстанция? — наугад ткнула в одну из тарелок.

— Кровяная колбаса, кажется, — с отвращением проговорил Кирка.

— Ужас… — я мысленно смирилась с отсутствием ужина, но больше меня раздражала реакция Андрэ на Владу.

— Какая крошка и не пьёт? — за моей спиной появился устрашающего вида амбал, но сперва появился его чесночно-пивной запах. Ох, и не вовремя ты, я сейчас совсем не расположена к словесным баталиям с пьяницей.

Это чудище протянуло ко мне свою грязную лапу, положив пудовую рученьку на моё плечо, он бухнулся рядом на скамью и зычно рявкнул в сторону импровизированного бара:

— Эля нам неси!

Кирка возмущённо поднялся, но я дёрнула его за запястье — не маленькая, разберусь.

— Занято, — твёрдо сказала я, скидывая с себя чужую ручищу.

Здоровяк намёка не понял, он был пьян и едва сидел. А я сейчас слишком обижена. Боже, этот запах.

— Не ломайся, крошка, — он предпринял попытку обнять меня снова.

Не дожидаясь продолжения, я изо всех сил наступила ему ногу, одновременно выскакивая из-за стола. Детина пошатнулся, тупо моргая, пьяный мозг перерабатывал информацию.

— Да я тебя! — он повернулся ко мне.

— Пошёл вон, — холодно и членораздельно произнесла я.

— Да я… Да ты у меня сейчас **ло потеряешь! — захлёбывался гневом детина. — В ногах валяться будешь!

— Конечно-конечно, — согласно закивала я, и тем же тоном повторила, — пошёл вон.

Разбираться-то было и не с чем — клиент самостоятельно споткнулся о собственные ноги и ласточкой поплыл по дубовому настилу. Хороший у них пол, регулярно натирают.

Понимаю, мой поступок опрометчив и больше разъярит его, чем остановит, но младший, кажется, был со мной солидарен, а он более объективен в вопросах местного менталитета.

В холле началась суматоха, я решила нам с Киркой этого достаточно, чтобы затеряться. Вовремя вошедший на шум Иван выволок бузотера за дверь, охладиться на воздухе. В толпе начали разыскивать участников драки, и укрыться от агрессивно настроенной толпы не удалось.

— Она сама виновата! — гудел народ.

— Как только стыд есть так ходить! — выкрикнула одна из дамочек.

Пусть на себя в зеркало посмотрит, у меня приличный джемпер, футболка и джинсы, а вот у неё грудь из платья просится. Положение спас Андрэ, появившись из кухни, как никогда вовремя.

— Что случилось? — молвил он таким голосом, что я чуть на полу тут же и не присела.

И тут, надо сказать, меня удивила неожиданная реакция людей. Они замерли и раскрыли рты.

— Э-э-э-э… — невнятно промычал Кирка, подыскивая слова.

В холле появился Иван.

Я и рта раскрыть не успела.

— Наверх, — грозно велел командир, глянув на своего заместителя.

Иван, послушавшись его безмолвного приказа, подтолкнул младшего под лопатки. Меня дважды просить не надо. И мысли не возникло против.

— Сию минуту прошу вас внимать, — спокойным, но тяжёлым голосом, придавливающим к земле, промолвил Андрэ и народ немедленно притих.

Наступила такая тишина, что можно было услышать собственное дыхание. Беспорядок мгновенно закончился! Что это было?! Я почти физически ощутила эту странную силу. Заставляющую подчиняться. Как при первой встрече с Антоном Владимировичем.

Обернулась на Кирку и развела руками, очередной раз поражаясь лидерским качествам Андрэ.

Иван поднял нас на второй этаж, и запер в дальней комнате.

— Как ему это удаётся? — тихонько спросила я у младшего, всё ещё опасаясь шуметь.

Мальчишка ухмыльнулся. Удобно плюхнулся на кровать, и принялся копаться в смартфоне.

— Андрэ из тех альф, от воли слова которых прекращаются драки и распри, тот, кого слушают. За кем идут не задумываясь. Он прирождённый вожак. Это про него ходит шутка: захотел Андрэ по городу прогуляться — собралось на улице полгорода человек, — поведал Кирка. — К сожалению, без пары он слаб. А со Владкой у них не срослось. Стерва ещё та, блин, но ему она пригодилась бы. Хоть бы стаю сохранили.

Я так и присела на кровать, ошарашенная новостями. Не потому ли наш лидер так её защищает?

— Чем пригодилась?

— Ну, ты даёшь! — захохотал Кирка. — Я открываю тебе тайну столетия, что Андрэ один такой сейчас на всю планету, после деда, он может повести за собой весь мир с определёнными ресурсами, а ты спрашиваешь про эту…

Я пристыжено замолчала.

— Ты неподражаема, — он дружески хлопнул меня по руке. — Как ты его, а?

Видно, имел в виду того пьяницу в зале.

— Мы просто постояли за себя, — дёрнула плечом я.

— Ты постояла, — поправил Кирка. — Что-то в тебе есть, раз сам Александр согласился помочь, когда с тобой познакомился. Но не от нашей матери, точно. Это, знаешь ли, пугает немного.

Дверь распахнулась, и мы оба чуть не подпрыгнули от ворвавшегося в комнату вихря с прекрасным именем Андрэ.

— Благодаря вам, наше присутствие обнаружено, — проговорил Андрэ тоном, не предусматривающим никакой благодарности. Говорил, преимущественно младшему. Но мне от этого не легче.

— Он первый начал, — по-детски пожаловался Кирка.

— Вам мало того, что вы тут устроили?

Кирка поник. Как бы рано они не взрослели умственно и физически, в душе и эмоционально — он всё ещё оставался ребёнком. Пусть уже взрослым ребёнком, с грузом ответственности за свою семью на плечах.

Затем настала моя очередь раздачи.

— А вас здесь никто не задерживает, ваш договор — блажь моего отца на бумаге, — в голосе командира прорезалась угроза, влекущая за собой скорую депортацию домой.

— Она полна раскаянья, — сказал Кирка с самой честной физиономией. И кинул на меня укоризненный взор.

— Да-да, да! — тут же закивала я, поддерживая правила.

Андрэ замучено отвернулся, бессильно качая головой. Кажись, депортация временно отменяется. Кирка протянул руку, и мы стукнулись кулаками за его спиной.

Иван появился в комнате отключая вызов на телефоне и бросился сразу к командиру:

— Андрей Владимирович…

— Позже! — рычит Андрэ, и Иван делает испуганно шаг назад.

Мы с Киркой единственные стойко выдерживаем убийственный взгляд командира.

— Вообще-то ты сам больше нас выдал, применив волю, — отметил подросток.

— В душ и спать! — последовал ответный приказ лидера.

С несчастным видом Кирка потащился за Иваном в их «мужскую» комнату.

А можно мне тоже в душ?

Андрэ повернулся, вид у него был самый что ни на есть устрашающий.

— Что вы там устроили? — в этот раз вопрос требовал серьёзного ответа.

Но я не могла его дать. Я была расстроена потасовкой с этим пьяницей, была обижена на командира за Владу. Была очень голодная и жутко уставшая. Возможно, переосмыслив свои слова и поступки в тот вечер — потом я нашла бы много ошибок, но сейчас, как обыкновенная обиженная женщина я их не видела. А зря.

— Этот… он был пьян. Реакция, наверное. Чаще я сначала делаю, а потом думаю, — всё, что я нашла сказать.

— Это и настораживает, — зло проговорил Андрэ.

Он повернулся ко мне спиной и подошёл к окну, пытаясь совладать с собой.

— Вы действительно собираетесь уволить меня?

Андрэ оглянулся.

— Фактически я могу это сделать, — справедливо ответил он. — Теоретически — решать Кириллу. В следующий раз он вас не спасёт. Я вас предупреждал, — напомнил он о нашем разговоре на заднем дворе их дома.

— То есть, участие Влады в этих якобы случайных нападениях на нас, вас не смущает?

Андрэ изменился в лице всего в два шага оказавшись рядом. Он наклонился слишком близко для разговора. Настолько, что кровь отдавалась у меня в висках.

— Из-за тебя, мы вынуждены снова уходить утром, — процедил он, — о нашем присутствии стало известно. Мы должны искать новое убежище. Я никогда не бежал от опасности, но сейчас должен защитить вас с Киркой! Ты это понимаешь? Ты вообще способна хоть что-то понять?!

— Что я должна была сделать по-вашему?

— Позвать Ивана, — прорычал он прямо мне в лицо.

Мозгами я понимала, что он скорее всего прав, но вслух признать не могла. Я инстинктивно отклонилась, ощутив жар, исходящий от его тела.

— Ивана вашего не было! — прохрипела я, под его тяжёлой аурой. Он буквально притёр меня к стене одним лишь взглядом, одним лишь присутствием, не прикоснувшись и пальцем. Это чертовски пугало.

— Позволила бы ему немного, сам бы отвязался, — его голос грубел, пока в нём не осталось ничего завораживающего.

Следовало быть осторожной, все предпосылки кричали об этом, все инстинкты орали, но тело отреагировало наперёд. Рука сама поднялась и отвесила командиру звонкую пощечину. Когда меня загоняют в угол, от безысходности я начинаю творить глупости.

По его изменившемуся лицу, сразу поняла, что совершила ошибку, но стало поздно.

— Лекарь должен защищать семью, а ты поставила её под угрозу, — голос уже не был человеческим.

С каждым словом он наступал, притесняя. Я отступала по стеночке, пока за спиной не почувствовала преграду и не оказалась зажатой в углу.

Кожа оборотня потемнела, брови погустели и сдвинулись неестественно, создавая более ужасающий образ. Выставив по инерции руки перед собой, я схватилась за его рубашку. Из поросшей шерстью груди раздалось рычание. Даже когда собака рычит перед тем, как напасть — не так страшно. Сейчас он пугал до усрачки.

— Разве ты не этого хотела?

Да, блин, хотела, и даже мечтала иногда, но не так же!

Тяжёлое тело придавило к стене. Зрачки полыхнули алым. В полутьме его взгляд виделся фантастическим. Он оскалился и изо рта показались клыки, сверкнув белоснежной костью.

В следующее мгновение он впился этим жутким ртом прямо мне в губы.

От боли из глаз почти появились слёзы. Но я не двинулась ни на йоту, помня о том, в кого он может превратиться, если окончательно взбесить. Поэтому я застыла, зажмурившись и молилась, чтобы он успокоился.

Его холодный нос, ставший почти звериным, прошёлся по виску и волосам — моё сердце в тот момент готовилось проломить грудную клетку от ужаса — замер на макушке.

— Не яри зверя больше, — с трудом выговорил он, таким давящим голосом, что меня пробрало до костей.

Светящийся взгляд гипнотизировал, как удав кролика. Я не могла сопротивляться. И я кивнула, подчиняясь его воле, не смея спорить.

— Будь проклят Владимир и его союз! — прошипел Андрэ на латыни в сторону, отстраняясь.

Воздух как будто вернулся на место. Я сделала вдох, наконец, словно он позволил дышать в его присутствии. Сразу вернулись запахи, и его неповторимый аромат, засевший в подкорке намертво, пробуждающий странные эмоции.

— Не выходить без разрешения, — процедил он, вылетая из комнаты, всё ещё светя алыми зрачками.

Дверь бахнула резким звуком. Оглушённая, я прислонилась к ней спиной и медленно сползла на пол, пытаясь отдышаться. Приложила ладонь ко рту. Как ни странно, ни следов ни крови совсем не осталось. И боль уже казалась чем-то фантомным и далёким. Осталось ощущение страха и немного обиды за его и мой поступок. Словно он наказал, провёл черту вокруг себя, за которую нельзя заступать. Которую я навсегда запомню.

Он что-то сказал про Владимира и их союз… Что напомнило мне тот вечер, когда Антон Владимирович привёз в дом Владу. Кирка ничего конкретного так и не рассказал. Пришло время потрясти мальчишку как следует. К тому же — нужно срочно отвлечься от этого сумасшедшего урагана из эмоций, бушующего в данную секунду в гудящей голове.

Нашла в телефоне номер мальчишки и набрала, усаживаясь поудобнее:

«Скажи мне, что конкретно Влада значит для Андрэ?»

«Ага, так и знал, что влюбилась!» — пришёл торжествующий ответ.

«Будешь надсмехаться или ответишь?» — зло нажимала я на кнопки.

«А что мне за это будет?»

Конечно, как же мы без этого!

«Ладно, проси, что хочешь, только потом, когда вернёмся домой».

Я не обратила внимания, что снова назвала домом место, где живёт семья Ростовцевых. Которая, вроде как моей семьёй генетически не являлась.

Он не отвечал целую невыносимо долгую минуту.

«Ты где?» — быстро набрала я.

— Здесь! — громко сказал Кирка, распахнув дверь за моей спиной, и я чуть инфаркт не получила. Мальчишка стоял в коридоре с мокрой головой, в тех же джинсах, с расчёской, захлёбываясь беззвучным смехом.

От души шлёпнула его по голому плечу.

— Не боишься? Если попрошу что-нибудь неприличное? — ехидно спросил подросток.

Вы посмотрите-ка, ничего не боится современная молодёжь.

— Если ты попросишь что-нибудь неприличное, для начала я тебе мыло в рот засуну, чтоб больше не говорил гадости, а дальше — по обстоятельствам в зависимости от твоей просьбы. Учти, у меня богатое воображение. На то я и врач. Всё, что ты скажешь, будет исполнено в полном объёме, желай осторожнее.

Кирка заметно спал с лица.

— Прямо сейчас ты даже тоном Андрэ заговорила, — слегка обиженно проговорил он. — Тебе в исправительной колонии должность не предлагали?

— Угадал, противный. Колись сейчас же, кто она такая на самом деле?

Кирка прошёл внутрь, закрывая за собой дверь. И немного отшатнулся от меня:

— Ох, ну тебя и кроет, что у вас тут случилось? — он помахал ладонью перед собой, словно ему стало жарко. — Ладно, ладно, твоя взяла, а то скончаешься от любопытства, а мне потом с Андрэ объясняться. Только не жалуйся, — говорил он, отступая на безопасное расстояние. — Она его невеста.