Примечания:
874 Дословно: "производить деяние любви". - Перев. 875 Это перекликается с утверждением из работы Аристотеля "Никомахова этика" (Nicomachean Ethics, I, 1102b, IS): "Рациональный принцип подталкивает их к лучшим целям". 876 Доел.: "под порочностью", "под беззаконием". - Перев. 877 См. комментарии к Рим.1:19 в первой главе второй книги. 878 См. Ис.2:9-22. 879 См. комментарии к Рим.6:6 выше, в 6-ой главе второй книги. 880 Августин, De gratia et libero arbUrio, 16,32, Patrologia, Series Latina, XLIV, 900.
881 См. Иов.3:1 и далее; Иерем.20:14. 882 Августин, Expositio quarundem propositionum ex epistula ad Romanes, 48, Patrologia, Series Latina, XXXV, 2072. 883 Что касается использования этого выражения (пиша perditionis) [переведенного на русский язык словосочетанием "все падшее человечество". - Перев.], то оно уже использовалось выше- см. концовку комментариев к п.20 в 1-ой главе второй книги, а также начало комментариев к п.21 в 9-ой главе второй книги. Данный фрагмент взят из работы Августина De gratia Christi etdepeccato originali, II, 29, 34, Patrologia, Series Latino, XLIV, 301. 884 Досл.: "смерть Господня достигла того...". - Перев. 885 Августин, Expositio quarundem propositionum ex epistula ad Romanes, 48, Patrologia, Series Latino, XXXV, 2072. 886 Там же.
887 Досл.:"... деяние любви к Богу". - Перев.
888 При дословном переводе: "Чего Закон не мог бы совершить". - Перев. 889 В версии, используемой Лютером, доел.: "Мудрость плоти", отсюда дальнейшие комментарии. - Перев.
890 См. прим.20 в главе 5 второй книги.
891 Deus affirmative и Deus negative похоже являются ссылками на утверждения Дионисия Ариопагита из его работы De coelestia hierarchia, 2, 3, Patrologia, Series Graeca, III, 142. См. также прим.З в 5-ой главе второй части книги.
892 Это описывается в Vitaepatrurmo См. Patrologia, Series Latino, LXXIII, 785 и 953.
893 Досл.: "что является этой стороной Бога". - Перев. 894 Манихейство развило свою систему убеждений на основе дуализма, в котором свет был исходным принципом, из которого происходит все благое, а тьма была исходным принципом зла. 895 Августин, Expositio quarundem propositionum ex epistula ad Romanos, 49, Patrologia, Series Latina,XXXV, 2073. 896 Nicomachean Ethics, III, 7; Ученые чаще цитируют фрагмент из "Этики", 11,1: "Мы становимся праведными, совершая праведные поступки". Перев.: На русском языке это сочинение Аристотеля известно под названием: "Никомахова этика".
897 См. комментарии к п.8:7 в этой же главе.
898 См. (1Кор.15:55 и Ос.13:14): "Смерть! где твое жало? ад! где твоя победа?". - Перев. 899 Эти две цитаты взяты соответственно из гимнов Virginis proles и Jesu corona celsior, включенных в Августинский требник. 900 Лютер извиняется за введение нового слова servietas вместо более привычного отвлеченного существительного servitus.
901 Августин, Expositio quarundem propositionum ex epistula ad Romanos, 52, Patrologia, Series Latino, XXXV, 2074.
902 Смирна (или мирра) - сильно благоухающая смола миррового дерева, растущего в Аравии и Эфиопии. Ее добавляли в напиток, даваемый приговоренным к смерти. - Перев. 903 См.Марк.15:2336;Мат.27:48;Пс.68:22. - Перев. 904 См. Лук.24:42. - Перев.
905 Patrologia, Series Latina, CLXXXHI, 383.
906 Сенека, Episudae, 45,4. 907 Имеются в виду философские научные исследования. 908 См. соответствующее примечание к комментариям стиха 5:5.
909 Досл.: больше. - Перев.
910 Веймарское издание (W, LVI, 375, п.10) предполагает, что это высказывание, скорее, принадлежит Бернару Клервоскому, см. De praecepto et dispensatione, 20, 60: Neque enim praesentior spiritus noster est ubi animal quam ubi amat, нежели Августину. 911 Переведено дословно. Можно было бы перевести более произвольно, например: "Это меня сжигает". В русском языке тоже встречаются подобные выражения, когда, например, говорят: "Он этим 'загорелся'". - Перев. 912 Вергилий, "Буколики" (Eclogues), Ш,66. 913 Аристотель, De anima, III, 1,2,5,7. 914 См. соответствующие комментарии к п.5.:5 во второй части данной книги.
915 Прах. - Перев.
916 См. лютеровские заметки на полях к проповеди Иоганна Таулера "Об усмирении шторма", написанные примерно в это же время, что и данные лекции, и содержащие совершенно аналогичное утверждение (W, IX, 102,17-27).
917 При дословном переводе цитаты, используемой Лютером: "... И тьма была над лицом бездны". Отсюда последующие комментарии. - Перев. 918 В русском Синодальном переводе сказано "над бездною", поэтому у русского читателя здесь могут возникнуть некоторые недоразумения. - Перев. 919 Иоганн Таулер (1300-1361) был одним из ведущих учителей-мистиков. Для Ознакомления с оценкой его позиции Лютером - см. Luther's Works, 31, рр.128-129; 4S,pp.3,5-36.
Глава 9
2. “... Великая для меня печаль...”
Из этого фрагмента совершенно ясно, что любовь заключается не только в приятности и удовольствии, но также в великой печали и горестях. Действительно, она радуется и находит удовольствие в горестях и печалях, потому что она принимает бедствия и страдания других, как свои собственные. Так Христос, даже в последний и наихудший час Своих страданий, пылал глубочайшей любовью - согласно блаженному Хиларию[1], она наполняла Его великой радостью, когда Он переносил огромную боль. Ибо “Чуден Бог в Своих святых” (Пс.67:36)[2], так что Он побуждает их, в то самое время, когда они переживают величайшие муки, испытывать так же и огромнейшую радость.
3. “Я желал бы и сам быть отлученным[3]...” Я не знаю, чего они боятся, но многие хотят, чтобы данный фрагмент понимался так, будто он относится к периоду до обращения Апостола, то есть ко времени, когда он был еще вне Христа, и даже противостоял Ему. Однако такое истолкование является неверным по многим причинам. Прежде всего он говорит: “Я желал бы...”. Человек говорит, что он желает чего-то тогда, когда он не обладает тем, на что надеется [или не является тем, кем надеется быть]. Но в то время он был отлучен [проклят]. Во-вторых, так как он надеется быть отлученным от Христа, значит предполагается, что в тот момент, когда он говорит это, он пребывает со Христом. В-третьих, термин “проклят” означает то же самое, что, например, означают слова: “отлучен”, “отвержен”, “отвращен”. Таким образом, в тот момент, когда он говорит: “Я желал бы и сам быть отлученным”, он находится в общении, освящен и принят Христом. В-четвертых, он использует выражение: “За братьев моих”. Но в то время он был проклят и не только для них неприемлем, но сам питал к ним отвращение; в то время он не желал быть проклят для их спасения, но хотел их осуждения[4].
Но зачем останавливаться на этом? В-пятых, вся структура текста показывает, что он говорит пылко и с усердием об их спасении. Ибо он хочет рассказать им о Христе, чего он, конечно же, не делал в то время. Ради этого он приносит священнейшую клятву, ибо кажется невероятным, что человек желал бы быть осужден [отлучен от Христа] для того, чтобы проклятые могли быть спасены.
И в-шестых, он хочет быть отлучен от Христа [осужден только Христом] один, что является чем-то менее значительным. Но до своего обращения он уповал на то, что Христос и все Его приверженцы будут преданы анафеме по всему миру, и что не он будет отчужден от Христа, но Христос от него и от всех людей. И он хотел выступать против Христа в союзе с иудеями, которые сделали Христа проклятием для себя и изгнали Его из города, лишили Его общности с собой, убили Его, провозгласив себя избранными и учредив свою веру в качестве государственной религии. По этой причине Христос назван “Ермоном”[5] в Пс.(132:3): “Как роса Ермонская, сходящая на горы Сионские...” И церковь названа “Ермоном” вместе с Ним в Пс.(41:7): “... Посему я вспоминаю о Тебе с земли Иорданской, с Ермона ... ”. В греческом языке слово “Ермон” ассоциируется с анафемой. Слово же “анафема” означает отлучение или отделение - так отделяли прокаженных, как нечистых людей. Таким образом, Христос предсказывает Своим ученикам: “Изгонят вас из синагог...” (Иоан.16:2). Этим Он как бы говорит: “Вы будете Ермоном и анафемой, то есть отвергнутыми и отлученными от людей”.
Таким образом, слова “Я желал бы...” - это превосходнейший и всецело апостольский способ выражения любви как ко Христу, так и к Иудеям. Ибо, имея великую любовь ко Христу, он уповает на великую славу, которой иудеи прославят Христа. И чтобы иметь это, он сам с радостью желает быть отделенным от Него, но без ненависти к Нему. Ибо эта любовь, основанная на самоотречении, является сильнейшей и высшей любовью, когда признак высшей ненависти по отношению к себе являет великую любовь по отношению к кому-то другому.
Таким образом, он желает великого спасения также и для иудеев, и ради того, чтобы они могли обрести его, он добровольно желает потерять собственное спасение. Он поступает аналогичным образом и в другом месте, а именно - в 2Кор.(12:15), где говорит: “Я охотно буду издерживать свое и истощать себя за души ваши...”
Но мы должны заметить, что эти слова кажутся странными и безрассудными полагающим, что они праведны и любят Бога заветной любовью, то есть, из-за того, что они обрели спасение и вечный покой, или же из-за того, что они избежали преисподней, и не ради Самого Бога, а ради себя самих, тем людям, которые лепечут[6], что заповеданная любовь начинается сама с себя, и что каждый человек должен прежде всего желать спасения для самого себя, а затем спасения ближнего своего, как самого себя. Они обладают такой разновидностью “мудрости” потому, что не знают - что значит “быть благословенным” и “быть спасенным”, если, конечно, это не означает быть счастливым и, согласно собственным представлениям, поступать хорошо. Хотя быть благословенным - значит совершать волю Божью и прославлять Его во всем, и вовсе не иметь собственных интересов ни здесь, ни в вечности.
Но для тех, кто воистину любит Бога сыновней любовью и испытывает к Нему действительно дружелюбные чувства, которые не возникают естественным путем, но порождаются только Святым Духом, эти слова являются самыми прекрасными словами на свете и свидетельством о совершенном примере. Ибо такие люди добровольно и всецело предоставляют себя воле Божьей - вплоть до ада и вечной смерти, если это то, чего желает Бог - чтобы Его воля могла полностью совершиться. Таким образом, они не ищут абсолютно ничего для себя. Но, так как этим они подтверждают свою принадлежность исключительно воле Божьей, то совершенно невозможно, чтобы они остались в аду. Ибо не может быть того, чтобы человек, который полностью предался воле Божьей, остался вне Бога. Потому что он желает того, чего желает Бог - соответствено, он угоден Богу. И если он угоден Богу, то он любим Им, а если любим, то и спасен.
Но вы спросите, желал ли когда-либо Бог, и может ли Он вообще такого желать, чтобы человек отправлял себя в ад и желал проклятия, или же чтобы он предавал себя анафеме и отлучению от Христа ради Его воли. Я отвечу, что это случается во многих случаях, и особенно с теми, кто несовершенен в милосердии или чистой любви к Богу. Ибо в таких случаях любовь к похоти, которая столь глубоко укоренилась в таких людях, неизбежно прорывается наружу. Но она прорывается не иначе, как в форме чрезмерного излияния благодати, или же через такое очень суровое самоотвержение. Ибо “... Не войдет в него [в Царство Божье] ничто нечистое...” (Откр.21:27). Но сейчас никто не знает - любит ли он Бога от чистого сердца, покуда он не ощутит в себе, что, если это было бы угодно Богу, то он не желал бы даже быть спасенным, равно как и не отказывался бы от того, чтобы быть проклятым. Ибо проклятые страдают столь сурово потому, что они не желают быть проклятыми, и не согласны предать себя такой воле Божьей, чего они не могут сделать без благодати Божьей.
Но если таково наказание чистилища (что, как мне кажется, соответствует действительности), что души, не обладающие совершенной любовью, уклоняются от такого самоотвержения, покуда они действительно не согласятся принять анафему от Бога, то мы являемся несчастными глупцами, если полностью, решительно и усердно отвергаем любящего Бога в этой жизни и ожидаем, скорее, суровой печали и скорби в будущем. Однако это очищение не происходит, покуда не осуществляется отправление в ад.
Те же, кто воистину праведны (что проявляется в том, что они изобилуют любовью), принимают это предназначение [в ад] без великого сожаления. Ибо, по причине их обильной любви к Богу, для них все возможно, даже наказание адом. И, благодаря этой способности, они сразу же избегают наказания такого рода. В самом деле, им не надо бояться того, что они будут прокляты, ибо они добровольно и с радостью подчиняют [себя] проклятию ради Бога. Скорее, прокляты пытающиеся избежать [такого рода] проклятия.
Ибо даже Христос испытал проклятие и такой период, когда все покинули Его, в большей степени, чем все святые. И страдать Ему было отнюдь не так уж легко, как многие считают. Ибо Он на самом деле и воистину вознес Себя в жертву Богу Отцу за наше проклятие. И в Его человеческой сущности, Его действия ничем не отличались от действий человека, навечно проклятого и отправленного в ад. И из-за этой Его любви к Богу, Бог немедленно воскресил Его, избавив от смерти и ада, и этим победил ад. Этому должны подражать все Его святые - некоторые в меньшей, некоторые в большей степени - ибо чем более совершенны они будут в этой своей любви, тем с большей готовностью и тем легче они смогут делать это. Но Христос перенес это с наибольшей трудностью. Поэтому во многих фрагментах Он жалуется об адских муках.[7]
Избегающие такой интерпретации, все еще руководствуются измышлениями собственной плоти, полагая, что любить себя - значит желать или надеяться прежде всего на что-то хорошее для себя. Но они не понимают, что это за благо, и, таким образом, они не знают, что значит любить. Ибо любить - значит ненавидеть себя, осуждать себя и желать себе самого худшего, согласно утверждениюХриста: “... А ненавидящий душу свою в мире сем сохранит ее в жизнь вечную” (Иоан.12:25). И если кто-то скажет: “Я не люблю свою жизнь [душу] в этом мире, потому что я ищу благ в жизни грядущей”, то я отвечу: “Ты делаешь это из любви к себе, то есть из любви мирской, и, таким образом, ты по-прежнему любишь свою жизнь в этом мире. Любящий же самого себя таким образом [то есть ненавидя себя], воистину любит самого себя. Ибо он любит себя не в себе самом, но в Боге, то есть согласно воле Бога, Который ненавидит, проклинает и желает зла всем грешникам, то есть всем нам. Ибо то, что является благом для нас, сокрыто, причем столь глубоко, что прячется под своей противоположностью. Таким образом, наша жизнь сокрыта под видом смерти, любовь к себе - под видом ненависти к себе, слава - под видом бесчестия, спасение - под видом осуждения, наше царствование - под видом изгнания, небеса - под видом преисподней.[8]И вообще, любое наше утверждение о чем-то благом сокрыто под отрицанием этого - так, чтобы вера могла совершаться в Боге, Который является обратной [по отношению к нам] сущностью, благостью, мудростью и праведностью, Которым невозможно обладать и Которого невозможно достичь иначе, как путем отрицания всех наших утверждений. Таким образом: “Подобно Царство Небесное сокровищу, скрытому на поле...” (Мат.13:44). Поле является грязным местом, в отличие от сокровища, в то время как одно попирается ногами, другое поднимается. И все же, поле скрывает сокровище. Так и “жизнь ... [наша] сокрыта со Христом в Боге” (Кол.3:3), то есть в отрицании всего, что может быть почувствовано, удержано и постигнуто нашим разумом. Так и наша мудрость, и наша праведность вовсе не очевидны для нас, но сокрыты со Христом в Боге. Очевидно же то, что противоположно этим вещам, а именно - грех и безумие, как Апостол говорит: “Если кто из вас думает быть мудрым в веке сем, тот будь безумным, чтоб быть мудрым” (1Кор.3:18), то есть да будет он мудрым и богатым в Боге, а не в себе, пусть вся его собственная премудрость исчезнет, и не останется ничего, кроме безумия. Аналогичным образом все обстоит и во всех других делах. Это и есть те блага, которых мы должны желать для себя (то есть всякое зло). Ибо так мы посвящаем себя Богу, Который не считает благим ничего из того, что в нас. И, таким образом, мы уже являемся благими, поскольку мы не считаем благом ничего, кроме Божьего блага, и считаем наше собственное благо - злом, ибо тот, кто мудр таким образом с Богом, воистину является мудрым и благим человеком. Потому что он знает, что ничто не является благим вне Бога, и что в Боге все является благим. Как говорит Христос: “Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть” (Лук.17:21). Этим Он как бы говорит: ”Вне вас - изгнание. Вне вас - все, что видимо и осязаемо, но внутри вас - все, во что можно только веровать”.
Потому эти люди весьма опасным образом спорят о благе, которое может быть получено путем логических философских заключений, поскольку Бог обратил Свое благо во зло. Ибо, несмотря на то, что все сущее “хорошо весьма” (Быт.1:31), все же оно не хорошо для нас, и даже если нет вещей, в чем-либо порочных, все порочно [все является злом] для нас. И все это происходит потому, что мы имеем грех. Таким образом, [для нас] становится необходимым избегать благого и принимать порочное. И мы должны делать это не только на словах, с лукавым [обманчивым] сердцем, но всем своим разумом мы должны исповедовать и желать того, чтобы мы могли быть прокляты и уничтожены. Ибо мы должны поступать по отношению к себе так же, как поступает человек, ненавидящий другого человека. Ибо он ненавидит его отнюдь не в своем воображении - он искренне желает уничтожить, убить и проклясть человека, которого ненавидит. Таким образом, если мы настолько искренне желаем уничижить себя, что приносим себя в жертву аду ради Бога и Его праведности, то мы уже воистину удовлетворили праведность Божью, и Он будет милостив к нам и освободит нас. “Ибо, если бы мы судили сами себя, то не были бы судимы [Господом]” (1Кор.11:31). Ибо такие люди [которые судят сами себя] ищут только одного - возможности быть омытыми от своего греха и снискать благодать оскорбленного Бога. Они не ищут Царства Божьего, они готовы потерять свое спасение, они готовы и желают быть проклятыми, но они [хотят быть] под благодатью Бога, Который уже умиротворен, они не страшатся наказания, но боятся лишь оскорбить Бога.
Это противоречит представлениям тех людей, которые воображают, что имеют какие-то добродетели и заслуги, изображая себе их как нечто благое и стремясь к ним, людей, которые избегают зла и в глубине сердца имеют одну лишь пустоту. Ибо они одиноко бродят в своей слепоте, полностью поглощенные теми благими вещами, которые они себе воображают и которых они желают для себя.
6. “... Ибо не все те Израильтяне, которые от Израиля”. Данный фрагмент противостоит самонадеянности иудеев и служит похвалой благодати ради разрушения всякого надменного упования на [собственную] праведность и добрые дела. Ибо иудеи желают считаться чадами Царства, потому что они являются сынами Авраамовыми. Апостол выдвигает против них непреодолимый аргумент, непреодолимый прежде всего потому, что они сами не могут отвергнуть его значимость. Ибо если бы их самонадеянность была чем-то обоснована, то Измаил и сыны Хеттуры все были бы наследниками Авраама и заслуживали бы того же почтения, что и Исаак, однако в Библии утверждается совершенно обратное. Потому их претензия на то, что они имеют такое же положение, как и Исаак, когда в качестве аргумента они приводят довод о том, что они тоже дети Авраамовы, напрасен. Ибо отсюда ничего не следует, что ясно видно из библейского текста. Но если бы кто-то возразил и сказал, что Измаил и ему подобные не заслуживают того, чтобы быть на том же уровне, что и Исаак, не только потому, что они были порочны и заслуживали лишения этого положения за свои грехи, но также, во-вторых, потому, что они были рождены не от Сарры, то Апостол приводит для них другой пример, не опровергая их аргументов, и, в определенном смысле допуская их возражения, хотя мы и не читаем, что другие дети Хеттуры согрешили, и Измаил согрешил лишь однажды. Но даже если согласиться с тем доводом, что у них были разные матери, то как же тогда быть с Ревеккой? Во-первых, в этом случае у детей была одна и та же мать, во-вторых, один и тот же отец, в-третьих, два брата, ни один из которых пока еще не был ни хорошим, ни плохим. И все же, без каких-либо заслуг с их стороны, один из них призван быть сыном, а второй - слугой. Отсюда неизбежно следует, что плоть не делает людей сынами Божьими и наследниками обетования, но они становятся таковыми лишь по милостивому избранию Божьему. Так, и только так - Дух и благодать Божья могут появиться только когда смирена надменность плоти.
Тогда почему же человек гордится своими добродетелями и [добрыми] делами, которые нисколько не угодны Богу? Ибо они являются благими или добродетельными делами, но они угодны Богу только потому, что Он избрал их изначально [извечно]. Таким образом, мы совершаем добрые дела, только воздавая благодарения, ибо дела не делают нас хорошими, но наша благость, или, скорее, благость Божья делает добрыми нас и наши дела. Потому что они не были бы добрыми сами по себе, за исключением того случая, когда Бог считает их добрыми. Они являются только тем, чем Он их считает, и не представляют собой ничего, если Он не считает их ничем. Поэтому то, что мы мним [об этих делах], ничего не значит. То есть человек, который знает это, всегда напуган, всегда трепещет пред мнением Бога [пред тем, что Бог вменяет ему], и всегда ожидает этого. Потому, он не знает - что такое надменность или пререкания, в отличие от невежественных людей, полагающихся на собственную праведность и столь уверенных в своих добрых делах.
Таким образом, определение добродетели, данное Аристотелем[9], ошибочно, потому что оно выставляет нас совершенными и воздает нам хвалу, раз оно не понимает, что делает нас совершенными и восхваляет наши дела только перед людьми и в наших собственных глазах. Но перед Богом - это мерзость, и противоположное угождает Ему намного более.
10. “... Но так было и с Ревеккою, когда она зачала в одно время двух сыновей от Исаака...”. Хотя в греческом оригинале это может быть прочтено двумя путями:[10] “Ревекка разделяла свое брачное ложе с одним, с Исааком, отцом нашим”, и: “Ревекка разделяла свое брачное ложе с одним, ложе Исаака, Отца нашего”, все же второй вариант лучше, чтобы никто не оскорблял Саару подозрением в том, что Ревекка зачала своих детей от одного мужчины, а Саара - от многих. Ибо значение [фрагмента] таково, что плоть и физическое происхождение не дают никакого преимущества при принятии сынов, так, что даже Ревекка, эта святая женщина, разделяя свое брачное ложе только со святым мужчиной Исааком, отцом всех сынов Израилевых, получила обетование Божье только для одного из своих сынов, потому что только он, и никто другой, должен был стать господином и наследником обетования. Таким образом, все эти выражения имеют особый акцент, а именно: “Разделяла свое брачное ложе с Исааком, отцом нашим”. Этим Апостол как бы говорит: “У Исава не было никакого преимущества в том, что он был зачат также, как Иаков, от того же великого Отца и от той же великой матери, при сохранении того же целомудрия семейного ложа, и [даже в том, что] по плоти он был первенцем”. Насколько же меньшее преимущество имеют тогда рожденные намного позже неверующие иудеи от того, что по плоти они являются сынами патриарха, если они не имеют веры, то есть если они не избраны Богом!
И, наконец, мы должны заметить, что по-гречески Апостол выражается благопристойно, но в переводе[11] это проявляется в меньшей степени. Потому что Апостол использует термин “ложе”, однако переводчик пишет “совокупление”. И таким образом, многие понимают сказанное так, будто Апостол говорит о том, что Ревекка зачала близнецов в результате только одного совокупления.
11. “Ибо, когда они еще не родились и не сделали ничего доброго или худоого”. Он очень удачно использует выражение: “Не сделали [доброго или худого]”, вместо: “Не были [добрыми или худыми]”. Потому что несомнено, что оба они были порочны из-за болезни первородного греха, хотя в отношении Иакова некоторые и полагают, будто он был освящен в утробе матери. Но по своим собственным добродетелям и достоинствам они были одинаковы, равны и принадлежали к той же самой “массе погибели”.
14. “Неужели неправда у Бога? Никак!” Апостол не дает никакого другого объяснения, почему Бог не является несправедливым, кроме того, что он говорит в стихе (15): “... Кого миловать, помилую...”, что равноценно выражению: “Кого захочу, того и помилую”, то есть Он помилует того, кому предопределено быть помилованным.
Это трудный ответ [трудное объяснение] для надменных, а также для думающих, что они все знают, однако для кротких и смиренных эти слова сладкозвучны и приятны, потому что эти люди в отчаяньи от себя самих, и потому Бог принимает их.
Ибо истина заключается в том, что нет, да и быть не может другой причины для Его праведности, чем Его воля. Так зачем же человеку роптать о том, что Бог не действует согласно Закону, поскольку это невозможно? И сможет ли Бог не быть Богом? Более того, поскольку Его воля является высшим благом, почему же мы не рады тому, не желаем того и не стремимся от всего сердца к тому, чтобы она была исполнена, если она не может быть злом? Но я слышу, что вы говорите: “Она является злом для меня”? Оставьте эти глупости! Она не являеться злом ни для кого. Но так как мы не можем помешать Его воле, равно как не можем сделать так, чтобы она была исполнена, она становится злом для людей. Ибо если бы они желали делать то, чего желает Бог, причем даже если бы Он желал, чтобы они были прокляты и осуждены, то они не имели бы порока. Ибо они желали бы того, чего желает Бог, и они имели бы в себе волю Божью в терпении.
15. “Кого миловать помилую...”[12]. В греческом оригинале сказано: “Я помилую того, кого я милую, и пожалею того, к кому имею сожаление [сострадание]”. Этим он как бы говорит: “К кому я милосерден в момент предопределения, к тому Я буду также милосерден фактически, впоследствии”, так, что настоящее время в выражении: “Я милую”, означает внутреннее милосердие Того, Кто предопределяет, а будущее время - означает милость, которая уже была проявлена по отношению к человеку, который был предызбран. То же самое можно сказать о выражении “Я пожалею...”
В древнееврейском тексте сказано так: “Я явлю милость к тому, к кому Я явлю милость, и я буду благосклонен к тому, к кому Я буду благосклонен”[13] (см. Исх.33:19). Само по себе это говорится в неопределенном смысле, так, будто Он предлагает милость случайно, без какого-либо упоминания о предопределении. Точно так же Он говорит в Исх.(3:14): “Я есмь Сущий”[14].
Кажется, что этими словами Он дает резкий отпор тем, кто обеспокоен и любопытствует о своем предопределении или предопределении других, как бы уводя их прочь от мыслей и вопросов о предопределении. И общеизвестная поговорка гласит: “Чему быть, того не миновать”[15]. То есть этим Он как бы говорит: “Никто не знает, к кому Я буду милостив, и к кому Я буду благосклонен, равно как никто не может быть уверен в этом по причине своих добродетелей, своих [хороших] дел или чего-то другого”. Таким образом, рассматриваемая цитата относится к словам устрашения и смирения.
Следовательно, мы должны заметить, что на иврите первое из упомянутых выражений: “Я явлю милость”, означает проявление милосердия в том смысле, что Тот, Кто являет эту милость, дарует благословение [что-то полезное] даже тому, кто не осквернен или не совершил греха, но только находится в нужде и беден. Таким образом, Hannan (что в переводе с древнееврейского означает: “Тот, кто явил милость”) означает: “Человек, который дал благословение [пользу]”. Отсюда “Hanna”, то есть “благодать”, “благословение”, “дар”, и Johannan[16], или в греческом варианте - Johannes.
Но фраза: “Я буду благосклонен”, или: “Я явлю милость”, означает прощение и милосердие, что может быть и без [принесения] пользы тем, кто виновен и является нарушителем. Например, в случае, когда Бог снимает наказание ада и греха, Он являет [этим] сострадание, но когда Он дарует благодать и царство Небесное, Он является милосердным. На иврите это слово “richem”.[17]
16. “Итак помилование зависит не от желающего и не от подвизающегося[18]...” Данную фразу не следует понимать в том смысле, что помилование - это только дело Бога, проявляющего милосердие, то есть так, будто у человека нет необходимости желать или стремиться к нему, но, скорее, [это нужно понимать так, что] сам факт человеческого желания или попыток обрести спасение определяется не силами человека, но милосердием Бога, Который даровал эту силу к желанию и стремлению, без которой человек сам по себе ничего не желает и не предпринимает. Как Апостол говорит в Филип.(2:13): “Потому что Бог производит в вас и хотение и действие...”. Здесь он говорит то же самое, но другими словами: “... Помилование зависит не от желающего и не от подвизающегося...”, не от человеческих деяний, “... но от Бога милующего”, то есть от Бога, дарующего Свою благодать. Так, в Пс.(118:32) мы читаем: “Потеку путем заповедей Твоих...”, то есть я достигну чего-то, “... когда Ты расширишь мое сердце[19]”, то есть когда Ты сделаешь так, что я возжелаю и стану способен [достичь этого]. И в Пс.(1:2) сказано: “Но в Законе Господа воля его...”. И если бы кто-то спросил, то “напрягаться” [“устремляться”][20] - это значит: “Жить и существовать в Боге”. Поэтому жизнь праведного названа “путем” в Псалме (1:6): “Ибо знает Господь путь праведных...” В Иерем.(10:23) нам также говорится: “Знаю, Господи, что не в воле человека путь его, что не во власти идущего давать направление стопам своим”. Во всем этом существует некоторое противоречие. Ибо если путь человека не принадлежит ему самому, то почему же Псалом говорит: “Путь его”? Путь человека ему не принадлежит, поэтому здесь и сказано: “... Зависит не от желающего и не от подвизающегося”, то есть путь, которым он проходит, “зависит не от желающего”, не от его хотения. Это очень примечательно! “Хотение”, если можно так выразиться[21], принадлежит не тому, кто хочет, и путь принадлежит не тому, кто им идет, но все это принадлежит Богу, Который дарует и созидает это. Таким же образом Апостол говорит в Гал.(2:20): “И уже не я живу...[22]”. И Христос говорит: “Мое учение - не Мое...” (Иоан.7:16). И в Еккл.(9:11) мы читаем: “И обратился я, и видел под солнцем, что не проворным достается успешный бег, не храбрым - победа, не мудрым - хлеб, и не у разумных - богатство, и не искусным - благорасположение...”. Но тогда кому же все это принадлежит? Достается ли победа в бегах тому, кто сидит на месте и дремлет? Достается ли победа слабым? Конечно нет. Но все они являются орудиями Бога, “производящего все во всех” (1Кор.12:6). Так срубание дерева производит не топор, но дровосек, и собаку бьет не палка, но человек, использующий эту палку. Таким образом, фрагмент Ис.(10:13 и далее) выступает против тех, кто бахвалится своими силами и возможностями наносить ущерб и приносить зло другим: “Он [царь Ассирийский] говорит: ‘силою руки моей и моею мудростию я сделал это’...” И далее там говорится (стих 15): “Величается ли секира пред тем, кто рубит ею? Пила гордится ли пред тем, кто двигает ею? Как будто жезл восстает против того, кто поднимает его! Как будто палка поднимается на того, кто не дерево!” И далее, в Ис.(41:23), Он смеется и говорит: “... Сделайте что-нибудь, доброе ли, худое ли”, то есть: “Давайте посмотрим, можете ли вы сделать что-либо доброе для кого-то, кто нуждается в этом, без Моей помощи”. И опыт в достаточной мере показывает, что никто не может исцелить того или помочь тому, кого Бог наказывает. С другой стороны, то же самое относится и к совершению зла (то есть, нанесению ущерба другим), ибо многие люди пытаются совершить великие дела, но им не удается ничего исполнить, когда Бог противостоит и не помогает им. Явственным примером этого является случай с фараоном, который хотел причинить зло детям Израилевым, но не смог этого сделать. И, таким образом, Бог явил Свою силу в нем [в фараоне] так, что он не мог бы желать ничего, потому что был ожесточен, и он мог действовать даже в еще меньшей степени, чем мог желать.
Но из данной цитаты отнюдь не следует, что желание или действия человека ничего не достигают, здесь лишь говорится, что они [действия и желания] не находятся в его власти. Ибо деяние Божье не является “пустым местом”. Желания же и действия человека - это деяние Божье. Ибо он говорит здесь о желании и действии по воле Божьей, то есть он говорит о жизни в любви и праведности Божьей. Любое же другое желание и действие - прихоти и поступки тех, кто не желает и не действует путем Божьим - это пустое место, хотя они могут хотеть великих вещей и действовать мощно. Ибо эти вещи не от Бога и не угодны Ему, это то, о чем Исаия говорит в (41:24): “Но вы - ничто, и дело ваше ничтожно...”
И все же здесь я предупреждаю, что ни один человек, чей разум не был пока еще очищен, не должен стремительно бросаться в эти рассуждения, иначе он попадет в бездну ужаса и безнадежности - но прежде пусть он откроет [очистит] глаза своего сердца в своих рассуждениях о ранах Иисуса Христа[23]. Ибо сам я не стал бы читать об этих вещах, если бы план лекции и необходимость не вынудили меня сделать это. Ибо это очень крепкое вино и самая обильная [полная] пища, твердая пища для тех, кто совершенен, то есть для самых прекрасных теологов, о которых Апостол говорит: “Мудрость же мы проповедуем между совершенными...” (1Кор.2:6). Я же - дитя малое, нуждающееся в молоке, а не в твердой пище (см.1Кор.3:1-2). Пусть тот, кто является дитем, как я, поступает так же. Раны Иисуса Христа, эти “ущелия в скале”[24], достаточно безопасны для нас. Сильные и совершенные могут обсуждать первую книгу “Изречений”[25], которая, вообще-то должна быть не первой, а последней книгой [которую следует открывать при изучении данного вопроса]. Многие в наши дни стремительно и необдуманно переходят к чтению данной книги и также почему-то становятся слепы.
19. “... За что же еще обвиняет?” Некоторые люди, подобные Лаврению Валле[26], понимают это выражение [Quid adhuc queritur?] в пассивном смысле. Стапуленсис[27] понимает это, как указание на человека, но Эразм[28] подчеркивает, что все греческие истолкователи считают это отложительным глаголом, и выражает свое согласие с ними. Но он должен понимать, что Апостол вводит это слово, указывая на человека из тех, кто безбожно и невежественно противостоит Богу и ропщет на Него, негодуя, как на злодея или равного себе. Таким образом, по-гречески это звучит вовсе не так, как в нашем переводе: “Кто вы такие, что вам следует отвечать Богу?” (стих 20)[29], но скорее: “... Что вы спорите с Богом”, или: “... что вы противостоите Богу”. Этим он как бы говорит: “Вы смеете даже спорить со своим Творцом, противостоять Ему и препираться с Ним, и не готовы уступить Ему во всем?”
Но, конечно же, это не грех, если человек из страха, смирения и набожности говорит Богу: “Зачем Ты сделал мне так?” Даже если он богохульствует из-за одолевающего его искушения, он не погибнет из-за этого. Ибо наш Бог отнюдь не является нетерпеливым и жестоким, даже по отношению к неблагочестивым. Я говорю это в утешение тем, кому постоянно досаждают богохульные помыслы, и кто переживает из-за этого. Поскольку такие богохульства насильно, против воли выжимаются из людей дьяволом, они порой звучат более благозвучно для слуха Божьего, чем некоторые прославления или хвалебные гимны. Ибо чем более ужасным и грязным является богохульство, тем в большем согласии оно находится с Богом, если сердце знает, что не желает этого, потому что сердце не порождает и не выбирает его. Но это признак того, что человек не желает этого от всего сердца, и что он воистину невиновен в этом, если он действительно боится этого и устрашен тем, что совершил такое. Потому что чистейшим признаком благого сердца является страх перед совершением зла[30]. Таким образом, лекарство от подобных помыслов заключается в том, чтобы не беспокоиться о них.
Так же было и с Иовом, этим святым человеком, которому Дух Святой свидетель, что он не грешил устами своими, равно как не произносил никакой глупости против Бога во всех своих бедах и испытаниях, хотя и сетовал на Бога неоднократно, как например, когда сказал: “Что такое человек, что Ты столько ценишь его и обращаешь на него внимание Твое...? Доколе же Ты не оставишь, доколе не отойдешь от меня...?” (Иов.7:17,19). И снова: “Не сорванный ли листок Ты сокрушаешь, и не сухую ли соломинку преследуешь?” (Иов.13:25). И совсем прямолинейно: “И зачем Ты вывел меня из чрева?” (Иов.10:18). Иеремия и Аввакум[31] подобным же образом сетуют на Бога.
17. “Ибо Писание говорит фараону...” Спрашивается, являются ли эти слова Апостола логическим продолжением того, о чем он говорил перед этим? Ответ таков, что он говорит очень упорядоченно, потому-то ранее он сказал, что все происходит согласно Божьему избранию [предопределению]. Иаков был возлюблен Богом потому, что он был избран, и он обрел милость потому, что так было угодно Богу извечно, точно так же, как Он сказал Моисею: “Я ... кого помиловать, помилую...” (Исх.33:19). Сделав эти заявления, он сразу же производит верное логическое заключение, очевидно вытекающее из сказанного, а именно - что если кто-то является избранным или праведным, то это только благодаря милостивому Богу, поскольку все люди в равной мере относятся к “массе погибели”, и никто не праведен пред Богом, если не получает милости. Затем следует утверждение: “Ибо Писание говорит...”, смысл которого заключается в следующем: То, что все зависит от милостивого Бога, а не от чьей-то воли, очевидно, и доказывается тем фактом, что для того, чтобы Бог мог показать истинность этого, и чтобы человек мог знать, что его желание и действие происходят отнюдь не благодаря его собственным устремлениям, но по милости Божьей, Бог воздвиг фараона над детьми Израилевыми и поверг последних в глубочайшее отчаянье - так, чтобы они получили возможность понять, что они не смогли бы избавиться от фараона собственными силами, но только лишь силой милостивого Бога, и что их избавление было не их собственным деянием, но происходило от Бога, Который вел их. Так же все обстоит и в наше время. Для того, чтобы смирить избранных, научить их уповать только на Его милосердие и откладывать всякую надежду на свои волю и достижения, Бог позволяет им подвергнуться ужасным огорчениям и преследованиям дьявола, мира или плоти, преследованиям, которые Он Сам воздвигает против них. Действительно, в наше время Он особенно часто вынуждал дьявола на вовлечение Своих избранных в ужасные грехи и на возобладание [дьявола] над ними на некоторое время или же, по крайней мере, на препятствование их добрым намерениям и побуждение их к совершению вещей, противоположных тем, которые они хотят совершать, до такой степени, что они могут даже показаться людьми, не желающими и не предпринимающими ни малейших попыток совершить хоть какое-то благо. И все же, Он проводит их через все это, и, в конце концов, неожиданно освобождает их, когда они уже в отчаяньи стонут о том, что им действительно хочется, и они действительно совершают столь порочные деяния, не совершая при этом столь многих благ, которые хотят совершать. Да, действительно, так это происходит, что Он “показывает силу ... [Свою], ... чтобы проповедано было имя [Его]... по всей земле” (стих 17).
И, пожалуйства, обратите внимание, что в данном фрагменте используется термин “сила”, который переведен таким же образом[32] в стихе 22: “... Желая показать свою силу...”[33], потому что наш переводчик, к удивлению, заменил используемый в оригинале термин на то, что по-другому называют[34] словами: “сила” (fortitudo), “владение [обладание]” (imperium) или “власть [сила]” (virtus, potentia, potestas). Но между этими терминами существует огромная разница, потому что греческое слово dunami, означающее по-латыни vis, vires, robur или, лучше всего, virtus[35] - это фактор, посредством которого человек способен активно преодолеть и повергнуть [разрушить] то, что он пытается повергнуть. В Писании термином, противоположным по значению этому слову, является термин “немощь” (infirmitivas), то есть “недостаток силы” (impotentia), а не “болезнь” (aegritudo) или “недомогание” (morbus), как в выражении: “... Сила Моя совершается в немощи...” (2Кор.12:9), и еще: “... Когда оно изнемогало от труда, Ты подкреплял его” (Пс.67:10), а также в Пс.(6:3): “Помилуй меня, Господи, ибо я немощен...” По-немецки мы говорим kraftlos, machtlosi (“бессилие”), в отличие от krдftig или mдchtig (“могучий”). Так, мы говорим: Er vermag viel, vermag’s nicht, er kann’s wohl tun (“Он может сделать много”, “он не может сделать этого”, “вероятно, он способен сделать это”). Данное выражение также относится к Богу: “Бог способен совершить” (“Он силен исполнить обещанное” (Рим.4:21), и : “... Господь, сильный в брани” (Пс.23:8).
Но exousia[36], вообще-то, по-гречески означает “сила” (potestas) или неограниченная способность и позволение действовать. Это, так сказать, “сила мира”, точно так же, как другой термин (potentia) - это “сила борьбы [битвы, войны]”. Ибо в том, чем мы обладаем, и что принадлежит нам, мы имеем неограниченную способность и силу (potestas), но по отношению к тому, чему мы противостоим, мы могущественны (potens) и сильны.
Существует еще одно слово на иврите, означающее “силу” (fortitudo).[37] Оно означает что-то крепкое и здоровое, что-то такое, что вообще-то является пассивной силой, точнее - пассивной силой, способной поддерживать активную силу. По-немецки мы называем это fest (“крепкий”, “стойкий”). в Числ.(24:2) мы читаем: “... Крепко жилище твое...”. Как крепкая скала, замок или город, о котором Бог говорит в Ис.(50:7): “... Я держу лицо мое, как кремень...”, так и человека называют крепким [сильным], если он не может быть согнут или преодолен, или если он упрям и непреклонен и не позволяет склонять себя к чему-то, однако, это противоречит первому значению термина, о котором мы обычно говорим: “Два твердых камня не притираются”. Потому что virtus и fortitudo, если они одинаково сильны, не совершают ничего. Два равновесных предмета, положенных на разные чаши весов не производят никаких изменений в положении стрелки.
Однако, вернемся к нашему библейскому фрагменту: Бог воздвиг фараона для того, чтобы показать Свою силу (virtus). Ибо Он не может показывать Свою силу среди избранных, не показав им прежде их слабость, не скрыв их силы (virtus) и не умалив ее до полного ничтожества - так, чтобы они не могли хвалиться собственной силой. Но этого не могло бы произойти, если бы Он не воздвиг более сильного (potentior) человека над ними для умаления их силы (virtus) до полного ничтожества, и тогда сила (virtus) одного только Бога может быть проявлена в их освобождении. Поэтому значение данного фрагмента таково: “Я воздвиг тебя для того, чтобы ты мог притеснять надменность и самонадеянность Моего народа - так, чтобы будучи угнетены, они могли воззвать ко Мне, и тогда Моя сила (virtus) может быть увеличена как в них, так и в тебе”. Это же я описываю в комментариях на полях.[38]
Возможно и другое, может существовать даже лучшее значение этого библейского фрагмента, а именно - что эта силу следует относить не ко спасению, но к погибели других, так, что значение изначально заключается в том, что это относится только к милосердному Богу, а не к тому, кто желает или действует. В качестве первого примера можно привести Иакова, который стал[39] благим потому, что Бог помиловал его. Но если Бог не милует, то никто не становится благим, как это было в случае с фараоном. Таким образом, у нас есть примеры и того, и другого, а именно - мы видим, что если кто-то действует, то это благодяря милосердному Богу, а если же кто не желает действовать, то это не из-за милосердного Бога, но из-за Бога, Который ожесточает. И такое истолкование кажется мне приемлемым, потому что из двух этих примеров немедленно следует утверждение: “Итак, кого хочет, милует; а кого хочет, ожесточает” (стих 18). Кроме того, оно кажется подходящим потому, что Он говорит: “... Чтобы показать над тобою силу Мою...” (стих 17), ибо Он желает, чтобы Его сила была усилена в его [фараона] погибели.
21. “Не властен ли горшечник над глиною...?” Блаженный Августин в главе 99 своей работы “Справочное руководство по Лаврентию”[40] говорит: “Вся человеческая раса в своем отступническом корне была проклята божественным судом, который был столь справедлив, что даже если бы ни один человек не был бы избавлен от него, то никто не мог бы по-справедливости проклинать праведность Божью. И даже те, кто спасены, должны быть спасены таким образом, чтобы большинство, не избавленное и совершенно законно оставленное в своем осуждении, демонстрировало бы тем самым, чего заслуживает вся масса, и какое наказание справедливый суд Божий вынес бы им, если бы не Его незаслуженная [людьми] милость не вмешалась в этот процесс, так, чтобы “всякие уста”, желающие прославить свои собственные доброделети, могли быть “заграждены” (Рим.3:19), и чтобы ‘было как написано: “хвалящийся хвались Господом”.’ (1Кор.1:31)”[41]. Это важные слова, нуждающиеся во внимательном рассмотрении, потому что они очень сильно смиряют и устрашают нас. Разумеется, Августин показывает очень ясно, почему Апостол произносит эти слова, а именно - для того, чтобы он мог учить нас в смирении. Ибо эти слова ведут нас не к ужасу и безысходности, но к восхвалению благодати и ниспровержению нашей самонадеянности, которая воистину является потерей надежды на спасение. Потому блаженный Августин в главе 98 той же самой работы говорит: “Если человек относит все к очень глубокой и благотворной тайне и (так сказать) “всматривается в лицо” Святых Писаний, то похоже, что значение [данного фрагмента] таково: ‘Хвалящийся хвались Господом’ (1Кор.1:31)”. И еще, в той же самой работе, он говорит: “Бог являет милость по Своей великой благости и ожесточает без какой-либо несправедливости[42], так что освобожденный не может хвалиться собственными добродетелями, а осужденный был побежден ничем иным, как собственными вожделениями. Ибо одна только благодать отличает искупленного от осужденного, все они были перемешаны в единую ‘массу погибели’ по причине их одинакового происхождения”.[43] Благодаря этим словам, человек признает собственное осуждение и отчаивается в спасении себя собственными силами, ибо в противном случае, одними лишь размышлениями о своем грехопадении в Адаме, он остается равнодушен, потому что надеется, что сможет сам, своими собственными силами и по собственной воле подняться и оправиться от того грехопадения - в самом деле, он весьма самонадеян в этом. Здесь же он познает, что благодать воздвигает [поднимает] его прежде всякого желания, включая его собственную волю.
27. “... Только остаток спасется”. Этот термин “остаток” широко используется в пророчествах, равно как и мысль, выраженная в данном библейском фрагменте. Например, в Ис.(4:3) сказано: “Тогда оставшиеся на Сионе и уцелевшие в Иерусалиме будут именоваться святыми, все вписанные в книгу для жития в Иерусалиме”.
И в Ис.(46:3): “Послушайте меня, дом Иаковлев и весь остаток дома Израилева...”
Ис. (65:8-9): “... Когда в виноградной кисти находится сок, тогда говорят: ‘не повреди ее, ибо в ней благословение’; то же сделаю Я и ради рабов Моих, чтобы не всех погубить. И произведу от Иакова семя, и от Иуды - наследника гор Моих, и наследуют это избранные Мои, и рабы Мои будут жить там”.[44]
Амос.(3:12): “... Как иногда пастух исторгает из пасти львиной две голени или часть уха, так спасены будут сыны Израилевы...”
Мих.(2:12): “... Непременно соединю остатки Израиля...”
Мих.(5:7): “И будет остаток Иакова среди многих народов как роса от Господа...”
Таким образом, здесь и во многих других местах, апостолы и верные люди из иудеев названы “остатком” или “оставшимися”, даже “останками”[45] народа Израилева, как будто их лучшая и большая часть идет на погибель. Поэтому в Ис.(49:6) также сказано: “... Мало того, что Ты будешь рабом Моим для восстановления колен Иаковлевых и для возвращения остатков[46] Израиля; но Я сделаю Тебя светом народов...”
Прочтите также, что сказано в Пс.(77:31): “... Убил тучных их, юношей Израилевых низложил”. Этим он как бы говорит: “Остатки и смиренные были спасены, но самые благородные были ослеплены, как в случае, когда вся кисть выбрасывается прочь, и только одна виноградинка сохраняется”.
Эти остатки [символически] представлены несколькими бедными людьми, оставленными на земле во времена Вавилонского изгнания, когда царь и царица, князья и пророки, то есть все могущественные, мудрые и святые отправились в изгнание. Так и в наши времена иудеи отправились в самое настоящее Вавилонское изгнание неверия. Все благородные находятся в этом изгнании, и остались лишь некоторые. И это именно то изгнание, которое Иеремия оплакивает в своей погребальной песни, даже в те давние времена видевший в Духе - что это означало.
Все это также символически представляется в истории о рабе амаликитянина (см. 1Цар.30:11 и далее), которого бросил госопдин, уйдя вперед со своим полчищем и награбленным добром. По этой же причине Исаия говорит о тех нескольких людях, оставленных в Израиле (Ис.10:18-19): “И славный лес его и сад его, от души до тела, истребит; и он будет, как чахлый умирающий. И остаток дерев леса его так будет малочислен, что дитя в состоянии будет сделать опись”. Деревья этого леса - люди синагоги, очень густые и высокие в невежественном множестве ее детей.
И они названы “остатком”, потому что они были оставлены, что явственно следует из данного утверждения Исаии. Ибо, когда другие были изгнанны на погибель, Он сохраняет этих одних для Себя, как семя для другого народа.
28. “Ибо дело оканчивает и скоро решит по правде...”[47] Это завершение [“окончание”] ссылается на Дух и на букву, то есть на то, что плоть и мудрость плоти никак не способны постичь праведности и мудрости Божьих. Таким образом, необходимо, чтобы это Слово праведности и мудрости, которое является Словом веры, было укорочено и сокращено - так, чтобы оно не могло простираться на плоть, мудрость и на праведность плоти, равно как не могло полагаться на нее или захватываться ею. Поэтому плотские люди должны быть оскорблены им [Словом веры], остаться вне его и быть отсеченными от него [то есть лишенными его].
Ибо до того, как это Слово веры, Слово Духа было явлено, все было в тенью и образом [приблизительно] из-за медлительности иудеев - Слово было незавершено и, таким образом, легко понималось всеми, потому что оно говорило образно о вещах, которые могли быть постигнуты чувствами. Но когда образы и вещи [явления, объекты] постигаемые чувствами, были исключены, Бог начал изрекать сокрытое Слово Духа, которое является Словом веры, и, таким образом, Он начал порождать законченное и завершенное Слово, которое в то же самое время неизбежно должно быть лишено всех образных и символичных выражений. Таким образом, все, кто привержен этим символам и образам [знамениям], были отсечены [отделены], или, скорее, Слово было отделено от них.
Но факт заключается в том, что Он говорит об “окончании” [отсечении Слова], скорее, чем об отсечении причины, по которой эти люди пали. Ибо он отвергает реальность, которая может быть видимой, и будущее, которое не может быть видимым. Он не показал [реальности и будущего], им Он дал только Свое Слово. Таким образом, тот, кто не верует - погибает, потому что он не удовлетворен Словом и негодует по поводу того, что ему отказано в реальности.
Но для тех, кто “прерывает” и “оканчивает” себя, это Слово порождено к праведности - для других же оно дано ко греху и неправедности из-за их неверия. Ибо это Слово, которое “окончено и решено по правде”, то есть праведны все те, кто веруют в это Слово. Но они не веруют, покуда пленяют свой разум невидимым и отсекают себя от рассмотрения всего видимого. Ибо это Слово “совершено” так же в том смысле, что оно отсечено [обрублено, отрезано] и отделено от всего видимого, и ничего из видимого оно не обещает и не проявляет, но все это отвергает, отсекает и нам заповедует отвергать. И оно делает так потому, что оно является “оконченным” Словом, то есть Словом совершенным, которое не может означать ничего, кроме совершенного и окончательного. Ибо каждое слово, которое означает или провозглашает нечто видимое или сотворенное, не является завершенным или совершенным словом, потому что оно провозглашает лишь часть, а не все явление, то есть что-то такое, что не удовлетворяет всего человека целиком, но щекочет лишь его плоть и его чувства. Но если оно должно провозглашать то, что совершенно и что удовлетворяет всего человека целиком, то нужно, чтобы оно не провозглашало ничего из того, что удовлетворяет плоть и ничего из сотворенного или видимого, но одного лишь Бога. Таким образом, в самом деянии завершения оно прервано, и, с другой стороны, в прерывании оно завершено. Ибо его завершение - для Духа, потому что оно провозглашает вещи, которые благотворны для Духа. Прерывание же его направлено против плоти, ибо оно отвергает вещи, которые хороши для плоти. Так слово буквы или ветхий образ, напротив, был несовершенным и незавершенным в том, чему он соответствовал, и [этот ветхий образ] понимался в рамках преходящих явлений и обетований, и по этой причине он был, скорее, продлен и растянут, чем сокращен. Ибо это побудило Дух все более и более удаляться от того, что было благим в Его глазах, и от понимания этих благих вещей.
Короче говоря, как слово Закона было словом, понимаемым по-плотски, несовершенным и растянутым или продленным, так и Слово Духа, то есть духовно понимаемого Закона, является завершенным и сокращенным Словом.
Оно было несовершенным словом потому что не показывало того, что означало. И по этой причине оно было распространено или продлено, потому что оно все больше и больше вело к несовершенному и плотскому, поскольку оно не могло показать, что является духовным, поскольку оно рассматривалось и понималось по-плотски. Точно так же, как в случае со знамением [знаком]- до тех пор, пока люди его принимают вместо того, что оно означает, они не обладают самим символизируемым явлением или предметом. И поэтому, в конце концов, такое слово ведет не к “праведности”, но, скорее, к порочности, лжи и тщете.
С другой стороны, Слово Евангелия является завершенным, потому что оно дарует то, что означает, а именно - благодать. Таким образом, оно также прервано, потому что оно не откладывает то, что оно означает - действительно, оно как бы отрезает себя от всего, что затягивает его принятие и препятствует этому. Следовательно, оно даже сокращено в праведности, потому что оно предусматривает праведность для тех, для кого оно окончено и сокращено, и это происходит через веру.
Отсюда следует, что Слово нового и ветхого законов - одно и то же, и лишь согласно нашему пониманию или недостатку понимания, оно описывается как совершенное или несовершенное, сокращенное или продленное. Понимающие святейшее Евангелие на языке собственной надменности или своих заблуждений (как поступают еретики и индивидуалисты)[48], делают для себя несовершенное слово из совершенного и продленное слово из сокращенного, то есть они делают тщетное, лживое и бесполезное слово.
Ибо Слово Христово не может быть принято, если все остальное не отвергнуто и не обрублено, то есть разум должен быть пленен и всякая мысль смиренно подчинена. Так как большинство людей упорствует в своей надменности и не принимает Слова или, скорее, не пленены им, то лишь остаток спасен, Слово прервано в тех, кто погибает, но завершено в тех, кто верует. И это является аллегорическим [иносказательным] “прерыванием и окончанием”, то есть буквальным значением духовного Слова. И все же это происходит от морального значения. Ибо Слово Духа говорит не ко всякой надменности и самоудовлетворенности, и поэтому оно неизбежно должно говорить не ко всем людям, которые надменны и “мудры” в своих тщеславных помыслах, и оно отделяет [отрезает] себя от них. Поэтому образное “сокращение” подразумевает сокращение аллегорическое [иносказательное]. Ибо, так как Слово совершенствует и завершает смирение и чувство подчиненности себя, оно также завершает и совершенствует всех людей, которые смиренны и которые покорили свой разум. И, таким образом, это моральное завершение предполагает также завершение аллегорическое.
И, таким образом, вера является завершением, прерыванием и кратким изложением, [образно выражаясь, “конспектом” или “резюме”] спасения. В самом деле, сокращенное Слово - это ни что иное, как вера. Как мы можем это доказать? Слово не является сокращенным ни для кого другого, как только для того, кто понимает, что оно сокращено. Таким образом, вера - это жизнь и живое Слово, которое было прервано. Заметьте, как эта краткая “уверенность в невидимом” (Евр.11:1) отсекает себя от всего остального - таким же образом верующий отделяет себя от всего своей верой, так, что он живет среди вещей, которые отнюдь не кажутся очевидными. Во-вторых, вера является завершением, потому что она “есть осуществление ожидаемого”, то есть обладание тем и власть над тем, что относится к будущему, тем, что является вечным, но не настоящим, от которого она отделяет нас.
И он добавляет слова: “По правде”, то есть: “Праведно”. Ибо даже слово мертвой буквы завершено и прервано, но противоположным образом, а именно - в неправедности. Ибо, как Слово Духа завершает кротость и смирение, сокращает надменность и тщеславие, то есть совершенствует мудрость Духа и уничтожает “мудрость плоти”, как оно [образно выражаясь] возводит Иерусалим и повергает Иерихон[49], точно так же слово мертвой буквы, с другой стороны, завершает и ожесточает надменность, уничтожает смирение, завершает “мудрость плоти” и истребляет мудрость Духа. И оно [используя то же образное выражение] повергает Иерусалим и возводит Иерихон. Таким образом, первое слово является завершенным и сокращенным “по правде”[50], второе же - “по неправде”.
Итак, вполне очевидно, что два этих термина относятся к различным явлениям - термин “завершение” указывает на окончательный результат (terminus ad quem), в то время, как термин “прерывание” [обрывание] указывает на отправную точку (terminus a quo). Ибо слово “завершение” показывает, куда такое слово ведет, а именно - к совершенствованию праведности, слово же “прерывание” ссылается на то, от чего это слово уводит нас, а именно - от “мудрости плоти” и от неправедности. Таким образом, для тех, кто не хочет [принимать] этих двух [терминов], слово по-прежнему остается “прерванным”, и их оно оставляет во плоти и в неправедсти.
С этим Словом дело обстоит так же, как с укороченым плащом или одеялом - когда такое укороченное одеяло покрывает одну часть [тела], оно оставляет непокрытой другую, как сказано в Ис.(28:20): “Слишком коротка будет постель, чтобы протянуться; слишком узко и одеяло, чтобы завернуться в него[51]”. Подобным же образом и Слово веры столь узко, что два человека не могут поместиться под ним, но один, а именно - ветхий человек - отпадает и отделяется, потому что оно [Слово] не может “покрыть” его. И упомянутый плащ также не может покрыть их обоих, но лишь обновленного человека. Таким образом, Слово воистину является совершенным[52] и завершенным, потому что оно завершает человека чудесным и обильным образом, но оно также является воистину сокращенным, потому что оно нисколько не завершает ветхого человека, ибо ветхий человек отделен [“отрезан”] от всего. Следовательно, рассматриваемый библейский фрагмент хочет поведать нам, что Господь произведет истребление [“завершение”], но такое истребление, которое будет очень коротким и узким. Ибо для большинства людей оно прервано, потому что оно ограничит всего ветхого человека, в соответствии с совершением истребления. Таково величие этого сокращения. Почти все люди были плотскими и прославленными по плоти, таким образом, было произведено чрезвычайно сильное истребление - это было сделано пропорционально количеству плотских людей. И в этом нет ничего странного, ибо все они были бы отрезаны, потому что они все были сынами плоти, рожденными от своих отцов по образу ветхого человека, за исключением того, что Бог оставил [в них] Свое семя.
Таким образом, “... истребление определено изобилующею правдою”[53] (см. Ис.10:22). Кажется странным, что должно быть изобилие праведности и истребление, да еще одновременно краткое [скорое] и узкое. Ибо кто видел “узкое” наводнение? И кто видел нечто такое, что одновременно является завершенным и зауженным [ограниченным], исполненным и уменьшенным, малым и увеличенным, полным и пустым? И все же это именно то, что было сделано здесь - нечто такое, что было одновременно пышно одето и почти оголено, [ведь] обетование Божье было одновременно исполнено и все же отсечено [отделено] почти от всех людей. Но для тех, для кого оно было исполнено, это было сделано с изобилующею праведностью.
33. “... Всякий, верующий в Него, не постыдится”. В оригинальном тексте, на иврите, это звучит так: “Верующий не поспешит”. Объяснить это можно так - последняя фраза означает, что верующий во Христа чувствует себя в безопасности и, как говорит Писание, “смел, как лев” (Прит.28:1). И еще, в Библии сказано: “Не приключится праведнику никакого зла...” (Прит.12:21), в то время, как, согласно Прит.(28:1): “Нечестивый бежит, когда никто не гонится за ним...”, и еще, в Ис.(57:20): “А нечестивые - как море взволнованное, которое не может успокоиться...”. “Нет мира нечестивым, говорит Бог мой” (Ис.57:21). И в Пс.(1:4) мы читаем: “Не так - нечестивые; но они - как прах, возметаемый ветром”. В Лев.(26:36) сказано: “... И шум колеблющегося листа погонит их...”, и в Ис.(30:15 и далее): “Ибо так говорит Господь Бог, Святый Израилев: оставаясь на месте и в покое, вы спаслись бы; в тишине и уповании крепость ваша; но вы не хотели и говорили: ‘нет, мы на конях убежим’, - за то и побежите; ‘мы на быстрых ускачем’, - за то и преследующие вас будут быстры. От угрозы одного побежит тысяча...”. И значение [этого фрагмента] таково: Верующий во Христа не будет быстр, не побежит, не устрашится, ибо он ничего не боится, он стоит твердо и спокойно, будучи утвержден на прочном камне, как учит наш Господь в Мат.(7:24). Тот же, кто не верует в Него, несмотря на то, что он “быстр”, то есть бежит быстро, не может избежать бедствий и мучений, которые окружают его со всех сторон, и особенно [он не может избежать] суда. Ибо таково наказание проклятых, и их беззаконие не имеет конца, они убегают от Бога, но все же не могут избежать Его. Это именно то, что делает всякая порочная совесть, забывшая Христа, о чем мы читаем во Втор.(28:67): “От трепета сердца твоего, которым ты будешь объят, и от того, что ты будешь видеть глазами твоими, утром ты скажешь: ‘о, если бы пришел вечер!’ а вечером скажешь: ‘о, если бы наступило утро!’” Ибо: “... Господь даст тебе ... трепещущее сердце ... и изнывание души” (Втор.28:65).
Таков ужас, и таково бегство спешащей [поспешной] совести, что по существу является смятением совести. Ибо, как говорит Плиний: “Ни одной живой твари страх не приносит столько смятения, сколько человеку”.[54] Насколько же тогда наш перевод совпадает с Септуагинтой, потому что, когда он говорит: “... Не будет смущен”[55], он пытается подчеркнуть то смущение и беспокойство совести, которое происходит от ужаса и страха, так, что не остается никакого упорядоченного мышления или планирования, но только лишь поиски света, который, однако, никогда не бывает найден. Это напоминает то смущение, которое порождается бедствиями, связанными с войной. Когда возникает панический страх, все люди начинают бегать туда-сюда и возникает хаос и неразбериха. Таково наказание всех тех, кто умирает, а не тех, кто страдает вне Христа, они настолько теряют рассудок, что просто не знают, что делать.
Блаженный Иероним, позицию которого разделяет Лирский, говорит: “‘Он не поспешит’, то есть пришествие Господа не кажется ему близким, как, скажем Фессалоникийцам, которые были взволнованы и устрашены приближением дня Господня, то есть человек, верующий во Христа, не так малодушен[56], что сразу же начинает думать о близости Судного дня, как только на его долю выпадают малейшие испытания и несчастья”. Я не понимаю, какую цель ставит пред собой этот комментарий на полях, хотя я и не отвергаю его. Но, так как у нас нет времени на это сейчас, я опущу обсуждение данного вопроса.
Возможно также и другое истолкование, которого я сам некогда придерживался, однако, оно несколько “натянуто”. Это объяснение заключается в том, что верующий во Христа, не спешит с глупым рвением и усердием судить других и оправдывать себя, но он размышляет смиренно, восприимчив к учению и способен принимать наставления. Ибо многие с поспешным рвением, свойственным новичкам, торопятся на небеса, к праведности и мудрости со слишком большим усердием, которое возбудил в них дьявол - так, что после первого круга они выдыхаются и становятся бесполезны, наполняясь отвращением ко всякому доброму устремлению и питая весьма прохладные чувства ко всему благому, ибо в самом начале они были излиты, как вода. Таким образом: “Наследство, поспешно захваченное вначале, не благословится впоследствии” (Прит.2-:21). И Блаженный Августин в своей книге “О благословенной жизни” говорит: “То, к чему человек вначале проявляет слишком большое рвение, нередко в конце становится объектом великого отвращения”.[57]
Подобным же образом, некоторые проявляют проворство и немалое рвение в осуждении и поучении других или когда речь идет о том, чтобы другие слушали их, но они медлительны и нерасторопны, когда их осуждают, учат или же когда нужно слушать других. Не таков человек, верующий во Христа, но он соответствует тому, что говорит блаженный Иаков (Иак.1:19): “... Всякий человек да будет скор на слышание, медлен на слова...” Однако иудеи, напротив, не желали слушать, потому что были поспешны в сердце своем, и т.д.
Греческий эквивалент слова confundetur не имеет того буквального и специфического значения: “Он будет смущен”, о котором мы упоминали выше в отношении смятения или беспокойства. Скорее, слово confundetur означает: “Краснеть от стыда”, или: “Быть пристыженным”, и, таким образом, “поспешность” и “краснение от стыда” - термины близкие, поскольку тот, кто пристыжен, стесняется появляться на людях, он пытается избегать людей и скрывается от них. Таким образом, они говорят горам: “Падите на нас!” (Лук.23:30). Поэтому смущение человека вынуждает его быть поспешным, то есть бежать в страхе. Этого не делает человек, верующий во Христа, ибо он не смущен, и не краснеет от стыда, потому что он уверен и спокоен во Христе.
Таким образом, две рассматриваемые версии перевода имеют одинаковое значение, но Септуагинта выражает причину, в то время, как древнееврейский текст выражает следствие, что случается повсеместно. Ибо за поспешным бегством следуют смущение и стыд, потому что человек боится показаться людям на глаза.
Примечания:
[1] Hilary, De Trinitate, X, 45, Patrologia, Series Latina, X, 379. Перев.: Вероятно имеется в виду Св. Хиларий, (315-367) - один из отцов церкви, епископ Пиктавии.
[2] Данная цитата переведена по английскому тексту, потому что в русском Синодальном издании Пс.(67:36) звучит существенно иначе: “Страшен Ты, Боже, во святилище Твоем”.
[3] При дословном переводе цитаты, используемой Лютером, она звучит так: “Я желал бы и сам быть проклят [ненавистен]...”. - Перев.
[4] Досл.: “... хотел ассоциироваться с их проклятием”. - Перев.
[5] В своих комментариях к Пс.(41:7) Лютер сравнивает Ермон со Христом весьма похожим образом. См. W, III, 236, 32 ff.
[6] См. Scotus, Sententiae, III, dist. 29, qu. un.; Biel, Sententiae, III, dist. 29, qu. un., art.2, concl
[7] В данном случае Лютер имеет в виду христологические фрагменты Псалмов.
[8] Для ознакомления с другими описаниями Лютеровской “теологии креста”, см. Luther’s Works, 31, p. 214; pp.225-228; 29, pp.117-118
[9] “Никомахова этика”; Nicomachean Ethics, I,12.
[10] Латинские варианты двух этих версий выглядят соответственно: Rebecca ex uno cubile habens Isaac patre nostro и Rebecca ... Isaac Patric nostri. Относительно двух последних слов Эразм отдавал предпочтение первой версии, Фабер и Вульгата - первой.
[11] Имеется в виду Вульгата.
[12] При дословном переводе цитата, используемая Лютером, звучит так: “Я помилую того, кого Я помиловал”. Отсюда последующие комментарии. - Перев
[13] Дословный перевод цитаты, используемой в тексте. В Синодальном переводе это выглядит так: “И, кого помиловать, помилую, кого пожалеть, пожалею” (Исх.33:19). - Перев.
[14] При дословном переводе цитаты из текста: “Я есть Тот, Кто Я есть”. - Перев.
[15] В английском тексте приводится поговорка: “To whom it comes it comes, to whom it hits it hits”, которую дословно можно перевести так: “К кому это идет к тому это и идет, кого это бьет, того это и бьет”. Переводчик не претендует на то, что выбрал самую подходящую эквивалентную русскую поговорку, возможно, что кому-то из читателей придет в голову что-то более удачное, например, один из вполне подходящих вариантов: “Кому суждено утонуть, тот в огне не сгорит”. - Перев.
[16] Иоанан, см., например, Иерем.40:8 и др. - Перев.
[17] В последних параграфах Лютер пытается показать глубокое содержание двух древнееврейских слов, использованных в тексте, процитированном Павлом из Исх.33:19: “помиловать” и “пожалеть”. Его лингвистические исследования, вероятно, были вдохновлены лексическим вкладом Роучлина, Фабера и Эразма
[18] При дословном переводе цитаты, использованной Лютером: “Итак, это зависит не от человеческой воли или стремления [напряжения]...” На слове “напряжение” Лютер впоследствии останавливается несколько подробнее, потому имеет смысл это выделить сейчас. - Перев.
[19] При дословном переводе цитаты, использованной Лютером: “... Когда Ты расширишь мое понимание”. - Перев.
[20] См. подстрочное примечание к 16-му стиху, чуть выше. - Перев.
[21] Перев
[22] При дословном переводе цитаты, использованной в тексте: “Живу я, и все же не я”. - Перев.
[23] См. комментарии к п.5:2 выше (во второй части книги), а также работу Лютера Meditation on Christ’s Passion (“Размышления о страданиях Христовых”) в Luther’s Works, 42, pp.7-14
[24] Веймарское издание полагает, что данное выражение, “ущелия в скале” [что на русский язык может быть переведено также словосочетанием “трещины на камне”. - Перев.] (foramina petrae) должны ассоциироваться с фрагментом из (Песн.2:14), скорее, чем с (Исх.33:22) [“расселина скалы”]. Как Glossa ordinara, так и interleniaris, истолковывают это выражение как “раны Христовы”
[25] Петр Ломбардский, “Изречения”, книга I, начиная с разл.35, где рассматриваются вопросы о Божьем предвидении, предопределении и воле Божьей
[26] См. соответствующие подстрочные комментарии к п.1:2-3 выше, во второй части данной книги
[27] Там же
[28] См. соответствующие комментарии к п.9:8 первой части данной книги.
[29] В данном случае приведен дословный перевод цитаты по тексту. В русском Синодальном переводе данная цитата намного ближе к тому, что предлагает Лютер: “А ты кто, человек, что споришь с Богом?”. - Перев
[30] Боязнь совершения зла
[31] Иерем.20:18. Лютер, похоже, ошибся насчет Аввакума. См. комментарии ко стиху 8:3 выше, во второй части данной книги, где приводится ссылка на Иова и Иеремию [Иов.3:1 и Иерем.20:14].
[32] В стихе 17 в греческом оригинале сказано: h dunami, а в стихе 22: to dunaton.
[33] Это не относится к русскому Синодальному переводу, где данный фрагмент переведен следующим образом: “... желая показать свой гнев”. В данном же случае, речь идет о Вульгате, и в тексте приведен дословный перевод цитаты, использованной Лютером. - Перев.
[34] Фабер и Эразм переводят это как potentia, но Фабер предлагает fortitudo в своих комментариях и также использует potestas в своем переводе. О значении термина virtus, см. комментарии к стиху 1:16 выше, во второй части данной книги
[35] Лютер приводит также это слово на иврите, однако переводчик вынужден его опустить из-за полиграфических ограничений данного издания (в частности - отсутствия древнееврейских символов). Наиболее любознательные читатели могут ознакомиться с оригиналом или же немецким либо английским переводами, где это слово приводится. - Перев.
[36] Рим.9:21
[37] Данное слово также приведено в тексте на иврите, но опущено в переводе. - Перев
[38] Имеется в виду первая часть книги. - Перев.
[39] Досл.: “был соделан”. - Перев
[40] Название работы переведено дословно по английскому тексту: “Enchiridion”. Переводчику неизвестно, существует ли перевод данной работы или хотя бы ее названия на русский язык.
[41] Августин, Enchiridion ad Laurentium, 99, Patrologia, Series Latina, XL, 278
[42] То есть, если Он ожесточает, то нет в этом никакой несправедливости. - Перев.
[43] Там же.
[44] При дословном переводе цитаты, использованной Лютером, там появляется слово “остаток”: “...И произведу от Иакова семя, то есть остаток... “. - Перев.
[45] См., например, Амос.3:12. Хотя это слово и не присутствует там буквально, оно вытекает из контекста. - Перев.
[46] Здесь в цитате, использованной Люретом (при дословном переводе) скорее используется термин “останки”. - Перев.
[47] При дословном переводе цитаты, используемой Лютером, она выглядит следующим образом: “Ибо Он желает завершить Свое Слово и прервать его праведно”. Все известные переводчику варианты перевода данного стиха на русский язык, и большинство английских переводов имеют несколько иной смысл. Например, один из современных переводов: “Господь приведет свой приговор земле в исполнение раз и навсегда” (СЛОВО ЖИЗНИ). Другой современный перевод: “Ибо слово Свое до конца и без промедления совершит Господь на земле” (Slavic Gospel Association). Поэтому последующие комментарии Лютера могут показаться русскому читателю несколько натянутыми и местами непонятными. - Перев.
[48] О значении термина monii, см. соответстующие комментарии к стиху 4:7 во второй части данной книги.
[49] В истолковании 6-ой главы Книги Иисуса Навина, Лирский представляет Иерихон как “город дьявола”, а Иерусалим - как “город Божий”.
[50] “в праведности”;
[51] При дословном переводе цитаты, используемой Лютером, концовка данного стиха звучит так: “... что оно не может покрыть их обоих”. По этой причине в следующем предложении Лютер столь определенно говорит о двух людях - ветхом и обновленном. При чтении русской Библии и большинства английских переводов (таких как KJV, NIV, ASV и др.) подобных прямых ассоциаций не возникает. - Перев.
[52] От слова совершенствовать, то есть: "Улучшенным". - Перев.
[53] В современном переводе: “... Бог сказал, что уничтожит землю, а затем добро сойдет на землю, как полноводная река” (Всемирн. Библейский Переводческий Центр, М.: 1993). - Перев.
[54] Pliny, Natural History, VII, 5.
[55] В Септуагинте это выражено словами: non confundetur (“он не будет смущен [приведен в смятение]”, а в оригинале [на иврите] сказано: non festinet (“он не будет поспешен”]. Два этих выражения подвергнуты сравнительному анализу Эразмом в работе Annotationes, но сам он перевел эту фразу как non pudefiet (“он не будет пристыжен”)
[56] Досл.:“Слабодушен”, то есть немощен душой.
[57] Эта цитата не обнаружена ни в работе Августина De beata vita, ни в прочих его трудах.
Глава 10
2. “... Имеют ревность по Боге, но не по рассуждению[1]”.
Это удивительное утверждение, потому что она [“ревность не по рассуждению”] является сильным и заклятым противником веры, она противостоит покорности, она делает людей упрямыми и неисправимыми, что очевидно в случае с еретиками и раскольниками. И, если бы у них не было возможности совершить ошибку, они придерживались бы твердо и упрямо своих добрых намерений, связывая свое спасение всецело с тем фактом, что они исполняют свои богобоязненные намерения из ревностного отношения к Богу. Писание вполне оправданно называет таких людей развращенными или искривленными сердцем и извращенными умом, несмотря на то, что они не развращены по плоти или не имеют физических, телесных пороков, но зато они извращены в духовных вопросах, они духовно неподатливы, придерживаются собственных представлений и имеют свои “добрые намерения”. Против таких людей направлены слова блаженной Девы Марии: “... Рассеял надменных помышлениями сердца их” (Лук.1:51). В наши дни среди таких людей мы встречаем пап и князей, пренебрегающих собственными обязанностями в “усердии по Богу” и набожных намерениях и совершающих дела, которых они не должны касаться. Сюда входят также все люди, оставляющие “низкие” добрые цели, к которым им следовало бы направляться, и устремляющиеся к “большему благу”, будучи постоянно обманываемы дьяволом. Ибо это усердие является разумом и головой древнего змея[2], причиной всякого несогласия и источником надменности, упрямства и неверия, и хотя внешне и кажется, будто оно проявляется ради спасения, на самом деле оно является помехой для спасения.
Таким образом, мы должны заметить, что “иметь просвещенную ревность по Богу”[3] - значит проявлять ревность [усердие] по отношению к Богу в набожном неведении и интеллектуальной тьме, то есть ничто не считать столь величественным и благим, даже если это и кажется Самим Богом и всей Его славой - так, чтобы не пребывать в постоянном страхе и всегда быть готовым к направлению и обращению на меньшее благо. И, таким образом, без понимания, без чувствования, без обдумывания, человек должен быть безразличен ко всему, чтобы не требовалось Богом ли, человеком ли, или какой иной тварью. Ибо такие люди не знают - как выбирать, но они ожидают быть избранными и призванными. Поэтому в Пс.(17:27) мы читаем: “С чистым - [Ты поступаешь] чисто[4]”.
Эти люди кротки и восприимчивы к учению, как золото, которому можно придать любую форму. Поэтому в Святых Писаниях существует различие между терминами “правый” и “добрый”, как, например, в Пс.(124:4 и далее): “Благотвори, Господи, добрым и правым в сердцах своих. А совращающихся на кривые пути свои ...”- (то есть в сторону от правды) - “... да оставит Господь ходить с делающими беззаконие...”, то есть творить добро так, как они себе его представляют, в соответствии со своей извращенностью. Слово “прямота” обычно переводится как “беспристрастность” там, где оно верно истолковывается, в том смысле, что правильная разновидность праведности является правильной разновидностью блага, но неправильная разновидность праведности, или “самоправедность” - это неправильное и извращенное благо. В Еккл.(1:15) сказано: “Кривое не может сделаться прямым...”. Поэтому мы читаем в Пс.(44:7): “... Жезл правоты - жезл царства Твоего”, то есть [жезл] “направления” или “беспристрастия”. Ибо он [жезл] “направляет кротких к правде” (Пс.24:9), то есть тех, кто ничего не знают, тех, кто не направляют сами себя, руководствуясь своим суждением и пониманием. Поэтому “иметь просвещенную ревность”[5] - значит не знать ничего о том, по отношению к чему проявляется ревность [усердие]. Ибо знание о том, что кто-то [чего-то] не знает, является такой разновидностью знания, согласно которой иудеи не имеют ревности [по Богу]. Ибо они знают, что они знают. Потому что человек, который знает, что он не знает, является кротким, восприимчивым к учению, не противящимся и готовым протянуть руку всем людям.
6. “Кто взойдет на небо?” Моисей во Втор.(30:12) не использует эти слова в таком смысле, но Апостол, от обилия собственных чувств и духа, раскрывает их истинный смысл, аргументировано уча нас, что все Писание, при глубоком и серьезном рассмотрении, повсеместно повествует только о Христе, несмотря на то, что при поверхностном ознакомлении может показаться, будто оно звучит несколько иначе, по причине использования в Библии малопонятных и образных выражений. Поэтому он также объясняет, что “конец закона - Христос” (стих 4), как бы говоря, что смысл всего Писания заключается во Христе. Абсолютную истинность этого он доказывает тем фактом, что даже слово, которое наиболее чуждо [враждебно] Христу, все же означает Христа. Эти утверждения объясняются различными путями.
Во-первых, как это уже было показано в первой части книги[6], Апостол сравнивает две разновидности праведности между собой, относя добрые дела к праведности Закона, а Слово - к праведности веры [по вере]. Ибо дела требовались для Закона, вера же требуется для Слова (Закон требовался для дел, чтобы мы могли знать, что нам следует совершать - вера же требует Слова, не для того, чтобы мы могли знать, но чтобы веровать). Таким образом, первая разновидность праведности зависит от совершаемых дел, вторая же - от Слова Божьего, в которое мы веруем. Сущность же этого Слова он описывает так: “Не говори в сердце твоем: кто взойдет на небо?” (стих 6), как бы утверждая этим, что Слово, в которое нужно веровать, заключается в следующем: Христос умер и вновь воскрес.
По этой причине данные отрицания и вопросительные изречения включают несколько весьма строгих утверждений. Например, выражение “Кто взойдет на небо?” означает, что вы с полнейшей уверенностью должны сказать, что Христос взошел на небо, и вы будете спасены. Не сомневайтесь ни секунды, что Он взошел, ибо это то Слово, которое спасет вас. Это тот путь праведности, которому учит вера. Это руководство по наискорейшему обретению спасения. Ибо праведность Закона - путь длинный, извилистый и окольный, что было символически показано при блуждании детей Израилевых в пустыне.
Во-вторых, Стапуленсис[7] истолковывает данный стих так, что Моисей говорит в этих словах о праведности Христовой, а также о Его сошествии в ад и вознесении. Таким образом, он интерпретирует это следующим образом: “О том же, что от веры, он говорит так: ‘Кто взойдет на небо?’ Это означает вознесение Христово. Или возьмем фразу: ‘Кто сойдет в бездну?’ Она означает воскресение Христа из мертвых”. Таким образом, он применяет выражение: “То есть”, или: “Это означает”, к вопросительным восклицаниям: “Кто взойдет...?” и: “Кто сойдет...?”, а не к выражению: “Не говори”. Однако, это истолкование настолько озадачивает читателя и требует от него столь сильного умственного напряжения, что он вполне может не уловить его смысла.
В-третьих, Эразм[8] полагает, что здесь вообще нет никакой трудности, и все истолкователи понапрасну тратят время. Он считает, что Апостол видит в этих словах Моисея стремление обуздать тех людей, которые не верят до тех пор, покуда не увидят прямых свидетельств и доказательств, так что слова: “Кто взойдет на небо?” означают: “Не говорите, что Христос не на небесах, даже если вы не видите Его, но лишь веруете”. Ибо, тот, кто не верует в это и говорит: “Кто взойдет на небо?” поступает так же, как человек, отрицающий присутствие Христа на небесах, или требующий доказательств, чтобы поверить в это.
Но чье бы истолкование мы не взяли, ясно одно - Апостол хочет довести до нашего сознания, что полная праведность человека, ведущая ко спасению, зависит от Слова [и достигается] через веру, а не от добрых дел, через знание. Потому и во всех пророческих Книгах Бог утверждал ни что иное, как то, что они [люди] не желали слушать Его голоса, и через пророков Он требовал от людей не совершения добрых дел, а, скорее, слушания Своих слов и проповедей. Например, в Книге Иеремии (7:21 и далее) Он говорит: “Так говорит Господь Саваоф, Бог Израилев: всесожжения ваши прилагайте к жертвам вашим и ешьте мясо; ибо отцам вашим Я не говорил и не давал им заповеди в тот день, в который Я вывел их из земли Египетской, о всесожжении и жертве; Но такую заповедь дал им: слушайте гласа Моего, и Я буду вашим Богом, а вы будете Моим народом...” И в Книге Исаии (1:10 и далее) Он говорит: “Слушайте слово Господне, князья Содомские; внимай закону Бога нашего, народ Гоморрский! К чему Мне множество жертв ваших?” И далее Он продолжает (стих 19): “Если захотите и послушаетесь, то будете вкушать блага земли”. И в конце этой же Книги Он говорит: “... А вот, на кого Я призрю: на смиренного и сокрушенного духом и на трепещущего пред словом Моим. Закалывающий вола - то же, что убивающий человека... воскуряющий фимиам - то же, что молящийся идолу; и как они избрали собственные свои пути... “ и т.д. (Ис.66:2 и далее).
Ничто, кроме веры, не может достичь этого, ибо она устраняет всякую мудрость плоти, побуждая людей не к познанию[9], но к приготовлению - приготовлению к тому, чтобы быть наставляемыми, и ведомыми, приготовлению к охотному слушанию и принятию. Ибо Бог требует не обилия добрых дел, но умерщвления ветхого человека. И он не умерщвляется иначе, как через веру, смирющую наши ощущения самозначительности, подчиняя человека значимости другого. Ибо вся жизнь ветхого человека концентрируется на чувствах, разуме, мудрости и благоразумии плоти, подобно тому, как жизнь змеи сосредоточена в ее голове. И поэтому, когда эта “голова” сокрушается, весь ветхий человек мертв. Как я уже сказал, порождается это верой в Слово Божье. Слово не является чем-то таким, что провозглашается только с небес, но ,скорее, это то, что звучит ежедневно из уст некоего благого человека, особенно из уст проповедника. По этой причине неверующие сварливы, вздорны и всегда претыкаются о Слово веры. Ибо там, где им следует веровать, они хотят, чтобы это [то, как веровать] было продемонстрировано им. Они всегда полагают, что их позиция или точка зрения правильна, а все остальные заблуждаются. Ибо тот, кто ни в чем не уступает и думает, будто он непогрешим, наверняка является человеком, в котором ветхий Адам и ветхий человек все еще живы, и Христос еще не воскрес в нем.
Таким образом, Бог укрывает эту драгоценнейшую покорность в равной мере в великих и малых делах, и Он не принимает во внимание различия между делами, но учитывает лишь покорность. Поэтому “благоразумие” безумцев всегда рассмаривает дело, как нечто более важное, чем Слово, и определяет ценность Слова по критериям ценности дела. И там, где дело не представляет собой ценности, “благоразумие” безумцев презирает Слово и считает его тщетным. Ибо “мудрость плоти”, которая различает добро и зло, все еще живет. Она была рождена от первого греха, от древа познания добра и зла.
С другой стороны, мудрость духовных людей не знает ни добра, ни зла, но всегда взирает на Слово, а не на дела, взвешивая и оценивая значимость дел на основе Слова, при этом, даже если дело является самым незначительным из всех, все же это благоразумие [эта мудрость духовных людей] оценивает его как наиважнейшее, потому что духовный человек всегда придает самое большее значение Слову.
Воспользовавшись таким трюком, древний змей обманул Еву, но не Адама. И по сей день он одурачивает таким образом всех надменных людей. Ибо он сразу же увел Еву прочь от Слова к делам, сказав ей: “Подлинно ли сказал Бог...?” Затем, когда она стала взирать на скудость своих дел, она начала также презирать Слово. Таким же образом Саул пренебрег Словом Божьим, уповая на многочисленность своих жертвоприношений. Так и по сей день люди, стремящиеся к праведности путем совершения добрых дел, тем более надеются на спасение, чем более “великие” дела они совершили, показывая этим стремлением к большему количеству добрых дел свое неверие, надменность и презрение к Слову. Ибо человек, к которому приходит искушение совершить как можно больше добрых дел, так, что он начинает пренебрегать малыми делами и благоговеть перед большими, уклоняться от малых дел и страстно желать дел “великих” - это человек, который, вместе с иудеями и еретиками претыкается о Камень Преткновения. Ибо для него Христос остается сокрытым под второстепенными делами, заповеданными Словом, и Он оставляет этих людей в их “великих” делах, навязанных им дьяволом через их мудрость плоти.
Поэтому мы должны проявлять по-детски простодушное отношение к Слову со всем своим усердием, изо всех своих сил, всей своей мудростью и с закрытыми глазами. И, независимо от того, что Слово Божье заповедует нам делать, независимо от того, кажется ли нам это безумным или недостойным, великим или малым, давайте исполнять это, измеряя дела Словом, а не Слово делами.
Людей, стремящихся к обретению праведности путем совершения добрых дел, можно узнать также и по другому признаку, а именно - по тому, что они хватаются за те дела, которые высоко ценятся среди людей и которыми люди восхищаются. Однако, как только окружающие перестают восторгаться этими делами и переводят их в разряд малозначительных, они сразу же охладевают к ним, несмотря на то, что они совершали их в прошлом, и становится очевидным тот факт, что они не стремились к этим делам и не искали даже Бога в этих делах, но, скорее, просто выставляли себя “напоказ”, совершая эти дела. Таким образом, они не стремятся к делам, которые считаются скромными и малозначительными среди людей, хотя только к таким делам мы и должны стремиться, действуя без Слова Божьего.
Но это то, чем озабочены необразованные проповедники, когда они вводят в заблуждение простых людей. Они проповедуют или читают им о великих делах, описанных в легендах о святых, и навязывают людям только такие представления. И когда малообразованные люди слышат утверждения о важности этих дел, они сразу же пытаются подражать им, пренебрегая при этом всем остальным - вот откуда происходят многочисленные индульгенции, позволения на возведение, пышное украшение церквей и умножение обрядов - при этом они нисколько не заботятся о том, чем каждый человек обязан Богу, согласно своему призванию.
Папа и священиики, которые столь великодушно даруют индульгенции за мирскую, преходящую материальную поддержку церквей, проявляют неимоверную жестокость, если при этом они не проявляют еще более усердного или по, крайней мере, столь же усердного интереса к Богу, и если не заботятся о спасении душ, поскольку они приняли все, что имеют, как дар, а значит должны и отдавать это даром. Но “Они развратились, совершили гнусные дела...” (Пс.13:1), соблазнились сами и соблазняют людей Христовых, уводя их прочь от истинного поклонения Богу.
В этой связи я вспоминаю услышанную мною однажды удивительную, но весьма поучительную историю. Некий невежественный человек услышал как-то речи подобного проповедника, распинавшегося о примерах, которым должны следовать люди, и заявившего, что в память о поступке Симеона Столпника[10], описанном в “Жизни святых столпников”[11], что-то великое должно быть совершено для Бога. Желая высмеять глупые представления этих “кафедральных пустомель”[12] и показать, к чему привело бы, если бы люди действительно подчинились бы этим бредовым призывам, он решил, по воле Божьей и из любви к Богу, не справлять малую нужду. Через несколько дней такого “воздержания” он довел себя до изнеможения и начал хиреть на глазах. Когда люди пытались уговорить его отказаться от такого решения, он не слушал их. Но взгляните, как он был избавлен от этого решения мудростью Божьей. Один очень умный человек, вразумленный Богом, пришел к нему и начал призывать его с еще большим усердием придерживаться своего намерения, говоря: “Ты поступаешь верно и правильно. Продолжай, брат мой, начатое дело. Ибо и я также собираюсь делать то, что делашь ты, чтобы показать свое презрение и ненависть ко всем моим друзьям, ибо они - против меня, так же, как твои - против тебя”. Теперь, когда тот человек услышал, что совершаемое им ни во что не ставится окружающими, но расценивается ими как проявление ненависти и пренебрежения к ним, а вовсе не любви, он сразу же пришел в чувство и сказал: “Если они говорят, что я поступаю так по этой причине, то я не буду делать этого”. В сердце его, как смертельная язва, сидела уверенность в том, что он делает это ради людей. И, как только эта язва была вырезана, он исцелился. О, какой добрый совет он получил, совет, который только Бог, как Учитель наш, может дать нам, совет, который был направлен в самый корень его болезни. Поэтому добрые дела святых не должны проповедоваться как нечто абсолютное, то есть людям не следует говорить, что они должны в точности совершать то же самое, но нужно добавлять: “Смотрите, этот святой жил в таких-то условиях, так-то и так-то, и это пример для вас, чтобы вы в своей жизни могли совершать нечто подобное, но не так, чтобы в точности повторять совершенное им, пренебрегая окружающими вас обстоятельствами и условиями жизни, и переносясь в его обстоятельства и условия”.
10. “Потому что сердцем веруют к праведности...” Этим он как бы говорит: “Никто не обретает праведности делами, разумом и усердием, но также ее не обретают богатством и почестями”, хотя многие люди в наше время обещают себе избавиться от своих грехов, уплачивая пожертвования в двойном размере. И многие люди хотят казаться праведными в собственных глазах, потому что они знают, читают или учат великим вещам, или же потому что они обладают “сиятельным достоинством” и совершают священное служение. Но, это новое обретение праведности противоречит или выходит за рамки учения Аристотеля, который говорит, что праведность порождается делами, особенно внешними и часто повторяемыми делами.[13] Но эта “гражданская”[14] праведность негодна перед Богом. Но истинная праведность порождается верой в слова Божьи, верой от всего сердца, как уже говорилось выше, в Рим.(4:3): “Поверил Авраам Богу, и это вменилось ему в праведность”. Но праведность, которая подразделяется на “дистрибутивную”, “коммутативную” и, наконец, общую праведность[15], эта праведность философа происходит от слепоты разума человеческого или от человеческой мудрости, озабоченной только мирскими и преходящими делами, и согласуется с таким подходом, при котором возможна ситуация, когда один человек никому и ничего не должен, другой - должен некоторым, а третий - многим людям. Но по отношению к праведности Божьей человек в долгу перед всеми, ибо он “становится виновным во всем” (Иак.2:10). Своему Творцу, Которого он оскорбил, он обязан славой и непорочностью своей жизни, творениям же Божьим он обязан добрым обращением и взаимодействием в служении Божьем. Таким образом, он не способен оплатить свои долги, пока не смирит себя в подчинении всем, занимая нижайшее место, ничего не прося для себя среди всего этого. Как говорят юристы: “Тот, кто отказывается от всех своих благ, принес удовлетворение”. Таким образом, тот, кто отказывается от Бога, от Его творений, даже от себя самого и радостно и добровольно отправляется в небытие и смерть, и по своей собственной воле покоряется проклятию, не веруя, что он достоин хоть какой-то части всего этого, такой человек явно принес удовлетворение Богу и Его праведности. Ибо он ничего не оставил себе, он все отдал Богу и Его творениям. Это происходит через веру, посредством которой человек подчиняет свой разум слову креста, отвергает себя и отказывается от всего, ибо он мертв для себя и для всего. И, таким образом, он живет только для Бога, у Которого “все живы” (Лук.20:38), даже мертвые.
“... А устами исповедуют ко спасению”. Этим он говорит, что вера, ведущая к праведности, не достигает цели этой праведности, то есть спасения, она не достигает исповедания. Ибо исповедание - это основная работа веры, посредством которой человек отвергает себя и исповедует Бога - он отвергает и исповедует так, что может отвергнуть собственную жизнь и отказаться от всего скорее, чем утверждать себя. Ибо, исповедуя Бога и отвергая себя, он умирает. И как он может отвергнуть себя более эффективно, чем умирая в своем исповедании Бога? Ведь тогда он покидает себя, чтобы Бог и его исповедание Бога пребывали.
12. “... Один Господь у всех, богатый для всех призывающих Его”. Новое выражение! Ибо он мог бы сказать: “Склонный, желающий”, или, как говорит Закон: “Милосердный ко всем, взывающим к Нему” (см.Исх.22:27; Иоил.2:13 и т.д.) Мы читаем в Псалме (85:5): “Ибо Ты, Господи, благ и милосерд и многомилостив ко всем, призывающим Тебя”. Но Апостол хочет подчеркнуть то, что он подчеркивает везде, а именно - что Бог дает взывающим к Нему даже больше того, о чем они просят, так, что их просьба, по сравнению с полученным от Бога даром, меркнет, представляясь скудной и умеренной, потому что просящий не может даже представить себе столь великих даров, не говоря уже о том, чтобы просить о них. Таким образом, мы читаем в Ефес.(3:20): “... Кто ... может сделать несравненно больше всего, чего мы просим, или о чем помышляем”, а также выше, в Рим.(8:26): “ ...Ибо мы не знаем, о чем молиться, как должно...”, и во 2Кор.(9:8): “Бог же силен обогатить вас всякою благодатью”. Бог, следовательно, богат, поскольку Он слушает нас, а мы бедны, поскольку мы молимся и просим, Он могуществен и способен исполнить, в то время, как мы слабы и боязливы в своих прошениях. Потому что мы не просим столько, сколько Он способен и желает дать нам, то есть мы не просим по Его силе, но намного меньше - соизмеряясь со своей собственной немощью. Но Он не может давать иначе, как по Своему могуществу. Таким образом, Он всегда дает больше, чем у Него попрошено. Поэтому Он говорит: “Открой уста твои, и Я наполню их” [Он не говорит: ‘капну в них чего-нибудь’, но говорит: ‘наполню’] (Пс.80:11), то есть: “Проси сколько можешь, и Я все равно дам больше, потому что Мое даяние более могущественно, нежели сила твоего прошения”. Итак, “... Дух подкрепляет (нас) в немощах наших” (Рим.8:26), когда мы молимся. Надо отметить, что под этим “могуществом”, составляющим здесь основу Бога, нельзя, как в логике, понимать некую случайную и свободную силу и способность действовать там и тогда, где и когда человек того желает. Но в греческом оригинале - это слово dunamenw[16], то есть: “Тому, Кто может”. Это указывает на силу, о которой я говорил выше, поэтому значение таково: “Когда Бог дает, Он делает это столь сильно, решительно и обильно, что мы не способны даже представить себе таких вещей [того, что Он дает]. Ибо Он столь могуществен, то есть столь силен и решителен, что дает более того, о чем просит наша немощь. Но он добавляет слова: “Силою...” (в греческом оригинале - dunammin) “...действующею в нас” (Ефес.3:20), исключая тем самым силу плоти. Ибо Он действует в нас не силой плоти, равно как слышит нас не на этом основании, но, скорее, здесь идет речь о Его духовной силе. Потому что таково значение слов: “Больше всего ... о чем помышляем”, что в греческом оригинале выражено словом nooumen, то есть “постигаем”, “понимаем”, словом, происходящим от nou, то есть “разум, понимание, суждение”. Ибо Его путь выслушивания наших молитв выходит за пределы нашего понимания, то есть он не таков, как мы его себе представляем и как мы о нем думаем, он не является, как это кажется, избранным благоразумно. Ибо мы избираем в немощи и бессилии, то есть то, о чем мы просим, было бы немощно и бессильно, если бы это было дано нам, поскольку все это находится в пределах нашего понимания, поэтому мирское и преходящее сразу же становится утомительным и скучным. Таким же образом, он говорит в Филип.(4:7): “И мир Божий, который превыше всякого ума...” (noun), то есть знания, понимания, постижения, как мы уже отмечали выше: “...Соблюдет сердца ваши и помышления ваши...”, то есть nohmata - то, что вы чувствуете и о чем помышляете своим умом или чувствами, и то, что мы имеем в виду, когда говорим: “Ваши помыслы”.
14. “Но как призывать Того, в Кого не уверовали?”Все люди, обладающие надменным разумом - такие, как иудеи, еретики и раскольники - дерзко приписывают себе указанные далее четыре качества. Они все введены в заблуждение видом благочестия. Ибо эти четыре пункта столь взаимосвязаны, что один вытекает из другого, и последний является причиной и антецедентом всех остальных, то есть они не могут проповедовать, покуда они не посланы. Из этого следует, что они не могут слышать, покуда им не было проповедано, а отсюда, в свою очередь, вытекает, что они не могут уверовать, если они не слышат, и не могут воззвать к Богу, ежели они не веруют. И, наконец, невозможно для них спастись, если они не взывают к Богу. Итак, весь корень и все происхождение нашего спасения заключается в Боге, Который посылает. И если Он не посылает, то проповедующие делают это ложно и неправильно. И такая проповедь - не проповедь, в действительности лучше бы им было не проповедовать вовсе. И те, кто слушают, слушают ложно, и было бы лучше им не слышать вовсе. И те, кто верят им - верят ложно, и лучше бы было им не веровать. И те, кто взывают к Богу - взывают к Нему неверно, и луше бы им было не взывать к Нему. Поскольку такие проповедники не проповедуют, слышащие их - не слышат, верящие - не верят, взывающие к Богу - не взывают к Нему, и те, кто должны быть спасены - на самом деле осуждены. Прит.(1:28): “Тогда будут звать меня, и я не услышу...”. Пс.(109:2-3): “Жезл силы Твоей пошлет Господь с Сиона...”. И далее он продолжает: “... Господствуй среди врагов Твоих”[17]. Но эти люди правят среди своих друзей, потому что они привлекают их своей лестью. И в Пс.(17:42) мы читаем: “Они вопиют, но нет спасающего; ко Господу, - но Он не внемлет им”. Таким образом, эти люди - как мертвые статуи пред Богом - они имеют уши, но не слышат, имеют уста, но безмолвны, и т.д. Почему? Потому что они не от Бога. Ибо когда Бог посылает Свое Слово, “тогда присутствует действующая сила” (so geht’s mit Gewalt) - так, что она обращает в веру не только друзей и людей, одобряющих его [Слово], но также врагов и тех, кто противится ему.
Таким образом, прежде всего необходимо следить, чтобы тот, кто учит, был послан Богом, как Иоанн (см.Иоан.1:6). Это можно распознать, когда человек доказывает это чудесами и небесными свидетельствами о том, что он был послан, как это было в случае с Апостолами, или если он доказывает, что он был послан позже какой-то небесной силой и в смирении проповедует повиновение этой силе, всегда готовый предстать на суд перед ней, и говорит то, что было заповедано, а не только лишь то, что он [сам] изобрел, и что приятно и угодно ему самому. Поэтому мы читаем в Зах.(13:3): “Тогда, если кто будет прорицать, то отец его и мать его, родившие его... (то есть его религиозный наставник и церковь[18]) ... скажут ему: ‘Тебе не должно жить...(то есть - ты должен быть осужден и отлучен от церкви) ...потому что ты ложь говоришь во имя Господа’; и поразит его отец его и мать его, родившие его, когда он будет прорицать”. Это острый дротик, пронзающий еретиков. Ибо, обладая высоким положением и имея благочестивый вид, они проповедуют без свидетельства Божьего и власти, подтвержденной Богом, но лишь по своей воле и своими силами.
Так, мы читаем в Иерем.(23:21): “Я не посылал пророков сих, а они сами побежали”. И, несмотря на это, они смеют утверждать: “Мы спасемся, потому что призываем имя Господне. Мы взываем к Нему, потому что мы веруем, мы веруем, потому что слышим, мы слышим, потому что проповедуем”. Однако вот чего они не могут говорить: “Мы проповедуем, потому что были посланы”. Здесь они лгут! В этом состоит сама суть спасения, и без этого все остальное - ложь, даже если они не понимают, что это ложь. Поэтому в Рим.(1:2) Апостол подробно разъясняет это, чтобы никто не думал, что Благовестие пришло в мир через человека. Во-первых, потому что обетование о нем было дано задолго до того, как оно пришло, оно не было каким-то новым “открытием”. Во-вторых, оно пришло не через одного человека, но через многих, через пророков Божьих, и не только в устной [сказательной] форме, но также и через Святые Писания. Еретик тоже должен приводить подобного рода свидетельство [доказательство] своей доктрины и ереси. Он должен показать, где и кем было прежде дано обетование. Затем - через кого оно [это обетование] было передано, и, наконец, в каких писаниях это было написано, так, чтобы он мог указать на писания, как на свидетельства. Однако, они нисколько не заботятся об этом и бессмысленно утверждают: “У нас есть истина, мы веруем, мы слышим, мы взываем к Богу”, будто бы то, что некоторым людям кажется, что какое-то явление происходит от Бога, уже само по себе является достаточным свидетельством истинности этого, и словно нет никакой надобности в том, чтобы Бог подтверждал Слово Свое и сопровождал его последующими знамениями и предшествующими обетованиями.
Таким образом, власть церкви была учреждена, и Римская церковь все еще удерживает ее. Верно проповедуют те, кто проповедуют Евангелие безо всяких внешних изъянов.
Ибо слово, проповедуемое еретиками, величайшим образом удовлетворяет их самих[угодно[19] им самим], потому что оно звучит так, как они этого хотят. Но они желают величайшей набожности (как кажется им). И, таким образом, их собственный образ мышления остается неизменным, и их собственная воля - нерушимой. Ибо Слово приходит к ним не вопреки их помыслам, но согласно и соответственно им, так, что они - [по их мнению] на равных со Словом или даже могут судить его. Однако на самом деле все обстоит так, что если Слово Божье приходит, то оно приходит вопреки нашим помыслам и нашей воле. Оно не позволяет нашим помыслам устоять даже в самых “священных” областях, но оно разрушает, искореняет и рассеивает все, как говорится в Книге Иеремии (23:29) [см. также 1:10]: “Слово Мое не подобно ли огню, говорит Господь, и не подобно ли молоту, разбивающему скалу?” Следовательно, это вернейший признак того, что некий человек действительно имеет Слово и несет его в себе, если он не находит в себе ничего, что ему понравилось бы или того, что ему было бы угодно, но лишь то, что ему не нравится и неугодно, и то, что он печален и скорбен во всем, что он знает, говорит, делает и чувствует, и находит удовольствие только в других или в Боге. С другой стороны, наивернейшим признаком отсутствия в человеке Слова Божьего, является то, что он находит удовольствие в себе самом и радуется тому, что он говорит, знает, делает и чувствует.Причина всего этого заключается в том, что Слово Божье “разбивает скалу”, разрушает и распинает [умерщвляет] все, что нам нравится в нас самих, и не позволяет остаться в нас ничему, кроме того, что нам неугодно, чтобы тем самым научить нас находить удовольствие, радость и уверенность только в Боге, а вне себя - блаженство и удовольствие в ближнем своем.
15. “... Как прекрасны ноги благовествующих мир, благовествующих благое!” Во-первых, они названы “прекрасными”, потому что они непорочны и чисты, ибо они проповедуют Евангелие не из соображений личной выгоды или пустой славы, что теперь имеет место повсеместно, но лишь из покорности Богу и для спасения слушающих.
Во-вторых, слово, переведенное здесь термином “прекрасны”, в древнееврейском оригинале имеет оттенок чего-то желаемого, того, на что человек уповает, чего-то одобряемого или достойного любви и привязанности, по-немецки: lieblich und genehm. И поэтому значение рассматриваемого фрагмента таково, что проповедь Евангелия является чем-то любимым и желаемым для находящихся под Законом. Ибо Закон не показывает ничего, кроме нашего греха, он делает нас виновными [заставляет признать себя виновными] и порождает тем самым муки совести. Евангелие же порождает стремление к исправлению в людях, испытывающих муки подобного рода. Таким образом, Закон - это зло, а Евангелие - благо, Закон провозглашает гнев, а Евангелие - мир. Закон говорит (как Апостол цитирует в Гал.3:10): “... ‘Проклят всяк, кто не исполняет постоянно всего, что написано в книге закона’”. Но никто не исполняет дела закона постоянно, как написано там же: “А все, утверждающиеся на делах закона, находятся под клятвою[20]”. Но Евангелие говорит: “...Вот агнец Божий, Который берет на Себя грех мира” (Иоан.1:29). Закон угнетает совесть грехами, Евангелие же освобождает совесть и приносит мир через веру во Христа. Поэтому мы также читаем выше (стих 5): “Моисей пишет о праведности от закона: ‘исполнивший его человек жив будет им’”. Этим Апостол как бы говорит: “Но никто не исполняет закона, и, таким образом, никто не будет жив им”. Поэтому мы вновь читаем в Гал. (3:11-12): “А что законом никто не оправдывается пред Богом, это ясно, потому что праведный верою жив будет. А закон не по вере; но кто исполняет его, тот жив будет им”. И выше, в Рим.(2:13) он провозглашает: “Потому что не слушатели закона праведны пред Богом, но исполнители закона оправданы будут”, как бы говоря этим, что в Божьих глазах все, не имеющие веры, являются лишь “слушателями [закона]”. Ибо “кто исполняет его [Закон], тот жив будет им”, но никто не исполняет его. Иначе зачем была бы нужна вера?
В выражении: “Благовествующих благое[21]”, Дух Святой выражает нечто большее, чем то, что мы отразили в первой части книги “Заметки на полях”, и факт заключается в том, что “мир” и “благое” - это не то, что видимо для мира сего, но они настолько сокрыты, что не провозглашаются иначе, как посредством Слова и не постигаются иначе, как верой. Ибо это “благое”, и этот благовествуемый “мир” не воспринимаются чувствами, но провозглашаются Словом и могут быть постигнуты только верой, то есть без всякого личного переживания, покуда мы не вступили в жизнь грядущую.
И термин “благое” является указанием на дарование благодати, а термин “мир” - на удаление порочного. Таким образом, он сначала пишет о благовествовании мира, а затем - о благовествовании благого. И это благое находится как бы под крестом, ибо ни один человек не способен обладать этим [внутренним] миром[22] и этим благим, покуда он не отрекся от “мира” и всех “благ” мира сего, и покуда он не желает страдать за свою веру среди всех скорбей мира сего и испытаний собственной совести.
Но что понимается под термином “ноги”? Согласно первому истолкованию, данный термин указывает на отношение и посвященность своему делу проповедующих. Они не должны иметь любви к деньгам и славе.
Однако, согласно оригиналу Ветхого Завета, который написан на иврите и более точен, хотя термин “ноги” и может восприниматься буквально, а именно - так, что приход проповедников благого является чем-то желанным для мучимых грехами и недоброй совестью, все же более правильно, если это понимается так, что он означает сами слова или звуки и слоги, произношение слов проповедующими, ибо их голоса подобны ногам, или “средствам передвижения”, или колесам, на которых переносится или перевозится Слово Божье, направляясь к ушам слушающих. Поэтому он говорит: “По всей земле проходит звук их...” (Пс.18:5). Если он “проходит”, то у него должны быть ноги. И еще: “... Быстро течет[23] слово Его” (Пс.147:4). То, что бежит, должно иметь ноги - Слово бежит, поэтому Слово имеет “ноги”, которые являются звуками, произносимыми проповедниками. Должно быть так, и так есть на самом деле [т.е. данный вариант истолкования является наиболее точным], в противном случае фрагмент Ис.(32:20) был бы абсурден: “Блаженны вы, сеющие при всех водах и посылающие туда вола и осла”. И в Пс.(90:13) мы читаем: “На аспида и василиска наступишь, попирать будешь льва и дракона”. Это невозможно совершить иначе, как посредством Слова. Ибо в то время, как слушатель сидит и принимает Слово Божье, “ноги” проповедника ходят вокруг него, и он “сокрушает” его, в своем стремлении разузнать - не может ли он сделать его лучше. Поэтому в Мих.(4:13) мы читаем: “Встань и молоти, дщерь Сиона; ибо Я сделаю рог твой железным и копыта твои сделаю медными, - и сокрушишь многие народы...” Термин “молотить” здесь ассоциируется с тем, как волы ходят по зерну ногами. Таким образом, ноги, когда она проповедует - это слова и изречения, которыми она “рассекает”, потрясает народы и “сокрушает их”. И церковь делает это ничем иным, как словами и изречениями. Но они [эти изречения] прекрасны и желанны для тех, чья совесть находится под тяжким гнетом грехов.
Таким образом, мы имеем здесь два “набора” противоположных терминов: Закон - грех. Закон показывает [как бы “вскрывает”] грех, порождает в человеке чувство вины и угнетает его. Он действительно доказывает ему, что он достоин проклятия или уже проклят. Евангелие же говорит ему о милости. Евангелие предлагает благодать, устраняет грех и исцеляет болезнь, обращая ее во спасение.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги