Леонтоподиум. Книга I-II

Марго попыталась разжать пальцы Алика, чтобы вытащить метлу, но тут он открыл глаза.

— Привет! — Марго мягко улыбнулась. — Ты как?

Алик несколько секунд напряженно смотрел на нее, как будто вообще не узнавал, а потом, поморщившись от боли, приподнялся на локте и снова поморщился, задев руку с ободранной кожей.

— Ты мне снишься? — спросил он.

Алик протянул руку к стоящему рядом с кроватью музыкальному центру с огромными колонками и включил его. Негромко зазвучала музыка «Кристы». Удивительно, но она полностью заглушила мерзкий гул, преследовавший Марго почти с самого начала вылазки в город.

— Нет, не снюсь. Я тут, в Леонтоподиуме. Тут столько всего случилось, сплошной кавардак.

— Тут всегда так, — серьезно заверил Алик.

— Выглядишь неважно. Тебе принести воды?

Алик кивнул, но вдруг, как будто вспомнив о чем-то, натянуто улыбнулся.

— Я очень благодарен, принцесса, но вам не стоит тратить на меня время.

Марго закатила глаза.

— Ой, ну не начинай! Мы же вроде друзья? Да и принцесса я очень условная — ни в местной ситуации не разбираюсь, ни сверхспособностей никаких!

— Это придет. Вы будете столь же могущественной, как и остальные принцессы, госпожа.

— Да перестань мне выкать!

Фраза прозвучала гораздо резче, чем планировала девушка.

Алику удалось сесть, и он отодвинулся от Марго еще дальше, вжавшись в стену. Девушка почувствовала, как между ними начинает расти пропасть — тот Алик, которого она знала, добрый, веселый и влюбленный, закрылся от нее, спрятался, как улитка в раковину.

На глаза навернулись слезы обиды. Она ведь так рассчитывала на Алика, он был единственным нормальным существом в этом проклятом городе.

— Классно, что отказываешься быть моим другом, как раз когда мне позарез нужна твоя помощь! — с горечью произнесла она.

— Я сделаю для тебя все, что в моих силах, — тихо ответил Алик, — но друзьями тут мы быть не можем. Я неприкасаемый, а ты теперь принцесса, — добавил он, заставив себя улыбнуться.

— Да не хочу я быть никакой принцессой! Моего мнения даже не спросили! Я хочу домой и забыть все это!

— Ну, меня тоже никто не спрашивал. Поверь, я многое бы отдал, чтобы жить иначе.

Марго почувствовала, что ее глаза снова «включились». В этой ситуации, как и тогда с Глебом, был шанс повернуть все в свою сторону, она его увидела. Надо было только найти правильные нити.

«Это для нас обоих», — попыталась убедить себя Марго.

— А ты пытался? — спросила она.

— Что?

— Ты когда-нибудь пытался сбежать отсюда?

Алик рассмеялся.

— Я здесь родился. Леонтоподиум — моя судьба.

— Но если тебе тут плохо, почему не попробовать сбежать? Мы могли бы убежать вместе! Кто-нибудь ведь наверняка уходил? Что случается с теми, кто решает уйти? — допытывалась Марго.

— За беглецами посылают меня. И я их убиваю.

— Убиваешь? — не поверила своим ушам девушка.

Теперь ей самой захотелось отодвинуться от Алика.

— Я никогда не говорил, что я хороший человек, — Алик почувствовал ее реакцию.

«Это правда. Он даже никогда не говорил, что он вообще человек».

Марго заставила себя выбросить из головы это жуткое признание. Сейчас Алик — ее единственный союзник.

— Ладно, проехали. Забудь. Так есть у тебя тут где-нибудь вода?

— Вон, кувшин стоит.

В том месте круглой комнаты, где отсутствовала крыша, стояла наполненная дождевой водой чугунная ванна, несколько ведер разной степени сохранности и большой кувшин из кубачинского серебра. Марго не смогла сдержать улыбки.

— Просто хард-лофт какой-то.

Алик тоже улыбнулся и, похоже, немного расслабился.

Марго сходила за кувшином. Он оказался тяжелым — не меньше трех литров.

— Чашки у тебя где?

— Про посуду я тоже пока думаю. Подбираю подходящий сервиз.

Алик сел и, наконец выпустив из рук метлу, взял кувшин. Пил он долго и жадно, а потом, держась за стену, попытался подняться. К огромному удивлению Марго, ему это удалось. Мужчина замер у стены.

— Помочь умыться? — предложила Марго.

Алик помотал головой.

— Ну уж нет. Так низко я еще не пал.

Нетвердой походкой он дошел до ванны и практически нырнул в нее, не снимая своей импровизированной тоги. Вода полилась через край.

Девушка отошла к стеллажам, чтобы не смущать плещущегося в холодной воде Алика.

— Это тебе в институте так досталось? — крикнула она оттуда.

— Да. Глеб постарался. Ну и Рида поучаствовала.

— Рида? Мне казалось, она собиралась тебя спасать.

— Ну, в итоге все-таки спасла.

— Ты будешь смеяться, но я тоже планировала тебе помочь.

Алик не ответил.

— Моя подруга Нина даже разработала целый план, как попасть в институт. Я понятия не имею, что на нее нашло, но она ради этого устроила пожар в ночном клубе и убила кучу народу. До сих пор в голове не укладывается, что она на это решилась. — Марго, впервые получив возможность рассказать кому-то о своей страшной тайне, не могла остановиться. — И главное, зачем? Ну, попала она туда ценой стольких жизней, и что? А хуже всего то, что я виновата ничуть не меньше ее — я ведь видела, что после всего, что с ней случилось, она не в себе, но ничего не сделала! А теперь я застряла здесь, а она так и лежит неопознанным пациентом в институте!

Алик выбрался из ванны и, оставляя на полу мокрые следы, подошел к девушке. Его простыня не то чтобы стала чище, просто намокла. На лице у мужчины красовались свежие шрамы — шесть порезов елочкой от подбородка до правого виска. Еще несколько глубоких порезов алели на левом предплечье.

— Зачем ты это сделал? — ахнула Марго.

— Я так успокаиваюсь. Слушай, я должен тебе кое-что сказать, — вид у Алика был хмурый, — пойдем, сядь сюда, здесь чисто.

Алик опустился на пол рядом с крайним стеллажом. После всех странностей Леонтоподиума предложение посидеть на полу не казалось Марго такой уж дичью. Она села рядом.

— Твоя подруга — та, которая Нина… — начал Алик.

Марго побледнела.

— С ней что-то случилось, да?

— Она мертва.

Он сказал это так просто, что Марго ни на секунду не поверила ему. О смерти говорят иначе.

— Нет, — уверенно возразила девушка, — я видела Нину вчера, ее состояние было стабильным, так мне сказали.

Алик покачал головой.

— Она мертва уже давно. От нее ничего не осталось. Подумай сама, разве могла бы твоя подруга, в каком угодно состоянии, хладнокровно убить десятки человек? Рида захватила ее тело и проросла сквозь нее. Сердце Риды очень мощная штука — слишком мощная, чтобы человеческая девочка могла ему сопротивляться.

Смысл слов Алика доходил до Марго с трудом.

«Рида захватила тело Нины? А сама Нина уже давно мертва? Сердце. В этом все дело. Вот чье сердце ведьма вложила ей в грудь. Сердце, способное справиться с чем угодно. А Нина мертва».

— Она с самого начала все это планировала, да? — Марго показалось, что ее собственное сердце перестало биться.

— Да. И она приняла жизнь Нины в счет твоего иммиграционного взноса.

— Но она обещала, что Нина будет жить. Ведь принцессы не нарушают слово?

— Она сказала, что сердце справится с ядом. Так и было.

— Гадина. Кровожадная тварь!

Слез не было. Хотелось плакать, горе рвалось изнутри, но слез не было! Марго зажала рот рукой, заталкивая назад рвущийся крик. Понимание того, что с ней происходит, пугало, как оживший кошмар.

— Я не могу плакать! — в ужасе прошептала она Алику. — Чертовы глаза мне не подчиняются! Они не хотят оплакивать Нину! Вероника тоже прорастет сквозь меня, как Рида сквозь Нину?

— Нет. Успокойся.

Алик пересел поближе и обнял Марго, хотя она была уверена, что он не решится.

— Ты не Нина, ты — принцесса Леонтоподиума. Веронике тебя не сломать.

— Я хочу вернуть свои глаза и хочу домой!

Марго не пыталась освободиться из объятий Алика. Рядом с ним было спокойно и хорошо.

«Просто он — единственный тут, кому есть до меня дело», — Марго сильнее прижалась к нему, не обращая внимания на его мокрую одежду. Алик коснулся губами ее лба.

— Ты — смешной мальчишка, — грустно улыбнулась Марго, — а я твоя выдуманная принцесса.

Рука Алика сжалась на ее плече.

— Ты права, тебе здесь не место, — отрывисто проговорил он, — тебе нужно назад в Федерацию.

— Но ты же сам сказал, что это невозможно.

— Я сказал, что это запрещено. И очень сложно.

— В моем случае будет еще сложнее. Элеонора закрыла для меня двери. Не знаю, что именно это значит, но у меня такое чувство, что попасть домой вообще нереально.

— Она закрыла для тебя двери? — присвистнул Алик, резко выпрямившись.

— Это плохо, да?

Алик отодвинулся и замер, положив подбородок на колено. Марго смотрела, как он достал из-под своей простыни длинный нож и задумчиво провел лезвием по ноге от колена до свода ступни. Побежала кровь.

«Тоже мне, нашел способ успокаиваться», — с раздражением подумала она.

— Перестань, — Марго потянулась вперед и положила ладонь на его руку, — перестань кромсать себя.

Мужчина послушно убрал нож.

— Мы ведь не сможем справиться с запретом Элеоноры? Это ведь нам с тобой не под силу? — снова спросила она.

— Без шансов, — кивнул Алик, — с заклятьем Элеоноры мы ничего не сможем поделать. Нам придется попросить помощи.

— У тебя есть друзья, которые могут снять заклятье, наложенное самой королевой? И согласятся помочь мне, несмотря на гнев Элеоноры?

Алик тяжело вздохнул.

— Она может согласиться помочь тебе как раз в надежде разозлить королеву. Это ее любимая игра.

— Ты спятил! — разозлилась Марго, поняв, о ком идет речь. — Она убила Нину! А заодно и еще тридцать пять человек!

— Рида — твой единственный шанс сбежать.

— Нет! С Ридой я больше не связываюсь!

— Ты передумаешь.

Марго замотала головой, пытаясь заодно отогнать вставший перед глазами навязчивый образ сумасшедшей болотной ведьмы.

— Ладно. Но мое предложение остается в силе.

— Я собиралась сходить к ней сегодня, но после того, что я узнала, даже близко не подойду к топям. Мне нужно вернуть мои глаза, и Элеонора это одобрила. Ты случайно не умеешь делать такие вещи? — Марго с надеждой посмотрела на Алика.

— Нет, это к кому-нибудь из принцесс. Если Элеонора одобрила, то и Мирослава и Рада помогут тебе.

— Мирослава меня не выносит, — поморщилась Марго.

— Не принимай на свой счет. Она вообще всех ненавидит. Тогда лучше к Раде. Могу тебя проводить. Риде я пока не нужен.

— А ты точно уже в порядке?

Алик вытянул ноги.

— В полном. Ты на меня положительно действуешь. Может, ты целитель, как Мирослава?

— Не думаю. Я вообще не чувствую в себе никаких способностей. Только вижу. Хотя я и раньше видела, своими глазами. Помнишь, ты еще все время удивлялся?

Алик кивнул, улыбнувшись воспоминаниям.

— Зрение не способность. Это общее свойство всех принцесс. Не волнуйся, все проявится.

Он поднялся и, выключив магнитофон и подняв метлу, подошел к Марго. Стоило музыке замолчать, вернулся гул. Он стал еще громче и неприятнее, чем раньше.

— Пойдем?

Девушка скептически оглядела его наряд.

— Ты собираешься вот так идти по городу? В простыне? Где твоя одежда?

— Осталась в институте. Так плохо, да?

— У тебя что, был один комплект одежды? — спросила Марго, уже зная ответ. — Ладно, не отвечай, я поняла — ты подумывал приобрести фрак, но пока не успел.

Марго сняла серую мантию, щедро подаренную ей Мирославой.

— На, примерь. Все лучше будет.

— А это на тебе вещи из Федерации? — спросил Алик, приглядевшись к Марго.

— Ну да.

— Тогда оставь лучше мантию себе. Уже к вечеру с твоих вещей исчезнут цвета, а дня за три все истреплется. В городе сохраняются только те вещи, которые повалялись несколько недель с лилиями на складах Рады.

Марго еще раз оглядела Алика.

— Нет, знаешь, все-таки надевай это. Давай надеяться, что я, как принцесса, все-таки смогу хотя бы сберечь свою собственную одежду!

Алик с сомнением посмотрел на нее.

— Ладно, ладно! Не смотри на меня так! Если начну линять — отдашь!

Алик натянул хламиду — рукава оказались ему по локоть, а подол едва прикрывал колени. Выглядел он презабавно, но Марго было не смешно. Она уже прекрасно понимала, что представляла собой его жизнь в Леонтоподиуме.

Марго и Алик выбрались в Вишневый переулок. Тут гул уже стал совершенно нестерпимым, Марго захотелось заткнуть уши.

— Потерпи, уже скоро, — бросив на нее взгляд, сказал Алик, — вон Мир уже полез.

Девушка проследила взглядом за кивком Алика и увидела того самого мужчину, у которого спрашивала дорогу до Вишневого переулка. Он ловко вскарабкался на пустой постамент сбежавшего памятника, поднял свою скрипку, подмигнул Алику и Марго и заиграл что-то быстрое и веселое.

Марго узнала одну из композиций «Кристы» в довольно оригинальной аранжировке. Музыка, хотя и не была громкой, легко заглушила гул, сделав его вполне терпимым.

Проходя мимо мужчины, Алик быстро обмел постамент от пепла и поклонился. Марго тоже вежливо кивнула. Мужчина шутливо выпучил смеющиеся глаза, не переставая играть.

— Кто это? — спросила Марго, когда они отошли на несколько шагов.

— Это Мир — скрипач нашего квартала. Один из лучших в городе. Такие музыканты в Леонтоподиуме на все золота, они нас буквально спасают. Правда, хватает музыкантов ненадолго — быстро выгорают. С Миром нашему кварталу повезло, говорят, он тут уже не первую сотню лет. На чем он только не играет!

— Как это — сотню лет? — не поверила своим ушам Марго. — Выглядит он максимум на тридцать пять — сорок!

— Это он только у нас пару столетий торчит, а вообще, по моим подсчетам, ему больше двух тысяч, — усмехнулся Алик. — Говорят, он когда-то видел великого пророка, но не поверил в него. С тех пор и живет. Фишка вроде в том, что как только поверит — сразу сможет уже попрощаться с давно надоевшей жизнью, но Мир все не верит.

Марго надолго задумалась, пытаясь переварить услышанный парадокс.

— Мир не верит, что тот, кого он встретил, великий пророк?

— Типа того.

— Живет из-за этого две тысячи лет, хотя уже давно хочет умереть, и все равно не верит?

— Ну да.

— Что-то я его не пойму. А гул у вас тут откуда? — решила сменить тему Марго.

— Прощальный подарок Вероники. Принцессы не додумались засунуть ей в рот кляп, когда топили, вот и имеем теперь эту головную боль.

— Ясно, — соврала Марго.

Выйдя из Вишневого переулка, Марго и Алик направились дальше по пустынному Вишневому тупику и повернули, судя по указателю, в Складскую галерею. Скрипки Мира тут было уже практически не слышно, зато из галереи доносились пока негромкие звуки трубы.

— Напрямик через пассаж ближе, — объяснил Алик.

Уже у самого поворота им навстречу попались две женщины: пожилая, лет шестидесяти, и помоложе, лет двадцати пяти. Обе женщины были одеты в такие же серые хламиды, как и Алик. В руках у женщин были корзины с едой, они явно возвращались с рынка или из магазина. Та, что помоложе, удивленно уставилась на Алика, причем заинтересовал ее не столько сам мужчина, сколько его одежда. Женщина уже даже открыла рот, чтобы что-то спросить, но ее пожилая товарка сердито ткнула ее локтем в бок.

— Нет, — ответил на незаданный вопрос Алик, — у Риды.

— Что у Риды? — поинтересовалась Марго, когда женщины скрылись за поворотом.

— Их смутило, что я разгуливаю в одежде слуг «Дома под вишнями». Пришлось сказать, что я все еще в свите Риды.

— Слуг? Мирослава выдала мне униформу служанки? — возмутилась Марго.

Алик рассмеялся.

— Наверняка из лучших побуждений.

Складская галерея примерно с середины была накрыта металлическим каркасом. Если раньше галерея и была застеклена, то теперь ни одного стекла не осталось. Часть каркаса заросла лилиями. С виду это был те же цветы, что и перед домом Рады, только их вьющаяся разновидность.

Марго поняла, что они оказались во владениях хромой принцессы. Складская галерея вела в пассаж, освещаемый янтарными фонарями. Здесь каркас уж полностью был покрыт белыми цветами.

Первый ярус пассажа занимали немногочисленные продуктовые лавки, открытых было не больше четверти — Марго насчитала два овощных развала, один фруктовый ларек, две небольшие мясные лавки, крупный павильон бакалеи, булочную и совсем крохотный ларечек со сладостями.

Лавки с одеждой, обувью и другими товарами находились на втором ярусе. Их тоже было немного. По большей части второй ярус также пустовал.

Зато стало довольно людно — мужчины и женщины всех возрастов, от молодежи до стариков, в самой разнообразной одежде перемещалась вдоль немногочисленных лавок.

В центре располагался неработающий фонтан. В нем вместо скульптуры стоял трубач, рыжий бородатый детина в наколках и кожаной бандане, который играл очередной шлягер «Кристы». Было понятно, что, в отличие от Мира, он в городе долго не протянет. Мелодия давалась ему с трудом, он то и дело останавливался, чтобы перевести дух.

Алик жестом попросил Марго подождать и обмел пепел вокруг фонтана. Пока Алик занимался уборкой, музыкант, обрадовавшийся передышке, опустил инструмент и молча наблюдал за дворником грустным обреченным взглядом.

— Он умирает, да? — спросила Марго, когда они с Аликом направились к противоположной галерее.

— Никто не умирает в Леонтоподиуме. Принцессы избавились от смерти. Человек просто сливается с городом, становится его более-менее неотъемлемой частью.

— Что значит более или менее неотъемлемой? — нахмурилась Марго.

Она вспомнила девушку, отдавшую им свой ключ в Кардусе, и ее неприязнь к городу усилилась.

— Такие слабаки, как этот, — Алик кивнул на рыжего трубача, — почти полностью потеряют себя, станут пеплом, а такие монстры, как Вероника или Павлина, сохранят значительную часть своей личности. Станут, например, гулом.

У Марго подкосились ноги.

— Ты что? — Алик подхватил ее.

— Этот весь пепел вокруг? Это люди, да? — прошептала она.

Алик кивнул.

— Леонтоподиум живет за счет них. Собственно, ради этого принцессы и запретили в Леонтоподиуме смерть. Чтобы город мог питаться.

— Я хочу уйти из этого проклятого места. Мне нужно отсюда выбраться!

— Алик! — раздался грозный голос. — Ты ведь не нарушаешь закон на моей территории?

Марго обернулась на окрик и увидела направляющегося к ним быстрым шагом плотного мужчину в черном сюртуке и цилиндре. Алик нехотя повернулся к нему.

— Нет, Пингвин, даже не думал.

Марго с трудом удержалась, чтобы не прыснуть со смеху. Подошедший к ним мужчина, несмотря на свою важность и чопорность, действительно походил на императорского пингвина-переростка. У него были пушистые седые бакенбарды и открытое лицо доброго дедули, но волевой подбородок и глаза охотничьей собаки напрочь стирали это первое впечатление.

— Я хочу слышать это от девушки. С тобой все в порядке? — обратился он к Марго.

— В полном, — заверила его Маргарита.

— Вот и отлично. Давай топай отсюда, Алик в ближайшие пару часов будет занят. Мне нужно, чтобы к полудню пассаж был чист. Мы тут по колено в пепле! — обратился он на этот раз к Алику. — А потом галопом помчишься к принцессе Мирославе и вернешь ей одежду, которую украл!

— Я ничего не крал, клянусь. И сейчас мне нужно идти. Но я вернусь и вымету пассаж сегодня же.

Марго не узнала голоса Алика. Она впервые услышала в его словах заискивающие интонации. Ее Алик стоял перед этим Пингвином, поджав хвост, как нашкодивший щенок!

— Я сказал сейчас! — отчеканил Пингвин. — И одежду вернешь в любом случае! Марш работать!

Алик беспомощно взглянул на Марго.

— Я быстро, — пробормотал он.

— Вот-вот! — удовлетворенно кивнул щеголь в сюртуке. — А ты, красавица, лучше держись от него подальше. Веселый Алик еще никому не приносил ничего хорошего.

Хотя Марго не могла не согласиться, что в совете Пингвина была значительная доля мудрости, терпеть происходящее она не собиралась.

— Алик пойдет со мной. Прямо сейчас, — с трудом сдерживая гнев, сказала она, — он мне нужен.

— Ты новенькая? — осведомился Пингвин со вздохом. — Имя?

— Маргарита. Я новая принцесса.

Марго со злорадством пронаблюдала, как глаза мужчины округлились. К сожалению, он быстро пришел в себя. Пингвин снял цилиндр и поклонился.

— Приношу свои глубочайшие извинения, принцесса! Я и в мыслях не имел вас оскорбись! Мне, по моему скудоумию, показалось, что Алик может причинить вам вред, и я позволил себе вмешаться.

Говорил он почтительно, но спокойно. Видимо, его статус позволял чувствовать себя уверено даже в присутствии принцессы. К тому же Марго понимала, что, скорее всего, Пингвин действительно хотел как лучше.

— Спасибо за заботу, но помощь мне сейчас не требуется. А вот Алик нужен.

— Конечно, ваше высочество, — Пингвин еще раз поклонился.

— Надо было сразу сказать, что сопровождаешь принцессу, — буркнул он Алику. — Как освободишься — сразу бегом сюда. Тебя и так слишком долго не было!

— Приду, — пообещал Алик.

— Кто это был? — спросила Марго, когда они под любопытные взгляды всех посетителей покидали пассаж по противоположной галерее.

— Это Пингвин — смотритель пассажа. Рада его очень ценит. Он, вообще, нормальный.

После произошедшего эпизода Алик как-то еще больше сник, смотрел себе под ноги, его плечи опустились.

— А почему он так командует тобой?

Алик повернул голову, чтобы Марго могла увидеть его широкую улыбку.

— Я же говорил, что я — неприкасаемый. Мной тут любой может распоряжаться.

— Хреново.

— Знаю.

— Перестань улыбаться, пожалуйста. Я же вижу, что тебе не весело.

Алик улыбнулся еще шире.

— В этом-то вся суть. Я много тренировался.

Галерея пассажа закончилась. Марго и Алик вышли на просторную улицу, которую делила на две полосы широкая клумба с лилиями. Марго шла молча, она не знала, что сказать. Не находила никаких подходящих слов. Казалось, Алик благодарен ей за молчание.

— Даже Глеб не выглядит так жалко, как я, да? — спросил он вдруг.

— Глеб? Тот парень из института? Он-то тут при чем? — удивилась Марго. — Тоже человеку сильно не повезло. У него вообще не жизнь, а страшная сказка.

— Но с ним-то ты не отказалась бы переспать? — весело спросил Алик.

— Ты озабоченный придурок, — отмахнулась Марго.

— Ясно, — рассмеялся он, — наш сокол тебе понравился.

Марго с подозрением покосилась на Алика, который засунул метлу подмышку и достал свой страшный нож. Правда, все это он проделал так буднично, что особых опасений его действия не вызвали.

— Да ладно, даже если Глеб мне и понравился — что с того? Он безумно влюблен в Риду.

— Это все ерунда, — Алик несколько раз полоснул себя по левому запястью, — слухи.

— Перестань! — Марго схватила его за руку. — Что ты опять вытворяешь?

Они остановились посреди улицы. Редкие прохожие обходили их по широкой дуге.

Алик улыбался. Кровь из его правой руки капала на землю ручьем.

— Алик, да что с тобой?

— Ты влюбилась в сокола, да? Я видел, как ты на него смотрела.

«Интересно, когда?» — промелькнуло в голове у Марго.

— Я тебе еще раз говорю: Глеб любит Риду, а она, похоже, любит его. Не приплетай меня в их историю.

— Да ладно. Между ними ничего нет. Я бы знал. А ты его обнимала. И тебе это нравилось.

Алик сжал лезвие ножа левой ладонью, и кровь закапала в два раза быстрее. У него под ногами уже собралась небольшая лужица. Сквозь брусчатку начали пробиваться молодые побеги лилий.

— С чего ты взял, что Глеб и Рида не любовники? Это же очевидно! — Марго попыталась перевести разговор в другое русло, куда-нибудь подальше от ее гипотетической любви к пленнику Тритрети. — Он-то уж точно ее любит всем сердцем. Пойдем, не стоять же тут до ночи!

Марго потянула Алика за рукав, и он нехотя поддался. Они снова медленно двинулись вдоль клумбы с лилиями.

— Глеб любит Риду так же, как и я, не более того, — сказал Алик спустя десяток шагов. — Так что у тебя есть все шансы.

— Ты серьезно? — рассмеялась Марго, радуясь, что можно зацепиться за слова. — Ты любишь Риду, как Глеб? Считаешь ее лучшей из женщин?

— Ну, не то чтоб прям лучшей, но она наша мать, — пожал плечами Алик.

Марго остановилась как вкопанная. То, что сказал Алик, по сути лежало на поверхности, и она уже не раз слышала эту информацию, но никак не могла сложить воедино разрозненные фрагменты. Все произошедшее встало с ног на голову.

— Так она устроила тот пожар, чтобы спасти своих детей, — пробормотала Марго.

— Отчасти. Но не позволяй себе заблуждаться на ее счет — можно было бы обойтись гораздо меньшей кровью. Рида любит убивать. Пойдем, тут уже недалеко.

Алик двинулся дальше. Его порезы уже затянулись, и кровь больше не капала.

— Рида ведь не человек? — спросила Марго, догоняя его.

— Нет.

— А ваш отец? Кем он был? — почему-то Марго была точно уверенна, что отца детей Риды нет в живых.

— Понятия не имею. Рида никогда не говорила.

— А может, у вас с Глебом были разные отцы? — предположила Марго.

— Вряд ли.

— А я думаю, разные. Вы совсем не похожи.

— Это точно. Куда уж мне до него.

Марго бросила быстрый взгляд на Алика. Тот весело улыбнулся в ответ.

— Я не это хотела сказать. Извини, если обидела.

— Я не обиделся. Тем более что это правда. Рида не устает напоминать мне об этом. Ты не представляешь, как она бесится из-за того, что Глеб там, а я здесь. Все, пришли — Белая лилия.

До дома, окруженного оградой из белого камня, оставалось несколько десятков метров. Марго не хотелось прощаться на такой ноте. Несмотря на жизнерадостную улыбку Алика, она чувствовала, что ему совсем не до веселья.

— Спасибо за помощь, — Марго, как обычно, не могла подобрать подходящие слова. Как же трудно бывает с людьми. — Может, как-нибудь покажешь мне город?

— Как пожелаете, принцесса. В любое время, когда я не нужен Риде.

Алик поклонился, показав глазами куда-то вверх. Марго не стала оборачиваться. Она даже затылком почувствовала тяжелый взгляд Рады. Как же не вовремя. Будь у нее еще пара минут, нужные слова могли бы прийти.

— Ну ладно. Тогда пока.

Алик пошел назад к пассажу. Встряхнувшись, Марго зашагала к дому с лилиями. В окне второго этажа действительно стояла прямая черно-белая фигура. Марго помахала ей, но ответного жеста не удостоилась. Тем не менее калитка, тяжелая деревянная дверь, бесшумно отворилась перед ней, стоило Марго подойти к ограде.

Марго

Во дворе, как и в первый раз, никого не было. Стучать в дверь тоже не пришлось — сработал тот же трюк.

Рада уже ждала гостью в прихожей. Выглядела она точно так же, как и в прошлый раз, — кружевная белая блузка, длинная черная юбка, трость.

В доме было абсолютно тихо. То ли у Рады совсем не было прислуги, то ли все попрятались.

— Хорошо, что ты пришла. У меня к тебе дело, — заявила Рада с порога.

— Я, собственно, тоже по делу.

— Правда? Какие проблемы? — Рада поманила Марго за собой, на этот раз в противоположную часть дома.

Коридор оказался таким же белым, как и все, что Марго видела в доме Рады до этого. Белый мраморный пол, белые каменные стены.

— Мне срочно нужны мои глаза. Эти меня не слушаются.

Рада остановилась так резко, что Марго чуть не налетела на нее.

— Что произошло?

— Да ничего особенного — они не хотят оплакивать моих подруг, но меня это напрягает, — поспешила оправдаться Марго.

Принцесса расслабилась и снова пошла по белоснежному коридору.

— Ерунда, тем более что оплакивать тебе особо некого, но ты права: то, что ты не можешь полностью контролировать глаза Вероники, — плохой знак. Тебе действительно надо как можно быстрее от них избавиться. Я помогу, твои глаза уже у меня. Сюда.

По левую руку сама по себе открылась белая дверь, за которой оказалась такая же белоснежная комната. Белый зеркальный пол, девственно чистый белый пластиковой стол, такое же кресло, несколько тумбочек на колесиках и стеллаж. Рядом со столом — белая лампа на блестящей ножке и пустая белоснежная корзина для бумаг. Все книги на стеллаже в одинаковых безликих белых обложках.

— Садись на стул и жди меня, — скомандовала Рада, прикрыв дверь.

Марго опустилась в негостеприимное на вид кресло, которое неожиданно оказалось довольно удобным.

«В одном белом-белом кресле, в одной белой-белой комнате, в одном белом-белом доме», — мысленно простонала она.

Рада вернулась довольно быстро, в руках у нее был поднос со скальпелем, парой одноразовых перчаток, пачкой салфеток и железной покореженной коробочкой со следами ржавчины, которая, судя по виду, никак не могла принадлежать хозяйке белоснежного дома.

— Это не займет много времени, — пообещала Рада.

Марго вспомнила двойную луну над болотом Риды в ту ночь, когда ведьма забрала ее глаза. В этот раз луну заменила лампа. Рада направила ее в лицо Марго, щелкнула выключателем, и девушка мгновенно ослепла от невыносимо яркого света.

— Больно не будет, — услышала она голос принцессы.

Холодный металл коснулся левого, а затем правого глаза.

— А теперь будет.

Снова послышался щелчок, и в глаза ударила повторная вспышка. Марго вскрикнула, глаза заслезились и, казалось, вот-вот вытекут вместе со слезами. Комната вокруг расплывалась и уже не была такой белой — теперь по ней шли разноцветные волны, как от бензинового пятна на поверхности лужи.

— Свет видишь? — поинтересовалась Рада, протягивая Марго салфетку.

Перчатки она уже сняла. Ни на один из белоснежных предметов интерьера не упало ни капли крови.

— Да.

Марго не могла отвести взгляда от Рады — черно-белая принцесса вдруг засверкала всеми цветами радуги.

— Что? — спросила она, поймав взгляд Марго — Что еще видишь?

— Радугу.

Рада с силой закусила губу.

— Понятно, почему Рида так стремилась заполучить твои глаза.

— И почему же? — спросила Марго, радуясь, что слезы наконец перестали литься ручьями, а комната обрела четкие очертания.

— Ты видишь суть вещей. Весьма полезное умение.

— Ну и что это за радуга?

— Умение будет полезным, когда ты научишься не только видеть, но и понимать суть увиденного, — поправилась Рада. — Все мы тут что-то потеряли, Леонтоподиум жесток. Но ты его полюбишь. Со временем.

— Сомневаюсь. — Марго прошлось стиснуть зубы, чтобы не позволить потоку ругани вырваться наружу.

Рада усмехнулась.

— Кстати, у меня для тебя сюрприз.

— Даже боюсь спросить какой, — Марго выдавила кислую улыбку.

— Небольшой жест доброй воли с моей стороны. Думаю, тебе, как принцессе, стоит обзавестись собственной свитой.

— Вот уж спасибо, но в слугах я не нуждаюсь.

Дверь снова сама собой распахнулась, и Марго осеклась. На пороге в черных штанах и белой куртке стояла Кира. Марго узнала ее, несмотря ни на что. Кулаки Марго сжались от гнева.

У Киры была всего одна рука и всего один глаз. Каждый сантиметр не прикрытой одеждой кожи был покрыт шрамами.

— Она неплохой воин, поэтому и продержалась так долго. Дарю ее тебе, — произнесла принцесса.

Марго не заметила, когда успела вскочить на ноги. Радуга вокруг Рады пропала, осталась только бесплотная белизна.

— Ты тварь! — выплюнула Марго ей в лицо.

— Конечно. Я — принцесса Леонтоподиума, — спокойно согласилась Рада, никак не отреагировав на оскорбление, — как и ты.

— Я никогда не стану одной из вас!

— Ты уже одна из нас. Ну так что, принимаешь мой подарок? Если она тебе не нужна, я верну ее в мой зал для тренировок, хотя она и не представляет больше никакой ценности.

Марго покоробило, что Рада ни разу не назвала Киру по имени, словно та какой-то неодушевленный предмет. Усилием воли девушка заставила себя успокоиться.

«Сейчас не время для эмоций».

— Да, принимаю. Спасибо.

— Вот и отлично. Не смею вас больше задерживать.

Марго подошла к Кире, которая за все время разговора не то что не двинулась с порога, а даже не пошевелилась.

— Пойдем отсюда, — тихо сказала ей Марго.

Кира посторонилась, чтобы дать дорогу.

— Кстати, имей в виду — в Федерации она уже не выживет, — донеслись им в спину слова Рады. — А если ты покинешь Леонтоподиум, то и тут тоже.

Марго не стала оборачиваться. Увлекая за собой Киру, она хотела только одного — как можно скорее покинуть стерильно-белый дом.

— Я вытащу нас отсюда, — прошептала Марго Кире, когда они оказались на достаточном расстоянии от Дома лилий. Парадная галерея пассажа была уже совсем рядом, — я обязательно что-нибудь придумаю.

Кира кивнула.

— Как ты тут выжила? Это же просто безумный кошмар, а не город!

Ответа не последовало, Кира просто философски пожала плечами.

— Ладно, нам нужны союзники или хотя бы источники информации. У меня тут есть один друг — Веселый Алик, ты его знаешь?

Энергичный кивок.

— Еще Роза. Ты ее случайно тут не видела?

Кира мотнула головой. У Марго по спине побежал холодок. Она остановилась, взглянув на подругу внимательнее. Не отводить взгляда от изуродованного лица была непросто.

— Кира, ты можешь говорить?

Кира снова отрицательно помотала головой и открыла рот. Языка не было.

— О господи! — Марго обессиленно сползла по стене, опустившись на корточки, и обхватила голову руками.

Кира присела рядом, положив единственную руку ей на плечо.

Мысли скакали как сумасшедшие. Идея Алика обратиться за помощью к Риде уже не казалась такой уж безумной, как, впрочем, и сама Рида.

Марго заставила себя подняться.

— Пойдем, нам нужен Алик. Надеюсь, он в пассаже.

Алик действительно оказался в торговом центре. Марго обрадовалась, найдя глазами его фигуру посреди заполненного людьми пространства. Это оказалось несложно — вокруг яростного, орудующего метлой дворника поднялось белое облако. Накидки на нем уже не было — видимо, Пингвин все-таки настоял на том, чтобы он вернул ее Мирославе, и Алик снова красовался в своих лохмотьях.

— Марго помахала ему рукой.

Алик улыбнулся и пошел ей навстречу. Радость Марго погасла. С каждой секундой она все отчетливее понимала, что Алик не рад ей. Ее глаза ясно видели, что его улыбка фальшивая, что он притворяется, причем из последних сил. Было ли это с самого утра или что-то в Алике переменилось только сейчас? Марго не могла вспомнить. Удивительно, но ее собственные глаза оказались куда более зрячими, чем глаза Вероники. Или дело в той ее способности, о которой говорила Рада, — видеть суть?

«Видеть, но не понимать» — так вроде она сказала? Вот и сейчас Марго прекрасно видела, что Алик притворяется, но не понимала почему.

— Нашла подругу? — спросил он, кивнув Кире.

Та кивнула в ответ.

— Да. Рада отдала ее мне в свиту.

— Ясно.

Марго с недоумением отметила, что ее слова еще ухудшили настроение Алика, который внешне тем не менее никак этого не проявил.

«В чем, блин, дело?» — гадала она.

— Нам нужна твоя помощь. Я думаю, ты прав, мне действительно стоит обратиться к Риде.

Вот теперь в глазах Алика мелькнула настоящая заинтересованность.

— Отлично. Пошли, я провожу.

Однако покинуть пассаж беспрепятственно не удалось. Уже у самой Складской галереи их догнал круглый лысый тип в фартуке.

— Эй, куда это ты собрался?! — крикнул он Алику. — Ты расчистил проход к лавке Обрубка, а я, значит, так и должен торговать по колено в этой чертовой золе?

— Я вернусь, Фарш, — пообещал Алик, нехотя останавливаясь. — Через час-другой все сделаю.

— Через час-другой? — Лицо Фарша покраснело, как перезревший помидор. — Это же половина торгового дня! Немедленно вернись, ленивый сукин сын!

— Не могу, извини. Придется тебе все-таки подождать немного.

Лицо торговца пошло синими полосами.

— Сколько раз я тебя из жалости нанимал! Придешь в следующий раз клянчить еду, тогда я на тебя посмотрю!

— Приду, куда ж я денусь. Тогда и отыграешься, — согласился Алик, поворачиваясь к Фаршу спиной.

Марго обругала себя последними словами. Конечно, ей нужна помощь Алика, но можно было бы и поинтересоваться его нуждами. Она виновато посмотрела на Киру. Та снова пожала плечами, мол — бывает, что уж.

— Извини, что так внезапно тебя выдернула, — обратилась она к Алику.

— Да ерунда. Скажу Фаршу, что ты принцесса, он поймет. Не хотелось сейчас просто опять представление начинать, — отмахнулся он. — Фарш мужик добрый, только вспыльчивый. Отойдет быстро.

— Ну, в общем, так и живу, — добавил он, как бы извиняясь.

Больше за всю дорогу они не произнесли ни слова. Алик шел, погрузившись в какие-то свои невеселые мысли, казалось, что в присутствии Киры он растерял всю свою болтливость. Тормошить его лишний раз Марго не хотелось.

Они шли не меньше часа. Вокруг были одни эдельвейсы, других цветов давно не встречалось. Повсюду Марго чувствовала на себе любопытные взгляды.

Сначала людей на улицах было довольно много, затем они стали попадаться реже. Похоже, район «Дома под вишнями» был самым малонаселенным, количество жителей росло по мере удаления от него, а потом снова начало уменьшаться. К тому моменту, как они подошли к указателю с надписью «Топи Риды», никто не попадался им уже минут пятнадцать.

— Вот и пришли, — прокомментировал Алик. — За межой из соли начинаются владения Риды.

Все это и так было понятно. Во-первых, по чертополохам, которые сменяли эдельвейсы прямо за соленой границей. Во-вторых, потому, что над красноголовыми зарослями висела освещенная полной луной ночь.

— Девушку лучше оставить тут, неизвестно, как чертополохи отреагируют на чужака, — посоветовал Алик.

— Нет, Кира пойдет с нами, — решила Марго, — мне нужно, чтобы Рида ее увидела.

Кира кивнула, но достала широкий длинный нож. Марго помнила, что левой рукой Кира тоже неплохо владеет, хотя и не так, как правой. Впрочем, если она ошиблась, это их не спасет. Риде по барабану, в какой руке у кого нож.

Марго решительно пересекла межу и, помня свой предыдущий опыт, громко крикнула:

— Рида, это Марго!

Алик и Кира последовали за ней.

— Рида! Нам нужно поговорить! Со мной Кира и Алик!

Колонны замаячили впереди практически через несколько шагов. Марго в замешательстве обернулась — она еще видела за спиной окраину города. Рида не стала играть в прятки.

Чем ближе они подходили к руинам, тем сильнее Марго чувствовала, что идет прямо в западню. Но поворачивать было поздно, да и некуда.

Вскоре уже можно было различить камень с сидящей на нем фигурой.

— Пусть они останутся там! — приказала Рида.

Марго кивнула Кире и Алику и продолжила путь одна.

На этот раз Рида выглядела иначе. У Марго сжалось сердце — от Нины уже совсем ничего не осталось. На камне-троне, подобрав под себя ноги, сидела молодая русоволосая девушка, которую вполне можно было бы принять за человека, если бы не горящие нелюдской ненавистью глаза. А вот платье на Риде было прежним — то самое, синее с пятнами крови.

«Интересно, она что, сняла и спрятала его перед всей этой комедией с обменом телами и фальшивым самоубийством?»

Марго уже приготовилась услышать ответ на свой невысказанный вопрос и, лишь когда Рида промолчала, вспомнила, что Элеонора закрыла ее мысли от других.

«Спасибо, Ваше Величество», — искренне поблагодарила она.

— Зачем пожаловала? — спросила Рида, когда Марго подошла на расстояние нескольких шагов.

— Мне нужна твоя помощь.

— Ой, как интересно, — улыбнулась Рида, и Марго опять почувствовала замешательство, не увидев привычных треугольных зубов.

— Так чем же могу помочь?

Марго набрала в легкие побольше воздуха и выпалила:

— Я хочу сбежать отсюда. Из Леонтоподиума. Но Элеонора закрыла для меня выход.

— Аха.

Казалось, Рида совершенно не удивилась.

— И это еще не все. Моя подруга — Кира, — Марго кивнула туда, где оставила Киру и Алика, — я должна забрать ее с собой. Проблема в том, что в Федерации Кире не выжить, и в Леонтоподиуме без меня тоже не выжить — так сказала Рада.

Марго вопросительно посмотрела на ведьму.

— Это правда. В этой покореженной девчонке уже недостаточно жизненных сил, чтобы выжить в Федерации. А так как она в твоей свите, то после твоего бегства и Леонтоподиум пожрет ее, — объяснила Рида.

— Ты можешь помочь?

Рида задумалась. Она замерла на своем камне, глядя куда-то вдаль в свои чертополохи, и долго молчала. Наконец ведьма заговорила:

— Я не стану помогать тебе с побегом. У меня и так сейчас сложности с Элеонорой. Можно сказать, кризис. Так что, когда Элеонора меня спросит, я отвечу, что ты просила помощи в побеге, но я тебе отказала.

Марго не смогла скрыть разочарования. Рида была ее единственной надеждой.

— Я потратила кучу сил на схватку с Элеонорой. Я еще долго буду восстанавливаться, сидя на этом камне, — продолжила Рида, — а мы с ней практически равны. Так что, если бы ты меня спросила, когда лучше всего пытаться сбросить заклятье Эллы, я бы тебе сказала, что в ближайшие сутки.

До Марго начало потихоньку доходить.

— Ты хочешь, чтобы я сама с ней сражалась?

— Ты же принцесса. Конечно, до Элеоноры тебе очень далеко, но после своих карточных фокусов она очень слаба.

— Карточных фокусов? Неужели гадание требует столько энергии? — удивилась Марго.

— Гадание? — Рида расхохоталась. — Элла вообще не умеет гадать! Она не сможет предсказать, что будет есть на завтрак, даже если ей заранее принесут меню! Но она может менять судьбу по своему желанию, и чем дальше ее желания стоят от реального положения дел, тем больше сил на это нужно затратить.

Марго вспомнила, что происходило накануне за столом в беседке. Элеонора вытаскивала карты, пока не осталась довольна их значением.

— Кстати, удовлетвори мое любопытство — сколько карт ей пришлось вытащить, прежде чем она смогла сбить меня с пути? — поинтересовалась Рида.

— Точно не помню, кажется, она вытаскивала по две-три карты не меньше пяти раз.

Лицо ведьмы расплылось в довольной улыбке.

— Если ты меня спросишь, я еще раз подтвержу, что сейчас самое время сбрасывать заклятье.

— Я не уверена, что смогу противостоять Элеоноре.

— Если ее что-нибудь дополнительно отвлечет — ну там, землетрясение или снежная буря, то вполне сможешь, — заверила Рида.

— И как мне вызвать землетрясение или бурю? — вскинула брови Марго.

— Начинай думать мозгами. Очень помогает. Метель придет сама за землетрясением. Она такого случая не упустит. Papaver somniferum я видела у колокольни, поищи там. А вот Рада тебе точно помогать не станет. Ну, об этом хватит.

«Что опять за ребусы с загадками?» — со злостью подумала Марго, но прервать монолог Риды все же не решилась.

— Теперь о твоей второй подружке. Тут все гораздо проще — с этим я, как и в прошлый раз, смогу помочь. Когда Рада спросит, я отвечу, пусть идет в жопу со своими вопросами. Она не Элла, чтобы я перед ней отчитывалась. Я достану зелье, которое позволит твоей подружке восстановить жизненную силу. Она сможет прожить в Федерации лет сто. Зелья у меня сейчас нет, но я его выкопаю. Возьму с собой Алика, он тебе принесет флакон.

— А ты можешь помочь Кире с рукой и остальным? — с надеждой спросила Марго.

— Могу. Это мелочь. Договорились.

— Ты не обманешь меня, как в прошлый раз? С Кирой точно все будет в порядке?

— Я никогда тебя не обманывала, — раздраженно возразила Рида. — Ты слышала то, что хотела услышать, а не то, что я говорила. Что до твоей первой подружки — ничего личного, мне просто нужно было тело, чтобы попасть в институт.

Марго кивнула, спорить с Ридой было бесполезно. У нее оставался еще один вопрос, но она никак не решалась его озвучить.

— Ну и долго мне еще терпеть твое общество? Или у тебя что-то еще? — поторопила ее Рида.

— Меня волнует Алик. С тех пор, как я тут, он ведет себя странно, — решилась Марго.

— Он всегда ведет себя странно. Такой уж родился. Что именно не так?

— Я не уверена, что ему можно доверять. Как будто он и не рад мне, будто помогает через силу.

Рида рассмеялась. Несмотря на новое тело, ее смех остался прежним — каркающим и противным.

— А, ну это ерунда. Он втрескался в тебя по уши. К своей никчемной жизни он давно привык, но унижаться перед всеми подряд на глазах у любимой женщины оказалось гораздо труднее.

Смех Риды стал еще громче, хотя Марго так и не поняла, что тут забавного.

— Подожди, посмотришь, что с ним будет, когда он узнает, что я его тебе отдала.

— Как это отдала? Ты отдаешь Алика в мою свиту?

— Ненадолго. На сутки и не бесплатно, потом вернешь. Алик даже на сутки слишком дорогой подарок, но без него ты не сможешь замести следы. Мою цену ты знаешь. Так ты согласна?

Марго захотелось прикрыть руками глаза, которые она совсем недавно вернула, но сдержалась.

— Да. Договорились.

— Вот и отлично. Обращайся, если что. Может, когда-нибудь соберемся вместе убить Эллу, я давно над этим размышляю. Пришли ко мне Алика. Только не говори ему, что он теперь твой. Хочу сама сказать и посмотреть на его лицо.

Рида снова расхохоталась. Пробираясь сквозь чертополохи, Марго подумала, что всю жизнь ошибалась — на самом деле, ей еще очень повезло с матерью.

Алик

Честно говоря, я был рад распрощаться с Марго. Никогда в жизни я не чувствовал себя таким ничтожеством. Стена между нами росла с каждой секундой, погребая под собой мои безумные мечты. И о чем я только думал?

— О любви, — насмешливо прокаркала со своего насеста Рида.

Я даже удивился, что она выбрала именно это слово. Обычно она не упускает случая проехаться катком по останкам моего самоуважения.

— Ну, тут ничего не поделаешь — против правды не попрешь, — вздохнула Рида. — Про секс ты, конечно, тоже думал, но больше о любви. Я всегда знала, что с тобой что-то не в порядке.

Я подошел поближе и поклонился.

— Вы звали меня, госпожа?

— Аха. Мне приспичило покопаться на Поле чудес, а так как я слегка надорвалась, то нуждаюсь в транспортном средстве. Транспортным средством будешь ты.

— Это для Марго? — спросил я.

— Для ее подружки. Выдвигаемся прямо сейчас, времени мало.

— Как прикажете.

Я морально подготовился к трансформации, но ничего не происходило.

— Может ты подойдешь поближе? Или мне отсюда на тебя запрыгивать? — ехидно поинтересовалась Рида.

Я послушно подошел к камню, гадая, во что она решит меня превратить, но Рида вообще не стала себя утруждать — просто влезла мне на спину.

— Чего встал? Забыл в какой стороне Поле чудес? — осведомилась она.

— Я думал, вы меня во что-нибудь превратите, — признался я. — В таком виде мы насмешим половину Леонтоподиума.

— За всю свою жизнь я не видела ни одного смеющегося надо мной леонтоподиумца, а тебе не привыкать. Я не собираюсь тратить силы на всякую ерунду. Так что не стой, как колода.

С Ридой на загривке я поковылял к городу.

В целом она оказалась права — все, кто нас видел, пытались первым делом убраться подальше. Смеха мы, несмотря на всю комичность ситуации, не вызывали.

И тем не менее — неужели у Риды действительно нет сил на такое простенькое заклинание? Вот уж не думал, что она так перенапряглась, открывая портал из института.

— Конечно нет. При чем тут портал? Я немного повздорила с Элеонорой. Из-за Глеба.

Ну понятно. Мог бы догадаться, что Рида ушла из института без сокола не по своей воле. Кстати, значит, и Элеонора сейчас не в лучшем состоянии.

— Правильно мыслишь.

Нам понадобилось не менее часа, чтобы дойти до Поля чудес. Вычистить пассаж я сегодня точно уже не успею.

— Какая жалость, все жизненные планы насмарку, — посочувствовала мне Рида. — Давай неси меня вон туда.

Когда я дошагал до указанного места, Рида легко спрыгнула на землю.

— Давай руку.

Я подчинился, и она проткнула мне палец ногтем. Несколько капель крови упало на Поле. На этот раз Рида обошлась безо всяких абракадабр и танцев.

— Копай, — велела она.

— А разве не нужно было сначала что-нибудь закопать? — спросил я.

— У меня нет ни времени, ни сил на всю эту чушь! Копай!

Я подчинился и почти сразу пальцы наткнулись на что-то небольшое и гладкое. В моей руке оказался флакон на цепочке.

— Оно, — сообщила Рида, едва взглянув, — оставь себе, передашь Марго. Это часть нашего с ней договора.

— Да, госпожа.

— И войдешь в ее свиту.

Все. Допрыгался. Я ухнул в ледяной омут.

— Не надо, госпожа.

— Таково мое решение.

Мне понадобились все мои силы, чтобы поднять голову и посмотреть ей в глаза.

— Нет. Я не стану ее рабом.

Гром не грянул с небес. И земля под моими ногами не разверзлась, хотя и покачивалась немного. Рида зааплодировала. Я не понял ее реакции, но с ней так обычно и бывает.

— К счастью, твоего согласия и не требуется. Достаточно моего и ее решения, — напомнила она, мерзко ухмыляясь.

— Марго согласилась? — я не хотел в это верить.

— Спроси ее сам.

Рида смотрела на меня, прищурившись. Проклятая ведьма. Не дождешься. Я растянул губы в самой широкой улыбке, на которую только был способен.

— Ну ты просто красавец. Кстати, не думай, что я спущу тебе эту дерзость. Ты с лихвой все оплатишь еще до конца завтрашнего дня.

Мне не было страшно. Я устал бояться.

— Как прикажете, госпожа.

— Все, сгинь с глаз моих, — Рида махнула рукой, — немедленно. Желательно в сторону колокольни.

Завернув за угол, я ножом дорисовал до самых ушей так и не сошедшую с моих губ улыбку и пошел к колокольне — искать свою новую госпожу.

Но даже так улыбка все время норовила сползти. Я заставил себя ни о чем не думать и ничего не чувствовать. Надо найти Марго.

От Поля чудес до колокольни рукой подать, правда, все время в гору. Двести ступенек. Я был там через четверть часа.

Наша колокольня на самом деле представляет собой две высоченные каменные колонны с перекладиной, на которой висит колокол. Набат должен зазвонить, если возникнет критическая угроза мосту. Это знают все. А вот куда уходит конец цепи от колокола, знают немногие.

Для разнообразия — я в их числе. Пепел ведь нужно сметать и в яме Евы. Там его гораздо больше, чем можно было бы подумать. Где находится тюрьма принцессы, знают и вовсе единицы. Хотя, если обратить внимание на то, что на колокольне нет гула, и сложить дважды два, все становится понятно.

Марго и ее Кира действительно были там. Других добровольцев карабкаться на эту макушку Леонтоподиума не наблюдалось. Кира изучала колокол, Марго смотрела на город, куда-то в сторону озера Вероники. Отсюда прекрасный вид.

Думаю, это единственная точка, с которой можно наблюдать и реку, на которой стоит город, и мост в центре вишневого сада, и остальные три барьера — лилейный ромб, оранжереи Каролины и топи Риды. Четвертого барьера с колокольни, естественно, не увидеть, он прямо под ногами. Не видно и озера Вероники, над ее бывшими владениями традиционно бушует метель.

Я подошел к Марго.

— Рида велела передать, — сказал я, протягивая принцессе флакон с зельем.

— Спасибо.

Марго сунула его в карман. Она ничего не сказала про мою улыбку. И на том спасибо. Расспросов об этом мне не хотелось. Я присмотрелся к одежде Марго — цвета не изменились. Похоже, хламида Мирославы ей не понадобится.

— Она осталась довольна выражением твоего лица? — спросила Марго.

— Кто?

— Рида. — Марго повернулась и посмотрела мне в глаза. — Она очень хотела видеть твое лицо, когда скажет про наш с ней договор.

Проклятая стерва. Слова застряли у меня в горле. Марго была все такой же, какой я увидел ее на скамейке в парке несколько месяцев назад, — красивой, наполненной светом и теплом. Она и смотрела на меня так же, как тогда, — с мягкой жалостью, в которой я старался рассмотреть искры симпатии. Но тогда я был для нее незнакомцем из другого мира, а теперь — рабом. Я отвел взгляд.

— Думаю, я оправдал ее надежды. Такого удара ниже пояса я давно не получал. Так, значит, ты согласилась?

— У меня не было выбора. Без тебя мне не справиться.

— Принцессы не оправдываются перед своими рабами.

— Алик, прости меня, пожалуйста. Я знаю, что не должна была.

Марго взяла меня за руку. Ее ладонь была прохладнее моей. Я все пытался придумать, что бы ответить, и молчал как дурак. Думаю, вид у меня был несколько ошалевший.

— У меня никогда не было такого друга, как ты. Я ужасно боюсь тебя потерять.

— Ты лучшее, что случалось в моей жизни, — я ей это уже говорил, но это было и оставалось правдой.

В прошлый раз она меня поцеловала.

— Хреновая, значит, у тебя была жизнь.

Марго обняла меня. Я почувствовал ее дыхание на своей груди. Опустил голову, уткнувшись носом в копну ее волос. Когда я прижал ее к себе, она не попыталась вырваться. Время остановилось.

— Алик, что с тобой? Ты в порядке? — Марго встревоженно смотрела на меня. — Почему ты дрожишь?

Я понял, что меня бьет дрожь. Пространство в радиусе нескольких метров вибрировало от напряжения. И источником энергии был я. Колокол медленно покачивался. Вот черт. Нащупав рукоятку ножа, я несколько раз быстро резанул себя по груди. Не хватало еще, чтобы из-за меня зазвенел набат!

Помогло. С каждой потерянной каплей крови в голове прояснялось. Зря я, конечно, резал грудь — вконец испортил и без того никудышную одежду.

Кира подошла к нам с оружием в руке. Что она, интересно, планирует сделать мне своим мачете? Рассмешить до колик?

— Ты в порядке? — настойчиво повторила Марго.

— Да. Извини, немного потерял контроль.

Нам обоим было неловко.

— Так зачем мы здесь? У колокольни? — спросил я, чтобы закрыть тему.

— Ищем папавер сомниферум, — с готовностью отозвалась Марго. — Проблема в том, что ни я, ни Кира понятия не имеем, что это.

Я вслушался в слова. Обычно я понимаю общее значение слов, даже если не знаю их.

— Это какой-то цветок. Что-то про сон, ну или снотворное.

— Мак? — предположила Марго.

— Скорее всего, — согласился я.

— Это место как-то связано с Евой?

Я не удивился, что она это знает. В конце концов, Марго — принцесса. От нее у Леонтоподиума не должно быть секретов.

— Конец цепи колокола прикован к ее ноге.

— Ясно. Значит, ищем мак.

— Еве запрещено выращивать свои цветы. Я уже давно не видел ее маков.

— А Рида видела. Она утверждает, что здесь.

Я не стал говорить, что Рида не в ладах со временем и виденный ею цветок вполне мог отцвести лет тридцать назад. Не особо веря в успех нашей затеи, я тем не менее послушно обползал выделенный мне участок лестницы — сто нижних ступенек. Марго взяла следующие пятьдесят, Кире достались оставшиеся полсотни.

Мы пробарахтались в пепле довольно долго, прежде чем Кира привлекла наше внимание громким мычанием.

Я глазам своим не поверил — ей действительно удалось откопать небольшой, скорее даже розовый, чем красный, цветок мака.

Мы стояли у колокольни, все с ног до головы в пепле. Марго изучала нашу находку.

— Что ты планируешь с ним делать? — поинтересовался я.

Марго ответила не сразу.

— Я не уверена, Рида выразилась очень туманно. В чем сила Евы? Она ведь видит будущее?

— Не только. Она вообще хорошо видит. Но это способность всех принцесс — просто кто-то может лучше, кто-то хуже, а карты для нее скорее хобби. Ева наводит морок, управляет толпой, она мощный гипнотизер, — принялся перечислять я.

— То есть повелевает разумом? — уточнила Марго. — А с ума свести может?

— Каролине в свое время от нее здорово досталось.

— Этого я и боялась, — вздохнула Марго. — Первый пункт нашего плана — найти папавер сомниферум оказался самым простым. Дальше сложнее — мне нужно попасть к Каролине в ближайшие сутки. У кого-нибудь есть идеи, как это сделать?

— В одиночку тебя к Каролине не пустят, у нее бывают припадки, — предупредил я. — Но можно попробовать уговорить Раду сводить тебя в оранжереи.

— Рада мне помогать не станет.

— В чем? — у меня появилось нехорошее предчувствие.

— Мне нужно землетрясение.

Мы с Кирой переглянулись. Кажется, испуганно.

— Рида считает, что это отвлечет Элеонору. И что к землетрясению присоединится снежная буря.

— Если у Элеоноры возникнут проблемы, метель действительно поднимется — Вероника не упустит шанса поквитаться. Я правильно понял, что ты хочешь спровоцировать приступ у Каролины, чтобы она вызвала землетрясение? — осторожно спросил я.

— Я думаю, таков план Риды.

Я промолчал. Кира, естественно, тоже. Марго с Ридой принцессы, им виднее. Но у самой Марго сомнения, как видно, остались.

— Ты ведь говорил, что в Леонтоподиуме невозможно умереть? То есть жертв быть не должно? — спросила она.

Я напрягся. От того, что она спросила, до вопроса о том, куда делась смерть в Леонтоподиуме, — один шаг. А вот об этом рассказывать я был совершенно не готов.

— Когда у жителя Леонтоподиума или его принцессы остается слишком мало сил, город его затягивает. Землетрясение многих покалечит, и город непременно воспользуется этим, чтобы насытиться. Но, строго говоря, никто не умрет. Все станут частью города, — тщательно подбирая слова, ответил я.

Марго нахмурилась.

— Риду это, по всей видимости, не волнует.

— С чего бы ей волноваться? — удивился я. — Пустым Леонтоподиум не останется, иммигрантов всегда хватает.

— Нет, это не для меня, — покачала головой Марго.

Да уж. Ее нужно срочно отсюда убирать. Горожан ей, видите ли, жалко.

— Нужно держаться плана Риды. В Леонтоподиуме нет никого, о ком стоило бы жалеть. Хороших людей в городе нет — они все уплатили взнос! — напомнил я. — А все, кто принял правила игры Леонтоподиума, рано или поздно получат по заслугам.

— Но это не нам решать!

Вот упрямая девчонка.

— Ладно. Есть идея, как минимизировать потери среди населения, — сдался я.

— И какая же?

— Нужен мощный целитель. Желательно Мирослава, но подойдет и ее сын. Принцессу вряд ли удастся вписать в наш план.

— Шива — целитель? — удивилась Марго.

Я поморщился.

— Шива — пятое колесо в телеге. Я про Павла. Как целитель он, конечно, хуже Мирославы, это не основной его дар, но помочь сможет многим. К тому же с ним не в пример проще договориться и он, на наше счастье, в Леонтоподиуме. Я его видел сегодня ночью.

— Вот никогда бы не подумала, что Павел — сын Мирославы. Они совершенно разные. А Вадим чей сын?

— Рады.

— Удивительно, — покачала головой Марго, — тоже никогда бы не подумала.

Она поежилась от холода — поднялся совершенно не свойственный Леонтоподиуму ветер, к тому же начало темнеть. Как же летит время.

— Давайте сосредоточится на том, как тебе попасть к Каролине, — я вернул разговор в нужное русло.

— К Каролине меня пропустят только вместе с Мирославой или с Радой. Про Раду Рида прямо сказала, что она помогать не станет, значит, остается Мирослава.

Кира, не проявлявшая никаких эмоций весь разговор, с сомнением покачала головой. Она уже успела кое-что узнать о местных делах.

— Мирослава очень недовольна Элеонорой. Может, она все-таки согласится нам помочь? — неуверенно проговорила Марго.

— С чего бы это Мирославе быть недовольной? — удивился я. — Она поддерживает Элеонору.

— Не совсем. Мирослава винит королеву в том, что Леонтоподиум все не может дождаться героя. Она считает, что Элеонора подавляет, — на последнем слове Марго почему-то запнулась и покраснела, — всех принцев города, которые могли бы претендовать на эту роль.

Да уж, подавляет. Я бы даже сказал, растаптывает в труху. И накрывает цветастым ковриком, чтобы вид не портили. Сам через это прошел.

— Ее можно понять. После того как ее собственный сын обеспечил Бессмертному трон Федерации и чуть не сравнял Леонтоподиум с землей, кто хочешь потеряет веру в героев. К тому же и главной надежды — Глеба мы не просто лишились, а подарили врагу. Я так понимаю, Элеонора не хочет больше ни малейшего риска, — объяснил я.

На лицах Марго и Киры появилось недоумение, они обе слишком недавно в Леонтоподиуме, чтобы знать эту историю.

— Тритрети — сын Элеоноры. Вы не в курсе?

— Как у вас тут все запутано с родственными связями! — простонала Марго.

Я раздумывал над тем, что она рассказала. Взгляды Мирославы оказались для меня большим сюрпризом.

— Может, мне и удастся на время перетянуть Мирославу на нашу сторону, — осторожно начал я.

У меня в голове потихоньку вырисовывался план, о котором даже думать не хотелось, но Марго и Кира выжидающе смотрели на меня.

— Мне нужно время. Если моя затея выгорит, Мирослава завтра сама потащит тебя к Каролине, — сказал я Марго, — возвращайся в «Дом под вишнями» и попробуй разобраться, что там нужно сделать с этим маком, чтобы все сработало.

— Я постараюсь.

— Ты нам не пригодишься до самого последнего этапа, — на этот раз я обратился к Кире, — так что иди к топям и жди там. Но в болота не заходи.

Кира закатила глаза, показывая, что не дура и в топи не попрется.

Я изо всех сил старался излучать уверенность, которой вообще не ощущал. Видимо, получалось у меня не слишком хорошо, потому что, унося ноги и остальные части тела подальше от колокольни, я затылком ощущал скептицизм обеих девушек.

До пассажа я добрался к вечеру. Там уже никого не было, но меня это устраивало. Хотелось собраться с мыслями в тишине. Лавку Фарша я решил оставить на самый конец, чтобы к утру она была самой чистой, — те, с которых я начну сейчас, за ночь снова немного заметет.

Подумав о лавке мясника, я понял, что ужасно хочу есть. А еще спать. И напиться. И…

Я заставил себя выбросить Марго из головы.

Пассаж довольно большой, и я проторчал там до полуночи. Ритмичные движения метлы обладают поразительно успокаивающим эффектом. К тому моменту, как я закончил, я уже почти поверил, что смогу сыграть эту роль достаточно убедительно. В конце концов, я сын своей матери.

И все же на Поле чудес я возвращался с тяжелым сердцем. Расставаться с метлой не хотелось. Моя метла была со мной так долго, что я уже и не представлял себя без нее. Равнодушно скользнув взглядом по вывеске, которая призывала к осторожности, я подумал, что, если выберусь из этой передряги, обязательно научусь читать.

На Поле кто-то уже был. Я не стал всматриваться, Поле — личное дело каждого. Выбрав подходящее место, я выкопал длинную яму и положил в нее метлу. Это похоже на похороны верного друга.

Молодец, Алик. Самое время удариться в меланхолию.

Я разрезал руку и щедро окропил прутья метлы. Что там еще делала Рида? Абракадабра точно была просто для эффекта, но она еще, помнится, плясала вокруг. Я засыпал ногами землю назад в яму, мучительно стараясь решить, стоит ли повторять пляски Риды или это был ее вечный стеб?

Так и не решившись на сумасшедший танец, я раскопал землю. Металл, нужной формы. Неужели получилось? Осторожно, чтобы не порезаться, я достал из земли меч. Не тот, что в прошлый раз, но вполне сойдет.

Меч был старым, и, как и положено любому выкопанному мечу, пришелся мне по руке. Я взмахнул им, наслаждаясь тяжестью оружия. Хороший меч.

— Как закончишь театрализованное представление — вернешь, где взял, — услышал я знакомый противный голос.

Ну почему меня жизнь ничему не учит? Я же видел, что на Поле кто-то есть. Не так уж много в Леонтоподиуме дураков, готовых играть с Полем.

— Госпожа?

— Где тебя столько времени черти носили? Я околела тут сидеть. — Рида подошла ко мне. — Только не говори мне, что ты все-таки решил подмести пассаж.

Я не ответил. Какой смысл что-то объяснять?

— Как только Мирослава приведет Марго к Каролине, тебе нужно будет быстро вернуть метлу.

Не могу сказать, что я сильно удивился. Где-то в глубине души я всегда знал, что любой наш шаг окажется очередным ходом в игре Риды, но стало противно.

— Зачем так спешить? — спросил я, засунув поглубже все свои обиды и претензии.

Сейчас Рида была тем незаменимым союзником, чья помощь могла оказаться для Марго решающей.

— Затем, что ты должен будешь замести ее следы, чтобы ни Рада, ни Треть не смогли ее найти.

Хорошая мысль. Чертовски хорошая мысль.

— Я не уверен, что у меня получится.

— Ты заметал следы и раньше.

— С твоей помощью.

— На этот раз я помочь не смогу. Когда Элеонора меня спросит про следы, я отвечу, что я ни при чем.

— Но если у меня не получится?

— Тогда девчонка либо умрет, либо достанется Трети. Так что ты уж постарайся.

Я сглотнул, пытаясь избавиться от металлического привкуса, появившегося во рту.

— Я понял.

Рида опять рассмеялась своим каркающим смехом. Он абсолютно не подходил к ее новой внешности юной девы.

— Ты даже не представляешь себе, как я рада, что ты наконец хоть что-то понял. И с Мирой все получится. Обмануть того, кто так хочет обмануться, несложно. И ты действительно сын своей матери, хотя нам обоим и противно это признавать.

Я просто стоял и молчал. Честно говоря, у меня даже думать не получалось. Рида поняла это и, к моему огромному облегчению, потеряла ко мне интерес. Махнув рукой, она велела мне уйти. Эта сцена повторилась за сегодняшние сутки уже дважды. У меня появилось плохое предчувствие.

— Хотя бы ради нее хоть раз в жизни сделай что-то нормально! — донеслось мне в спину.

Я шел по ночному городу, чувствуя, что моей прежней жизни пришел конец. И даже вечный гул на этом фоне казался мелочью.

До Вишневого переулка я добрался уже глубокой ночью. Я достаточно хорошо вижу в темноте, но даже с моим зрением найти нужную коробку оказалось непросто. Я и не замечал, сколько скопилось хлама.

Когда Глеба отдали, я не придумал ничего умнее, чем просто побросать все его вещи в коробку и убрать с глаз подальше. Мне и в голову не приходило, что его одежда может мне пригодиться. Ладно, этот вопрос решен. Я с тоской взглянул на часы — спать мне сегодня точно не придется. На то, чтобы отмыться и привести себя в приемлемый вид, уйдет весь остаток ночи. Шрамы затянутся, главное, не наделать новых.

И надо будет на будущее, если оно у меня будет, все-таки озаботиться водопроводом.

В моей комнате, у матраса, где я обычно сплю, меня ждал сюрприз. Сквозь трещину в полу пробился зеленый росток. Я дотронулся до него, улыбаясь, как дурак. В том, что это цветок Марго, я не сомневался. Кто еще из принцесс позволил бы своим цветам прорасти у меня дома? Ей, конечно, тоже не следовало бы.

Росток был еще совсем крошечным, и я не смог его опознать.

Около пяти утра я вышел из дома — Мирослава в это время обычно только собирается ложиться. Тем лучше, мне на руку, если она будет плохо соображать.

На улице мне никто не попался, если не считать Мира, — тот, как обычно, сидел на ящике у своего дома. Он что, сутками так сидит?

Старик задумчиво смерил меня взглядом.

— Привет, Мир, — поздоровался я.

— Привет, э… Как ты предпочтешь, чтобы я тебя назвал? — осклабился он.

— Предпочту, чтобы ты заткнулся, — огрызнулся я.

— Как скажешь, как скажешь, — рассмеялся Мир.

Первый блин вышел комом. Будем надеяться, что дальше пойдет лучше.

Я поднялся по ступенькам «Дома под вишнями» и толкнул дверь. В это время клиентов уже не ждут, и Шива где-то ошивался. Это хорошо, не придется его вырубать, но надо что-то делать с этими проклятыми каламбурами, в последнее время они из меня так и сыплются.

Я обошел фонтан справа и бесшумно поднялся на второй этаж. Я бывал в «Доме под вишнями», и расположение комнат мне знакомо. Хоть бы Мирослава оказалась в кабинете. Врываться в ее спальню мне не очень хотелось. У двери кабинета я замер. Она была там. И она меня почувствовала.

— Войди! — приказала Мирослава. — Хочу посмотреть на самоубийцу, рискнувшего проникнуть в мой дом!

Начинается. Я открыл дверь и замер на пороге.

Мирослава мертвецки побледнела, как будто увидела привидение. Хотя сравнение не совсем удачное — какое-то привидение вряд ли заставило бы принцессу даже слегка напрячься.

— Ты? Ты здесь? — выдохнула она.

— Мое почтение, принцесса, — я склонил голову.

Сейчас все зависело от ее следующего шага — нападет, позовет на помощь Шиву и Павлика или продолжит разговор? Меня устроит только последний вариант.

Мирослава выбросила вперед правую руку, но это было лишь защитное заклинание. Между нами повисла энергетическая паутина.

— Как ты сюда пробрался? — спросила она чуть спокойнее.

— Не важно как, важно зачем. Я пришел просить помощи, — добавил я поспешно, чтобы Мирослава не восприняла мою первую фразу как угрозу и не принялась метать молнии.

— Ты? У меня? Я должна в это поверить?

Мирослава обворожительно улыбнулась, и я почувствовал, что она плетет еще одно заклятье. Я даже узнал его. Это коронный номер Мирославы, и, на мое счастье, я его тоже уже видел.

— Ну, выкладывай. Я заинтригована.

Теперь ее левая рука метнулась вперед, и браслет в виде змеи слетел, в воздухе превращаясь в огромную ядовитую гадину. Не уверен, что успел бы среагировать, если бы не знал наверняка, что и как произойдет.

Я прыгнул в комнату, падая на колени и одновременно выхватывая меч. От раскрытой пасти мне удалось увернуться, и я рубанул змея по голове. Удар прошел по скользящей, практически не причинив твари вреда и лишь слегка оцарапав. Несколько капель зеленой крови попали мне на лицо. Я почувствовал в крови змеи паралитический яд, но меня это не слишком обеспокоило — у меня иммунитет практически ко всем ядам.

Змея уже занимала почти всю комнату и продолжала расти. Одно из колец попыталось обхватить мои ноги, и я не стал сопротивляться. Надо заканчивать с этим как можно быстрее, пока на шум не сбежался весь Леонтоподиум.

Змея Мирославы — очень мощное и настолько же тупое создание. Мозг пресмыкающегося сводит на нет все преимущества в силе и скорости. Эта змеюка всегда действует одинаково, а я видел, как когда-то она сожрала одну из голов Трети. Со мной такой трюк не пройдет.

Убедившись, что кольцо ее тела крепко держит меня, змея снова совершила свой бросок раскрытой пастью. Глупо, конечно, нападать таким образом на более быстрого врага, к тому же вооруженного мечом. Но я уже сказал, что змея была не слишком сообразительной, хотя справедливости ради стоит отметить, что знать о том, что яд на меня не подействовал, она тоже не могла. На этот раз я был в хорошей позиции, мне даже удалось снести змее голову таким образом, чтобы не перепачкаться по уши зеленой жижей. Кольца дернулись несколько раз, и на пол со стуком упал серебряный браслет.

Мирослава наблюдала за мной, склонив голову. Пока я разбирался с ее питомцем, она успела окружить себя еще тремя защитными заклинаниями. Я видел их все. И знал, что смогу их пробить. С огромным трудом, на грани моих возможностей, но все-таки смогу.

Мои способности никогда не были секретом для сестер, другое дело, что я впервые в жизни готов был пользоваться своей силой без оглядки на Элеонору и других принцесс. Скорее всего, я об этом пожалею. Хотя я вдруг с удивлением понял, что вовсе не обязательно. Уже одного воспоминания о том, что я могу побеждать, будет достаточно, чтобы скрасить мои грядущие печальные будни.

Я ударил себя рукой в грудь, будя энергию, которая с готовностью откликнулась. Хорошо, что передо мной была именно Мирослава, — я столько натерпелся от нее, что сконцентрировать луч не составило ни малейшего труда. Мое сердце гнало волну ненависти и гнева наружу, и я, вытянув обе руки вперед, выплеснул ее на принцессу.

Я сотни раз видел, как это делает Рада, но не подозревал, что отдача будет настолько сильной. Мне чудом удалось устоять на ногах, уши заложило, а из глаз посыпались искры. Сердце дернулось, на миг выбросив меня в какое-то безвоздушное пространство, но потом все-таки выдало следующий удар.

Все щиты Мирославы рассыпались, а она сама рухнула в кресло.

Несмотря на контузию, меня охватила эйфория. Надеюсь, это идиотское выражение полного счастья не отразилось на моем лице. Надо играть роль. Я с трудом взял себя в руки и, не убирая меч, шагнул к Мирославе.

Резать ее мне не пришлось. Не знаю даже, к счастью или к сожалению. Я был в таком состоянии, что это вполне могло доставить мне удовольствие. Но Мирослава улыбалась.

— Я на секунду подумала, что ты — Алик, — произнесла она, осторожно проведя пальцем по лезвию моего меча.

Мое сердце подпрыгнуло от радости. Поверила. Теперь нужно быть очень осторожным. Мирослава принцесса, она почует ложь. Ей, как и Раде, надо говорить только правду, но не обязательно всю.

— Так какой помощи ты от меня хочешь?

— Мне нужно, чтобы Марго вернулась в Федерацию.

Мирослава поморщилась.

— Так значит, девчонка работает на тебя?

— Наоборот. Это я принадлежу ей.

Мирослава пронзила меня взглядом.

— Не может быть.

— Но ты же сама это видишь. Я принадлежу к ее свите.

Я мысленно поблагодарил Риду за ее любовь к мозгодробильным интригам.

Мирослава кивнула. Я молчал. Чем больше она додумает сама, тем лучше. Я и так пляшу на мокрой крыше.

— Рида постаралась? — услышала отголоски моих мыслей Мирослава.

А я ее недооценил.

— Отчасти, — пришлось согласиться мне.

— И ты готов сразиться с Бессмертным?

— Не сейчас. Мне нужно время.

Это прозвучало фальшиво. Я вообще не собирался лезть в такие летальные неприятности, как бой с Бессмертным. Мирослава сложила руки на груди и откинулась в кресле. Моя последняя фраза ее не убедила.

Я лихорадочно искал подходящие слова. Что-то, во что Мирослава поверит. Что-то, во что ей понравится поверить. И это непременно должно быть правдой.

— И мне нужна Марго. Если я и смогу хоть что-то, то только с ней.

— Интересно, — протянула Мирослава. — Думаю, это как-то связано с ее основной способностью. Она даже моего трусливого сыночка подвигла поцапаться с Вадиком. Очень интересно. Так чего ты хочешь от меня?

— Мне нужно, чтобы Марго попала к Каролине. Как можно быстрее.

— И все? — удивилась Мирослава. — Зачем? Хотя стой!

Принцесса остановила меня прежде, чем я успел открыть рот. Она отгородилась от меня открытой ладонью.

— Не хочу этого знать. Просто провести Марго к Каролине. Так?

— Да.

Я не мог поверить, что все получилось.

— Ну что ж. Это я сделаю.

Поблагодарить я не успел, Мирослава, как выяснилось, еще не закончила свою мысль.

— При условии, что ты сейчас честно ответишь на мой вопрос.

У меня появилось очень плохое предчувствие. Худшее за день. Я медленно кивнул. Во взгляде Мирославы я отчетливо видел насмешку.

— Ты Алик?

Вот и все. Прямую ложь Мирослава учует, без всяких сомнений. Играть с ней во встречные вопросы нет смысла.

Я взглянул ей в глаза, улыбнулся, прекрасно понимая, как влип, когда вдруг ее ладонь снова взлетела вверх.

— Не надо! Этого тоже не хочу знать! Я помогу тебе. Даю слово.

Я пинками выгнал себя из того шока, в который меня вогнала Мирослава, и поклонился.

— Я благодарю вас, госпожа.

В этот момент в кабинет постучали.

— Матушка, с вами все в порядке?

Шива. Как вовремя.

— Если б меня хотели убить, я стала бы частью нашего прекрасного города уже полчаса назад, — раздраженно ответила Мирослава. — Проводи моего гостя!

Шива открыл дверь и бросил на меня любопытный взгляд. Его глаза вылезли на лоб.

— Глеб! — взвизгнул он фальцетом.

— Шива, ты идиот, это Алик! — Мирослава откинулась в кресле и прикрыла глаза рукой. — Сокол не может проникнуть в Леонтоподиум. По крайней мере, Рада в этом клянется.

— Алик? — недоверчиво спросил меня Шива.

Я улыбнулся, не придумав ничего умнее. По количеству улыбок за последние сутки я переплюнул Чеширского кота.

— Ну, классно выглядишь, — промямлил Шива.

— Я сказала — проводи нашего гостя. Выведи его через черный ход. Если кого-нибудь встретишь, объясни, что это Алик. А потом вернись ко мне. Мне надо будет промыть тебе мозги, — прикрикнула на него Мирослава.

В компании притихшего Шивы, бросающего на меня косые взгляды, я спустился на первый этаж, гадая, поняла Мирослава, что я — это я, или все-таки нет. По большому счету это не имело значения. Она пообещала помочь.

Однако такой невиданный успех исчерпал весь мой лимит везения. Неприятности начались сразу за дверью «Дома под вишнями» и приняли облик Вадика.

— Привет, дорогой брат! — он стоял за углом, прислонившись плечом к дому.

Похоже, он поджидал меня. Скорее всего, видел, как я входил.

Я махнул ему рукой, все еще надеясь, что смогу улизнуть. Не тут-то было.

— Сделай милость, скажи мне — а что ты тут делаешь? Я же умру от любопытства, если не узнаю.

— Хочешь умереть от чего-то другого? — проворчал я.

Вадим преградил мне дорогу, и я понял, что шутки кончились.

— Мирослава жива? — спросил он.

— Конечно жива.

— Вот и славно. Хороший мальчик!

Вадик хлопнул меня по плечу, и я понял, что проиграл еще до начала драки — правая сторона тела онемела. Первое правило в схватках с личами — ни при каких обстоятельствах не позволяйте им к вам прикасаться. Хороший лич, а Вадик был просто первоклассным, может опустошить вас и с дальнего расстояния, но тактильный контакт — это козырь, который не побить.

Поняв, что меч, висящий за спиной слева, мне все равно не выхватить, я упал, прижав своим весом негнущуюся правую ногу, и откатился. Несмотря на паралич, я по-прежнему быстрее Вадика. У меня был только один нож, одна рука и один шанс.

Мой новый нож не слишком хорош для метания, обычно я использую его по-другому, но тут выбирать особо не приходилось.

Я замахнулся, одновременно слыша, как Вадик с шумом втянул в себя воздух, высасывая из меня жизнь. Стало трудно держать спину и голову, я упал, чувствуя, что дышать тоже трудно. Сил не хватало даже на вдох. Как же быстро он меня уделал. Но вдохнуть все-таки удалось.

Послышался какой-то булькающий звук. Я повернул голову в сторону лича и увидел, как Вадик пытается вытащить из горла мой нож. Кровь хлестала из раны и лилась у него изо рта. Пожалуй, он будет занят не меньше минуты, а то и двух.

Надо вставать. Паралич постепенно проходил. Я рывком поднялся и даже сумел, хотя и неуклюже, выхватить меч. Вадик, заливая кровью все вокруг и держась обеими руками за горло, отступил. Его глаза стали темными безднами, но во мне этого добра ничуть не меньше, чем в нем, а то и побольше.

Я рассмеялся, только сейчас осознав, как удачно все вышло — с дырой в горле Вадик не мог ни говорить, ни тянуть жизнь, а меч не позволит ему приблизиться ко мне на расстояние вытянутой руки.

И все же он рискнул — попытался достать меня слева. Я не ожидал этого и не успел ни о чем подумать — мое тело сработало быстрее, чем голова. Со мной это часто бывает. Я перехватил меч обеими руками и рубанул Вадика по локтю практически без замаха. Его рука покатилась по земле. Вадик завыл, и вой лича ударил по ушам не хуже вечного гула. Именно из-за него я не услышал звук за спиной и обернулся слишком поздно. Мощный удар сбил меня с ног — я отлетел метров на десять и пропахал спиной еще столько же после приземления.

Огромная крылатая фигура опустилась на землю между мной и Вадиком. Вот только его тут сейчас не хватало!

— Что на вас нашло? Совсем с катушек слетели? — сварливо поинтересовался Павел.

Вадим что-то прохрипел ему в ответ.

— Ты серьезно?

Я успел подняться. Павел, заслонив своей широкой спиной истекающего кровью брата, пристально смотрел на меня. Меня всегда поражала связь между этими двумя. Они были самой странной парой во всем Леонтоподиуме.

— Ну и зачем ты так вырядился? — спросил Павел, не отводя от меня глаз.

Второй неудачный блин. Хотя в данной ситуации это было даже кстати.

— Решил сменить имидж.

Павел подошел поближе, продолжая меня рассматривать. Под его взглядом моя уверенность в себе, вскипевшая после победы над Мирославой и Вадиком, таяла, как снег на солнце. Что-то от него такое исходило, что напрочь выбило у меня почву из-под ног. Наверное, дело в том, что Павел почти ангел. Если бы сейчас ему вздумалось меня скрутить, он справился бы со мной безо всяких проблем.

— А меч где взял? — спросил он.

— На Поле чудес.

— Ты полный псих, — вздохнул Павел.

Я кивнул.

— Говорю тебе, это Глеб, — прохрипел Вадик, уже закончивший плеваться кровью.

— Это Алик, — уверенно сказал Павел, — просто чистый и в нормальной одежде.

— Нет, — Вадик уже говорил почти нормально, — что я, по-твоему, дурак? Дело не в одежде, дело в нем самом! Как ты не чувствуешь?

Вадим прервал свою тираду, впившись в меня черным взглядом. Он нахмурился, на его лице появилась растерянность. Я улыбнулся ему, чтобы окончательно добить.

— Как это? Он был другим всего минуту назад! Клянусь тебе, он был другим!

— Завязывай с героином. У нас на следующей неделе работа, так что будь добр, избавься к этому времени от галлюцинаций и бреда! — разразился гневной речью Павел. — И не теряй больше конечности! Рада снимет тебе голову, если ты сорвешь нам концерт!

Вадик со злостью пнул свою отсеченную руку, уже оплетенную побегами вишни.

— Да пошел ты! — он резко развернулся и зашагал в сторону Вишневого тупика.

Мы остались с Павлом. Надо было решить с ним один вопрос, раз уж он так вовремя подвернулся.

— Слушай, тут одна просьба, — начал я, даже не представляя себе, как сформулировать ту глупость, которая так запала в душу Марго, — в общем, ты не мог бы держаться сегодня поближе к оранжереям?

— У кого намечаются проблемы? — спросил Павел угрюмо.

— У неопределенного круга лиц.

— У всех, что ли? — правильно понял мой намек Павел.

— Типа того.

— Ладно, — просто согласился полуангел.

— Буду должен.

Я уже отошел на несколько шагов, когда Павел меня окликнул.

— Алик.

Я остановился.

— Я тоже это видел. Если Элеонора узнает, что ты так можешь, — тебе конец. Она запрет тебя, так же как Еву.

— Пусть попробует.

Павел даже не нашелся что ответить. Я и сам не понял, отчего вдруг так расхрабрился. Что-то внутри меня на миг всплыло на поверхность, заставив забыть все страхи, а потом снова исчезло. Я быстро шагал по Вишневому тупику к Полю чудес, пытаясь понять, что на меня нашло.

Теперь, оставшись наедине с самим собой, я поражался своим недавним мыслям и чувствам. Руки тряслись, как с похмелья. Я зашел в ближайший переулок и достал нож. Трех обычных разрезов мне на этот раз не хватило. Я и не заметил, как превратил свое лицо и шею в кровавое месиво, даже безо всяких рисунков и узоров. Но отпустило.

Времени мало, Мирослава вот-вот потащит Марго к Каролине. А мне еще надо вернуть метлу.

Марго

Марго очень надеялась на то, что Мирослава придет к ней, но все равно вздрогнула, когда дверь без стука распахнули. Не спрашивая разрешения, Мирослава вошла в комнату.

Сегодня она была вся в белом — воздушное белоснежное платье только подчеркивало ее нездоровую бледность.

Марго поднялась с нерастеленной кровати, на которой провалялась всю ночь, даже не раздеваясь.

Мирослава привычно брезгливо поморщилась.

— У меня чудесная идея, — начала разговор принцесса, внимательно следя за Марго, — почему бы нам сегодня не навестить Каролину?

Сердце Марго бешено забилось.

«Значит, у Алика все получилось!»

— Конечно, — кивнула она.

— Идем сейчас? Или тебе нужно время подготовиться?

Марго заколебалась. Мак лежал у нее в нагрудном кармане, но она, несмотря на несколько часов раздумий, так и не смогла понять, что же с ним делать. Спрашивать совета у Мирославы она не решалась — что бы там ни придумал Алик, вряд ли он честно посвятил принцессу в их планы. К удивлению Марго, Мирослава не торопила ее с ответом. Она повернулась спиной и рассматривала свой разоренный сад. Новые цветы уже начали распускаться, но деревья по-прежнему выглядели голыми.

— Я, пожалуй, готова, — решила Марго.

— Отлично. Кстати, почему до сих пор нет твоего цветка? — Мирослава указала пальцем на пустой цветочный горшок на подоконнике.

— Моего цветка?

— Если ты еще не заметила, свой особый цветок есть у каждой из нас. Мы как-никак феи цветов.

— Ты шутишь, да? — с надеждой спросила Марго.

— Если бы. Это пошутила когда-то наша общая прабабка Морана. Чувство юмора у нее было прескверное. Так что начинай считать себя феей и вырасти уже цветок! — раздражения в голосе Мирославы было даже больше, чем обычно.

— Я постараюсь, — Марго решила за лучшее продемонстрировать покорность. Главное сейчас — оказаться рядом с Каролиной. — Так мы идем?

Мирослава потерла лоб пальцами, как при головной боли.

— Идем.

Мирослава и Марго вышли в сад. Марго поморщилась — сильный ветер, дувший сегодня в лицо, принес какой-то мерзкий запах, перебивающий аромат вишен.

— Это река, — коротко бросила Мирослава, — не обращай внимания.

Принцесса, не замедляя шага, что-то прошептала, и ветер изменил направление. Вскоре от странной вони не осталось и следа.

Вишни Мирославы, как и лилии Рады, росли ровными рядами. Принцессы шли по длинной прямой аллее, которая привела к высокому старому дереву. От дерева, как лучи, разбегались другие аллеи.

«Это и есть ее портал», — поняла Марго.

Мирослава подошла к гигантской вишне и коснулась рукой коры. Марго показалось, что дерево ответило на прикосновение. И действительно, несколько цветков оторвались от веток и безо всякого ветра полетели в одну из аллей справа.

— Туда, — кивнула Мирослава.

Белые лепестки вели принцесс, и вот уже деревья сменились изгородью из белых вьющихся роз, а впереди показалось огромное, этажей в пять, стеклянное здание.

— Это оранжерея? — спросила Марго.

— А есть другие варианты? — осведомилась Мирослава.

Марго не стала огрызаться, признав, что Мирослава, в общем-то, права.

— А зачем вам в отсутствие солнца вообще нужна стеклянная оранжерея? — снова не удержалась она.

— А вот это хороший вопрос. Это не стекло, это хрусталь. И нужен он для того, чтобы кое-кто не смог выбраться наружу.

«Ясно. Еще одна тюрьма, только почетная», — поняла Марго.

Оставшуюся часть пути они прошли молча.

Розовый сад поражал воображение своими размерами и шикарными цветочными композициями. Розы были везде, насколько хватало взгляда. По ощущениям, сад Каролины был раз в десять больше вишневого сада, который и сам совсем недавно показался Марго огромным. Наверное, все вишни Мирославы легко уместились бы в одной только оранжерее, к которой они направлялись.

У входа в хрустальное здание стояла охрана. Марго попыталась не очень таращиться на двух караульных, но получалось плохо — такую экзотику нечасто увидишь.

Справа вход охраняла абсолютно квадратная женщина — ростом она едва дотягивала Марго до подбородка, но при этом была вчетверо шире в плечах, а слева у двери стоял высокий, под два с половиной метра, сухой, как скелет, мужчина. На обоих были широкополые соломенные шляпы и, несмотря на теплую погоду, длинные серые пальто. Женщина держала в красных обветренных руках топор, мужчина был вооружен жуткого вида крюками.

При виде Мирославы они занервничали, но, когда принцесса подошла к оранжерее, оба поклонились.

Мирослава и не думала замедлять шаг.

— Госпожа, принцесса Рада приказала никого не пускать, — пискнула стражница, когда они с Марго приблизились на критическое расстояние.

Мирослава не обратила на нее никакого внимания. Марго даже испугалась, что принцесса врежется в стеклянную дверь оранжереи, но нервы у второго стражника сдали раньше — в последнюю минуту он распахнул двери.

Марго проскользнула вслед за гордо шагающей Мирославой. Ей даже стало немного жаль стражников — вид у них был совершенно растерянный и подавленный. Было ясно, что связываться с Мирославой они не посмели и теперь прикидывали, как будут объясняться с ее сестрой Радой. Но стоило Марго войти в оранжерею, как стражники с их проблемами моментально вылетели из ее головы — розы тут были просто невероятными. Таких крупных и роскошных цветов Марго не видела никогда. Не меньший эффект производил и солнечный свет, исходящий от мощных ламп под потолком. Марго, уже успевшая привыкнуть к вечным сумеркам Леонтоподиума, в первый момент даже зажмурилась. Аромат роз тут стоял такой, что дух захватывало.

— Это потрясающе, — не удержалась Марго.

— Да, энергии у Каролины немерено, — снисходительно согласилась Мирослава.

Им навстречу выбежала хозяйка оранжереи, такая же легкая и жизнерадостная, как и в прошлую их встречу. Она опять была в белом и с распущенными волосами.

— Мирослава, какой сюрприз! Ты уже сто лет ко мне не заглядывала! Да еще и Марго! Я так рада!

Марго улыбнулась, Мирослава скорчила улыбку.

— Я знакомлю Марго с городом. Твои владения — его шестая часть. Покажешь оранжерею?

— Конечно! С удовольствием! Пойдемте пить чай!

Каролина подхватила Марго под руку и потащила ее за собой, без остановок треща о том, как она рада видеть дорогую сестру.

«Похоже, ей тут очень одиноко», — подумала Марго, слегка ошарашенная таким приемом. Мирослава с ехидной улыбкой шла позади.

Розы с каждым шагом становились все больше, попадались отдельные экземпляры размером с голову. Каролина привела их в круглый стеклянный зал, так же как и все здание, заполненный розами и солнечным светом.

Посреди комнаты стоял хрустальный стол, с потолка свисали граненые хрустальные шары и мелодично звенящие колокольчики. Солнечные зайчики от всего этого хрусталя создавали просто сказочную атмосферу.

— У тебя потрясающий дом! — искренне восхитилась Марго.

Каролина расплылась в улыбке.

— Только в глазах рябит. Немного, — вставила Мирослава, но испортить Каролине настроение ей не удалось.

Та хлопнула в ладоши и откуда-то из боковой галереи появились слуги. По крайней мере, Марго решила, что это слуги. Три фигуры, внесшие кресла, были с ног до головы завернуты в длинные белые накидки, на их лицах были сплошные зеленые маски. Двигались они плавно и бесшумно.

— Стильненько. Сочетаются с интерьером, да? — прокомментировала Мирослава, заняв одно из принесенных кресел. — Мне абсент.

— Конечно.

— А мне кофе, — ответила на вопросительный взгляд Каролины Марго, — черный без сахара.

— Так как продвигаются твои дела? — спросила Каролина, когда слуги, сервировав стол, покинули зал.

— Нормально.

— Она еще не вырастила ни одного цветка, — пригубив из бокала, сообщила Мирослава.

— Ничего, я уверена, со временем твой сад будет не меньше моего, — Каролина гордо обвела глазами оранжерею.

— А это так важно? Все эти цветы? — Марго увидела прекрасную возможность перевести разговор на интересовавшую ее тему.

Красный мак в кармане жег грудь.

— Ну конечно! Твои цветы — это проявление твоей силы. Например, эдельвейсы Элеоноры — это энергетическая система города, а наши сады — барьеры. А еще с помощью своих цветов можно подчинять новые территории, получать и отдавать энергию, творить заклинания и насылать проклятья. Ну и, конечно, твой цветок — это отражение твоего внутреннего мира.

— А воспользоваться чужим цветком как-то можно? — осторожно спросила Марго.

Мирослава бросила на Марго подозрительный взгляд. Каролина беззаботно рассмеялась.

— Конечно нет! Это же чужая сила! Что-то полезное можно сделать только со своими цветами.

Марго воспользовалась песочным печеньем, чтобы взять небольшую паузу.

«Зачем Рида послала меня за этим проклятым маком, если я ничего не могу с ним сделать? Мне что, искать Еву? — размышляла она. — Да к тому моменту, когда я смогу до нее добраться, Элеонора успеет не то что восстановить силы, а даже уйти на пенсию по старости! Я без Алика даже до колокольни не доберусь, не говоря уже о том, чтобы туда проникнуть».

И тут Марго поняла, что это неправда. План вырисовался сам собой.

— Покажешь мне свою оранжерею? Тут так здорово! — попросила она, ставя чашку на стол.

Каролина в ту же секунду вскочила на ноги. Марго никак не могла заставить себя спокойно реагировать на ее внезапность и порывистость.

— С удовольствием! Мирослава, ты с нами?

Марго сжалась от напряжения, но Мирослава, похоже, действительно решила дать ей карт-бланш.

— Нет уж, идите без меня. Мне и тут хорошо.

Принцесса осушила бокал одним махом, и возле нее мгновенно возник слуга с новой порцией.

Каролина потащила Марго по галерее. Через полчаса беготни Марго уже тошнило от гигантских белых роз и болтовни Каролины, и она решила, что самое время переходить к активным действиям.

— Сплетем венки? — невинно предложила она.

Каролина закусила нижнюю губу, ее глаза заблестели.

— Давай. Только тс-с, — она приложила палец к губам.

— Само собой. Где у тебя лучшие розы для венков?

Марго до конца не верила, что все получится, но Каролина привела ее именно туда, куда нужно, — к лабиринту из роз, который она видела из дома Рады. Лабиринт казался не очень большим, и это вселяло надежду. Его можно будет обшарить за полчаса.

— Это твой портал?

— Да, — Каролина беззаботно махнула рукой в сторону лабиринта. — Давай начнем с моего венка.

Марго заставила себя набрать целую охапку цветов, нетерпеливо присматриваясь к лабиринту. Вход в него был только один, но от центра наверняка ведут несколько путей. Каролина сидела на земле, полностью поглощенная плетением венка. Марго сложила розы перед ней.

— Я соберу еще, на два венка тут не хватит.

Каролина кивнула, не отрываясь от своего занятия. Она была полностью поглощена цветами, а ее губы беззвучно шевелились.

«Это не просто венки. Она плетет какое-то заклинание», — поняла Марго, но размышлять об этом не было времени, девушка решительно направилась в лабиринт.

Коридоры из цветов были высотой примерно в три человеческих роста, а тропинки оказались не такими широкими, как рассчитывала Марго, и ей пришлось подавить накатившую клаустрофобию. Сейчас было не до банальных страхов.

Скрывшись за плотной стеной, Марго перешла на бег. Первое ответвление появилось почти сразу — коридор шел под прямым углом вправо. Марго повернула туда, решив, что будет обследовать все коридоры по порядку, но через пару минут наткнулась еще на одну развилку, на этот раз из трех коридоров. С нарастающим беспокойством она снова выбрала правый коридор — и уже через десять шагов снова стояла у развилки. В подсознании начала зарождаться паника.

«Это ведь ответвления только первого поворота! Что, если лабиринт гораздо больше, чем кажется снаружи?»

Снова направо, и снова.

«Сколько времени прошло?»

Лабиринт очень напоминал ей что-то, но это ощущение все время ускользало. Марго остановилась и заставила себя глубоко вдохнуть и выдохнуть, а затем снова продолжить путь, уже спокойно. Ей стало ясно, что бегать в этом лабиринте можно очень долго.

«Рида не предупреждала об этом, значит, вообще не считала препятствием…

Рида! — Да, то первое место, которое Марго пыталась вспомнить, было связано с Ридой. — Ну конечно! Это же настолько просто, что надо было догадаться с самого начала!»

Именно такое ощущение было у Марго в ту первую ночь в топях!

«Невозможно выйти из топей, если не попросить Риду о помощи. И лабиринт действует так же! Но я не могу позвать Каролину!

Хотя, когда Рада была в топях, и ей не нужна была помощь Риды.

Потому, что она принцесса.

Как и ты, — пронеслось в голове у Марго, — только раз в сто круче».

Как раз в этот момент за зеленью показался просвет. Ноги сами перешли на бег. Впереди показался дворик с лилиями. Марго остановилась.

«Так. Я думала о Раде — и вышла к ее порталу. Значит, надо сконцентрироваться на Еве. Все действительно просто. А повороты и развилки не имеют никакого значения».

Марго попыталась в деталях представить себе Еву — ее длинные черные волосы, миндалевидные глаза.

«Что там еще было? Цепь, прожектор, женская фигура, раскачивающаяся вниз головой».

Яма под колокольней ожила в воображении Марго. И тут девушка уперлась в тупик. Коридор, по которому она шла, заканчивался стеной из плотно переплетенных стеблей и листьев.

«Видимо, повороты все-таки имеют значение. Может, портал Рады был просто удачным совпадением?» — в замешательстве подумала Марго.

Она уже развернулась, чтобы выйти из тупикового коридора, как вдруг что-то у груди дернулось. И еще раз.

Цветок мака, тот самый папавер сомниферум, тихонько пульсировал.

«Портал рядом, — с надеждой подумала девушка. — Вот только где?»

Она снова повернулась к тупику.

«Да, точно. В доме Рады портал Евы был задернут шторой. Что, если и Каролина его как-то прикрыла?»

Марго положила руки на живую стену. Несколько шипов уперлись ей в ладони.

«Портал там. За этими розами».

Марго попыталась разорвать стебли, но безуспешно — они не поддавались. Несколько шипов расцарапали кожу.

«Проклятые розы! Мне нужно туда! Немедленно!»

Марго, не обращая внимания на боль, со злостью вцепилась пальцами в плотные жесткие стебли.

— Мне нужно туда! — крикнула она в ярости.

И розы поддались. Марго даже сначала не поняла, что происходит, — сквозь стройную вязь роз протиснулся какой-то треугольный листик. Розы набросились на него и задушили, но рядом появился еще один такой же листок, и еще.

Какое-то другое растение прорастало сквозь стену роз, и вот уже распустились маленькие алые пятилистные цветочки. Новое растение душило розы, которые вяли и опадали черной трухой, открывая проход. Красные цветы собрались в метелку. Марго было очень любопытно, что это за растение, она точно видела его раньше, но не могла вспомнить, где именно.

«Привет, мой загадочный цветок», — Марго коснулась соцветия рукой.

К сожалению, времени на созерцание у нее не было. Она шагнула в открывшийся коридор, в конце которого был виден луч прожектора, освещающего сидящую на цепи женщину. Марго остановилась на краю ямы.

Ева заметила ее.

— Привет! — растерянно проговорила Марго.

Она поняла, что совершенно не готова к разговору. Что говорить этой принцессе? Марго и сама точно не знала, чего от нее хочет.

Принцесса не ответила на ее приветствие, просто продолжала спокойно наблюдать. Она не шевелилась и, как и Рида на своем камне, больше походила на статую, чем на живую женщину.

— Ева, мне очень нужна твоя помощь! — решилась Марго. — Я хочу выбраться отсюда. Из Леонтоподиума. И… это долго объяснять, но мне очень нужно, чтобы Каролина устроила…

Марго замолчала. Стоило ли в такой ситуации играть словами? Это лицемерие и трусость. Вещи нужно называть своими именами.

— Мне нужно, чтобы ты вызвала у Каролины приступ безумия. Я хочу сбросить заклятье Элеоноры.

Молчание.

— Ты поможешь мне? Ну пожалуйста!

Ева легко взмахнула кистью, и Марго увидела волну энергии, направленную на нее. Ни отскочить, ни защититься она не успела. Мощным ударом ее отбросило далеко назад и вверх. Марго ударилась об изгородь, которая смягчила падение, и скатилась с нее в лабиринт.

Девушка тут же вскочила на ноги, но даже не смогла определить, в какой стороне находился теперь портал Евы.

«Что это было? Ева отказала ей? Или все-таки попытается помочь? И что теперь делать с маком?»

— Что произошло? Я чувствую какой-то всплеск энергии! — Каролина, уже с венком на голове, появилась из-за угла. — С тобой все в порядке?

— Я заблудилась, — промямлила Марго, уверенная, что ее сейчас разоблачат.

Но в серых глазах Каролины уже не было и намека на разум. Похоже, венок действовал сам по себе и без мака. На лбу принцессы опять сверкали капли крови.

— Бедняжка. Пойдем, я сплету корону и тебе.

Каролина помогла Марго встать и буквально за минуту вывела из лабиринта. Неподалеку валялась целая груда белых роз.

— Садись, я быстро. У меня выходят отличные венки. — Каролина опустилась на траву перед розами.

Марго посмотрела на венок на голове принцессы и, даже не отдавая себе отчета в том, что делает, вставила мак между двумя розами. Каролина на секунду подняла на нее глаза и доброжелательно улыбнулась. Марго стало стыдно. Каролина не заслуживала такого обращения. Это как ударить ребенка.

— Ну, садись же, — еще раз пригласила принцесса.

Марго послушно опустилась рядом с ней. Мак остался в венке Каролины.

— Я так рада, что ты появилась! У нас уже столько лет не было новых принцесс. Последней пришла Рада, — весело болтала принцесса, увлеченная новым венком.

— Вот как? — отозвалась Марго.

На сердце у нее было тяжело. Она уже начала думать, что будет лучше, если Ева действительно ей отказала.

— Да. Из изначальных, тех, кто был с Элеонорой с самого основания, остались только Рида и Мирослава, мы с Радой и Евой моложе их. Но ты самая молодая, никто из принцесс никогда не попадал в Леонтоподиум раньше первой сотни лет. Еще не так давно с новыми принцессами не было проблем — все время приходили претендентки, можно было даже выбирать из них, но с тех пор, как Бессмертный прорвался в Федерацию, никто больше не появлялся.

Марго рассеянно слушала треп Каролины, пропуская его мимо ушей. Она чувствовала, что что-то вот-вот произойдет. У нее перед глазами возник образ обнаженной женщины, соскользнувшей с цепи и повисшей вниз головой.

— Конечно, Бессмертный губит всех носителей гена цезаря не из-за Леонтоподиума, он просто боится, что появится тот, кто сможет его свергнуть. А он хочет править Федерацией вечно. Наш демографический кризис — это побочный эффект его действий.

«Вечно править Федерацией?» — Марго попыталась сконцентрироваться и вникнуть в суть слов Каролины, но получалось плохо.

Фигура на цепи заняла все ее сознание. Ева начала медленно раскачиваться.

— И тем не менее я верю, что мы выстоим. Мы защитим мост и не позволим уничтожить Федерацию. Хотя надо признать, с Бессмертным мы облажались. Элеонора до сих пор не оправилась от предательства Тритрети.

«Уничтожить Федерацию? О чем она?» Марго заставила себя вернуться к реальности.

Ева раскачивалась все быстрее.

— А что угрожает Федерации? И при чем тут мост? — спросила она, но Каролина уже потеряла интерес к своему рассказу.

— Я закончила! Смотри, какая чудесная корона! Ты будешь прекрасной королевой!

Каролина вскочила на ноги, чтобы надеть Марго венок, но в этот момент раздался низкий раскатистый звон. У Марго перехватило дыхание. Набат. Она видела Еву, привязанную к концу цепи колокола. Женщина летала от края до края своей бездны, заставляя колокол надрываться, но ее хохот перекрывал звук набата.

Венок Каролины вспыхнул, мгновенно загорелись и ее длинные волосы. Каролина закричала, пытаясь сорвать венок.

«Господи, что я наделала!» — Марго бросилась к принцессе, но тут земля под ее ногами дрогнула. Второй толчок, гораздо сильнее первого, заставил девушку упасть. Она все еще видела кричащую Каролину, пламени уже не было, но венок по-прежнему оставался на ее обгоревшей голове.

— Каролина! Успокойся, дорогая! Я здесь! — рядом появилась Мирослава, бледная как смерть.

Еще один подземный толчок — и Марго услышала, как зазвенела оранжерея. И опять.

Мирослава вытянула перед собой ладони и дунула на них — Каролину окутало золотистое облако. Принцесса упала на колени, закашлявшись.

— Что с ней? Как ты это сделала? — закричала Мирослава. — Весь город ходуном ходит!

Марго не успела ответить. Прокашлявшись, Каролина вскочила на ноги и резко взмахнула сжатой в кулак рукой. Оранжерея всхлипнула и пошла трещинами.

— Нет! — взвизгнула Мирослава.

Она коснулась ладонями земли, и поляна ожила: отовсюду полезли змеи, их были тысячи — они все, переплетаясь и извиваясь, устремились к Каролине.

Каролина престала кричать — она метнула в Мирославу полный ненависти взгляд, а потом занялась змеями — ближайшие к ней гады начали превращаться в камень.

— Это не простой припадок! Как ты это с ней сделала? — воспользовавшись передышкой, Мирослава подбежала к Марго. — Отвечай!

Мирослава встряхнула оторопевшую Марго за плечи.

— Она же разрушит город, если сможет выбраться! Ну?

— Мак, — успела ответить Марго, прежде чем из земли вырвался фонтан камней.

Булыжники подбросило вверх с огромной силой, и несколько из них пробили стекла. На крышу оранжереи почему-то падал снег.

Мирослава что-то прокричала, вскинув руки, но очередной каменный залп заглушил ее слова. Марго увидела, как разбитые окна затягиваются голубоватой пленкой. Каролина тоже это заметила. Камни поднялись в воздух и снова на бешеной скорости полетели к границам оранжереи. Соприкасаясь с голубой энергией, они взрывались, разлетаясь каменной крошкой и снопом искр.

Оставшиеся в живых змеи тем временем сплелись в один клубок, из которого начало подниматься отвратительное человекоподобное существо, состоящее из извивающихся и шипящих змей. Монстр на гибких змеиных ногах направился к Каролине, но на его пути из земли вырос каменный великан — тоже человекообразный, но похожий на грубо вырезанного болванчика. Креатуры сцепились.

Каролина еще раз тряханула оранжерею, раскачивая ее каркас. Вся конструкция держалась только благодаря усилиям Мирославы, и было видно, что это дается ей нелегко, — вены на шее вздулись, губы посинели.

— Успокойся! — раздался властный голос, заполнивший всю оранжерею.

Со стороны лабиринта к Каролине приближалась Элеонора. Каролина обернулась и, казалось, действительно притихла. Камни легли на землю.

— Где Рада? — выкрикнула Мирослава. — Мы не справимся с ней!

— Справимся. Рада занята, у нас начался ледниковый период. Метель, — ответила Элеонора.

Мирослава истерично расхохоталась.

— Каролина, сними венок, — приказала Элеонора. — Все будет хорошо, дорогая. Ты сейчас успокоишься.

В ответ земля загудела, а в королеву полетели камни. Та отбросила их, даже не пошелохнув пальцем.

— Я сказала, ты сейчас успокоишься!

Элеонора вытянула руку, в которой что-то белело.

«Карты, — поняла Марго. — Она пытается направить события по своему сценарию. Насколько далека от реальности вероятность того, что Каролина сейчас успокоится?»

«Очень, очень далека», — ответила себе девушка.

Воздух завибрировал. Энергии вокруг набралось столько, что она стала осязаемой. В какой-то момент Мирослава потеряла сознание. А Каролина и Элеонора замерли, глядя друг на друга. На лице Элеоноры явственно проступили морщины, волосы стали седеть.

Марго не могла сказать, сколько прошло времени, но вдруг ее словно осенило — портал! Она с неожиданной ясностью осознала: королева исчерпала свои силы, а значит, путь домой открыт. Раде сейчас тоже не до нее. Никто не станет ее задерживать. Она сможет, все получится.

Марго вскочила и бросилась к лабиринту. Каменный голем уже раздавил змеиного человека и теперь добивал оставшихся змей.

Девушка почти добежала до лабиринта, когда услышала за спиной злобный смех Каролины. Безумная принцесса побеждала! Элеонора упала на колени. Две карты висели в воздухе перед ней, но Каролина уже тянула к ним каменную руку, выросшую из-под земли.

В голове звучал смех Евы, похоже, эта принцесса тоже слетела с катушек.

«Или для нее это нормально?»

Вверху над остатками хрустальной крыши мелькнула большая крылатая тень, значит, Павел все-таки пытался помочь горожанам. Что он будет делать, когда Каролина вырвется из оранжереи?

Проклиная все на свете, Марго побежала к принцессе. На ее счастье, Каролина была полностью поглощена борьбой с Элеонорой — ее, Марго, никто вообще не принимал в расчет.

«Только венок. Если не поможет, беги! — твердила себе Марго. — Да в любом случае — беги!» Сорвать с Каролины венок оказалось несложно. Марго с отвращением отбросила почерневшее украшение с остатками светлых волос и обгоревшей кожи на шипах.

Лишившись венка, Каролина обернулась и зашипела, но уже в следующую секунду Элеонора снова атаковала.

Марго бросилась в лабиринт.

«Рида, топи Риды, — повторяла она. — Ну же!»

И болото показалось среди роз.

«Странно, что этот портал у Каролины не закрыт», — подумала Марго, но, подбежав к нему, поняла, что на это была веская причина — безо всякого предупреждения розы сменились чертополохом. Этот коридор в лабиринте Каролины тоже был тупиковым, но его открыли с другой стороны.

Вбежав в портал, Марго оказалась в странном сооружении, похожем на небольшой деревянный дом — из его распахнутой двери было видно ночное болото.

Девушка спрыгнула вниз с невысокого крыльца и обернулась, чтобы рассмотреть портал Риды — это действительно был деревянный домик с треугольной крышей. Окон в нем с этой стороны не было вообще, а дверь в дом вела всего одна.

«Получается, у Риды есть портал только к Каролине? Хотя какая разница!

Надо забрать Киру. Мы договаривались, что она будет ждать меня у солевой межи. И надеюсь, зелье Риды, которое я ей отдала, сработает».

Марго побежала по тропинке, ведущей от домика. Чертополохи, окружавшие его, были в человеческий рост, из чего девушка заключила, что находится где-то в самом центре топей.

— Рида! Мне нужно к меже! — прокричала она.

— И что? Я, по-твоему, служба такси? — раздался насмешливый голос.

«Нашла время ерничать! Ведьма чертова!» — Марго бежала сквозь чертополох, которому не было видно ни конца ни края.

— Рида! Где межа?

Рида больше не отзывалась. Над топью медленно восходила вторая луна. Марго металась по болоту, с каждым шагом чувствуя подступающее отчаяние.

«А что, если ведьма и не планировала выпускать ее из Леонтоподиума? Что, если ее целью было насолить Элеоноре и устроить в городе хаос?»

Вдруг в свете лун Марго заметила справа от себя что-то желтое. Грун неподвижно стоял в нескольких шагах от нее, подняв над собой зонтик. Убедившись, что Марго его видит, он приложил палец к губам и молча указал зонтиком в противоположном направлении.

— Спасибо! — беззвучно поблагодарила Марго.

Она понятия не имела, почему этот практически незнакомый человек решил ей помочь, но пообещала себе, что непременно подумает об этом. А сейчас нужно было добраться до межи и забрать Киру.