Лидер

30

POV Ярослава

Кажется, от радости я искусала все губы, и на них теперь нет «живого» места. Ощущение сродни тому, которое испытываешь, обветрив свои «вареники», но оно меня не останавливает. Я продолжаю вгонять зубы в мягкую плоть и сыпать искрами радости из глаз, пока Лёня приносит нам по молочному коктейлю. Мои любопытные ручонки тянутся ко всему. Я трогаю каждую клавишу, кнопочку и покрытие на инструментах, чтобы убедиться в том, что меня окружает реальность, а не волшебный сон.

Я была в студии, конечно. Пафосной. Дорогой. Принадлежащей какому-то важному другу отца Паши. Там царил идеальный порядок, и нельзя было вот так притронуться к технике. Я даже старалась не приближать губы к микрофону, чтобы не дай Бог не оставить на нем следы своего ДНК. Смешно сейчас вспоминать об этом, но тогда всё было таким новым, серьезным и исключающим волшебство. Да, и работники напоминали затюканных офисных гениев, которым лишь бы отработать до конкретного расположения стрелок на часах и смыться домой на диван, чтобы продолжать отращивать противных жир на боках.

Студия в подвале клуба деформировала моё представление о записи песен. Уют, комфорт и капелька творческого беспорядка. Один из уголков в помещении был оформлен под живую музыку. Стены в нем расписаны кривыми линиями разных цветов. На полу под инструментами ассиметричный ковер в тон. Кресла-мешки с ромбами в аналогичной цветовой гамме. По центру стол и диванчики, словно для посиделок. Кабинка звукозаписи в противоположной стороне. Слегка невзрачная сторона, но выделяется за счет серебристых вставок на панелях и приборах. Несколько миров для музыканта в одной комнате. Я в бурном восторге и напитываюсь здешним воздухом, словно снаружи вдыхаю ядовитый, и только тут он полезный и настоящий.

— Что скажешь, Ярик? — Фил впихивает мне в руки непримечательный стакан с коктейлем и садится на один из диванов, шумно выдыхая. Я же не могу заставить себя прижать пятую точку. Изнутри распирает от эмоций. Я вновь до боли прикусываю нижнюю губу, потому что до несчастного мозга вдруг допирает, — я никогда не смогу быть полноценным музыкантом и певицей. Из-за заморочек в головах у родителей. Мне же попросту не дадут дышать этим воздухом, чтобы жить, и Семён Кириллович доступно донёс до меня эту информацию.

— Здесь классно, Лёня, — я искренне улыбаюсь сводному брату, который почему-то прищуривается и делает несколько глотков из стакана, — и часто ты тут тусовался? С кем?

— Постоянно, — он убирает стакан на стол и внимательно смотрит на меня, словно изучает, — с друзьями.

Не выдерживаю его взгляда и отворачиваюсь к стене, делая вид, что мне до жути интересен интерьер. Сердце колотится в груди и распространяет по телу вибрации. Жар. Он расползается по коже очень стремительно, и я все-таки вспоминаю про коктейль. Вкус клубники и банана. М-м-м… Смакую, слыша, как Леонид поднимается и идет ко мне. Бах! Сердце, как на батуте, подлетает вверх и застревает в горле. Лицо припекает, и я не могу избавиться от странных реакций на Фила, поэтому не поворачиваюсь.

— Ярик? — тихо зовет, опаляя щеку теплым мятным дыханием. Так и крышу снести может. Я шумно сглатываю прежде, чем повернуться к Лёне.

— Что? — вряд ли у меня получается нарисовать на лице безразличие или фальшивую эмоцию. Бомба внутри разорвалась с фатально громким треском, оглушая меня на некоторое время. Мне больно от запретов, которые мне организовали родители. И радостно от того, что Леонид привел меня сюда, показав крошечную сторону своей жизни. Это ведь что-то значит? Или… За сладкими ощущениями, пробуждающими внутри бабочек, последует что-то вроде «физиологии»?

— Если хочешь, то я тебе помогу, — Фил не отрывает от меня глаз, пока мои внутренние органы выстраиваются в шеренгу. Иначе как объяснить переворот ощущений?

— С чем? И как?

— У меня много знакомых среди музыкантов. Некоторые уже достигли своих высот, — Лёня заправляет мне прядь волос за ухо и прищуривается, не убирая руки и зависая в этом положении, — не столичные звезды, но все же…

— Я не понимаю… — губы еле шевелятся, и я смотрю на сводного, словно загипнотизированная.

— Как вариант, Ярик, — Фил пропускает прядь моих волос сквозь пальцы, — можно сколотить группу. За лето притереться и распиариться.

— Что? Как?

— Отец не прав в одном. Чтобы прославиться, не обязательно иметь среди знакомых высокие чины. Социальные сети. Интернет. Огромный простор для раскрутки.

Сердце снова болезненно сжимается, когда за спиной пытаются вырасти крылья. Я чувствую, как бурно течет кровь в венах, и пульс зашкаливает. Ищу в глазах Фила хоть намек на шутку, но его там нет. Он говорит вполне серьезно.

— Многие звезды начинали с малого. Сейчас концерты можно проводить онлайн и получать за это не только популярность, но и бабки, Ярик. Единственное, с чем я согласен, — тебе нужно учиться.

— Но…

— Учиться вокалу, музыке, развиваться творчески. Талантливых людей полно, но большая их часть свои возможность сливает в никуда.

— Я не смогу учиться в столице и…

— У нас можно получить хорошее музыкальное образование, Ярик, — пальцы Лёни перемещаются с волос на мою щеку, — в случае провала ты сможешь преподавать или… — он пожимает плечами, отдергивая руку и убирая ее в карман джинсов. — С образованием не пропадешь. Находясь здесь, будет проще совмещать учебу и продвижение группы.

Я крепче сжимаю стакан с коктейлем, потому что шквал эмоций крошит все настройки внутри меня.

— Я помогу, Яр, — спокойно говорит Фил, глядя мне в глаза, — всем, чем смогу.

— Лёня… — от гранаты, взорвавшейся чувственным фейерверком в моей голове, подаюсь вперед и прилипаю своими губами к его. — Ой…

Отстраняюсь от Фила, как ошпаренная. Губы огнем горят. Щеки не лучше. Коктейль потеками по его одежде и моей. Мысли в клочья. Дура. Какая же я дура!

— Ярик… — Фил приближается, а я отступаю, пока не упираюсь спиной в стену. Не моргаю, следя за тем, как приближается лицо Лёни к моему. От того, что задерживаю дыхание, боясь спугнуть его, кружится голова. А когда его губы касаются моих, сердце в лепешку разбивается о ребра, и стакан выскальзывает из рук.