Литературная Газета 6247 ( № 43 2009)

Над вымыслом слезами обольюсь?

Панорама

Над вымыслом слезами обольюсь?

ИХ НРАВЫ

Во Франции романы пишут экс-президент и министр культуры

На французском литературном поле давно уже не было никаких скандалов, отчего пейзаж становился довольно скучным. Обилие хороших книг для большой литературы дело обычное, но без горчички, придающей блюду особую остроту, даже и отменная пища теряет вкус. Словом, если бы скандала не было, его стоило бы выдумать. Но выдумывать ничего не пришлось.

Роман Валери Жискара д’Эстена «Принцесса и президент» ни в какой рекламе не нуждался. Имя автора — бывшего президента Французской Республики — говорило само за себя. Хотя что бы оно там ни говорило, но его первый (и единственный до сих пор) роман 15-летней давности «Переход» был встречен критикой более чем кисло и французские читатели, которые по традиции критике доверяют, откликнулись на него отсутствием отклика: бестселлером роман не стал. Не имел большого успеха и двухтомник его воспоминаний «Власть и жизнь», в котором не усмотрели «ни блеска содержания, ни блеска стиля» (отзыв газеты «Паризьен»). Поэтому выдвижение бывшего президента в 2003 году (в качестве писателя) на освободившееся после смерти выдающегося поэта Седара Сенгора кресло в академии «бессмертных» встретило активное сопротивление. Признанный классик, бывший в то время постоянным секретарём академии, Морис Дрюон высказался о литературных способностях кандидата с такой резкостью, что, казалось, исход голосования был предрешён.

Неисповедимы пути академиков!.. Кандидата избрали ещё в первом туре! С тех пор писатель Жискар д’Эстен на книжном рынке не появлялся. И вот — реванш! Да какой! В первые же две недели счёт проданных экземпляров идёт на сотни тысяч. И хотя газета «Фигаро» объясняет успех «и литературными качествами» романа, на самом деле это «и» является лишь гарниром к основному блюду. В романе рассказ идёт об отнюдь не платонической любви стареющего французского президента Жана-Анри Ламбертье и совсем юной британской принцессы Кардиффской Патриции — при том, что все остальные действующие лица сохраняют свои подлинные имена, а все события и факты, о которых идёт речь, имели место на самом деле. Вплоть до мельчайших деталей, касающихся судьбы принцессы Дианы. К тому же снимки, на которых изображены совместно Жискар и Диана, заполонили печать. Есть, правда, и некоторые отличия: вероятно, во избежание обвинений в «аморалке» автор представил себя вдовцом, каковым в реальности не был (супруге-то каково!..), и к тому же успешно переизбранным на второй срок, хотя на самом деле Жискар уступил президентство Франсуа Миттерану.

Оставим вопрос о достоверности пикантных подробностей в отношениях между тогдашним французским президентом и будущей женой принца Чарльза на обсуждение любителей политической «клубнички» — дискуссии об этом прошли буквально на всех телеканалах и заняли целые полосы едва ли не всех газет. Гораздо интереснее, пожалуй, принципиальный вопрос, поставленный во время дебатов самим автором. Какова мера свободы у писателя, взявшегося за документальный сюжет и за рассказ о жизни известных личностей, даже если они и выступают под легко дешифруемыми псевдонимами? Сам Жискар д’Эстен, заявляя, что «писательство и культура выше политики», в своих суждениях категоричен: никаких ограничений для литератора не существует, он не только может, но и обязан дать волю фантазии, поставив своих героев, будь они подлинные или им придуманные, в любые сюжетные коллизии: дело критики и читателей отделять правду от вымысла и судить о том, насколько автору удался тот или иной художественный приём. Любые табу, утверждает академик, посягают на свободу творчества и самовыражения.

Голоса оппонентов звучат довольно слабо. Обсуждение частной жизни знаменитых «личностей» — их альковных и прочих тайн — оттеснило обсуждение собственно литературы. Идёт унылый спор, можно ли считать пороком связь 55-летнего мужчины с 19-летней барышней. И даже о том, была ли эта связь «полезна для Франции»… Между тем отодвинутый на задворки вопрос творческий куда актуальнее, что наглядно подтверждено новым литературно-политическим скандалом, явившимся, несомненно, прямым продолжением первого. Действующему министру культуры Франции Фредерику Миттерану, племяннику Франсуа Миттерана, вдруг припомнили его роман «Дурная жизнь», опубликованный ещё четыре года назад и имевший тогда отнюдь не скандальный успех. Было продано почти 200 тысяч экземпляров, критика взахлёб его хвалила. И вдруг… Так и просится на язык известная шутка: «Только жирафа может промочить ноги в понедельник, а насморк почувствовать лишь в субботу…»

В романе, написанном от первого лица, Миттеран рассказывает о своей «нетрадиционной» сексуальной ориентации (факт давным-давно известный), что само по себе не вызывает больше ни в одной цивилизованной стране не только осуждения, но и просто обсуждения. С подкупающей откровенностью он рассказывает и о том, что долгое время смущался своей «ориентации» и поэтому старался найти утешение вдали от Европы, где его никто не знал. Там, главным образом в Таиланде, он имел контакты с «гарсонами», как привычно называют в этой среде молодых партнёров. Очнувшись после четырёхлетней спячки, не использовав этот «аргумент» против назначения Миттерана полгода назад министром, его политические хулители привязались теперь к использованному им слову «гарсон» (буквально: мальчик), обвинив министра в пропаганде секс-туризма и педофилии. Припомнили и то, что Миттеран осудил арест Романа Поланского: значит — «одного поля ягоды».

Напрасно автор — в данном случае не министр, а писатель — растолковывал «критикам» многообразное значение слова «гарсон» (ещё совсем недавно, кстати сказать, так называли во Франции и официантов, будь они даже седовласыми), напрасно напоминал, что в книге много художественного вымысла. Не желающий слышать хуже глухого — это тоже французская пословица.

Отвлечёмся же и на этот раз от политических дрязг. Вернёмся к вопросу о праве на вымысел в книге, где подлинные персонажи живут и действуют в подлинных исторических условиях. Сознаю некорректность обращения к своему весьма скромному литературному опыту. И всё же… Стремясь быть верным даже до мелочей подлинным фактам, я не раз испытывал искушение восполнить недостающие документы и свидетельства своим воображением, домысливая, как бы нечто мне неведомое могло или должно было произойти. Боролся с этим искушением, подавлял его, но однажды — в крохотном эпизоде — всё же не устоял: без отсутствующего звена один побочный сюжет не имел завершения. Но жёсткое размежевание художественной («выдуманной») и нехудожественной прозы для наших традиций, видимо, неизбежно. За отступление от правил я был тут же наказан. Один плагиатор в полном убеждении, что имеет дело с «документом», украл мой вымысел, исходя из будто бы не подлежащей сомнению догмы: события, описанные в документальной прозе, авторства не имеют и принадлежат всем. Мысль о писательской фантазии ему и в голову не приходила.

Существующее в нашей литературе жанровое обозначение «документальное повествование» в литературе французской не существует. По-моему, и не только во французской. Есть мемуары, есть биографии, но чаще всего — романы. Вот и Жискар с Миттераном обозначили свои книги как романы. У нас же романом считается лишь сочинение, сколь угодно бездарное, — если птички чирикают, ветерок колышет листву, небо затянуто тучами, героиня томно вздыхает, герой пожимает плечами… И два десятка страниц — сплошь одни диалоги. Иначе это не роман, жанр высокий, в отличие от низкого, документального. Повествования… Назвав в точном соответствии с национальными традициями свои книги романами, и Жискар, и Миттеран дали себе свободу воображения, которое теперь им ставят в вину. Вряд ли обвинения повлияют на читательский успех, вряд ли ограничат фантазию других авторов, вдохновлённых этим успехом. Так или иначе, скандал состоялся, и он пошёл, мне кажется, на пользу литературе.

Аркадий ВАКСБЕРГ, собкор «ЛГ», ПАРИЖ

24.10.2009 19:31:56 — Юрий Александрович Чернецкий пишет:

В поддержку «ЛГ»

Очень интересный, яркий и глубокий материал, как всё, что публикует в «ЛГ» Аркадий Ваксберг! Хочу также обратиться к моей предшественнице. Уважаемая Вера Александровна! А разве российским литераторам и прочим читателям «ЛГ» не полезно знать, что происходит в такой стране-обладательнице великой культуры, как Франция? Тем более не за счёт российских налогоплательщиков газета собкора содержит…

22.10.2009 05:47:12 — Вера Александровна данченкова пишет:

а зачем ЛГ собкор во Франции? Мало в России губерний или много собкоров?