Литературная Газета, 6547 (№ 13/2016)

Неразгаданный вольнолюбец

Неразгаданный вольнолюбец

Книжный ряд / Библиосфера / Объектив

Теги: Алексей Варламов , Шукшин

Алексей Варламов. Шукшин. – М.: Молодая гвардия, 2015. – 399 с. – ЖЗЛ. – 7000 экз.

Писатель и биограф Алексей Варламов выпустил очередную свою книгу в серии «ЖЗЛ». На этот раз в один ряд с Пришвиным, Булгаковым, Платоновым, а также Александром Грином, Алексеем Толстым и Григорием Распутиным встал такой «простой» по первому впечатлению и при этом такой загадочный, «зашифрованный» автор – Василий Макарович Шукшин.

Первой же фразой автор биографии справедливо уведомляет, что историю жизни его героя «можно рассказать по-разному». Далее следует развёрнутое уточнение: «можно написать героическое сочинение» о чудесном взлёте «на высоту своего времени», а можно «обнаружить за всеми шукшинскими удачами жёсткий и точный расчёт», можно изобразить «русского советского патриота, а можно – скрытого антисоветчика». И, кажется, биограф, взялся протаптывать все эти тропинки (а также несколько других) одновременно.

Трагические черты судьба Шукшина принимает уже в раннем детстве: в три года Вася теряет отца, Макара Леонтьевича, «заарестованного по линии» НКВД и расстрелянного в Барнаульской тюрьме всего через месяц. Однако точных сведений у семьи нет, и мальчик верит, что однажды отец вернётся.

В связи с тем арестом и мать Мария Сергеевна, и дети оказываются на социальном дне. Теперь её часто кличут «сибулонкой» (женой заключённого сибирских лагерей), а сына – вражонком. Несмотря на все трудности, «сибулонка» сумела не просто подняться, но стала деревенской элитой. Потом то же проделает в масштабах страны её сын».

А неуёмный Шукшин уходит сначала в ближайший город Бийск, учиться на автомеханика, и возвращается, не доучившись. Затем, с огромным трудом получив паспорт, отправляется покорять далёкую, почти инопланетную Москву. « Даже из близких ему писателей-деревенщиков никто так драматически, так надрывно не уходил из деревни в город, никто так тяжело не пробивался в люди. Ни Фёдор Абрамов, ни Василий Белов, ни Валентин Распутин».

И здесь, а затем по ряду других эпизодов и целых периодов жизни Шукшина, биограф Варламов аккуратно полемизирует с другим шукшинским биографом – покойным Владимиром Коробовым, автором книги «Василий Шукшин. Творчество. Личность» (первоначально опубликованной в 1984 году, а затем дважды переизданной в серии «ЖЗЛ»).

Так, Коробов в своей книге стремился доказать, что Шукшин по дороге в Москву несколько месяцев провёл в банде уголовников и что именно там и тогда приобрёл знание «определённых кругов», пригодившееся ему впоследствии. Варламов же доказывает, что пробела, достаточного для долгой уголовной одиссеи, в жизни Василия Макаровича не было.

После изнурительной подготовки по всем направлениям Шукшин поступает во ВГИК. И здесь оказывается, что «образ малограмотного парня в сапогах, не читавшего Льва Толстого, – это легенда, мистификация, которую он охотно поддерживал, но которая ничуть не соответствовала действительности».

Подробно проанализировав поступление Шукшина в вуз с фантастическим конкурсом, автор резюмирует: «как ни относись к советской власти, надо признать, что только благодаря ей и победившему социализму Шукшин смог стать кинорежиссёром. Ни в каком Голливуде, ни в какой великой французской режиссёрской школе, не говоря уже о сегодняшнем российском кино и сегодняшнем ВГИКе, парень с его социальным положением в режиссёры не пробился бы».

Из показанных лавирований «бесконвойного» Шукшина (переход из консервативного «Октября» в постоянные авторы либерального «Нового мира», а оттуда – в редколлегию патриотического «Нашего современника») «возникает образ лихого и довольно циничного, ловкого парня, который получил от «Октября» первую славу, прописку, попользовался всеми льготами и… ушёл к конкурентам. Про таких парней говорят – подмётки на ходу рвёт». И в то же время с сочувствием и даже с восхищением к человеку, которому необходимо было «суметь сказать всё, что он хочет сказать, но сделать это – здесь и сейчас, сказать открыто и максимально широко (а не в сам- или там­издате, что выбрал Солженицын)».

К чести автора: он не пытается искусственно подогнать личность героя под какой-либо готовый ответ, понимая и признавая заранее, что «каждый останется при своём, лично ему удобном, понятном Шукшине».

Видно, что проделана серьёзная и вдумчивая исследовательская работа. Однако биографу такой крупной и размашистой личности не хватает резкости, страсти, стремления не только очертить периметр поисков, но непременно доискаться, дойти до сути любой ценой. Варламов добавляет и проясняет немало черт характера своего героя. И всё же Шукшин в итоге остаётся неразгаданным и в жизни, и в смерти.

Александр ЕВСЮКОВ