Лорд Дракон

ГЛАВА 7

Джулиана шла, шёлковые юбки обвивались вокруг лодыжек и волочились по лестнице домика, когда она спускалась по ступенькам.

— В терпении и смирении нет места гневу и раздражению. В терпении и смирении нет места гневу и раздражению. Гром Господень! В терпении и смирении нет места гневу и раздражению.

Отец Клемент порекомендовал ей повторять эту фразу из учения Франциска Ассизского всякий раз, когда она почувствует себя настолько разъяренной, что готова будет поддаться искушению, применить физическую силу. Джулиана стиснула зубы и заставляла себя повторять вслух снова и снова, пока шла сквозь толпу весёлых фермеров и слуг.

— В терпении и смирении нет НИКАКОГО места гневу и раздражению. Ни единого места. Высокомерный, похотливый Викинг. Отродье дьявола. В терпении и смире…

— Госпожа! Госпожа Уэллс, храни вас Бог, госпожа.

Джулиана тихо заворчала себе под нос, но обернулась и увидела мальчика-слугу, бегущего за ней и выкрикивающего её имя. Он был одет в цвета де Валенса. Она отвернулась и пошла дальше через лагерь палаток и шатров, но мальчик всё равно догнал её.

— Госпожа Уэллс, прошу прощения, но меня послал Имад.

Джулиана неохотно остановилась, встав посреди дороги и вынуждая какого-то встречного оруженосца в рваной кольчуге обойти ее. — Да?

— Язычник Имад просит вас прийти к нему, госпожа.

— Ему хуже?

— Не знаю, леди. Возможно.

Мальчик понёсся прочь, не дождавшись её согласия. Джулиана вздохнула и последовала за ним к палатке Имада мимо бесконечных рядов голубых и тёмно-красных ковров с ворохами шелков. Лучше пойти сейчас, чем столкнуться с де Валенсом позднее. Когда она вошла в палатку, Имад сидел на своей роскошной кровати, вдыхая лекарственные пары её отвара. Он изящно взмахнул рукой, затем поклонился и прошептал приветствие на арабском языке. Его кашель поутих.

— Благослови вас Аллах, госпожа.

— Да, так что же случилось? — Она нагнулась и прижала ладонь к его лбу. Он вздрогнул. — Не двигайся, чтобы я смогла с Божьей помощью определить, спала ли твоя лихорадка.

— Простите меня, госпожа, но на моей родине леди не прикоснулась бы ко мне.

— Если бы я не прикоснулась к тебе, тебе до сих пор было бы плохо. — Джулиана убрала руку со лба мальчика и отступила. — Уже намного лучше.

— Да, госпожа, и мой хозяин предоставил мне честь вручить вам подарок, как символ нашей благодарности. Он говорит, что я обязан вам жизнью.

Имад махнул слуге, стоящему у входа в палатку. Юноша поднял шкатулку и подошёл к ней. Джулиане отчаянно не терпелось уйти, она всё ещё была в ярости и отнюдь не в настроении принимать что-либо в подарок от Грэя де Валенса.

Имад забрал шкатулку у слуги и протянул её Джулиане, которая посмотрела на неё так, словно это были коровьи кишки. Шкатулка слоновой кости была изукрашена со всех сторон изображениями сцен из предания о Тристане и Изольде. Замочек, ножки и богатая инкрустация были из золота. Поскольку Джулиана не сделала ни единого движения, чтобы принять шкатулку, Имад поставил её себе на колени и поднял крышку.

Внутри находились маленькие горшочки и травы в стеклянных сосудах, которые она потеряла вчера в грязи. Джулиана изумленно разглядывала их. Затем Имад снял подставку, на которой стояли горшочки, чтобы продемонстрировать ей, что находится внутри. Бесчисленное множество колбочек, трубочек и пузырьков из блестящего хрупкого стекла было бережно завернуто в батистовую ткань.

Джулиана сначала заморгала, потом нахмурилась, поняв, что де Валенс попросту возвращает ей ее же баночки в то время, как она ожидала от него чего-то другого… Она снова почувствовала себя униженной. Ей не нужны тайные подарки, а он не находил ее достойной изысканных жестов, непринужденно сделанных перед людьми их круга.

Имад склонился над шкатулкой. — О, божественная сияющая леди, мой хозяин бесконечно обязан вам. Этого дара недостаточно. А я обязан вам, своей госпоже, жизнью, так же, как я обязан жизнью моему господину. Я буду служить вам вечно.

Выпрямившись, Джулиана приняла самое надменное выражение, на которое только была способна.

— Этот жест излишен. Всему населению Уэллсбрука я помогаю как целительница, и мне не надо никакой оплаты. Я рада, что ты вне опасности. Тебе следует соблюдать постельный режим ещё, как минимум, три дня. Господь да ускорит твоё выздоровление. — Она отвернулась от него.

— Но, госпожа, что я скажу хозяину?

Джулиана, сверкнув глазами, резко повернулась обратно. — Ничего! Ты был болен. Я — лекарь, и лечила тебя. Всё, вопрос исчерпан, больше мне нечего сказать твоему чертовому хозяину. Отдыхай с Богом, Имад.

Выйдя из палатки, Джулиана услышала чиханье и обернулась, заметив Элис, ожидавшую её.

— О, госпожа, ваша мать послала меня разыскать вас. Турнир ещё не закончен, и она приказывает, чтобы вы возвратились.

Служанка прижала необъятный носовой платок к носу. Джулиана проигнорировала её слова и направилась в замок. Пыхтя, Элис настойчиво продиралась за ней сквозь толпу.

— Госпожа, ваша мать послала меня за вами.

Ускорив шаг, Джулиана промчалась по подъемному мосту под блестящими побелёнными стенами замка, и бросила через плечо. — Возвращайся к ней и скажи, что у меня разболелась голова, и я отправилась на поиски молодило, чтобы успокоить боль.

Элис, ловя ртом воздух, покачала головой.

— Я не могу это передать. Да она съездит мне по ушам за такой ответ!

— Чепуха. — Джулиана, остановилась отряхнуть юбки от пыли перед тем, как перебежать опустевший двор замка. — Скажешь ей, что заметила мою слабость и помогла добраться до комнаты. А затем пошли слугу, чтобы разыскать Бого, Эдмера, Уоррена и Ламберта.

Элис поспешно обежала вокруг Джулианы и встала перед нею, тревожно всматриваясь в лицо хозяйки. — О, нет. Я думала, вы выкинули из головы эти свои штучки.

— Делай, как я сказала, Элис, и поторопись, потому что я собираюсь сразу же отправиться в Вайн-Хилл. Пока есть время, чтобы приехать туда за несколько часов до наступления темноты.

Застонав, Элис потёрла лоб. — Ох, теперь у меня и впрямь разболелась голова.

Не обращая внимания на протесты служанки, Джулиана прошествовала мимо стогов сена, конюшен и выгребной ямы в главную башню. Поднявшись в свою комнату, она захлопнула дверь и остановилась, с негодованием уставившись на изображенную на стене сцену с единорогом. Наконец, она дала выход переполнявшему ее гневу, обрушив в адрес де Валенса поток изощренных проклятий. Всю дорогу Джулиана опасалась, что не сможет сдержаться, прежде чем окажется в своих апартаментах.

Но одних проклятий было недостаточно. Она повысила голос до крика, расшвыривая подушки и срывая кружево и вуаль с головы. Постепенно гнев сошёл на нет, уступая место раскаянию, стыду и злости, направленной на самое себя. Она ненавидела себя за глупость, из-за которой поддалась красивым речам мужчины, известного своим умением соблазнять и очаровывать.

К моменту возвращения Элис Джулиана исчерпала всю свою ярость. Гнев превратился в твёрдый ком, застывший в груди, который давил всё сильнее с каждой минутой. Губы искривились в расстроенной гримасе. Поторапливая служанку со сборами, она поклялась достойно отомстить Викингу за то, что тот пренебрёг ею.

Он думал, что может вертеть ею, как хочет, в то же время, питая возвышенные надежды в отношении малышки Иоланды. Какое нахальство! Переполненный мужской самонадеянностью, вот он какой. Худший из всех самовлюблённых рыцарей, с которыми она когда-либо сталкивалась.

Она снова пришла в ярость, как только начала думать о нём. Она должна покинуть Уэллсбрук, иначе ей придётся снова выносить его присутствие. Если она не уедет, то сделает что-нибудь ужасное с ним перед всеми и опозорит свою семью. Лучшим решением будет провести ночь в Вайн-Хилле. Ей надо проверить, как движется ремонт крыши поместья и мельницы. Эти занятия заставят её позабыть свой гнев. Кроме того, поездка позволит ей дать поручения Эдмеру и остальным. Если она должна будет отомстить, ей потребуется их помощь, и, возможно, также помощь Ричарда, хотя он и не будет подозревать о своём невольном пособничестве.

Вечерело, когда во главе небольшой группы всадников Джулиана выехала из Хоксмерского леса к деревне у Вайн-Хилла. Она направила свою лошадь к броду реки, окружавшей поселение. Перед ней открылся вид на дома с соломенными крышами, загонами для скота, огородами и фруктовыми деревьями. Пшеничные, ячменные и вспаханные под пар поля были беспорядочно расположены вокруг Вайн-Хилла. В центре деревни располагалась старая нормандская церковь с кладбищем и церковным садом. Западные земли между лесом и рекой крестьяне использовали под пастбища.

Поместье Вайн-Хилл располагалось на возвышении за деревней. Река протекала мимо поселения, огибая замковые постройки. Первоначальной целью, стоявшей перед Джулианой, было собрать мужчин для восстановления старого рва, окружавшего поместье, и провести искусственный канал от реки, чтобы воды снова заполнили пересохший ров.

Проезжая через деревню, она то и дело останавливалась, чтобы поговорить с крестьянами и их семьями, которые отложили работу и вышли, чтобы поприветствовать её. Когда она первый раз приехала в Вайн-Хилл, они отнеслись к ней с подозрением. Старая графиня не уделяла должного внимания поместью и деревне. Мельница прекратила работать, а они сами страдали от разбойников, так как никто не брал их под свою защиту. Потребовались месяцы, чтобы заслужить их доверие. Установка мельницы и бесплатный перемол их зерна, в конце концов, убедили жителей деревни в серьёзности её намерений. Хьюго, хотя и ворчал о дороговизне затеи, всё же предоставил ей рабочих.

В качестве управляющего она наняла Пирса Сильные Руки, старого кузнеца, что еще больше расположило к ней сельских жителей. Он ждал её на шатком старом разводном мосту, перекинутом через всё ещё сухой ров. Со своего места она могла заметить, как мужчины вычерпывают гравий из канала, соединяющего ров с течением реки.

Поздоровавшись с Пирсом, она въехала во внутренний двор, образованный прижимающимися друг к другу зданиями, пристроенными к поместью с тех пор, как его владелец был убит нормандскими захватчиками. Сельские жители верили, что Вайн-Хилл по ночам посещает старый саксонский лорд. Ночью они особенно боялись находиться в самых старых покоях дома и подвале, расположенном на месте разрушенного саксонского зала.

Во внутреннем дворе Джулиана спешилась при помощи Эдмера, самого младшего сына оружейника Хьюго. Голубые, как вода, глаза Эдмера горели от возбуждения, он уже успел соскучиться по приключениям. Раньше он с друзьями всегда сопровождал Джулиану на их вылазках. Она обещала каждому из них удачный брак и участок земли для хозяйства. Когда она решит переехать в Вайн-Хилл, они последуют за ней.

Пробираясь через стайку клюющих около конюшни зерно гусей, Джулиана слушала сообщения Пирса относительно успехов в ремонте кладовой, крыши зала, стен буфетной и кухни. Двор был наполнен звуками проезжающих с грохотом телег с зерном, потасовок свиней и гусей, лошадиным ржанием, доносившимся с конюшен. Джулиана дала указания относительно дальнейших планов на ремонт и скупо выдала оплату из своего небольшого мешочка с монетами. День убывал, пока она осматривала работы, идущие в кладовой, буфетной и зале.

— Да, Пирс. Я понимаю, было бы замечательно сделать свинцовую крышу, но есть и другие, более важные, вещи. Мы должны обеспечить все дома в деревне надлежащими крышами к следующей зиме. Ты сказал, что несколько семей потеряли свиней и овец и не могут себе позволить купить новых. Нам ещё надо приобрести несколько тягловых лошадей. Пахота важней красивой крыши.

— Да, госпожа.

— Ты уверен, что малышке Джакобе дали то лекарство, которое я посылала?

— О да, госпожа. Сейчас ей намного лучше. Её мать хотела прийти и поблагодарить вас, но я сказал, чтобы она подождала, так как вы сегодня слишком заняты.

— Поскольку Джакобе уже лучше, я навещу её сегодня позднее. А сейчас я хочу видеть Эдмера, Ламберта и остальных, затем перейду к осматриванию плодовых садов.

Пока она пыталась наверстать всё, что пропустила, день незаметно пролетал. Она была рада свалившимся заботам, поскольку не было времени переживать о своей глупости на утреннем турнире. В зачарованной комнате, где она была уверена, что их никто не подслушает, Джулиана проинструктировала своих четырёх молодых товарищей по вылазкам. А после уже перешла к осмотру плодовых садов.

К тому времени, когда все дела были сделаны, солнце уже село. Она, Пирс и Элис возвращались по разводному мосту, проходя мимо поста охраны, расположенного в нише крепостной стены, окружающей поместье со всех сторон. Джулиана шла через двор, за ней увязался один из щенков, живущих в поместье. Внезапно она расслышала приглушённый стук копыт по мосту. Повернувшись, она увидела своего кузена Ричарда, неспешно приближающегося к ней на своём любимом коне, рядом с ним ехал её заклятый враг — Грэй де Валенс.

Оторопев от вида человека, которого пыталась избежать всеми силами, Джулиана застыла, как столб, посередине двора, а они придержали лошадей и остановились перед нею.

— Я сказал твоему отцу, что ты, скорее всего, здесь, — проворчал Ричард.

Джулиана перевела взгляд с кузена на Грэя де Валенса, который промолчал, но улыбнулся ей так, словно, Джулиана была в этом убеждена, выучился этому в каком-нибудь языческом гареме. Она вспыхнула и повернулась к Ричарду.

— Гром небесный! Во имя всего святого, что вы здесь делаете?

— Твой отец послал меня, чтобы привести тебя обратно.

— Привести? Привести? Ты что, собака, которую натравливают на несчастных созданий, чтобы она выслеживала их и лаяла? У меня есть работа, которую я должна делать, Ричард. Господь да поможет тебе побыстрее вернуться в Уэллсбрук.

Она была уязвлена, зла на отца, что он поставил её в затруднительное положение перед Ричардом и сиром де Валенсом, послав их найти и притащить её домой, словно какую-то беглую корову. Джулиана отвернулась от мужчин, не смея, вновь взглянуть на Грэя де Валенса. Она не сделала и трёх шагов, когда услышала обращение к ней с командными нотками в голосе.

— Мы охотно сопроводили бы вас домой, госпожа.

Она остановилась на полпути и повернулась к де Валенсу. Он всё ещё был верхом. Не на чёрном монстре, на более спокойном высоком гнедом. Он наклонился, расслабленно опершись предплечьями на седло, и улыбнулся той самой неприкрыто обольстительной улыбкой. Этим утром она могла бы ответить на такую улыбку, если бы он при этом преклонял своё копьё, в поисках её расположения. От этих мыслей гнев Джулианы разгорелся с новой силой.

— Я дома, милорд. — Она пошла прочь.

— Я же говорил тебе, что она упрямая, — сказал Ричард. — Подожди, Джулиана. Ты должна вернуться с нами. Твоя мать совсем обезумела, а с отцом чуть не случился припадок, когда они узнали, что ты уехала.

Джулиана остановилась у входа в зал. — Поэтому он и послал тебя догнать меня, словно я потерявшейся щенок? И какое безумие на тебя нашло, что ты притащил чужого человека сюда, чтобы он стал свидетелем этой глупости? — Де Валенс откинул назад голову и рассмеялся. Джулиана вспыхнула и прикусила щёку с обратной стороны.

— Грэй поехал со мной, чтобы у нас было время обсудить некие… частные дела, — ответил Ричард. — Если тебя смущает его присутствие, ты должна винить в этом только себя за то, что убежала к этим развалинам, вместо того, чтобы быть рядом с матерью.

— Ой, не надо! Не отчитывай меня, Ричард Уэллс. — Всё, что ей надо было делать — стоять на своём. Ричард слишком мягок, чтобы выиграть у неё. Она сложила руки на груди и повысила голос. — Убирайтесь. Оба. Я не вернусь, так что скатертью дорога.

Покачав головой, Ричард всплеснул руками и поглядел на де Валенса. — Видишь? С ней бесполезно спорить, если она что-то вбила себе в голову.

С чувством глубокого удовлетворения Джулиана уже было положила руку на дверную ручку, чтобы зайти в дом, когда де Валенс снова рассмеялся и спешился. Когда он большими шагами направился к ней, её глаза широко раскрылись.

— Ты слишком галантен и любезен, чтобы иметь дело с этой непослушной маленькой чёрной уткой, Ричард.

При его приближении её рука нажала на дверь, и Джулиана приготовилась убежать.

Подойдя к ней, де Валенс остановился, и пробормотал. — Госпожа Джулиана, с вашего позволения.

Сначала она подумала, что он собирается поклониться ей, но внезапно он нагнулся, обхватил руками её за бёдра и вскинул на плечо. Джулиана завопила, когда её голова оказалась внизу, а зад задрался кверху. Кровь прилила к лицу девушки. Сетка, держащая волосы, свалилась, высвободившиеся чёрные кудри подметали утрамбованную землю двора. Она выгнулась, пытаясь вырваться из захвата, но он, встряхнув, забросил её на плечо, и она задохнулась, не чувствуя больше воздуха в легких.

Затем без предупреждения её подбросили в воздух, и Джулиана приземлилась прямиком в его седло. Она чуть было не потеряла равновесие, но де Валенс вскочил в седло позади и обхватил за плечи, прижимая её к своим бёдрам. Джулиана вертелась и била его локтями по рёбрам.

— Пусти меня, мерзкий сукин сын, негодяй! Сын вороны, дьявольское отродье, покрытое дерьмом самовлюблённое животное! — Она извивалась в его руках, пытаясь выцарапать ему глаза.

Де Валенс разразился проклятьями, когда она задела его по лицу, а затем прижал её руки к бокам с такой силой, что у неё перехватило дыхание. Джулиана выворачивалась, запыхавшаяся и раскрасневшаяся, с разметавшимися по плечам волосами. Наконец, сквозь пелену гнева её разум медленно осознал — ей не одолеть его.

Тяжело дыша, она повернулась к своему кузену, сердито глядя сквозь копну растрепанных волос. — Ричард, как ты можешь позволять этому мерзавцу так обращаться со мной? Где мой учтивый и благородный рыцарь?

Ричард наблюдал за всем происходящим с открытым от удивления ртом. Он часто заморгал, словно сбрасывая оцепенение, и от стен поместья Вайн-Хилла эхом отразился его громкий смех. Вокруг них выстроились кольцом слуги, бросившие свою работу и с ужасом наблюдавшие, как богато разодетый серебряноволосый незнакомец берёт верх над их хозяйкой.

Джулиана заметила Эдмера и Уоррена. Каждый из них держал грабли и топор. Они находились поблизости, но она понимала, что у них и в мыслях не было оказать сопротивление двум дворянам. Она не могла приказать им освободить её, это означало бы для них неминуемую смерть.

Скрученные де Валенсом руки стали ныть. Джулиана сделала ещё одну отчаянную попытку вырваться. Она лягнулась, ударив де Валенса по голени. Он вскрикнул и выругался. Внезапно она освободилась, но лишь на мгновение. Затем мир перевернулся, и её подняли в воздух. С глухим звуком она приземлилась животом на его ноги, а голова и ноги повисли вниз. Его рука надавила ей на поясницу, легко удерживая на месте.

Джулиана кричала и извивалась, но через некоторое время прекратила борьбу, почувствовав себя вконец измученной и опустошённой. Она угомонилась и попробовала вдохнуть. Разгорячённая и оскорблённая, она выдала самый цветистый поток брани из своего богатого запаса проклятий. Сквозь собственную тираду она расслышала смех де Валенса.

— Я думаю, она начинает выдыхаться, Ричард.

Он передвинулся, так что грудь Джулианы прижалась к его бедру. Если бы у неё был нож, она вонзила бы его в де Валенса. В качестве альтернативы ей пришлось довольствоваться битьем по его сапогу. Её усилия не произвели на него впечатления, и она, наконец, оставила эту затею.

— Ага, маленький хищный воробушек вконец обессилел, и он больше не может чирикать и царапаться.

Джулиана собралась, было, вонзить зубы ему в ногу, но решила, что ей не понравится то, что он может сделать с ней в ответ. — Ты заплатишь за это, грязный сукин сын.

— Ты — самая наглая и нерадивая девица, леди Уэллс, просто испытание для твоего кузена. Без сомнения, тебя никогда не наказывали за твоё своенравие, поэтому мы относимся к тебе с пониманием. Ты возвращаешься с нами. Ты можешь ехать сидя прямо или же поперёк моего седла. Делай свой выбор побыстрее. — Он надавил ей на спину, прижимая к своим бёдрам. Голос сделался слегка грубоватым, когда он добавил. — Лично я бы предпочёл доставить тебя домой в том положении, в котором ты находишься сейчас.

Усилия подавить свой гнев истощили последние силы Джулианы. Время для мести ещё будет.

— Посади меня прямо, чёрт тебя дери.

— Ты собираешься ехать спокойно, как приличная и послушная леди?

— Да, — пробормотала она.

Рука на спине передвинулась, и Джулиану усадили прямо. Она снова плюхнулась в седло меж его ног. Волосы прилипли к порозовевшему лицу, и она откинула их назад.

— Я поеду с Ричардом.

— Ты поедешь со мной. Ричард не может противостоять твоему характеру.

Джулиана бросила умоляющий взгляд на кузена, но тот не смотрел в её сторону, давая указания Пирсу и рабочим. Она застыла, когда руки Грэя обвились вокруг талии, а губы прошептали ей на ушко.

— Почему ты убежала, мой сладкий жаворонок?

От нежности в его голосе Джулиана утратила своё с трудом достигнутое спокойствие и ткнула его локтём под рёбра. Она улыбнулась, услышав его крик боли, но улыбка исчезла, когда он переместил руки выше, ей под грудь, и снова прижал губы к уху.

— Ещё что-нибудь в этом духе, леди, и ты поедешь на лошади, как куль с мукой.

— Ты не посмеешь…

— Уже посмел и повторю опять, хоть это и будет стоить мне ощущения твоего тела на моих чреслах. Кто-то должен приручить такую злючку, как ты, Джулиана Уэллс, и раз уж твоя семья не в состоянии, я сам позабочусь об этом. — На секунду он замолчал. — И я благодарю Бога за поставленную передо мной задачу.

— Приручить? Приручить? Не говори о приручении, сэр Подлец! Когда я увижу своего отца, я расскажу ему обо всём, что ты тут вытворял, и твоя голова будет красоваться на вертеле.

— Более вероятно, что он устроит пир в мою честь. А теперь тихо, твой пронзительный голос пугает моего коня.

Джулиана стиснула зубы, глядя, как Ричард едет через внутренний двор. Де Валенс сжал бока лошади. Из-за этого движения его бёдра прижались к ней, и Джулиана почувствовала странное волнение во всём теле. Она попыталась отодвинуться как можно дальше, но Грэй усилил свою хватку и привлёк её ещё ближе к себе. Чувствуя одновременно гнев, упрямство и какое-то странное, неподдающееся описанию возбуждение, она попыталась отвлечься от нахлынувших ощущений, строя планы мести Грэю де Валенсу за публичное унижение перед слугами и всей деревней Вайн-Хилл.