Ловушка для профессионала

53

Когда нога уходит чуть влево в песок, нужно, не ожидая момента полного погружения стопы, делать следующий шаг. Гаревая дорожка придает подошве кроссовок дополнительный импульс, но у кросса на песке свои особенности. Эта пробежка по силам только хорошо тренированным людям. Ценители собственного здоровья, пытающиеся спастись от инфаркта при помощи легкой трусцы по городскому асфальту, тут бы и двадцати минут не выдержали. А мне бежать еще добрых полтора часа, хотя пристроившийся в хвост бывший спецназовец явно не разделяет моего стремления убежать подальше от нашего дома.

Откровенно говоря, кросс не просто дает возможность вернуть расслабившееся в связи с последними событиями тело в нужную форму, во время бега особенно легко думается. Это уже не говоря о том, что от собственного дома я бы с удовольствием убежал не на десяток километров, а куда подальше.

Прошла всего неделя с тех пор, как я заделался таким домоседом, словно кто-то в очередной раз небезуспешно взял у меня обширный анализ крови. И эта неделя вместила в себя немало событий.

Правда, один раз Рябов милостиво разрешил выйти из дома. И то благодаря настойчивости Студента. Видимо, Сережа здорово опасался, что главный эксперт, не дождавшись часа счастливого свидания, совершит от отчаяния покушение на генерального директора фирмы «Козерог» с помощью двухтонной статуи «Леда и лебедь», которая застынет у Центра современного искусства.

Дюк произведение нашего замечательного скульптора Каневского одобрил. Наверняка ваятель ему долю откинул. Потому что я видел фотографическое изображение этого, с позволения сказать, произведения искусства. На месте того лебедя я бы сам себя кастрировал, лишь бы с такой Ледой дело не иметь. По сравнению с ней моя кухарка — вылитая Венера, может претендовать на главный приз конкурсов «Мисс Европа» и «Бюст Южноморска».

Не знаю, как насчет Европы, но конкурс «Мисс бюст» эта девушка вряд ли выиграет. Потому что Рябов до того активно Лидочку к соревнованию готовит, что впору переживать — как бы генеральный менеджер не переключил свое внимание с начальника отдела снабжения на коммерческого директора.

Генеральный менеджер слов на ветер не бросает, хотя сорит ими на уровне любого государственного деятеля. И Костя уже поплатился за пьянство на рабочем месте так, словно за его воспитание взялся лично великий нарколог Горбачев. Ишь, придумал наш народ отучить от выпивки. Как говорил классик, наш народ легче отучить жрать, чем пить, что подтвердила сама жизнь. Приятно осознавать, я тоже не остался в стороне от воспитательной работы, помог советом генеральному менеджеру. Костя теперь зарекается похмеляться до свадьбы.

Со стремления стать солидным человеком и еще больше понравиться Снежане все и началось. Костя привел Снежану в офис, чтобы невеста убедилась воочию — ее жених солидный фирмач и в коллективе его очень ценят. Как именно, Снежана наверняка поняла, когда начальник отдела снабжения пригласил ее в свой кабинет. Стоило открыть дверь, как на жениха и невесту тут же обрушился предпраздничный разноцветный серпантин. Я догадывался, что у генерального менеджера обширная коллекция презервативов из самых разных стран мира. Но ведь не до такой степени… Кабинет был украшен теми же самими презервативами, только уже надутыми, словно шары на празднике в честь Великого Октября, который не за горами. А между двумя портретами в кабинете начальника снабжения, был прикреплен праздничный транспарант со словами «Пользуйся, Костя. Чтоб такие придурки, как ты, на свет не появлялись».

После этого поздравления Константин бросился выяснять отношения, позабыв о невесте, которая к таким подаркам явно не приучена. Снежана всегда пользовалась противозачаточными пилюлями, но откуда об этом знать генеральному менеджеру? В конце концов, зря, что ли, Костя не только своим портретом кабинет украсил; у деятеля, изображенного рядом, детей вообще не было, хотя такого количества презервативов он в жизни не видел. И вообще, где некогда самому модному портрету расширять сексуальный кругозор, кроме Костиного кабинета?

Но Костя предпочел распространяться на эту тему не в своем кабинете, а у генерального менеджера. Как ни странно, главный инженер стал на сторону жениха, хотя в свое время Костя кормил его собачьими консервами. Генерального менеджера поддерживал шеф группы маркетинга и даже главбух, вооруженный зонтиком. Выяснение отношений происходило так бурно, что площадь кабинета уже с трудом вмещала всех желающих принять участие в производственных делах фирмы. А когда, как на радость, глуховатый от природы и ко всему происходящему вокруг швейцар открыл дверь перед фирмачами «Компьютерлэнд», они сразу убедились, какие прекрасные дилеры работают с их товаром в непринужденной и явно товарищеской обстановке. Хотя при этом производственном совещании пострадал всего-навсего один компьютер в кабинете генерального менеджера. Хреновые у них компьютеры, наших напряженных трудовых ритмов не выдерживают.

И до того совещание стало всеобщим, что даже Марина не сумела распутать клубок, состоящий из представителей самых разных служб «Козерога». Этому удивляться не приходится, я никогда не мог упрекнуть своих сотрудников, что они трудятся вполсилы. Удивительно другое, как это в ход не были пущены аргументы похлеще. Один только «магнум» Константина чего стоит, не говоря о восемнадцатизарядной «беретте» генерального менеджера, бережно хранящейся среди россыпи тех самых презервативов, с которых все началось.

В происходящих событиях, кроме Рябова, винить некого. Сережа снова меня на отдых вывел, сам в офисе не появляется, а в наше отсутствие сотрудники фирмы способны и не на такое, довольно спокойное, развлечение.

Поэтому вместо того, чтобы выяснять, во сколько обойдется фирме очередной косметический ремонт, я поехал к Студенту.

Тот чуть от счастья не захлебнулся, поведав — среди последнего поступления есть «Портрет молодой цыганки» работы Харламова. Мой главный эксперт уже определил — когда-то этот холст украшал коллекцию писателя Ивана Тургенева. Я сразу догадался, что Ляхов вполне мог лично приобрести холст у писателя, потому что привык собирать портретную живопись и бегать на тот свет. Однако Студент меня разочаровал, оказывается, картина была продана 20 апреля 1878 года и покупателя звали не Анатолий Павлович.

Кроме того, Студент попытался обрушить на меня такой обвал сведений, что я сходу решил поблагодарить его за доблестный труд и приказал изложить все в письменном виде. Другой, может, от таких слов в обморок упал, но только не Студент, тот от радости чуть ли не до потолка взвился.

Бойко тоже о себе напомнил. Приходил шефа проведать; видимо, до того жена им довольна, что Игорь решил и меня обрадовать. Вот что значит правильное отношение к нуждам людей, зря, что ли, его вторая половина ездит на белом «мерседесе» даже к художнику Антоновскому. Мне уже доложили: этот живописец не только портрет мадам пишет, но и делает все возможное, чтобы рога Игоря стали еще более ветвистыми. Однако Бойко до того горит желанием приступить к работе, что дополнительной тяжести на голове не чувствует.

Интересную информацию принес Игорек. Оказывается, я не всех крупных коллекционеров знаю. Может, оттого, что веду светский образ жизни и в дела церкви не вмешиваюсь. Бойко наглядно доказал — совершенно напрасно веду образ жизни атеиста. И список предоставил. Иоганн Конрад Зеекатц «Христос с учениками и самаритянка» — это Германия, 17 век, Доменико Морелли «Мадонна с младенцем и книгой» — Италия, середина девятнадцатого века, Франциско де Эррера-младший «Распятие» — Испания, семнадцатый век, как и Антони Паламедес «Портрет судьи», датированный 1658 годом, Голландия. Есть и более ранние работы, например, «Горный пейзаж» Абрахама Гавартса из Фландрии.

Правильно Бойко моего самолюбия не щадит, из-за того, что меня постоянно отвлекают, я о своем главном деле забывать стал.

И до того я заботой со стороны Игоря был растроган, что тут же предложил ему целых двадцать процентов от стоимости этого небольшого собрания из сорока картин.

Зря все-таки Яковлев к своей фамилии лакейское прибавление засобачил. Не знает господин Яковлеве, что у него под носом такое собрание плавает; пропадает Гунар в своем стрип-баре с кокошниками и тюбетейками. Так ему и надо, партнеру бывшему. Оставался бы нормальным человеком, участвовал бы в операции по изъятию культурных ценностей у местного ксендза. Тоже мне, коллекционер выискался. Я-то знаю, одна из работ в списке Бойко, до освобождения Прибалтики Красной Армией от частной собственности, висела в старинном княжеском замке, а вовсе не в костеле. И в том, что Студент добавит сведений, откуда ксендзу удалось насобирать такую коллекцию, не сомневаюсь.

Так что теперь от пресс-группы зависит дальнейшая забота по восстановлению социальной справедливости. Тем более, Босягин в Южноморск вернулся, и у моих спецов большой опыт работы с коллекционерами, воспылавшими к прекрасному именно тогда, когда Европа стала рушиться под красно-коричневыми клещами. А если коллекционеры не дожили до счастья пообщаться с моей пресс-группой, так у них наследники есть. Хотя сегодня Игорю и его команде гораздо тяжелее, чем вчера. Оттого я и процент поднял, теперь Рубо, как десять лет назад, по цене трамвайного билета не купишь. Но все равно выгодно, иначе отчего Игорь ускакал в таком прекрасном настроении, хотя я чуть ли не явственно видел, как его рога шкрябают потолок моего кабинета.

Пролетел потерявший лицо новоявленный Яковлеве, так ему и надо. Вот я в новых исторических условиях своего лица не теряю. Иногда морду делаю, если быть откровенным до конца, но только в связи с просьбой партнера по части городских преобразований. Да и то, в последней просьбе господина губернатора я решительно отказал, подчеркивая тем самым, — мое здоровье идет на поправку.

Именно с моего драгоценного здоровья начала присланная губернатором какая-то шестерка. Да, аппетит у Константина Николаевича вкусу не уступает. Ему, видите ли, консульство понадобилось, инвеститоры потенциальные его открывают. И, конечно, они мечтают поселиться не где-нибудь на загазованных улицах, а ко мне поближе. Нацелились в аккурат в самый центр моего города будущего. Вот Константин Николаевич и задергался, чтобы зарубежных друзей не огорчить.

Но я своего лица терять не собираюсь. Городу будущего консульства не требуется. Я строю его исключительно для нужд местного населения, и не для того скупал участки, чтобы на них селились даже такие богатые люди, как новые партнеры господина губернатора. Я вовсе не расист, но не могу допустить мысли, чтобы эти возможные инвесторы, которые еще тридцать лет назад не догадывались о существовании ботинок, стали моими соседями. Время изменилось, в Кремле перестали каннибалов принимать, но Константин Николаевич никак от старой дружбы отказаться не может, хотя должна же быть хоть какая-то разница между должностями губернатора и секретаря обкома.

Если Константин Николаевич этого не понимает, со своей стороны, я всегда готов помочь. Поэтому скрутил его шестерке образный кукиш, доказав тем самым, что у советских — собственная гордость и мое здоровье явно в поправке нуждается. В самом деле, как я могу вести себя иначе, если медицина у нас оказывается уже не самая передовая в мире, а Советскую власть все равно никто отменять не собирается.

И без меня господин губернатор с новоявленными спасателями отечественной экономики разберется, найдет им другое место. Эти деятели знают толк в преобразованиях, давно сменили набедренные повязки на костюмы. Смотрят они на наши дела, и господин губернатор в неизменной партийной тройке в их глазах выглядит самым настоящим дикарем, прикрывающимся дубиной из-за того, что наверняка набедренная повязка ему не по средствам.

К чести Константина Николаевича нужно заметить, он не только попытался меня огорчить, но и порадовал. Слово держит твердо, обещал — у преступников земля под ногами гореть будет. И она тут же полыхнула. Столько банд за последнее время разгромили, правда, не таких, которые в собственных офисах окопались, кто их тронет, но на улицах снова становится чище. Вдобавок спецподразделение «Сокол» отличилось, об этом телевизор уже протарабанил. О Рябове я, правда, слова не услышал, но прекрасно понял, отчего это так здорово была обезврежена бригада отпетых уголовников, немного опоздавшая к сезону летних гастролей. Сопротивление эти бандюги попытались оказать, но ребята из «Сокола» мигом их из автоматов пригрели.

Один уголовник все-таки сумел уйти даже от «Сокола», горестно поведал мне вчера Рябов. Я выражал ему сочувствие и громко воспитывал до тех пор, пока Сережа не врубил телевизор. А там — в самом разгаре местная передача «Законом по человеку», и очень симпатичная девушка в майорских погонах демонстрировала фото перекошенной морды, обращаясь к населению — помогите опознать человека. Когда ментовочка дала описание наколок этого свежего поступления с полей орошений, я пристально посмотрел на Рябова, мгновенно поняв, — коммерческий директор надо мной просто издевается.

Рябов мог и сам обо всем поведать еще лучше телевизора, но он специально не прерывал моих нотаций, чтобы в будущем на них ссылаться, когда, с его точки зрения, я начну руководить не по делу.

Только поэтому я повел себя точно так, как Костя в кабинете генерального менеджера. Однако Рябов наглядно доказал — его рана затянулась куда лучше моей. Здоровье нужно поправлять, добавил он, помогая мне подняться с пола и великодушно разрешив регулярно выходить из дома.

Наверное, Сережа оттого добрый, что Вершигора стал слишком часто доставать его по поводу моего самочувствия. Да и Босягин на белом коне прибыл. Теперь Еремину явно не до искусствоведения, хотя мадам Боровая в него именно коллекцией янтаря целится. В общем, французы за свою Эйфелеву башню могут быть спокойны, чего не скажешь о банде Еремина. После того, как Рогожин стал их топить, а Петровский подтвердил, что следователи заставили его превратиться в единоразового собирателя, нервы у одного мента вконец не выдержали. И он побежал, наплевав на свой ответственный пост и не задумываясь — как же без него будет идти дальнейшая борьба с организованной преступностью?

Бедняга-мент, он наверняка не успел узнать, что важняк Боровая и в колонии побывала. Той самой, где отбывают срок урки, на которых повесили убийство Маркушевского. Сообразительные урки тут же поняли не хуже Рогожина — если перед свиданием со следователем их не замочили, значит, можно откровенничать. Тем более, что важняк пообещал твердо — в связи с открывшимися фактами зэки скоро куму ручкой сделают.

Отлично сработал Босягин, даже выяснил: пока Еремин перенимал опыт у французских коллег-парламентариев, ему трижды звонил директор бывшего совместного советско-германского предприятия из славного города Гамбурга. И до того он истосковался по Еремину, что не сдержался, ляпнув на автоответчик: дорогой друг, срочно мне перезвони, а то у нашей фирмы дела идут из рук вон плохо. И чего это он нашего народного избранника расстраивал, дела его потихоньку проверили, оказывается, фирма на ногах стоит твердо и в ее распоряжении такие средства, о которых наш Совмин и их бундестаг могли только мечтать в те годы, когда это совместное предприятие создавалось.

Ко всем делам Краузе прихватили, стоило ему за янтарь схватиться. Этот случай контрабанды не без внимания прессы. И доказать его легко, а лавров не меньше, чем на провалившейся операции с контрабандой радиоактивных материалов.

О том, что германские газеты затрубили о Краузе, мгновенно добавив сведений о его героическом прошлом агента «штази», мне рассказал Рябов. Тем самым Сережа доказал, что пришел ко мне в гости вовсе не для того, чтобы я чьей-то опухшей мордой в телевизоре любовался, а затем к стене кабинета припечатался — удару заслуженного мастера спорта Рябова до сих пор хорошо поставлен.

С утра пораньше я приступил к тренировке с полной отдачей. Хотя уверен, гость, которого вызвал, уже сидит в гостиной, ждет меня. Ничего, пусть страха набирается, дрожит от мысли, что проведет свой медовый месяц в моем домашнем санатории. Но, быть может, в его поведении дышащий сейчас в мой затылок Воха виновен? Уж слишком активно Андрей занимался общефизической подготовкой начальника отдела снабжения. Иначе отчего Костя так решительно пошел в атаку на генерального менеджера, мало ему, что ли, тот в свое время синяков наставил?

Хотя начальника отдела снабжения я вызвал вовсе не из-за его производственных отношений со смежником и плохой работы одного из компьютеров фирмы. Просто Костя очередной подарок преподнес, теперь беспокоясь исключительно о моем здоровье. Начальник отдела снабжения всегда стремится сделать как лучше, а что из этого постоянно выходит — его мордочка очень скоро снова оценит.

Я остановился, набрал полную грудь воздуха, восстанавливая дыхание, задержал его максимально, а потом медленно стал выпускать через ноздри. Вот что значит курение, подумал я, глядя на Boxy, того только пот пробил, для бывшего спецназовца эта пробежка — легкая разминка, не больше.

Над морем летали чайки, с криком бросаясь на добычу, которую выносил к берегу прибой.

— Дед говорил, что это души погибших моряков, — поведал Воха.

— Может, дед твой прав был, хотя я в переселение душ с трудом верю, — отвечаю заместителю коммерческого директора. — Думаю, людям так чайки нравятся, потому что это одна из немногих птиц, которая максимально копирует поведение человека. Вот смотри, одна чайка рыбешку подобрала, летит в сторону, глотнуть добычу не успев. А отчего такая спешка? Да потому, что другие птички белокрылые делают все возможное, чтобы она добычу выпустила. Орут, базарят, наглеют сбоку — лишь бы товарка не смогла рыбку проглотить. Если даже добыча в море упадет и другим не достанется, все равно птичкам легче делается. Пусть сами рыбку не проглотят, зато и подруга не пообедает. Убедился? Погнали домой, Воха.

Не знаю, цел ли еще подарок Кости, который появился в мое отсутствие. Помню, стоило войти в холл, как навстречу бросился Гарик в прекрасно сшитом костюме-тройке.

— Как прошла последняя примерка? — полюбопытствовал я. — Надеюсь, мастеру нос не перекроил?

— Он первый лез, — отрезал Гарик, и я сразу убедился, насколько был прав, удвоив гонорар портного.

— Папочка, — ласково продолжил сынок, — ты «Твикс» хочешь?

Гарик с нежностью смотрел на меня, изображая пальцами рекламный жест, имитирующий работу ножниц.

Вот тут я попался, не обратил внимание на чрезмерно ласковое поведение сына, вдобавок расслабился немного при виде такого прекрасного костюма.

— Ладно, давай, — согласился я на «сладкую парочку».

Гарик резко поднял вверх средний палец и заорал:

— На тебе полтвикса. Сладкая палочка!

Я тут же вспомнил: сладкое вредит здоровью, и отвесил Гарику затрещину, чтобы лишний раз убедиться: левая функционирует, как положено. Вдобавок тут же примчавшаяся на вопль наследника жена могла увидеть собственными глазами — ее благоверный по-прежнему уделяет внимание ребенку.

Войдя в кабинет, я мгновенно понял, что радости семейной жизни продолжают растягивать нервные клетки до бесконечности. На письменном столе нагло разлеглась рыжая тварь и смотрела при этом на меня с таким видом, словно сделала большое одолжение своим появлением в доме.

— Сабина! — заорал я, будто увидел в кабинете не персидского кота, а изготовившегося к прыжку саблезубого тигра.

На мой вопль жена появилась куда с меньшей прытью, чем на крик Гарика.

— Что это такое? — тыкнул я в сторону нагло потягивающегося животного.

— Костя принес. Правда, настоящий красавец? Ты его погладь — стресс как рукой снимет, — поведала Сабина о целебных свойствах кота.

Еще один целитель, воняет, правда, меньше, чем от того босого деятеля, но стрессы я давно привык снимать по-другому. Вот дал Гарику затрещину — и все в порядке, на кой мне этот кот сдался. Стану я всех подряд молотить; сын, понятное дело, мужской ласки от отца требует, но еще и кота лупить — я свои руки на помойке не нашел.

— Спасибо, Сабиночка, — ласково процедил я, чтобы жена не начала своей традиционной мастурбации по поводу моего поведения в отношении Гарика, посторонних женщин и ее самой. Видимо, почувствовала что-то Сабина, безмолвно вылетела из кабинете, а наглый котяра с не пример не взял. Я уже хотел было прихватить этого перса за загривок, но дверь за спиной скрипнула, отвлекла от благого намерения заняться уборкой кабинета.

— Папуля, — выл Гарик, вытирая руки о новенький костюм, — я больше не суду.

— Иди отсюда, — принял я извинения. — И гадость эту с собой забери.

— Правда, красивый котик? Знаешь, как его зовут? — по-видимому, Гарику очень хотелось, чтобы я забыл о его бестактной выходке.

— Если его Костя притаскал, значит его зовут не иначе, чем Армагеддон, — говорю в знак почти полного примирения. — Наверняка такая же пакостливая тварь, как ты со своим приятелем.

Глаза Гарика увлажнились еще раз, но теперь явно от счастья, что я сделал такое сравнение. Не знаю, как кот, но Костя для него явный пример для подражания.

— Никакой он не Магедон, — выпалил Гарик. — Его зовут Педрило. И он никакая не пакость.

— Может, и ты не пакость? — въедливо спросил я и тут же убедился: в своем развитии Гарик зашел еще дальше, чем можно было предполагать.

— А я маленькая пакость, а я маленькая гнусь, — оказывается Гарик хорошо знает слова некогда популярного шлягера, но на этом его ария не завершилась. Сынок положил руку на дверную ручку и скороговоркой добавил:

— А кот Педрило. Такое же Педрило, как и ты…

Я не успел броситься к двери только потому, что она захлопнулась с одновременным воплем Гарика, мчавшегося вниз по лестнице. Опоздал, теперь он наверняка уже попросил политического убежища у Сабины, так что в очередной раз снять стресс можно только с помощью Костиного подарка. Развернувшись к коту, тут же убеждаюсь — Педрило достойно вписался в нашу милую семью. Пока я беседовал с Гариком, кот перебрался на факс и обгадил его. На приплюснутой морде Педрилы лежала печать ленивого блаженства.

Мне очень захотелось прихватить кота и вытереть им факс, однако я предпочел найти с животным общий язык. Поэтому сделал вид, что то добавление к «Панасонику», которое сделало это персидское счастье, мне вполне по душе. Для того, чтобы быстрее понять друг друга, люди давным-давно занимаются исключительно откупориванием бутылок. Можно подумать, этот кот хуже наших синяков — валяется, где ни попадя, и гадит от души. Придется ему налить, решил я, стянул из аптечки флакон валерьяновых капель и преподнес своему новому домочадцу.

Педрило вылакал валерьянку с таким ожесточением, словно не был котом персидского происхождения, а гомо сапиенсом отечественного производства, приученным жрать, что видит, и пить, что течет.

После этого я посчитал, что мировую мы с ним уже распили, а потому зашвырнул Педрилу в спальню Сабины, надеясь — кот наведет там образцовый порядок.

В том, что Педрило оправдал эту надежду, я убедился минут через десять после того, как избавил факс от кошачьего автографа. Дверь кабинета широко распахнулась, на пороге появилась Сабина с растрепанными чувствами и прической. Жена посмотрела на меня таким добрым взглядом, что будь у меня нервы слабее, впору в окно выскакивать.

Однако прыгал я в противоположную от окна сторону, потому что, гнусно визжа, в меня уже летел Педрило, растопырив свой пушистый хвост и четыре лапы. Сабина захлопнула дверь после того, как мы одновременно с Педрилой приняли вертикальные положения. Да, обнаглела супруга, сам виноват, в следующий раз будет дома сидеть, вместо того, чтобы своими нарядами хвастать на презентации очередных гробов.

В отличие от меня, Педрило стоял на четырех конечностях, но даже такой опоры ему было маловато. Потому что кота шатало и несло в разные стороны, словно его исторической родиной была не Персия, где религия пьянствовать не разрешает, а исключительно южноморский вытрезвитель. Кот пытался даже влезть на портьеру, но из этого доброго намерения ничего не вышло. Представляю, как он Сабине стресс снял, порадовался я за жену, глядя на грозно скачущего боком Педрилу, в воинственном вое которого явно звучал вызов на смертный бой.

Сражаться с котом после дуэли с Чирусом мне не хотелось. Иди знай, вдруг коготь Педрилы еще страшнее кремневого наконечника. Я вовремя вспомнил, что давно хотел доставить кое-кому радость, набросил на кота пиджак и, несмотря на яростное сопротивление, вполне благополучно дотащил его до вольера Трэша. После того, как кот улетел за проволочное заграждение, я распростился с ним на веки вечные, посчитал, что уже все стрессы сняты, и позвонил Константину…

Перед тем, как мы с Вохой пошли в душ, решил проверить, стоит ли сегодня сэкономить на завтраке Трэша. Заглянул в вольер — и чуть дурно не стало: смоляное чудовище Трэш, которое смело бросалось на людей, вооруженных ножами и пистолетами, забился в угол вольера, подняв шерсть на загривке, поджав хвост и глухо рыча. А по территории, принадлежащей собаке, нагло разгуливал Педрило с перемазанной «Гри Палом» мордой. При этом котяра вел себя так, словно весь мир обязан забросить свои дела и предоставить ему возможность опохмелиться.

Мне почему-то очень захотелось придать этому животному чистый вид, однако брать его с собой в душ я не рискнул. Если он с Трэшем справился, которого даже я опасаюсь, нужен мне этот кот в чистом виде, как же. Хотя желание засунуть Педрилу в стиральную машину возникло как раз в тот момент, когда я увидел Костю. Только начальник отдела снабжения больше напоминал поджавшего хвост Трэша, нежели лекарство против стресса, нахлебавшееся валерьянки.

— Здравствуйте, доктор, — ласково пропел я, с отвращением наблюдая за потугами чиновника для особых поручений состроить донельзя виноватую рожицу. — Какие еще новые медицинские изобретения вами разработаны, чтобы приблизить конец света?

Костя зашмыгал носом и тут же начал оправдываться:

— Вы понимаете, этот идиот… Ладно, меня он мог засыпать даже использованными резинками, но моя невеста… Убивать за это нужно! И драку он первым начал, я только защищал… свою честь и достоинство.

— Так у тебя еще оказывается и достоинство есть, — удивился я, прикурив сигарету, — нужно о такой новости Рябову рассказать. Ладно, Константин, в связи с предстоящим бракосочетанием твой воспитательный процесс откладывается на неопределенное время. Как мне кажется — весьма непродолжительное.

Вид чистосердечного раскаяния улетучился с мордочки начальника отдела снабжения. Еще секунду назад по его виду можно было понять, что испытывают приговоренные к смертной казни. После моих слов Костя стал держаться так, словно отхватил две Нобелевские премии, хотя достоин гораздо большего.

— Да, Костя, спасибо за подарок. Дорогой, наверное? Сколько этот Педрило завесил?

— Сто баксов, — выпалил начальник отдела снабжения.

Заботливый, нечего сказать, оплачивает из своего кармана курс лечения моей нервной системы. Придется и мне ответить взаимностью на такое внимание.

— Значит так, Константин, с меня тебе тоже подарок причитается. Для поднятия тонуса жизни. Но не это главное. Чувствую, ты снова облажался, с заданием моим не справился. Может, по такому поводу твою свадьбу отменить или заменить жениха во время первой брачной ночи, чтобы соблюдать исторические традиции? Какой вариант тебе больше по душе?

Костя начал так отчаянно размахивать головой в разные стороны, что мне сразу стало ясно: либо я мало вариантов предложил, либо перед нашим свиданием он налил себе воды в уши.

— Я все сделал, — опроверг мои версии невесть откуда прорезавшимся фальцетом начальник отдела снабжения. — Как было сказано… Самое демократическое заведение, повышенный спрос у клиентов. Даже в вашу честь его хотел назвать…

Я не успел вскочить с места, только потому что Костя скороговоркой добавил:

— Потом передумал.

Чтобы не накалять домашнюю обстановку, я решил навести порядок исключительно в офисе. Константин облегченно вздохнул, когда я сел за руль его роскошного автомобиля. Однако стоило нам выехать на трассу, как на Костиной мордочке тут же появилось выражение презрения ко всему окружающему миру.

Перед тем, как войти в офис, я посоветовал Константину:

— Если ваша беседа с генеральным менеджером будет иметь продолжение, очередной компьютер приобретем исключительно за твой счет. В общем, чуть что, сразу за меня прячься, усек?

— Понял, — пискнул Костя, предчувствуя возможные последствия дальнейшего развития производственных отношений, — я же всегда делаю, как вы говорите.

Стоило нам заявиться в моей приемной, как Марина резко шагнула навстречу из-за стола, а Костя тут же нырнул за мою спину, хотя секретарша отдаленно не напоминала генерального менеджера.

— Явился, придурок малоразвитый, — заметила Марина.

— Это что, мое новое звание? — полюбопытствовал я и услышал гнусное хихиканье за спиной.

Я несильно ткнул пяткой назад, чтобы Константин вел себя надлежащим образом и мог выполнять свои функции после бракосочетания. Тем не менее раздавшийся за спиной грохот свидетельствовал — дела в моей конторе идут, как обычно.

Повернув голову, убеждаюсь: Константин успел сотворить почти такой вид, которым не так давно меня побаловал прокурор.

— Ладно, Марина, — заметил я, потому что сразу догадался: моя секретарша тоже хочет внести свою лепту в процесс воспитания главной потенциальной опасности фирмы, скорчившейся на полу. — Хватит с него. На таких людях, как Костя, земля держится, когда они в ней зарыты. Я понимаю твое стремление поприветствовать начальника отдела снабжения, но он мне еще нужен. Кроме того, пусть хоть на собственную свадьбу придет без синяков под глазами.

Константин тут же вскочил на ноги, потому что Марина привыкла беспрекословно выполнять мои указания.

— Рябов на месте?

— Он в твоем кабинете, — отступила в сторону секретарша, посмотрела на Костю и злорадно улыбнулась:

— У Рябова так много вопросов к начальнику отдела снабжения.

Я бросил взгляд на Костю и сразу догадался — он уже казнит себя за то, что поднялся с пола.

— Не дрейфь, Константин, — ободрил его я. — Сколько той жизни? Рано или поздно — все там будем.

Глаза начальника отдела снабжения копировали взгляды животного во дворе бойни.

— Держись за моей спинной, — еще раз советую начальнику отдела снабжения, открывая дверь.

Увидев нас, Рябов вздыбился из-за стола, однако я сухо заметил:

— Сережа, не спеши, у нас есть срочное дело. Пока мы с тобой бездельничали, Костя работал, как проклятый.

— Это точно, — невозмутимо ответил Рябов. — Боксерский клуб организовал. Пора премию выписывать.

Костя плотнее прижался к моей спине.

— Нет, Сережа. Премию я ему лично выпишу, если он меня подвел. А теперь нам экскурсия предстоит. Костя, есть возможность отличиться.

Рябов непонимающе смотрел на меня.

— Поехали, Сережа. Ты мне очень нужен.

Костя вскочил на место водителя для того, чтобы не Рябов отвлекал его внимание затрещинами.

— Ну, ты уже выставил свадебное угощение своим клиентам? — любопытствую, чтобы Рябов не высказывался по поводу работы моего чиновника для особых поручений. — Украсил контейнеры гирляндами и шарами из собственного кабинета?

Костя промолчал. Вместо него ответил Сережа:

— Если он к этим контейнерам еще раз подойдет… Ты его от того света не прикроешь.

— А что, Костя прежнюю надпись восстановил, ту, что до «Самообслуживания» была?

— Нет, он мусорные баки фотографиями генерального менеджера обклеил, — поведал Рябов о новейших достижениях отдела снабжения в области рекламы. — И писсуар тоже. Теперь будем ждать ответных действий. Я скоро в цирк пойду работать. Там клоунов меньше.

Реклама менеджера это еще ничего. В прошлом году Костя сделал на контейнере такую надпись, что по этому поводу мне из особняка Потоцкого звонили. И до них докатилось сообщение о возможном празднике. Надпись Константина привлекла внимание не только постоянных клиентов мусорных баков, но и вызвала раздражение областной администрации. Вот такое у нас замечательное руководство, все знает, все видит и во все вмешивается. Транспорант, видите ли, им не понравился, а Костя так старался, выводя на баке «Шестидесятилетию голодомора — достойную встречу!»

Константин резко послал машину вправо, и она приткнулась к тротуару, в аккурат под запрещающий знак. А как же иначе, наверное, в городе не осталось ни одного магазина или забегаловки, возле которых бы не висел знак, запрещающий стоянку или остановку автомобиля.

— Вот, — скромно потупился Костя, — рядом с другим заведением, более демократичное, пользующееся повышенным спросом. Как договорились…

Я пристально посмотрел на Рябова. На лицо коммерческого директора набежали тучи.

Бар «Посейдон» был пуст, несмотря на уютную обстановку, мягкую музыку и прекрасный интерьер с одиноким барменом за стойкой, сделавшей бы честь даже румынской забегаловке. Зато в соседнем заведении царило такое необычное оживление, словно здесь наливали бесплатно.

На вывеске этого бара, кроме названия «У Константина», была нарисована морда, которая бывает исключительно у утопленника с двухнедельным стажем. От нарисованной рожи лица посетителей заведения отличались более синюшным оттенком. Музыку в баре заменяли звон стаканов и рев клиентов; Рябов не рискнул войти вовнутрь из-за того, что дым под потолком выдержал бы не топор, а алебарду. Атмосфера заведения повышенного спроса явно предполагала плавающие окурки в многочисленных лужах на полу и мощную фигуру барменши, цвет лица которой как нельзя лучше гармонировал с харей на вывеске и мордами посетителей.

— Куда прете, придурки? — орала барменша на напирающих к прилавку, размахивая грязной тряпкой, как дирижерской палочкой этого праздника жизни, — дайте хоть руки вытереть. И выкиньте того скота из угла, опять стенку обрыгает. Козлы вонючие, я кому сказала…

Всех желающих бар «У Константина» явно не вмещал, поэтому у входа в заведение появились столики и стулья фирменной работы. Я думал, наша промышленность перешла на пластмассовую тару для ликеро-водочных изделий, но ошибался. Видимо, на деревянных изделиях людям привычнее отдыхать, чем на пластмассовых. Зря, что ли, натуральная мебель куда дороже пластикового суррогата.

Хотя некоторые клиенты оценить это уже явно не способны. Даже те, которые не унижали себя, мочась на тыл газетного киоска, а культурно оправлялись в подъезде жилого дома чуть поодаль.

— У тебя что, цены круче? — спросил я у Константина, явно гордящегося своей работой.

— «Наполеоном» не торгуем, — отрезал начальник отдела снабжения. — И так все бары забиты дорогим импортом. Кто-то же должен заботиться о нуждах простых людей. Таких, кому всякие-разные «Трактиры» не по карману. Развели, понимаешь, дороговизну, карманы набивают…

Рябов угрожающе надвинулся на Константина, и тот, мгновенно прервав почти парламентскую речь о дополнительных мерах по обеспечению нужд населения, нырнул за мою спину.

— Ну что, Сережа? — с явным удовольствием сказал я. — Зло сорвать хочешь? Нужно уметь проигрывать…

Сережа не сдержался и гнусно ухмыльнулся.

— Рябов, — потребовал я в категорической форме. — Ты попал. Гони доллар.

Сережа не без сожаления протянул мне проигрыш и заметил:

— Думаю, на этом наши споры закончены. Тебя хочет видеть Вершигора.

Я привык за все платить в этом мире и не собираюсь уклоняться от встречи с начальником Управления по борьбе с организованной преступностью. Хотя понимаю, его предложение вряд ли обрадует моего коммерческого директора. Тем не менее, Сережа еще раз напомнил о том, что мне пора окончательно выздоравливать. В конце концов мы с Верши-горой слишком обязаны друг другу, если я в крайнем случае откажусь от его предложения, а он при этом сделает вид, что вовсе не обиделся на негативную реакцию.

Как бы то ни было, сейчас нужно думать не о будущей встрече, а о редкой удаче, которая улыбнулась мне. Не все же фортуне поворачиваться ко мне задом, пусть даже он у нее такой прелестный, как у невесты Константина. Какое счастье, доллар нажил, пора гульнуть по этому поводу.

— Константин, — протягиваю начальнику отдела снабжения купюру с изображением президента Гранта, — давай сюда пару ящиков водки.

Рябов с интересом наблюдал, как, пыхтя и кряхтя, Константин справляется с очередным ответственным заданием, волоча из одноименной забегаловки драгоценную влагу.

— Ребята! — громовым голосом делаю коммюнике на уровне государственной важности. — Выставляю всем!

Буквально через полминуты бар «У Константина» поредел так, словно его посетители сходили в штыковую атаку при усиленной бомбежке. Клиенты заведения, устроившие летнее кафе у ступеней, бросились к ящикам еще раньше. Во всяком случае, Педрило на валерьянку с таким ожесточением не налетал, животное одним словом, человеческим разумом не обладает, не опасается конкуренции. Не то что Костины клиенты, некоторые успели схватить по две бутылки. Чтобы погасить возможные споры и чье-то недовольство, быстро командую:

— В честь Константина, дружно — «ура!»

— Ура! — с неописуемым восторгом заорали даже те клиенты, которые были бы не против приступить к очередному перераспределению богатств общества.

— Ура Константину и «У Константина»! — продолжил я, глядя на донельзя довольного начальника отдела снабжения и перекосившееся лицо Рябова.

— Ура! — полыхнул рев вдоль улицы. Вряд ли эти бравые ребята орали бы громче в честь нашего президента.

Возле меня остановилась какая-то старушка, одетая с такой претенциозностью, что я сразу решил — она занята в массовке очередного фильма о тяготах послевоенной разрухи. И тут же вспомнил: такие фильмы у нас уже не снимают, теперь в ходу сюжеты по поводу иных нравственных ценностей, одни названия фильмов чего стоят — «Людоед», «Волкодав», «По кличке «Зверь». А один мой знакомый режиссер, еще недавно воспевавший нашу славную милицию в многосерийном боевике «Мое призвание», сейчас палит очередной шедевр искусства под названием «Ментяры гнусные…», хотя я как один из спонсоров знаю: сценарий назывался по-другому. Точно не помню — то ли «Мент поганый», то ли вовсе нецензурно.

Вряд ли эта старушка в фильме играет, сейчас другие женские типажи в ходу.

Пенсионерка посмотрела на орущую здравицы толпу и тихо спросила:

— Что случилось?

— Революция, мать, — сурово ответил я. — А вы ничего не знаете?

— Нет, — с явным испугом ответила женщина.

— Так мы с утра опять с Россией объединились, — поведал я.

Лицо старушки просияло:

— Слава Богу! — сказала она и энергично осенила себя крестным знаменем.

— …а потом передумали и присоединились к Молдавии, — продолжил я.

Константин заржал, словно верный Буцефал великого полководца.

Лицо старушки перекосилось, она безвольно опустила руку и плюнула мне под ноги.

Вот народ у нас несознательный. Только-только от ярма освободился, самостоятельность приобрел, а своего счастья понять не может. Привыкли, понимаете ли, к тому, что империя в своих колониях из них соки высасывала, и не хотят свободы, как многие римские рабы, из которых хозяева решили сделать вольноотпущенных. Позор, брали бы с меня пример, разве можно было раньше свой творческий потенциал в полную силу использовать? Смог бы такой угнетенный, как я, стать директором фирмы? Хрен, до сих пор бы в сторожах гнил.

Да что я. Вот Рябов, на меня смотрящий с укоризной, что тогда делал, сколько зарабатывал? Может, вспомнишь, Сережа, как ты в Пальмасе кубок выиграл, умывшись собственной кровью в финале. Дрался ты тогда, словно гладиатор, а получил от проклятой империи на руки в сорок пять раз меньше, чем второй финалист из Франции, которого с ринга на носилках унесли. Ты забыл об этом, Рябов; тебя сейчас больше моя реакция по поводу предстоящей встречи волнует, нежели народное ликование в честь Кости.

— Хорошо, Сережа. Я встречусь с Вершигорой. Константин, сегодня же пригласи его на свадьбу. Какая свадьба без генерала, правда, Рябов?

— Мне кажется, ты выбрал не самый удачный вариант, — безапелляционным тоном заметил коммерческий директор.

— Ну что ты, Сережа. В прошлый раз Вершигора назначил встречу в резиденции губернатора. Я пришел туда без второго слова. Если Вершигора не откликнется на мое приглашение, значит…

— Откликнется, — уверенно сказал Рябов. — Хотя меня не обрадует ваша встреча.

— Проблемы, Сережа? Константин, дуй в машину.

Хотя начальнику отдела снабжения очень хотелось присутствовать на импровизированном совещании, он безоговорочно подчинился. Краем глаза замечаю: наша охрана давно покинула машины и сразу создалось впечатление — заведение «У Константина» пользуется еще более повышенным спросом, нежели можно было рассчитывать при заключении пари с Рябовым.

— В чем дело, Сережа? — спросил я, когда мы медленно в кои веки пошли пешком по залитой солнцем улице.

— Сам узнаешь, — коротко ответил Рябов.

— Я не об этом. Что тебя тревожит?

— Вершигора тебя знает. И знает, на чем можно купить. Я понимаю, от его предложения тебе не захочется отказаться. Хотя мне это не нравится. Так что подумай. Это все.

— Спасибо за предельную откровенность, Сережа. Какой бы тебе подарок за такую заботу сделать… Слушай, котика хочешь?

— Педрилу, что ли? — ухмыльнулся Рябов. — Ты уже третий, кому он этого персидского скота дарит.

— Отчего, интересно, ты так радуешься?

— Я не радуюсь. Просто теперь точно знаю, кто в твоем доме будет настоящим хозяином.

Я не ответил Рябову, оставив следующий ход за собой. В конце концов, Костя женится, а Сережа говорил, что согласен на бракосочетание исключительно после того, как свадебный хомут оденет начальник снабжения. Наверное, Рябов согласится принять мой подарок, если я напомню ему — пришла пора, дорогой Сережа, ответить за свое слово. Или стать кошковладельцем. При возникшей дилемме, Рябов не будет долго думать: жить с Педрилой или еще с кем-нибудь. Однако, чтобы кот прекратил общегородской террор, переходя из рук в руки, поставлю условие — союз Педрилы и Рябова не подлежит разрушению, здесь развод не проканает.

В конце концов Сережа должен понять, я умею делать не менее заманчивые предложения, чем наш приятель Вершигора.