Любимый варвар

Глава двенадцатая

Ева рассказала Оливии о вечеринке, которую она решила устроить.

— Но теперь эти мои планы, наверное, не имеют смысла, если Хадсоны обиделись и не придут.

— Пригласи их и узнаешь. Может быть, это поможет все уладить.

Ева колебалась.

— Мне не хочется, чтобы меня опять щелкнули по носу. Я ведь уже пыталась поговорить с Кристиной по телефону, но она отказалась.

— Может быть, мне сходить к ним и узнать, как обстоят дела? — предложила Оливия.

Ева обрадовалась.

— О дорогая, ты сходишь? Если они будут настроены доброжелательно, пригласи их всех на вечер в субботу, а Кевин может остаться здесь ночевать.

Оливия сказала, что она все сделает; она решила воспользоваться этим поводом, чтобы увидеть Ларри и передать ему предупреждение Мелиссы.

Она отправилась в Орчардхей после ленча. Дональд предложил свозить Мэнди и Стивена на спортивные соревнования, которые проходили в соседнем поселке, а Ева решила остаться дома со Стефани, к тому же она хотела заняться шитьем. Когда Оливия вышла из дома, Дональд еще не приехал за детьми, но его машина обогнала ее по дороге. Она с удивлением заметила, что кроме детей в машине рядом с Дональдом была и Мэри Браун.

Машина остановилась.

— Я понял, что ты сегодня не сможешь поехать с ними, — сказал ей Дональд.

— Правильно понял, — ответила Оливия. — Я иду по поручению Евы. — Она улыбнулась Мэри, которая, казалось, была смущена.

— Мы сегодня рано закрыли магазин, — быстро сказала Мэри, — мама уже может обходиться без посторонней помощи, вот Дональд и предложил поехать с ним и с детьми посмотреть соревнования.

— Отличная мысль, — сказала Оливия. — И правда, почему бы не поехать?

— Мне так хотелось отвлечься от ежедневных забот, что я не смогла отказаться от приглашения Дональда, — извиняющимся тоном сказала Мэри. — Надеюсь, ты не против.

— Конечно, я не против. Желаю хорошо повеселиться. — Оливия была немного удивлена, но все же радовалась, что Мэри получила возможность хорошо провести время. Оживленная и очень привлекательная в своем новом платье, Мэри даже изменила прическу, заметила Оливия. А Дональд, чувствовалось, был немного смущен.

— Я зайду к вам вечером, — сказал он Оливии. — До встречи. — И машина поехала дальше.

Дети махали Оливии до тех пор, пока машина не скрылась из виду. В задумчивости Оливия продолжала свой путь. Что происходит? Мэри казалась веселой и довольной, но встреча с Оливией привела ее, как и Дональда, в смущение.

Неужели Мэри влюбилась в Дональда? И тут Оливия вспомнила слова Мейвис о Мэри. «Дональд доверяет ей, — сказала тогда Мейвис. — Он обсуждает с ней свои проблемы, а она старается помочь ему, потому что он был очень добр к ней». Эта дружба между Мэри и Дональдом... может быть, за этим кроется что-то более серьезное? Во всяком случае, со стороны Мэри?

Оливия дошла до Орчардхей, никого не встретив по дороге, но заметила мисс Смит в саду возле ульев.

Был теплый сентябрьский день, и осенние маргаритки еще буйно цвели в саду Хадсонов. Большие яркие бабочки порхали над их цветным ковром, а вокруг стояла необычная тишина.

Возле дома никого не было, но когда Оливия вошла в открытую дверь, до нее донеслись мощные аккорды «Патетической» симфонии Чайковского, произведение, которое Оливия очень любила.

Она остановилась в холле, прислушиваясь к знакомым звукам, которые трогали самые сокровенные струны ее души, наполняя ее странной печалью... потом она заставила себя вернуться к реальности и пошла посмотреть, откуда доносится музыка.

Должно быть, Кристина слушает пластинки в гостиной, решила она. Она легонько постучала в полуоткрытую дверь и вошла.

Сначала она подумала, что в комнате никого нет, но потом увидела Джейка.

Он расположился в кресле в дальнем углу комнаты, вытянув ноги, откинув голову и полузакрыв глаза.

— О! — воскликнула она. — Никак не ожидала застать тебя слушающим Чайковского!

Джейк выпрямился и взглянул на Оливию. Он был в рабочей одежде — запыленных старых брюках и выцветшей голубой рубашке, расстегнутой на груди, и выглядел очень усталым.

— Не можешь поверить, что варвар может любить хорошую музыку? — сказал он сухо. — Ну, чем могу помочь? Ларри повез Кристину и Кевина посмотреть спортивные соревнования, а бабушка отдыхает. — Он протянул руку и выключил проигрыватель.

— Ой! — непроизвольно вскрикнула Оливия. — Включи, пожалуйста!

— Зачем?

— Это божественная музыка. Такая мощная и в то же время печальная. Я очень люблю эту симфонию.

— Я тоже.

Она смотрела на него с восторженным изумлением; глаза ее светились радостью.

— О Джейк! В самом деле? Это замечательно!

— Почему?

— Не знаю, наверное, потому что это неожиданно. Просто я не предполагала, что ты можешь любить классическую музыку, и рада, что ошибалась.

— Но почему? — опять повторил Джейк, однако он включил проигрыватель, и Оливия опустилась на ближайший стул, в душе радуясь установлению какой-то новой связи между ними, совсем забыв, что никакие отношения с Джейком нельзя поощрять.

— Не смотри на меня так, — сказал он, — а то я могу забыть о своих благих намерениях.

— О каких же?

— Больше не дотрагиваться до тебя.

Она почувствовала, что краснеет.

— Я рада, что ты понял свою ответственность, — дрогнувшим голосом сказала она.

— Не изображай из себя моралистку. — Его тон был презрительным. — Лучше иди сюда. — И он пошлепал по подлокотнику своего кресла.

Оливия не двинулась с места.

— Нет.

— Может быть, ты и права, — вздохнув, сказал он.

— Конечно, я права. Приходится выбирать одно из двух.

— Что ты сказала?

— Ты должен знать, что я имею в виду.

— А я не знаю. Объясни, пожалуйста.

— Раз ты женат, между нами ничего не может быть. Ты сам это сказал.

— Я так сказал? Когда я сказал, что я женат? — Он пристально смотрел на нее, положив свои натруженные руки на колени.

— Ты сказал не совсем так, но Мейвис дополнила твои слова.

— Что же тебе сказала Мейвис? — Он чуть повысил голос.

— Сказала, что вы тайно поженились. Она просила меня никому об этом не говорить, но я теперь все знаю... Пожалуй, я пойду, — сказала она, поднимаясь со стула. — Ева просила передать вам приглашение на вечер, который она устраивает в субботу, вам всем, включая бабушку и Кевина...

— Садись, — сказал Джейк.

— Но я должна идти, я...

— Садись! — приказал он, повысив голос.

Она подчинилась, испугавшись его внезапного гнева.

— Значит, Мейвис сказала тебе, что мы тайно поженились. — Его голос звучал зловеще. — И ты ей поверила?

— Ну, — начала Оливия с жаром, — она бы не стала говорить подобные вещи, если бы это было неправдой, верно?

Когда Джейк ничего не ответил, а только продолжал смотреть на нее с каким-то странным выражением, она поспешно добавила:

— Ведь это правда? Должно быть правдой. Тогда это все объясняет.

— Например, что? — поинтересовался он. — Я нахожу этот разговор просто захватывающим. Так что же это объясняет?

— Ты сказал мне, что несвободен, помнишь? Что есть другая женщина. Мейвис зашла к нам, когда я была одна; она принесла кошелек, который я потеряла, когда упала с велосипеда. Она говорила со мной о тебе и наконец сказала, что мне пора узнать всю правду.

Джейк встал, сложив руки на груди, и внимательно слушал.

— Это кое-что проясняет. Продолжай.

— Что еще можно сказать?

— Многое, я думаю.

— Нет, теперь твоя очередь, — сказала Оливия.

Но он только гордо вскинул голову.

— Почему я должен что-то говорить, когда ты готова поверить любому вымыслу Мейвис?

— Значит, это вымышленная история? Это все неправда? О Джейк! Пожалуйста, ответь мне! Не оставляй меня в неведении!

— Боже мой, за кого ты меня принимаешь? Неужели ты искренне верила, что я, женившись на одной, стану встречаться с другой? Ну спасибо! Большое спасибо. А ты охотно поощряла меня, но при случае тут же бежала к своему учителю... О, женщины! — презрительно бросил он.

— Это нечестно, — воскликнула она. — Ты сам посоветовал выйти за него замуж. Ты же сказал, что ты несвободен.

— Я не вправе жениться. Но я не женат ни на Мейвис, ни на ком-либо другом.

Несмотря на свое смятение, Оливия испытала огромное облегчение: он не был женат!..

— Когда я женюсь, я с гордостью скажу об этом всем, — продолжал Джейк. — И я женюсь на девушке, которой я смогу гордиться. Не на такой, которая готова поверить первой же сплетнице... — Его слова звучали язвительно.

Оливия расплакалась.

— Ты жесток. Неужели ты не понимаешь, каково мне?

— А каково мне, как ты думаешь? — ответил он. Видеть, как ты ходишь с этим парнем и улыбаешься ему!

— Джейк! Что же нам делать?

— Что делать? — резко бросил он. — Делай что хочешь! Меня это не волнует!

— Я ненавижу тебя! — сквозь слезы воскликнула она. — Я тебя ненавижу!

Тут распахнулась дверь, и в комнату вошла миссис Хадсон.

Старая дама остановилась в дверях, переводя взгляд с сердитого молодого человека на плачущую девушку. Музыка кончилась, проигрыватель выключился и наступила тишина.

Старушка обратилась к Джейку.

— Ты зачем обижаешь девушку, невежа? — закричала она и, с трудом доковыляв до Оливии, ласково погладила ее по руке. — Не обращай внимания, дорогая. Он бывает невыдержан на язык, но у него доброе сердце.

— Я пошел в душ и переоденусь; сегодня больше не пойду на работу, — заявил Джейк.

— А как насчет моего чая, хотела бы я знать! — требовательно произнесла старая дама, направляясь к своему любимому креслу в сопровождении старого спаниеля.

— Кристина приготовила все на кухне. Тебе только осталось разогреть воду, — сказал Джейк.

— Я приготовлю вам чай, — сказала Оливия, справившись наконец со слезами.

Джейк вышел из комнаты, даже не взглянув в ее сторону.

Когда Оливия поставила чайник на плиту, старушка позвала ее. Она указала на стул рядом с собой.

— Садись и расскажи мне, что случилось. Чем Джейк так расстроил тебя? Почему это ты не приходила так долго навестить меня? Конечно, у молодежи не остается времени на стариков.

— Я думала, вы не хотите меня видеть, — робко сказала Оливия, — а то бы я пришла.

— Глупости. Я ждала тебя. Ты мне нравишься. Ты подала мне дельную мысль тогда вечером. Сначала я рассердилась, но теперь уже остыла. В этом доме скоро будут перемены. Я обдумала твои слова, девочка, о том, что не стоит пользоваться кнутом. Ты влюблена в моего внука?

— Это безнадежно. Он не свободен.

— Я все знаю, — осторожно заметила старушка. — Но, может быть, я смогу помочь. Ты хочешь, чтобы я попробовала что-то сделать?

— Нет, нет! — запротестовала Оливия. — Пожалуйста, не надо! Ничего не делайте. Если Джейк узнает, что я оказываю на вас влияние, он разгневается. Он никогда не простит меня, а это разобьет мое сердце.

— Значит, он тебе очень дорог?

Оливия опустила свою белокурую голову.

— А помнишь, как ты сказала, «к черту ваши деньги»? — напомнила ей миссис Хадсон.

— О, миссис Хадсон, простите меня. Я должна была сдержаться.

Старая дама усмехнулась.

— Ничего страшного. Мне нравятся люди с характером. Я люблю, когда человек умеет постоять за себя. В нашем доме все такие.

— Я это уже заметила, — сказала Оливия.

Старушка взяла Оливию за руку.

— Я думаю, ты бы вписалась в нашу семью. Я уверена, ты скоро в нее войдешь. Сможешь ли ты ужиться со старухой, которая любит настоять на своем?

— Я тоже люблю настоять на своем! — сказала Оливия. — Но мне еще не предлагали... Джейк сказал, что ему безразлично...

— Он последнее время что-то расстроен, мрачен и неразговорчив. Не знаешь, почему?

— Наверное, он много работает.

— Тяжелая работа никогда не доводит его до такого состояния. Он беспокоится.

— Беспокоится?

— У него на это есть причина. Поэтому будь к нему добрее.

— Какая от этого польза, если он несвободен, — устало произнесла Оливия. — Кто же эта таинственная женщина в его жизни, миссис Хадсон? Кто или что является причиной, по которой он не может жениться?

— А ты не знаешь? — удивленно спросила старушка. В этот момент из кухни донесся шум закипевшего чайника. — Чайник кипит. Приготовь чай, будь добра, и принеси еду. Все уже стоит на подносе! Там, наверное, уже полно мух, — проворчала старушка по привычке. — Но кого волнует, что мне в пищу попадет всякая грязь? Чем скорее я умру, тем скорее вы все получите свою выгоду.

— Ну, миссис Хадсон, — сказала Оливия, — если вы будете так говорить, я уйду домой и оставлю вас саму готовить себе чай.

Старая дама опять усмехнулась:

— Я знаю, ты так и сделаешь.

Оливия отправилась в кухню, немного повеселев. Оказалось, что она каким-то внутренним чутьем нашла подход к бабушке Джейка и сейчас поняла, насколько она к ней привязалась. Но что миссис Хадсон хотела сказать своими таинственными намеками — своим замечанием, что Оливия могла бы вписаться в их семью? Неужели она в самом деле считает, что Джейку следует привести Оливию в Орчардхей как свою жену?.. Может быть, она собирается осуществить свою идею?

Если она попытается это сделать, как поступит Джейк? Вдруг он будет намеренно противиться ее советам, как он обычно делает? А может быть, он действительно неравнодушен к ней, Оливии, и расстраивается, потому что думает, что она собралась замуж за Дональда? Если это так, то почему он молчит?

Заваривая на кухне чай, Оливия внезапно осознала, что чем бы ни закончилось ее пребывание в Литтл-Бакстеде, она не сможет выйти замуж за Дональда. Наливая воду в чайник, она распростилась с мечтой стать второй матерью для маленьких школьников. Ничего, Дональд переживет это. А может быть, ее отказ и не имеет такого уж большого значения для него. Оливия была уверена, что Мэри охотно его утешит.

Она сказала Джейку, что ненавидит его, и временами она действительно испытывала такое чувство. С ним было очень трудно, он выводил ее из себя. Но она твердо знала, что он — единственный мужчина, который ей нужен. Быть его женой, растить ему детей, заботиться о неуживчивой старой даме, которая на самом деле очень добрая, и превратить Орчардхей в счастливый дом... Оливия даже покраснела при мысли о такой возможности. Но она заставила себя вернуться с небес на землю. Джейк ведь не предложил ей выйти за него замуж и, вероятно, никогда не сделает этого.

Она слышала, как он спустился по лестнице и вошел в гостиную.

Он осмотрел комнату.

— А где Оливия? — спросил он у бабушки.

— Готовит чай, — ответила миссис Хадсон. — Садись, мой мальчик. Я хочу поговорить с тобой. Что такое ты сказал этой девушке, что заставил ее плакать?

— Разве она тебе не сказала?

— Нет.

— Она вывела меня из равновесия, вот и все.

— Каким образом?

— Ну, бабушка, какое это имеет значение для тебя?

— Большое, потому что я думаю, что она как раз та девушка, на которой тебе следует жениться.

Джейк был поражен.

— Ты никогда раньше не говорила, что мне следует жениться.

— А! — произнесла старая миссис Хадсон. — В нашем доме дует ветер перемен.

— Очевидно, если ты хочешь, чтобы я привел в наш дом еще одну хозяйку.

— Она хорошая девочка. У нее есть характер и решительность. Я думаю, она не позволит, чтобы с ней обращались пренебрежительно.

Джейк подошел к окну и остановился, задумчиво глядя во двор.

— Она уже почти помолвлена с другим парнем.

— Ну так пойди и отбей ее. Это будет задача не из легких. Но тебе всегда приходится отвоевывать то, что тебе нужно.

— Откуда ты знаешь, что эта девушка мне нужна?

— А разве нет?

— Ты же знаешь, в каком я положении.

— Может быть, у меня появилось желание помочь тебе.

Джейк сердито взглянул на бабушку:

— Это Оливия надоумила тебя? Я не потерплю, чтобы женщины все решали за меня, даже ты или Оливия. Я дал слово, которое нельзя нарушить...

— Знаю, знаю, — сказала старушка. — Но все может измениться... есть некоторые обстоятельства, которых ты не замечаешь. Так что тебе надо обручиться с этой девушкой, пока еще не поздно. Если ты, конечно, ее любишь. Она единственная из твоих знакомых девушек, которая мне нравится. А Мейвис мне никогда не нравилась.

Оливия вошла в гостиную, неся на подносе все для чая.

— Я сейчас говорила, — громко произнесла миссис Хадсон, — что мне никогда не нравилась Мейвис... ты знаешь Мейвис Блэксток, дорогая?

— Мы встречались, — сдержанно ответила Оливия, опустив глаза.

— Мейвис очень любит театральные эффекты, — заметил Джейк. — Она играет на сцене и в жизни. Еще ребенком она так много выдумывала, что было трудно понять, где правда, а где вымысел. Кажется, эта привычка у нее осталась.

Оливия молча расставляла чайные приборы, понимая, что Джейк говорит это для нее и пытается объяснить обман Мейвис.

— Я всегда смотрел на Мейвис, как на младшую сестру, — продолжал он. — А она привыкла, что всегда есть парень, с которым можно куда-то сходить, если ей нужен партнер. Это устраивало нас обоих. Но меня возмутил ее новый полет фантазии. Всему есть предел.

Миссис Хадсон не слушала его. Она с интересом смотрела на то, что ставила Оливия на столик возле ее кресла. Как многие старые люди, она любила поесть. Это одно из немногих оставшихся удовольствий, говорила она.

— Ну, что там Кристина оставила для меня... или это уже нельзя есть?

— Все совершенно свежее, — сказала Оливия. — Сэндвичи были завернуты в фольгу, а печенье и ячменные лепешки лежали в коробке. Ни одна муха не попала на них.

Старушка успокоилась:

— Мальчики, Кристина и Кевин пьют чай обычно в половине седьмого. А я — в четыре, — сказала она. — Не забудь, Оливия.

Оливия покраснела:

— Кристина помнит об этом, я уверена, — осторожно заметила она, не решаясь взглянуть на Джейка, чтобы посмотреть, как подействовали на него слова его бабушки. Миссис Хадсон иногда говорила не подумав.

— Но Кристина не всегда бывает дома, — заметила старушка. — Да, я как раз вспомнила, что там произошло между Кристиной и твоей кузиной? Почему они больше не встречаются?

Оливия стала наливать чай, чувствуя себя немного неловко, потому что Джейк смотрел на нее. Приняв душ и переодевшись в светлые брюки и чистую рубашку, в легком пиджаке, он совсем не походил на того фермера, которого она час назад увидела здесь в гостиной. Он уже не казался таким озабоченным. Новое живое выражение его глаз волновало и беспокоило Оливию.

— Я поняла, что ссора вышла из-за Кевина, который толкнул Стивена в колодец, — продолжала миссис Хадсон. — Именно в этом причина, верно?

— Да, именно в этом.

— Кевин ведь сделал это не со зла.

— Я знаю.

— Твоя кузина отчитала моего правнука, а Кристина очень обидчива, особенно если дело касается ее сына. Мы все обидчивые. Не любим, когда посторонние вмешиваются.

— Послушай, бабушка, Оливия не имеет отношения к этому происшествию, — заметил Джейк.

— Но я пришла сюда как раз, чтобы все уладить, — объяснила Оливия. — Ева решила устроить небольшую вечеринку, и она была бы рада, если бы вы все пришли.

— Все? — переспросила миссис Хадсон. — Я уже много лет не была нигде за пределами этого дома. Никого не навещаю, я хочу сказать... Мальчики иногда возят меня на прогулку. Но в округе меня не любят, я слишком прямолинейна. Да и ходить мне трудно, никто не знает, как у меня болят ноги, и это, кажется, никого не волнует.

Оливия мягко прервала ее:

— Так вы придете к нам в субботу в семь часов? Мы будем очень рады.

Бледно-голубые глаза старушки вдруг наполнились слезами.

— На самом деле вы вовсе не хотите меня видеть, — пробормотала она. — Я уже больше никому не нужна. Я слишком задержалась на этой земле.

— Ну, не надо, бабушка! — укоризненно произнес Джейк.

— Мы очень хотим вас видеть, — убежденно сказала Оливия. — Мы надеемся, что вся семья Хадсонов окажет нам честь, включая Кевина, который может остаться у нас ночевать. — Впервые она взглянула прямо в глаза Джейку. — Ты ведь придешь, правда?

Он спокойно выдержал ее взгляд.

— Конечно. Спасибо. И бабушка тоже придет.

Старушка с удовольствием жевала сэндвич. Она, без сомнения, была тронута приглашением и, передав Оливии чашку, чтобы та налила ей еще чая, сказала:

— Я весьма несдержанный человек, но мне уже поздно меняться. Я очень тронута, что вы, молодые люди, решили пригласить меня. Передай своей кузине, что я с удовольствием приду, и если Кристина попробует мне помешать, ей же будет хуже!

Джейк взглянул на часы.

— Мне пора ехать, — сказал он. — Я должен повидать одного парня в Грейт-Бакстеде... Ты можешь побыть одна, бабушка? Кристина скоро вернется.

— Я могу остаться здесь до тех пор, пока они не вернутся, — предложила Оливия, — только позвоню Еве... Если, конечно, миссис Хадсон не возражает, чтобы я осталась, — быстро добавила она.

Старушка благосклонно отнеслась к ее предложению:

— Ты можешь называть меня бабушка, как все в семье, — сказала она.

Джейк направился к двери, знаком показав, чтобы Оливия вышла с ним в холл.

— Ты, кажется, нашла с бабушкой общий язык, — сказал он.

— Она мне нравится.

— И ты ей. Вообще-то я собирался поехать в Грейт-Бакстед позднее, когда Ларри и Кристина вернутся. Ларри взял мой «лендровер». Но я поеду на его «бентли» и вернусь к восьми. — Немного замявшись, он спросил: — Ты будешь вечером дома, если я заеду к вам на обратном пути?

— Буду, — твердо ответила она, но сердце ее сильно забилось.

— Прости, что я вышел из себя, — сказал Джейк. — Меня очень задело, что ты так легко поверила, будто я могу быть настолько непорядочным... Я бы никогда не стал скрывать свой брак и развлекаться с кем-то на стороне. Ты веришь мне?

— Верю.

— Между мной и Мейвис никогда не было ничего серьезного. Но она всегда считала, что мое внимание должно принадлежать только ей, и отрицательно относилась ко всем, кто мне нравился. Я еще поговорю с Мейвис по-своему.

— Нет, не надо, не говори ничего, — быстро сказала Оливия. — Ведь теперь это не имеет значения.

— Да, — подтвердил он, внимательно глядя ей в лицо. — Теперь это не имеет значения. Мне нужно откровенно поговорить с тобой, Оливия. Чем скорее, тем лучше. Я приду сегодня вечером.

Он уже хотел уйти, но она остановила его:

— Я хочу кое-что тебе сказать.

Джейк остановился и ждал.

— Я не собираюсь выходить замуж за Дональда, — твердо сказала она.

Оливия заметила, что напряженное выражение его лица исчезло. Он сделал шаг к ней, но остановился.

— Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь.

— Понимаю.

Она думала, что он поцелует ее, ей так хотелось этого, но он только улыбнулся и ушел.

Оливия вернулась в гостиную в некотором замешательстве. Она вспомнила, что Дональд хотел зайти к ним сегодня вечером. Она должна его увидеть и все ему сказать до прихода Джейка. Еще она напомнила себе, что нельзя возлагать большие надежды на Джейка.

Он сказал, что между ним и Мейвис ничего не было, но еще оставалась какая-то таинственная женщина, которая мешает ему жениться; может быть, это его бабушка? Теперь, когда миссис Хадсон, кажется, стала расположена к ней, Оливии, может быть, все уладится? Но почему-то Оливия чувствовала, что не все так просто.

Кристина была очень рада, что застала Оливию в Орчардхей, когда вернулась, и предложила проводить ее до дома, чтобы лично поблагодарить Еву за приглашение.

Ева обрадовалась ее приходу.

— Как хорошо, что ты пришла! Мне тебя не хватало!

— Мне тоже, — почти смущенно сказала Кристина.

И они улыбнулись друг другу.

— Заходи, Кевин, — позвала Ева мальчика, в нерешительности стоявшего у ворот. — Мэнди и Стивен еще не вернулись, но думаю, они долго не задержатся.

Кевина не пришлось уговаривать, и, когда Ева пошла к буфету, чтобы угостить его конфетами, Оливия поняла, что Ева и Кристина помирились, и очень обрадовалась.

Она потихоньку ускользнула в свою комнату. Ей хотелось побыть одной, подумать, что сказать Дональду, и помечтать о встрече с Джейком.

Только спустя некоторое время она вспомнила, что не передала Ларри предупреждение Мелиссы. Ее голова была занята собственными проблемами, поэтому она совершенно забыла рассказ Мелиссы о контрабандистах и возможном участии в этом Ларри. Может быть, она позднее сходит в Орчардхей вместе с Джейком и поговорит с Ларри, решила Оливия.

Все это казалось ей совершенно невероятным, и она не знала, как лучше завести разговор на эту тему. Если Ларри не замешан в этом деле, то есть опасность обидеть его, если ей не удастся передать предупреждение достаточно тактично. Джейк разозлился на нее за то, что она поверила рассказу Мейвис; он, без сомнения, и тут разозлится не меньше, если окажется, что Мелисса ошиблась. Оливии не хотелось навлечь гнев Хадсонов на свою беззащитную голову. Она видела Ларри всего пару минут, когда он привез Кристину и Кевина домой. Он, кажется, был недоволен, что Джейк взял его «бентли», и сразу ушел на задний двор. Оливия была занята проблемой, как помирить Кристину и Еву, и совсем забыла поговорить с Ларри.

Ну, ладно! У нее и так много проблем, чтобы постоянно думать о Ларри; сейчас самое главное — сказать Дональду, что между ними все кончено. До тех пор, пока она не скажет ему об этом, Оливия не позволяла себе заглядывать вперед.

Прежде всего Дональд. Потом Джейк... И, наконец, если она успеет до конца дня, то передаст Ларри предупреждение Мелиссы.

Внизу в гостиной Ева весело болтала с Кристиной.

— На купание малышки, ее кормление и укладывание спать у меня уходит столько времени, что я еще не успела просмотреть сегодняшнюю почту. Там пришло два письма — одно от Мартина. Его я, конечно, прочитала, а второе не успела. — Она указала на лежащий на столе конверт. — Прочитай его мне, пока я сложу все пеленки, будь другом.

У Кристины замерло сердце.

— Это почерк Алана, — сказала она. Ева, занятая своим делом, не проявила большого интереса к ее словам.

— Да, конечно! Я сразу подумала, что почерк мне знаком. Наверное, он дает разрешение продлить аренду. Я просила разрешение остаться здесь еще на месяц, если нам потребуется... Посмотри! Пошел дождь! Я очень вовремя сняла белье!

Небо зловеще потемнело, и начался настоящий ливень.

— Ну, что он пишет, дорогая? — спросила Ева.

Кристина взяла конверт как во сне.

Если бы он написал ей! Миссис Хадсон получила обычное выражение благодарности за присланное соболезнование, но никакого личного послания не было, и Кристина уже начала терять надежду.

Он, видимо, забыл девушку, общество которой когда-то значило для него так много. Теперь, когда он наконец был свободен, она ему стала не нужна.

— Прочитай мне письмо, дорогая, — попросила Ева. — Ну, давай. Оно ведь не кусается.

Кристина достала листок из конверта и пробежала глазами страницу. Дочитав до конца, она вскрикнула и побелела, как полотно.

— Он женится, — сдавленным голосом произнесла она.

Ева тут же перестала складывать пеленки и сочувственно посмотрела на Кристину.

— Женится? Не может быть...

— Прочитай сама, — сказала Кристина. — Он не может продлить вам аренду, потому что он хочет сделать в доме ремонт, чтобы привести в Розмари-Коттедж новую жену... — Она замолчала; ее глаза наполнились слезами. — Если ты не возражаешь, я пойду, Ева...

— Там льет как из ведра... ты не можешь так уйти! — крикнула ей вдогонку Ева. — Ты промокнешь!

Но Кристина бросилась прочь из дома, забыв про сына, не обращая внимания на погоду, подгоняемая желанием идти и идти, чтобы прошла в сердце боль и можно было спокойно взглянуть на вещи. Бабушка, наверное, ждет ужина. Джейка нет, но Ларри должен быть дома...

Кристина свернула к берегу, чувствуя, что природа плачет вместе с ней. Дождь смывал слезы с ее лица. Ей хотелось побыть одной там, где только вода и птицы. Там они часто гуляли с Аланом.

Ее волосы и одежда промокли насквозь, но она этого не замечала. Скоро она придет в себя. Ей приходилось переживать и не такие удары судьбы. У нее всегда будет рядом Джейк и Кевин. Все будет в порядке. Она не позволит никому разрушить ее жизнь. Мечты об Алане были напрасными, ей заранее следовало бы это знать.

Она направилась к застрявшей в песке старой барже, с иронией думая, что эта баржа очень похожа на ее жизнь. Никому не нужная. Выброшенная на берег.

Возле баржи стоял мужчина в плаще с поднятым воротником. Заметив его, Кристина вдруг остановилась.

— Алан!

— Кристина! Я надеялся, что найду тебя здесь. Я зашел в дом, но мне сказали, что ты пошла прогуляться. Я подумал, что ты пошла сюда.

Она сделала несколько шагов к нему, еще не веря, что видит не призрак. Ее мокрые волосы прилипли к голове, рубашка облепила тело, брюки были забрызганы грязью. Вспомнив свои намерения выглядеть неотразимой перед Аланом, Кристина готова была заплакать и засмеяться одновременно.

— Я давно хотел приехать к тебе, — сказал Алан, — но ты же знаешь, как обстояли дела? Я был уверен, что ты все поймешь.

Кристина только беззвучно шевелила губами.

— Вдруг я почувствовал, что не могу больше ждать. Мы так долго были врозь. Я написал, что мне нужен дом...

— Ты написал, что хочешь опять жениться, — сдавленным голосом произнесла Кристина. — Я как раз была там, когда пришло твое письмо.

— Я не подумал, что ты узнаешь о моем письме прежде, чем я увижусь с тобой. Я приехал к тебе... Чтобы спросить тебя... Кристина, ты выйдешь за меня замуж?

Она бросилась в его объятия, мокрая, замерзшая; но лицо, которое она подставила ему для поцелуя, светилось счастьем.

— О Кристина! Кристина! — только и мог сказать он, крепко прижимая ее к себе.

Дождь почти прекратился. Луч солнца пробился из-за туч над заливом, и внезапно над водой засияла радуга.