Любимый варвар

Глава шестая

Мелисса Симпсон начала готовиться к приему гостей задолго до их прихода. Было воскресное утро, она вновь приехала в деревню на уик-энд. Мелисса была в восторге от своей обновленной кухни, в которую солнечный свет мог теперь проникать через окно. Большое окно сделало ее похожей на комнату, а раньше кухня представлялась ей тюремной камерой. Она постелила на стол скатерть в синюю и белую клетку и поставила на нее керамическую вазу с ноготками.

Осмотрев помещение, Мелисса поняла, что такой большой компании тут будет тесно. Она стала сомневаться, не переоценила ли она свои возможности. Они же не смогут поместиться за этим столом. Но тут ей в голову пришла идея. Дети могли бы поесть на свежем воздухе. Колодец мог бы послужить для них столом, если положить на него тяжелую деревянную крышку, что она всегда и делала. Колодец отлично виден из окна кухни, так что Ева сможет смотреть за детьми. А малышка останется в коляске. В доме есть два складных стула, которые подойдут для Мэнди и Стивена, а еще один стул в кухню можно будет принести из гостиной.

Домик у Мелиссы был совсем крошечный: две комнатки наверху и две внизу, но он ей очень нравился, и она с нетерпением ждала летних каникул, чтобы пожить в нем хотя бы эти шесть недель.

Решив проблему размещения гостей, она принялась накрывать на стол. Вскоре послышались голоса, и она пошла встречать гостей.

Мелисса, как обычно, была одета в светло-желтые брюки и коричневую рубашку. Ее мало интересовала одежда, и ей нравилось, что в деревне можно было не заботиться о ней.

Ева и Оливия обе были в простых безрукавных платьях из хлопка. На Еве было серое платье в белую полоску. Она предпочитала нейтральные тона и всегда одевалась очень сдержанно, при этом ее красота и яркий цвет лица становились еще более заметными. Платье Оливии было более ярким, с рисунком из букетов желтых роз. Обе девушки прекрасно выглядят, подумала Мелисса. Не заботясь о своей внешности, она любила, когда другие люди выглядели привлекательно.

Дети были просто в восторге, когда узнали, что они будут сидеть в саду и столом им будет служить крышка колодца.

Мэнди обратилась к Мелиссе.

— Мисс Смит сказала, что она не стала бы ничего есть в вашем доме.

— А ее никто и не приглашал, — ответила Мелисса, весело рассмеявшись.

— Она еще сказала, что если бы вы жили в прошлом веке, вас бы утопили в пруду как колдунью.

Ева, устраивая коляску Стефани под кустами сирени, погрозила дочери пальцем.

— Мэнди! Помолчи.

— Но она в самом деле так сказала, мамочка. Честное слово. Тебя там не было, но Оливия и Стивен тоже слышали, правда, Оливия?

— А почему мисс Смит решила, — насмешливо поинтересовалась Мелисса, — что я подхожу на роль колдуньи?

— Она говорила о вашем интересе к лекарственным травам, вот и все, — объяснила Оливия. — А потом стала говорить о старых временах, когда люди верили в колдовство.

Мелисса засмеялась:

— Глупая женщина. Ей надо быть осторожной, а не то я заколдую ее и превращу в лягушку, и тогда весь остаток своей жизни она будет прыгать по своему саду.

Все засмеялись, а Мэнди обеспокоенно спросила:

— Вы ведь не сделаете этого, правда?

— Не сделаю что, дорогая?

— Не превратите мисс Смит в лягушку.

Мелисса еще громче рассмеялась.

— Бог с тобой, девочка, конечно, нет. Я же не колдунья. Существует много рассказов об эссекских колдуньях, но я думаю, что большинство из этих женщин не были повинны в колдовстве. А сейчас в округе нет ни одной колдуньи, я бы сама с удовольствием встретилась с ними, если бы они существовали... От прошлого в этих местах сохранилось только одно — контрабанда.

— Контрабанда? — Стивен тут же навострил уши. — Ого, вот здорово! А где?

— Там, в заливе. Маленькие лодки проскальзывают по ночам вверх по протокам, чтобы скрыться от таможни. Я думаю, здесь действует целая банда. Ходят всякие слухи.

Взрослые ушли в дом. Мэнди и Стивен побродили по маленькому садику у дома в сопровождении Перкинса, который тоже решил навестить соседей.

Мелисса обратилась к своим гостям:

— Я не такая отличная хозяйка, как наша приятельница мисс Смит, — извиняясь, сказала она. — Сама я сторонница вегетарианства и люблю разные салаты. Когда я принимаю гостей, то обращаюсь к замороженной пище, не в прямом смысле, конечно. Теперь, когда Полларды поставили у себя в магазине мощный холодильник, с ней не стало никаких проблем. Замороженные продукты — лучшие друзья ленивой хозяйки. Я взяла у Поллардов пирог с цыпленком и мороженое на десерт. Не возражаете? Одно могу пообещать — чашечку отличного кофе. Я готовлю его в глиняном кофейнике. Никаких добавок.

Потом Мелисса извлекла из колодца мороженое под восхищенными взглядами детей, постелила пластиковую скатерть на крышку колодца и подала им через окно кухни тарелки с пирогом.

Разговор за столом у Мелиссы ни на минуту не утихал, и хотя она говорила не меньше, чем Мейбл Смит, девушкам с ней было гораздо интереснее. Мисс Смит всегда говорила только о мелких событиях своей жизни или жизни соседей. Мелисса же рассказывала о Лондоне, о школе, в которой она работала. Она показала свою последнюю книгу и дала им ее почитать. Она вовлекла своих гостей в разговор об их собственных интересах и внимательно их выслушала. Когда они принялись за кофе, который она хвалила совершенно справедливо, Мелисса, как бы между прочим, сказала:

— Я видела, что Мейвис Блэксток вернулась.

— Мейвис Блэксток? Кто она?

— О, вы не знаете? У ее родителей вишневые сады. Хорошая семья. Живут здесь не одно поколение, как Хадсоны. Мейвис — их единственная дочь. Она примерно вашего возраста, я думаю, — добавила она, взглянув на Оливию. — Говорят, она актриса. Работает в театре, на телевидении, участвует в рекламе. Живет в Лондоне в какой-то берлоге и приезжает домой, когда захочет или когда на мели! Она встречается с Джейком Хадсоном.

Встречается с Джейком Хадсоном! Обычные слова как камнем ударили Оливию.

— Это серьезно? — спросила Ева.

Мелисса пожала плечами.

— Кто знает? Он повсюду бывает с ней, когда она приезжает домой, но что из этого выйдет, еще неизвестно. Хотите еще кофе?

Когда на следующий день Ларри заехал к ним на своем стареньком «бентли» и пригласил Оливию поехать с ним в кино, она согласилась.

Как-то несколько дней спустя Мэнди прибежала к матери и сообщила:

— А Стивен разводит костер.

Ева, заканчивающая письмо мужу, подняла голову.

— Не беспокой меня жалобами на Стивена, будь умницей, — начала она, но, поняв в чем дело, переспросила: — Костер, ты сказала? Стивен же знает, что ему можно разжигать костер, только когда старый Джо с ним. А где он взял спички?

— Кевин дал ему целую коробку. У Кевина всегда есть спички.

— Его мама знает об этом?

— Он сам берет их. Он знает, где они хранятся.

Ева отложила ручку.

— Нет, Стивену нельзя иметь дело со спичками. Это слишком опасно.

— Я займусь этим, — сказала Оливия. — Где Стивен?

— В конце сада у выгребной ямы.

— Выбрал же место! — пробормотала Ева.

Мэнди с важным видом бежала рядом с Оливией.

— Стивен нашел мертвую птичку, — рассказывала она. — Маленького воробья, такого сгнившего, и сказал, что сварит его с листьями щавеля и разными травами и приготовит колдовской напиток. Он сказал, что хочет превратить Перкинса в тигра. — Она захныкала. — Я не хочу, чтобы Перкинс стал тигром. Я велела Стивену не делать этого, а он меня не послушался.

— О Мэнди! Как ты можешь верить, что Стивен может колдовать? Он тебя просто дразнит.

Будущий чародей вызывающе посмотрел на подошедших Мэнди и Оливию.

— Ябеда, — обозвал он Мэнди.

Тоненькая струйка дыма слабо поднималась над кучкой разного хлама. Стивен связал вместе три палки, поставил их над костром и повесил на них детское ведерко на манер колдовского котла, как его изображают в книгах сказок.

— Я — колдун! — с важным видом кричал он. — Я колдую! Черная магия! Я сделаю так, чтобы Мэнди исчезла навсегда!

Мэнди вскрикнула и спряталась за спину Оливии; ей было и страшно, и интересно.

— Мэнди, ты ведешь себя глупо, — сказала Оливия, — и ты тоже, Стивен. Это не шутки. Ты же знаешь, что со спичками играть нельзя. — Она вытащила палки из земли, вылила содержимое ведерка и затоптала костер.

— Ну, так нечестно, — надулся Стивен. — У Кевина всегда есть спички.

— Я уверена, что он берет их без разрешения. Ты весь грязный, Стивен! Иди умойся, а потом мы пойдем на прогулку!

Но дети согласились идти на прогулку только в том случае, если они пойдут посмотреть на развалины дома колдуньи.

— Все кончится тем, что вы будете пугать друг друга, — сказала их мать. — Ну, ладно, можете идти, если Оливия не возражает.

Несмотря на свою робость, Мэнди тоже хотела пойти к этому дому. Возможность увидеть место, где когда-то жила настоящая колдунья, вызывала в ней холодок страха.

— Я не буду бояться, если с нами будет Оливия, — пообещала она.

Они втроем отправились к этому дому, смеясь и подшучивая друг над другом, оставив Еву спокойно дописывать свое письмо. Но когда они нашли полуразвалившийся дом, им вовсе расхотелось смеяться. Стоящий в стороне от главной дороги на Карчестер, дом колдуньи представлял собой грустное зрелище. Соломенная крыша прогнила и провалилась в середине, в ней зияли дыры, в которых гнездились птицы. Окна, давно лишенные стекол, смотрели пустыми глазницами. Дверь свалилась с петель и стояла прислоненной к дверному проему. Сад зарос крапивой и репейником почти в человеческий рост.

На заросших сорняками розовых кустах еще цвели мелкие алые розы. Над разрушенным колодцем протянул свои ветки ядовитый паслен.

— О, посмотрите! — воскликнула Мэнди, протягивая к нему руку. — Какие красивые цветы!

— Не трогай! — быстро сказала Оливия. — Это ядовитое растение.

Мэнди отдернула руку.

Что-то метнулось из кустов, заставив их вздрогнуть.

— Кот колдуньи! — Мэнди задрожала и прижалась к Оливии.

— Глупости, это просто обычный кот... Мы еще больше испугали его, чем он нас.

— Давайте заглянем внутрь, — предложил Стивен, но Мэнди отказалась.

— Я не хочу, — сказала она.

— Трусиха.

Пробравшись через заросли травы там, где еще были заметны остатки выложенной камнями дорожки, Стивен нырнул в дверь и исчез:

Через минуту он с испуганным видом выбрался назад.

— Там кто-то есть, — заявил он.

Мэнди начала хныкать от страха.

— Ну, Стивен, зачем ты пугаешь сестру, — резко сказала Оливия. — На крыше поселились птицы, а внизу завелись крысы, летучие мыши и пауки. Вот и все. Пойдем, пора возвращаться домой.

— Ты сама боишься, — упрямо произнес он.

— Я нисколько не боюсь.

— Тогда пойди и посмотри. Там что-то шевелится, я видел.

Оливия колебалась, ей не хотелось показать свою слабость перед Стивеном, но и желания лезть в развалины у нее тоже не было.

— Ну, хорошо, я пойду и посмотрю сама, чтобы ты успокоился.

Она пробралась через густую траву и просунула голову в зияющее отверстие, которое когда-то было окном.

Внутри было темно, и сначала она почти ничего не разглядела. Потом она различила ржавую железную печку, остатки сломанного буфета — и неподвижно стоящую рядом с ним фигуру мужчины!

В оцепенении она смотрела на слабо различимое лицо, обращенное в ее сторону. В этой фигуре было что-то знакомое, и вдруг она поняла, кто это был... или по крайней мере, ей показалось, что она его узнала...

Оливия отпрянула от окна. Если мужчина в доме был Ларри Хадсон, почему он не вышел к ним? Что он делал там и почему не хотел, чтобы его видели?

Такая же озадаченная, как Стивен, она вернулась к детям.

— Это просто бродяга, — сказала она. — Наверное, ищет место для ночлега.

— Я был прав, ты же видела, — обрадованно сказал Стивен. — Я ведь говорил, что там кто-то есть.

Оливия поспешила с ними к дороге, ведущей домой.

— Кажется, сейчас пойдет дождь. Все небо черное. Нам надо торопиться. — Но не успела она это сказать, как над полем прокатился удар грома.

Мэнди очень боялась грозы. Когда первые тяжелые капли упали на землю, она припустилась бежать по дороге, и скоро все трое бежали, спасаясь от проливного дождя; Мэнди даже забыла свой страх перед грозой.

Их обогнала машина, проехала немного вперед и остановилась.

— Быстро садитесь в машину, — скомандовал Джейк Хадсон.

С мокрыми волосами, упавшими ей на лицо, в прилипшем к телу тонком платье, Оливия являла собой печальное зрелище. Она помогла детям забраться в машину и уже приготовилась последовать за ними.

Тут она увидела, что Джейк был не один.

Рядом с ним сидела девушка. Темноволосая симпатичная молодая особа с очень белой кожей, сильно накрашенными глазами и пышной прической.

Девушка придвинулась ближе к Джейку, освобождая место для Оливии. Дети забрались на заднее сиденье.

Джейк как бы между прочим сказал:

— Мейвис, это Оливия Керкленд из Розмари-Коттедж. Я думаю, вы еще не встречались.

— Привет, — сказала Оливия, испытывая некоторое чувство неловкости.

— Я слышала о вас, — произнесла Мейвис, внимательно глядя на Оливию. — Вы произвели настоящий фурор в клубе.

— Это была моя кузина Ева. Я не была в клубе, — заметила Оливия.

— А, понятно, — она вновь окинула взглядом Оливию. — А то я подумала, из-за чего весь этот шум?

Она говорила намеренно оскорбительным тоном. Вспышка молнии отвлекла внимание Оливии, заставив ее успокаивать вскрикнувшую от страха Мэнди.

Джейк за рулем своего «лендровера», казалось, не слышал, что сказала Мейвис.

Потом, когда Оливия рассказала Еве о происшедшем, та была разочарована.

— Ну почему такой приятный парень, как Джейк, не может встречаться с какой-нибудь хорошей девушкой?

— Я думаю, она достаточно хороша для него, — не согласилась с ней Оливия.

— Ну, ладно, — сказала Ева, — ты никогда не симпатизировала Джейку, поэтому тебе безразлично, с какой девушкой он встречается. Пока тебя не было, звонил Ларри. Он хотел бы пригласить тебя на танцы в Карчестер, если ты не против. Обо мне можешь не беспокоиться. Мэри хотела зайти к нам поболтать и составить мне компанию.

Узнав о звонке Ларри, Оливия немного успокоилась.

Если он позвонил, пока ее не было дома, тогда он не мог прятаться в разрушенном доме. В той молчаливой фигуре было что-то таинственное и даже зловещее, ей хотелось об этом забыть.

Когда дети стали рассказывать матери о своих приключениях, Оливия не упомянула о своем впечатлении, что человек в разрушенном доме напомнил ей Ларри.

— Это был какой-то бродяга, — сказала она. — Или цыган. Я не стала выяснять.

— Ну, я надеюсь, теперь вы все довольны, — заметила Ева. — Больше никаких поисков дома колдуньи и никакой черной магии, Стивен. Понятно?

— Можно мне тогда поучиться кататься на пони? — спросил Стивен. — Я бы мог кататься вместе с Кевином.

— Вероятно, это можно устроить, — пообещала Ева. Кристина говорила ей, что неподалеку есть хорошая школа верховой езды.

— Ой, мама, а мне тоже можно? — заинтересовалась и Мэнди.

— Я посмотрю, сможем ли мы это себе позволить, — задумалась Ева, но когда дети стали настойчиво просить, сдалась, — ладно, будете заниматься оба.

От этого будет больше пользы, чем от попыток заняться колдовством, решила она. Уроки верховой езды по утрам в субботу будут полезным занятием для детей и удержат их от проказ.

Летние дни проходили без особых событий. В июле было несколько дождливых дней; как-то утром в Розмари-Коттедж заглянула Кристина и сказала, что нашла себе работу.

Ей предложили помогать Мэри Браун в ее магазине. Миссис Браун положили в больницу на обследование, возможно, ей потребуется операция. Кристина будет работать в магазине три раза в неделю в утренние часы, когда миссис Родд обычно приходит в Орчардхей и сможет присмотреть за старой миссис Хадсон.

— Бабушка, конечно, не одобряет моего решения, — сказала Кристина, — но я рада возможности уйти из дома. В последнее время она стала просто невыносимой. Иногда она так действует мне на нервы, что я готова закричать. Я не могу ничего сделать, не могу никуда пойти без спора с ней. Она говорит, что я — заносчивая и упрямая и хочу всегда настоять на своем. Если это так, то я унаследовала эти черты от нее!

Кристина была так расстроена, что работа в полутемном маленьком магазинчике Браунов казалась ей счастьем.

Грустно было услышать известие о болезни матери Мэри. И тут у Евы появилась идея. Она ведь тоже могла бы помочь Мэри. Она умеет водить машину, почему бы ей не ездить к клиентам Браунов за заказами и не доставлять им продукты? Если Оливия будет вести хозяйство, она, Ева, будет рада такой перемене. Пока дети находятся в школе, это будет совсем нетрудно.

Вопрос был решен. Когда Мэри, извиняясь, сказала, что она не сможет ей много платить, Ева уверила ее, что она хочет это делать не ради денег, ей просто хочется поездить по округе, узнать людей. Мэри приняла ее помощь, и у Евы появилось новое занятие.

После каждой поездки Ева рассказывала обо всем Оливии. О людях, которые предлагали ей выпить у них чашку чая или кофе, о доброжелательных расспросах о здоровье миссис Браун. О многочисленных маленьких усадьбах и домиках, которые она обнаружила в глубине тенистых аллей.

Рассказала она и о капитане Клунсе.

Капитан, морской офицер в отставке, жил один в красивом новом доме на Грейт-Бакстед-Роуд. У него в доме множество разных приспособлений, которые облегчают ведение домашнего хозяйства, сказала Ева. Как-то раз он пригласил ее в дом и все показал. Он предлагал ей остаться на чашку чая, но она торопилась и ей пришлось отказаться.

— Он теперь играет в бридж с Кристиной вместо Алана Маннинга, — продолжала рассказывать Ева. — И у меня создалось впечатление, что он к ней неравнодушен. Он — холостяк, много ездил по свету. Для Кристины он был бы подходящей партией. Она бы освободилась от капризов старой миссис Хадсон... а у Кевина появился бы отец. Кажется, капитан любит детей; он расспрашивал меня о моих. Я решила помочь Кристине устроить ее личную жизнь.

Почувствовав некоторое облегчение оттого, что Ева в роли свахи направила свои усилия не на нее, Оливия все же сомневалась в целесообразности ее идеи.

— Лучше не вмешиваться, — посоветовала она.

— Вмешиваться? — возмутилась Ева. — Я стараюсь помочь! Мне обидно, что такая хорошая девушка, как Кристина, остается одна. Она заслуживает лучшей жизни. Ей надо дать шанс. И это как раз то, что нужно, если она им воспользуется.

— Лично я думаю, что она влюблена в Алана Маннинга, — сказала Оливия.

— Ну и что? Он ведь женат. Кристине нужно быть практичной.

— Но Клунс в два раза старше! — заявила Оливия.

— Ну, не следует быть такой разборчивой, — сказала Ева и продолжала обдумывать план как помочь капитану в его ухаживании за Кристиной.

Зашедшая в Розмари-Коттедж мисс Смит выразила свой довольно мрачный взгляд на болезнь матери Мэри.

— Не нравится мне все это, — сказала она, поставив на стол малиновый джем, который она принесла попробовать. — Я слышала, ее хотят оперировать.

— Да, — ответила Оливия.

Ева уехала доставлять продукты, а Оливия готовила овощи к ленчу.

— Я надеюсь, — добавила мисс Смит, направляясь за Оливией на кухню, — что у нее окажется не то, что я думаю.

— Мэри сказала, что у нее язва.

— Как люди страшатся этого ужасного слова «рак»!

— Но врачи не говорили ничего подобного! — в страхе воскликнула Оливия.

— Они никогда и не скажут.

— Ради Бога, ничего не говорите Мэри! Она и так очень расстроена!

Мисс Смит переменила тему разговора.

— Очень мило со стороны вашей кузины помогать Мэри развозить продукты. Я слышала, что Ева даже подружилась с некоторыми покупателями.

— Да, это так.

— Мне известно, что капитан Клунс раньше покупал все продукты у Поллардов, до тех пор пока Ева не стала развозить заказы для Мэри.

— В самом деле? — Оливия сказала это, вовсе не стремясь поощрить мисс Смит к продолжению этой темы.

— Я только хотела намекнуть. Предупредить. Ваша кузина такая красивая девушка, а капитан живет один и окружен какой-то тайной... Он недавно поселился в этих краях, и мы почти ничего о нем не знаем. Вашей кузине в ее положении следует быть осторожной... люди могут всякое сказать...

Обычно готовая защищать мисс Смит от тех, кто осуждал ее, Оливия вдруг почувствовала к ней неприязнь за ее намеки. Она твердо заявила:

— О моей кузине не будет никаких сплетен, мисс Смит, если вы сами не будете их распускать.

— Ах, так! — Мисс Смит была оскорблена. — Если вы так относитесь к моим доброжелательным советам, тогда не о чем и говорить! До свидания! — И она гордо удалилась.

— Глупая старуха, — сердито сказала Оливия, обращаясь к Перкинсу и продолжая лущить горох. Она попыталась обратить этот случай в шутку, но Мейбл Смит расстроила ее своим мнением о болезни матери Мэри и намеками на Еву.

Оливия не хотела говорить Еве о посещении мисс Смит, но та увидела принесенный ею джем.

— Сварен из тех ягод, которые рассыпал Стивен, я полагаю, — смеясь сказала она.

Оливия тоже рассмеялась и, уверив себя, что не стоит обращать внимания на болтовню мисс Смит, не сказала Еве о намеках старой девы. Это могло бы вызвать у Евы раздражение и испортить ее отношения с соседкой.

Капитан Клунс был уже немолодым мужчиной и казался вполне безобидным. Конечно, ему понравилась Ева. Но это ничего не значит, говорила себе Оливия, отправившись вечером прогуляться, когда дети уже легли спать. Все-таки лучше бы мисс Смит ничего не говорила о Еве и капитане Клунсе. Жаль, что ей, Оливии, не с кем поделиться. Посоветоваться бы с кем-нибудь постарше, с тем, кто был бы мудрее и надежнее. Но кто может быть надежным? Оливия привыкла сама решать свои проблемы или иногда обсуждала их с Евой; но на этот раз она не могла поделиться с Евой. Конечно, дружеское расположение Евы к капитану Клунсу не носило глубоко личного характера, Оливия была уверена, но сможет ли капитан понять это?

Ева заканчивала вязание кофточки для Мэнди и слушала радиопьесу, когда Оливия сказала ей, что хочет немного прогуляться перед сном. Ева только улыбнулась. Она была уверена, что Оливия встречается с Ларри. Она надеялась, что ее кузина начала проявлять настоящий интерес к младшему Хадсону.

Оливия стояла, прислонившись к калитке, задумчиво глядя на ровные ряды яблонь. Вдруг к ней подбежал старый спаниель Панч, обнюхал ее ноги и завилял хвостом. Она погладила собаку и подняла голову, ожидая увидеть Кристину. Но тут ее сердце забилось сильнее, потому что с противоположной стороны изгороди к ней приближался Джейк.

Он подошел к ней и остановился рядом.

— Что вы здесь делаете одна?

Оливия взобралась на верхнюю перекладину калитки и посмотрела на него сверху вниз.

— Я на практике проверяю рекомендацию Мелиссы, как добиться спокойствия духа, — ответила она.

Он облокотился своей загорелой рукой о калитку рядом с ней.

— Расскажите мне об этом подробнее, чтобы я тоже мог воспользоваться ее рекомендацией.

— Это очень просто, — сказала Оливия. — Вы выходите один в какое-нибудь спокойное место — вроде этого — и созерцаете природу.

— Похоже на йогу, — заметил Джейк. — И помогает?

— Мелисса говорит, что это полезно для души. Я готова согласиться с ней. Еще она говорит, что это снимает стрессы и помогает при чувстве разочарования.

— А у вас такое бывает?

— Что?

— Стрессы и чувство разочарования.

— Они, наверное, бывают у каждого.

— Пожалуй, вы правы, — мрачно сказал Джейк.

Они замолчали, вместе глядя на спокойный сельский пейзаж. Дятел застучал на соседнем дереве, дрозд на самой высокой ветке запел свою песню. Неприятное чувство от разговора с мисс Смит стало постепенно улетучиваться под воздействием мирной атмосферы этого летнего вечера. Внезапно Оливия почувствовала себя счастливой.

— Сегодня я не у дел, — вдруг сказал Джейк.

— Нет Мейвис? — поинтересовалась она.

Он пожал плечами:

— Мейвис хороша в малых дозах.

— Тогда зачем встречаться с ней? — Слова вырвались у Оливии прежде, чем она осознала это.

Джейк подошел ближе и встал перед ней, положив руки на перекладину калитки по обе стороны от нее, как бы взяв ее в плен.

— Если девушка, с которой ты хочешь встречаться, избегает тебя, что еще остается делать? — сказал он.

— Я что-то не понимаю, — с замиранием сердца произнесла Оливия.

— Что ты имеешь против меня, Оливия? — внезапно спросил Джейк.

— Ничего. Абсолютно ничего.

— Кроме того, что ты слышала обо мне, что я — прохвост, верно?

Она заставила себя встретить взгляд его синих глаз, и ее выражение смягчилось.

— Я сожалею о том, что случилось тогда в саду, — сказала она. — Я все неправильно поняла. Ева потом сказала мне, что это она просила вас прокатить меня на машине в тот вечер. Вы только хотели сделать доброе дело. А я подумала... — Она замолчала.

— А ты подумала, что я собираюсь пофлиртовать с тобой, так ведь?

Она попыталась отодвинуться, чувствуя его волнующее присутствие.

— Я решила, что вы — местный донжуан, намеренный развлечься с приезжими девушками. С Евой, со мной, с любой другой... Я прошу прощения за свои слова. Вы, наверное, подумали, что я поступила ужасно.

— Нет. Просто предубежденно.

— Ну, во мне больше нет предубеждения, — сказала она.

— В самом деле?

Она соскользнула на землю, чтобы избежать опасной близости его лица, но вместо этого оказалась в его объятиях. Не в таких крепких, как тогда в магазине Мэри, когда банки с горошком чуть не попали ей в голову, а в свободном кольце его рук, сцепленных у нее за спиной.

— Пожалуйста, Джейк, — сказала она прерывающимся голосом. — Я должна идти. Ева там одна. Я обещала не задерживаться.

Он, казалось, не слышал ее слов.

— Меня влечет к тебе, Оливия, ты знаешь это? И твое поведение маленькой недотроги и твоя неожиданная теплота. Ты можешь быть такой милой, если перестанешь сдерживать свои чувства. Но ты боишься, потому что тебе уже однажды причинили боль, верно?

— Я... я не хочу испытать это снова.

— Нельзя отказываться от шансов, которые дает тебе жизнь. Ты не можешь застраховаться от любви. Не бойся ее, Оливия. — И он крепче прижал ее к себе.

Как бы издалека она услышала голос своей матери: «Не позволяй своим чувствам взять верх над твоим разумом, Оливия...» Но сейчас она не хотела ее слушать. На этот раз ей было все равно.

Она ощутила непередаваемый восторг, когда губы Джейка прижались к ее губам, и была потрясена силой своего собственного желания. Она никогда не испытывала ничего подобного. Ни с Дональдом, ни с кем другим. Никогда. Никогда...

Это была не любовь. Не могло быть любовью. Она его почти не знала; он даже и не нравился ей, и все же сейчас ее руки обнимали его, а губы отвечали на его страстные поцелуи.

— Оливия, — хрипло прошептал он, чуть отстраняясь.

На дороге, ведущей к дому, показалась машина, и они смущенно отодвинулись друг от друга, ожидая, когда она проедет мимо. Но машина остановилась, и из нее выглянула Мейвис.

— Вот ты где! — крикнула она Джейку. — Я искала тебя. Я привезла свои новые записи из Лондона, которые ты хотел послушать. Садись в машину и поедем ко мне.

— Не сегодня, Мейвис, спасибо. Мне надо сделать финансовый отчет.

Мейвис надулась:

— Ну, не будь таким, дорогой. Ты же хотел послушать их.

— Не сегодня, Мейвис, — твердо повторил он. — Я провожаю Оливию домой.

Мейвис была так поражена, что Оливии стало жаль ее.

— В этом нет необходимости, — быстро сказала она, испытывая желание скорее убежать, скрыться от его волнующего присутствия и в тишине разобраться в новых чувствах, которые охватили ее. — Мне пора бежать... Ева беспокоится, куда я пропала. Спокойной ночи, Джейк... — Она не решилась взглянуть ему в глаза, но посмотрела на Мейвис. — До свидания.

— До свидания, — коротко сказала Мейвис.

По дороге к дому приятное возбуждение покинуло Оливию. Она, должно быть, сошла с ума, когда позволяла Джейку так целовать себя. Отвечала на его поцелуи. Из этого ничего не выйдет. У него уже есть девушка.

Когда Оливия вернулась, Ева сразу заметила как изменилось ее лицо. Смазанная помада, растрепанные волосы, пылающие щеки и глаза как звезды.

Ева не задавала вопросов. Ее предположения были верны — Оливия ускользнула на свидание с Ларри и, очевидно, целовалась с ним.

Ева была рада за сестру. Оливии повезло, что есть приятный молодой человек, с которым можно целоваться в летних сумерках. Внезапно она почувствовала себя старой, степенной матроной. Просто домохозяйкой, которая сидит над вязанием одна дома, а в это время серебряная луна появляется на вечернем небе и в саду заливается соловей.

У Евы защипало глаза от жалости к себе, от одиночества. Потом она быстро встала и пошла на кухню приготовить себе кофе. Ничего, скоро наступит осень и Мартин вернется!