Любовь на капоте

29. Казанцев

Я умер, сгорел изнутри, оплавился и превратился в пепел четыре года назад. А сегодня – возродился к новой жизни, словно птица-Феникс. Не зря сегодня – воскресение. Казалось бы, всего лишь название седьмого дня недели, но как-то очень символично совпало.

Полина…

Эта девчонка стала моим солнцем. Моим дыханием. Моей живой водой. При одной только мысли, что еще пара минут, и придется все же разжать руки, позволить ей отстраниться – мне хочется рычать, выть, царапать пальцами, как когтями, землю.

«Не отпущу-у-у!» – вопит все во мне.

Этому почти невозможно противиться.

Невозможно согласиться, что после всего, что произошло между нами каких-то пару минут назад, мы встанем, оденемся, доедем до города и разойдемся по своим квартирам. Я – в свою холостяцкую берлогу, Полина – к брату.

К брату, да еще и сводному!

Рядом с ней будет другой мужчина. Он будет сидеть с ней за одним столом, смотреть, как она ест, пьет, моет посуду, улыбается. И этот, другой, даже не будет догадываться, что вот это все – оно должно быть моим – все эти счастливые, светлые моменты тихой радости…

Не давая Полине возможности отодвинуться хотя бы на миллиметр, я открыл глаза, впился взглядом в ее довольное улыбающееся лицо:

– А знаешь, что мне сейчас не нравится – вот просто до бешенства?

– Что? – лицо девчонки озадаченно вытянулось. Как-то неаккуратно я...

– Мне не нравится, Поля, что моя женщина живет с другим мужчиной. Пусть даже он ей брат. Когда ты ко мне переедешь?

– Вот так сразу? – Полинка уже не хмурится, не смотрит удивленно. Теперь у нее на губах – лукавая улыбка, в глазах – бесята скачут.

– А чего тянуть? Я хочу видеть тебя каждый день. Целовать утром, ночью, вечером. Засыпать и просыпаться рядом. Разве это неправильно? Или… ты не готова?

…Милая, хорошая моя, только не говори, что я слишком спешу: я и так слишком долго жил без тебя. Еще несколько недель ухаживаний, свиданий урывками, быстрых, почти случайных перепихонов? – я этого просто не переживу: поселюсь, как бомж, в твоем подъезде, буду спать на коврике у твоих дверей…

Полина, похоже, прочла в моих глазах весь этот торопливо-бессвязный монолог, который я не решился озвучить. Положила пальчики мне на губы, словно собираясь остановить поток слов – что-то у нее это уже входит в привычку: вот так меня останавливать. Пусть! Меня и в самом деле порой несет, как тачку без тормозов с откоса.

– Хорошо, Саша. Я перееду к тебе – хотя бы для того, чтобы ты не надумал и не накрутил себе лишнего. Да и брату свободы побольше будет – глядишь, зашевелится, задумается о том, чтобы свою личную жизнь устроить.

Вот теперь я нашел в себе силы расцепить руки, отпустить Полину – недалеко, конечно, – не больше чем на пару метров.

– Давай, Поля, одеваемся, прибираем тут на полянке, и едем за твоими вещами, – скомандовал я, позволяя девчонке скатиться с меня и приподнимаясь на локте: мне хотелось видеть, как она будет одеваться, как постепенно будет скрываться под одеждой ее красивое тело.

– Сегодня? – опять удивилась моей поспешности ученица.

– Сейчас. – Я дал понять, что возражения не принимаются.

Полина нашла, натянула на круглую попку полоски-стринги. Застегнула молнию бриджей, присела снова на плед, чтобы обуться, и, глядя на меня снизу, уточнила, словно невзначай:

– Расскажи хоть, где живешь, а то я пока не в курсе.

Я назвал адрес.

– Так, от моей квартиры и от родителей далековато, – Полина слегка нахмурилась, – но зато до работы ближе, проще будет добираться.

– На работу я тебя отвозить буду. И с работы могу забирать. Брат твой тебя на работу возил?

– Только когда у него у самого дежурство, – хмыкнула моя зазноба. – А в остальные дни – своим ходом… Но, вообще-то, у меня ведь уже своя машина есть.

– Вот на ней и будем ездить.

Так, обсуждая какие-то мелочи, мы собрались, сложили в багажник плед, посуду и пакет с мусором.

– Давай-ка сам за руль сяду, – я открыл перед ученицей правую переднюю дверцу. – Уже темнеет, а тут такое бездорожье, что можно и заблудиться.

– Давай, – девчонка без возражений запрыгнула на пассажирское сиденье, поерзала, пристегнулась и полезла за телефоном. – Слушай! Так тут еще и сеть не ловит? Ну, мы с тобой забрались...

– А кому она здесь нужна? Сейчас выедем на шоссе – там, кажись, нормально берет, – я отвечал ученице, а сам напряженно смотрел вперед: если пропущу приметный взгорок – точно заплутаем и до утра не выберемся. А утром на работу – и мне, и Полине.

Едва выехали на шоссе – у Лисицыной зазвонил телефон, она глянула на экран, улыбнулась тепло, принимая вызов, пояснила мне:

– Брат звонит, беспокоится, – и тут же в трубку: – Да, Стас?

Что говорил девчонке ее сводный брат, я не слышал, но догадаться было несложно по ответным репликам Полины:

– Ну все, не бухти! Ничего не случилось, просто мы с Александром Аркадьевичем ездили за город, он меня по бездорожью кататься учил. Уже возвращаемся. Нет, ужинать не буду – сделали привал, перекусили. Кстати, у меня для тебя эпичная новость! Нет, не по телефону. Приеду – расскажу. Все, договорились. Стас, все! Скоро буду, пока!

– Если бы ты ему сейчас сказала «целую, пока» – я бы возмутился, – пошутил я: то, как спокойно согласилась ученица переехать ко мне, окончательно убедило меня в серьезности ее намерений. В своих-то я вообще не сомневался.

– Что, мне теперь братика любимого уже и в щечку чмокнуть нельзя? – в глазах Полины снова заплясали бесята.

– В щечку – ладно, – нехотя буркнул я.

– Саш, только не говори, что ты жутко ревнивый собственник и тиран! Я, между прочим, в мужском коллективе работаю – устанешь ревновать! – в голосе моей любимой прозвучало предупреждение.

– Поля… я постараюсь держать себя в руках. Со временем, наверное, даже привыкну и почти успокоюсь – но не раньше, чем ты за меня замуж выйдешь, – признался я. Пусть готовится моя заноза в ЗАГС идти, раз уж у нас все так завертелось.

– Это ты мне сейчас так неромантично предложение сделал? – надула губки ученица.

Вот ты и попал, Казанцев, со своей торопливостью. Обидел девчонку. Она ведь молоденькая совсем, даже не разведенка. Ей наверняка хочется, чтобы все было красиво, как в кино: предложение в необычной, торжественной обстановке. Колечко помолвочное в коробочке из синего бархата. Букет, свечи, музыка…

А я тут, в салоне джипа, на загородном шоссе, и даже смотрю не на нее – на дорогу.

– Считай, что это подготовка к предложению. Репетиция.

Подмигнул Полинке, и она тут же засмеялась негромко, покачала головой:

– Ладно, Саша, считай, отвертелся от строгого выговора. Пока соберешься по-настоящему предложение сделать, у меня как раз будет время подумать, что тебе отвечать.

– А ты еще и думать собираешься? – я так возмутился, что даже притормозил резко: к счастью, дорога сзади была пустая, так что никто в нас не въехал.

– Тсс! Не заводитесь, господин инструктор, – снова засмеялась ученица. – Как вас легко из равновесия вывести!

– Проверила? Убедилась? И достаточно! Давай ты больше не будешь играть на моих нервах, хорошо? Сама же знаешь: тема для меня болезненная.

Вот чего я никогда не мог понять, так это стремления некоторых женщин дергать влюбленного в них мужика за ниточки, как марионетку, играть его чувствами. И очень хотелось верить, что Лисицына так делать не станет.

– Прости, Саша. Я же пошутить хотела…

– Только не на эту тему, Поль. Уж лучше железным монстром обзывай, – припомнил я девчонке один неловкий момент.

– Все-все. Не буду. Правда, – уже без улыбки пообещала она.

– Ладно. Как говорит твое поколение, «проехали».

– Где ты уже этих словечек набрался? – Полина с радостью переключилась на другую тему.

– А ты забыла, что я с молодежью работаю – и в академии, и в ЭргоДрайве? Было где наблатыкаться.

Лисицына снова разулыбалась, а я вдруг вспомнил, как сам едва не лишил себя этого удовольствия – видеть ее вот такой: веселой, радостной, смеющейся. Как хорошо, что моя Полинка – девочка не злопамятная. Простила и забыла все плохое моментально – стоило мне извиниться.

***

Брат Полины, Стас, вышел встречать ее, как только услышал щелчок открывающегося замка. Обнаружив за спиной Полины меня, не смог скрыть своего удивления:

– Привет, малая! Ты не одна – с гостями?

– Да, знакомьтесь: Саша, это мой брат, Станислав. Стас, это мой инструктор из «ЭргоДрайва», Александр Аркадьевич Казанцев.

Мы со Стасом пожали друг другу руки.

– Чаю? – проявил гостеприимство молодой мужчина.

– Да, пожалуй, – кивнул я.

Не то чтобы мне хотелось пить или есть, но отношения с будущим родственником нужно налаживать.

Мы втроем прошли на кухню: чистую, светлую и достаточно большую. Меня усадили за стол. Полина и Стас слаженно, в четыре руки, организовали чаепитие. Чувствовалось, что эти двое давно живут вместе и привыкли многое делать сообща, при этом не мешая друг другу.

– В общем, Стас, – нарезая сыр и выкладывая его на куски батона, объявила Полина. – Мы с Александром Аркадьевичем решили жить вместе.

У парня от слов Полины опустилось все: руки, плечи, голова. Он даже чайничек с заваркой обратно на стол поставил – видимо, чтобы не выронить.

– Значит, я пошел собирать вещи? – задал он странный вопрос. Голос его звучал обреченно.

– Ты? – Полина подняла взгляд от очередного бутерброда, увидела, как поник ее брат, вскочила, обняла парня: – Нет, Стас! Ты не понял: это я сейчас пойду вещи собирать! Мы у Саши жить будем. А вся эта жилплощадь останется в твоем единоличном пользовании! Прикинь? Заживешь свободно, без моего строгого присмотра!

Станислав немного – самую малость – взбодрился.

– Ну, если ты уверена в том, что делаешь… – протянул с сомнением.

– Стас, я ж не в Канаду эмигрировать собралась, – засмеялась Полина. – Поживем вместе пару месяцев, проверим, так ли хорошо нам вместе, как сейчас кажется. Потом будем решать: в ЗАГС нам идти или обратно по отдельным норам разбегаться.

А вот это заявление не понравилось уже мне.

– А с чего ты взяла, что я тебя отпущу, Поля? – заворчал я. В груди поднялась, пошла пузырями волна злости. – Думаешь, я тебе позволю туда-сюда бегать? И в ЗАГС мы с тобой не через два месяца пойдем, а завтра!

Стас, услышав мое рычание, неосознанно взял мою женщину за плечи, задвинул к себе за спину, прикрыл собой. Защитничек, ага!

Впрочем, ученица в укрытии отсиживаться не стала: отодвинула брата в сторону, подошла ко мне, присела рядом, прижалась к моему плечу:

– Казанцев, не рычи! Это я к тебе такому грозному-опасному привыкла. А Стас ведь может и поверить, что ты мрачный злобный тип.

– Да я такой и есть, между прочим! – остановиться и перестать ворчать оказалось непросто. – Это ты у меня безбашенная – совсем ничего не боишься.

– Не-а, не боюсь, – теплая мягкая ладошка девчонки легла мне на затылок, начала легонько поглаживать напряженные мышцы. – Давай не будем спешить, Саш? Я и так за тобой не успеваю. Дай привыкнуть к мысли, что я больше не одна...

Ох, умеет Лисицына меня успокаивать!

Лисичка хитрая: приласкала, намекнула, что считает нас парой. Я не мог не растаять, и сам не заметил, как согласился на ее уговоры:

– Ладно. Два месяца живем вместе, а потом идем подавать заявление. А о том, чтобы разъехаться – и думать забудь!

– Все-все, не бухти, Александр Аркадьевич, – мелкая заноза продолжала убаюкивать мою злость, даже в щеку чмокнула. – Давайте, пейте чай, знакомьтесь, а я пойду соберу в чемоданчик самое необходимое на первое время. Потом постепенно можно будет остальное забрать. Кстати, подсказываю: брат мой на тачках просто помешан, так что одна общая тема у вас уже есть!

Полина еще раз поцеловала меня – не таясь, не стесняясь брата, и ушла в свою комнату. Я обнаружил, что мне приятна ее открытость: раз уж ученица перед самым близким человеком меня не стесняется – значит, действительно настроена серьезно.

Пока девчонка вихрем носилась по квартире, собирая и складывая свои пожитки, мы со Стасом разговорились.

Именно от парня я узнал, что их общий отчим – владелец автосалона, что Станислав часто тестирует новые автомобили, а Полина – фотографирует их и пишет статьи-обзоры для сайта салона.

Аккуратно задавая вопросы, я выяснил, что квартира, в которой живут Стас и Поля, принадлежит девчонке, а парень живет здесь, можно сказать, «на птичьих правах». А еще я узнал, что сводный брат моей ученицы – водитель-универсал. Фактически, еще один готовый тренер для «ЭргоДрайва». Только вот уходить из МЧС он не собирается: фанатично предан своему делу. И, судя по его словам, Полина моя такая же: жизни своей не смыслит без службы…

– Ну, я готова! – объявила, наконец, ученица. Прошла в кухню, уселась рядом со мной, плеснула себе полчашки чаю. – Уф, аж в горле пересохло. Два глотка – и можно ехать.

– Как-то ты внезапно, сестренка, – снова загрустил Стас. – Я буду скучать…

– А ты себе девушку найди уже наконец, – подмигнула ему Полина, – и тащи ее сюда: я у вас под ногами мешаться не буду, заживете тут по-семейному. Там, глядишь, и настоящей семьей станете.

– Скажешь тоже! – засмущался парень.

Я ему даже посочувствовал: видно, что человек он глубокий, но очень уж молчаливый и стеснительный. Таким трудно знакомиться, отношения заводить.

– А что? Прикинь – сразу две свадьбы сыграли бы: мою и твою! – снова подначила его Полинка.

Вот уж и правда – заноза!

Моя заноза.

Увезу сейчас ее к себе, и пусть упражняется в остроумии сколько ей захочется – лишь бы рядом была...