Любовь не по плану (СИ)

Глава 10

Вероника

— Какой замечательный молодой человек! — ко мне подходит привлекательная, статная женщина, протягивая руки к Мите. — Можно?

— Если хотите.

Берёт на руки племянника, и он тут же увлекается большим, переливающимся разноцветными камушками, кулоном в виде бабочки. Теребит маленькими пальчиками, усиленно гоняя во рту соску. Пыхтит, когда не получается сорвать вещь с шеи женщины, но не сдаётся.

— Где вы взяли детей? — Настороженно смотрю на ту, кем увлёкся Митя и не знаю, что ответить. Откуда она знает? И что именно? — Я жена Кирилла. Елизавета. И я в курсе вашей шалости, — подмигивает, показывая, что муж посвятил её в подробности нашей игры.

— Это мои племянники.

— Все трое?

— Да. Дети родной сестры. Я провожу с ними много времени, поэтому рядом со мной они чувствуют себя комфортно. А он, — тереблю Митю за руку, — спокойно воспринимает новых людей и шумные компании.

— Мы с Кириллом тоже думаем о втором. Олегу пять, не мешало бы девочку. Или мальчика… Мне всё равно кто, а муж мечтает о дочке. — Произносит с сожалением, прижимая Митю к себе и жадно вдыхая запах ребёнка. — Маленькие так вкусно пахнут: особенно, сладко.

— Простите, если это не моё дело, но вы так это произнесли… Есть сложности? Со вторым ребёнком я имею в виду.

— В смысле здоровья никаких. Последние полгода стали для нас непростыми. Возникла сложная ситуация, послужившая трещиной в отношениях. Сейчас проблемы нет, и мы потихоньку возвращаемся к нам прежним. Нужно время и желание, которое имеется у нас обоих. — Лиза нравится Мите, и он не упускает возможности оттянуть тёмные волосы и добраться до серёжек. — Поэтому мне просто необходимо, чтобы вы размазали Макара. Раздавили морально, преподав урок.

Теряюсь, потому что в голосе жены Кирилла появляется злость. Такую же я подметила, когда хозяин говорил о Макаре, назвав это «воспитательным моментом». Мне видна лишь верхушка айсберга, а вот что скрывается от глаз, возможно, я никогда не узнаю.

— Он что-то сделал вам лично?

— Сделал, — Лиза посматривает на мужа, который ворвался в толпу мальчишек и поддерживает игру с мячом.

— Он к вам приставал? — Зная Макара, не удивлюсь, хотя я бы сказала, что Лиза совсем не в его вкусе.

Красивая, стройная, умеющая преподнести себя женщина с серьёзным взглядом. Производит впечатление человека, знающего себе цену.

— Нет, конечно. Меня он всегда воспринимал, как родственницу. Как на женщину не смотрел, скорее, как на приятного собеседника. Нам всегда было легко общаться и обсуждать множество вопросов. А ещё я служила неким громоотводом между ним и отцом, но потом… — Лиза замолкает.

— Случилось нечто, что заставило вас и Кирилла Витальевича обозлиться на Макара?

— Именно так. Он поступил подло, создал проблему и благополучно перекинул её на других людей. Мы стали заложниками ситуации, которая чуть не погубила наш брак. Кирилл очень зол на него, и я не меньше. Но обыкновенный скандал и выяснение отношений ничего не решат, не заставят его задуматься, пересмотреть взгляды на жизнь. Он так и останется младшим ребёнком, который не анализирует и не понимает, что каждый шаг имеет последствия. Часто для других людей. Поэтому, Вероника, я хочу, чтобы вы преподали ему урок. Пусть он будет жестоким, главное, действенным. Не скупитесь на проблемы для Макара, а мы с Кириллом поможем во всём. Вот мой номер, — протягивает визитку, на которой написано «Марецкая Елизавета Вадимовна. Адвокат», — звоните, если понадобится помощь.

— Хорошо, — киваю, убирая карточку в коляску. — Если вы мне скажите, что родители Макара тоже в курсе этого фарса, я не удивлюсь.

— Они в курсе, — подмигивает Лиза, не забывая уделять внимание Мите. — И готовы прийти на помощь. Все на вашей стороне, Вероника. Главное, не подведите.

— Ага, — с трудом выдавливаю, всё же удивляясь.

Что же такого вытворил Макар, если вся семья взялась за его перевоспитание?

— Так, малыш чем-то недоволен, — Лиза протягивает племянника, который хмурится, а затем начинает хныкать.

— Мужчина хочет есть, — целую пухлые щёчки. — А мне нужна микроволновка, чтобы сделать смесь и немного подогреть.

Лиза направляет меня в столовую, где я могу накормить Митю. Уверенно иду в нужном направлении, и через двадцать минут сытый и довольный малыш спокоен и вновь готов познавать мир.

— Ника, вот ты где, — Макар вырастает из ниоткуда, сталкиваясь со мной на пороге столовой. — Я могу помочь?

— Можете. Мне нужно найти место, где я могу переодеть ребёнка. Желательно удобное и плоское, и без свидетелей.

— Есть такое! За большой беседкой. Кстати, я познакомился с Ваней. Мальчик смышлёный и активный. Рассказал о тебе много интересного, — лукаво улыбается, а я нервно сглатываю, пока не предполагая, чем мог поделиться племянник.

— Что именно?

— Что ты прекрасная и заботливая мама, которая проводит много времени с детьми, и также много работает. Даришь хорошие подарки, занимаешься с Катей и даже уговорила её записаться в кружок актёрского мастерства. А ещё любишь фисташковое мороженое, банановый коктейль и колесо обозрения. И за тобой ухаживает какой-то Игорь, который дарит дешёвые букеты.

Вот же чертёнок! Плюс — Ваня сдержался и не раскрыл тайну, минус — выложил достаточно информации, которую Марецкий использует для того, чтобы ко мне подобраться. А вот словам об Игоре удивлена, потому что носильщик из отеля действительно несколько раз дарил мне цветы, которые пришлись не по вкусу. Мнением я поделилась с сестрой, и, видимо, Ванька слышал наш разговор.

— Дарит и дарит, что такого? Или вы считаете, что недостойна знаков внимания? А может, уверены, что мужчина не обратит внимания на горничную?

— Да нет, — Макар теряется, не ожидая наступления с моей стороны, — просто у вас трое детей, а некоторых мужчин это останавливает.

— Я вас разочарую, Макар Витальевич, — подхожу к нему вплотную, и Митя сразу же сжимает пальчиками ткань мужской футболки, — есть мужчины, которых не останавливает даже наличие мужа. Ну, это при условии, если женщина им действительно нужна.

— Мне нужна, — уверенно и чётко.

— В таком случае перестаньте впадать в прострацию после очередной порции информации обо мне.

— Даже не думал!

— Информация о детях — ступор; мой возраст — ступор; наличие нескольких мужчин в моей жизни — снова что? Правильно, ступор. И побег, конечно же. Это так по-мужски, — качаю головой. — Вы или докажите, что готовы хоть на что-то, чтобы вызвать мою симпатию, или уступите место Игорю! — говорю всё это достаточно громко, чтобы на нас обратили внимание несколько стоящих рядом сотрудников, а уж от яростного взгляда Тонечки хочется превратиться в маленькую точку на огромной планете Земля.

— Я готов на всё.

— Это я уже слышала, вот только «всё» в вашем понимании какое-то ограниченное. Если ещё раз вы сбежите, испугавшись моих слов, можете забыть, как меня зовут. Ясно?

— Предельно. Можете считать, что ваши дети — мои дети.

— Тогда начните с него, — вручаю Митю, который намертво вцепился в Марецкого, и накидываю на плечо Макара сумку. — Найти место, что сменить памперс; уделить время Ване, чтобы мой ребёнок остался доволен; выяснить у Кати, нравится ли ей новая знакомая. — Я не переставала одним глазом периодически посматривать на племянницу, которая, вооружившись графическим планшетом, погрузилась в мир рисования, а другим на Ваньку, с момента нашего приезда ни разу не присевшего и, кажется, подружившегося со всеми мальчиками. — И, конечно же, уделить время мне, если, конечно, после всего сделанного вы останетесь живы.

— Проще простого, — выпячивает грудь колесом Марецкий, ещё не понимая, на что подписался.

К концу сегодняшнего дня его будет тошнить от детей, криков, требований и плача. А я добавлю, когда мы останемся с ним вдвоём. Тест-драйв под названием «папа» начался…

Макар

Лежу с закрытыми глазами, боясь шевелиться. Звон в ушах заглушает множество голосов. Движения заторможенные, и пока неясно — все ли кости в моём теле целы? Голова болит, и где-то в районе поясницы тупая боль отдаёт в ноги, лишая желания двигаться. По спине разносится неприятный холодок, перетекая на бёдра и дальше. Может, так люди умирают? С другой стороны, день закончится неплохо — Вероника проникнется ко мне не любовью, а хотя бы жалостью.

Когда я понял, что до симпатии очень далеко, решил придавить на эту самую жалость, вызвав лишь её раздражение. Оно было настолько явным, что я задумался — может, сдаться прямо сейчас? Подойти к Кириллу с поднятыми руками и выбросить белый флаг. Но Ника поддела, ехидно оскалившись с видом, кричащим: «Я так и знала, слабак!», что заставила собраться и с головой окунуться в ад под названием «дети».

Их оказалось много. С десяток мальчиков, которые выбрали меня в качестве аниматора. Среди них был и Олег, а презрительно посматривающая в мою сторону Лиза не дала возможности отказаться от предложения ребятни.

Но перед этим я гордо взялся за смену памперса мелкому. Какого хрена я решил, что это будет просто? Это грёбаный пипец! Сняв его, не ожидал, что мелкий напрудил полные штаны не очень приятной субстанцией, которая, конечно же, сразу оказалась на моей футболке, прилипнув и медленно сползая вниз. Словно специально, Митя дёргал ногами, чтобы вонючий свёрток шлёпнулся аккурат на меня. А дальше в меня брызнул фонтанчик, развеселивший мелкого.

Алгоритм действий не был озвучен Никой, поэтому пришлось залезть в интернет. Нашёл канал какого-то мужика, рассказывающего пошаговую инструкцию. Спасибо тебе, святой человек! На всякий случай подписался и сохранил в закладках, чтобы в случае надобности не искать. С трудом сдержав подступающую тошноту, осторожно вытер влажными салфетками остатки, и присыпал чем-то белым, естественно, часть оставив на себе. А потом начался откровенный ад, потому что Митя не желал сотрудничать, усложняя и без того непростую задачу: переворачивался, закидывал ноги, исследуя пальцы, брыкался, выгибался и хватал меня за волосы, как только я оказывался в зоне контакта. Я надел памперс задом наперёд, с трудом снял и снова принялся за «операцию». Взмок и выдохся, готовый рухнуть без сил, но через полчаса титанических усилий передал в руки Ники чистого сына, а главное, хохочущего и довольного. Она оценила, сдержанно похвалила и… всё! Да я словно марафон пробежал, забрав главный приз!

А дальше были они — маленькие, юркие, активные, словно бесконечная батарейка, дети! Оказывается, верёвочный городок большой, и некоторые виды препятствий можно пройти только с помощью взрослого. Им оказался я. Под умилёнными взглядами мамочек и Ники, я гордо повёл моих последователей к развлечениям. И снова ужас! Потому что один из этапов в виде растянутой сетки был на высоте примерно метров трёх. В детстве я залез на высокое дерево, которое росло у деда за домом, чувствовал себя скалолазом или покорителем вершин. Но длилось это недолго, потому что пришло время слезть с дерева, а это оказалось непросто. В итоге я рухнул плашмя и сломал руку. Три недели в гипсе и страх высоты на всю жизнь.

И даже это меня не остановило, когда Ника смотрела с вызовом, ожидая очередного разочарования. Поэтому я воодушевил ребятню и пошёл по полосе первым… Итог: схватился за сетку, неверно переставил ногу, а дальше просто летел вниз в огромную лужу. В ней, этой луже, я сейчас и лежу, не решаясь открыть глаза.

— Макар, — встревоженный голос Ники, как сладкая патока разливается надо мной, — ты как?

Открываю один, затем второй, встречаясь со встревоженной Никой, склонившейся надо мной. Её ладонь скользит по груди, задевает пах, а дальше перемещается на бёдра, основательно ощупывая. Приятно, поэтому не спешу отзываться. И сейчас думаю лишь об одном — как данную ситуацию разыграть в свою пользу?

— Двигаться можешь? — надо мной нависает Кир.

— Попробую.

Шевелю конечностями и с помощью брата принимаю сидячее положение. Боль пульсирует в затылке, и я снова закрываю глаза. А дальше меня поднимают, и Ника подставляет своё плечо, позволяя опереться. Самый приятный момент сегодняшнего дня, который, надеюсь, для меня закончился. Направляю её в домик, который предусмотрительно забронировал ещё вчера.

— Меня нужно раздеть.

— Чего? — Вероника ощетинивается, отступая, чем исключает опору для моего пошатывающегося тела.

— Посмотри на меня. — А зрелище не очень, да и запах, потому что с меня стекает вода вперемешку с грязью, оставляя влажные капли на полу. — Поможешь?

Пара секунд раздумий, и Ника всё же подходит, чтобы стянуть сначала футболку, а затем оголить нижнюю часть. Стоя в одних трусах, хочу одного — попасть в душ, куда мы и идём. Теперь и она мокрая от контакта со мной, но сменить футболку не спешит.

— Воду настроила, дальше сами, — снова на «вы», но меня это не пугает, — возьмите.

Вручает лейку, но упустить шанс, чтобы сблизиться глупо, поэтому издаю стон, когда поднимаю руку, чем привлекаю внимание.

— Спина болит, сам не смогу. Помоги, пожалуйста, — слезливый взгляд действует безотказно и после непродолжительных раздумий, Вероника орудует сама.

Не претендую, чтобы предстать перед ней обнажённым, но принимать душ в трусах не очень приятно. Но я забываю и об этом, когда она скользит намыленными ладошками по моей спине, доставляя удовольствие касаниями. Вспоминаю, когда вот так стоял и наслаждаться лишь присутствием женщины, и варианты отсутствуют. Жаркий секс и активные ночи были, а нечто обыденное, человеческое, не предполагающее кровать, нет.

— Больно? — вырывает из фантазий её голос. — Ты стонешь.

— Немного, — лгу, потому что причина стона женские ладони, уже добравшиеся до моей пятой точки.

— Развернись.

Она стоит за бортиком, лишь частично находясь в душевой кабине. Сосредоточена и собрана. Всегда такая? Я ещё ни разу не видел, чтобы она открыто смеялась или была расслаблена. Хотя с таким активным выводком я и сам бы мало смотрел по сторонам.

— Ты тоже грязная, вот тут, — провожу по шее и веду вниз, получив её внимание.

Заворожённо смотрит на мою руку, изучающую её тело, не обращая внимания, что вода разлетается в стороны, попадая на шорты и стекая по ногам. Решаюсь на неожиданное действие и, подняв её, затаскиваю в кабину.

— Что ты… вы делаете? — взвизгивает, когда поднимаю лейку и направляю на неё. — Макар, я мокрая… — хохочет, закрываясь от струи и борясь со мной за источник воды. — Ах, ты…

Выхватывает лейку, направляет на меня, брызгая в лицо и заливаясь смехом — мелодичным, завораживающим. Прижимаю её к стене, чтобы не увернулась и поливаю сверху, пока она нехотя борется. У Ники красивая улыбка, а пухлые губы манят, чтобы прикоснуться. В конце концов заслужил же моральную компенсацию за работу аниматором последние несколько часов! Не знаю, в какой момент решаюсь, но накрываю её рот своим. Сминаю губы, и не получая отпор, углубляю поцелуй, который сразу становится дерзким. Принимает меня, позволяя зайти дальше, и увлечься моментом, о котором не мечтал. Не вовремя, но так даже лучше, потому что дезориентированная Ника обмякает в моих руках, позволяя обнимать и наслаждаться её телом. И я уже не думаю о том, зачем мы здесь и что за пределами домика находится множество людей, лишь на ней сосредоточено всё моё существо. Проваливаюсь в Нику и не сразу чувствую острую боль в районе паха, на котором с силой сжимается женская ладошка.

— Ещё раз вы позволите себе подобное, Макар Витальевич, будете сожалеть, что не обзавелись детьми ранее. Потому что я лишу вас этой возможности, ясно?

— Да… — выдыхаю, желая одного — чтобы Ника закончила пытку.

— Дальше сам.

Бросает в меня лейку и оставляет одного. Поскуливаю от боли между ног и в пояснице. Чем думал, когда решил, что момент для близости идеальный? А думал тем самым местом, которое неприятно ноет, напоминая о необдуманном шаге. Почти заслужил благосклонность Вероники после нескольких напряжённых часов в компании детей. Всё испортил. Идиот. Поэтому завтра придётся начать с нуля.