Любовь не по плану (СИ)

Глава 19

Вероника

Сегодня мой первый день в статусе администратора. Я выиграла спор, вот только радости по этому поводу не испытываю. Всё бы отдала, чтобы не было спора, и Марецкого в моей жизни не было.

И когда я решила, что такой, как он может измениться? Не могут. И доказательство этому я получила вчера, когда, переступив порог отеля, нарвалась на сияющую Тоню. Тыкала мне в лицо телефоном, ожидая, пока я посмотрю видео. Ступор, с которым я справилась, бросив равнодушное:

— Что это?

— Как что? Я и Макар.

— Я такого не знаю.

Вернула телефон и поспешила в комнату персонала, где меня ждала вторая часть представления, а точнее, Леся — рыдающая и расстроенная больше, чем я. Сдерживалась, отмахнувшись и заверив, что мне всё равно, но быстро поднялась в номер, заскочила в санузел и сползла по стене, дав волю слезам. Рыдала, не понимая, как я могла ему поверить. Марецкому! Тому, кто не останавливался на одной девушке дольше недели. Но я ведь знала, кому отвечаю взаимностью? Знала, и всё равно поверила.

Ещё вчера предлагал переехать к нему, а сегодня… Рабочий чат наблюдает за приключениями Тони. И как не стыдно хвастаться тем, что запрыгнула в постель Марецкого? Никакого стеснения и норм приличия. Хотя всё это к Тоне не относится, как и к Макару.

«Я к ней не прикасался». Только идиотка поверит в его слова, потому что видео — явное доказательство, что не только прикасался, но и имел продолжение. Никчёмные оправдания, не имеющие никакого значения. Перечеркнул всё, сорвавшись в доступную и бросающуюся к его ногам Тоню. Ему было мало меня. Ему всегда будет мало. Так уж устроен.

И я не думала ни о чём, но меня вызвал Кирилл и объявил, что я выиграла спор и с завтрашнего дня могу заступать на место администратора. Уточнил, что Макар должен отработать месяц носильщиком. И в этом я сомневаюсь. Марецкий будет таскать чемоданы? Я скорее в инопланетян поверю, чем в его способность исполнить обещание. Не про него это. И это к лучшему — мы больше не увидимся. Провинившийся человек, чувствующий свою вину, как правило, забивается в нору, чтобы проанализировать свой поступок и сделать выводы, не обязательно обвинив себя. А Макар и подавно всегда самоустраняется от проблем. Поэтому еду на следующий день в отель, не опасаясь его увидеть. Так лучше, так я быстрее забуду о нём, так будет спокойнее.

— Доброе утро, — приветствую своего напарника.

— Привет, Ника! Теперь мы с тобой, надеюсь, что сработаемся, — протягивает ладонь, тепло улыбаясь. — У тебя месяц испытательного срока, но я всё расскажу и покажу. Наша программа для бронирования, — Андрей сразу приступает к объяснениям, — заезды и выезды, заказы в номер, дополнительные услуги, стоимость. Всё есть. Если что непонятно или возникают вопросы, сразу спрашивай. Другие смены ты знаешь, ресторанных тоже и носильщика Игоря… А, кстати, Любовь Андреевна сказала, что сегодня новенький выйдет.

— Новенький? — напрягаюсь, потому что появление нового сотрудника совпало с окончанием спора.

— Да. Я ещё не видел. Наконец-то у Игоря выходной, а то месяц в одного работает.

И это тот самый Игорь, который дарил мне не очень красивые букеты. Я так и не поняла: у него не хватило денег на нормальные, или же просто у парня отсутствует вкус.

— Так, Любаша идёт, — шепчет Андрей, переключая моё внимание в сторону.

— Как дела? — Любаша обращается ко мне, игнорируя Андрея. — Если что-то непонятно, обращайся к напарнику или ко мне. А вот и он…

Следую за взглядом управляющего и вижу… Макара. Он в форме, которая ему невероятно идёт. Мне кажется, ему всё идёт… Изъяны отсутствуют, как и способность быть искренним. Он настолько привык создавать образ успешного и довольного жизнью человека, что ему безоговорочно веришь. Вот и сейчас, стоя рядом с Любашей, смотрит только на меня. Сегодня мы оба в новом статусе, только он ниже, и теперь я имею права сказать ему всё, что было когда-то сказано мне.

— Макар, — указывает на Марецкого, представляя так, словно мы с Андреем не в курсе, кто перед нами. — Вероника, Андрей, — теперь уже представляет нас. — Гости регистрируются, получают карту, администратор подзывает тебя, если есть необходимость доставить багаж в номер. Твоё место вон там, — указывает на укромный уголок в холле. — Также посматривай на лифт. Часто нужна помощь. Плюс тебя могут вызвать на этаж через администратора.

— Я всё понял, — Марецкий кивает. На удивление податливый и довольный.

Радуется тому, что теперь я буду видеть его физиономию два через два, или как там работают носильщики?

— Работаем и не ссоримся, — управляющий, бросив на нас оценивающий взгляд, удаляется.

— Ник, привет, — Марецкий тут подходит, опираясь на стойку и всем видом показывая, что Андрей должен нас оставить.

Что он и делает, и несмотря на то, что брат хозяина теперь простой носильщик, не исключает момент, что он Марецкий.

— И вам доброе утро, Макар Витальевич. Вы решили сменить сферу деятельности? — произношу спокойно и учтиво, а саму потряхивает, потому что взгляд, направленный на меня, открытый и сияющий.

— Да, сразу после твоего сообщения. Решил, что подойти не позволишь, но я могу смотреть на тебя весь день, находясь рядом.

Разговаривать вчера с ним не стала, всё было сказано ещё днём, когда Макар уверял в своей невиновности. Вот только персонал до сих пор кипит в чате, смакуя каждую секунду видео. И Тоня не отстаёт, подкидывая всё новые нюансы ночи с Марецким. Противно и тошно настолько, что хочется выть.

— Весь не получится, потому что придётся работать.

— Я готов. Видишь, на мне форма и даже фуражка, а ещё желание трудиться на благо семьи. Сделаю всё, что мне скажут.

— Сейчас и начнём, — указываю на двери лифта, которые, распахнувшись, являют девушку с двумя большими чемоданами.

Марецкий срывается и несётся в сторону гостьи. И я-то предвкушаю первую ошибку, но он подхватывает чемоданы, беседуя с ней и направляясь к выходу. Возвращается через пять минут с купюрой в руках.

— Первые чаевые, — машет перед нами и убирает в карман. — А мне уже нравится эта работа!

В этом весь Марецкий — позёр! Не умеет тихо, скромно, как все. Ему непременно нужно выделиться, обратить на себя внимание, особенно девушек. Весь день не отводит от меня взгляд. Чувствую себя неуютно и скованно. И вроде нужно вливаться в работу, о которой мечтала, но готова прямо сейчас скинуть форму и написать заявление по собственному, только бы не мучить себя видом Макара. Почему согласился занять это место? Я была уверена, что сбежит, не выполнив обещание, данное брату. Уверена…

Но он удивил и удивляет весь день, вкладываясь по полной и исполняя обязанности. Не перечит, подчиняясь мне и Андрею: таскает чемоданы, караулит у лифта гостей и поднимается по вызову. Надолго хватит его рвения? Когда Макару надоест быть исполнительным работником?

— Ваша смена окончена, — едва дождавшись восьми вечера, оповещаю Марецкого, который, как мне кажется, не собирается уходить.

— Нет, я до утра. Как и ты.

— Так не положено, — возражаю, поглядывая на Андрея, который лишь пожимает плечами, помня, что перед нами брат хозяина. — Эти часы не оплатят.

— Пусть, — быстро соглашается. — Мне всё равно.

Спорить бесполезно, видимо, он решил взять меня в оборот, или мелькать передо мной до тех пор, пока я не пойду на контакт. А я на него иду, вот только каждое слово отдаётся глухой болью и обидой, а перед глазами то и дело всплывают картинки видео, на котором довольная Тонечка касается чужого мужчину. Ещё немного и моего… Или я всё это придумала? Красивая картинка, где Макар сделал окончательный выбор, определившись с той, что займёт место в его жизни.

— Ник, у тебя глаза уставшие, — заботливо замечает Макар, подойдя слишком близко. — Пойди отдохни пару часов. Всё равно ночью тихо. Никого нет. А потом Андрей, — напарник кивает.

— Наверное, стоит.

Ухожу, чтобы ненадолго избавиться от общества Марецкого. Два часа, а потом я останусь с ним один на одни. Ещё вчера, выплакавшись на плече у Дашки и проговорив всё, что случилось, поняла — ничего ужасного не случилось. И мне всё равно, что чат в курсе связи Макара и Тони, официально о наших отношениях я не оповещала. Тоня, конечно, не забыла упомянуть, что брат хозяина увивался за мной, но что было между нами на самом деле, никто не знал. Все осведомлённые были в курсе спора, и для них он закончился так, как рассчитал Кирилл. Как по нотам…

Вызвав меня в кабинет, даже не пытался вступиться за брата, лишь развёл руками, сетуя, что он такой. Видел, как мне больно и неприятно, но словно специально смаковал видео, обсуждая со мной. Я отмахнулась, перевела всё в шутку, но кто бы знал, чего мне это стоило.

— Ник, может, тебе что-нибудь принести? — пугаюсь, не ожидая увидеть лицо Макара, который опустился перед диванчиком, на котором я скрючилась, подогнув ноги. — Могу заказать доставку, ты сегодня только обедала.

— Что же ты у Тони не поинтересовался, обедала ли она? — прыскаю, закрыв лицо руками и отгородившись от него.

— Плевать мне на неё. Ты можешь мне не верить, но повторю — я к ней не прикасался. Готов произнести это столько раз, сколько потребуется.

— Думала, больше не появишься, сбежишь, не захочешь оправдываться.

— Бегут те, кто вину за собой чувствуют, — отмахивается Макар, говорит тихо, не касается, хотя замечаю, как дёргается его рука, а пальцы сжимают край формы. — А я знаю, что ничего не было.

— Ты был пьян. Не можешь помнить.

— Вот именно, Ника. Ты меня в таком состоянии никогда не видела. Единственное, что я могу делать, напившись до чёртиков — это мычать. И поверь, женщины в такой момент мне неинтересны, точнее, возможно, мысленно я хотел бы чего-то, но физически сделать не смогу. У тебя что, парни никогда не напивались?

— Было.

— И что, много могли? Я имею ввиду в сексуальном плане.

Вспоминаю полицейского, для которого алкоголь был синонимом отдыха, и начинаю понимать, о чём говорит Макар.

— Нет.

— И вообще, предлагаю тебе пересмотреть видео.

— Не хочу.

Я видела его один раз, когда Тоня не оставила мне выбора, ткнув телефоном в лицо. После в рабочий чат не заходила, чтобы не видеть комментарии сотрудников и реакцию на моё назначение на должность администратора. И всё же плюс в этой ситуации имеется: никто не посмеет сказать, что место я получила по блату или по причине отношений с братом хозяина. Вот если бы на моём месте оказалась Тоня, всё было бы предельно ясно.

— Предлагаю посмотреть, — настаивает Марецкий. — Внимательно вглядеться в каждый кадр. Уверен, увидишь много интересного. И я сейчас не про себя и Тоню, а про общую атмосферу видео. А потом поговорим.

Поднимается и уходит, оставив наедине с тяжёлыми мыслями. Мне кажется, мы общаемся, будто ничего не произошло. Да, вчера был шок, а затем непонимание, но сегодня, когда Марецкий спокоен, неспокойна я. Ну не может человек, чувствующий за собой вину, так непринуждённо себя вести. Или же я плохо его знаю? Мне показалось, что со мной он был настоящим, показывающим те свои стороны, которые никому не были доступны. Он чувствовал себя неловко в гостях у родителей и потом, когда Лиза «избивала» его морально. Я не сразу поняла, что стыдно ему было не за слова, произнесённые ею, а за неё саму. Странно и запутанно, но ощущения были именно такими.

Откладываю просмотр до утра и засыпаю. Открываю глаза за полчаса до окончания смены и бегу в холл, где Андрей и Макар непринуждённо болтают.

— Почему не разбудил? — претензия к Андрею.

— Первые сутки самые тяжёлые. Твой организм ещё не перестроился на новый режим. Ты привыкла работать днём, а ночью спать. Поэтому небольшое послабление, — подмигивает напарник, — но следующая смена по-честному: спишь ты, затем я.

— Спасибо, — парень оказался понятливым, да и я чувствую себя не очень, перебив привычный режим.

Передаём смену, и я ползу переодеваться. Марецкий остаётся работать ещё день. Он хоть понимает, что рухнет, бодрствуя больше суток? И как он собирается состыковываться со мной, если графики разные? Не думаю об этом моменте и спешу домой, чтобы проспать до обеда. Еду к сестре ближе к вечеру и предлагаю ей посмотреть видео.

Пересматриваю, не замечая ничего особенного, точнее, из особенного полуголая Тоня, сияющая, словно монета. А вот Дашка прогоняет маленький фильм снова и снова, пока я, сидящая рядом, не заучиваю звуки каждого кадра.

— Я поняла, — наконец делает вывод сестра. — Вот смотри, — перематывает на момент, когда Тоня снимает себя.

— И? Что не так?

— Обрати внимание на её руки, — Даша ставит на паузу, а я не понимаю, на что она указывает, — либо у неё рука два метра, либо…

— Её кто-то снимает.

Выхватываю телефон, понимая, что сама себя она так снять не могла. Она не двигается, но камера обводит комнату, а затем показывает крупным планом Макара и Антонину.

— Так был кто-то третий. Кстати, чем больше я это смотрю, тем больше уверенности, что это подстава. Грамотная и продуманная, но подстава. И видео не на телефон снято, такое чувство, что даже свет выставлен профессионально.

— Обалдеть, — шепчу, теперь улавливая сомнительные моменты.

— Так что, мне кажется, Макар говорит правду.

Подскакиваю, прохаживаясь по небольшой кухне и обдумывая дальнейшие действия. А какие они? Поговорить с Макаром — однозначно.

— Выводы? — сестра в курсе спора и отношений с Марецким изначально, а взгляд со стороны не помешает.

— Думаю, что перемена в отношении Макара с твоей стороны была неудобна Кириллу. Он хотел, чтобы Макар проиграл, но не ожидал, что вы сблизитесь по-настоящему. Это, — указывает на телефон, — сделано для того, чтобы надеть на него форму и разрушить ваши отношения.

— Лиза сказала, что Макар совершил что-то подлое, и это повлияло на всех. А Кирилл уточнил, что всё задуманное имеет воспитательный момент. Может, и это тоже?

— Не знаю, Ник, — сестра пожимает плечами. — Мне это не нравится. Странная семья. Если у них считается нормой подставить родного человека, то тебе там не место.

— Возможно, они хотят, чтобы он понял, в чём виновен.

— А высказывать свои претензии через рот уже неактуально?

— Не знаю… — отворачиваюсь к окну, впиваясь взглядом в пустоту. — Мы ведь не в курсе всего. Смотрим с одной стороны, а всегда есть другая. Да и я, по сути, Марецкого знаю три недели, а что было «до» мне неизвестно.

— Ещё одна! А спросить у Макара, за что семья могла на него ополчиться, ты не думала?

— В этом случае придётся рассказать про спор и договорённость с Кириллом.

— В общем, у тебя два варианта: либо разговариваешь с Макаром начистоту, выкладывая подробности, либо ждёшь следующего удара. А он будет, уверяю тебя.

И Дашка права: семья Марецких решила идти до конца. Вот только ни я, ни Макар не в курсе, где та финальная точка, после которой прозвучит «стоп».