Любовь не по плану (СИ)

Глава 22

Макар

— Чёртова бабочка…

Терзаю ткань, которая топорщится в разные стороны, не желая превращаться в нечто приличное. Бесит. Бесит моё положение, предстоящая свадьба и наигранная радость всех родственников, которые так усердно облизывают Тоню, что я с трудом гашу рвотные позывы.

Словно не было Вероники и радости, что я, наконец, остановился на одной девушке, которая может стать частью моей жизни. Официальной частью. Сейчас все разговоры о Нике стёрты, и началась новая глава — Антонина.

Сказать, что я был в шоке, когда в отель пришла полиция — ничего не сказать. Заявление об изнасиловании. От Тони? От любой другой я бы понял, но не от неё — той, что стелилась у моих ног и предлагала себя, словно подарок. Но всё оказалось реально. Меня увезли, а брат заверил, что Лиза приедет, чтобы отстаивать мои интересы. Но чем больше Лиза говорила в кабинете следователя, тем явственнее я понимал — она меня топит. Именно так: делает всё, чтобы моё положение усугубилось. Откуда-то взялся свидетель — горничная Светлана. Девушка работает в паре с Тоней, и в тот день каким-то образом оказалась на четвёртом этаже. Ранее Кирилл сказал, что Тоне предложили подработку, о напарнице разговора не было. А Света выдала длинную тираду, которая обрубала для меня все варианты спасения. И когда я намекнул Лизе, что текст выглядит заученным и сформированный кем-то ранее, она лишь пожала плечами.

Ночь я провёл в камере. Думал лишь о Нике и о наших, начинавших налаживаться, отношениях. То хрупкое, что вновь возникло между нами, снова перечёркнуто. Моя жизнь в одну секунду превратилась в снежный ком проблем, и с каждым новым днём разрастался и готов был вот-вот снести всё, раздавив и меня.

Спустя сутки ко мне пришла Лиза и сказала, что Тоня готова забрать заявление, если я… на ней женюсь. Опешил от подобной альтернативы и прорычал «нет», всё ещё мечтая увидеть рядом с собой Нику. Но жена брата монотонно поведала перспективу моего упрямства, заявив, что отказ равно реальный срок. Время, проведённое с ней, дало понять, что Лиза спасения для меня не желает, поэтому я попросил заменить адвоката, но отец, пришедший ко мне, оповестил — помощи не будет. Просто и равнодушно, словно говорит с человеком, который не вызывает в нём никаких чувств. В тот момент я просто смирился. Что-то щёлкнуло, и я наконец понял, что помощи ждать неоткуда. Только Вероника, но она вряд ли пробьётся ко мне…

Согласился на озвученные условия и уже через полчаса меня оповестили, что Тоня забрала заявление. Подобная оперативность вызвала ещё больше вопросов, но я их не задавал, потому что точно знал — ответов не будет. Не сейчас, а возможно, что никогда. По пути в квартиру Лиза пояснила, что я должен отказаться от мыслей быть с Никой и разорвать отношения с Артуром. С последним временно, но так нужно. Для кого и зачем уже не спрашивал. Решил для себя, что, немного отдышавшись, начну незаметно прояснять ситуацию с Тоней, чтобы, в конце концовЭ разорвать навязанный союз и пойти своим путём. Не ожил встретить Нику и друга в своей квартире. В тот момент был не готов к любой беседе, сосредоточенный на мысли, что семья не на моей стороне и делает всё возможное, чтобы раздавить. Мне пришлось говорить. С трудом изобразил равнодушие, которое растоптало Нику, поедающую меня потухшим взглядом, в котором застыли слёзы. Артур и вовсе был поражён, но Лиза, стоявшая за моей спиной, будто надзиратель с дубинкой, не дала шанса объяснить. Ощущение, что меня зажимают в тиски, усиливая давление, не покидает всю неделю, которую я провёл в доме родителей без права свободного перемещения и звонков.

Сегодня свадьба, а радости на моём лице незаметно, мало того, хочется потерять память и не помнить всего, что произошло. Чёртов спор, который стал триггером последующих событий, теперь самое паршивое воспоминание в моей жизни, не считая одного момента — я встретил Нику. И сейчас как никогда понимаю, что именно с ней хочу построить что-то важное. Раньше мне казалось, что девушка надоедает слишком быстро: всё по кругу, без неожиданностей и новых эмоций. Но Ника показала, что я ошибался, а возможность познавать другого человека может быть желанной.

Смотрю на своё отражение в зеркале и не верю, что через полчаса стану мужем той, кого ни при каких условиях не выбрал по собственной воле. Словно насмешка судьбы, подталкивающая ко мне то, от чего я уверенно отказывался. Даже боюсь представить, что чувствует Ника после встречи в квартире и моих слов. Краем уха уловил, что Кир её уволил, и теперь по моей вине она осталась ещё и без работы. Для неё я предатель, но для себя отметил, что она права — всё это хорошо спланированное действие, устроенное моей семьёй. И я хочу знать почему, вот только брат воротит нос и говорит, что для откровений не время.

— Регистратор уже приехал, — за моей спиной появляется Кир, разворачивая к себе и принимаясь за бабочку.

— Меня это мало волнует, как и всё, что произойдёт дальше.

— Напоминаю про условия…

— Напоминаю, что меня заставили. А это значит, что после заключения брака я живу своей жизнью, а моя… Тоня, как ей хочется.

— Ты должен содержать свою супругу.

— Я должен содержать себя. И с этим я справлюсь. А что будет делать она, меня не волнует. Хочешь, корми её сам, или скинь это право на отца.

— И как же ты себя обеспечишь? — усмехается брат, опустившись на диван в гостиной.

— Это не твоя забота. У тебя не попрошу, не волнуйся.

— Напоминаю, что твоя квартира куплена на деньги отца.

— Я помню, — отвечаю спокойно, чем нервирую брата, а затем кидаю на стол ключи. — Я туда не вернусь. Кстати, можешь поселить там свою невестку.

И Кир не знает, что, проработав два года в фирме, немного отложил и купил скромную однушку не в самом престижном районе города. Много раз порывался продать, но сейчас она оказалась как нельзя кстати.

— А ты?

— Повторяю: за меня не нужно переживать. После регистрации я покину этот дом и больше не буду вашей проблемой. Надеюсь, что вы не пожелаете со мной общаться и примите в семью мою жену, за которой будете ухаживать и ублажать.

— Ты женишься для того, чтобы с ней жить, — шипит, вскакивает и приближается.

— Где это написано? — нервирую Кира, не подчиняясь его указаниям. — Было выставлено условие — жениться. Всё остальное на моё усмотрение. Предполагаю, что условия оговорил мой адвокат, — намекаю на жену брата, — вот пусть он и живёт с Тоней. Пожинает плоды своей работы.

— Да ты…

— Что? — не тушуюсь, смотря в глаза Киру. — Предполагаю, что смена адвоката по моей просьбе привела бы к иным последствиям, вплоть до уличения в даче ложных показаний, но все вы, словно сговорившись, дали понять, что выход один. Такой, какой нужен вам. Вам — это тебе, Лизе и отцу. Поэтому, дорогой брат, с сегодняшнего дня Тоня — твоя проблема. Я с ней жить не собираюсь.

— Отец тебя заставит, — удовлетворённо улыбается.

— И как? — встречаюсь с вопросительным взглядом Кира. — Ну же, как? Обеспечивать себя не требую, квартиру отдал, машина ещё, — потираю затылок, вспоминая, где ключи, — оставлю здесь, делай что хочешь. Что ещё?

— А фирма? Она же тебе так была нужна.

— Больше нет.

Минута молчания. Нечем крыть. Достаточно тесные отношения с братом рушатся, словно карточный домик, и сейчас я вижу перед собой чужого человека, смотрящего на меня с нескрываемой злобой.

— Тебе пора.

В дверях появляется мама, намекая, что пришло время приступить к тому, ради чего здесь собралось пятьдесят гостей, большая часть из которых не понимает, почему свадьба организовывалась впопыхах, а все были предупреждены пару дней назад. Пространство за домом украшено цветами и лентами. Даже огромная арка, под которой должны стоять молодожёны, выдержана в едином стиле. Останавливаюсь в дверях, всматриваясь в Тоню, которая мнётся в ожидании меня. Всё не так — невеста ждёт жениха. И отчего-то представляю на её месте Нику. Она была бы прекрасна в белом воздушном платье и со скромным букетиком в руках. Голубым, под цвет её глаз.

Неприятно щемит в груди, когда пропускаю через себя эмоции, которые, уверен, сейчас заполняют её. Я всё улажу, как только приведу в порядок мысли и пойму, как действовать. Не знаю, захочет ли она меня видеть после всего, но я попытаюсь. И буду пытаться, пока она не даст вразумительный ответ. Знаю, что она небезразлична ко мне, а я… Пора признаться, что я её люблю. Хотя бы самому себе.

Двигаюсь к невесте, гости поднимаются, играет праздничная музыка, которая не откликается во мне радостью и предвкушением. Ничем не откликается. Скорее, ударяясь о пустоту, которая заволокла мою душу, просто оседает звенящими, неприятными нотками, напоминая, что всё могло быть по-другому.

— Уважаемые невеста и жених! Сегодня — самое прекрасное и незабываемое событие в вашей жизни. Создание семьи — это начало доброго союза двух любящих сердец. С этого дня вы пойдёте по жизни рука об руку, вместе переживая и радость счастливых дней, и огорчения. Создавая семью, вы добровольно приняли на себя великий долг друг перед другом и перед будущим ваших детей. Перед началом регистрации прошу вас ещё раз подтвердить, является ли ваше решение стать супругами, создать семью искренним, взаимным и свободным. Прошу ответить вас, невеста.

— Да, — Тоня даже прикрывает глаза, выдохнув короткое слово.

— Прошу ответить вас, жених.

Обращение в мой адрес, но я, застыв, не могу открыть рот. Губы не желают двигаться, чтобы выдавить это чёртово «да», вставшее поперёк глотки.

— Да.

— Прошу вас в знак любви и преданности друг к другу обменяться кольцами.

Кто-то подносит кольца, но я, не поворачивая головы, беру женское и надеваю на палец, который Тоня услужливо подставляет. Моё налезает с трудом, и, кажется, неприятно жжёт кожу.

— Объявляю вас мужем и женой. Поздравьте друг друга.

Тоня тянет губы для поцелуя, но я уворачиваюсь, и касание остаётся на щеке. Со всех сторон слышатся поздравления, я же жду не дождусь, когда смогу покинуть это «радостное» мероприятие, чтобы выдохнуть и собрать разрозненные мысли воедино. Провожаю Тоню к столу и направляюсь в дом, чтобы остановиться на балконе, который выходит на противоположную сторону. Опускаюсь в плетёное кресло и закрываю глаза. Всплывает образ Ники и моменты, которые за короткое время стали общими. Не знаю, сколько времени проходит, но слышу, как отворяется дверь, а по шагам понимаю, что пришёл брат. Его я желаю видеть меньше всего, а после произошедшего, и всю семью. Мама сторонится меня, общаясь сдержанно, словно хочет что-то сказать, но никак не решалась.

— Праздник в разгаре, — садится напротив.

— Это не мой праздник. Он ваш. Веселись. Мне и здесь отлично празднуется.

— Всё-таки свадьба твоя, — напоминает, с какой целью дом наполнился людьми.

Молчу, не желая вновь повторять, что мне плевать на праздник. Кирилл не уходит, сверлит взглядом, который я чувствую в районе солнечного сплетения даже с закрытыми глазами.

— Как себя чувствуешь? — неожиданный интерес, скорее, раздражает.

— Максимально дерьмово.

— Я рад.

Ответ ошарашивает и приходится посмотреть на брата, отметив довольную улыбку и расслабленную позу.

— Ну хоть у кого-то прекрасное настроение.

Вновь погружаюсь в собственные мысли, прокручивая события последних недель и осторожно, но как, мне кажется, верно, соединяю все ниточки. И судя по ним, даже спор был неслучайностью, а спланированным событием. Всё, что было дальше, лишь укрепляет мою уверенность в участии семьи. Причём всей, включая маму.

— Хочешь, расскажу тебе историю? — голос брата бесцеремонно врывается в мои мысли.

— В другой раз.

— Думаю, тебе будет интересно, по какой причине на тебя свалилось столько проблем.

Лениво открыв глаза, смотрю на него, ожидая продолжения.

— Удиви меня.

— Расскажу тебе про одну девочку, которая совершила кучу ошибок, потащив за собой множество людей. Жила-была девочка. Познакомилась с парнем, симпатия была обоюдной. Привела к сексу, а впоследствии и беременности. Что, как ты понимаешь, вполне естественно. Вот только парень создавать семью в двадцать лет не планировал и тихо свалил подальше от проблем, которые ему принесла девочка. А папа у девочки был не простой. И такому папе не скажешь, что закрутила с парнем, который исчез, оставив подарок в виде ребёнка. И данных парня она не знает, даже фамилии, потому что кого вообще интересуют такие подробности, главное — чувства, — Кир улыбается, ожидая от меня реакции. Но пока я не понимаю, к чему он ведёт. — Девочка просит тётю помочь ей избавиться от ребёнка, но в клинике выясняется: аборт делать нельзя, потому что существует большая вероятность не обзавестись детьми в будущем. И девочке советуют очень быстро найти подходящего кандидата, который станет отцом ребёнку и предстанет перед папой. И девочка судорожно начинает искать. И находит. Молодой, привлекательный, богатый, имеет сеть отелей, — напрягаюсь, начиная понимать, куда ведёт Кир, а точнее, к кому. — Проводит с ним ночь, а через какое-то время объявляет о беременности. И всё бы могло получится, вот только новый знакомый не желает становиться отцом, и тем более мужем, да и к отношениям его душа не лежит. И тогда девочка звонит ему, пишет, и даже в отель приезжает, который принадлежит ему. Ноль. Мужчина, понимая, что проблемы топчутся на пороге, уезжает за границу и исчезает из поля зрения девочки. И проблема не была бы проблемой, вот только фамилию отцу она уже сказала и о беременности объявила.

И теперь я точно понимаю, о ком он говорит — Лера. Именно по причине её преследований, мне пришлось уехать. Вот только не совсем понимаю, какое отношение к этому имеет брат.

— Дальше, — подталкиваю Кира продолжить рассказ.

— А дальше в игру вступает папа, кстати, очень влиятельный человек, который не может позволить, чтобы кто-то обидел его принцессу. Девочка случайно узнаёт, что у знакомого есть родной брат, кстати, его именем он и назвался. Почти на двадцать лет старше, да и женат, но какая разница, если своя задница подгорает. В этом случае сопутствующие «жертвы» значения не имеют, — подмигивает, намекая, что я всегда поступал так же. — Она выкладывает фото, которые, видимо, сделала в ту первую и единственную ночь, указывает геолокацию и отмечает того самого брата, расписывая, что тайная связь должна стать явной.

— И?

— И его спокойной жизни приходит конец.

— Насколько я понял, ты рассказал о Лере. Вот только я всё ещё не понимаю, как к этому причастен ты.

— Очень просто, Макар, — Кир встаёт, прохаживаясь передо мной. — В один прекрасный вечер я приезжаю с работы, а на пороге мои вещи и разъярённая Лиза, которая тычет в лицо телефоном, показывая какие-то непонятные фото и подписи. Она в истерике, что для неё априори несвойственно, обвиняет меня в измене и тайной связи с какой-то девчонкой. Еду в отель, нахожу эту страницу и начинаю выяснять, в чём же я виноват. Оказывается, Лера оповестила всех, что встречается с Кириллом Марецким, который, сволочь такая, не желает признавать своего ребёнка. И фото сделаны в моём отеле, и свидетели находятся, которые утверждают, что видели её именно со мной. И моему удивлению нет конца, потому что данную особу я вижу впервые. Нахожу эту Леру, требую, чтобы она отправилась к Лизе и объяснила, что фото твои, а к её беременности отношения я не имею. И в этот момент девочка привлекает отца, который очень доходчиво мне объясняет, что моя семья не имеет значения, потому что мне придётся жениться на его дочери. И Лера стоит на своём, утверждая, что провела ночь именно со мной. Со мной! — Брат переходит на крик, нависая надо мной. — Я, конечно же, упираюсь, потому что разводиться не планировал. С одной стороны, Лиза, которая видеть меня не желает, с другой родители, которые смотрят на меня, как нечто гадкое, а между ними Лера и её отец, решивший, что я не отверчусь.

— Дальше, — произношу спокойно, чем разношу в лохмотья выдержку брата.

— А дальше ко мне приходит полиция и предъявляет обвинения в изнасиловании. Вот так просто. А дополняет всё это ультиматум: женись или садись.

И теперь цепочка событий последних недель становится понятной. Кирилл проделал со мной всё, через что пришлось пройти ему.

— Ты на свободе и всё ещё женат на Лизе, предполагаю, ситуация разрешилась?

— Я сказал, что женюсь на Лере при условии, что будет проведена генетическая экспертиза. Если ребёнок мой — я согласен, если нет — их весёлая семейка отваливает от меня. Упиралась она долго, но тут папаша включил мозги и заставил дочь. Вот тут она и сдалась. Рассказала про парня, от которого забеременела, про тебя, который представился моим именем и не пожелал стать «отцом», а также про меня, так вовремя оказавшегося в поле её зрения.

— Всё закончилось хорошо, правильно? — спрашиваю равнодушно, потому что эмоционально сгорел ещё неделю назад и сейчас неспособен реагировать, как того желает брат.

— Хорошо?! — переходит на крик. — Я в аду жил четыре месяца! Лиза на развод подала, родители меня за человека не считали, жил в отеле и не имел возможности видеться с сыном! Моя жизнь рушилась, а я не мог повлиять. А виной всему ты! Ты грелся на солнышке, переезжая из одной страны в другую, а я разгребал твоё дерьмо!

— Насколько я понял, видео с Тоней и заявление с дальнейшими условиями были предназначены для того, чтобы я прочувствовал момент, в котором побывал ты?

— Именно так. И тот факт, что тебе дерьмово, меня несказанно радует. Так радует, что готов скакать от счастья!

— Так давай, — подпираю щёку ладонью, безэмоционально наблюдая за Кириллом, — скачи.

— Тебе весело, твою мать? — На лице Кира играют тугие желваки, а моё спокойствие выводит из себя.

— Мне обидно, что мой брат идиот, — произношу спокойно, а Кир едва сдерживается, чтобы не вцепиться мне в глотку.

— Я всё это пережил, потому что ты неспособен отвечать за свои действия, скидывая проблемы на других!

— Ты всё это пережил, потому что уверен — я неспособен отвечать за свои действия. И других вариантов не предполагаешь. Вы так долго убеждали меня, что я беспомощное создание, сидящее на вашей шее, что в какой-то момент и сами в это поверили. Если бы ты позвонил мне, когда Лиза предъявила фото, то я бы пояснил, что с Лерой ночь действительно провёл. Но, во-первых, я всегда предохраняюсь, не желая стать отцом случайно, а во-вторых, даже плохо разбираясь в процессах, происходящих в организме женщин, понимаю, что через неделю беременность не наступает. А именно через неделю Лера о ней и объявила, надеясь на мою недалёкость, вероятно. Я быстро сориентировался, прижал её и выслушал душещипательную историю о несчастной любви и парне, который заделал ей ребёнка и свалил в закат. На тот момент срок был семь недель, и она металась в поисках кандидата в мужья. Она даже деньги предлагала за роль мужа и отца, но я отказался, предполагая, что её родитель не позволит мне выйти из игры. — Замечаю, как Кир ошеломлённо опускается в кресло, слушая меня. — Я казался ей настолько подходящим по всем параметрам, что Лера настойчиво искала со мной встречи, даже номер Артура раздобыла, надеясь, что лучший друг убедит меня помочь. Её поджимало время и тот факт, что скоро беременность станет заметна. Ты всегда позиционировал себя, как умный, дальновидный и не совершающий ошибок, но в данном случае совершил такое количество, что я поражён. А всего-то и нужно было набрать мой номер и спросить прямо.

Произнеся длинную речь, прикрываю глаза, едва мирюсь с острой головной болью, которая преследует несколько дней. И мне бы сейчас топать ногами и орать на брата, который использовал меня, чтобы потешить самолюбие, но сил нет. Я даже не уверен, что могу покинуть дом и доехать до квартиры, которая теперь станет моим прибежищем, предполагаю, на долгое время.

— Я идиот, — мычит Кир.

— Если ты это понимаешь, не всё потеряно, — усмехаюсь, скривившись от пульсирующей боли в висках. — Но, несмотря на все «радости», которые ты мне подкинул, хочу сказать спасибо, — смотрю на него, ловя во взгляде удивление. — Если бы не организованный тобой спор, я бы не встретил Нику. Так бы и прошёл мимо, не оглянувшись на горничную; так бы и не понял, что мне попалось нечто настоящее и ценное; так бы и не осознал, что от самых близких иногда нужно держаться как можно дальше.

— Макар…

— Родители были в курсе, я правильно понял?

— Да.

— Последний вопрос: как я отключился после клуба?

— Я знал, где мальчишник пройдёт. Официант наблюдал за тобой, оповестил, что ты почти не пьёшь, принёс бутылку воды с препаратом, который тебя отключил.

— Тебе бы государственные перевороты организовывать, — усмехаюсь, поднимаясь, чтобы покинуть праздник, которому не рад. — Телефон мой верни, — протягиваю руку, чтобы получить мобильник.

— Ключи от квартиры на столе, машина возле дома.

— Спасибо, но быть от вас зависимым я больше не хочу. Всего доброго.

Выхожу из дома, минуя гостей и не обращая внимания на оклики, вызываю такси и еду в квартиру. Небольшая, на третьем этаже, но кажется очень уютной. Из мебели диван и один стул, а на кухне нет даже посуды. Заказываю доставку, наконец, поглощая пищу в тишине, закидываюсь таблетками и валюсь на диван в костюме, который не потрудился снять. Рассказ Кира только сейчас становится реальным, когда головная боль утихает, а слова, наконец, воспринимаются всерьёз. А я думаю только об одном — о Нике, которая, уверен, второй раз меня не простит.