Любовь не по плану (СИ)

Глава 16

— Ника? — Леська прикасается к моей руке, вырывая из раздумий. — Второй раз зову. Ты сегодня какая-то странная.

— Какая?

— Потерянная и расстроенная. Что случилось? Мистер идеальность обидел?

— Нет. Скорее, его обидели.

— Такое возможно? — Хохочет, меняя постельное бельё, пока я наполняю мини-бар. — Он же непробиваемый, часто наглый и совершенно беспринципный. Что доказывает спор на тебя.

— Ты ошибаешься. У всех есть черта, которую не стоит переступать. В такие моменты мы видим человека другим и, наверное, настоящим.

Я увидела. Вчера. Ему было паршиво. И состояние это было неподдельным. Привычно отшучивающийся, лёгкий Макар неожиданно трансформировался в человека, которому была необходима поддержка, выражающаяся в молчании. Пролежав длительное время в обнимку, уснули в том виде, в котором приехали. Он не шевелился, не говорил, не комментировал произошедшее, лишь иногда тяжело вздыхал, уткнувшись носом в мою макушку.

Странное чувство, словно я впервые увидела его настоящего. Привычная маска Макара Марецкого слетела, явив человека, который прекрасно понимает, кем является. И если я предполагала, что он переложит вину на родителей или брата, то ошиблась. Утром, устроившись на кухне, он удивил меня, сказав, что согласен с каждым, сказанным за ужином, словом. Ещё больше удивилась, когда Макар настоял, чтобы я привезла детей. Точнее, намеревался сам, но мне нужно было время, чтобы озвучить племянникам инструкции, к тому же знакомить Макара с сестрой я не планировала.

Я завела детей в квартиру, отдала вещи и… меня попросили уйти. Заверил, что справится и вопросов не будет. Я, конечно, настояла, чтобы он звонил в случае возникновения проблем, но прошло уже шесть часов, а ни одного вызова не поступило. Несколько раз порывалась набрать Макара сама, но останавливалась, не желаю усугубить положение и встать в ряды тех, кто считает его беспомощным. Лишь отправила голосовое сообщение Кате, в ответ получив короткое «Всё ок». И я ей верю, потому что племянница в случае чрезвычайной ситуации подняла бы на уши всех. Что ж, мне остаётся лишь надеяться, что Марецкий справится с тремя детьми, оставшись при этом в живых.

— Ника! — Леся толкает в бок. — Да проснись ты уже! Расскажешь, что случилось?

— Если в двух словах, — подхожу ближе, оглядываясь, хотя в номере кроме нас никого нет, — вчера поехали на ужин к Марецким. Родители начали задавать вопросы о свадьбе, словно мы год встречаемся и никак не доберёмся до ЗАГСа. А жена Кирилла разложила передо мной Макара, словно препарированную лягушку: вот он наш Макар, а вот список жирных минусов. А плюсы, кстати, по её мнению, отсутствуют.

— Ты сама сказала, что вся его семья в курсе спора. Может, они делают всё, чтобы он не выиграл?

— Спор спором, а унижать человека, тем более родного, низко и подло, Лесь.

— А тебе что-нибудь в нём нравится? — подруга валится на только что застеленную кровать, примяв покрывало. — Если отбросить тему спора, он бы тебя привлёк?

— Вполне, — отвечаю честно. — Если бы мы не сцепились при знакомстве, возможно, я бы сейчас ходила по отелю и вздыхала по Макару, как Тоня.

— А Тоня, кстати, больше не вздыхает.

— Опа! Нашла замену?

— Не нашла, но вскользь упомянула, что Марецкий её больше не интересует. Хотя я думаю, что Тонечка лукавит, — Леська прищуривается, поднимаясь и расправляя покрывало. — Подождёт, когда Макар вернётся в отель, или устанет таскаться за тобой, и пойдёт в наступление.

— Ты серьёзно считаешь, что у Тони хватит ума на такой продуманный план? Выждать момент, чтобы запрыгнуть в постель к Марецкому?

— А что? Богатый, красивый, молодой мужчина, не обременённый браком и детьми. Идеальный вариант.

— Богатый? Богат он деньгами отца, — фыркаю, сделав собственные выводы из вчерашнего вечера. А ещё мне стало понятно из-за чего сыр-бор — фирма, которую упомянул Кирилл.

— Даже при условии, что это правда, Тоню мало волнует сей факт. Для неё главное — здесь и сейчас. Далеко вперёд она не заглядывает.

— Пора бы уже научиться, а то так и будет подобно собачке бегать за мужиками, которым на неё наплевать.

Завершаем уборку ещё двух номеров, параллельно обсуждая Тонечку, неожиданно потерявшую интерес к Макару. И резкая смена настроения девушки мне не нравится: либо найден новый, более перспективный объект, либо Тоня замыслила недоброе.

Спускаемся, закончив с уборками, собираясь пообедать, но меня перехватывает Любаша и отправляет к Кириллу. О чём будет разговор? О работе в отеле или вне его? Думаю, второе. Он звонил Макару, но тот вызов скинул, а значит, разговаривать не готов.

— Здравствуйте. Можно? — соблюдаю нормы приличия, хотя хочется высказаться о впечатлениях после знакомства с семьёй Марецких.

— Привет, — Кирилл поднимает голову, откладывает в сторону документы, сосредотачиваясь на мне. — Как он?

— Странный вопрос для человека, который участвовал в коллективном линчевании.

— Я не участвовал.

— Бездействие не делает вас невиновным. Он ваш брат.

— Он безответственный, легкомысленный… в общем, Лиза дала верную характеристику.

— Возможно, — смотрю на него, не чувствуя себя подчинённой. Неожиданно я стала кем-то иным, но вот определить свою роль пока не могу. — Я не забыла о споре и словах Макара об обслуживающем персонале, но если таким образом вы хотите его перевоспитать, не выйдет.

— Вероника…

— Он всё понимает, — перебиваю Кирилла, — и реально себя оценивает. Но правду принять непросто, тем более от самых близких.

— А твоё отношение к нему изменилось, — недовольная ухмылка даёт понять, что Кириллу не по нраву моя симпатия и сочувствие. — Две недели назад ты была настроена более враждебно по отношению к моему брату. Ты не забыла, что стоит на кону?

— Я всё помню, но сейчас оставить Макара не могу. Возможно, я переоцениваю свою роль в его жизни, но уверена: когда от тебя отвернулись все, кто-то один должен остаться. Сейчас это я.

Наивно полагать, что Макар настолько во мне нуждается, но вчера я чувствовала, как он тянулся. И мне кажется, что спор уже не главное. Для нас обоих.

— Только предупреждаю, чтобы ты не обманывалась. Он пойдёт до конца.

— А что на кону? — наконец, озвучиваю вопрос, терзающий давно. Упоминание о фирме я слышала, но, может, есть что-то ещё.

— Фирма. Макар руководил ею до отъезда. Признаю, что неплохо руководил, — Кирилл выдавливает из себя комплимент, — но неожиданно сорвался и бросил дело, которое ему нравилось. Сделал это в своей манере, никого не оповестив. Мы приняли экстренные меры, и дело не пострадало. Макар вернулся и захотел по щелчку всё вернуть на прежние места, но отец отказал. В случае выигрыша я перепишу её на брата.

— А в случае проигрыша?

— Месяц отработает носильщиком в этом отеле.

И суда по объяснению, я в более выгодном положении даже в случае провала. Для меня никаких изменений не произойдёт, а вот для Макара… Не думаю, что он исполнит условия, наденет форму и будет таскать чемоданы. Скорее всего, вновь улетит подальше отсюда.

— Я могу идти? — поднимаюсь, чтобы покинуть кабинет.

— Да. Я хотел узнать, как он.

— Говорите честно: «Хотел узнать, достигнута ли цель». Могу вас обрадовать — достигнута. — Направляюсь к двери, распахиваю, но вновь закрываю. — Я понимаю вас, и даже Лизу, но почему родители участвуют в этом?

— Мама хочет, чтобы он зацепился на одной девушке хотя бы на пару месяцев, попробовав настоящие отношения, а отец питает надежду, что у сына появится мотивация сделать что-то самостоятельно.

— Нельзя заставить кого-то жить, как хочется вам.

— Но можно попробовать.

Вздыхаю, понимая, что Кирилл непреклонен, а мои доводы разбиваются о бетонную стену убеждений. В конце концов, это не моя семья и не моя проблема. Или всё же моя?

Смена заканчивается, а Макар так не позвонил ни разу. Спешу по знакомому адресу и уже через сорок минут открываю дверь своим ключом, который мне вручили ещё в понедельник. Тишина. На миг покрываюсь липкими мурашками страха, потому что переживаю за племянников и предполагаю худшее, но зайдя в комнату, едва не восклицаю в голос.

Макар лежит на спине, а на нём развалился Митя, сладко посасывая соску. Поперёк кровати пристроился Ванька, закинув ноги на Марецкого. Не видно только Кати, поэтому открываю соседнюю дверь, где племянница в компании девочки, увлечённо водит стилусом по экрану планшета.

— Привет, — говорю тихо, чтобы не разбудить мужчин. — Они давно спят?

— Нет, — шепчет Катя, — только не буди. Они такие шумные! Ваня нас отвлекал, не давал рисовать.

— Катя, а это кто? — указываю на смутно знакомую девочку.

— Ира. Ты что не помнишь? Мы на базе познакомились.

Сразу припоминаю, как Макар нашёл племяннице подругу, которую она порывалась пригласить в гости, и живёт она в районе сестры. Как Ира оказалась у Марецкого?

Оставляю девчонок и иду на кухню, замирая на пороге. Хаос: посуда, игрушки, рассыпанная на полу сухая смесь, пластиковые контейнеры, памперсы, детские вещи. Молча начинаю уборку, а через десять минут слышу шаги и в дверях появляется Макар. Вид у него, как у мамочки после полугодового декрета: взъерошенные волосы, собранные в мелкие хвостики цветными резинками — вероятно, девочки постарались; на щеке блёстками выведены несколько сердечек; футболках в пятнах различных оттенков; порванные штаны, словно кусок вырван чем-то острым, и один носок. Но при всём этом он милый и домашний.

— Живой?

— А что со мной случится? — Зевает, падая на стул и съезжая почти наполовину. — Кате спасибо, показала, как Митьку мыть, а то эти салфетки до одного места. Ты уверена, что ей семь?

— А что? — Напрягаюсь, пока не понимая, к чему ведёт Макар.

— Судя по степени серьёзности, все пятнадцать. Мне кажется, она больше меня знает, и объясняет последовательно, монотонно, чуть ли не по слогам.

— Она всегда такая была. Сестра её называет «маленькая старушка». Детские шалости и глупости вообще не про неё. Ваня да, квартиру разнести может, а вот Катя — где посадил, там заберёшь. Ну а Митя ещё непонятно какой будет.

— Мне кажется, как старшая сестра. Он вообще когда-нибудь плачет?

— Сплюнь! Пусть остаётся спокойным. А вообще да: когда пора есть и памперс сменить. Он ещё спит?

— Проснулся. Ванька за ним смотрит. А вот и он…

Племянник топает ко мне, потирая сонные глаза и обнимая за ноги. Ванька, в отличие от Кати тактильный и требующий ласки. И пока глажу по голове, Марецкий несёт самого младшего.

— Выспался? — Ваня кивает. — А ночью, что будешь делать? Мама тебя не уложит.

— Мы всего час поспали, — вмешивается Макар, посматривая на часы. — А где девочки?

— Кстати, как здесь оказалась Ира?

— Позвонила Кате. Оказывается, девочки сегодня собирались встретиться, а мама Иры рассчитывала оставить дочь с тобой и помчаться по своим делам. Дела у неё в моём районе, поэтому предложил закинуть дочь ко мне, чтобы девочки поиграли.

Смотрю на Макара, не в силах открыть рот. Когда он стал коллективной нянькой? Неужели такие жертвы только ради спора? Или ему действительно нравится возиться с детьми?

— А ты не думал открыть детский сад на дому? — хохочу, подхожу, чтобы потрепать Марецкого за весёлые хвостики. — О, у тебя ещё и модный маникюр! — осматриваю его синие ногти.

— И тату переводное, — поднимает рукав футболки, являя на плече рисунок.

Удивительно, но Марецкий в моих глазах всё больше похож на человека. Того самого, кто может вызвать симпатию и обратить внимание на такую, как я. Или всё это иллюзия?

— Что такое? Ты в лице изменилась. Не так что-то? — поворачивает Митю, который разлёгся на его груди, внимательно осматривает и даже поднимает, чтобы понюхать памперс. А я шокировано наблюдаю за действиями человека, который ещё недавно не понимал, что делать с полугодовалым ребёнком. — Кстати, нам есть пора. Всем.

— Значит, зови.

Колдую над ужином, отмечая, что Макар даже намеревался сварить кашу, но вышло плохо. Пакеты от ресторанной еды дают понять, что воспользовался самым простым способом накормить детей, но радует, что заказал суп. Пока колдую на кухне, кто-то звонит в дверь, затем слышатся голоса, и Марецкий появляется с тремя детьми.

— Иру мама забрала, — поясняет, рассаживая племянников. — Очень благодарила за гостеприимство. Я так понял, она работает в «Летуре». Одна, без мужа, поэтому и девочку не с кем оставить.

— Наверное, тебя в гости приглашала? — Предполагаю, что Марецкий очаровал её, как только согласился посидеть с девочкой.

— Приглашала, — подтверждает, но уловив мой взгляд, добавляет: — Но я отказался. Может привезти девочку, когда Катя у меня, но не больше.

Усмехаюсь, встречаясь с улыбкой Макара, понимающего, что вопрос был с подвохом. Чувствует, когда нужно отступить и замолчать.

Спустя час, убираю со стола, а получив звонок от сестры, собираю детей. Марецкий не против оставить мелких на ночь, но Кате в школу, а Ваня должен быть в детском саду. Спускаюсь, загружаю детей и отдаю ключи Тимофею, который приехал на такси, чтобы забрать своих отпрысков и заодно машину.

— Могла бы и оставить, — встречает меня на пороге квартиры.

— Не могла. К тому же, мне завтра на работу, и Митя всё равно поедет к Даше. — Я уже привыкла ко лжи, и теперь мне не нужно напоминать о детях.

— Я могу отвезти в школу и сад…

— Не надо.

— Не доверяешь? — спрашивает обиженно. — Что бы ни говорила Лиза, в таких вопросах я ответственный. Сегодня они провели со мной весь день, всё в порядке, никаких происшествий. Ник, ты всегда можешь положиться на меня, я помогу… — Приближается, а я замираю, обездвиженная потемневшим взглядом. — Знаешь, мне даже понравилось. В квартире шум и гам, а мне хорошо. — Произносит задумчиво, кладёт ладони на мою талию и осторожно притягивает к себе. — Я раньше не понимал, а сейчас дошло: когда у тебя есть семья, тебя всегда кто-то ждёт, ты нужен кому-то. Приятное ощущение.

— Когда у тебя есть семья, ты несёшь ответственность в первую очередь за тех, кто нуждается в твоей заботе. Собственные желания перемещаются на первое место с конца, и ты уже не можешь топать ножкой и кричать «хочу», потому что есть те, кто хочет больше. Например, дети. Это всего один день, Макар, — произношу с грустью, — не уверена, что ты готов взвалить на себя чужие проблемы.

— Почему чужие? Твои. А ты мне не чужая.

— С каких пор?

Поднимаю глаза, ища ответа — искренен ли он? Вновь всплывает спор, в котором мы участвуем ещё неделю. Марецкого подпирают сроки, а на кону фирма. Хотя сегодня мне показалось, что Кирилл обещание не выполнит, даже если победа будет честной и условия выполнены. Во время разговора не покидало странное ощущение недосказанности, словно старший брат затеял нечто грандиозное, а спор лишь часть плана. Так ли это, я узнаю через неделю.

— Это случилось незаметно для меня, — пожимает плечами, — а вчерашний вечер показал, что… В общем, что я для тебя важен. Ты меня поддержала, как человека, а не как того, кого можно раскрутить на поездку за границу и кучу дорогих шмоток.

— Ну ты же сам выбирал такой формат отношений? Что тебе мешало начать с другого? С разговоров, прогулок и просмотров фильмов.

— Наверное, не те люди рядом.

— Ой, да брось, — выскальзываю из его рук, направляясь на кухню, чтобы закончить уборку, от которой и так тошнит после нескольких номеров. — Просто ты выбирал привычный типаж и формат отношений. Всё понятно и без проблем в виде детей и бывших мужей. Зачем напрягаться, если можно не напрягаться?

— Я пересмотрел свою позицию.

— Да? И надолго тебя хватит? — поворачиваюсь, облокотившись на стол и испытывая взглядом Макара. — На неделю? — намекаю, что в курсе спора, а через неделю Марецкий удалит мой номер и сделает вид, что мы незнакомы. — Или на две?

— Я рассчитывал на более длительный срок, — медленно приближается, прижимая своим телом и возвращая руки на мою талию. Его взгляд перемещается на губы, которые я инстинктивно облизываю, привлекая и без того озадаченного мужчину. — Если ты позволишь.

— Мне всё больше кажется, что ты сближаешься со мной ради чего-то, — вновь намекаю на осведомлённость, но, кажется, он пропускает эти слова, перемещает ладони на мою спину, поглаживая ненавязчиво и нежно.

— Не отрицаю, — по телу пробегает неприятный холодок после его слов, — рассчитываю хотя бы на поцелуй. Я заслужил небольшую награду. Заслужил же?

— Допустим, — вспоминаю наставления зятя о формате «кнута и пряника», — но только поцелуй.

— Хорошо, — губы Марецкого близко, он словно готовится к важному шагу, не решаясь прикоснуться. — Дай знать, когда мне остановиться, — шепчет.

Не успеваю ответить, когда твёрдые губы накрывают мои, увлекая в поцелуй. Неторопливый, даже осторожный, но такой тягучий и приятный, что руки взмывают вверх, обхватывая шею Макара и притягивая ближе. Мои последние отношения закончились несколько месяцев назад и иногда, проведя в одиночестве вечера перед телевизором, я хотела, чтобы рядом кто-то был, чтобы обнять и пожелать «спокойной ночи». И сейчас рядом он, говорит важные вещи, вот только пропасть в нём не позволяет спор и понимание, что мы слишком разные, чтобы оказаться вместе.

А поцелуй становится горячее, настойчивее. Руки мужчины гуляют по моему телу, разнося волны предвкушения и такой нужной ласки, утягивают, требуют ответить и хотя бы ненадолго поверить в то, чего по определению быть не может. Запускаю ладони под футболку Макара, чувствуя горячую рельефную кожу и дрожь, которую вызывают мои несмелые касания. Отрывается от моих губ, тяжело дыша и показывая, что готов к продолжению, но решение за мной. Напирать не будет, позволив мне выбрать, а я уже выбрала…