Любовь (не) прилагается (СИ)

Глава 11

Вот Исаевых подошел поздравить Иван Васильевич Фомин. Мужчина лет шестидесяти на вид. Импозантный. Представительный. Седой. Он совсем не изменился за те годы, что мы не виделись. Но его образ четко отпечатался в моей памяти. Ведь сложно забыть своего первого мужчину…

Я в то время чувствовала себя совсем подростком, хотя уже и была юной, почти полностью сформировавшейся девушкой. Как и все мои сверстницы мечтала о первой любви, о первом сексуальном опыте… Только вот мне было абсолютно некогда претворять мечты в реальность. Учеба и работа. Работа и учета. Они буквально съедали все мое время. Время от момента пробуждения до момента, когда было пора ложиться спать.

Мне тогда исполнилось только восемнадцать, но я этого не чувствовала. Последние четыре года пролетели практически незаметно, слишком много всего свалилось тогда на меня. Я еще надеялась, что отношения с сестрой наладятся. Списывала все это на отсутствие материнской ласки и тепла и на ее совсем юный возраст. Да, и подростковый период, слышала, бывает очень трудным и сложным. Это у меня он отсутствовал, потому что не было времени задумываться о чем-то.

Я была очень благодарна господину Родцеву. Ведь все мы слышали о том, как плохо домашним детям, попавшим в детские дома. А отчим не отправил, дал приют. Я очень старалась его не разочаровать. Не спорила. Не возражала. Послушно исполняла все то, о чем он просил. Видимо, именно за те четыре года научилась безропотно сносить оскорбления, которые в силу возраста иногда не понимала, и выполнять приказы. Привыкла, что у меня нет собственного мнения. Привыкла, что за меня решают другие. Привыкла подчиняться.

Много позже… уже в более взрослом возрасте осознала, что у меня был выбор. У меня были родственники. Родственники, которые не бросили бы. Дали кров. Позаботились. А, главное, любили. Но Родцев им даже не удосужился сообщить, что мама умерла.

Мне, как и любой юной девушке, хотелось быть любимой. Хотелось, чтобы на меня обращали внимание. Хотелось, чтобы мной восхищались. В один из дней господин Родцев пригласил меня в кабинет.

— Ты уже достаточно взрослая, Аксинья, — произнес мужчина, внимательно рассматривая меня. Я лишь кивнула. Уже тогда была приучена молчать, если мне не задавали прямого вопроса.

В этот самый момент дверь в кабинет открылась и в помещение влетела недовольная сестра.

— Папа, Андрей сказал, что ты звал!

— Да, дорогая, садись, — Родцев мгновенно изменился в лице. Поразительное явление! Со мной такой холодный и безразличный, а при виде дочери, словно, что-то щелкало в его голове, и он превращался в нормального человека… оборотня. Пожалуй, Ксения была единственным существом на этом свете, которым Михаил Андреевич дорожил и которому позволял помыкать собой.

— А она что здесь делает? — сестричка некрасиво ткнула в меня пальцем. Дурно воспитанная сестричка.

— Через неделю я уезжаю на ежегодный Совет альф, — оборотень оставил без внимания вопрос сестры. — Аксинья едет со мной. Я хочу…

— Аксинья?! — завопила сестра. — С какой стати этой мымре выпала такая честь? Я хочу поехать с тобой! — заканючила девушка и пустила слезу. — Я!!!

— Солнышко, обязательно поедешь. Но не в этом году, ты еще недостаточно взрослая, — я все еще сидела молча и продолжала думать о том, с чего мне вдруг выпала такая честь.

— Эта замухрышка опозорит тебя! — не унималась сестра.

— Поэтому я и позвал тебя, — снисходительно пояснил альфа. — У Аси нет вкуса, а у тебя, доченька, он великолепен, — мужчина положил на массивный дубовый стол банковскую карту, — поэтому я хочу, чтобы ты завтра отправилась с сестрой за покупками. Она должна выглядеть прилично, — господин Родцев запустил руку в волосы. — Она должна выглядеть дорого, — поправился он. — Теперь иди, — Ксения быстро сграбастала банковскую карту.

— Мы еще поговорим, — угрожающе прошипела она. Это было сказано то ли мне, то ли отцу. То ли обоим сказу. Впрочем, тем же вечером сестра устроила отчиму знатный скандал. Кричала так, что дребезжали стекла в окнах, а стены ходили ходуном. Меня же она доставала всю оставшуюся до поездки неделю. А что устроила во время совместного шопинга… ох, лучше даже об этом не вспоминать.

Девушка вылетела из кабинета, хлопнув на прощанье дверью.

— Мне тоже можно идти? — уточнила я, поднимаясь.

— Что, даже не спросишь, отчего тебе выпала такая честь? — ехидно поинтересовался оборотень и осклабился. Я уже по опыту знала, чем чревато излишнее любопытство. Отрицательно покачала головой. Захочет — объяснит. Нет— узнаю через неделю. — Ладно, не буду томить, — усмехнулся мужчина. — Я собираюсь подобрать для тебя кого-нибудь, чтобы хоть какая-то польза была от твоего никчемного существования.

— Спасибо, — я, такая простодушная и наивная, привыкшая видеть в людях лишь хорошее, подумала совсем не о том, что подразумевал отчим под словами «подберем для тебя кого-нибудь». Я очень часто слышала по вечерам разговоры между сестрой и господином Родцевым о том, что будет, когда Ксения достаточно подрастет. Он обещал самого лучшего мужа своей восхитительной дочурке. Самого сильного. Самого влиятельного. Самого богатого.

— Самого красивого, — плаксиво добавляла сестра.

— И самого красивого, — послушно соглашался Михаил Андреевич.

Вот я и подумала о том, что для меня отчим тоже решил кого-то подыскать. Возможно, не самого сильного, не самого влиятельного, не самого богатого и уж точно не самого красивого… но кого-то достойного, с кем я смогу создать собственную семью, кто будет обо мне заботиться и с кем я, возможно, буду счастлива. Я была благодарна ему в тот момент.

На мое «спасибо» мужчина только недобро усмехнулся, но я не предала этому никакого значения. Ведь искренне полагала, что альфа итак взвалил на себя непосильную ношу по моему воспитанию, как он любил частенько повторять.

— Я делаю это исключительно ради твоей покойной матери, моей драгоценной Лизы, Ася, — говорил он. — Ты мне должна быть за это благодарна, — и я была. Ведь не понимала, что могла бы получать тепло и заботу в другом месте. У родственников матери. Наивно полагала, что он избавил меня от худшей участи. Оказаться в сиротском приюте, где бы надо мной смеялись и издевались, как над домашним ребенком.

И за оставшиеся до поездки шесть дней у меня появились несколько красивых платьев. Моей сестре действительно нельзя было отказать в превосходном вкусе. Меня впервые ждало посещение салона красоты. Мне сделали красивую стрижку, интересное окрашивание и какую-то незнакомую процедуру со сложным названием. И мои обновленные длинные волосы, которые я прежде заплетала в небрежную косу или делала простой пучок, заструились и заблестели. Я в тот момент не могла налюбоваться результатом после четырехчасовых ерзаний в кресле у стилиста — парикмахера. Накануне поездки я еще раз посетила салон. Мне сделали профессиональную укладку. Теперь волосы легкими волнами обрамляли мое личико. Свежий маникюр и педикюр придал ухоженности рукам и ногам. А визажист научил делать несложный, практически незаметный макияж, чтобы подчеркнуть достоинства моей внешности.

— Созрела девка, — довольно крякнул мужчина и ухмыльнулся, осматривая преображенную меня накануне поездки. — Иди, хорошенько выспись. Завтра должна выглядеть свежей и отдохнувшей. У меня на тебя огромные планы, Асенька, — мужчина любовно пригладил чуть взъерошенные волосы.

В тот момент была очень счастлива. Отчим доволен. А мне предстояло знакомство с будущим супругом… Ведь даже предположить не могла, чем обернется для меня данная поездка.

Первые два дня поездки выдались на редкость спокойными и скучными. Я почти все время проводила в номере, лишь спускаясь поесть в ресторане гостиницы. Отчим не брал меня никуда… впрочем, не выпускал тоже.

Господин Родцев привез меня в отель и поселил в номере. В соседнем с ним номере. Привез, устроил и оставил. Первый день я еще кое — как себя сдерживала, пытаясь найти хоть какое-то занятие. Мерила новые наряды и любовалась на свое отражение. Читала захваченные с собой учебники. Но не решалась выходить, чтобы не вызвать его гнев. А очень хотелось. У меня была с собой небольшая сумма денег. Хотелось прогуляться по городу, заглянуть на какую-нибудь выставку или просто посидеть в кафе за чашечкой кофе. Ведь раньше таких возможностей мне не предоставлялось.

На утро второго дня не выдержала. Мне было скучно, я устала и маялась от безделья. Как-то привыкла за последние четыре года, что постоянно была чем-то занята. У меня ведь порой лишней минутки не находилось, чтобы спокойно вздохнуть. Я вышла из номера и направилась к Михаилу Андреевичу.

Ожидаемо у двери стоял охранник.

— Доброе утро, Сергей! — улыбнулась. — Михаил Андреевич уже ушел?

— Нет! — оборотень покачал головой. А я подумала о том, что, если бы на моем месте была Ксения, он бы расплылся в любезностях. Ведь мою сестрицу с самого раннего детства величали исключительно на «Вы» и по имени — отчеству.

— Я могу с ним поговорить? — Сергей несколько секунд задумчиво рассматривал стену за моей спиной, но потом все же пришел к положительному решению. Постучал и, услышав:

— Да, — вошел в номер отеля. Я прислушалась. Тишина. Было бы во мне чуть больше крови оборотней, могла бы легко подслушать разговор. Я не страдала чрезмерным любопытством, но частенько завидовала оборотням с их способностями. А особенно возможности менять ипостась. Иногда мне снилась небольшая черная волчица. Такая шебутная. Такая игривая. Такая искренняя. Искренняя, но недоверчивая. Я не помнила самих снов, оставались только ощущения.

Дверь открылась и на пороге появился сам господин Родцев.

— Аксинья? Ну, заходи, — на секунду меня окатило таким холодом, так стало не по себе, что я пожалела, что пришла. Но тут же вспомнила, как провела вчерашний день и решительно шагнула в гостиничный номер. — Чего хочешь?

— Михаил Андреевич, доброе утро! — решила быть вежливой. Но правда заключалась в том, что просто не знала, как начать разговор. Спросить: «Я сегодня вам нужна?» или «У вас есть сегодня на меня планы?» глупо и нагло. — Я бы хотела прогуляться по городу, — просто озвучила свои желания.

— Нет! — отрезал мужчина, а я возмутилась:

— Почему? — не смогла себя вовремя остановить. Тогда еще не до конца умела держать под контролем свои эмоции. Зато туг же получила оплеуху. Несильную в понятии оборотня, но мне хватило… Не удержалась и рухнула прямо к ногам мужчины.

— Я. Тебе. Говорил. Не. Открывать. Свой. Поганый. Рот. Без. Повода? — он выжидающе посмотрел на меня. Кивнула. — Говорил. Ты. Не. Задаешь. Вопросов! Ты. Лишь. Выполняешь. Приказы! — напомнил в очередной раз, поставив меня тем самым на отведенное место. Видимо, я действительно подзабыла о своем статусе за последние недели. Расслабилась. Отчим меня не трогал. А последнюю неделю, можно сказать, баловал. — А теперь ступай в комнату. Приложи лед. Ты должна выглядеть безупречно. Когда понадобишься, пошлю за тобой, — распорядился он.

Сделала то, что он сказал. Вернулась в комнату. Охранник принес лед. А я впервые задумалась о том, что мне уже восемнадцать лет. Я — совершеннолетняя. Могу сама принимать решения. Отчим больше не имел надо мной никакой власти. Никакой детский дом мне страшен уже не был. Но мысли остались только мыслями на долгие шесть лет.

Весь день я не видела господина Родцева, как и на следующее утро.

А вот на третий день, когда я поднималась к себе в номер после обеда, меня перехватил Сергей.

— Альфа хочет тебя видеть, Ася, — мужчина подарил мне сочувствующую улыбку. Впервые отнесся ко мне по-человечески. Нет, Сергей никогда не обижал и не оскорблял меня. Я просто для него не существовала.

— Сегодня будешь сопровождать меня. Оденься соответствующим образом, — вот и все, что произнес мужчина, когда я вошла к нему в номер. Правда, еще вручил красивую коробку. При нем смотреть не решилась, но вот вернувшись в собственный номер, не поверила своим глазам. Альфа подарил мне нижнее белье. Изысканное, кружевное и очень дорогое даже на первый взгляд. Я никогда не видела ничего подобного, а уж тем более не надевала.

Примерив, поняла, что чувствую себя довольно странно. Напоминала себе роскошную куртизанку из какого-нибудь дорогостоящего голливудского блокбастера…

Тем же вечером впервые увидела его. Ивана Васильевича Фомина…

У меня сложилось впечатление, что господин Фомин, словно, почувствовал мой взгляд. Повернулся, удивленно окинул меня знакомым добрым взглядом и снова развернулся к Исаеву, который продолжал что-то ему говорить. Затем двое мужчин пожали друг другу руки. На этот раз Иван Васильевич развернулся и целенаправленно и уверенно зашагал в мою сторону. Вздрогнула. Вот не хотела привлекать внимание. А опять рискую… Мне совсем не хотелось, чтобы Егор начал нервничать, увидев рядом со мной мужчину. Пускай даже пожилого мужчину.

Как я и ожидала, Исаев одарил меня недовольной улыбкой, но тут к нему с супругой приблизился очередной гость, чтобы поздравить. Оборотню пришлось проявить учтивость и отвлечься от созерцания меня.

Я же стала озираться по сторонам, пытаясь придумать, как избежать нежелательной встречи. Но ничего не успела предпринять, слишком недалеко от молодоженов находилась.

— Здравствуй, — мужчина дружелюбно улыбнулся и внимательно меня осмотрел, уделяя особое, пристальное внимание моей груди. Он прямо — таки застыл, сказала бы, что, утонув в вырезе моего декольте. Но выреза не было. Корсет надежно скрывал все, что можно было скрыть. Никакой ложбинки груди… даже намека на нее. — Это! — мужчина некрасиво указал пальцем, чуть ли не ткнул прямо в грудь. — Откуда это у тебя? — непроизвольно опустила взгляд. Думала, что чем-то запачкалась. Но ничего не было. Единственной вещицей, которая могла привлечь внимание господина Фомина, был бабушкин медальон. Специально подбирала праздничный наряд, чтобы можно было сочетать со старинной безделушкой. Эту вещицу я не собиралась оставлять сестре или Исаеву, а потому для надежности просто одела на себя.

— Медальон? — непонимающе уточнила у оборотня.

— Он самый, — нетерпеливо потребовал ответа мужчина.

— Достался в наследство от бабушки.

— Что внутри? — продолжал допрашивать господин Фомин. Я же не понимала, отчего его так заинтересовал простой медальон.

— Фотография молодого мужчины, — ответила. — Предупреждая ваш следующий вопрос. Я не знаю, кто это.

— Узнаешь, — кажется, Иван Васильевич произнес это. Но точно была не уверена. В этот самый момент кто-то из гостей снова крикнул:

— Горько!

— Горько! — как по команде, поддержали его все остальные.

— Горько! — произнесла одними губами, осознавая, как мне на самом деле было горько в этот момент. Видела, как Егор опять целовал Ксению. Со стороны это выглядело нежно. Я прикусила щеку с внутренней стороны, чтобы не расплакаться. И сжала бокал. Крепко сжала. Сама не заметила, как раздавила хрупкий хрусталь.

— Кровь! Луна, да ты поранилась! — господин Фомин и схватил меня за руку. Я же находилась, будто бы, в прострации. — Аксинья! — мужчина тут же разжал руку и стал аккуратно вытаскивать маленькие осколки хрусталя. — Похоже, тебе требуется медицинская помощь.

И только тут я поняла, что мне больно. Правда, боль была незначительной. Она была почти незаметной по сравнению с душевной болью, которую я испытала, глядя на целующихся новобрачных.

Я стояла, как статуя. Стояла и позволяла своему первому мужчине извлекать мелкие осколки хрусталя из ладони. Стояла и не заметила, как к нам приблизился Исаев.

— Что случилось? — знакомый голос вывел из прострации.

— Все в порядке. Просто ваша свояченица немного поранилась, — ответил за меня господин Фомин, все также продолжая держать меня за руку.

— Акса? — Егор недобро посмотрел на меня.

— Вы, извините, Егор Максимович, но девушке нужно оказать медицинскую помощь. — опять ответил за меня мужчина. Я не совсем понимала, что происходит. Просто стояла и молчала.

— Акса? — снова повторил мой любимый.

— Аптечка в доме, — выдавила из себя.

— Вот и прекрасно, — Иван Васильевич ловко перемотал кисть извлеченным из нагрудного кармана белоснежным платком, который тотчас местами окрасился в красный цвет. Перехватил за запястье и попытался увлечь по направлению к дому.

Но не успел. Его перехватил недовольный Егор:

— Я. Сам! — рявкнул Исаев.

— Извините, альфа, но вас ждет супруга, — господин Фомин улыбнулся и посмотрел куда-то мне за спину. В этот самый момент рядом со мной прозвучал возмущенный голос новобрачной:

— Егор, где ты ходишь? Нас гости заждались, — сестра очень быстро подхватила Исаева под локоть и чуть ли не насильно потащила к брошенным гостям.

— Не задерживайся, — приказал Егор и подал какой-то знак Сергею.

— У нас мало времени, девочка, — шепнул мне чуть склонившийся Иван Васильевич.

А дальше события развивались с сумасшедшей скоростью…

Мужчина потащил меня по направлению к дому. Казалось, что он точно знал, какой именно дом принадлежит альфе. Словно, бывал там. Но ведь дом Исаева не был самым большим и роскошным. Во всяком случае, если точно не знать, ни за что не догадаешься, что именно этот дом принадлежит вожаку стаи. Правда, он ближе всего находился к месту свадебного торжества.

Я чувствовала, как за нами следовал Сергей.

— Кто ты для альфы? — неожиданно спросил мужчина.

— Никто, — я все еще не планировала привлекать к себе повышенное внимание. Доверяться почти незнакомому мужчине тоже. Хотя, признаюсь, когда увидела в глазах господина Фомина заинтересованность, проскользнула предательская мысль попросить его о помощи. Правда, быстро отказалась от этой идеи. Мне как— то не улыбалось попасть из одного капкана в другой. А я прекрасно помнила, каким заинтересованным во мне, он выглядел после того, как обнаружил что только лишил девственности молодую особу…

— И поэтому Исаев приставил к тебе охранника? — цинично уточнил оборотень. — Не смеши меня, девочка. Я же вижу, что тебе не по себе от всего этого и хочу помочь.

На секунду задумалась. Но все же пришла к мысли, что могу доверять лишь себе.

— Зачем вам это?

— Возможно, я знаю твоего деда.

— Возможно?

— Возможно, — подтвердил мужчина. — Мне необходимо взглянуть на фотографию в твоем медальоне, — я застыла. Ноги просто отказывались нести меня дальше. — Ну, что ты встала?! — недовольно рявкнул он. — Сказал же: «У нас немного времени». Ты ведь не простая любовница для Исаева, верно? — он еще крепче вцепился мне в предплечье и буквально силой потащил.

Я все не могла поверить в то, что возможно у меня может быть еще один живой родственник. И, кажется, оборотень. А что… моему деду должно быть лет семьдесят, если тот жив… но ведь мужчина не сказал: «Я знал», он сказал: «Я знаю». А семьдесят лет для оборотня с их здоровьем не так много. Мой дедушка и Иван Васильевич вполне могли быть друзьями.

В этот же самый момент господин Фомин доволок меня до дома, с силой распахнул входную дверь и буквально втолкнул.

— Где аптечка?

— На кухне.

— Куда?

— Идите за мной. Я покажу, — уверенно проследовала в нужном направлении. Наконец-то, я более — менее отошла от «свадебного» шока. Сейчас моя рука неприятно пульсировала.

— Исаев тебя любит, да? — снова стал допытываться оборотень, а потом резко развернулся и остановился. Секунда. Он бесцеремонно сграбастал медальон в руку и раскрыл его. Внимательно уставился на изображение молодого мужчины. — Так я и знал, — Иван Васильевич облегченно выдохнул. — Род будет несказанно счастлив.

— Род? — я абсолютно не понимала, что происходит.

В этот же самый момент мы услышали, как распахнулась входная дверь. Сергей.

— Вот, черт! — выругался мой спутник. — Как ни кстати!

Я с ним была согласна. А еще меня очень напрягало, что Сергей вошел в дом. Обычно он не позволял себе подобных вольностей. Исаев не слишком-то жаловал на своей территории посторонних оборотней. Исключение делал для Родищева и еще для нескольких оборотней из своей охраны.

— Кто тебе Исаев? — Фомин бесцеремонно схватил меня за предплечья и встряхнул.

— Отвечай!

— Пара, — произнесла от неожиданности и ужаснулась. Я только что выдала свой самый большой секрет, которым однозначно не желала делиться с посторонними. Но слово было сказано, слово было услышано…

— Так и знал, — довольно рявкнул оборотень и отпустил. — Жди здесь, — приказал он.

Я даже сообразить ничего не успела, как он вернулся в прихожую. Я последовала за ним. Мне слишком не нравилось, как быстро и как-то неправильно развивались события. Я должна была незаметно исчезнуть со свадьбы… а получалось. Хрень получалась. Сначала привлекла излишнее внимание к себе со стороны Исаева, теперь вот Фомина.

А в этот самый момент Иван Васильевич успел добраться до коридора. Я глазам своим не поверила. Альфа… Иван Фомин оказался альфой и сейчас демонстрировал свои способности.

Лишь мгновение и Сергей корчится и стонет на полу.

Фомин, не особо стесняясь, подошел к поверженному противнику и точным ударом по голове вырубил его.

Я схватилась одной рукой за стену, чтобы не упасть, второй зажала рот, чтобы не закричать.

— Сказал: «У нас мало времени», — довольный своими подвигами заявил Фомин. А мне стало страшно.

— Он. Мертв? — тихо прошептала я, до сих пор не до конца веря в происходящее.