Люцифер и семеро козлов

Глава 4

Возвращенец, покинувший царство тьмы, вцепился руками в тёплое одеяло. Тиканье часов, висевших рядом на стене, тихий гул холодильника, стоявшего на кухне, и другие звуки родного дома казались ему настоящей музыкой.

«То есть это не очередная дьявольская шутка? — подумал Сеня, осторожно касаясь ожога на груди. — Ай, блин!» — он резко отдернул руку, почувствовав острую боль. Клеймо, поставленное Люцифером чуть ниже сердца, жутко зудело, немного омрачая радость от перспективы распрощаться с адом.

— Ты проснулся, Сенечка? — поинтересовался ехидный голос, заставивший нашего героя вздрогнуть.

Помощник, прикомандированный Люцифером, никуда не исчез. А вот радостная улыбка тут же исчезла с лица хозяина дома, который до сих пор не открыл глаза. «Твою мать, точно… — мысленно выругался он, — … Стикс» — и медленно произнёс:

— Кажется… да. А ты — кто?

— Сенечка, ну почему ты такой тугодум? — поинтересовался Стикс. — Неужели сам не догадался, чудило? Я — бес! Моё имя тебе уже известно.

— Сам ты…

Возмущенный нелестным эпитетом, Сеня тут же открыл глаза и застыл, увидев создание, вскочившее с дивана. Ростом Стикс был чуть ниже метра. Серая кожа беса напоминала золу, оставшуюся от догоревшего костра. Руки и ноги существа выглядели почти как человеческие, если не считать острых крючковатых когтей. Огромные бесовские глазенки, горевшие ярким желтым светом, внимательно смотрели на человека, закутавшегося в одеяло.

— Ты готов? — спросил бес, расправив за спиной маленькие крылышки.

— Э… ну как тебе сказать, — Сеня оглядел Стикса сверху вниз, от рогов на голове до хвоста, напоминавшего стрелу из-за маленького острия на конце. — Вообще, да. Правда, у меня нет пока никакого плана действий… а что это у тебя?

— Это? — бес слегка приподнял правую ногу, тихонько звякнув браслетом с двумя железными кольцами. — Оковы ада. Как ты понимаешь, я не могу покинуть Преисподнюю по своему желанию, они — моя цепь, которая всегда возвращает обратно. Возможно, когда-нибудь хозяин снимет их с меня в награду за столетия верной службы…

— Вот, кстати о службе, — вспомнил Сеня, вставая с дивана, — ты вроде как должен мне помогать, но что-то есть у меня некоторые сомнения относительно твоей полезности! Во-первых, ты, конечно, извини, но, увидев твою рожу, помощничек, люди сожгут нас обоих. Во-вторых…

— На свою рожу посмотри! — огрызнулся Стикс, недослушав. — Не переживай, меня никто не видит, кроме тебя. За исключением ведьм, магов, колдунов и прочих связанных с нечистью персонажей.

— А польза-то мне от тебя какая-нибудь есть?

— Конечно! Мой острый ум к твоим услугам! А ещё я могу превращаться в зверей и птиц.

— Мде… — недовольно протянул Сеня. — … велика польза, ничего не скажешь!

— Сенечка, воздержись от скептицизма! Прежде чем я смогу помочь тебе советом, давай-ка синхронизируемся!

— Чего…

Договорить скептик не успел — бес молнией подлетел к нему и вонзил хвост прямо в ухо!

— А-а-а! — закричал Сеня, почувствовав резкую боль в голове. — Ты чего?! А ну вытаскивай!

— Спокойно, сейчас, всё будет нормально, — пробормотал Стикс, — сейчас, сейчас… о!

Раздался характерный звук, который миллион раз слышал каждый пользователь компьютера, подключая устройства к USB-разъему. Сеня почувствовал, как боль исчезла, и не спеша опустил руки, оставив попытки вырвать бесовский хвост из своей головы.

— Ну, вот и всё, а ты боялся! — Стикс оскалился. Синхронизация данных заняла не более минуты. — Теперь мне известно всё, что хранит твоя память.

— Совсем всё?

— Именно, — подтвердил бес и спросил: — Слушай, ты правда с дохлой свиньёй спал?

— Да, — Сеня отмахнулся, — то есть, нет, ты всё не так понял! Просто…

— Ладно, ладно, успокойся. Твоя личная жизнь меня не волнует. Пошли на кухню, пора обсудить дальнейший план наших действий!

Стикс любезно подождал, пока Сеня закончит завтракать, уткнувшись в телевизор, висевший над кухонным столом. Бублик, который прекрасно видел рогатого гостя из Преисподней, исчез в прихожей, юркнув в один из шкафчиков для обуви, и сидел там, не подавая решительно никаких признаков жизни. Впрочем, ни хозяина, ни тем более Стикса судьба кота совершенно не волновала. У них были дела поважнее.

— Сенечка, хватит жрать! — бес отодвинул в сторону тарелку с макаронами, несмотря на протесты своего компаньона. — Свежие души сами себя не продадут! У тебя есть план?

— В общем… — недовольно произнес Сеня, лишенный возможности доесть свой завтрак, — …да, есть. Надо найти пару алкашей, а дальше дело за малым. Синячилы, знаешь ли, народ сговорчивый, настольно сговорчивый, что даже мать родную продадут, если у покупателя водки хватит. Здесь неподалеку есть «наливайка»…

— Наливайка? — переспросил бес и уточнил: — В твоей памяти есть только одна «наливайка», в которой, как тебе помнится, «постоянно тусуется всякая мразь» — она называется «Наследие», так?

— Да, — Сеня кивнул, посмотрев на беса с некоторым недовольством: «До всего, значит, докопался!» — подумал он и продолжил, — это то самое заведение. Времени сейчас почти девять утра, скоро «Наследие» отроется. Держу пари, что представители местного маргиналитета уже встали в очередь, пуская слюнки в предвкушении глотка утренней сивухи! Ха-ха-ха!

— Хм, — Стикс задумчиво почесал затылок, — хорошо. Я принимаю твой план. Больше скажу, я доверяю тебе притворить задуманное в жизнь от и до. Задание довольно простое, с мерзкими ничтожными пьяницами даже дурак сможет заключить сделку. Вопрос в другом — справишься ли ты с работой, которая ему под силу?

Бес ехидно засмеялся, сверкая желтыми глазенками. Сеня сжал правую руку в кулак и не спеша оттопырил большой палец, деланно качая головой. Стикс, не обращая внимания на саркастичную «похвалу», продолжал хихикать, искренне радуясь собственному остроумию.

«Не сказал бы, что мне нравится вся эта затея, — думал Сеня, собираясь за свежими душами, — но, как говорил не помню кто, лучше они, чем я!» — выходя из квартиры он услышал:

— Стой, стой, стой! — завопил Стикс, махая крыльями. — Ты куда? А контракты, а ручку — взял?

— Блин, точно…

— На, держи, растяпа! — бес протянул Сене шариковую ручку и пару договоров купли-продажи.

— Всего два? А если удастся найти парочку желающих променять свои душенки на всякие-разные преференции?

— Да, — Стикс кивнул. — Не бойся, если надо, их станет четыре. Главное — обеспечь души, а там, всё будет.

— Тогда я пойду, — сказал Сеня открывая дверь, — счастливо оставаться!

— Сейчас, пойдёт он! Я с тобой, Сенечка. Я всегда буду рядом, пока хозяин не разрешит мне плюнуть на дальнейшую судьбу твоей августейшей персоны и лететь по своим делам или по каким-нибудь другим, что вероятнее…

— А в туалет без тебя можно ходить?

Проигнорировав последний вопрос, Стикс вылетел в открытую дверь на лестничную клетку и исчез в подъезде. Сеня запер дверь, беспокоясь о том, как бы кто не увидел «рогатого», который тем временем прошмыгнул на первый этаж. Внизу, у двери в подъезд он столкнулся с Зоей Ивановной, промолчавшей в ответ на вежливое: «Здравствуйте!» и удостоившей, по её мнению, непутевого соседа лишь недовольным взглядом.

— Что за хамка… — тихо пробормотал Стикс, глядя вслед поднимавшейся по лестнице даме.

Как оказалось, бес действительно оставался невидимым для остальных людей. Сеня, боявшийся, как бы соседка не покинула наш мир раньше положенного срока, увидев адское создание, облегченно вздохнул.

Выйдя во двор, он достал из кармана пачку «Пимстона», выудил сигарету и закурил, жмурясь от яркого солнца.

«Эх! Солнышко светит! Ни тебе ветра, ни облачка на небе, благодать! — Сеня мысленно порадовался отличной погоде — так и не скажешь, что середина сентября на дворе».

Стикс показал хвостом в сторону, намекая, что пора бы топать в «Наследие», которое многие жильцы близлежащих домов искренне ненавидели, считая рассадником пьянства. С точки зрения закона и правил розничной торговли это был обыкновенный магазинчик, продававший населению алкогольную продукцию, правда, не ограничиваясь стеклянной тарой — любой желающий мог купить дары Бахуса на разлив, в количестве от пятидесяти грамм. Желающих хряпнуть горькой, но не имеющих возможности разжиться целой бутылкой, находилось предостаточно — местные представители касты синелобых каждое утро собирались у закрытых дверей «Наследия» и ждали открытия с трепетом. И с тремором. По крайней мере, некоторые.

Сеня шагал мимо небольших торговых павильонов — так называемых «стекляшек», в которых добрые граждане Энска покупали хлеб, мясо, корм для домашних любимцев и другие полезности хозяйственного назначения. Владелец «Наследия» обустроил свою «наливайку» в самом конце ряда. Внутри павильона троица алкашей пересчитывала мелочь, по всей видимости, соображая на бутылку «огненной воды». Ещё один вышел на улицу и не спеша направился по одному лишь ему известному маршруту.

Чуть поодаль, слева от входа в павильон, стоял пятый любитель алкогольных напитков, который недовольно поглядывал на проходящих мимо граждан, попыхивая на редкость вонючей сигареткой. Да что там любитель, судя по грязной вытертой и местами рваной куртке, слипшимся темным волосам и опухшей роже с фингалом, это был никакой не любитель, а большой поклонник до разного рода выпивки!

«Пьянь, рвань, на вид лет сорок, может чуть поболее. Морда гнусная. Стоит в сторонке, смотрит волком, значит злой и трезвый, то есть, денег на пузырь у него нет. А раз так, то мы, скорее всего, договоримся!» — мысленно заключил про себя Сеня, разглядывая смолившего выпивоху.

— Так, стоп! — воскликнул Стикс. — Стоп! Думаю, мне лучше принять другой облик.

— Почему? — Сеня остановился, удивленно посмотрев на парящего рядом беса. — Тебя же никто не видит! Какая разница, как ты выглядишь?

— Что-то мне кажется, ты опять хочешь меня поддеть, — проворчал Стикс. — Во-первых, я один из самых красивых обитателей Преисподней! Во-вторых, один из самых высоких бесов!!!

— Да, ладно тебе! Я не хотел сказать ничего обидного, — оправдывался Сеня, — просто не могу понять, зачем?

— Вдруг здесь окажется какой-нибудь человечишка, пребывающий в измененном состоянии сознания, и увидит меня…

— Каком состоянии? — не понял Сеня. — Чего ты сейчас сказал?

— Проще говоря, пьяный в дугу, — пояснил Стикс. — Ты же наверняка слышал выражения, вроде «допился до чертей»? Так вот, это то самое состояние и есть. Лучше я приму облик какого-нибудь земного создания.

— Ну, давай. Раз надо, то надо, — Сеня кивнул. — И в кого ты превратишься?

— В розового, матушку твою, пони! — бес потихоньку начинал выходить из себя, то ли от бесконечных вопросов, то ли от обиды на нелестные комплименты его внешности. — Отвернись!

— Зачем?

— За тем, что превращение возможно только в условиях полной концентрации, а когда на тебя смотрят, ни о какой концентрации не может быть речи!! — Стикс перешёл на крик. — Ты тупой, да, Сенечка?!!!

«Ого! Это ж надо, как мы себя любим, самого высокого и самого красивого! В аду среди прочих образин он, может, и модель, но, встретив такого «красавца» на улице, самый обыкновенный человек просто умрет от сердечного приступа или, в крайнем случае, обделается. Впрочем, не стоит лишний раз злить моего самовлюбленного помощника и лучше впредь не поднимать тему эстетических особенностей его рогатой морды…» — отметил Сеня про себя, ожидая, пока завершится превращение.

— Готово! — наконец отозвался Стикс.

В качестве альтернативы бесовской морде он выбрал обличье ворона. Черная птица, каркнув, уселась на железный козырёк, свисавший над входом в павильон «Наследие» и каркнула снова, замахав крыльями, словно призывая удивленного Сеню прикрыть рот и заняться делом. Тот решил взять быка за рога без лишних слов, однако для начала с потенциальным клиентом пришлось подружиться. Как поётся в известной вариации одной не менее известной песенки: с голубого ручейка начинается река, ну а дружба начинается с бутылки…

В магазине Сеня купил пузырь «Паленушки». Подойдя к недовольному пьянице, он предложил:

— Сообразим?

— Чего? — пробурчал тот, не понимая, какое «счастье» ему ниспослал Бахус. — Иди отсюда!

— Значит, выпить не поможешь? Досадно… ну тогда пока, — Сеня развернулся, делая вид, будто собирается уходить.

— Э, погоди! — до выпивохи вдруг дошло, что упускать такую удачу, как минимум грешно и Бахус никогда не простит ему столь опрометчивого поступка. — Погоди! Выпить, говоришь? Выпить я помогу! Кто ж откажется помочь доброму человеку?!

— Правда? — Сеня изобразил на лице искреннюю радость. — Вот и отлично! Слушай, а может у тебя товарищ есть, а? Сообразили б на троих!

— Товарищ-то есть, да вот только хватит ли нам на всех водовки вкусненькой?

— А за это не переживай! — Сеня махнул рукой. — Если надо, я ещё куплю!

Знакомство, можно сказать, состоялось. Никита или Никитос, если для ближайших друзей, пригласил Сеню в соседний двор, где на лавочке одиноко сидел его корефан Сергей, или попросту Сега, если опять-таки для ближайших друзей, к которым относились все щедрые собутыльники. Дружбан Никитоса, ждал возвращения жены, которая ушла на работу рано утром, так и не дождавшись своего благоверного с очередного пьяного загула, начавшегося ещё вчера вечером.

Лысый бородач с большим пивным пузом выглядел намного опрятнее Никитоса — по крайней мере, на его куртке не было грязных пятен, а на джинсах, пусть и слегка потертых, Сеня не заметил ни одной заплаты. Увидев пузырь «Палёншуки», купленный новым «другом», Сергей воспрянул духом и, не раздумывая, согласился продолжить знакомство дома у Никитоса, который жил в кирпичной пятиэтажке напротив. Ворон, вернее Стикс, в вороньем обличье, всё это время следовал за тремя джентльменами, подружившимися на почве алкоголизма, перелетая с одного дерева на другое.

Сеня не спешил заходить в подъезд. Глядя на своих новых друзей, он подумал: «Семён Алексеевич, ты же прекрасно знаешь, кто перед тобой — типичные представители вида алкоголикус обыкновенус, которым твоя бутылка как мёртвому припарки! Кажется, имеет смысл купить ещё одну, а то и две, на всякий случай…»

Дружбаны крайне положительно восприняли предложение прихватить ещё парочку пузырей «Палёнушки». Развернувшись, компания двинула в «Наследие» за добавкой. Короче говоря, через полчаса дома у Никитоса на кухонном столе возвышалась «батарея» из трех бутылок горькой.

«Блин, а я думал, у меня дома хронический бардак и триндец во всех смыслах!» — удивлённо подумал Сеня, осматриваясь в жилище «приятеля».

Глядя на рваные обои, потрескавшийся потолок, разбросанную по полу одежду, цветочные горшки, в которых давно ничего не росло, кроме «посаженных» хозяином окурков и свалку пустых бутылок в углу, он понимал, какой же у него дома марафет! Не то что у Никитоса…

Собственно, ничего удивительного, а для людей, подобных Никитосу, даже неплохо, в целом, если не придираться по мелочам и сделать скидку на маргинальщину. За окном Сеня увидел ворона, внимательно следившего за происходящим в квартире — разумеется, Стикс никуда не делся и всё это время находился почти в самой гуще событий.

Распивая горькую, джентльмены попутно выяснили, ху из ху. Никитос за свои без года сорок лет сделал карьеру запойного пьяницы. Лет пятнадцать назад хозяин обветшалой квартиры был женат и даже завел со своей супругой парочку сорванцов. Семья оказалась совершенно несовместима с разгульным образом жизни — в итоге Никитосу пришлось выбирать между пьянством и семьёй, которая, как ты уже догадался, мой дорогой читатель, утонула в пучине сорокаградусного напитка.

Пять лет супруга терпела постоянные загулы своего благоверного, а потом в один прекрасный день собрала вещи и переехала с детьми в родительский дом, а ещё через год подала на развод, потому что её благоверный не собирался прекращать бесконечный запой. С тех пор Никитос больше ничего не слышал об утраченной семье, да и слышать, в общем, не хотел, потому как квасить гораздо веселей без супруги, обременявшей его существование парочкой спиногрызов.

Сега оказался моложе корефана почти на пять лет. Второй пьянчуга был женат и время от времени даже перебивался случайными заработками, когда жена совсем уж проедала плешь, но в основном обязанности добытчика материальных благ лежали на хрупких плечах его супруги. Посиделки на шее у благоверной Сега считал абсолютно нормальным положением вещей, поэтому, когда глупая баба возмущалась хроническим тунеядством супруга слишком уж рьяно, тот вразумлял её парочкой звонких «лещей», а иногда и фингалом, который потом приходилось замазывать тремя слоями тонального крема. Сега иногда практиковал рукоприкладство и в отношениях со своей двенадцатилетней дочкой, чьё уважение к горе-папаше таяло с каждым днём.

— Переходный возраст, видите ли у неё! — возмущался антипод великого и ужасного Макаренко. — Да мне похуй!!! Папка сказал, значит сказал! Не грех и врезать мелкой лярве — пусть уважает батю!

— Точно! — кивнул Сеня, мысленно выругавшись: «Козёл ты, Сега, самый настоящий!» — и предложил: — А давайте ещё по одной?

— Давайте, мужики! — радостно поддержал Никитос.

— Так, господа, — Сеня решил перейти к делу, — хотите, чтобы у вас водка никогда не заканчивалась?

Никитос и Сега переглянулись, ожидая продолжения шутки. Разумеется, продолжения не последовало. Улыбающийся хозяин дома, махнув рукой, разлил остатки второй бутылки.

— Хрен ли вы лыбитесь?! — возмутился Сеня, находившийся изрядно навеселе, хотя и старался пить меньше всех, пропустив добрую половину тостов.

— Пошутил, что ли братан? — Сега усмехнулся. — Извини, но просто ни смешно ни хрена…

— Нет, нет, нет! Какие уж тут шутки, — настаивал Сеня. — Хотите, чтобы в двух вон тех пузырях, — он показал на две пустые бутылки, которые Никитос поставил на подоконник, — никогда не заканчивалась водка?

— Конечно, хотим! — воскликнул Никитос. — Только хрен так будет… комик, бля! — и легонько толкнул Сеню в плечо.

— Ну, хотим, — согласился Сега. — Правда, хотелки наши…

Сеня так и не услышал, что там с «хотелками». Пару секунд у него в ушах раздавался звон, заглушающий всё на свете. Пустые бутылки, стоявшие на подоконнике, наполнились водкой до краёв. Сеня сам не понял, как произошло это маленькое чудо — он просто на мгновение закрыл глаза, а когда открыл и увидел тару, наполненную огненной водой, подумал: «Вот, как это работает! Значит, я действительно могу исполнять чужие желания… но это также значит, что далеко не всех, а только тех людей, чьи души хочу купить? Как и говорил Люцифер…» — и сказал:

— Обернитесь, джентльмены!

— Нахрена? — спросили «джентльмены» в один голос.

— Водочка вкусненькая на окне стынет…

Удивлению Сениных «друзей» не было предела! Увидев два полных пузыря горькой, которые к тому же совсем недавно опустели, Сега с Никитосом выпали в осадок. После минутного ступора они попробовали водку — вкус ничем не отличался от привычной «Палёнушки», пользовавшейся большим спросом у постоянных клиентов «Наследия».

Алкаши принялись разливать горькую, радостно причмокивая. Наполнив парочку граненых стаканов, они с удивлением отметили, что водки в бутылках по-прежнему по горлышко. Никитос решил наполнить и другие пузыри, валявшиеся в комнате. Сега тем временем лихорадочно разливал водку во все емкости, оказавшиеся под рукой: пыльную цветочную вазу, пару тазов, грязные кастрюли, валявшиеся под раковиной, и даже в пластмассовый стаканчик, вытряхнув из него старые зубные щётки.

Квартира буквально пропиталась запахом спирта. Сеня открыл окно и вышел на балкон, задыхаясь от вони. Ворон, сидевший на дереве, замахал крыльями.

— Всё идет по плану? — поинтересовался Стикс.

— О! Так ты можешь говорить? — язык удивленного Сени слегка заплетался. — Ты же вроде птица!

— Как видишь, это не мешает мне говорить. Итак, всё идет по плану?

— Ну… в некотором роде… — Сеня икнул. — Думаю, мы с ними договоримся.

— Попробуй, попробуй. А я тут посижу… Как же у вас там воняет!

Сеня махнул рукой, мол, издержки производства, ничего не поделаешь. Прикрыв нос, он вернулся обратно в комнату. Никитос и Сега с некоторой настороженностью смотрели то на бутылки, которые оставались полными, сколько бы водки из них не вылилось, то на своего нового знакомого.

— Как это? — спросили они в один голос. — В чём фокус?!

— Ни в чём, — Сеня отмахнулся. — У меня к вам деловое предложение!

— Какое? — полюбопытствовал Никитос.

— Я исполняю любое желание в обмен на ваши души. Разумеется, желание гарантировано каждому.

— Души?.. — переспросил Сега.

— Ага, — Сеня кивнул. — Вам они без надобности, я так думаю.

— А тебе зачем? — спросил Никитос, глотнув из своей бутылки.

— Это уж моё дело.

Сеня сходил в прихожую, нашёл на вешалке куртку, достал контракты, ручку и ввернулся обратно в комнату. Офигевшие продавцы внимательно разглядывали договора купли-продажи, исписанные рунами, пентаграммами и странными символами. Разумеется, ни один из них не смог прочитать сатанинскую писанину — проще расшифровать рецепт участкового терапевта, который выписал то ли парацетамол трижды в день, то ли цианистый калий на один раз, зато наверняка и с гарантией.

— Давайте ваши желания, — проговорил Сеня, плюхнувшись на диван.

— Желания, говоришь… — Никитос помедлил. — Хочу еще одну такую! — он тихонько щелкнул пальцем по бутылке, отозвавшейся звонким «дзынь».

— И мне! — Сега закивал. — Такую же хочу! А то вдруг первая разобьётся!

Никитос, улыбаясь, кивнул, глядя на Сегу — как гласит древневавилонская мудрость, умные люди мыслят одинаково. Хотя, тут актуальнее была бы старая добрая пословица, утверждающая, что у дураков мысли сходятся. Очевидно, наши предки и вавилоняне имели в виду одно и то же, правда, строители самой высокой башни предпочитали мягкую вежливость острой правде, которая, как известно, режет глаза, а посему частенько бывает не любима.

Сеня мысленно представил ещё пару бутылок на столе. Снова в его голове раздался громкий звон, нестерпимо громкий! И… ничего не изменилось. На столе по-прежнему стояла пара бутылок, а оба пьяницы подобострастно смотрели на исполнителя желаний, ожидая новое чудо. Сеня моргнул… и тут на столе появились новые пузыри.

«Синяки» захлопали в ладоши, радостно матюгаясь. «Исполнитель желаний» раскланялся.

— Сеня, ты — Сатана, да? — осторожно спросил Сега, прикладываясь к своей второй бутылке.

— Не, я, скажем так, его торговый представитель.

— Как это?

— Долго объяснять…

Души пьяниц совершенно не интересовали, в отличие от бутылок, в которых никогда не кончалось сорокаградусное «топливо». Оба подписали контракты, сверкнувшие красным светом в тот момент, когда на них появились автографы продавцов. Завершив сделку, Никитос решил обмыть продажу собственной души, чокнувшись со своим отражением в зеркале, а Сега побежал наполнять ванну горькой, желая почувствовать себя аристократом, купающимся в шампанском. Конечно, водка будет покрепче, ну так и наши мужики не пальцем деланы! А Сеня, пошатываясь, поскорее убрался из убогой квартиры. Придя домой, он рухнул спать, не раздеваясь, и захрапел, пуская слюни на мягкую подушечку.