М.Е.Р.Ф.И. (СИ)

Глава 11

«1 число, месяц 6»

Хейн посмотрел на прошлую страницу и почесал бровь. С последней записи прошло всего две недели, но ему казалось, что прошла вечность. Произошло столько всего, что Хейн не знал, с чего начать.

Взгляд упал на ладони, и он горько усмехнулся. Ну конечно, с чего же еще начать…

«Кажется, я заражен. Я вампир…»

Зажмурившись, он надавил на карандаш и жирными линиями зачеркнул всю строчку. Черт возьми, об этом никто не должен знать. Никогда. Ни за что.

«Черт, об этом странно даже думать или писать, и тем не менее, у меня все больше доказательств этого. Постараюсь описать события последних дней.

Я не особо хорошо помню, что произошло на концерте «Эрозион» кроме того, что Лу была очень недовольна моим отсутствием. Помню, что в ушах постоянно шумело, перед глазами все было красным, а в горле першило и пересыхало. Помню, как лизнул руку знакомого Лу (как его там, Сти, кажется), а потом меня вывернуло наизнанку. А еще помню, что после этого все прекратилось.

На следующий день меня трясло так, будто я ванну воппи выпил за раз. Я постоянно чесался и чесался, чувствовал себя блохастой крысой, но в какой-то момент все прекратилось».

Остановившись, Хейн поправил высокий хвост и задумчиво прикусил кончик карандаша. Он сидел в коридоре ВУЗа и старался не привлекать внимание. Тут было спокойнее: всем было настолько плевать на окружающих, что его едва ли замечали.

В любой другой день Хейн не решился бы прятаться в ВУЗе: сюда в любой момент мог прийти Лука, чтобы показать какому-нибудь преподавателю очередную «гениальную разработку гениальной игры, которая переживет его в веках». Но сегодня Лягушонка точно не было: вернулись его родители с каким-то интересным сюрпризом. Пожалуй, впервые в жизни Лука с таким нетерпением ждал их возвращения.

Мимо прошла невысокая полная студентка с серьезным взглядом. Она подозрительно посмотрела на сидящего на полу Хейна, и тот демонстративно уткнулся в блокнот, делая вид, что занимается.

Перед глазами вновь появилась зачеркнутая строка, ее буквы будто проступали сквозь жирные линии.

«Итак, за эти несколько дней я обнаружил непонятную связь между кровью и вирусом (буду называть это так). Когда появляются волдыри, я постоянно сильно расчесываю кожу, до крови. Едва кровь появляется, чесотка успокаивается, зуд исчезает, а через некоторое время пропадают и волдыри.

*В этом я не уверен, но мне кажется, что со временем крови хватает на все меньший срок. К сожалению, я не фиксировал, но неделю назад я мог использовать кровь и спокойно отработать смену, а вчера скрутило прямо за стойкой через пару часов. Едва не разлил все, хорошо, что посетителей было мало.

В общем, мне кажется, что если кровь и была лекарством, то ее перестает хватать или она действует слабее».

— Такое впечатление, что я нарик, описывающий стадии привыкания к порошку, — проворчал Хейн под нос. Он закатал рукав и с опаской посмотрел на предплечье. Кожа была бледной, но, если всмотреться, казалось, что она пульсирует красными пятнами.

— А если не всматриваться, то не пульсирует, — оборвал сам себя парень. Не хватало ему еще лишних симптомов повесить на себя.

«Второе наблюдение: у меня начали быстрее расти ногти. Позавчера я коротко постриг их, а сегодня они уже выросли примерно на три сантиметра, заострились и начали загибаться. Я постоянно царапаю себя и Луизу, когда она утром ласкается».

Хейн задумчиво посмотрел на ногти, затем приказал Рону сфотографировать их и найти совпадения в интернете. Глядя на результат, Хейн задумчиво подергал индастрил: судя по всему, его когти похожи на когти хищных животных и птиц, которые занимаются добычей пропитания. Подобно крючьям, они цепляются за жертву и держат ее.

И что ему должно это дать? Вирус делает из него хищника для охоты в несуществующих лесах? И на кого он должен охотиться? В всей Паллида Мор остались только крысы да вороны.

Крысы…

Постучав карандашом по листу, он дописал.

«Нужно найти крысу. Посмотрим, что из этого получится».

Решить было проще, чем сделать. Юркие, почти заметные в темноте зверьки убегали, едва Хейн приближался к мусорным бакам. Он пробовал караулить их, встав рядом, приманить едой или наступить на хвосты, но крысы, будто издеваясь, испарялись, успевая схватить приманку. Потратив на неудачную охоту несколько часов, парень плюнул и ушел домой, решив придумать что-нибудь утром.

Хейн проснулся в полночь. Он стоял на кухне, держал в руке нож и водил им по запястью. Глядя, как под давлением ножа раскрывается кожа, обнажая розоватое мясо, как в ране скапливаются густые капли крови и стекают по руке, Хейна замутило. Если бы не пульсирующая в ранах кровь, он бы решил, что спит.

Черт, как он вообще тут оказался? Он рано лег спать, сквозь сон почувствовал, как рядом легла Луиза и прижалась к нему, как она положила руку ему на живот, вздохнула и уткнулась носом ему между лопаток. А теперь он стоит посреди кухни с тупым окровавленным ножом и исполосованными руками и выглядит как неудачливый самоубийца. А ведь Лу в любой момент может проснуться и зайти на кухню…

Тихо положив нож в раковину, Хейн оторвал бумажные полотенца, прижал к руке, упал на шатающийся стул и закрыл глаза. Вирус зудел и ворочался где-то внутри, затягивая его в круговорот боли. Кончики когтей цеплялись за края лопнувших волдырей, оставляя после себя беловатые полосы. Было больно, но терпимо. Но стоило парню потерять бдительность, как он тут же взвыл: надавив сильнее, когти «ушли» в мышцы почти на треть.

— Дьявол!

Прижав ладонь к порезам, Хейн часто задышал, захлебываясь и кашляя. Легкие повисли в ребрах, скачок адреналина заставил сердце гулко молотить о кости. Было чертовски больно и вместе с тем принесло значительное облегчения. Оторвав от липкой кожи пальцы, парень скривился: запястье сильно кровоточило и болело, кровь стекала тонкими ручейками.

Несколько капель упали на пол, и круглая «таблетка»-пылесос быстро засосала их, убирая следы. Камера на его крышке внимательно просканировала окрестности, почуяв непривычный биологический мусор. Встроенный сигнал приготовился спасать попавшего в беду человека: сирена внезапно огласила кухню диким воем. Выругавшись, Хейн стукнул кулаком по кнопке отмены, приказав заткнуться. Зажав руку, он быстро прошел в ванную, надеясь, что Луиза не проснулась.

— Свет. Включить. Вода. Включить. Холоднее, черт!

Ледяная струя окрасилась бледно-розовым. Глядя на нее, Хейн непроизвольно облизнулся и прислушался к себе. Его слегка шатало, он чувствовал непривычный, всепожирающий голод. Будто внутри сидело что-то или кто-то и отключал все желания кроме одного: больше крови.

Вернувшись на кухню, Хейн упал на табурет, чуть не промахнувшись. Перед глазами резко потемнело, пальцы задрожали, в горле запершило. Неловко скользнув рукой по столу, он сбросил на пол дневник. Тот раскрылся на последней странице. Хейн опустил глаза. Перед ним красовалась запись «Нужно найти крысу». Что ж, видимо, до утра он не подождет.

Наскоро перебинтовав раны прозрачным бинтом-регенератором, он оделся, плотнее запахнувшись в длинный плащ, и вышел на улицу, временами оглядываясь, будто параноик.

Ночью Паллида Мор слегка оживал: появлялись нетрезвые парочки и компании, в барах приветливо горели окна, а вывески подмигивали прохожим, предлагая приятно провести время. На парня со всех сторон навалились удушающие волны, в которых он отчетливо чувствовал нотки крови. Он слышал ее, чувствовал каждым нервом, каждой клеточкой до чертиков зудящей кожи.

Пробегавшая мелкая девчонка задела его плечом и, обернувшись на бегу, послала в путешествие в Преисподнюю. Проводив ее мрачным взглядом, Хейн быстро облизал губы сухим, как наждачка, языком. Он отчетливо увидел, как догоняет ее, валит на землю, прижимая носом к грязному асфальту. Его когти нарочито-аккуратно проводят по ее щеке и плечам, подбираясь к дрожащему на шее пульсу и одним ударом вонзаются в него. Когти заныли, одобряя план, и парень быстро спрятал руки в карманы, вонзив кончики в ладони. Видение испугало и отрезвило его.

Что если на месте этой незнакомой девчонки однажды окажутся Лу или Лягушонок?..

Громкий вопль отвлек его. Возле прохода к Яме завязалась потасовка: какой-то нетрезвый старик пытался выйти оттуда в Паллида Мор, игнорируя требования контролеров пройти через сканер.

Весь город знал: войти в Яму может кто угодно, а вот выйти оттуда не так-то просто, и дело не только в необходимом досмотре. Яма была пристанищем отбросов: воров, убийц, наркоманов, пьянчуг, бродяг, а также зараженных вампиризмом. Там нашли приют те, кому не нашлось места в обществе. Выпускали их оттуда неохотно: каждый второй был заражен.

— Да я тебя ща в морду плюну, козлина! — взвизгнул пьянчуга, руки которого явно грозились выйти из суставов, так сильно скрутили его контролеры в непроницаемых масках. — Я тут зашел, я тут и выйду, сволочь!

Безучастные контролеры отточенным движением подняли его и отнесли в неприметный металлический фургон, игнорируя крики и ругань. Хейна передернуло: он отчетливо вспомнил об увиденной в похожее местечко женщине. Никто не собирался заходить в Яму, зато на выходе оттуда образовалась очередь из десятков ярко размалеванных девушек и парней. Сзади надавили, и передние ряды полетели вперед, образовывая пробку. Большинство контролеров отошли к проходу, оставив на входе в Яму всего одного.

Как можно менее заметно юркнув через проход, Хейн мышью прошмыгнул за спиной отвлекшегося контролера и свернул в первый же переулок. Сердце сильно стучало, волнение било в виски, ладони стали мокрыми от волнения.

В Яме Хейн был впервые. Покосившиеся дома были низкими и отвратительно старыми. В них не осталось ни одного стекла, большая часть была лишена и дверей. Некоторые проемы заколочены досками или завешаны рваньем, но это были остатки добросовестных хозяев, давным-давно бросивших их. Фонари тускло светили, под каждым из них горел жаркий огонь в высоких ржавых бочках. Возле них стояли закутанные в тряпки тени, грея руки или жаря что-то. Они постоянно кашляли, сморкались, хрипели и сплевывали, непрерывно матерясь. Возле нескольких стояли высохшие дети, сжимая в тонких ручках полупустые чашки.

Асфальт в провалах и ямах покрывали вонючие лужи и что-то липкое, из-за чего при каждом шаге резиновая подошва кед хлюпала и скользила. Не разглядев в темноте яму, Хейн угодил в нее пяткой и чертыхнулся, прыгая на одной ноге. Несколько бродяг тут же повернули в его сторону головы, и тот поспешно затих, не решаясь привлекать излишнее внимание. Крысиный писк отчетливо звучал в его ушах. Он вел вглубь узкого переулка, идущего между стеной высокого дома с наглухо замурованными окнами и стеной.

Последняя разделяла соседние круги. Прищурившись, Хейн поднял очки на лоб, но все равно почти ничего не видел. Лишь огромные, по пояс, кучи хлама едва различались на более светлом фоне. Шершавая бетонная стена была покрыта тонкими царапинами и черными пятнами, следами ног и отпечатками рук. Приглядевшись, Хейн осторожно коснулся четырех вмятин и присвистнул: его когти идеально ложились в них. Должно быть, кто-то пытался вырваться всеми способами. По верху ограды шли витки колючей проволоки, поблескивающей в темноте. Она не выглядела опасной, но Хейн был уверен, что контролеры предусмотрели возможность попытки проникновения и провели по ней ток.

Поддавшись внезапному животному инстинкту, он резко прыгнул, схватил темноту и сжал в кулаке тощую, извивающуюся крысу с опаленными усами. Она пронзительно взвизгнула и попыталась укусить охотника. Тот машинально сжал пальцы и располосовал животное на две части. Кровавые куски упали на землю. Лысый хвост штопором завился и опал, передние лапы дернулись в агонии.

Крысиная кровь была теплой и липкой. Казалось, что вирус благодарен за нее: стоило Хейну нанести на волдыри капли крови, как та исчезала, будто испарялась. Сбросив пальто, парень смазал все нарывы и с облегчением почувствовал, как боль отступила.

Глубоко вздохнув, Хейн опустился на край помятого мусорного контейнера и закурил. Ему было до одури хорошо и спокойно, даже несмотря на запахи, звуки и место. Откинув носком ошметки крысы, он закрыл глаза, опустив очки на нос.

Вернуться обратно оказалось несложно. Контролеры никак не отреагировали на Хейна и едва глянули в сторону зеленого сигнала. Никто из них не заметил, как система подвисла на доли секунды, будто выбирая между двумя решениями. Они готовились к очередному нашествию обитателей низов, который каждую ночь выходили в поисках еду, воды и всего прочего.

Отойдя на несколько метров, Хейн довольно улыбнулся и проверил планшет. Рон тут же вытащил два листка: его хозяина искала Луиза, оставившая сообщение, и Лука. Почесав нос, парень велел связаться с другом.

— Ты что хотел? — вместо приветствия спросил он, услышав сонный голос Луки. На том конце заразительно зевнули и потянулись, послышался шорох. — Ты что, спишь?

— Я тебя слышу, — отозвался тот. — И сплю почти. Ты где был?

Хейн неопределенно махнул рукой. Описывать приключения не хотелось.

— Да так, — размыто ответил он. — Ты меня искал?

— Да, — вновь зевнул Лука и поднялся. Он подошел к включенному компьютеру и постучал по клавиатуре, привлекая внимание Дерк. Та сонно поморгала и укоризненно уставилась на хозяина. Пытаясь выработать режим, тот установил для помощницы функции отслеживания сна, но, видимо, это мало помогало. — Я тут одну штуку придумал.

— Я ничего не понимаю в твоих программах, — закатил глаза Хейн, быстро идя по улице. На улице похолодало, хотелось поскорей нырнуть в теплую кровать и прижаться к сонной Луизе. — Ты же сам…

— Я не про игру, — перебил его друг. Помотав головой и широкой зевнув, Лука проснулся, и Хейн услышал знакомые нотки гордости в его голосе. — Я придумал одну интересную штуку, которая может помочь миру, и она не связана с играми и прочим. Готов? Это связано со сканерами для вампиров!

— Рассказывай, — вытащив очередную сигарету, усмехнулся Хейн. Ему нравилось слушать Луку в таком состоянии: тот светился энтузиазмом и с восторгом описывал какие-то вещи и сыпал терминами, о которых Хейн не имел ни малейшего представления.

Зевнув, Луиза перевернулась на другой бок и приоткрыла глаза. В кровати Хейна не было, но с кухни доносился бубнящий голос, и отчетливо тянуло табаком. Поморщившись, она встряхнула волосами и тихо прошла на звук, набросив сверху футболку.

Хейн сидел на едва освещенной кухне и курил, стряхивая пепел в раковину и вытянув длинные ноги. Он кого-то слушал, поправляя гарнитуру на ухе, временами отвечал или согласно мычал, а в это время Рон резво искал информацию на тысячах сайтов. За окном было темно, даже фонари едва могли разогнать мрак, но Хейна это явно не смущало. Он негромко засмеялся, прикрыв рот ладонью. Рядом с его локтем лежали очки, отражая в черных линзах зеленую кляксу-ящерицу.

Прислонившись плечом к косяку, Лу тепло улыбнулась, глядя на любимого. Он сидел спиной к проходу и не видел ее, зато она отчетливо различала добродушную интонацию и чувствовала, что тот добродушно улыбается. Должно быть, на том конце был Лука: только он и девушка могли похвастать тем, что видят Хейна без очков и улыбающимся.

— Да уж, Сти тут ловить точно нечего, — хмыкнула Луиза, бросив короткий взгляд на часы. Они показали около трех ночи. Пожав плечами, девушка тихо ушла спать. Хейн достаточно взрослый, она не собирается укладывает его в кроватку.

Сидя утром за столом, парень мрачно пил обжигающий кофе, стараясь не смотреть на бодрую Луизу. Он так и заснул за планшетом, отключившись на середине рассказа Луки про какую-то сложную битву, в которой тот получил очень сильное и редкое оружие. Поспать ему удалось всего пару часов, после чего Луиза разбудила его, напомнив, что работа ждать не будет.

Косясь на невыспавшегося парня, та не могла удержаться от смеха. Недовольный, злой и небритый, тот выглядел очень забавно.

— Я оставила сообщение, почему ты не перезвонил? — вскользь заметила она, доедая тост. В холодильнике было пусто, вечером стоило заглянуть в магазин.

— Я пришел за полночь. Тебе это не смущает? — напрягся тот.

— Нет, — пожала плечами Луиза, жестом предлагая разделить тост напополам. — Будешь?

— Я с другой был, — соврал Хейн, глядя поверх очков на реакцию девушки. — Не мог ответить.

Насмешливо фыркнув, та бросила тарелку в раковину.

— Кухня. Раковина. Вымыть. Извини, дорогой, неубедительно.

— Почему?

— Я скорее поверю, что ты от меня к Лягушонку уйдешь, то есть к Луке, чем к другой, — засмеялась Луиза, поцеловала его в щеку и ушла.

Едва дождавшись, когда захлопнется дверь, Хейн зашел в ванную, включил свет и внимательно проверил тело. Ни следа вируса: ни сыпи, ни красных пятен, ни волдырей.

Что ж, если ему придется раз в неделю ловить крысу в Яме ради здоровья, он готов и на такие жертвы.

Сидя на работе, Хейн еще раз проверил руки, но ничего не обнаружил. Волдыри испарились, не оставив даже следа на коже, что не могло не радовать. Насвистывая засевшую в голове мелодию из рекламы, он улыбнулся молодой девушке. На ее руках сидел светловолосый мальчишка лет четырех в костюме лягушки, и Хейн фыркнул про себя, принимая заказ.

Приготовив кофе и немного покрутив бутылку на одном пальце (малыш с восхищением похлопал в ладоши), парень украдкой сфотографировал ребенка и отправил Луке. В ответ тот прислал свое фото в темно-зеленом худи с натянутым на лоб капюшоном. На нем были вышиты огромные глаза и розовые щечки.

«Моя круче», — горделиво гласила подпись.

«Неужели ты все еще не выбросил ее?

«Подарки не выбрасывают».

***

Худи подарил Луке сам Хейн несколько лет назад. После чудесного поступления в учебное заведение Хейн остался жить с новым другом. Это вышло случайно, даже внезапно: Лука просто показал, где гость будет спать, и Хейн не знал, как вежливо отказаться и не обидеть странного паренька. Он просто не находил слов, чтобы отказаться от молчаливого предложения пожить вместе.

— Почему бы тебе не пригласить пожить с собой какую-нибудь девчонку? — спросил через несколько недель Хейн, глядя на пишущего что-то на планшете Луку. Тот мгновенно замер и невольно поджал длинные пальцы.

— К чему ты клонишь?

— Это просто вопрос, — пожал плечами Хейн, глядя в планшет. Лука прислал ему несколько книг, которые необходимо было прочитать, чтобы хоть немного понимать, о чем ему говорят преподаватели, но от слишком «сухого» текста слипались глаза. — Как ты только что-то понимаешь в этой заумной ерунде?

Повернувшись, Лука хмыкнул и потер нос. Отрезанный в детстве от других детей, он получал базовое образование дома и сам вбирал, что изучать. Выбранные книги не казались ему слишком сложными, это была база.

— Прочитай их хоть один раз.

— И зачем мне это?

— Я, конечно, сделаю за тебя задание, но, если преподаватель спросит что-то, тебе потребуется объяснить, что ты вообще ему показываешь, — отозвался Лука, глядя в планшет. Из-за вопроса Хейна он забыл, о чем думал. — Что ты говорил про пригласить?

— Я спрашивал, почему ты не хочешь пригласить девчонку пожить с тобой.

— Какой девчонку и зачем она мне тут нужна? — нажав несколько кнопок, Лука вновь задумался. Что-то в программе было не так, хотя результат она выдавала правильный.

— Потому что я скоро съеду.

— Что? — резко развернулся Лука, обиженно глядя на друга. — Зачем?

Вздохнув, тот подергал дреды. Родители Луки заплели их ему совсем недавно, и Хейн еще не привык к ним.

— Как это «зачем»? Я же не могу жить с тобой постоянно.

— Можешь.

— В одной комнате? Лягушонок, нам не по восемь лет, это как-то…

— Я у нас есть гостиная, можешь жить там.

— Лука, я не могу оставаться у тебя. Это неправильно по многим причинам.

Открыв было рот, Лука тут же закрыл его и отвернулся, обиженно надувшись. Спорить было бесполезно, в общем-то, Хейн прав. Наверняка он вскоре найдет себе подружку, и они решат съехаться. То, что Луку устраивает совместное проживание, не значит, что это проживание устраивает самого Хейна.

Глядя на загрустившего Луку, Хейн почесал затылок. Черт, кажется, он оплошал. Надо было сказать как-то мягче, осторожнее, как-то иначе. Хотя с другой стороны, с чего ему вообще церемониться? Он ничего не обещал этому парню, даже не навязывался в друзья. Хотя в общем-то друзей у Луки и нет…

Вздохнув, Хейн прикусил себе язык.

— Да не расстраивайся. Я буду в гости заходить, да и учимся вместе, будет созваниваться.

Тот молча кивнул, обводя пальцем программный код.

— Хочешь, я тебя с какой-нибудь девчонкой познакомлю?

Лука отрицательно помотал головой и дернул плечом.

— Лягушонок!

— Что?

— Хватит вести себя как будто я тебя у алтаря бросил!

Тот поморщился, не глядя на друга

— Ну и выражения, ужас.

Закатив глаза, Хейн порылся в собранном рюкзаке.

— Повернись на минуту.

— Зачем?

— Просто повернись, что за тупой вопрос?

Вздохнув, Лука развернулся на стуле, и Хейн бросил ему увесистый сверток, похожий на подушку. Повертев подарок в руках, он посмотрел на сидящего с планшетом друга.

— Что это?

— Разверни и узнаешь.

— А вообще?

— Подарок. Какой же ты недогадливый.

Лука подозрительно повертел сверток в руках и даже потряс его. Вроде в ближайшие дни не намечалось ни одного праздника, о его дне рождения Хейн не знает, так в честь чего этот презент?

Задумавшись, парень не сразу заметил, что Хейн пристально смотрит на него и ждет.

— Может, просто откроешь его?

Разорвав упаковку, Лука вытащил нечто зеленое и открыл от удивления рот. Это было худи, сделанное в виде лягушки: темно-зеленого цвета, приятное на ощупь, с огромным капюшоном, в котором легко можно было спрятаться целиком. На капюшоне была нарисована улыбающаяся лягушачья «мордочка», карманы выполнены в виде ее лап. Лука несколько дней назад смотрел на худи в витрине, но отказался от покупки. Он потратил все карманные на очередную технику и не хотел беспокоить родителей по пустякам.

Вспомнив цену худи, Лука округлил глаза. Наблюдавший за ним Хейн наклонил голову.

— Что-то не так?

— Я не могу его взять, — запинаясь, пробормотал парень, облизав губы. — Оно же стоит состояние.

— И что? Это подарок, нельзя отказываться. И потом, какое состояние? Ты преувеличиваешь.

Ошарашенный Лука поднял глаза, не замечая, что очки съехали на кончик носа.

— Хейн, да оно дорогущее. Ты с ума сошел, дарить такие вещи? На эти деньги можно было бы…

Резко поднявшись, тот подошел ближе, взял худи и расстегнул молнию, затем накинул его на плечи друга, натянув капюшон на растрепанную макушку.

— Лягушонок, это подарок, — твердо произнес он, глядя Луке в глаза. — Неважно, сколько оно стоит и что можно купить на эти деньги. Это по-да-рок.

— Ты полный псих, — улыбнулся тот. Худи было очень мягким и теплым. — Спасибо.

— От тебя научился, — хмыкнул Хейн, возвращаясь к книгам. — Хотя лучше бы я научился чему-то другому. Что за бред ты мне подсунул? Ни слова не понимаю!

Засмеявшись, Лука поправил капюшон, выглядывая из-под него.

***

Поправив капюшон, Лука показал язык.

— Кстати, худи прекрасно сохранилось. Качество на высоте.

— То есть новое дарить тебе не нужно?

— Нет, но можешь найти носки под него.