Маг по случаю

Глава 8

- Исландия? Ты уверен?

- Да. Других вариантов нет.

Я расстелил на столе бумаги с рисунками и, чтобы окончательно развеять сомнения, положил сверху оригинал – медальон из Тибета. Ни к самому Тибету, ни к его философии и образу жизни этот медальон отношения не имел. Единственное, что его связывало с горной страной – это то, что я получил его там, в пещере отшельника, из рук будущего Далай-ламы. Что уже стало в определенном смысле традицией – куколка вуду в Сибири, буддийская книга в Доминикане, молот Тора в Тибете. Да-да, амулет являлся ничем иным, кроме как символом скандинавского бога грома и бури, рыжебородого богатыря, сына великого Одина.

Честно сказать, я не сразу поверил, что эта укороченная бранзулетка, похожая на маленький якорь, и есть легендарный Мьельнир, точнее, его упрощённая копия. Но потом сверился с интернетом, и оказалось, что да, именно таким его представляли викинги и представляют сейчас их потомки из Скандинавии. Не слишком большой, с «обрезанной» рукоятью и двумя зауженными бойками.

Руны на медальоне я переводил трое суток. Долго, а что поделаешь? Мало того, что древние, так ещё и шифрованные. Пришлось даже лезть в магическое хранилище знаний, из которого перед поездкой в Лхасу, обучая меня языку, черпала сведения моя призрачная подруга. Теперь же, с восстановленными процентов на восемьдесят навыками и способностями, я это делал сам, без чужой помощи и подсказок. Не зря всё-таки просидел семь недель в трансе, читая священную книгу и путешествуя по «виртуальным» мирам. Хотя насчет виртуальности можно было бы и поспорить – уж слишком реальными они выглядели, да и умения я там приобрёл не мифические, а самые что ни на есть настоящие.

- Вот, смотри, – я ткнул пальцем в один из рисунков. – Эта руна означает огонь, эта – гору. Вместе что получается?

- Вулкан? – немного подумав, предположила Лариса.

- Правильно. А где в скандинавских странах ещё остались вулканы?

- В Исландии, – нехотя признала колдунья.

- Во-от. А теперь смотрим сюда, – я указал на другой рисунок. – Это цифры. Один, девять, семь, три. Как думаешь, что это означает?

- Видимо, год.

- Да. Скорее всего. Сам амулет – старый. По оценкам экспертов, его изготовили веке в девятом-десятом. А вот надписи сделаны гораздо позже, лет пятьдесят назад…

О том, что несколько рун появились ещё позднее, возможно даже, что нынешним летом, я говорить не стал.

- …Короче, год 1973-й – это, вероятней всего, время какого-то важного события, повлиявшего на жизнь того, кто эти руны нанёс.

- И что же такого случилось в этом году?

- В Исландии в этом году приключилось одно достаточно любопытное извержение. Оно произошло не на основной территории, в долине вулканов и гейзеров, а на небольшом островке Хеймаэй в восьми милях к югу от собственно Исландии. Это извержение стало неожиданностью и для жителей, и для учёных. Одноименный с островом город был практически полностью засыпан чёрным вулканическим пеплом, многие дома разрушены. Стекавшая в море раскалённая лава остановилась в считанных метрах от порта. Всё население острова, а это чуть больше четырёх тысяч человек, эвакуировали на большую землю. Лаву в течение месяца охлаждали морской водой с помощью мощных насосов. Застывшая лава увеличила площадь острова на десять процентов. Впоследствии на этой территории построили около ста новых зданий, а по склонам вулкана проложили специальные трубы, которые до сих пор используется для отопления города… Смекаешь, к чему я веду?

- Всё это достаточно интересно, но почему ты считаешь, что наш амулет относится именно к этому острову? Только благодаря цифрам? – усомнилась Лариса.

- Знаешь, как называется местный вулкан?

- Как?

- Эльдфедль. Огненная гора…

Так же как на Тибет и в Доминикану, в Исландию мы летели не напрямую. Транзитной остановкой стал Франкфурт. В немецком аэропорту пришлось зависнуть почти на полсуток. Не потому что не было подходящих рейсов, а потому что я ждал подходящую для этой поездки спутницу.

- Ты хочешь, чтобы я снова в кого-то вселилась? – удивилась моему желанию Лара.

- Да. Хочу.

- Но зачем?

- Я тебе потом объясню.

Спорить ведьма не стала. Просто пожала плечами и тоже принялась ждать.

Удивительно, но в отличие от путешествия на Гаити, на этот раз она не настаивала, чтобы самой выбирать объект для вселения, а предоставила этот выбор мне.

Вообще, после Тибета в наших с ней отношениях наступил какой-то странный период. Мы стали относиться друг к другу… более настороженно что ли? Словно какая-то кошка вдруг пробежала и уже появляющиеся ростки доверия бесследно исчезли, будто их никогда и не было. Временами мне даже казалось, что Лара просто боится быть рядом, однако и сбежать от меня тоже не может. Как говорится, и хочется, и колется, и мама не велит. Возможно, всё дело в возвратившихся ко мне магических навыках, что стало для ведьмы сюрпризом. Роли ведомого и ведущего в нашем «тандеме» сменились. По факту, мне больше не требовалось чему-то учиться у Лары, а ей давать снисходительные советы напарнику, что и как делать. Хотя, может быть, я и преувеличиваю, и девушка таким положением не тяготится, просто мы оба чувствуем: финал близок и… кто знает, чем всё закончится?..

«Подходящий объект» я обнаружил около стойки автоматической регистрации. Молодая женщина лет 25-27 пыталась зарегистрироваться на рейс до Рейкьявика, постоянно сверяясь то с паспортом, то с экраном смартфона. Что-то там было не так, и ей никак не удавалось завершить операцию. Красавицей она не выглядела. Пухленькая, невысокая, без макияжа, с растрёпанными рыжими волосами, кучей веснушек, одетая «по-походному»: в мешковатую куртку, растянутый свитер и тяжеловесную обувь – туристические ботинки с высокой шнуровкой.

Конечно, я знал, что большинство нынешних европейских фрау и фрекен не особо следят за собой и наплевательски относятся к своему внешнему виду, но поскольку слишком уж близко с ними не сталкивался, постольку и внимания на них не обращал и относился, по большей части, как к мебели или промышленному оборудованию – стоит себе где-нибудь в уголочке, работает, жужжит потихоньку… главное, не налететь ненароком и внутрь не соваться, пусть этим делом местные занимаются, они типа привычные.

Сегодня этому принципу, увы, пришлось изменить.

После дистанционного магического внушения дама забыла о регистрации, закинула за спину рюкзак и, словно зомби, направилась в нашу сторону. Когда она подошла к нам, я развернулся к Ларисе и кивнул на замершую манекеном девицу:

- Вот, прошу любить и жаловать. Эту милую фрекен зовут Эльза Штюбе. Располагайся.

- Ты взял её под контроль? – Лара переводила взгляд с меня на «объект вселения» и обратно и изо всех сил пыталась понять, в чём фокус. – Но… это же невозможно!

Я улыбнулся.

- Ты не права. Мне – возможно.

- Но ведь она… женщина.

- И что в этом странного?

Ведьма пару секунд смотрела мне прямо в глаза, но всё же не выдержала и отвела взгляд.

- Да. Всё верно. Действительно ничего странного.

Она развела руками и шагнула в застывшую перед ней немку. Та «привычно» качнулась, вздрогнула и…

- Она… она…

- Что она?

- Она же… беременная!

- Да. Беременная. Тебя это удивляет?

Я с интересом смотрел на напарницу, а она, судя по всему, столь же внимательно прислушивалась к себе и своему «новому» телу.

- Да нет, просто это так необычно… – Лара вдруг перестала «заниматься собой» и резко вскинула голову. – Скажи, почему ты выбрал её?! Ведь ты же всё знал! Зачем тебе это? Ты это специально? Чтобы проверить, да?!

- Проверить? Что? – уставился я на Ларису.

Та неожиданно стушевалась.

- Что, может, я тоже… ну, тоже когда-то была… того-этого…

- И в мыслях не было.

- Тогда зачем?

Я устало вздохнул.

- Я уже говорил. Все объяснения после. А пока… просто поверь. Хорошо?

Девушка прикусила губу и молча кивнула.

В принципе, этого было достаточно. Хотя… кто знает…

** *

Все три часа лёта от Франкфурта до столицы Исландии мы с Ларой изучали найденный в рюкзаке дневник. Эльза Штюбе, как выяснилось, была начинающим вулканологом. В Рейкьявик она направлялась по поручению своего университета, чтобы принять участие в какой-то научно-практической конференции. Легенда почти идеальная. Совпадение? Не уверен. Пусть даже я сам выбрал эту «девицу», но… мало того что беременная, так ещё и вулканами занимается.

Полное ощущение, что её ко мне подвели.

Кто?

Вариантов два. В крайнем случае, три. Лариса, Сар’хак и кто-то мне неизвестный.

В последнее верится мало. Вряд ли Сар’хак или Лара стали бы посвящать в наши магические дела кого-то ещё, а сам по себе этот неизвестный ничего о нас не узнал бы. Единственный, кого можно подозревать в информационном сливе – это судья, чёрный шар, архонт таинственного конклава. Хотя, если вспомнить детали того «судебного заседания», ему абсолютно без разницы, кто победит в противостоянии двух начал, добуду я печать андрогине или не добуду. Любому судье, если он и вправду судья, нет смысла помогать какой-либо из сторон, что так, что эдак, он просто вынесет приговор и дело закроется. Поэтому остаются двое: ведьма и демон.

Могла Лара нанести «свежие» руны на медальон, пока я «читал книгу»? Безусловно. Золотая цепочка давала возможность воздействовать на реальный мир, и ведьма-призрак вполне могла этим воспользоваться. Вопрос: зачем? Самый очевидный ответ: чтобы дать мне подсказку. Почему прямо не сообщила? Видимо, потому что нельзя. Помню, она ещё во время поездки в Сибирь говорила, что, мол, если сильно разоткровенничается со мной, её уничтожат… В то же время её реакция на «незапланированную» беременность выглядела убедительной и естественной. Чтобы так сыграть, надо быть поистине гениальной актрисой, а в Ларе я до сих пор ничего подобного не замечал. Пусть женщины все по природе актрисы, но настоящие Сары Бернар – единицы. Так что, скорее всего, прямого отношения к рунам она не имеет, немецкую барышню-вулканолога ведьма мне не подставляла, и, значит, за эту «подставу» отвечает Сар’хак.

Мог ли он написать на реверсе медальона то, что я после расшифровал и принял затем к исполнению? Естественно, мог. Ему это было раз плюнуть. Причем, ещё до того как мы с Ларой появились в пещере. Амулет висел на шее Пучунты, а демон вселился в мальчика и полностью его контролировал. Вероятней всего, тот фарс, который разыграл демон, встретив нас на тропинке, являлся вовсе не приглашением к переговорам и тем более не криком о помощи. Просто Сар’хак хотел, чтобы я обязательно получил «молот Тора» и прочитал, что там написано. Зачем ему это надо? Ответ опять очевиден. Чтобы я попался в ловушку и сделал что-то неправильное. Логично? Логично. Единственное, что мешает принять эту версию за основную – это вопрос «Почему Лара не стала расшифровывать руны вместе со мной, поверила на слово и вообще – не увидела в медальоне подвоха?»

Чем больше я думал над всеми этими нестыковками, тем мрачнее становилось у меня на душе́.

В голове крутилось только одно объяснение. Ведьма и демон договорились. Причём, недавно – пока я «гулял» по мирам. Конечно, договорились не в том смысле, чтобы действовать сообща, а в том, чтобы разграничить «зоны ответственности» и условиться, как «поделить добычу». Игра должна продолжаться, ни я, ни судья не должны ничего заподозрить. Найду я печать, не найду, а если найду, какое приму решение… двум другим участникам «состязания» становиться крайними неохота. Поэтому, кто бы ни победил, к побежденному надо проявить снисходительность. Видимо, в этом вся суть заключенного соглашения… Если, конечно, я не ошибся, и соглашение действительно состоялось…

На аэродром «Кефлавик» мы приземлились в 18:30 по местному времени. В аэропорту нас никто не встречал, хотя я до последнего надеялся, что организаторы конференции проявят привычное в таких случаях гостеприимство – поставят в зоне прилёта какого-нибудь волонтёра с табличкой и сопроводят гостью в соответствующий отель или хостел. Увы, всё ограничилось сообщением на смартфон Эльзы «позвонить по такому-то номеру». В принципе, и это хлеб. По крайней мере, не надо думать-искать, к кому обратиться, чтобы попасть на остров Хеймаэй.

На указанный номер Лара позвонила сразу, как только мы вышли из здания аэропорта. Как оказалось, всё не так страшно, как думалось. Всего через десять секунд разговора выяснилось, что немку не встретили лишь потому, что рабочий день у сотрудников принимающей стороны закончился, а заставлять их работать сверхурочно местными законами запрещалось. Ну, надо же, какая забота о людях!

Мой сарказм ведьма не поддержала. Наоборот, она согласилась с невидимым абонентом, что – да, много работать вредно, и она сама виновата, что прилетела так поздно. На том конце её «извинения» приняли и предложили добраться до гостиницы самостоятельно, любезно сообщив, что стоимость проезда в общественном транспорте ей обязательно компенсируют, но с оговоркой – если это будет не такси.

Спорить Лара не стала, просто поинтересовалось, какой номер ей забронировали в отеле, и, услышав в ответ: «Одноместный стандартный», – сообщила, что одноместный ей не подходит, потому что в Исландию она прибыла не одна, а со своим бойфрендом. С ней тоже не стали спорить, просто сказали, что она имеет полное право путешествовать с кем угодно, но так как в заявке на конференцию было указано только одно лицо, место для сопровождающего бюджетом не предусмотрено. Ведьма согласилась, что это правильно и что бюджет – это закон, а в цивилизованных странах законы должны исполняться. В трубке было обрадовались, но, как вскорости выяснилось, преждевременно – Лара ещё не закончила. «Законы цивилизованных стран, – заявила она, – касаются не только бюджета. Среди них встречаются и такие, которые обеспечивают права людей с ограниченными возможностями». А когда с той стороны осторожно поинтересовались, что конкретно она имеет в виду, ведьма в абсолютно парламентских выражениях высказала всё, что она думает о тех, кто заставляет беременную, а потому чрезвычайно нервную женщину: «а» – после длительного авиаперелёта ехать из аэропорта в Рейкьявик общественным транспортом, «б» – звонить неизвестно куда и выслушивать непонятно что, и наконец «в» – остаться без материальной и моральной поддержки со стороны будущего отца её будущего ребёнка…

Её пламенной речью я аж заслушался. Единственное, что слегка напрягало – это то, что, как и в путешествии на Гаити, меня опять без меня женили. В смысле, назначили главным подозреваемым и ответственным за «неожиданную» беременность госпожи Штюбе. Тем не менее, никаких возражений по этому поводу я не высказывал, поскольку в Исландию прибыл не под своим именем, а по документам гражданина Германии Карла Лейснера, благовоспитанного немецкого бюргера…

Все проблемы с отелем и размещением решились через пятнадцать минут, когда мы уже сидели в такси и неслись по шоссе в сторону города. На этот раз Лару почтил личным звонком главный организатор и по совместительству спонсор мероприятия с какой-то совершенно непроизносимой фамилией – Кудльфьятбьянсвайрстенсон или что-то похожее, но тоже не выговоришь. Он, рассыпаясь извинениями, заверил мою подругу, что всё будет хорошо, что все необходимые указания он дал, средства нашлись, виновные понесут наказание, а для госпожи Штюбе выделен специальный гид, который уже завтрашним утром предложит ей индивидуальную программу по ознакомлению с островом и вулканами. Лара, конечно, ещё «покапризничала», но, в конце концов, приняла извинения и согласилась с предложенным.

- С этими европейцами только так, – сообщила она по окончании разговора. – Они по-хорошему не понимают. Пока как следует не поскандалишь, задницу от стула не оторвут…

Господин с непроизносимой фамилией не обманул. Номер нам предоставили именно тот, какой хотела Лариса. Не люкс, конечно, но и не конура с одной раскладушкой и удобствами в конце коридора.

- Умеют же, если заставить, – заключила ведьма, всё осмотрев и проверив.

Сама гостиница была так себе, скорее, общежитие для студентов, а не отель, но, в общем и целом, разместили нас хорошо. Просторная комната, окно с видом на горы, широкая двуспальная кровать, зеркальный шкаф, вай-фай, сейф, телевизор, ванная и, самое главное – ни за что не надо платить, все расходы берёт на себя принимающая сторона.

- А шампуня всё-таки пожалели, – лениво заметил я, заглянув в санузел.

- Ты просто не там смотрел, – усмехнулась Лариса. – Тюбики теперь выставлять на полку немодно. Шампунь и мыло теперь наливают в дозаторы.

- Зачем? Это же неудобно.

- Зато не воруют.

Я разочарованно выдохнул. Мысль о том, чтобы прихватить с собой в качестве сувенира маленький пузырёк с шампунем, умерла на корню́. Жмоты они, эти европейцы! Такую тему сгубили…

Сняв с себя верхнюю одежду и обувь и отыскав в рюкзаке сменное бельё (слышал, что для беременных это не просто акт гигиены, а чуть ли не физиологическая потребность), Лара отправилась в ванную, а я принялся обустраиваться. Достал ноутбук, нашёл сеть, принялся изучать местные новости…

В ванной комнате ведьма пробыла около получаса. Дурацкий балахонистый свитер она с себя наконец стянула и, оставшись в одной футболке, стала действительно выглядеть, как нормальная женщина в положении, месяце примерно на пятом-шестом.

Подойдя к зеркалу, Лара начала придирчиво рассматривать отражение, поворачиваясь то влево, то вправо, поднимая и опуская руки и трогая себя за живот. Похоже, что новое состояние было ей действительно непривычно, и она пыталась сообразить, как к этому относиться. Мне даже захотелось пошутить по этому поводу, однако Лариса неожиданно обернулась, и все слова, которые я собирался произнести, застряли у меня в горле. Лицо ведьмы напоминало застывшую маску. Боль, обреченность, тоска… Такой я её ещё никогда не видел. Впрочем, уже через миг черты лица разгладились, и оно вновь стало выглядеть как обычно, ну, может быть, только чуть больше усталым и грустным. Что её так напугало, что она вспомнила, что пыталась забыть?.. Бог весть… Спрашивать я не решился…

- Спать хочу, – невпопад сообщила Лариса и, ничего больше не говоря, забралась на кровать и укрылась с головой одеялом.

Странно, но она даже не стала настаивать, чтобы я разделил кровать надвое, как когда-то в Улан-Уде. Просто легла и затихла, ничего не прося, ничего не требуя, ни о чём не предупреждая.

Я выждал минут пятнадцать и улёгся на свою половину.

Ночь прошла без всякой эротики. Даже мыслей не возникало.

Скорее, наоборот, снились одни кошмары, и женский пол там, если присутствовал, то уж точно не в качестве объекта для вожделения. Короче, не спал, а мучился, и потому прозвеневший утром звонок принял не как обычно, с досадой, а с облегчением.

Как оказалось, это звонил обещанный нам гид. Лара общалась с ним минут пять, сонным голосом, говоря только «да», «нет» и «я поняла».

- Сколько сейчас? – спросила она, положив трубку.

Я громко зевнул и посмотрел на часы:

- Семь тридцать пять.

- Гида зовут Гунар Эйриксон. Он будет ждать нас в холле в девять ноль-ноль…

Господин Эйриксон оказался высоким рыжебородым исландцем лет сорока. Ни дать, ни взять, тот самый владелец Мьёльнира, только осовременнившийся. Он прибыл в отель точно в срок. Мы с Ларой успели к этому времени позавтракать и собраться, так что задержек ни с какой стороны не предвиделось.

Едва поздоровавшись, гид тут же взял быка за рога и принялся объяснять, куда лучше отправиться прямо сейчас, куда чуть попозже, а куда лучше вообще не соваться – только время зря потеряем. Ведьма ответила ему тем же: сразу выдвинула условие, что, в первую очередь, ей хочется посмотреть на Эльдфелдь, поскольку именно этот вулкан – тема её будущей диссертации.

Исландец не возражал, но попросил полчаса, чтобы согласовать формальности, ведь по земле на Хеймаэй добраться было нельзя: или на катере, или на вертолёте. Мы выбрали вертолёт, потому что по морю дорога на небольшой островок занимала больше шести часов.

Ускорить процесс помогло то, что я предложил оплатить поездку из собственного кармана. Это экономило кучу времени, но укоризненный взглядот напарницы я всё-таки заслужил: типа «Зачем? Я бы и так всё устроила». Она была конечно права, но, с другой стороны, наша задача заключалась вовсе не в том, чтобы сохранить наличность, а в том, чтобы попасть на вулкан, и чем скорее, тем лучше.

Сам полёт занял около двадцати минут. Гораздо больше мы потратили на дорогу до аэропорта и разного рода проверки.

Четырёхместный «Робинсон-44» приземлился на острове в половине второго.

Лавовое поле начиналось в полукилометре от места посадки, на окраине города. Местами оно уже заросло травой, но бо́льшая часть пока оставалась безжизненной. Идти по пологим склонам проблемы не представляло. Сам вулкан слишком высоким не выглядел. Кальдера имела ширину метров триста, её края возвышались над морем примерно на столько же.

- Лава шла медленно, но пепла было полно, – рассказывал гид об извержении 73-го года. – Больше всего боялись, что лава перекроет залив, и тогда жить здесь будет нельзя.

- Почему? Ведь дома-то останутся.

Сопровождающий снисходительно улыбнулся и указал на прибрежные скалы:

- Здесь негде причалить. Единственное пологое место – это бухта Хеймаэй. Если туда не войдёшь, всё остальное просто теряет смысл. Вы же не ходите в свою квартиру через окно, ведь так же?

- Не ходим, – засмеялась Лариса.

- Ну, вот видите. Мы тоже это не любим.

- Скажите, Гунар, а не связаны ли с этим местом какие-нибудь древние мифы? – забросил я «удочку». – Например, что здесь находилась кузница Тора или что тут жили карлики Брок и Синдри?

Исландец пожал плечами:

- Такие сказки рассказывают про любой из наших вулканов. Людям всегда нравится что-то придумывать. У нас, в Исландии, есть даже своя церковь, почитающая богов Асгарда. Правда, её нынешний жрец-предстоятель сам не особо жалует всю эту чертовщину. Зато деньги на храм собирает, этого не отнять. А вообще я не думаю, что кто-либо верит в одноглазого мужика, разъезжающего по небу на восьминогом коне. Сегодня мы рассматриваем эти легенды только как поэтические метафоры и проявление силы природы в человеческой психологии.

- Понятно, – кивнула Лара и приложила руку ко лбу, закрываясь от солнца. – Мы можем обойти всю кальдеру, трещин там нет?

- Старые трещины давно закрылись, а новых пока не предвидится. За последние тридцать лет не было ни одного толчка. Вот, смотрите, – сопровождающий отошёл от нас метров на десять и несколько раз подпрыгнул. – Пять лет назад тут было зыбучее место. Снизу шли горячие газы, песок разъедался, от сероводорода у многих даже глаза слезились…

Я смотрел на мистера Эйриксона магическим зрением в надежде поймать момент, когда же сидящий в нём демон выйдет наружу и начнёт действовать. То, что Сар’хак действительно там, я ни разу не сомневался. Хотя самого демона увидеть не удавалось. Он тщательно маскировался, и разглядеть его внутри ярко-белой человеческой ауры было непросто.

- …а сейчас здесь абсолютно твёрдая почва, – продолжал гид. – По слухам, в городском совете уже идут разговоры, чтобы построить на склоне тематический парк с игровыми аттракционами. Считается, что они привлекут сюда больше туристов. Сельдь и треска – это конечно неплохо, но сегодня одним только рыболовством не прожи…

Договорить Эйриксон не успел.

Земля под ногами внезапно дрогнула.

Умолкнувший на полуслове исландец настороженно замер, потом поднял руки, явно призывая нас оставаться на месте, потом сделал короткий шажок в нашу сторону… потом ещё… и ещё… и…

От гулкого, похожего на пушечный залп грохота заложило в ушах, а взметнувшаяся вверх пыль заставила резко зажмуриться. Стоявшая рядом Лариса инстинктивно прижалась ко мне и крепко схватила за руку.

- Что это? – прошептала она через пару секунд.

Я приоткрыл правый глаз и, щурясь от едкого дыма, попробовал рассмотреть, что случилось.

На месте, где только что стоял гид, дышала жаром расщелина. Камни возле неё горели, как угли…

- Уходим!

Я потянул девушку за собой, и мы побежали наверх, к краю кальдеры.

Бежать было тяжело, красноватый песок осыпа́лся, подземный жар чувствовался даже через толстые подошвы ботинок.

- Не уйдём, – выдохнула Лариса, когда мы добрались до гребня.

Путь к морю был перекрыт змеящимися по склону трещинами и вырывающимися из них языками пламени. На полноценное извержение это ещё не тянуло, но на ловушку – вполне.

Что ж, чего-то подобного я как раз ожидал. А вот чего нет, так это того, что Сар’хак угробит собственного носителя. Хотя… «мавр сделал своё дело, мавр может уйти». Человек, приведший сюда тех, кого нужно, демону больше не требовался. С огненной стихией он мог совладать и сам.

- Надо сделать защиту. Я бы могла, но здесь нет воды.

- Вода есть везде, – не согласился я с ведьмой.

- Да, это так. Но здесь её слишком мало.

- Верно. Что предлагаешь?

- Попробуй выстроить стену и обдувать её воздухом.

- Ладно. Попробую.

Опробовать восстановленные недавно умения пришлось в обстановке, приближенной к боевой, а может и просто боевой, без всяких приближенных.

С первого раза получилось не очень. Стена из камней вышла неровной, тонкой и, что хуже всего, неплотной. Сквозь отдельные дыры можно было просунуть кулак, потоки магически охлажденного воздуха вырывались наружу со свистом, словно из чайника.

А пламя тем временем подбиралось всё ближе и ближе.

Твердь под ногами я уже укрепил, прорыва оттуда опасаться не стоило, а вот сбоку и сверху он мог начаться в любую секунду, особенно если учесть, что огненным наступлением руководил вырвавшийся на свободу огненный демон. Конечно, я тоже умел управлять огнём, но напрямую тягаться с Сар’хаком пока не хотелось, ведь сила любого мага не беспредельна. Быстро её восполнять я ещё не научился, а у противника под рукой – целое «море»… Кстати, хорошая мысль. Если удастся прорваться к морю, вдвоём с Ларой мы уделаем демона за секунду. Ведь настоящее море – это вода. Целый океан воды, а ведьма у нас, как известно, по совместительству водный маг…

- Лар, ты демона видишь?

- Нет. Но он где-то тут, я чувствую.

- Попытайся найти. Я хочу с ним схлестнуться и заблокировать. А там, возможно, и пламя погасим.

- Хорошо. Я попытаюсь…

Тут я, понятное дело, схитрил. Сар’хак мог нас слышать, и выдавать ему настоящий план никто и не собирался. В реальности мне было надо, чтобы с Сар’хаком схлестнулась Лариса. Победить демона на его территории она, конечно, не сможет, но просто держать оборону сил хватит. Я же за это время «тихо и незаметно» слеплю проходик к воде, а потом тоже вдарю по демону, и пока он будет очухиваться, мы переместимся туда, где у нас есть преимущество.

Получится – хорошо, не получится – попробуем другой вариант…

Ведьма сканировала окрестности на удивление долго – почти пять минут. Видимо, Сар’хак прятался так хорошо, что практически слился с кипящей в жерле вулкана магмой. Никакими иными соображениями его «невидимость» не объяснялась. Впрочем, в саму технологию поиска я не вникал – хватало других забот. Каменная стена медленно утолщалась, выравнивалась, росла вверх, в ней исчезали проёмы. Воздух уже не свистел, а с шумом бился о камни и охлаждал их, как мог. Огонь снаружи не утихал, провалов и трещин становилось всё больше, вулкан выбрасывал новые порции пепла и пламени, и казалось, что если его не утихомирить в ближайшее время, извержение полувековой давности может и впрямь повториться…

- Ну что, нашла? – крикнул я Ларе, «уложив» в стену очередной ряд.

Девушка повернулась ко мне. Вид у неё был ошарашенный.

- Он… он…

- Да что он? Говори громче! Не слышу.

- Он… во мне… – указала напарница на живот.

- Не понял. Что значит во мне? – уставился я на неё.

- Там. В ребёнке. Внутри. Я не могу его выгнать, могу только вырвать, но… если я это сделаю, ребёнок погибнет…

Лара стояла, опустив руки, и едва ли не плакала.

Я сжимал в бессилии кулаки, не зная, что делать, как выходить из той ситуации, в которую мы угодили по собственной воле, из-за моей легкомысленности. Ведь это я сам всё устроил, подыскав ведьме беременную «подружку» и приведя её прямо в подготовленный Сар’хаком капкан. Дурень! Расшифровал руны на амулете и решил, что всё под контролем. Как бы не так!

- Если у тебя будет сила, ты сможешь прогнать его без последствий?

- Только если это сила воды.

- Хорошо. Я дам тебе воду.

Легко сказать, да нелегко сделать.

Отыскать воду среди огня удаётся не каждому.

Мне удалось.

Но это стоило дорого.

Приходилось напрягать все силы, использовать все умения. Весь имеющийся в округе водяной пар, сгоняемый магией вниз, конденсировался на охлажденных камнях и через секунду-другую испарялся по новой. Часть получаемой таким способом воды передавалась Ларисе.

Её аура наливалась синим и голубым, и эти яркие нити пытались раздвинуть другие, красные и оранжевые, сжавшиеся в плотный клубок внутри голубой сферы и не желающие покидать оказавшееся столь надежным убежище.

Борьба двух начал, воды и огня, шла с переменным успехом. Воде не хватало энергии, огню – мощи. Да, демон загнал нас в ловушку, но при этом ограничил себя. Он не мог разрастись вширь, занять всё окружающее пространство, использовать все возможности пробудившегося вулкана. Его единственное преимущество заключалось в том, что в таком состоянии он мог находиться бесконечно долго, а мы – нет. Сар’хака подпитывало подземное пламя, нас – внутренние ресурсы. Раньше я об этом никогда не задумывался, своей энергии хватало на любую волшбу. Сейчас всё было по-другому. У кого-то густо, а у кого-то пусто.

Я буквально всей кожей чувствовал, как из меня, капля за каплей, уходит жизненная энергия.

То же самое происходило и с Ларой.

Сколько ещё сумеем мы продержаться? Десять минут? Двадцать? Час? В любом случае, конец неизбежен. Мы с ведьмой иссякнем гораздо раньше, чем демон. Но всё равно – пока у нас есть хоть капелька силы, надо сражаться. Мало того, сражаться надо, даже если силы вообще не останется. Просто потому что так надо…

Безостановочно подпитывая Ларису водой, я продолжал укреплять защитную стену. Пламя вулкана пыталось уничтожить её снаружи, магия – изнутри. Столкновение огня и воды не обходилось без выплесков силы, своего рода осколков и рикошетов, бьющих по возведенной мною преграде. Камни крошились, трескались, оплавлялись, вываливались, осыпа́лись песком. На ровной поверхности возникали узоры из выступов, углублений, щелей.

Через какое-то время я с удивлением обнаружил, что эти плетения складываются в картинку, знакомую всякому школьнику по урокам истории и географии. Набор трещин в стене до боли напоминал контуры средневековой Европы, и с каждым новым ударом магии эта карта всё больше становилась похожа на современную. Очередной выплеск оставил на ней два чётких, напоминающих молнии «шрама».

«Разлом!» – мелькнуло в сознании.

От неожиданного озарения я даже замер на миг, и этой заминкой тут же воспользовался Сар’хак. Тонкая огненная струя, словно кумулятивный снаряд, пробила защитную стену «в районе Греции» и чуть не попала в меня. Увернуться удалось в самый последний момент.

Стену я, конечно, сразу закупорил, но факт сам по себе неприятный.

Отвлекаться нельзя, противник только того и ждёт.

Не переставая добывать воду для Лары и поддерживать в рабочем состоянии магическую защиту, я начал готовить ответный удар. Раньше, до появления в моей жизни ведьмы и демона я мог легко создавать порталы в места, где когда-то бывал или которые видел. А сегодня мне стало понятно, как именно они создаются. Разлом, разрыв, трещина в ткани миров – это всегда результат столкновения противоборствующих стихий, сущностей-антагонистов. Прямо как в диалектике: единство и борьба противоположностей ведут к развитию. Вода точит камень веками, огонь его плавит, но уничтожить не может, а вместе они раскалывают его за секунды.

Мне понадобилось около двух минут. Тщательно и экономно, как старый скупец, я собирал обрывки нерастраченной силы огня и воды, а затем, когда её стало достаточно, ударил по защитной стене, по тому месту на «карте», где уже появились молнии-шрамы.

Результат превзошёл все ожидания.

Сначала по камню заструились голубоватые огоньки, потом они резко сменили цвет на оранжевый, в воздухе что-то сверкнуло, и на закопченной, покрытой трещинами скале заколыхалась рамка портала. За очерченным серебром магическим кругом пенились волны.

Ларе, чтобы понять, хватило мгновения. Не дожидаясь команды, она бросилась в переход.

Я шагнул следом. В спину толкнулось что-то неимоверно горячее и нечеловечески злое. Только чудом мои барабанные перепонки не лопнули от раздавшегося позади грохота. Лишенная волшебной подпитки защита разлетелась в куски. Портал закрылся. Обессиленный и контуженный, я упал на прибрежную гальку. Последнее, что запомнилось перед тем, как погасло сознание – это вспыхнувший на каменной «карте» сиреневый огонёк.

Руны не врали.

«Потомок врага, женщина, в которой новая жизнь, поможет увидеть».

Эльза. Женщина. Немка, носящая под сердцем ребёнка.

Точка на карте.

Это был указатель. Маркер.

Я теперь точно знал, где печать и что надо сделать, чтобы её отыскать...