Маг поневоле 2

Глава 5

— Что ты мелешь? — отец Руперт навис над трясущимся тюремщиком как коршун над цыплёнком. — Какие степняки? Как они на стену забрались?!

— Они через ворота ворвались, всеблагой отец. — промямлил, мелко трясясь, Никифор. — Им кто-то открыл!

— Кто открыл?!

— Не ведаю, — втянул голову в плечи тюремщик. — Варвары уже ко дворцу подошли!

Жрец на несколько мгновений задумался, потирая толстыми пальцами подбородок. Затем как-то странно посмотрел на Никифора, покачал головой, вздохнул и начал сосредоточенно рыться в складках своего балахона.

— Что делать, всеблагой отец? — не выдержал томительного ожидания Никифор. — Степняки же всех, кто Троим служит, ненавидят!

— А где остальная охрана, Никифор? — поинтересовался отец Руперт, поджав губы.

— Так разбежались все, всеблагой отец. Других узников расковали и разбежались. Тех, на ком большой вины нет, господине герцог повелел освободить — пояснил тюремщик в ответ на безмолвный вопрос жреца и мазнул по мне взглядом, всем видом давая понять, что я к числу этих счастливчиков не отношусь. — Всем, кто против варваров крепко стоять будет, его сиятельство полное прощение обещал!

— А ты значит не сбежал?

— Так предупредить, всеблагой отец! Да я же верой и правдой! — заблажил охранник, не заметив издёвки в голосе жреца.

— Ну и дурак, — сделал вывод отец-радетель и решительно развернулся ко мне. — Так мы договорились?

— Окончательно и бесповоротно, — оскалился я в хищной улыбке. Хоть встреча с Вациком, похоже, и отменяется, дожидаться здесь кочевников мне тоже никакого резона не было. Шамана, между нами говоря, я даже похлеще, чем этого Вацика боялся! Да и не факт, что мне его дождаться дадут. Полоснут по горлу чем-нибудь острым или тому же Никифору придушить велят. Сил у этого бугая в отличии от ума в достатке.

— Вот и хорошо, — удовлетворённо кивнул отец Руперт и, выдернув из-под одежды маленькую склянку, резко плеснул её содержимым в лицо тюремщику.

Никифор взревел белугой, скобля пальцами кожу. Жрец, шустро сняв с его пояса связку ключей, развернулся ко мне.

— Ну, не камешки же магические на него тратить, — со вздохом пожаловался он мне, примериваясь одним из ключей к наручам, сковывающим руки. — Дорога у нас дальняя, пригодятся ещё!

— Чем это ты его так? — я с опаской посматривал на корчащего на полу несчастного. Жуть какая-то! А ведь, повернись дело по-другому и этой гадостью мне в лицо плеснуть могли!

— Жидкий огонь, — сопя над железом, проинформировал меня отец Руперт. — Он если на кожу попадёт, враз всё до кости выжигает.

— Варварство какое! — передёрнул я зябко плечами.

— И не говори! — деловито согласился со мной радетель и, освободив наконец от оков, махнул рукой: — Ладно, пошли отсель.

— А добить?

— И так помрёт, — нетерпеливо отмахнулись в ответ. — Пошли скорей. А то, не дай Трое, придёт кто.

— И что дальше, жрец? — спросил я у отца Руперта, когда мы вышли из камеры. — Нужно как-то из города выбираться. Вряд ли степняки нас через ворота выпустят.

— А здесь подземный ход есть, никому не ведомый, — оскалился в ответ тот. — Даже герцог о нём не знает, — похвалился радетель. — Вот через него и уйдём!

— Ну, тогда пошли, — решительно мотнул я головой. — Вот только спутника моего захватим.

— Зачем он тебе, — скривился отец Руперт. — Простой вой. Я с десяток намного лучше найти могу.

— Я его и на сотню теперь не променяю, — со вздохом признался я, памятуя о кольце на Тимохином пальце и, пресекая на корню любые возражения, решительно заявил: — Без Тимохи я не уйду.

Тимохина камера находилась совсем рядом. Вот только не было в ней никого. Ни самого воя, ни айхи, разве что цепи на полу валялись.

— Тоже видать сражаться ушёл, — неприятно усмехнулся Руперт и, развернувшись, махнул рукой: — Идём.

— Куда?

— Так к ходу подземному, — удивился моей недогадливости жрец. — Не степняков же нам тут дожидаться!

— Я без Тимохи не пойду.

Мы застыли, сверля друг друга глазами.

— Ополоумел? — выдавил из себя толстяк. — Где мы Тимоху твоего искать будем? Там наверху сеча идёт. Не те, так другие порубят.

— Может и порубят, — не стал отрицать я. — А только Тимоху я не из прихоти с собой забрать хочу. Без него весь наш поход к алтарю Лишнего без надобности будет. Почему, не скажу, то моя тайна. Но это так.

— Ну, ладно, — чувствовалось, что радетель всерьёз размышляет над заманчивой идеей — послать меня лесом, вслед за Тимохой. Не послал. Очень уж, видимо, хотелось перед будущим владыкой мира выслужиться, да в ближники к Лишнему влезть. Даром, что всю свою сознательную жизнь, за одно упоминание его имени любого загнобить мог. Быстро переобулся! — Тогда давай так. Я тебя к тайному выходу во дворец проведу и там выпущу. Хочешь искать по всему Твину воя этого — ищи. Только сам я в эту мясорубку не полезу. Возле входа подожду. Вернёшься вскоре — хорошо, я дверь открою и впущу, нет — один через подземелье уйду.

— Договорились, — тяжко вздохнул я, кляня себя за то, что додумался одеть кольцо на палец воя. Сейчас бы уже за пределы города давно шагал, голову под очередной топор не подставляя.

Подземные застенки во дворце твинского герцога напоминали настоящий лабиринт. Каменные коридоры, высеченные в скале, разбегались в разные стороны, словно тараканы с кухни ресторана, когда там внезапно включили свет.

Да уж. Оказывается, тут мало цепи с себя снять и из камеры как-то выбраться. Тут потом ещё нужно в сплетении этих мрачных катакомб не заблудиться. Пока проплутаешь, дорогу к свободе отыскивая, так умаешься, что сам к своему палачу на шею кинешься, от счастья разрыдавшись!

В общем, если бы не Руперт, самостоятельно дорогу отсюда я нипочём бы не нашёл. Мы поднялись на следующий уровень, поскальзываясь на крутых, вечно влажных ступеньках, немного проплутали по хитросплетениям мрачных галерей, поднялись ещё выше. Мимо, с завидной периодичностью мелькали распахнутые настежь двери, за которыми сиротливо валялись толстые цепи, небрежно брошенные на полу.

Мда. По всему видать, не важно дела у твинского герцога обстоят, ко ли он почти всех узников выпустил, да оружие им выдал. На такой шаг только с отчаяния пойти можно!

Одна камера была всё же не пуста. Я встретился взглядом с одетым в рубище стариком, сидевшим на полу в обнимку с толстой цепью.

— Не подходи! — зашипел узник, бешено сверкнув глазами. — Ты не отнимешь её у меня!

— Да не нужна мне твоя цепь, — усмехнулся я. — Я от своей еле избавился. Ты лучше из камеры уходи. Кроме смерти всё равно ничего не высидишь. Пошли с нами. Я помогу тебе из замка выбраться.

— Ишь умный какой! Я уйду, а ты мою цепь на себя оденешь! Ну, нет! Эти не вытащили, и ты не вытащишь!

— Пошли скорее, Вельд. — дёрнул меня за рукав отец Руперт. — Он безумен, разве не видишь?

— Жалко, — неожиданно для самого себя признался я жрецу и не удержался от упрёка: — Что же вы тут стариков-то держите? Ему и так жить всего ничего осталось!

— Какой старик? Он тебя годков на пять старше, не более.

— Это как?

— А так. Посидишь тут с десяток лет, не лучше станешь!

Качаю головой и бреду дальше за своим проводником. Может, оно и к лучшему, что безумец со мной идти отказался? Ну вот вывел бы я его за стены Твина, и что дальше? Там бы его и бросил, скорее всего, на погибель. Не с собой же по всему континенту таскать? И без того у меня тяжеленный чемоданище без ручки имеется. Я Тимоху с Толиком имею в виду. И бросить жалко, и толку от них никакого. Вред один! А тут ещё мутный жрец в попутчики набивается! Тоже, та ещё обезьяна с гранатой! Не знаешь, чего от него и ждать в следующий момент.

Наконец, добрались до узкой винтовой лестницы, зажатой каменными тисками стен. Пять минут подъёма, и мы упираемся в сплошной монолит, перегораживающий дорогу.

— И куда дальше? — хмыкнул я.

Жрец, не ответив, подошёл к стене вплотную и осторожно, едва касаясь, провёл по ней ладонью. Камень в месте прикосновения начал тускнеть, размываться, теряя очертания и вот перед нами возникло небольшое овальное окошко, через которое я увидел, большой широкий коридор с резными окнами.

— Воюют, — скривил губы в усмешке Руперт. — И впрямь варвары до дворца добрались, — жрец пошамкал губами и с надеждой спросил: — Может ну его, Тимоху этого? Где ты его в этой сумятице искать будешь? Только сгинешь понапрасну!

— Открывай, — тяжко вздохнул я, будучи сам не в восторге от предстоящей миссии.

Лишний бы этого Тимоху побрал! Наверняка ведь в самое пекло сунулся, энтузиаст недоделанный! И сам сдохнет, и меня за собой утянет. Надо было ещё когда в поле сидели, горло ему перерезать, да колечко себе забрать. Так нет же! Принципы у нас! Моралист хренов!

— Ну, смотри. Долго ждать я не буду!

Толстяк нажал на маленькое углубление справа от «окна», и стена тут же ушла в сторону, резанув по ушам рёвом разгоревшейся снаружи битвы. Стоны, крики, звон мечей вперемешку с раскатами хлещущих по стенам заклинаний. И запах. Густой запах крови, замешанный на боли и страданиях, пропитавший собой весь воздух вокруг.

Сжав до боли зубы, делаю шаг и оказываюсь в небольшой нише, со статуей воя-копьеносца стоящей посередине. Замираю, вслушиваясь в царящий вокруг хаос. Вот же гадство! Ни кристаллов, ни оружия! Да что там кристаллов, я даже самое простенькое боевое заклинание до сих пор не выучил! А ведь есть потенциал! Те руны, с помощью которых асур магические потоки в сторону отводил, не давая собственную оболочку выжигать, я запомнил. Худо-бедно вывести смогу. Так что надо в будущем своим самообразованием озаботится. Если выживу, конечно!

Осторожно выглядываю, закусив губу почти до крови. Похоже, битва в самом разгаре! Возле окон с десяток арбалетчиков расположились, топча в крошево осколки витражного стекла, в дальнем углу придворный маг, тяня энергию из четырёх бурдюков, что-то масштабное затевает.

В общем, меня пока не замечают. Все при деле, некогда тут по сторонам котелками крутить! Вот только мне от этого не легче! Прав был отец Руперт; где я тут Тимоху искать буду? Я даже в какую сторону пойти не знаю! Может, и вправду, ну его? Всё равно, айхи про библиотеку Инсора скорее всего набрехал, а до Хураки я и сам доберусь. Без этой дружной парочки у меня шансов даже больше будет!

— Чего встал, будто свин в дерьме лежащий?! — заорал мне прямо в лицо, неожиданно появившийся коротышка. — Бежим, скорее! Там Тимоху убивают!

Вот же! Правду говорят: — «Вспомни айхи, он и появится»! Нарисовался, тварина меховая, фик сотрёшь!

— Где он? — спросил я у Толика, решив не реагировать на свина. Потом сочтёмся, не до того пока! — Может лучше ты его сюда приведёшь?

— Да не слушает он меня! — рассерженно фыркнул айхи. — Кровь видишь ли у него в жилах взыграла! Героем себя возомнил!

— Кто бы знал, как вы мне оба дороги! — тяжко вздохнул я и обречённо махнул рукой: — Ладно, веди, давай.

Выскакиваю из ниши вслед за духом и тут же запоздало пригибаюсь, реагируя на просвистевшую возле уха стрелу. Рядом от окна отваливается один из воев, зажимая рукой древко, застрявшее во рту. Огибаю его, перескакиваю ещё через один труп с кровавым крошевом вместо лица (Чем это его так? Не молот же в окно забросили?) и несусь в сторону, продолжавшего насыщать энергией руны, мага.

— Вовремя! — с натугой выдавливает придворный ушлёпок, трясясь всем телом. — Становись в круг, — показал он глазами на четыре корчащихся в судорогах тела. — Быстрее!

— Извини, дядя, но я тут проездом, — и не подумал остановится я. А что? Я в этой бойне сторона нейтральная! Степняки мне, конечно, враги, но и местные вои тоже далеко не друзья. Повернись всё по-другому, и я бы уже у Вацика на дыбе корчился! Так что воевать, и уж тем более погибать, за местного герцога не собираюсь!

Ответить мне маг не успел. Воздух внезапно взорвался миллиардами крохотных фиолетовых искорок, со страшным звоном выдавливая в галерею остатки оконного стекла и невидимый кулак с силой впечатывает в стену, напрочь выбивая дух.

С трудом поднимаюсь, мысленно матеря неведомого колдуна, делаю судорожный вздох, держась за отозвавшиеся болью рёбра и сгибаюсь в попытке хоть что-то выблевать из пустого желудка.

Вот же, сука! Совсем немного не добежал! А если бы добежал?!

— Помоги!

Господи! Один не умер ещё! Да на нём же живого места нет! Кусок мяса, окровавленного!

— Чего встал? Бежим скорей! — тем временем заорал, вернувшийся назад коротышка.

Молча отвернувшись от айхи, бреду к лежащему неподалёку воину, забираю меч, вернувшись, помогаю несчастному. Затем подхожу к окну, осторожно выглядываю, прижавшись к стене.

Надо же обстановку оценить? Может степняки уже во дворец ворвались? Я тогда, наплевав на поиски Тимохи, сразу к отцу Руперту вернусь. Благо, от дверцы потайной далеко отойти не успел.

Оценил, на свою голову! Я ещё и оглядеться по сторонам как следует не успел, как со старым знакомым глазами встретился.

Сотни степняков, собравшихся на площади напротив дворца, сразу перестали для меня существовать, вычеркнутые сознанием как нечто несущественное. Да и сама площадь как-то съёжилась, сузившись до размеров небольшого помоста, с которого в мирное время герцогский глашатай зачитывал народу указы их повелителя.

Шаман хищно оскалился, изображая приветливую улыбку, но магичить не прекратил, широко разводя руками над зависшим перед ним шаром. Тот при каждом взмахе ритмично пульсировал, то наливаясь плотной фиолетовой дымкой, то становясь почти прозрачным, создавая тем самым иллюзию, будто постоянно меняется в объёме.

Включаю магическое зрение и ёжусь ещё сильнее.

Над шаром горела, наливаясь энергией, длинная цепочка незнакомых мне символов, мало похожих на руны. Непонятная, но от этого не менее грозная магия! По всему видать шаман чем-то очень серьёзным по дворцу шарахнуть собирается! Этот дядечка по мелочам не разменивается! Куда же вои твинские смотрят? Понятно же, что шамана в первую очередь мочить надо!

Словно услышав мои слова в сторону заклинателя просвистел арбалетный болт, и тут же, следом, ещё один. Две смертоносные тростиночки хищно клюнули вниз, выцеливая жертву в пёстром наряде и, не долетев с десяток метров до помоста, не снижая скорости резко ушли вверх, огибая несостоявшуюся жертву по замысловатой траектории.

А, ну тогда да. Ну, тогда понятно. По такому и из пушки в упор хрен попадёшь! Будет стоять и улыбаться, зараза такая!

«Ладно». — попятился я от окна. — «Нужно отсюда убираться! Ждать чем его волшба закончится, у меня никакого желания нет»!

И в этот момент шаман ударил. Огромное здание сильно затряслось, грозя рассыпаться словно карточный домик под дуновением ветерка, затем резко дёрнулось, окончательно выбивая пол из-под ног и осело на место, подняв в воздух облако пыли.

— Говорил же я тебе, что бежать нужно! — проорали мне прямо в ухо. — А ты к окну попёрся!

— Нужно. Конечно, нужно, — с трудом прокашлявшись, выдавил я и, поднявшись, быстро захромал вдоль галереи.

— Ты куда? — попытался загородить мне дорогу айхи. — Чтобы на кухню попасть, в другую сторону бежать нужно!

— Вот ты и беги, — и не подумал остановится я. — А мне уходить отсюда по-быстрому нужно. Слыхал как степняки радостно ревут? Наверняка шаман в воротах такую дырищу пробил, что на слоне въехать можно. Стоп, — остановился я на полушаге. — А почему на кухню?

— Так Тимоха сейчас на кухне без сознания валяется!

— Что он на кухне-то забыл? — остановился я окончательно. — Степняки вон во дворец ворвались, а он значит пообедать перед смертью решил?

— Да не ведаю я! — с надрывом ответил Толик. — Я просто всегда точно знаю где хозяин кольца находится и в каком он состоянии пребывает! Послушай, Вельд, помоги, а? — в голосе коротышки просквозило неподдельное отчаяние. — Сгинет ведь там, Тимоха!

Эк его разобрало. Хотя, конечно, айхи не о Тимохе сейчас переживает, а о судьбе колечка своего. Оно ведь, в случае гибели воя, наверняка к шаману в руки попадёт. Со всеми вытекающими отсюда для Толика последствиями. Думается, он тогда даже Ратмира добрым словом вспомнит.

Вот только воя и вправду было немного жалко. Эх, не ворвись уже кочевники во дворец, можно было бы попробовать спасти.

— А так вместе сгинем, — нехотя высказал я свои сомнения. — И получаса не пройдёт, как степняки дворец захватят.

— Успеем! — отчаянно махнул лапой коротышка. — Кухня рядом совсем. И там тоже дверь потайная в подземелье есть. Ты, только воя по горлу полосни, колечко хвать и к самой здоровой печке подбегай. Я тебе там рычаг, что дверь открывает, покажу.

Ну, вот! А я о чём говорил? За Тимоху он переживает, как же! Ладно. Раз дверь рядом, дотащу как-нибудь.

— Веди, — решаюсь я. — Только быстро!

Несусь вслед за продолжающим что-то верещать духом. Залы, коридоры, переходы. Ну кто же так строит-то, а? Что за мания кучу помещений как попало друг к другу лепить? Я бы здесь не то что Тимоху не нашёл бы, а ещё и сам наверняка заблудился!

Тимоху мы на кухне нашли. Вот только находился он там не один. Те, кто ему на полу возле печи расположиться помог, тоже никуда не ушли.

А всё эта затея герцога с освобождением узников! Не знаю, может кто-то из них участие в обороне замка и принял, но часть решила, что можно время и с большей для себя пользой провести. Пограбить, например, оставшееся без присмотра имущество или герцогской снедью своё брюхо набить, на худой конец.

А где ещё себе жратву искать, если не на кухне? За этим сюда и заглянуло несколько любителей лёгкой поживы. Но одной снедью мужики не удовлетворились, решив заодно и дочку герцога на вкус распробовать.

Как уж её сюда занесло, каким ветром надуло, только Трое знают. Ну, раз уж подвернулась под руку, то чего добру пропадать?

Вот только жертва им попалась довольно боевая. Едва вбежав на кухню, я чуть было не споткнулся о первый труп. Неподалёку, скорчившись в три погибели, стонал второй, пока что ещё будущий покойник.

Но этими двоими количество любителей женской ласки не ограничилось и в углу, топчась по бесчувственному Тимохе, ещё четверо насильников уже почти сломили сопротивление навещавшей меня в камере девушки.

Один, тощий как жердь пожилой крестьянин, ухватив за волосы, рывком запрокинул голову назад, второй, здоровенный бородатый мужик, успел отвесить хлёсткую пощёчину, да так, что у бедняжки зубы клацнули, ещё двое лихорадочно стягивали портки, собираясь познакомится с дочерью своего повелителя более тесным образом.

— С-во-чь! — через силу выдавила из себя принцесса и, изловчившись, пнула бородача ногой. Тот, рассвирепев, замахнулся ещё раз, собираясь ударить уже кулаком.

Только с мечом промеж рёбер много не навоюешь! Мужик охнул обиженно, попробовал развернуться в мою сторону и завалился навзничь, подминая под себя принцессу и тощего.

Двое голожопых попятились в сторону двери в кладовку, лихорадочно пытаясь натянуть штаны обратно.

— Держи их! — азартно завопил прямо в ухо Толик. — Там за дверью ещё с десяток таких будет!

Бросившись следом, успеваю достать одного из беглецов, наотмашь рубанув по спине. Но второй оказался шустрей и хлопнул дверью, отчаянно крича.

Я попятился, не спуская с кладовой глаз.

— Гад! Сволочь! Я вас всех колесовать прикажу!

Делаю ещё два шага назад, оглядываюсь в сторону печи.

Принцесса была страшна. Порванная, залитое кровью и какой-то жёлто-ядовитой приправой курточка, слипшийся в колтун пучок волос, наполовину окрашенный в тот же цвет, разбитая нижняя губа со стекающей на подбородок струйкой крови. В руке маленький, изящный кинжал, заляпанный кровью.

Ну, это похоже тощему не повезло. Во всяком случае, когда он падал, у него два глаза было, а теперь из правой глазницы кровь хлещет. Зато Тимоха закопошился, пытаясь бородача с себя скинуть.

А вот это хорошо! Времени у меня совсем нет, чтобы на себе его тащить. Сейчас друзья голожопых в гости повалят!

— Толик! Показывай, где дверь! Тимоха, поднимайся быстрее! Госпожа, уходить нужно. Сейчас тати навалятся, не сдюжим!

— Диана Твинская от черни не убегает! — презрительный взгляд заморозил меня до мозолей на пятках! — Если хочешь — беги! Трус!

— Лучше быть умным трусом, чем храбрым дураком, — заметил я, пятясь уже в сторону айхи. — Тимоха, уходим.

— Я госпожу не брошу.

Вид у воя был неважный, да и на ногах он стоял нетвёрдо, но упрямства во взгляде от этого меньше не стало.

Из угла возле печки горестно простонал айхи и обхватив лапами голову, растворился в воздухе. Ну, раз даже коротышка не пытается Тимоху от его затеи отговорить, значит и мне смысла пробовать нет. Хрен свернёшь!

Я всерьёз задумался. А не бросить ли мне тут этих двоих малахольных? Хотят героически сдохнуть? Ну и флаг им в руки. Я-то почему вместе с ними умирать должен?

Может и бросил, если бы перед внутренним взором не стояли глаза шамана.

За мной он пришёл. И все эти полчища степняков напали на Твин тоже ради этой цели. И теперь, не найдя меня во дворце, страшный старик разошлёт на мои поиски отряды кочевников.

Поэтому уходить из Твина лесом придётся, иначе обязательно переймут. Вот только леса я не знаю. А вот Тимоха знает!

Дверь с треском распахнулась, но выскочивший из-за неё бугай, вместо задуманного рывка, замер на месте, обхватив трясущимися руками торчащий из горла кинжал.

Я удивлённо оглянулся на принцессу. Шустрая! Теперь понятно, как она тех двух до нашего прихода уложить умудрилась. Странно, что не всех. Всё-таки местные мародёры отнюдь не профессиональные воины, да и длительное заключение с пытками на их боевых качествах не лучшим образом сказались.

Девушка между тем подхватила один из мечей, доставшийся нам в качестве трофеев. Умело так подхватила, с явным знанием с какой стороны за оружие браться нужно. По всему видать, не поленился папашка воинской науке свою дочь обучить.

Быстрая смерть бугая впечатлила мародёров, изрядно охладив горячие головы. Всё-таки наши противники воинами не были и умирать ради гипотетической мести за случайных подельников не очень-то и хотели. Тут вся кладовка в твоём распоряжении; грабь, жри, пей, а за дверью железом в горло ткнуть норовят. Кому такое понравится? Вот и ругались из-за двери, к решительным действиям перейти не решаясь.

Только мне от этого не легче было. С минуты на минуту тут степняки появятся. Те то уж точно политесы с нами разводить не будут.

— Господа, нужно уходить, — попробовал я сделать ещё одну попытку уговорить девушку.

— Сначала я кишки этим тварям на меч намотаю, — упрямо тряхнула головой Диана, делая шаг в сторону кладовой.

— Но степняки…

— А потом и варваров черёд придёт!

Скрипя зубами, я уже примерился было треснуть дочку герцога сзади по голове, когда неожиданно часть стены возле печи ушла в сторону и показалась фигура, закутанная в чёрный балахон.

Отец Руперт!

— Госпожа. — привлёк к себе внимание жрец, быстро приблизившись к принцессе и без лишних слов, что-то плеснул ей в лицо.

— Жидкий огонь! — невольно закричал я, бросаясь на помощь к девушке.

— Убийца! — кинулся к жрецу с другой стороны Тимоха.

— Она всего лишь спит! — рявкнул жрец, не обращая внимания на занесённые над ним мечи и, подхватив обмякшую девушку, ринулся к входу в подземелье.

Я, подтолкнув оторопевшего Тимоху, бросился следом. Со склянками отца-радетеля потом буду разбираться, в более спокойной обстановке. Очень уж мне не понравилась его коллекция. Но это в будущем. А сейчас нужно выбираться из города.