Нас ловят на червячка, которого мы хотим заморить. Иными словами, черви козыри — как в могиле. Шутка. То есть выиграть в эту игру невозможно. Не в этом смысл и азарт. Ежу ясно, что надуют. Но вот как именно — в этом спортивный интерес и заключается. Но избави Бог, это не для меня. Я не игрок, даже не болельщик, но если на трибуны прилетает шайба, то мне в лобец, а мяч — в носяру. Поэтому и не участвую, а то бы знаешь что просадил? До нитки, собственную почку бы проиграл. Я вроде как тайный независимый судья с правом совещательного с самим собой голоса. Усек?
Я и с государством в азартные игры не играл, хотя там было утешение — помогаешь, мол, спорту. Вроде не жалко. А если просто тебя облапошат, неудобно — чувствовать себя идиотом патентованным. Вот так человек жил, умер под забором. А мог бы с честью и славой последнее из того, что есть, отдать.
Первый раз это в Магадане было как раз до путча. Появились натурально липовые бумаги, которые даже назвать не могли похитрее — "акции", мол. Все начали их хватать, продавать, на трассу слать, предвкушая многократное обогащение. К осени первая финансовая пирамида, а слова такого еще никто не знал, рухнула, психические дамочки, потрясая "акциями", ринулись в редакции и прокуратуру искать правду.
Организаторы аферы нажились, кто-то из магаданцев тоже заработал стартовый капиталец. Другие утешались тем, что это не государство их облапошило, клялись больше никогда не участвовать ни в чем подобном. В этих заявлениях зачастую слышалось восхищение надувшими всех современными Робин Гудами. Обыватели мечтательно подсчитывали возможный барыш аферистов и щелкали по-кавказски языком: "Вах-вах, перестройка! Вах-вах, гласность!"
Потом и государство всех подчистую облапошило со вкладами. Ликвидировало инфляционный козырек. У меня сберкнижки отродясь не было, а людей жалко, кто тысячу потерял, а кто и сто кусков — северные длинные рубли.
Потом с ваучерами финт ушами. Меня-то Бог спас. Точнее, Бахус. За пять бутылок водки загнал я свое состояние, свою долю в национальном продукте. Большинство же не получит и этого. Ну, правда, некоторые дивиденды отстригли — на булку хлеба. Интересно все-таки, как это объяснит правительство. Там острая команда, за словом в карман не полезет. Слушать их одно удовольствие. Хотя виноватые мы с тобой окажемся, будем продолжать под домашнем арестом пожизненное заключение отбывать в нашем лагере, ожидая Свету в конце туннеля. Я бы, может, поменял ваучеры на акции МММ, но когда слышу это мычание, мне Эмма мерещится. А я Эмму не уважаю. Я бы этой Эмме зачистил клеммы! Себя опасаюсь, за версту обхожу. Она мне как стакан спирта в пустыне Гоби. Если вам такие нравятся, могу познакомить. А меня увольте без выходного пособия!
Есть, правда, другие акции — Авва, Олби. Но когда денег только на хлеб впритык, "Дока-хлеб" не нужен. Если пенсию вовремя дают, можно в съедобные акции вкладывать — консервов набрать, яиц, колбасы. Если в начале месяца, можно несколько тысяч отвоевать у инфляции. А они пусть свой капитал-шоу демонстрируют. Они у себя в телевизоре пьют, а я у себя. Полная иллюзия присутствия. Главное, по манерам они ничуть не отличаются от меня, бывшие интеллигенты.
Я ведь тоже банк открыл — для себя, друзей. "Квак-банк" называется. Не путать со "Сваком". Все, что остается, сливаю в банку. Хорошие дивиденды получаются в виде процентов и градусов, если добавить сахару и дрожжей.
Теперь "Закусон-банк" создаю. Недавно с другом обмывали Год кабана. Налили из "Квак-банка", а закусить нечем. Залез товарищ на антресоли, разыскал банку свиной тушенки. Не помнишь, говорит, сколько она стоила? Рублевку, что ли. Вон сколько процентов накрутилось! Раньше "Запорожец" консервной банкой называли. А теперь банка консервов стоит больше, чем тогда автомобиль. Задумались мы со Стасом, и от этого единственного напряга одной бутылкой так прочистили сосуды, что по шести килограммов живого веса назавтра потеряли. Это из нас шлаки ссыпались.
Понятно теперь, зачем надо покупать впрок? Сразу не пускать в дело, а когда цена скакнет, упиваться своей деловитостью. Большая магия цифр получается. Особый вкус накапливается. Искушение, ничего не скажешь.
Я бы на месте правительства тем, кто свои деньги не совал, куда не попадя, премию выплатил — за преданность. Пусть небольшую, символическую, ну, чтобы заморить червячка. И здорово б мы утерли нос нуворишам, нуворишкам и прочим воришкам!
Я бы того червячка, если честно, заспиртовал, будь моя воля. Сильно он жизнь осложняет, мерзавец!