Магический УПС, или Как обучить молодую Ягу

Глава 17

Ульяна

Добравшись до места и переглянувшись с куратором, я первой толкнула дверь, высеченную в каменной стене. Возможно, я бы менее волновалась, но ручка была в виде черепа, да и все заклепки на створке уж очень походили на «бедных Йориков». Но раз Вячеслав Алексеевич упрямо шел вперед, то и мне не следовало волноваться. Все-таки он оказался прав по поводу характера Горыныча. Трехголовый змей не стремился причинить нам вред, дал относительно легкое задание, оказавшееся по силам богатырю. А то, что Бойцова поранили – служебные издержки. Подвиги совершать – это не варенье на хлеб намазывать.

Едва мы переступили порог темного царства, как мой преподаватель застыл. Будто его заморозили на месте. Он не мог сдвинуться, заскрипел и отчаянно водил зрачками. Вокруг было темно, не было видно ни пола, ни потолка, сплошная чернота, я и Бойцов.

Пискнуть и подбежать к мужчине я не успела. Ощутив внезапный порыв ветра, меня затянуло куда-то в сторону. Я зажмурила глаза, и мое тело перенеслось или отбросилось, поди разберись в темноте, в непонятную комнату, до жути испугавшую меня.

Мраморный пол был черным, испещренным царапинами, посреди помещения стояла древняя деревянная кровать с грубой накидкой, полки, люстра, стены и надорванные занавески – все было мрачным, темным и ужасающим. Единственными пятнами света стали щедро расставленные по всему периметру восковые свечи.

– Есть здесь кто-нибудь? – закричала я, лихорадочно размышляя, что же произошло с Бойцовым.

Он-то за мной не последовал, либо застрял около входа, либо Мара-злодейка оттащила его в самые глубины, самые недры своих печальных земель.

– А как же. – раздался холодный и звенящий голос.

Ко мне вышла молодая и бледная девица, одетая в платье цвета, напоминавшего кровь. С иссиня-черными волосами и такими же зрачками она взирала на меня, не скрывая усмешки. В руках она держала железный и остро наточенный серп, и как мне было известно, им Мара собирала несчастные души погибших.

На всякий случай я решилась уточнить.

– Ты же Мара, да? – вопросительно взглянула на нее, стараясь сохранять спокойствие, а не впадать в очередной приступ паники.

– Верно, а ты Баба-Яга, – без обидняков сообщила она, подойдя поближе.

– Что с Вячеславом Алексеевичем? – сразу поинтересовалась я, делая шаг назад.

Слишком уж ее серп выглядел опасно. На его стали застывали отблески горящих свечей, а богиня бессовестно им крутила, совершенно не заботясь о технике безопасности.

– Входить в мой дом позволено исключительно женщинам, – проговорила Мара. – Он тебя видит, слышит, все понимает, но поделать ничего не может. За его нахальство я бы его забрала, но ведь знаю, зачем вы ко мне притащились.

– За мертвой водой, – я залепетала. – Ты встречалась с моей матерью.

– Да, – она кивнула. – Встречалась, и близко к сердцу приняла ее опасения. Раз ты миновала эту глупую ящерицу, – как-то не очень прилично богиня отозвалась про своего соседа, – возможно, и с моим заданием справишься.

Судя по ее образу и характеру, как она надменно болтала со мной, я догадалась, что задание будет не из легких. И как она на статус богини сдала? Боги же беспристрастные, милостивые, дарующие свое благословение, а не злые и тщеславные. Это с кем надо было переспать?

– А если не выполню задание? – Живший внутри меня крючковатый юрист довольно щепетильно захотел прояснить все пункты договора. – Что со мной случится?

– С тобой? – Мара засмеялась приятной, звучной трелью. – Ничего. Но молодца твоего заберу. Жители Тридевятого царства с младых лет ведают, что ко мне ходить ходить нельзя. Раз решились, значит, и последствия примете должно.

– А если я сразу откажусь? – сощурила я глаза.

– Тогда задание ты не выполнила, ведьма.

Класс. Мама мне знатно удружила, отправив дорогую дочку к ехидной богине. От испытания я, понятное дело, не отверчусь. Разве я могу оставить профессора, который искренне заботился обо мне? Вполне возможно, с моей буйствующей магией я могу и половину подземного царства разнести негодуя.

Никогда не стремилась прославиться своей храбростью и силой. Что-то подобное и пытался донести до нас Бойцов на занятиях, но героические темы я слушала вполуха. Теперь-то я отчетливо понимала, в герои идут тогда, когда другого пути просто нет.

– Ладно, – я махнула рукой, смирившись с неизбежным. – Говори, что от меня требуется.

– Не нервничай, Баба-Яга, – Мара продолжала улыбаться. – Ничего с твоим молодцем не случится… пока. Мертвая вода, созданная Устиньей, хранится в озере. Там бьет источник, который воссоздала твоя матушка. Тебе хватит капельки, – она подала мне стеклянную бутылочку со шнурком. – Остальное оставим другим желающим. Чтобы ее набрать, придется пройти через Дремучий лес, справиться со всеми трудностями, но когда коснешься источника, напротив загорится камень. Дотронься до него и вернешься ко мне.

– А если не вернусь? – забеспокоилась я. – Сколько времени мне дается?

– Сутки, а дальше твое тело само переместится. Тебя я отпущу, но сама знаешь, уговор дороже денег.

Ага, уговор дороже денег, учитывая, что сделка заключена с самой богиней смерти.

Мне ничего не оставалось делать, как подчиниться. Но я предварительно затребовала прописать условия договора. Богам надо верить на слово… заверенное и обязательно с печатью. Судя по лицу Мары, моему заявлению она не обрадовалась. Фыркнула, что-то забурчала себе под нос, похожее на «эти студентки с юридического совсем офонарели», но длинный пергамент мне выдала. К сожалению, времени на его изучение у меня не было.

Богиня хлопнула в ладоши, помахала мне рукой, и я вновь переместилась в непонятное место.

Все снова стало напоминать сказку, но не добрую со счастливым концом, а злую и очень страшную. Оглянувшись назад, провела взглядом по каменной кладке, будто я из пещеры в подземное царство не попадала, зато впереди меня ждала тропинка и густые, раскидистые деревья, жутко покачивающиеся из стороны в сторону, учитывая, что никакого ветра не было и в помине.

Я сделала шаг, один, второй и очень быстро забрела в самую гущу, не обращая внимания на гулко бьющееся сердце. По бокам то и дело раздавались странные звуки: хрустели ветки, плескалась вода, гоготали всклокоченные птицы, но я упрямо следовала цели, пока не заблудилась. Сама не поняла как, но узкая дорожка подо мной пропала.

В панике я бросилась назад, но деревья ожили, закрывая стволами путь. Снова развернулась, но и с другой стороны кустарники сделали то же самое. Складывалось впечатление, что вредная Мара специально меня запутывала. Мне хотелось плакать, но внутри постоянно выстукивалось, что Вячеслав Алексеевич на меня рассчитывает.

Моя способность втравливать всех в неприятности коснулась и мужчины. Будем надеяться, что она уступит его способности вытаскивать меня из них, и я со всем самостоятельно справлюсь.

Понятия не имею, сколько прошло времени, но я наконец-то набрела на небольшую поляну Дремучего леса. На ней было расположено несколько валунов с высеченными на них неизвестными символами. Недолго думая, я коснулась первого. Просто хотела на что-то опереться и отдышаться. Может, испытать забытое ощущение безопасности, что никто не подберется со спины. Но мой поступок можно было назвать опрометчивым и очень глупым.

Потому что проклятый камень вдруг задвигался. На его поверхности загорелась руна.

Мамочки!

Отбежав от него, я задела и другой валун, который тоже загорелся.

– Правильно! – заверещал кто-то незнакомый. – Разбуди нам всех злыдней, и двадцати лет не прошло с тех пор, как их упокоили.

– Кого-кого упокоили? – визжала я от страха, наблюдая, как валун из огромного превращается в маленького, мохнатого, но явно враждебно ко мне относящегося человечка.

– Злыдни, горе ты луковое. Совсем житья теперь не будет.

Отвернуться и взглянуть на своего собеседника я боялась, хотя по голосу догадалась, что ругается на меня сварливая женщина.

Человечек тоже что-то запищал, кидаясь ко второму превратившемуся. И вместе они пробрались к третьему и четвертому камню.

Нет в мире более бесполезного существа, чем Баба-Яга в ступоре. Полагая, что хуже уже не будет, я взмолилась одновременно и своей магии, и незнакомке в небе.

– Как их одолеть? – я рассмотрела в воздухе летучую мышь.

– Хлебом и зрелищами, – она деловито уселась на меня. – В твоем случае кровью и потом.

– А оптимистичнее варианты есть? – продолжала я отступать под натиском почти милых, но зубастых существ.

– Это Недоля, Горе, Лихо и Беда, – вздохнула крылатая. – Они есть хотят. Накормишь, они отстанут.

Надеюсь, я им в меню не достанусь. С трудом, но я попыталась успокоиться и взывала к собственным силам. Мне же надо просто пожелать, просто пожелать… но желалось плохо, видимо, присутствие четырех демонят с говорящими именами отрицательно действовало на мои возможности.

– Ты не торопись, конечно, – съязвила на ухо крылатая, укусив меня за мочку. – Сегодня они тобой пообедают, завтра мной, а к концу недели весь лес доедят. Потому что к нам глупая девица затесалась!

Последний ее окрик был весьма ободряющим, к тому же Недоля или как там ее, вцепилась в мою ногу, сгрызая эко-кожу на замшевом сапоге.

Пробормотав про себя: «Желаю, чтобы нашлось то, что может их прокормить», – из рукава вылетела убогая тряпка. К ней тут же сбежались Беда, Лихо и Горе, но прожорливая Недоля отцепляться от меня не собиралась.

– Святые кочерыжки! – восхитилась мышка. – Ты же им скатерть-самобранку подогнала. А ну, фас, фас вправо. Вон, твои братья с сестрой уже завтракают.

Мохнатая человечка, похоже, понимала писк летучей мыши. Встала в стойку, напоминая мне какую-нибудь мелкую собачонку, зарычала и выпустила, наконец, из зубов остатки пожеванной молнии.

Будь я разумной, я бы убежала сломя голову, но что-то подсказывало, даже не что-то, а конкретный грызун, что больше злыдни на нас не нападут.

– Интересный способ решать проблемы, – хмыкнула она, деловито падая в мои ладони. – А мне такую можешь сотворить?

– Нам точно больше ничего не грозит? – я все равно с опаской поглядывала на мохнатых, дерущихся за кусок свежего мяса, существ.

– Они теперь как котятки будут, – взмахнула крылом мышка. – Ты, главное, скатерть им оставь. Нам же жить с ними как-то придется.

– А ты, вообще, кто? – поднесла крылатку поближе к глазам.

– Я? – горделиво приосанилась ночная жительница леса. – Я Марфа Васильевна. Можешь иногда звать меня Машкой, но не при посторонних.

– Хорошо, Марфа Васильевна, – отошла я подальше от жующих и чавкающих злыдней. – Как мне тебя отблагодарить за помощь? И, святые котики, – оглянулась я на Лихо, Недолю и компанию, – ты здесь что забыла? Ты мертвая?

– Да, смерть меня застала, – печально оповестила меня мышка. – Я же не фамильяр у ведьмы. – Ее глазки внезапно загорелись. – Слышь, а у тебя фамильяр есть?

Вспоминая несносный характер Бориса и товарища его Луки, я с улыбкой сообщила, что магический спутник у меня есть, и даже не один, на что грызуниха повесила нос.

– Жаль, я бы с тобой пошла. Страсть как надоело между деревьями летать.

– Если знаешь способ, как тебя вторым зверем привязать, я с удовольствием выслушаю, – благосклонно начала я, надеясь помочь крылатке.

Если бы не она, меня бы «котятки» сожрали. Они, кстати, утолили двадцатилетний голод и обратили свой взор ко мне. Глаза их тоже напоминали голубые огоньки моего полудохлого кота, но после общения с жителями подземного царства, я догадалась, что все его обитатели душой похвастаться не могут, а лазуревым, огненным взглядом запросто.

– Это если Мара разрешит, – печально выдала Марфа Васильевна. – А она дама строгая. Вряд ли. Но ты не дрейфь. Сделаешь мне такую же скатерть, я тебя не только выведу, я еще и их под твою дудку плясать заставлю.

Летучая мышь указала мне на двух братьев и двух сестер, которые после возрождения, нападения и сытного ужина уселись на пригорок и внимательно нас слушали. Возможно, абсолютно ничего не понимали, но раз на ботинки не бросались, уже польза.

– Мне надо отыскать источник мертвой воды, – призналась я. – И поскорее бы, у Мары в плену мой…

– Возлюбленный? – взлетела до неба мышка.

– Ааа… Ооу? – запрыгало рядом Горе.

Ага, почти.

– Вообще-то, профессор, – спустила на свое плечо Машу. – Но у нас к друг другу чувства.

А то что ни я, ни он не определились, какие именно у нас чувства, ей сообщать необязательно.

– Ой, да там путь короткий, – воодушевилась она, болея за нашу пару. – И за пару часов дойдем, вот только…

Твою мать… Как я попала в Тридевятое царство, постоянно слышу: «Вот только». Надоело, спасу нет.

– Топаем, – я махнула рукой, поудобнее устраивая Марфу Васильевну.

Что интересно, противные злыдни накинули на Горе тряпку, сделав из нее что-то наподобие плаща и попрыгали за мной не отставая.

– Они в тебе маму увидели, – пояснила крылатка, скрываясь в нагрудном кармане. – Будут теперь как послушные утятки. Ты их не прогоняй, они нам пригодятся.

А я бы и не посмела. Это как с лошадью или с собакой общаться. Животные чувствуют твой страх. Дам слабину, и свора из проблем ринется на меня, не обращая внимания, что скатерть перестанет работать. Может, я бы и рада была так поступить в подобном случае, но их зубастые клыки хорошо подгоняли меня на исполнение испытания.

Пока мышка сидела, она успела оповестить меня, что же за страшный и опасный монстр «только» поджидает у источника. Оказалось, что там не маленький родничок, ни аккуратное озерцо с русалками, а самое настоящее мертвое море, наполненное ужасающими гадами. Большинство нас не интересовало, они хранили тайны и пострашнее, но саму воду оберегал монстр Аспид. Крылатая змея с птичьим клювом. Он умел летать, был практически бессмертен, но и на него находилась сила.

Аспид до одури боялся огня, а я, как назло, стихийный магом не была. Это Вячеслав Алексеевич мог похвастаться подобными умениями. Но мне-то деваться некуда. У меня сложился новый девиз по жизни: «Пожелай, но самым экологичным для меня и окружающих способом».

Утро иль день к закату клонится, в Дремучем лесу время суток было непонятным, но мы достигли места назначения. Я сразу признала, что это он, родник, который мама смогла заново расчистить.

Это не предыдущие артефакты, которые создались благодаря формулам и ее умениям. Для создания мервой воды требовало куда больше. Это был самый страшный яд, его никто бы не смог обнаружить, никто бы не смог дать противоядие. Я бы, честно говоря, отказалась, но без него я бы не могла уничтожить ни свиток подчинения, ни камень боли.

Учитывая, что первого артефакта у меня не было, он покоился в руках какого-то злопыхателя, я недолго думая бросила в глубину темного побережья выданный Горынычем валун. При соприкосновении с водой он зажегся, замерцал, но через несколько секунд потух и пошел на дно, став очередным камешком, оброненным в темные волны. Может быть, Бойцов меня отругает за вольность, мы не обговаривали, что будем делать с трудами моей матери, но в данный момент я считала, что поступаю правильно. Стала бы я рисковать жизнью и душой Вячеслава Алексеевича? Я бы и за мертвой водой не пошла, но лишь она была способна обезвредить вредноносный свиток.

С дрожью в руках я опустилась на колени, наполняя склянку, выданную богиней. Гладь взъерошилась, вспенилась, забурлила. Кто-то очень большой поплыл ко мне, я ожидала огроменное, очередное чудовище, но…

Но выплыла маленькая, чудесная змейка алого цвета. Правда, как и утверждала крылатка, вместо головы у нее был птичий клюв. А сколько шороху было наведено.

– И это все? – оглянулась я на злыдней.

Четверка мохнатых злодеев переглянулась и пожала плечами, а Лихо даже поднял палец, указывая, чтобы я не отворачивалась.

Ну да, ну да, после знакомства с ними, надо принять как должное, что не все мои противники могут похвастаться большими размерами. Менее опасными от этого они быть не перестают.

– Ты не пройдешь! – заголосил писклявый голосок, чем-то похожий на кудахтанье Жар-птицы.

Так мне и не надо было.

Проигнорировав вопль, я продолжила заниматься своими делами. Обидно, что Мара меня обманула. Никакой камень не загорелся, меня никуда не тянуло, радовало, что Аспид оказался не чудовищем, а сплошным недоразумением. Но я, впрочем, как и всегда, ошиблась. Змей вылез наружу и будто бы начал задыхаться. Он вбирал в себя воздух, надувая хохолок.

Я немного заволновалась, не зная, как ему помочь, но Марфа Васильевна на ухо крикнула мне упреждающее: «Беги»!

Схватив склянку с мертвой водой, спрятав ее возле груди, отошла не несколько шагов подальше, радуясь, что послушалась словам полудохлой летучей мыши. Аспид не задыхался, он набирал размер, превращаясь в длинного, свирепого ящера, способного враз проглотить меня. А я со всеми испытанными сложностями, понятия не имела, как с ним совладать. Забыла, запамятовала и, вообще, давайте акцентировать внимание не на моих умениях, а на способностях крылатого змея растягиваться.

– Машка, а что делать-то? – У меня вмиг испарились все ее предостережения, которыми мышка щедро сыпала по пути сюда.

– Вот дурная, – Марфа Васильевна ударила себя крылом по мордочке. – Огонь вызывай, огонь. Я же тебе пять минут назад говорила.

И снова понадеявшись на свою магию, я привычным образом вошла в монстро-убиваемый режим. Точнее, не убиваемый, а улепетываемый. Ведь как известно: «Если отключилась голова, включи ноги».

Дорога была недолгой. Аспид поднялся над деревьями, скрываясь в листве. В темноте его было сложно разглядеть, но по звукам я понимала, что он рядом и чувствует меня. Злыдни трусили рядом, противно хихикая и перепрыгивая через друг друга.

БАМС!

Зверь опустился прямо перед нашей компанией. Он, кстати, очень мало разговаривал, в отличие от его родственницы – огненной птицы и трехголового Горыныча. Распахнул свой клюв и начал зарываться одной лапой в землю, будто показывая, что сейчас ка-ак разгонится, ка-ак поймает меня.

Осмотревшись по сторонам, я догадалась, что бежать мне некуда. Ему ничего не стоит лавировать между ветками, преследуя нас.

– Пусть появится огонь, – я взмолилась. – Линия, одна, не самая опасная.

Шутка ли, мы все-таки в лесу, а не на военном полигоне.

К счастью, все получилось как-то само собой. Я даже усилий не прикладывала, напуганная до предела. Между Аспидом и мной появилась красная нить, постепенно разгоравшаяся от дуновения…

Какого, мать твою, дуновения?

Горе, Лихо, Недоля и Беда участливо сложили губы уточкой и дули по направлению к ящеру. Жаль, что от их потуг, скромный огонечек превратился в огромное пламя и потянулся к темным и жутким деревьям.

За секунду, а может, и меньше. Искры трескались на многовековой древесине, стало жарко и дымно. Все над головой заволокло серым, удушающим туманом.

Честно, я думала – все… Останусь в подземном царстве навсегда, учинив предварительно тотальный беспредел, но неожиданно мои конечности сковало привычное ощущение перемещения.

Крепко схватит крылатку на плече, я вздохнула, давясь ядовитым воздухом, закрыла глаза и снова оказалась в комнате, принадлежащей богине.

– Тебя только к врагам и отсылать! – Всплеснула руками Мара, гневно посматривая на меня.

Оказывается, все это время она наблюдала за мной, смотря в знакомое блюдечко с яблочком последней модели. И будто специально, трансляцию она не отключила.

Я все надеялась, что разрушения после моих подвигов останутся незамеченными, что едва я вернусь к Бойцову и призрачной девице, все прекратится, но не тут-то было. Лесок явно придется подсадить.

– И что? – я всплеснула руками, не понимая, как себя вести. – Я твое испытание закончила?

– Еще как, – оповестила меня Мара, взмахивая ладонью. Рядом с нами образовался Вячеслав Алексеевич, находящийся в каком-то непонятном, призрачном пузыре. – Мертвую воду ты получила, со всеми трудностями справилась. Можешь идти, но… – Девица явно усмехнулась, поглядывая на крылатку, вцепившуюся в ворот моей футболки. – Ее оставь, она житель Подземного царства.

Да я бы и рада, но не могу. Марфа Васильевна после короткого знакомства стала для меня путеводной звездой, помощником, роялем в кустах, если хотите. Как же я брошу летучую мышь, когда она настолько тянется наружу? Еще вопрос, куда? Куда я ее отпущу? Дремучий лес заметно проредел, деревья загорелись, лишая монстров тайных убежищ, чтобы нападать на путников в поисках пропитания, а на вторую скатерть-самобранку меня не хватит. Моя магия прямо сообщала, что: «Ульяна, остепенись, твой век – не вечен».

Пришлось раскрывать свиток с договором, чтобы отыскать лазейки в витиеватых выражениях. Незнание законов никогда не освобождает от ответственности, а вот знание нередко помогает.

– Что-то ты не торопишься? – нахмурилась богиня. – Остаться захотела?

Я ей не нравилась, досаждала, и она мечтала от меня быстрее избавиться.

– Постойте, постойте, – я ткнула пальцем в предмет договора. – Здесь сказано, что если я выполню все ваши требования, я могу забрать любую вещь или существо с ваших территорий, а также своих спутников. Это же так?

– Да, – женщина прищурилась. – Ты и забираешь, мертвую воду. За ней же приходила.

– А, тогда ладно, – я обрадовалась, снимая со своей шеи шнурок со склянкой. – Кто победит чудовищ тачку, тот получит водокачку. Забирайте свою воду, я мышку возьму.

– Ульяна, – обомлела грызуниха, растерянно спрыгивая на мои ладошки. – Ты это ради меня? Не стоит.

– Ну, – я малость зарделась. – Я без тебя бы там осталась. К тому же у меня кот полумертвый без стимула. Вдвоем будете университет крушить.

Но нашу благочестивую речь прервала Мара.

– Ведьмочка, а ты часом с ума не сошла? Как же ты уничтожишь остальные артефакты?

Видимо, призрачная дамочка давно забыла свою людскую жизнь. Девичий ум нужен не для рассудительности, но для оправдания своих безумных поступков.

– Вернусь к вам, дорогая богиня, – улыбнулась ей во все свои тридцать два зуба.

А что? С обитателями я познакомилась, мир изучила. Второй раз будет явно проще, чем первый. Свитка подчинения у меня все равно на руках нет.

– Можно подумать, что я тебе еще раз впущу. Знаешь, бери и воду, и животное. И пусть ноги твоей не будет в моем мире ближайшие семьдесят лет.

Все вокруг померкло. Меня вновь утянуло в непонятном направлении. Заиграли разноцветные огоньки, меня отбрасывало в разные стороны, пока я не открыла глаза и не поняла, что нахожусь возле пещеры, в которую полтора дня назад заходила вместе со своим куратором.

– Ты не Баба-Яга, ты мой спаситель! – обняли меня холодные, сухие крылья моего очередного фамильяра. – Ульяна, мы в Тридевятом царстве?

Я огляделась по сторонам. Детишки бегали по звериной сокровищнице Кощея Бессмертного, гладили волка, восхищались язвительным Коньком-горбунком и его братьями.

– Кажется, да, – я и сама не верила, что так легко удалось уйти от разъяренной богини смерти.

– Дай мне минут двадцать, милая, – обратилась Марфа. – Я тут чуточку полетаю, пока ты со своим молодцем разбираешься, а после вернусь. Теперь я твоя самая верная подруга.

Провожая взглядом летучую мышь, не могла не задуматься, о каком молодце она молвила. Вряд ли Мара оставила Бойцова подле себя. Подниматься и принимать вертикальное положение мне было страшно. Куда страшнее, чем встреча со злыднями и Аспидом.

Зато профессор ничего не чурался.

Перед моим взором образовалась чужая рука. Естественно, я ее приняла.

– Значит, и зайца съели, и утку в него затолкали, Бабкина? – вкрадчиво произнес он.

– Я не такой живодер, – напугалась я, поправляя одежду. – Всего лишь спасла одну маленькую, одинокую мышку.

Голос Вячеслава Алексеевича менялся в зависимости от упомянутой ситуации. Начал он бодро, но закончил с горящими глазами и диким криком.

– Я видел, – кивнул он, подтверждая все мои опасения. – Мара была столь милостива, что позволила мне наблюдать за тобой. Я видел все: и твою встречу со злыднями, и знакомство с грызуном, и даже встречу со змеем. Все видел, но ничего поделать не мог. Ни помочь, ни оповестить об опасности. Застыл словно памятник.

– Тогда вам бы стоило гордиться, – покраснела я, пропуская его гневные опусы мимо ушей. – И без ваших подсказок справилась.

– А я и горжусь, – не заржавело за ним. – Возношу молитву богам, что отнекивался, но мне досталась талантливая студентка. И геройством занималась, и документы вычитала.

– Тогда зачем кричите? – обиделась я, сдерживая непрошеные слезы.

– Ульян, ты в своем уме? – поймал меня Бойцов и обнял посильнее. – Я в жизни никогда так не волновался. Ладно, Горыныч со своим заданием про Жар-птицу, Мара ведь не шутила. А ты не только выполнила ее опасное задание и спасла меня, ты еще и душу крылатки с того света вытащила и дар получила. Да я бы лучше тебя не смог. Ты необыкновенная.

Вместо дальнейших слов, Вячеслав Алексеевич набрел на мои губы. Пробормотав неразборчивое: «Да и черт с ним», он поцеловал меня, удерживая за талию. Я не вырывалась. У меня в голове отбивалась навязчивая мысль, что мне все кажется, но ощущения-то были другими.

Осторожно, медленно, куратор пробовал меня на вкус, не торопил, сам боялся, что я передумаю. Но я не могла, мне нравилось все происходящее.