Магический УПС, или Как обучить молодую Ягу

Глава 9

Бойцов

Я сидел в своем кабинете и разбирался с учебным планом. Этот год обещал быть сложным хотя бы потому, что в мои ученицы затесалась смешливая легкомысленная девчонка с тягой мелеть языком что ни попадя, а не серьезный, вдумчивый и могучий богатырь. К тому же она была Бабой-Ягой, а самое худшее, дочерью известной преступницы.

Нет, я не страдал предубеждениями, как фанатик Юсупов, но терпеть не мог обучать женский пол. Нагрузок барышни не выдерживали, много ныли, жмурились от вида крови на старших курсах, а юношей отвлекали от занятий своими нарядами. Если какая краса к нам попадала из-за злополучного артефакта, то либо скоро выходила замуж, либо переводилась на факультет попроще. Моя бы воля, я бы всем девушкам запретил учиться на криминологии.

Для чего? Это не жизнь, а сплошные дежурства, расследования и отсутствие семьи. С парнями-то проще.

А всех ведьм я недолюбливал из-за склада ума. Наверное, и к Бабкиной так настороженно относился. Вряд ли бы обвинял в ошибках матери. С другой стороны, яблоко от яблони падает недалеко. Девушка уже врала, лукавила, переиначивала приказы в свою пользу и язвила всем подряд.

Но не случайно же с ее появлением в Университете погибла девушка? Профессиональная чуйка просто кричала внутри меня, что Бабкина и смерть Любавы как-то связаны. А еще и вылез проклятый свиток подчинения, чтобы ему пусто было.

Нехотя я потянулся к оформленному прошению от студентки. Наглая первокурсница, мало того что кабинет мой чуть не испортила, она нарушила правила, схитрила на отработках, а потом, как ни в чем не бывало, явилась, признаваясь в содеянном. И на лице ни единого проблеска раскаяния. Стребовала, дурная, выход за город, захотела про корни узнать.

Вряд ли я бы ее отпустил, было желание заставить отрабатывать по-иному, а не шваброй работать, в бумажках скучных копаться или на письма ректора отвечать, но информация, что она принесла, оказалась полезной. Если бы она с подругами, которых усиленно, но плохо покрывала, не влезла в комнату Любы, тайник ни я, ни другие коллеги бы не нашли. Мы все забыли, какого быть юнцами с переизбытком гормонов, про схроны в полу не думали, считая, что все обыскали, и что молодые умы на это неспособны. Они же не матерые преступники, магические хранилища создавать. Мы просчитались. Девушки еще хуже преступников. Не зря в верхнем мире говорят, что обиженная подруга на сыщика потянет.

Почти сразу я понял, кто варварски проник в закрытое пространство, но, пожалуй, еще стоит допросить ее и выяснить, как у необученных Бабы-Яги, русалки и оборотницы получилось обойти расставленную сигнализацию. Ждал, придет сама с покаянием, или я под пытками выведу ее на чистую воду?

С трудом признал ее заслугу, естественно, умолчав об этом. Возгордится больше чем требуется.

У Ульяны способности были. Она сама выложила и письма, и украшения, предположив, что у несчастной был возлюбленный старше нее. Сама объяснила свою точку зрения, а еще получила долгожданную свободу. Умело договаривалась, была храброй, увлекающейся. Не будь девицей, лучших качеств для оперативника и не найти.

Чертова ведьма, никак из головы не выйдет.

В коммуну к сумасшедшим колдуньям отпускал неохотно и только после того, как ректор и куратор Соболевская прислали свои согласия. Там еще и дочка морского царя подсуетилась, заставив родного брата связаться с Университетом. Он клятвенно обещал присмотреть за наивной троицей. Не случится же с ними ничего за три неполных дня?

За дверью раздался глухой стук, выдергивая меня из потока сознания.

Прежде чем разрешить войти, убрал прошение под стопку документов, и только потом пригласил неизвестного гостя.

– Слава, привет. – Ко мне прорвался Дмитрий – глава академии и мой начальник по совместительству. – Ты слышал новости?

– Еще нет, – помрачнел я, полагая, что с хорошими вестями тот бы не пришел. – Они связаны с убиенной девушкой?

Рано или поздно эта информация бы просочилась в вестники стараниями главы попечительского совета, да и родители погибшей, узнав о страшной потере, молчать не стали, требуя справедливого возмездия.

– Да, – Дима удрученно вздохнул и уселся в кресло напротив меня. – Народ беснуется, устраивает беспорядки. Все считают, что это связано с назначением Юсупова. Его же подход к нелюдям всем известен.

– А ты? – склонился к нему.

– А что я? – отмахнулся друг. – Я ведь человек, а не перевертыш. И меня обвиняют в ограниченных взглядах. Если быстро не разберемся в причине, меня снимут с должности, пришлют сюда кучу дознавателей, и спокойной жизни придет конец.

– Будто бы она была, – усмехнулся я, проигрывая в голове ужасное будущее Университета. – Твою мысль понял, работаю, но пока ничего хорошего рассказать не могу. Зацепки есть, но это обрывки какие-то.

– Что со студенткой? – ректор щелкнул пальцами, вспоминая поименно весь свой тысячный выводок. – С Ульяной?

Про участие Бабкиной, Моревны и Волковой я ему рассказал, поделился своими подозрениями, но никак не мог связать все воедино. Украшения не принесли никакой пользы, лишь подтвердили опасения, что у Любы точно были отношения со взрослым, умным и сильным магом. Зачаровал же он свои подарки, чтобы его не отыскали.

– Ты сам всех отпустил на выезд, – поморщился я. – Что им там будет?

– Не знаю, – замотал головой Дима, – такие, как она везде приключения найдут. Я уже не считаю хорошей мыслью, что отпустил Милу и твою Бабкину. Одна надежда на их разумную подругу.

– Тебя дочь Валерия достает? – Я изрядно удивился.

Мила и на моих занятиях была, не вызывая никакого отторжения. Училась, кстати, неплохо, отвечала на вопросы, всегда была готовой. А наш глава академии ко всем студентам относился с одинаковым уважением. Кроме нее, видимо. Не могу его судить, у меня похожая проблема нарисовалась.

– Еще как, – понизил тон мужчина. – Я ее как объект для влюбленности заинтересовал.

Ха, говорил я ему еще в самом начале карьеры, что на него все девицы со слезами на глазах смотреть будут.

– Ладно, с ней ты разберешься, – мне было все равно на отношение студенток к Дмитрию Игоревичу, – а царь что говорит? Объясни про беспорядки.

– Ничего хорошего, – мой друг нахмурился и посерьезнел. – Требует быстрого расследования, вспомнил о тебе. А если ты не справишься, то Юсупова хочет назначить в дознаватели. Понимаешь, чем это нам грозит?

Я-то понимал. Наследник древней фамилии вовсю лез из себя, желая доказать превосходство магов над перевертышами и магическими расами. Из-за его отца самые первые восстания начались, я совсем мальчишкой был, а теперь и Леонид гнул его линию со своими домыслами и фанатичными выкриками. Он долго думать не станет, обвинит во всем неразумную Бабу-Ягу, а та даже не понимает, какая опасность над ней нависла. Его бы воля, и все кикиморы, лешии, оборотни, русалки, домовые мигом бы отправились в искусственно созданные резервации. И ничего что они первыми мир заселили, а их предки наделили магией людей.

Они наделили, они и отберут. Как Юсупов это не понимает?

– Дим, мне кажется, это с Бабкиной связано, – в очередной раз завел об этом разговор. – Едва она появилась, сразу какая-то дурь началась. И свиток выполз, созданный ее матерью, и девочку им убили. Еще и Леонид активизировался.

– Да, согласен, – задумался глава Университета. – И любовник у этой Любы был взрослый. Есть смысл его на дне искать? – намекал на происхождение студентки.

Я замотал головой.

– Сомневаюсь, скорее у нас. Мила же Ульяне сказала… – сам бесился, что не додумался допросить Моревну. Но и ее трогать лишний раз не хотелось. Русалка была не из простых, а проблем с морским царством не хотелось. – Можно преподавателей прошерстить.

– Кого? – ошалел Иванов. – Птушкина? Бойцова? Что-то они любви у наших барышень не вызывают. Если смотреть с этой стороны, то главный подозреваемый я, – он уставился на меня и противно оскалился. – Ну, и ты, если улыбаться начнешь.

Ага. Чтобы потом по углам от сердечных признаний отбиваться? Нет уж, меня моя одинокая жизнь устраивает.

Пока мы беседовали, на артефакт связи Иванова постоянно приходили сообщения. Звук постепенно начинал раздражать, поэтому я попросил Диму ответить. Он достал маленькое расписное блюдечко из кармана сюртука, шепнул заветные слова, и на нем образовалось яблочко последней модели. Оно несколько секунд крутилось по кругу, а через мгновение мы увидели изображение Руслана Моревного – нашего будущего преподавателя и по совместительству брата одной из студенток, отправившихся в коммуну к ведьмам.

– Что? – не здороваясь спросил его ректор.

– Дмитрий Игоревич, у нас проблема, – робким голосом произнес Руслан.

На его фоне бесновались колдуньи, пляшущие под электронную музыку. Бабки-Ежки и контрабандой не брезговали, доставая из верхнего мира нужную им технику. Отовсюду виднелись отблески прожекторов, а рядом слышались счастливые выкрики.

– Какая, Руслан? – Дима с трудом вслушивался в этот разносторонний шум.

Весь мой кабинет заполонили звуки с их рейва и радостные вопли женщин.

– Видите ли, – парень опустил голову. – Мы потеряли Милу и ее подруг. Они обещали встретиться с нами через час, но прошел целый день. Мы нигде не можем их найти, а им завтра в Университет ехать.

– Всех потеряли? – я подался вперед, желая рассмотреть лицо парня.

– Тут их фамильяр бродит, – показал он скелетообразного кота на своем плече. – Он их чувствует, но место не укажет. Магический фон сбоит.

– Мы поняли, Руслан, – отозвался резко помрачневший ректор. – Жди.

– В смысле жди? – за спиной брата Милы послышались еще голоса.

– Ну, видимо, они сюда кого-то направят, – объяснял незнакомцам провинившийся юноша.

Прекратив связь с братом русалки, Дмитрий Игоревич поднял на меня глаза.

– Ты ее куратор.

– А ты Моревны, – за мной не заржавело. – А еще, я бы Бабкину не отпустил, не отпусти ты Милу.

– Тогда надо позвать и Марию Федоровну, – предложил друг. – Она присматривает за Волковой, она меня больше всего уговаривала ее отпустить.

– Делай что хочешь, но один я в это место не поеду.

Вздрогнул, припоминая подробности своего последнего посещения коммуны.

– Ты тогда распорядись о повозках, – смирился глава Университета, попроси Бойцова за учениками проследить. Чую, отыщем мы этих вертихвосток нескоро.

А у меня было иное мнение. Мне казалось, что троица напилась известного зелья «Эйфория» и совершенно позабыла о времени и часах. Если так, то найти их будет несложно, но вот воздержаться, чтобы не придушить кого-то… это проблема.

К счастью, княжну Соболевскую мы ждали недолго. Мария быстро собралась, но тревожно причитала, беспокоясь о своей подопечной.

– Что же это творится? Злата показалась мне такой ответственной девочкой. В голове не укладывается, что она забылась.

Мы взяли с собой три экипажа, подозревая, что ученицы будут в состоянии глубокого опьянения. Вместе мы бы разместились, но никто не хотел ехать в тесноте, учитывая, что Ульяне, Миле и Волковой еще предстояло выслушать нагоняи от кураторов. А у нас, у каждого своя профессиональная этика, у меня осмысленная, но очень беспощадная. О методах друга и коллеги я не ведал, но надеялся, что другим девчонкам они подобное поведение не спустят.

– Мария, не нервничайте, – погладил ее по руке Дима. – Найдутся. Ничего с ними не произойдет. Все-таки студентка Бабкина – родственница главы коммуны.

– Ага, то-то мы ей об этом не сообщили, – скрестил я руки на груди. – Они с ней встретились и от радости позабыли обо всем. Твоя идея, между прочим. – Смотрел на ректора исподлобья.

Иванов первым предложил не объяснять новоявленной Бабе-Яге подробности про ее семью. Во-первых, пусть познает все сама, обучится быстрее. А во-вторых, с такими новостями на кривой козе не подъедешь. Уж лучше ее родственники просвещают. В-третьих, всегда была возможность, что Ульяна и не чухнется.

– Слав, перестань нагнетать. Если Ядвига рядом, она о них позаботится.

– Она и позаботилась, напоила, а скоро и спать уложит, спасибо, что не в печь.

– Вячеслав Алексеевич, – возмутилась рядом Соболевская, – не пугайте. Злата бы не напилась.

Если бы она не напилась, мы бы не ехали в злачное место, обсуждая трех легкомысленных барышень.

Путь был долгим и утомительным. Мария Федоровна дремала на плече у Димы, а я все обдумывал, с чего бы начать расследование.

Бабкину решил держать возле себя и на выходные в город не выпускать, максимум в столицу. У меня и повод шикарный, накосячила же. Если свиток и правда связан с ней, злоумышленник когда-нибудь объявится. Вот только напрягает, что в Тридевятом царстве народ зашевелился, буянит, сплетни злостные разносит. Из-за одной смерти девчонки раздули целое восстание. Царь Кощей, получив новости, нам такое письмо выдал, даже мне читать было неприятно.

Нет, я не умоляю ужасной трагедии, Любаву действительно жалко, ей бы еще жить и жить, она совсем юная, несмышленая, влюбилась в какого-то проходимца. Но ветер явно дул с вражеской стороны. С той, где кто-то всеми силами пытался отделить еще больше людей-магов и магические расы. Я бы ставил на Юсупова, но выгоды для него не понимал. Если мы не найдем виновников, то и Леонид лишится места главы попечительского совета, а он его с таким трудом занял.

Солнце уже закатилось за горизонт. Прибыв в коммуну, я первым делом послал за хозяйкой всей этой вакханалии, а вместе с коллегами пошел шерстить поле. Нам повезло, с маршрутом мы угадали с первого раза, наткнувшись на братьев Моревны, отчитывающих трех мокрых девиц. Они, видите ли, в озере отдыхали.

Мила, Ульяна и Злата не держались на ногах, облокотившись на своих спутников. Их мотало, они дрожали от холода, но я испытал настоящее облегчение. Живы, не поломаны и даже что-то бормочут в свое оправдание.

Оглянувшись на Диму и Марию, взглядом изобразил «а я же говорил», а потом, скрипнув зубами, прислушался к разговору.

– Сутки, идиотки, – Накинулся на девчонок Руслан. – Кто же у Бабок-Ежек их зелье пьет?

– Какое зелье? – подала голос Ульяна, прижимавшая к Платону.

Не знаю, что на меня нашло, но вид колдуньи, висящей на шее юноши, выбесил меня окончательно. Я вышел из темноты и вкрадчиво пояснил подопечной, что за дрянью она с подругами нахлебалась.

– «Эйфория», адептки, вы обратно в Университет не собирались?

Бабкина вздрогнула, по-моему, и протрезвела немного.

– Объяснитесь, – затребовал я, уставившись на их сопровождающих.

Вины с парней я не снимал. Если взялись следить за сестрой и ее подругами, то доделывайте все до конца, а не звоните по артефактак в поисках помощи.

– Да здесь все на лицо, – пустился рассказывать обо всем старший сын морского царя. – Глава ковена напоила их "Эйфорией", а ведьмы поддерживали состояние. На обусловленную встречу они не явились, а потом, совсем их потеряв, я обратился к ректору Иванову, не зная, как правильно поступить.

– Руслан, ты молодец, – подал голос Дима, качая головой из стороны в сторону и прикидывая, что делать с нарушительницами порядка. – Мы студенток заберем, а отцу лучше не говори. Валерий Осипович Милу с учебы снимет, а она учится неплохо. Поверь, ей достанется.

– Конечно, Дмитрий Игоревич, – кивнул Руслан и что-то шепнул остальным братьям. – Я и не планировал.

– Спасибо, что нам сообщил, – похлопал его по спине глава Университета, подходя к Моревне. – Я этого не забуду.

Русалка была самая не транспортно-способная, Иванов просто взял ее за талию и накинул на свое плечо, показывая мне и Соболевской, чтобы мы забирали своих учениц. Злата была наполовину в сознании, так что после короткого увещевания засеменила за княжной. А я не торопился. Надеялся, что у Ульяны прорежется толика разума.

– Ну что, Бабкина, готова ехать домой?

Вместо ее ответа услышал громкий гневный вопль.

– А куда ты тащишь мою племянницу, Бойцов? – на полянке возле озера возникла моя старая знакомая Ядвига, – Она согласна?

– Она студентка Университета, Ядвига, – Я потянул девушку за руку, задвигая за свою спину. – Чего бы она ни хотела, но до первой сессии останется в Упсе.

– А я ее родственница, – прищурилась глава ковена. – Ей у нас понравилось. Ульян, тебе же у нас понравилось?

Естественно, безголовая Бабка-Ежка закивала. Как сохранять в этом случае терпение? Однозначно убью.

– Если ты любящая родственница, то Ульяна бы так не напилась, – обвинил бабулю воспитанницы. – Брось, Ядвига, ты просто хочешь оставить ее у себя.

– И что? – Она совершенно не смутилась. – Ульяна нашей породы и подружки у нее замечательные. Хочешь их забрать, забирай, спорить не буду, но мою девочку оставь на месте.

Она не шутила и отпускать потерянную внучатую племянницу не собиралась. На небольшом расстоянии от нас выступило еще несколько ведьм, готовых поспорить со мной. Они воинственно скалились, подмигивали, но и я прекрасно понимал, что они не нападут. Я должностное лицо, забирающее студентку. Есть закон, который даже эти сомнительные личности должны соблюдать.

Ссориться с целым ковеном мне не хотелось, так что я повернулся к Бабкиной, потряс ее, чтобы хоть немножко привести в чувства, и спросил:

– Ульян, ты настолько хочешь бездельничать и остаться здесь? Она же тебя использует.

Либо на нее подействовал мой голос, которого она боялась, либо ей все-таки понравилось в Университете.

– Нет, ик, я доучусь.

Большего мне и не требовалось. Я взгромоздил тело девушки на свое плечо, повторив жест Иванова, устроил ее поудобнее и пошел вперед, наблюдая, как женское фыркающее недовольное царство расступается передо мной.

Забросив Ульяну в карету, уложил себе на колени. Обычно я не такой добрый со студентами, но Бабкину было немного жалко. Она в нашем мире с неделю, тычется словно новорожденный котенок в поисках мамы, а помощи ей брать неоткуда. Завтра ее накроет волной жесточайшего похмелья, потому что пить «Эйфорию» с непривычки – настоящий вызов для молодого организма. Зелье может и памяти лишить, и сумасшедшим сделать. А ведь ей еще и наказание придется отработать, наряду с ее беспечными подружками.

Она завертелась, застонала жалобно, и я попытался ее успокоить. Погладил по макушке, скрутил сонным заклинанием и шепнул:

– Спи, несчастье, мое.

А чьей она еще была?

Ядвига, хоть и желала присвоить внучку, обошлась с ней весьма безжалостно, у Димы своих забот было полно, у него происшествие в заведении и пьяная дочка морского царя на плече, а у Ульяны больше родственников и наставников нет. К кому ей идти?

Дорога предстояла долгой. Возничие не торопились, стараясь не расплескать остатки того, что оставалось в желудках студенток, я задремал, откинувшись на стену повозки.

***

– Нет, только не это, – услышал возле себя долгожданные совестливые стенания. – Как мне теперь жить?

Скорее всего, Ульяна не спала уже давно. Она сидела напротив, вцепившись побелевшими руками в скамейку, и с ужасом воззрилась на меня, бормоча себе под нос проклятия, адресованные мне, ведьмам, русалке, Университету и миру в целом.

Солнце только вышло из-за горизонта, и его лучи еле-еле достигали крохотного окошка.

Я картинно потянулся, давая понять, что последние словесные причитания ученицы достигли благодарных ушей и были приняты к сведению.

– Как, как, – откуда-то сверху спрыгнул ее кот. – С позором. Все Бабы-Яги так живут, никто не жалуется.

– Ваш фамильяр прав, Ульян, – усмехнулся я и, глядя на ученицу, поинтересовался ее состоянием. – Как самочувствие?

Девушка схватилась за голову. Выглядела она нехорошо, позеленела, цвет губ сливался с ее лицом, а волосы свалялись в однородное воронье гнездо каштанового оттенка. Но при всем болезненном образе, сарказм и колкости она не растеряла.

– Даже орать не будете? – спросила она нагло.

– А смысл? – я скрестил руки на груди и вздохнул. – Тебя жизнь наказала, организм, а после еще и куратор с ректором добавят.

Мне ли не знать об отходняках веселящего эликсира. Сам молодым был.

– Об этом я и беспокоюсь больше всего, – забурчала Ульяна, прислонясь к прохладному стеклу. – Это не обучение какое-то, а сплошное получение опыта.

– Мы студентов во всех сферах развиваем, – подтвердил ее забавную мысль и осознал, что не хочу поддерживать строгий тон. Бабкина меня развлекала, а то, что мы не в стенах Университета, позволяло мне вести себя менее официально. – Узнала хоть что-то полезное для себя?

Она замолчала, взглянула исподлобья, прикидывая, можно ли со мной делиться полученной информацией. Я не настаивал, колдуньи сами по себе скрытные, а девочка, выросшая среди людей без магии, лишившая с рождения родителей к откровенностям явно не располагает.

– Да, – хмыкнула Бабкина. – Ничего интересного. Раньше у меня была большая семья, Ядвигу вот нашла. А теперь никого, совсем. Про отца еще непонятно.

– На Ядвигу не обижайся, – с трудом, но заступился за бабку своей подопечной. Слишком уж жалостливо выглядела девушка. – Она по-другому не умеет. Поймешь с возрастом. Между людьми-магами и существами в Тридевятом и Тридесятом царствах большая разница. Глава коммуны нам не доверяет, а увидев тебя, обрадовалась, приголубить захотела.

– Если мне память не изменяет, – поморщилась Бабкина. – Она вам на поле угрожала, что вы у нее внучку отбираете.

– Ульяна, а ты бы как реагировала, отыскав потерянного ребенка? Но скажи, она не объяснила, зачем Устинья с Увитой тебя скрыли?

Я примерно полагал цель всей этой затеи, но получить информацию из уст непосредственного участника тоже было важно. Любая зацепка могла помочь в нынешнем расследовании.

– Она же в том обществе была, – неопределенно махнула рукой студентка. – Про которое вы сами рассказывали. Скрывала меня от них, прятала.

– А отец? – сам не понял как, но склонился над столиком, увлекшись и ожидая, что же ответит Баба-Яга.

– Неизвестен, – нахмурилась девушка и прищурила глаза. – Вам-то это зачем?

– О тебе узнаю побольше, – быстро нашелся я. – Надо же знать, кого обучаешь.

В целом, я не лгал. Но и пояснять о расследовании не считал нужным. Еще испугаю ее лишний раз.

– Меня не исключат? – воодушевилась Ульяна.

На ее коленях мирно посапывал скелет кота, а она машинально почесывала его около шеи.

– За что? За распитие запрещенных напитков в коммуне? – Я улыбнулся. – Расслабься. И я, и Дмитрий Игоревич студентами были. Мы и что похлеще вытворяли.

Видимо, я сболтнул лишнее.

– Расскажете?

– Нет, – замотал головой. – Лучше свое поведение обдумывай. Теперь тебе и твои товаркам вылазки дальше столицы запрещены.

– А как же…

– Запрещены! – оборвал ее начинания. – Учись, веди себя нормально, магию постигай. Глядишь, к концу лета смягчимся.

– До него же…

– Я все сказал. За распитие мы не наказываем, а за опоздание на занятия очень даже.