Магия губит

Глава 15

К полудню небо наводнили рваные облака. Мир стал тусклым и размытым, и когда мы с Дереком приблизились к «Чемпион хайтс», одинокой башне многоквартирного небоскреба, разрушенный город вокруг казался не более чем миражом, сплетенным из тумана и теней.

Дерек нахмурился, глядя на высотку.

— Ненавижу его.

— Я знаю, — сказала я.

У нас было три зацепки, одна из которых вела к Сайману. Вторая — это волхвы. Третья зацепка касалась де Харвена и Хранителей. Поскольку мы ничего не могли поделать с волхвами, Андреа позвонила Рене, известила ее о возможной принадлежности де Харвена к секретной организации и запросила подробные файлы на всех красных гвардейцев, которые когда-либо работали с ним. У Рене случился контролируемый приступ апоплексического удара, и она пообещала доставить файлы вместе с красногвардейцем, которому поручили стоять над Андреа, пока та будет перебирать их, и заберет обратно, когда она закончит. План заключался в том, чтобы я сама сходила к Сайману, а Дерек помог Андреа проследить необходимые закономерности и возможных сообщников.

И тогда Дерек и Андреа вместе начали упираться.

— Нет. — Андреа выразительно замотала головой. — Конечно же, нет.

— Это плохая идея, — подтвердил Дерек. — Я должен пойти с тобой.

— Ты презираешь Саймана. Почему ты хочешь пойти со мной?

— Потому что твой бешеный «сладкий зайчонок» и Сайман устроили нехилые разборки из-за тебя. — Андреа говорила медленно, как с ребенком. — Ты сама говорила, что эго Саймана настолько велико, что ему потребовалось бы арендовать для него отдельное здание. Кэрран вынудил его сбежать, как испуганного мышонка. Ты не знаешь, как он может отреагировать, когда увидит тебя.

— Она права, — согласился Дерек. — Это вопрос безопасности. Офис хорошо защищен, поэтому здесь я Андреа не нужен. А ты будешь снаружи открытой мишенью. Двое лучше, чем один. Кроме того, ты альфа.

— И что это значит?

— Только то, что твоя репутация должна быть безупречна, и избегать даже намека на непристойное поведение. Сайман извращенец-дегенерат. Тебе следует взять с собой сопровождение.

Я скрестила руки на груди.

— Значит, мне нельзя доверить видеться с ним без присмотра?

Андреа покачала головой.

— Кейт, это не личное. Это протокол и здравый смысл. Ты не можешь бросать вызов тем, кто ниже по рангу, у тебя нет права пропускать званные ужины, и когда ты идешь к неадекватному трусу, который переспал с половиной Атланты и делал тебе недвусмысленные предложения публично, ты приводишь с собой эскорт. Смирись с этим.

— Три недели назад к Кэррану приехала женщина из города, — сказал Дерек.

— Да, юрист насчет дороги. Лидия какая-то там.

По непонятной причине Кэрран настоял на том, чтобы мне нужно было присутствовать на скучном собрании по поводу ремонта дороги, принадлежащей Стае. Я не хотела идти, поэтому решила не прерывать свою тренировку. Я не представляла, что он задержит встречу, пока я не соизволю появиться, поэтому, когда я вошла в зал заседаний, почти на час опоздав, он, Лидия и две альфы из клана тяжеловесных терпеливо дожидались меня. Мэхон задремал, его жена успела связать половину носка, а Лидия бросила на меня взгляд чистой ненависти. Я почувствовала себя полной дурой. Встреча длилась в общей сложности минут пятнадцать, и в любом случае ни мне, ни альфа-паре из клана тяжеловесов там не было необходимости находиться. .

Оу.

В голове зажегся огонек.

— Она была одной из бывших подружек Кэррана?

Дерек кивнул.

Кэрран следовал протоколу. Значит, мне следует поступить так же.

— Ладно.

Дерек снова кивнул:

— Я захвачу куртку.

Час спустя мы пялились на «Чемпион хайтс», где Сайман устроил себе совсем не скромное жилище. Во время магической волны стены башни превращались в твердый красный гранит, покрытый старым мхом — результат заклинаний, защищающих здание от ненасытных челюстей магии. Прямо сейчас все состояло из кирпича, раствора и стекла, зловещего и темного.

Никто из нас не хотел заходить внутрь.

Просиживание штанов в кресле джипа ни к чему не приведет. Я припарковала машину на стоянке возле здания, и мы поднялись по широкой бетонной лестнице к входу из стекла и стали. Несмотря на все, что произошло, Сайман так и не сменил кодовое слово. Нам потребовалось меньше минуты, чтобы пройти через охрану и подняться на лифте на пятнадцатый этаж. Лифт выкинул нас в коридор, устланный преступно роскошным ковром.

Хмурый взгляд Дерека превратился в полноценную гримасу. Яростный желтый свет залил его радужки.

— Постарайся выглядеть менее жутким.

Он пожал плечами:

— Боишься, что я могу ему навредить?

— Твои глаза светятся, а верхняя губа дрожит, как будто ты собираешься зарычать. Боюсь, что Сайман запаникует, а эту дверь трудно сломать. Постарайся выглядеть менее невменяемым и угрожающим. Подумай о радуге и мороженом, это помогает.

Дерек глубоко вздохнул, но его глаза все же потускнели.

Я постучала в дверь.

Нет ответа.

Я снова постучала.

Ничего.

— Он там, — сказал Дерек. — Я слышу, как он двигается.

— Я решаю, следует ли мне впускать вас, — отозвался через дверь ровный голос Саймана. — Наши встречи никогда не проходят гладко, Кейт. Ты уж прости меня, но я не испытываю особого энтузиазма от этого.

— Адам Кемен, — произнесла я.

Щелкнул замок, и дверь распахнулась. Сайман перевоплотился в свою нейтральную форму, лысый мужчина небольшого телосложения и неопределенного возраста, где-то от двадцати до пятидесяти. Это был чистый холст, безволосый, бесцветный, без каких-либо отличительных черт. Если бы вы случайно наткнулись на него на улице, то не заметили бы ни острого ума, ни проницательных глаз, вы бы даже не вспомнили его.

На лице Саймана было мученическое выражение.

— Входите, входите. .

Я вошла внутрь и замерла. Вокруг меня царил хаос. Обычно квартира Саймана представляла собой высоко контролируемую среду: белые ковры, мебель из нержавеющей стали в ультрасовременных формах. Ни одна ворсинка ковра не торчала произвольно. Сегодня же на кушетке лежала разная одежда, сложенная аккуратными стопками. На полу валялись деревянные ящики, наполовину заполненные книгами и постельным бельем. Дверь в навороченную лабораторию Саймана была широко распахнута, и через дверной проем я могла разглядеть несколько коробок.

— Что ты делаешь?

— Играю в гольф, Кейт. На что это, по-твоему, похоже?

Он сегодня явно не в духе.

— Почему ты собираешь вещи?

Сайман потер лоб.

— Мы играем в игру с очевидными вопросами? Прошу прощения, мне никто не объяснил правил. Я собираю вещи, потому что собираюсь переезжать.

— Следи за своим тоном, — напомнил Дерек.

— Или что? — Сайман развел руками. — Ты разорвешь меня на куски? Избавь от своих угроз. Уверяю тебя, в нынешних обстоятельствах они не возымеют никакого эффекта.

Я взглянула на Дерека. Позволь мне разобраться с этим. Дерек слегка кивнул.

Я подошла к Сайману. До меня донёсся запах скотча.

— Ты пьян?

В последний раз, когда он напился, мне пришлось гнать на машине, как безумной, по заснеженному городу, а разъяренный Кэрран преследовал нас, несясь по крышам.

— Я не пьян. Я пью, но не пьян. Кейт, перестань смотреть на меня так. Я выпил два дюйма виски за последние два часа. С моим метаболизмом это капля в море. Я функционирую на полную мощность. Спирт всего лишь смазка для моих колес.

— Ты никогда не говорил мне, что собираешь свои вещи, — сказала я. Сайман был последним человеком, от которого я могла ожидать переезда. Он чересчур любил свою квартиру по смехотворно завышенной цене в единственном высотном здании, которое еще сохранилось в Атланте после Сдвига. Все его деловые контакты были связаны с городом. У него было полдюжины псевдонимов, каждый из которых прибрал к рукам по ценному кусочку пирога.

Сайман покачнулся на подушечках ног.

— Я переезжаю, потому что город на пороге смерти. А я не собираюсь идти на дно с кораблем.

*** *** ***

— Подвиньте одежду, если хотите присесть, — Сайман подошел к бару, взял хрустальный кувшин и толстый стакан, плеснув в него виски янтарного цвета.

Ни Дерек, ни я не двинулись с места.

Сайман отпил свой напиток.

— Все началось с Альфреда Дьюга. Французско-канадского происхождения. Неприятный жестокий мужчина, очень противоречивый в отношении своих желаний. Его сексуальные практики были весьма. . странными.

Господи, что, по мнению Саймана, могло считаться странным? Неважно, я не хочу знать.

Сайман, казалось, изучал свой скотч.

— Я понимаю, что осознание того, что ваши предпочтения противоречат установленным нормам, может быть травмирующим, но Дьюга в крайней степени привлекало самоунижение. Каким-то образом, между сеансами порки и выполнением причудливых эротических ритуалов ему удалось выстроить успешное предприятие по доставке товаров вдоль всей Миссисипи. Я захотел поучаствовать: принял форму, соответствующую типажу Дьюга, очаровал его, соблазнил и позволил отвезти меня домой. Мне следовало бы заранее провести более тщательные исследования.

— Все прошло не лучшим образом, не так ли?

Глаза Саймана наполнились яростью.

— Он хотел отравить меня вином. Когда не удалось, он попытался меня задушить. Я свернул ему шею, как зубочистку. Очень неприятная история.

— Уверена.

— Я просматривал его бумаги, когда наткнулся на записи об исследованиях Кемена. Сначала я не поверил своим глазам, этого не могло быть. Однако после нескольких недель, проведенных в работе над Дьюгом…

Конечно. Почему я не удивлена?

— Ты превратился в человека, которого убил? — Дерек не мог сдержать насмешки в голосе.

Сайман пожал плечами.

— Он был уже мертв. И не мог получать выгоду от своей компании, к тому же, не оставлять же ее без присмотра. Знайте, я значительно улучшил ее с тех пор, как она попала в мое владение. Во-первых, его водители грузовиков теперь получают прожиточный минимум. Следовательно, количество краж снизилось на тридцать семь процентов. Вскоре я просто продал бы все предприятие себе, избавив от необходимости выдавать себя за Дьюга. Но я отвлекся. Я понял, что Дьюг не любил полагаться на удачу, если он во что-то вкладывался, значит, были гарантии. Учитывая неприличную сумму денег, которую он вложил в Кемена, я вернулся к этому вопросу. Я отправился навестить Адама.

— Пока он был под присмотром Красной гвардии?

— Разумеется.

Слишком много визитов для «никаких посетителей». Я с самого начала знала, что это дерьмовая работенка. Понимала, что Рене умалчивает большую часть информации. Я могла с этим справиться. Но откровенная ложь перешла границы. Новый камешек в огород Рене.

— Продолжай.

— Мы поболтали. Камен был глубоко травмирован смертью жены, гениальный в своей работе, он практически отсутствовал во всех других сферах жизни. Мне потребовалось два визита, чтобы понять, что устройство настоящее, и оно существует. Некоторое время я подумывал использовать его в личных целях, но потом одумался. Его нужно было уничтожить.

Я подняла руку.

— Сайман, что оно делает?

Он долго рассматривал меня.

— Ты не знаешь?

— И кто сейчас задает очевидные вопросы?

Сайман наклонился вперед.

— Оно разрушает магию, Кейт.

Что?

— Ее невозможно уничтожить. Это форма энергии — ее можно преобразовать, но она не исчезает просто так.

— Но ее также можно и сдерживать, — ответил Сайман. — Адам Кемен построил устройство, которое разрушает магическую материю изнутри. При активации устройство заставляет магию вокруг взрываться, превращаясь в плотную концентрированную форму. Подумай об этом с точки зрения газа и жидкости, если нормальное состояние магии в нашем мире — газ, то устройство Кемена будто бы переводит ее в жидкое состояние.

Он сошел с ума.

— Каким образом?

— Я не понимаю большей части этого. — Сайман вздохнул. — Проще говоря, устройство представляет собой цилиндр с резервуаром внутри. Устройство должно заряжаться во время магической волны в течение определенного периода времени. Когда устройство заряжено, оно становится активным. Сам процесс магического очищения занимает очень мало времени. Первый прототип Кемена преодолел площадь в полмили менее чем за десять минут.

— Устройство втягивает магию внутрь своего ядра, воздействуя на большой радиус непосредственно вокруг него. Магия входит в устройство и проходит через серию отсеков. Каждый последующий отсек заставляет ее интегрироваться все дальше и дальше, поэтому к тому времени, когда она достигает резервуара в центре цилиндра, магия становится «жидкой», очень плотной. В этом состоянии она занимает совсем небольшой объем. И, когда следующая магическая волна поглощает область, на которую воздействовало устройство, та остается свободной от магии. Не знаю почему. Я просто знаю, что это работает.

Мой мозг изо всех сил пытался это переварить.

— Нам сказали, что его еще не тестировали.

Сайман покачал головой.

— Кемен испытал небольшую модель, самый первый построенный им прототип. Он был размером с винную бутылку и очищал магию в радиусе полумили. В Сибли есть место, где абсолютно нет магии, Кейт. Я стоял на его краю и прошел через него. Я могу дать тебе координаты. Второй построенный им прототип должен был поразить территорию диаметром две целых семь десятых мили. .

Если бы прототип, который я видела на фотографии Рене, был активирован, он мог бы стереть с лица земли небольшой город.

— Что происходит с людьми, попавшими в зону поражения?

Сайман осушил свой стакан.

— Я не знаю. Могу передать лишь то, что сказал мне Кемен, до сих пор не было оснований полагать, что он ошибается. Он предположил, что во время взрыва все, что подпитывается магией, умирает.

Лед скатился по моему позвоночнику.

— Уточни это «все».

— Некроманты, вампиры, монстры, твои драгоценные оборотни, ты, я. Любой, у кого есть значительное количество силы. Мы. Все. Умрем.

Вот дерьмо. Стереть с лица земли весь город. Мужчины, женщины, дети. . По последним оценкам, не менее тридцати процентов населения используют магию или зависят от нее. Заполучи Хранители Маяка такое устройство, они бы использовали его. Если оно способно разрушать магию — они бы лезли по головам, чтобы активировать его, и могли ударить куда угодно. Если включить эту штуковину недалеко от Крепости, в Атланте не осталось бы оборотней. Кэрран, мертв. Джули, мертва. Дерек, Андреа, Рафаэль, Асканио, мертвы, мертвы, мертвы.

Я уставилась на Саймана.

— Зачем ему строить нечто подобное?

— Жене Кемена, чтобы жить, требовался диализ, — продолжил Сайман. — Трижды в неделю. Когда магия прерывала процесс, одной из медсестер приходилось вручную запускать машину, чтобы возвращать кровь пациентам. Однажды магическая волна вызвала у нескольких пациентов остановку сердца. Пока за ними ухаживала медсестра, жена Кемена истекла кровью и умерла. Он хотел создать небольшую модель аппарата, которая создавала бы зону, свободную от магии, в которой технологии могли работать бесперебойно. И как только он это сделал, то решил построить машину побольше, чтобы посмотреть, можно ли ее улучшить.

— Ты знал все и позволил ему построить это? Что, черт возьми, с тобой не так?

— Я не позволял! — Сайман швырнул стакан через всю комнату. Тот с шумом разбился о стену. — За мной пристально наблюдали, я не мог принести с собой оружие, поэтому я попытался отравить его. Он выжил. Затем я нанял полдюжины людей, обученных, дорогих специалистов. Они должны были прорваться через Красную гвардию и уничтожить все: Кемена, чертежи, прототипы. Все. Я снабдил их достаточным количеством взрывчатки, чтобы образовалась воронка размером с футбольное поле.

— Что случилось?

— Они так и не добрались до Красной Гвардии. Их кто-то встретил по дороге в лесу, и на следующее утро их головы были доставлены к моему порогу в мешке для мусора.

— Мог ли это сделать один из других инвесторов? — спросил Дерек.

Сайман покачал головой:

— Другими его инвесторами являются Грейди Мемориал и благотворительный фонд «Здоровье Ребенка — Светлое Будущее». На самом деле они действительно те, кем притворяются — благодетели.

Волхвы не бросили бы головы у его двери. Они просто заставили бы наемников исчезнуть. Нет, это была тактика террористов, призванная надавить и запугать. Это должны были быть Хранители Маяка. Убийство Саймана наделало бы слишком много шума. Он хранил компромат на всех выдающихся личностей города. Если бы он умер, те бы запаниковали. Все правоохранительные органы стали бы копаться в деле о его убийстве. Хранители не хотели шумихи. Пока не хотели.

— Что ты знаешь о Хранителях Маяка?

Лицо Саймана помрачнело.

— Что ж, тогда это объясняет объемы.

Дерьмо.

— Что произойдет, если устройство сломать? — спросил Дерек.

— Магия исчезнет огромной вспышкой, — объяснил Сайман. — Теоретически, если механизм активирован, то люди, стоящие в непосредственной близости, проживут дольше остальных. Те, кто находится по периметру, умрут первыми, потому что магия будет течь от периметра к устройству. Стоять рядом с устройством — все равно, что стоять в эпицентре бури, но его работу можно прервать. Однако люди, которые его украли, вряд ли позволят вмешаться. Шесть голов в мешке для мусора свидетельствуют об их решительных намерениях. — Он расхаживал взад и вперед. — Эти люди следили за мной, убили моих наемников и провели машину из-под носа у элитного отряда Красной Гвардии. Это заставляет меня думать, что они одновременно компетентны и очень мотивированы. Если они действительно являются Хранителями Маяка, они будут использовать устройство там, где оно нанесет наибольший урон. Они должны будут его активировать. Уничтожение магии — единственная цель их существования. Мне нужно продолжить собирать вещи.

Я выдохнула от ярости. Весь город был на грани смерти, а он собирал вещи. Проклятый эгоистичный засранец.

— Почему ты не пришел ко мне? В моем распоряжении полторы тысячи оборотней.

— У меня была на это довольно весомая причина.

— И я очень хочу ее услышать.

— Пожалуйста, позволь мне продемонстрировать. — Сайман повернулся к гигантскому плоскому экрану, достал с полки коробку с DVD и вставил диск в прорезь для DVD-плеера.

Экран загорелся, показывая внутреннюю часть большого склада, снятую сверху в высоком разрешении. Машины стояли в два ряда: Порше, Бентли, Феррари, Ламборджини и что-то гладкое, чего я не могла распознать. . Я никогда не видела, чтобы в одном месте было собрано столько лошадиных сил.

— Что это? — Я взглянула на Саймана.

— Это содержимое «Мэрривезер», корабля моей судоходной компании. — Сайман сплел свои длинные пальцы. — Этот парк автомобилей был куплен в Европе и за немалые деньги доставлен в Саванну, а затем отправлен в Атланту в одно из моих хранилищ.

Мы глазели на машины. Машины глазели своими кристально чистыми фарами на нас.

— После событий той злополучной ночи у Бернарда я ожидал немедленного возмездия от Царя Зверей. Когда его не последовало, я позвонил тебе, чтобы узнать, как ты себя чувствуешь. Ты подтвердила, что у тебя все в порядке. Я начал верить, что, возможно, увернулся от пули.

— Дай угадаю, не увернулся?

— Продолжай смотреть, — настаивал Сайман.

Мы наблюдали за машинами.

— Я не понимаю. — Дерек нахмурился. — Ни одна из машин не модифицирована заряженной водой. Какой смысл в автомобиле, которым нельзя управлять во время магии?

— Чтобы почувствовать скорость, — ответил Сайман. — Ты когда-нибудь ездил на роскошном автомобиле со скоростью сто шестьдесят миль в час? Это чувство никогда не забудешь.

Дверь в стене напротив камеры открылась. Кэрран вошел в поле нашего зрения. Он двигался неторопливо, почти расслабленно. Камера сфокусировалась на нем, увеличивая его лицо в масштабе. Его глаза были темными. Цифровые часы в углу записи показывали 10:13 утра. Через двенадцать часов после того, как Сайман нанес Кэррану колоссальное оскорбление, пока за ними наблюдала вся элита Стаи. Через час после того, как позвонил Сайман, когда Кэрран слушал наш разговор, скатывая одну из моих металлических тарелок в трубочку. Через сорок пять минут после того, как я отказалась поехать с ним в Крепость, чтобы объявить, что мы вместе, и Его Пушистое Величество разозлился на меня из-за этого.

Тревога кольнула мои пальцы.

Крупный мужчина в темной форме подошел к Кэррану справа, размахивая дубинкой.

— Привет, приятель. Тебе нельзя находиться здесь.

Кэрран продолжал идти.

— Почему дубинка? — спросил Дерек.

— Потому что я не собираюсь давать охранникам оружие, которое может проделать дыры в моих приобретениях.

— Остановись! — рявкнул охранник. По длине дубинки промелькнула полоска света.

— Это не простая дубинка. — Я наклонилась к экрану. — Это электрошокер. Незадолго до Сдвига такие штуки были на вершине борьбы с толпой.

— Совершенно верно. Типичный электрошокер подает напряжение короткими очередями, чтобы избежать гибели цели, — пояснил Сайман. — Это модифицированная модель. При срабатывании она излучает мощный непрерывный электрический ток до двенадцати минут. Было показано, что он вызывает остановку сердца на второй.

— Остановись! — Охранник ударил Кэррана дубинкой по спине.

Кэрран резко обернулся, слишком быстро, чтобы успеть заметить. Его рука сжала дубинку. Металл хрустнул, вспыхнули искры, и раздробленный пластик и электроника попадали на пол.

Охранник отступил на шаг. Его нижняя челюсть отвисла. Он посмотрел на дубинку, снова посмотрел на Кэррана и попятился к двери.

Кэрран обернулся.

Позади него выглядывал второй охранник.

Что ты делаешь, Кэрран?

Царь Зверей осмотрел машины. Лицо его было спокойным и холодным, словно вырезанное из льдины. Сумма денег, потраченная на эти машины, должна быть непомерной. Склад должен быть усиленно защищен снаружи. Интересно, сколько охранников он обошел?

Мускул на щеке Кэррана дернулся.

Его глаза вспыхнули золотом. Кэрран двинулся к «Порше» слева, оторвав дверцу машины, как будто это была папиросная бумага. Схватил машину снизу. На его руках вздулись чудовищные мускулы. Машина поднялась в воздух. Она взлетела, дважды перевернувшись, и разбилась о красный «Ламборджини». Стекло треснуло, сталь заскрипела, и с резким воплем сработала сигнализация.

Срань господня.

Кэрран бросился к серебристому «Бентли». Крышка отлетела в сторону. Он сунул руку в машину. Металл заскрежетал, и Кэрран выдернул из-под капота скрученный комок и запустил в ближайшую машину, как ядро.

— Он только что вырвал двигатель? — Уточнила я.

— Да, — Сайман вздохнул. — А теперь он сносит «Мазерати».

Десять секунд спустя Кэрран швырнул искореженный черно-оранжевый обломок, раньше являвшийся «Мазерати», в стену.

Первые аккорды старой песни донеслись из компьютера. Я взглянула на Саймана.

Он пожал плечами.

— Тут напрашивался саундтрек.

Кэрран разорвал останки машины надвое. Он бушевал на складе, как торнадо, разбивая, сокрушая, уничтожая металл и пластик, настолько первобытный в своей ярости, что был одновременно пугающим и завораживающим. И пока мы наблюдали за его неистовством, какой-то мужчина из далекого прошлого пел о поцелуе розы на чьей-то могиле. [прим. судя по всему, имеется в виду песня группы Seal «Kiss from a rose»:)]

Песня закончилась, а он продолжал. Лицо Саймана оставалось невозмутимым, но его взгляд утратил привычное самодовольство. Я заглянула в глаза и увидела в них тень страха, скрытую глубоко под поверхностью.

Сайман боялся физической боли. Я видела это воочию: когда он был ранен, он паниковал и набрасывался с поразительной жестокостью. Он смотрел запись, впитывал всю степень ущерба, который Кэрран мог нанести, и ждал, гадая, когда Царь Зверей появится на его пороге. Он смотрел запись снова и снова. Он добавил к ней лирический саундтрек, пытаясь уменьшить ее влияние, внеся в нее долю абсурдности. Один взгляд на его выражение лица говорил мне, что это не помогло: холодное лицо, расслабленное одной лишь волей, испуганные глаза, напряженный рот. Кэрран сделал Саймана параноиком, и это его утомило. Он сделает все, чтобы избежать гнева Кэррана.

Кэрран остановился, выпрямился, осматривая груду истерзанного металла, испорченного пластика и порванной резины и обернулся. Серые глаза смотрели прямо в камеру. Порезы и ссадины на руках и лице затянулись.

Чистый, холодный голос Кэррана прокатился по залу:

«Не звони ей, не разговаривай с ней, не вовлекай ее в свои махинации. Она тебе ничего не должна. Если ты причинишь ей боль, я убью тебя. Если она будет ранена, помогая тебе, я убью тебя.»

Это было обо мне. Все это эпическое разрушение было из-за меня. Кэрран, должно быть, подумал, что у Саймана есть что-то на меня, и тот использовал это, чтобы заставить меня помочь ему, поэтому Кэрран отправил это послание.

Царь зверей вышел со склада. Экран погас.

Мой рыцарь в пушистых доспехах.

Сайман открыл рот:

— Вот почему я этого не сделал. Лично я считаю, что твоя улыбка здесь неуместна.

Я собралась с мыслями и нахмурилась:

— Отдай мне эту запись, и я все улажу.

— Какова цена?

— Ты расскажешь мне все, что знаешь об устройстве и Адаме Кемене. Поднимешь все документы, бумаги, заметки, все, что поможет нам найти его.

Сайман задумался, сцепив на коленях тонкие пальцы рук. Затем подпер кулаком подбородок и сказал:

— Этот маньяк-убийца, которого ты вожделела, захочет большего.

— Если он захочет, то я уверена, что вы двое сможете прийти к взаимопониманию, — ответила я. — В Атланте ты — солидный человек. Снаружи ты никому неизвестен. Тебе придется начинать все сначала. В твоих интересах остановить разрушение города. Я вступлюсь за тебя перед Кэрраном. Соглашайся, Сайман, потому что это все, что я предлагаю.

Сайман нахмурился. Прошла долгая минута. Он поднялся, вытащил диск, засунул его в тонкий пластиковый конверт и протянул.

— Договорились.

Я взяла диск и сунула в карман:

— Документы?

В одно мгновение Дерек схватил нас и нырнул на пол, опрокинув диван.

Дверь за нами с грохотом взорвалась.​