Магия Слова

Глава 24

Минула неделя с тех пор, как прихотливой рукой кураторши я был отправлен в пекарню, постигать азы Земной магии, а на деле же — скоблить полы каждое утро, месить тесто, ставить хлеба в печь и носить корзины с выпечкой в королевский дворец.

И вот здесь-то я заметил странность. На Танцах последних времен король выглядел цветущим мужчиной средних лет — румяным и крепким. Помню, как он подшучивал над студентами Школы и заливался смехом.

Мне повезло несколько раз увидеть правителя во дворе, когда мы с хлеборобом заносили корзины с выпечкой на кухню. И это был другой человек — осунувшийся, сутулый, с пожелтевшим лицом. Может, у него проблемы с печенью от неумеренной выпивки?

Впрочем, какое мне дело до здоровья правителя? В те дни я чувствовал себя почти счастливым, даже просыпаясь в четыре утра.

Я открывал глаза, вдыхая аромат свежего хлеба, насквозь пропитавший пекарню. Умывался холодной водой и встречал Лилу и Тима. Затем наступал самый приятный момент дня — грудь тестомески. Больше я не пытался ее поцеловать, ограничиваясь поглаживаниями и сжиманиями. Не из скромности. Хотя вру, есть вещи, к которым невозможно привыкнуть. И я краснел каждый раз, когда в мои руки попадались эти огромные упругие сиськи.

Но скорее дело было в том, что я просто не смог бы работать. Я и так каждый день мечтал поднять Лилу на руки, унести в мансарду и снять с нее полупрозрачную комбинацию, в которой девушка месила тесто и лепила пирожки.

Судя по игривым подмигиваниям, Лила была бы не против попасть в мои руки. Но тут уже я давал задний ход, боясь первого раза, боясь облажаться и накосячить.

Поэтому приходилось месить тесто, скрупулёзно отмеривать дозу приправ и начинки на весах, раскладывать выпечку на противни и сажать в печь — делать все возможное, лишь бы глаза не опускались в декольте комбинации.

Впрочем, один раз я не смог удержаться. Кир и Тим тогда беседовали с мельником, который зашел на чашку кофе. Оба жарко спорили, пытаясь договориться о заморозке цен на муку.

Лила же зачем-то понеслась в мансарду. Может, достать конторские книги с записями о ценах за прошлый год. Или просто разозлилась на жадность мельника, не пожелав находиться с ним в одной комнате.

Я стоял внизу лестницы, любуясь ее попкой и ножками в белых чулках. А потом девушка оступилась и полетела вниз… Если бы я был прежним студентом, мешком для битья у физкультурников, то мы упали вместе.

Но слава богам, тренировки у мастера Бо и Лота не прошли даром. Я подкачался не только в магии, но и смог легко подхватить падающую девушку, не шлепнувшись вместе с ней.

Лила счастливо засмеялась и обвила мою шею руками. Наши губы встретились…

Моя рука блуждала по телу девушки, скользя по бедрам, сжимая попку, пока тестомеска не вырвалась:

— Здесь нельзя, не хочу нервировать Кирилла. Давай завтра после работы, встретимся в Нижнем городе.

Затем Лила еще раз поцеловала меня и убежала по своим делам.

Но утром все пошло наперекосяк, да так, что я надолго забыл о свиданиях с красивыми девушками.

Я узнал его сразу, еще когда широкополая шляпа мелькнула в окне. Вовсе не черный эльф следил за мной — имелись и другие враги.

Маг Крисан из клана твердого знака, ветвь пурпурных, один из сильнейших волшебников Грандфанта. Вероятно, до него дошли слухи о том, что я провел ночь с Танриель. И то, что технически соития не свершилось, ничего не меняло.

Да он убьет меня! Размажет мои мозги по всей пекарне. И тогда бизнес Кира разорится. Кто будет покупать хлеб в месте, где произошло преступление.

Почему-то в тот момент меня не волновало собственная судьба, лишь благополучие новых друзей, ставших такими близкими за прошедшую неделю.

Я вспомнил наши утренние чаепития с горячими пирожками.

Вечерние прогулки на закате.

Запах полевых цветов.

Сладкий сон и приятную усталость после работы.

Шутки Тима. Советы Кирилла. Огромную грудь Лилы.

Уж не знаю, смог ли я освоить Земную магию или мне это не дано, как не дано Тане стать выдающимся синкретистом.

Но теперь мне было, кого защищать.

Я бросился к двери и задвинул щеколду.

— Закройте все окна. Сидите тихо! Может, он сейчас уйдет.

В этот момент раздался стук — громкий, но вежливый.

Посетитель давал понять, что ему следует открыть. Немедленно.

— Аль, что происходит? — в голосе главного пекаря не было и тени беспокойства.

— Это Крисан, он пришел меня убивать!

— Наслышан о великом маге, — кивнул Кирилл. — И чем же ты успел ему насолить?

— Он думает, что я трахнул эльфийку Танриель.

— А ты ее не трахал? — усмехнулся Тим.

— Нет, конечно. Она только того… Ну, альтернативным способом.

Стук стал настойчивей.

Кирилл вздохнул и положил руку мне на плечо:

— Аль, видит богиня, ты стал нашим другом. Но мы обязаны открыть дверь, иначе Крисан спалит пекарню. И уж поверь, никакого наказания не понесет.

— Но мы постараемся его убедить, чтобы оставил тебя в покое, — добавил Тим.

Лили стояла, опустив глаза и теребя кончик косы.

Кир бросил ей плащ:

— Прикройся. Маг известен своим сластолюбием.

Тим открыл дверь и впустил Крисана.

Я инстинктивно нырнул под прилавок с пирожками.

Волшебник вежливо поклонился пекарям:

— Приветствую уважаемых людей! Меня зовут Крисан, и я принадлежу к клану твердого знака, ветви пурпурных. Какое удивительное место, запахи услаждают мой нос! Как только закончу с делами, испробую вашего чудесного хлеба, известного во всем Грандфанте. Не хочу вас беспокоить, лишь прошу выдать мне мальчишку, начинающего мага.

Кирилл покачал головой:

— Приветствую Крисана, величайшего волшебника Грандфанта. Но этот мальчишка, как вы изволили выразиться, находится под защитой нашего клана — шипящих, бело-синих. Напоминаю, что мы считаемся сильнейшими в Земной магии.

— Я не хочу ссоры, — улыбнулся Крисан. — Поэтому обещаю, что мальчишка не пострадает.

— Аль под защитой нашего клана, — повторил Кир. — Прошу вас покинуть пекарню.

Крисан покраснел, видимо, потерял терпение:

— Я заберу парня. Аль, не позорься. Вылезай. Я вижу твою ауру — многоцветную, синкретическую. Ты же не хочешь, чтоб твои друзья пострадали? Тогда сдайся!

— Прошу вас, — начал Кирилл, но Лила его оборвала:

— Аль, убегай, мы задержим.

Девушка скинула плащ. И я увидел переливающиеся вихри, которые кружились вокруг нее. Лила качала силу, забирая ее из пространства, так же как я делал с помощью алфавитов.

У нее в руках появился сноп ржи, который превратился в веревку, опутавшую Крисана. Вот она, Земная магия в действии!

Впрочем, волшебник с легкостью вырвался и подбежал к Лиле.

Он схватил ее за косу, наматывая на кулак:

— Ах ты, непотребная девка! Да как посмела колдовать против меня.

— Не нравится мое колдовство? А как тебе это?

Лила привстала на носочки и… ударила мага в глаз своей огромной грудью. Вот это хук справа! Да у нее боевые сиськи!

Тот заорал, как резаный поросенок, и плюхнулся на пол.

— Чертова пекарша! Ты поплатишься! Пожалеешь, что встала у меня на пути.

— Я — тестомеска, — с достоинством ответила Лила. — Беги, Аль. Мы разберемся сами.

— Никто никуда не уйдет! — маг в бешенстве выдрал доски из пола.

Те вдруг сами полетели к двери, откуда-то взялись гвозди и молоток. Через минуту выход был закупорен.

— Да как ты посмел портить имущество пекарни! — заорал обычно невозмутимый Кир. — Кем себя возомнил, колдунишка?

Он взял Тима за руку, и вокруг пекарей закрутился вихрь силы. Впрочем, он выглядел по-иному: не радуга, а мука.

Казалось, ничего не произошло, но маг вдруг схватился за горло, затем закашлялся.

Боюсь, что надолго пекари его не задержат. Нужно что-то более действенное. Гремлины! Я бросился к корзине с яйцами. Положил руку, представил себя во дворе у бабушки.

Нет, нужно что-то плохое. Порылся в памяти, выуживая тяжелое воспоминание.

Мне три года. Мирно играю на лужайке, перебираю травинки, напеваю детскую песенку про двух гусей. «Жили у бабуси два веселых…»

А потом появился он. Огромный горластый селезень. Наглый и злой. Никогда не забуду, как гусь гнал меня по деревне, периодически пощипывая за ляжки.

Я открыл глаза. И где же злобные гремлины? Из яиц вылупились гусята! Они обступили кашляющего мага и начали его легонько пощипывать. Хороша защита!

В каждом уважающем себя деревенском доме должен быть черный ход! Был он и у пекарни для заноса мешков с мукой и корзин с яйцами. Вот удружил я пекарям, расплодив гусят…

Я никогда не умел быстро бегать. И в мире Синкретизма этот навык, к сожалению, так и не прокачался.

Я петлял по узким улочкам Среднего города, раздумывая о том, где спрятаться. Бежать к мастеру Бо? Но я не хотел навлекать на него ту же опасность, что и на пекарей.

Было лишь одно место, где разбушевавшийся Крисан не смог меня достать. Школа магии! По непонятным причинам, он не имел туда доступа. Может, сцепился с ректором или главный меценат принадлежал к враждебному клану?

Этого я уже не узнаю. Остановился лишь на минуту, перевести дыхания. Ну, не умею я бегать!

Крисан! Да как он ухитрился меня догнать? Выходит, что пекари не смогли задержать злобного колдуна, даже используя всевозможные приемы земной магии. Тогда все еще хуже…

Мне повезло, что Крисан не планировал убивать сразу. Видимо, хотел поглумиться, отомстив за Танриель.

Маг накинулся на меня сзади, держа за локти. Наивный… Он думает, я тут только тонкостям магии учусь да фехтованию на мечах. В очередной раз я мысленно поблагодарил мастера Бо за науку грязного уличного боя.

Легкий тычок локтем. Подсечка. И я кидаю орущего мага через бок, почти как в самбо. А теперь — удар ногой в пах! Получи, козлина, за пекарню и испуганную Лилу!

Удивительно, но самые эффективные атаки — самые простые. И неважно, чем бьешь — ногой или огромными боевыми сиськами.

Опять бегу… Надеюсь, Крисан оклемается нескоро.

Но нет — опять пыхтит сзади. Догоняет. А теперь самое время воспользоваться магией слова. Мне даже не нужны алфавиты. Сила, полученная в пекарне, переполняет до самого горла.

Выкрикиваю одну букву А. И позади вырастает стена огня, отделяя меня от Крисана. Помните, я говорил, что А имеет красный цвет и пахнет кровью?

Хорошо, что улочки такие узкие. У меня появляется шанс на спасение.

И вдруг я выбегаю на открытое пространство. Озираюсь, чтобы понять, где укрыться. Передо мной чистое поле, украшенное разнотравьем.

Но сейчас мне не до любования природой. Я понимаю, что меня догоняет Крисан. И очень злой. Если раньше еще можно было попытаться решить дело миром, то теперь маг взбесился не на шутку.

Я понял, что все бесполезно. Мне не спрятаться. Он преодолеет любые препятствия, догонит и убьет.

Я заплакал от досады и осознания собственной слабости. Победа над мутантом и черным эльфом придала мне уверенности в себе. Но я вдруг понял, что так и остался прежним — стеснительным мальчишкой, который боится пригласить на свидание понравившуюся одногруппницу.

И слабаком. Я вспомнил курсантов военного училища, потешавшихся надо мной.

— У него мускулы меньше, чем у девчонки.

— Да он и есть девчонка!

— Надо надеть на него платье с цветочками!

— Встань на колени, придурок, и открой рот!

Я закашлялся от слез. Грустно быть слабым. Не способным защитить себя и тех, кого любишь.

Даже Крисан остановился и с удивлением уставился на меня. Он ожидал от меня чего угодно — пресса магией, драки или даже извинений. Но никак не потока слез.

Я — слабак. Я — трус. И все же в слабости моя сила.

Собираю остатки магии, все же немало ее ушло на создание огненной стены.

Мои слезы заполнят целый ров. Нет смысла драться с тем, кто во много раз тебя сильнее. Нет смысла убегать от того, кто все равно догонит.

Но можно заплакать.

И тогда перед тобой появится ров с водой.

Даже величайшие маги мира Синкретизма еще не научились левитировать. Да и ходить по воде способен лишь Иисус Христос.

Я вытер слезы. Нет смысла устраивать истерику, когда зрители сами бьются в конвульсиях и извергают проклятья.

Лишь добравшись до Школы, я понял, как сильно соскучился по Альмире, Танюшке, Ульрике, Лоту и даже по моему заклятому врагу — черному эльфу.

А вот и моя рыжеволосая кураторша. Сейчас подниму ее на руки и закружу…

— Аль, ты как раз вовремя! — Альмира уклоняется от объятий. — У нас тут такое произошло! Тебя вызывают к ректору.