Макрив

Глава двадцать третья

— МакРив, ты меня пугаешь! — закричала Хлоя. Он уставился на неё с нескрываемым отвращением, лицо перекошено. Он начал её трясти, и она завопила, — пусти меня!

Он стиснул её плечи с такой силой, что казалось, они вот-вот сломаются. Его льдисто-голубые пылали. Во рту показались клыки. Из пальцев вытянулись чёрные когти.

— Только не ты, только не ты!

Он поднял Хлою так, что её ноги оторвались от пола, затем притянул ближе, губы девушки оказались в каких-то сантиметрах от его огромных клыков. Он буравил её диким пристальным взглядом.

Она отворачивалась, всхлипывая от страха. Зарычав, он бросил её на кровать. Она моментально сползла на пол. Не понимая, что происходит, она забилась в угол.

Развернувшись, он с силой обрушил ладони на обшитую деревом стену, которую затем располосовал когтями, отчего по всей комнате полетели щепки.

Вновь повернувшись к Хлое, он уже не был собой. Не человек, словно в тумане отметил её разум. Он не человек. Она смотрела на его… зверя. Чудовище. В его горящем синем взгляде она видела сумасшествие — и животную хитрость.

Дрожь юила её так сильно, что голова моталась из стороны в сторону.

Он вновь врезал по стене, ревя в потолок:

— Я сдаюсь! ТЫ, БЛЯДЬ, ПОБЕДИЛА!

В комнату ворвался Манро. Он выглядел в точности как МакРив пару секунд назад.

До и после.

— Уилл? Что на тебя нашло?

МакРив прорычал:

— Убери её с глаз долой!

— Что с тобой происходит? — Манро увидел Хлою, которая, дрожа, забилась в угол. — Хочешь, чтобы она умерла от страха?

Он проревел в ответ:

— ДА!

Глаза Манро тоже засияли синим:

— Она моя дифур[1]. Я не позволю причинить ей боль.

— Она — проклятый суккуб! Семяпожирательница!

Хлоя ахнула:

— Суккуб? — Она читала про них. Они получали питание от… секса.

Близнец МакРива, понюхав воздух, остолбенел. Потом уставился на неё, нахмурившись.

— Боги милостивые.

Хлоя была бессмертна? Ллореанка?

Должно быть, сработал спусковой механизм.

Манро быстро оправился, толкая рычащего МакРива к двери.

— Наружу! — Обернувшись, Манро сказал ей, — не выходи из комнаты, если жизнь тебе дорога.

Хлопнула дверь.

Ошеломлённая, она села. Она не знала, что напугало её больше: истинная природа МакРива — или открытие собственной сущности.

Суккуб.

По реакции обоих мужчин она поняла, что суккубы не являлись всеобщими любимицами. И одной из них была её мать?

С трудом поднявшись, Хлоя поплелась в ванную. Отражение в зеркале её поразило. Лицо стало нежнее, вьющиеся волосы спускались плеч и продолжали расти.

Радужка сияла густо зелёным. Она читала, что у всех созданий Ллора цвет глаз менялся в зависимости от переживаемых эмоций. Я, создание Ллора. Когда они примут свой прежний цвет?

Приподняв край МакРивовой футболки, с помощью зеркала она обнаружила, что бёдра стали круглее, а грудь полнее. Отпустив футболку и вцепившись в край раковины для равновесия, она заметила свои новые когти. Они были розовыми, как ногти, но имели клиновидную форму с острым концом.

Уродские когти.

Но самым отвратительным было то, чего она лишилась.

Все её шрамы исчезли.

Наверное, большинство девушек пришли бы в восторг, Хлоя же пришла в ярость. Каждая из этих отметин, словно знак отличия, была ею заработана.

Тот, на лодыжке, напоминал ей о большой бразильской полузащитнице, которая с обеих ног отправила Хлою прямиком в больницу — и о том, как в следующем сезоне эта девка заплатила.

Сейчас колени стали гладкими, шрам от артроскопии пропал. Эта хирургическая операция была своего рода ритуалом взросления. Даже вчерашний шрам, который должен был служить ей напоминанием обо всём, через что ей довелось той ночью пройти, исчез.

Её знаки отличия. Исчезли.

Завопив, она впечатала в зеркало кулак, отчего то разлетелось вдребезги. Ахнула, увидев порезы на руке. Глупо, очень глупо. Она должна найти способ выбраться отсюда, пока не вернулся МакРив, чтобы её прикончить. Эта ненависть в его глазах…

Как он мог обращаться с нею вот так? После всего, что между ними произошло?

Все его обещания — ложь! Её бесило, что он скрыл от неё эту свою звериную сущность. Да, он упомянул о чём-то таком на поляне, но она посчитала его слова метафорой.

Она не знала, кем была сама — но он-то точно был в курсе насчёт себя. Эта его сторона была настолько чудовищна, что от одного воспоминания об этом Хлою бросало в дрожь. Она была рада, что увидела всё до того, как полностью в него влюбиться.

Пусть нимфы им подавятся! Острая боль от этой мысли умерила её ярость.

Причём эта сбивающая с толку боль мучила сильнее, чем свежая рана.

Хлоя открыла воду, поморщившись, когда подставила под струю руку. Смыв кровь, она увидела, что кожа уже начала восстанавливаться. Потому что я бессмертна. Схватив маленькое полотенце, она туго затянула его вокруг руки.

Она знала, что что-то происходит. Мало помалу она менялась. Это не должно было стать таким шоком, Хло. Не тем шоком, который она испытала при виде МакРива. Он чувствовал к ней отвращение? Взаимно. Он был омерзителен. Её прекрасный шотландец скрывал чудовище.

Решив, что те, за стеной, не так уж плохи по сравнению с существом, делившим ещё недавно с ней постель, она подняла осколок зеркала, обернув его краем махрового полотенца.

Если она столкнётся с этим волко-монстром опять, скажем, пытаясь уйти, то выпотрошит его. Ситуация "убить или быть убитой".

Кем-кем, а жертвой она не была.

Торопливо одешись, она засунула осколок в задний карман, прикрыв сверху длинным свитером. За дверью никого не было слышно, так что Хлоя повернула ручку и обнаружила, что она заблокирована. Расстроившись, она её дёрнула.

Та немедленно раскололась.

Она в замешательстве уставилась на обломки. Насколько увеличилась её сила?

Отчаянно пытаясь выбраться, она когтями взломала замок и распахнула дверь на лестничную площадку. Внизу в большой комнате на диване сидели растерянные Ронан и Бен.

Ронан бросил на неё смущённый взгляд.

Бен с явной угрозой медленно покачал головой.

— Хлоя, ты должна наверху дождаться Манро. Тебе нельзя находиться рядом в Уиллом.

Она медленно отступила назад в комнату. Видимо, придётся выбираться через окно.

— Если ты её убьёшь, то никогда не сможешь вернуть…

После неминуемого обмена ударами с Манро, Уилл продирался сквозь чащу леса, его дезориентированный разум снова проигрывал обрывки фраз близнеца.

Манро, видимо, думал, что Уилл не должен убивать паразита, который проник в их дом и в их жизнь. Ей повезло, что зверь поднялся. В противном случае она была бы мертва.

Уилл сходил с ума от бешенства — его зверь всё ещё принимал Хлою в качестве своей Подруги, сдерживая его действия. Уилл страстно желал убить её, но Инстинкт приказывал — Защищай, обеспечивай. -

Он спрашивал себя, понимает ли Инстинкт, что обеспечивать её — означает подвергнуть опасности его существование в целом, рискуя установить с ней ядовитую связь.

Суккуб только что кормился от моего тела. Ненависть бурлила в нём с такой силой, что он почти задыхался. Этого не может быть. Ему, чёрт возьми, нравилась Хлоя, нравилась её страсть, её дух. Он думал, что его жизнь, наконец-то, потечёт в верном направлении.

Я думал, что смогу перестроиться. Теперь это невозможно.

Он не мог отдышаться, хотя обычно был способен пробежать огромное расстояние, даже не запыхавшись. Он споткнулся, оперся ладонями о колени, шумно втягивая воздух.

Он чувствовал удушье. Глубина затягивала вниз. Хлоя кормилась от него. В точности как Руэлла.

Она впивалась когтями в его бёдра, высасывала, насыщалась, а затем готовила к новому раунду. К новому кормлению. Потому что удовлетворить её невозможно.

Почему это продолжает с ним происходить? Он поедет в Венгрию.

Нет, сначала покарает Вэбба. Теперь у него не было сомнений по поводу использования Хлои…

Эта мысль его поразила. Вэбб должен был знать, что она такое. Он заметил, что она меняется, и умыл руки. Хлоя искала отца, потому что он её бросил. Конечно же.

Он застыл. Она ведь уже должна сложить всё это вместе. Предательство её опустошило? Она поражена? Плачет?

Ревя, он прорывался сквозь деревья. На него всё ещё давила потребность защищать свою Подругу.

Вся её жизнь перевернулась с ног на голову. Он вспомнил, как она стояла в его комнате, ошеломлённая, беззащитная. Да, она была беззащитна. В точности как Руэлла. Уилл задался вопросом, смог бы он переступить через труп матери, чтобы защитить и этого суккуба. Эта мысль заставила его впечататься головой в ствол огромной сосны и переломить её пополам, обливаясь кровью.

Стало дегче. То, что доктор прописал. Словно до него добрался удар отца. Теперь Уилл снова и снова бился головой о деревья.

Он поверил, что у них с Хлоей была настоящая страсть, что он возбуждал её так же сильно, как и она — его. А вместо этого она лишь хладнокровно его использовала.

Руэлла, должно быть, смеётся в своей могиле.

— Аааа! — взревел он, замахиваясь, разрывая когтями очередное дерево.

Он смотрел, как оно падало. Повержено.

Прямо как я.

[1] Сестра (гаэльск.)