Мальчишка, что посмел мечтать

Глава 32: «Возвращение блудного сына»

28 апреля 1715 года.

— Но все же… — юноша вновь погладил своего пернатого. — Ну, а теперь за работу. — достал из своего ящика большой бортовой журнал. — Много в тебя стоит вписать. — раскрыл журнал и продолжил свою летопись.

Бывший узник описывал все во всех подробностях, заостряя внимания и немного задумываясь над отдельными эпизодами. А время неумолимо шло. И вот уже полдень, а Эдвард только-только отложил карандаш, бросил его в ящик и положил к нему журнал. В этот момент в его каюту заходит Эвен, держа в руках полную до краев тарелку жаренного крабового мяса.

— Эдвард, я подумал, что ты голоден и вот… принес. — Спенсер подошел к столу поставил тарелку и положил рядом с ней ложку.

— Эвен, я рад снова видеть твое мокрое от пота лицо. — капитан поднялся с кресла, обошел свой стол и обнял бывшего рыбака.

— Я тоже, Эдвард. Я тоже. — уселся вновь в свое кресло капитан и приступил к долгожданной трапезе.

— Наконец, я буду, есть человеческую еду.

— Значит я пошел? — спросил кок, с упоением смотря на наслаждающегося его стряпней молодого капитана, подходя к дверям.

— Да. Позови Оливера и скажи, чтобы он взял иглы и сажу.

— Понял. — Эвен вышел из каюты и направился в трюм.

Через пару минут Джонсон закончил трапезу и отложил тарелку в сторону. И будто бы предсказав это, заходит Оливер с закатанными рукавами, с иглой и с сажей. Лекарь с улыбкой на лице прошел вглубь каюты и обнял своего командира.

— Оливер, рад тебя видеть. Давно мы с тобой не виделись.

— Да, очень давно. Самое важно, что ты жив остался. — чуть потряс лекарь за плечо своего капитана. — Зачем позвал, то? — и сразу решил приступить к делу.

— Видишь у меня на груди надпись?

— Вижу. — чуть провел рукой по надписи на груди. — Грубый каменный нож, заточенный неправильно, клиновидные раны, должно быть больно. Но линии точны и ровны, значит, ты не сопротивлялся. — уверенно проговорил Оливер и убрал руку.

— Мне ее нанесли, когда я был без сознания. Как я проснулся, эта надпись начала сильно жечь грудь, будто выжигая буквы.

— Так да. Нож не обработали перед нанесением, вот и занесли тебе чего-то. Хорошо, что твой организм справился. А то мог и умереть.

— Умереть? Из-за раны? — чуть приподнялись брови капитана.

— Да. И из-за этого люди погибают. Я знаю, я — доктор.

— То есть если бы мой организм был слаб я бы…

— Да. Ты еще молод, вот и пережил. Давай не об этом.

— Постой, а ты разбираешься в ножах, раз по ранам определил, каким был клинок.

— Да. Давай отойдем от этой темы. — зримо юноша задел интересную струну его души. — Они решили тебя клеймить этой надписью?

— Наверно. Я-то откуда могу знать, что в головах у этих тварей.

— Ясно.

— А позвал я тебя, потому что хочу забить ее. Ты по ранам пройдешься иглой и сажей и вновь напишешь это слово.

— Я скажу сразу, будет невыносимо больно. Кожа там и так рубцовая, под ней ткани уже не те, что раньше.

— А что есть выход? Я не особо хочу, чтобы у меня на груди красовались испанские следы. Лучше уж татуировка, набитая моим человеком. Так что давай. — произнес капитан и улегся спиной на столешницу своего стола, в то время как пернатый уселся на оголовье его кровати. — Готовь инструменты и начинай.

— Хорошо. — Оливер поставил инструменты на стол, пододвинул стул, уселся и начал макать иглу в сажу. — Я начинаю. — Оливер начал обводить контур слова. — Не больно, раз ты звука даже не издал? — озвучил свое предположение лекарь.

— Это и болью-то не назвать. Так легкое покалывание на груди чувствую. Ничего особенного.

— Удивительно. Даже феноменально, в некотором плане. Должно быть больно. Что же сделали с тобой в темнице?

— Расскажу после того как забьешь, в трюме. А пока продолжай.

Спустя пару часов Оливер закончил. Юноша поднялся со столешницы и посмотрел себе на красноватую немного грудь.

— Вот теперь хорошо. Спасибо, Оливер, как всегда безупречно.

— Теперь можно уже и рубаху надеть.

— Точно. Совсем отвык от нее.

— А я пока пойду. — произнес лекарь, убирая свои инструменты, и направился к дверям.

— Собери команду в столовой. Я сейчас оденусь и приду. А после я к тебе еще забегу. Нужно состричь все это. — поправил свои удлиненные волосы капитан.

Нортон кивнул и покинул капитанскую каюту чуть в спешке, а юноша приступил к разбору своей одежды на столе.

— Почти и высохла. — Эдвард взял и расправил свою рубаху. — Хотя и мятая. — швырнул ее на кровать, подошел к сундуку и достал оттуда новую белую льняную рубаху. — Вот это выглажена, правда, давно, но ничего. Жалко плащ чуть влажный, но ничего страшного. Можно и одеваться уже.

Юноша надел рубаху, поверх надел всю свою защиту: спина, наплечники и щитки на предплечья, все из твердой кожи акулы. А сверху всего этого накинул плащ застегнул все пуговицы, который заканчивались чуть ниже легких. Он всегда не застегивал две верхние пуговицы рубахи у самого горла.

— Еще и амулет нужно не забыть. В тюрьме эти ублюдки сразу забрали. — юноша бережно открыл крышку амулета и посмотрел на лицо Элизабет. — Любимая, я скоро приплыву… — боже, его голос только что дрогнул. Значиться не все эмоции покинули этого молодого человек.

Прислонил свой лоб к амулету, постоял бездвижно пару десятков секунд, и очень тяжело выдыхая надел подарок любимой. Затем юноша взял свою сумку с ножами и закрепил ее у себя за спиной, зацепив за ремень. Рядом с этой сумкой закрепил ножны с кобурой и припрятал кинжал. При этом виде, пернатый сообразил, что грядет, отпустил оголовье кровати и полетел к своему хозяину, на плечо.

Джонсон показался на палубе и направился в трюм. Медленно ступая по ступенькам спустился по лестнице в трюм и пошел в сторону столовой. За столом сидела вся его команда в гробовой тишине, оставив ему место посередке. Не обращая внимание на восхищенные и радостные взгляды, юноша прошел вглубь столовой, обошел стол и уселся на скамью.

— Ну что, парни, рады снова видеть мою потрепанную физиономию? — с легкой улыбкой на лице и с невероятным энтузиазмом проговорил юноша.

— Да! — загудели то, загудели.

— И я рад вас видеть.

— Эдвард, рассказывай, что делали с тобой в той темнице, и что произошло, когда ты отправился с Роджерсом в Кингстон? — взял на себя ведущую роль Пол, что сидел напротив.

— Хорошо. — чуть прокашлялся капитан, поправляя воротник рубахи. — Начнем с Кингстона. Мы встретились с Роджерсом в Гаване на центральной площади. Он сказал, что нужный мне ключ находиться в доме крупного работорговца, что живет в Кингстоне. — показал рукой в сторону своего попугая. — Я отпустил Рея на «Пандору», а сам сел на корабль Роджерса, и поплыли мы в Кингстон. Проникли сначала на территорию этого работорговца, там разобрался с охраной, и проникли в дом. Дальше я поднялся по лестнице на второй этаж, открыл двери в залу, в которой и должен был храниться ключик. И когда я открыл двери и передо мной неожиданно появился Лауреано. Секунда — и мне прилетает удар по голове сзади, и я отключился. Затем я проснулся в камере, вися на цепях, что закреплены на моих запястьях. На груди у меня кровоточила рана, которую все вы видели. — чуть отодвинул рубаху Джонсон, демонстрируя свое клеймо. — Я увидел Роджерса за железными прутьями. Он посмеялся и на этот противный звук пришел сам губернатор Кубы, Лауреано. Ну и стал он вымещать на мне всю свою злость, что скопилась в нем из-за меня. Я отключился сразу как они ушли. С семи утра до восьми вечера меня отпускали «погулять». Отцепляли кандалы с моих рук и давали свободно побродить. По началу, один раз вроде, я попытался сбежать. Уже даже не помню, как, но помню, что меня сразу же за яйца схватили. Ну и так скажем понятным языком объяснили, что так делать не стоит. Наказывали. После первой недели я смог свыкнуться с мыслю, что скоро меня ждет эшафот[1]. И чтобы унять свои переживание начал чуть тренироваться и медитировать, стараясь не впасть в безумие. Когда я чем-то не устраивал охрану, меня избивали. Если громко дышал — избиение, сказал что-то громче, чем надо — избиение и так далее. Даже за косой взгляд избивали. Из-за этих «игр» чуть меньше стал чувствовать боль. Оливер подтвердит. — немного покачал головой названный. — Довольно часто в этих «игра» солдатики использовали ножички, наблюдая за моим лицом. Ради веселья. То в грудь, то в бок, то в живот, то в спину воткнут. Вот так я и жил все эти два месяца. И вот настал сегодняшний день. Шум за стенами с самого утра, и ядро пробивает стену, на которую я опирался как раз в том месте, где цепь с правой руки крепилась к стене. Затем я вырвал цепь, что держала мою левую руку, и рванул к свободе, по коридору. Встретил Джека в окружении солдат, помог ему, встретил Андреса, тот самый солдат, который вместе со мной сбежал. Пока с нами побудет. — возник галдеж у выхода. — Попрошу не кошмарить его. Лучше поговорите, выясните все сначала. Вернемся к побегу. После встречи с Андресом мы все вместе побежали искать Вейна, что по рассказам Джека был в другом крыле. Удивительно, что Рекхем оказался прав, и мы смогли отыскать Вейна. Помогли ему отбиться от испанцев и выпрыгнули из дыры в стене. А дальше вам уже известно. — чуть развел руки в стороны юноша. — Вот моя история. А вы что делали в это время?

— Мы? А. — чуть замешкался квартирмейстер, полностью погрузившись в рассказ своего генерала. — Когда к нам прилетел Рей и рассказал мне то, что ты поплыл в Кингстон. — Мы прождали тебя три дня, но ты все не возвращался. Мы решили поплыть в Кингстон. Мы прошерстили весь город и не нашли ни одного твоего следа. Мы приплыли в Тортугу и рассказали все капитану Тичу. Он уверил нас в том, что сам займется поисками, а нам посоветовал остаться на время поисков в форте. Тич нас заверил, что вернется обратно в форт уже с тобой, Эдвард. Он сразу и уплыл куда-то. И мы больше его не видели. И только сегодня рано утром, в три часа, он приплыл со всеми, созвал нас на «Пандору» и мы поплыли спасать тебя. Прибыли на место уже в семь часов, и начали штурм форта. Пока тебя не было, я управлял кораблем и командой. — с виноватой гримасой проговорил Чарльз. — Правда, получалось намного хуже твоего.

— Значит Рей спас меня? Хороший мальчик. — капитан погладил, сидящего на его плече Рея. — Хорошо, что ты сразу обратился к Тичу. Надеюсь, подробнее про поиски я узнаю у него. — не стал долго мусолить тему юноша поднялся со скамьи. — Сейчас поплывем в Тортугу. Кстати, где мы?

— У Портобелло.

— Так далеко на юге. Ничего себе. Много времени займет путь до Тортуги.

— Около четырех, и то если нам свезет на попутный ветер.

— Много. Давайте парни на палубу подготовьте паруса, я скоро подойду. Оливер пошли в твою каюту. — капитан чуть постучал по плечу лекаря и вместе с ним пошел к нему в каюту, а команда вышла из трюма и поднялась на палубу. Эдвард удобно уселся на стул в комнате Оливера.

— Оливер, видишь, что твориться у меня на голове. Возьми ножницы и обстриги.

— Хорошо. — лекарь взял ножницы и встал за спину Эдварда. — Как стричь?

— С боков все состриги под корень почти, а на макушке два дюйма[2] оставь. И вот держи мой кинжал, он достаточно острый, чтобы побрить меня.

— Хорошо. — Оливер взял кинжал и отложил его в сторону. — Начинаем.

Через несколько минут Оливер закончил: побрил и подстриг бывшего узника. И обновленный капитан поднимается на палубу с Реем на плече, который до сих пор там сидел. Эдвард поднялся по лестнице на мостик и взял в руки штурвал, а Чарльз встал рядом с ним облокотившись на релинг.

— Как давно я не держал свой штурвал? — с легкой ноткой грусти произнес капитан. — Во время боя я что-то даже и не задумался.

— Мы все рады, что ты вернулся. — подбодрил Ламар освобожденного.

— Я вижу. У всех на лицах улыбки и радость. Поплыли? — будто бы спрашивая разрешение проговорил Джонсон, готовясь отдать приказ.

— Поплыли.

— Все паруса!

«Пандора» рванула с места и направилась в сторону форта.

— Значит, «Пандорой» управлял ты, за время моего заточения? — обратился капитан к своему заместителю.

— Да, но не долго. Путь от Гаваны в Кингстон, потом из Кингстона в форт Тича, а затем уже и сюда. А все оставшееся время «Пандора» стояла на якоре в форте.

— Да я против-то ничего не имею, так просто решил спросить. — Эдвард с улыбкой смотрел на горизонт. — Понравилось?

— Да, очень. «Пандора» не просто плывет, а летит. Она способна на такие виражи. — Чарльз погладил релинг, на который опирался.

— Печально, что такой корабль поступил на вооружение испанцам. И как хорошо, что я все-таки отобрал его.

— Интересно почему испанцы тебя так не любят? А эту историю я услышал еще в самый первый день как оказался здесь.

— О чем ты, Пол, и команда подумали, когда я бесследно исчез? — задал многозначительный для себя вопрос юный капитан, переведя на мгновение свой взгляд на Чарльза.

— Сначала в голову зашла мысль о том, что ты нас бросил. Но она улетучилась сразу же, потому что не билось это с тем какой ты человек и не в твоих принципах «кидать» друзей. А вторая мысль о том, что тебя убил Роджерс. Мы не откинули сразу эту идею, потому что все может быть. И хотели найти тогда твой труп, доказательство. Потом появилась еще одна мысль о том, что тебя где-то могут держать под замком. И вот, благодаря Тичу, мы сейчас с тобой разговариваем.

— Вы вовремя подоспели. Одиннадцатого мая в Вест-Индию должен был приплыть Филип Пятый, дабы добросить меня, а затем и собственноручно затянуть петлю на моей шее. Умер бы я в собственный день рождения.

— Подожди, что? Филип Пятый приплывет в это море?!

— Уже нет. До него наверняка уже дошла новость, и он развернул свою экспедицию обратно в Испанию.

— Да уж. Стой, у тебя день рождения одиннадцатого мая? Это уже скоро.

— Да, скоро.

— Сколько тебе стукнет, а? — спросил с ухмылкой Чарльз.

— Двадцать два.

— Вот это да. — сильно удивился Чарльз и немного усмехнулся. — Ты такой молодой. Мне двадцать семь лет уж. А тебе только двадцать два стукнет. А пережил ты кратно больше моего. — немного вычурно засмеялся квартирмейстер.

— У тебя-то, когда день рождения?

— Десятого марта.

— Буду знать теперь.

Через четыре с половиной часа «Пандора» уже заходила в форт Тича. В бухте вновь встали на якорь вся флотилия «Черного черепа», что произошло впервые после двух месяцев.

— Можете отдыхать, парни. — произнес Джонсон и спрыгнул на помост.

Юноша поднялся сначала в форт, потом прошел через джунгли и попал в Тортугу.

— Эх, Тортуга. — глубоко вдохнул полной грудью капитан и направился к таверне Джейкоба по знакомой тропе. — Давно не виделись.

Как только он начал подходить к Таверне все, кто находился в ней: Рид, Тич, Хорниголд, Рекхем и Вейн начали радостно начали махать руками. Эдвард улыбнулся, чуть махнул рукой в ответ и пошел к лестнице. Как только молодой капитан поднялся по лестнице к нему подбегает радостный Джейкоб и заключает его в своих объятьях.

— Эдвард, давно не виделись! — чуть обхватил его за плечи хозяин таверны. — Ты сильно изменился.

— Как жизнь? — с легкой улыбкой на лице спросил Джонсон, поправляя свой плащ.

— Теперь отлично. А друзья твои как обычно сидят все за тем же столом. Рад, что ты вернулся. — протараторил Джейкоб и побежал к своей стойке, в которую в его отсутствие кто-то полез.

Эдвард прошел вглубь таверны и подошел к знакомому столу, за которым восседали довольные капитаны. Они встретили его с улыбкой на лице и посадили за стол. Напротив Эдварда сидел Тич с Беном и Мери, а по бокам — Джек и Вейн. У всех в руках были кружки со знакомой жидкостью.

— Приветствую вас еще раз.

— Новый образ? — пробасил Тич, прикоснувшись губами к кружке пенного. — Идет. Выпить хочешь? Два месяца все-таки без пойла провел. — и отдает свою кружку Джонсону.

— Спасибо.

— Рассказывай. — вальяжно сидя произнес Хорниголд, чуть крутя свою кружку в руке.

— Своей команде я уже рассказал все что было. — начал Эдвард. — Но повторюсь еще. После того как я отплыл из Тортугу в Гаване я встретил Роджерса. Он сказала, что знает, где второй ключ. Мы договорились и вместе пошли забирать его из лап одного крупного работорговца, чья резиденция находиться на окраине Кингстона. Мы проникли на территорию, я разобрался с охраной, и мы зашли в дом. На втором этаже, когда я открыл двери предполагаемой комнаты, где и должен был находиться ключ, я увидел Лауреано. Бац — и я потерял сознание. Пришел в себя наверно на следующий день только. Я был в той самой темнице, прикованным цепями и висел, облокотившись на стену. На груди у меня уже была вырезана надпись «Пират», которую вы уже видели. — решил сделать легкое отступление капитан. — Кстати я забил ее сажей, чтобы не выделялась особо. Продолжу дальше. По началу я попытался сбежать, но наказание за проваленную попытку… Заставило меня отказаться от этой идеи и смириться со своим положением. Я смирился уже с тем, что меня скоро повесят. Меня каждый день били, резали, издевались, давая какие-то безвкусные харчи вместо еды. Но один солдат был другим — Андрес. Я помог ему сбежать, и пока он будет служить у меня на корабле. — чуть задумался капитан, обводя взглядом крыши знакомых домиков. — Присматриваюсь пока к нему. Меня отпускали побродить, «размять» ноги в комнате, но ночь я все равно проводил в подвешенном состоянии. Чтобы унять мысли в голове стал физически убивать, тренируясь до изнеможения: подтягивания, отжимание, пресс. И вот результат. — чуть постучал себя по плечу капитан и вновь вернулся к рассказу. — Вы сами видели. Когда силы иссекали, становилось легче. Боль мышечная застилала ментальную. Часто даже медитировал, чтобы чуть больше узнать о себе. — наконец немного отпил из чашки юноша. — А еще был такой интересный момент, что затягивать мне петлю на шее должен был сам Король Испании — Филипп Пятый, но до этого злополучного момента я хотел выбить себе беседу с ним. Он, правда, давно уже обо всем узнал и развернул корабль. А вздернуть меня должны были одиннадцатого мая, как раз в день моего рождения. Символично, правда? — единственным человеком, что сейчас мог улыбаться был именно Эдвард Джонсон, излагая свою историю. — Теперь вы поняли, как я жил. Начну рассказывать, как я из клетки выбрался. — и вновь коснулся кружки с пенным своими чуть сухими губами. — Рано утром я услышал залпы пушек за стенами, подумал, что это испанцы вновь палят по торговым судам местных жителей. Но слишком долго продолжался грохот. И вот одно ядро прилетает как раз именно в ту самую стену, на которую я облокачивался, когда висел. Ядро пробило стену именно в том месте, где цепь на правой моей руки была прикреплена к стене. Снаряд остановился в железных прутьях, а я вытащил вторую цепь из стены, нашел ключи и снял кандалы. Дальше я побежал в ту сторону, куда убежали солдаты, что меня охраняли, и в столовой встречаю Джека. А дальше вы знаете.

— Вот это да. — прошептала Рид с толикой восхищения и отпила из кружки. — А как часто и как сильно тебя избивали?

— Каждый день. В первую неделю было невыносимо больно было, все тело ныло. Но постепенно все меньше и меньше боли чувствовал. В последние дни вместо боли от ударов я чувствовал лишь небольшой дискомфорт. Человек привыкает ко всему. Но буду честен. Не особо и сильными были солдатики. Хиленькие на самом деле.

— Это жестоко. — заключил Тич, отпивая немного пива из кружки.

— Мне Чарльз рассказал, что как только они приплыли к тебе в форт и все рассказали, что касается моего исчезновения, ты сразу сел на свой корабль и отправился куда-то. И только сегодня вновь приплыл сюда, взял мой корабль и моих парней. Спасибо тебе. Но я хочу узнать, как ты меня нашел? Если это конечно не секрет. — легкая улыбка появилась на уставшем лице молодого капитана.

— Ты еще можешь шутить. Это поразительно. — Джек тут как тут.

— История моих поисков достаточно интересная если задуматься. Слушай. — чуть навалился на стол бывалый морской пес. — Когда Чарльз приплыл на «Пандоре» без тебя, я задался вопросом. Гуда же ты делся? Чарльз рассказал все, что произошло, и озвучил свои догадки о том, что тебя либо поймали и держат где-нибудь или уже убили. Он сказал, что в Кингстоне уже побывал и прочесал весь город. Тебя так и не нашел. Я сразу сел на свой корабль, «Месть Королевы Анны», и поплыл сначала за Беном в Гавану, потом в Порт-о-Пренс за Джеком, потом в Кингстон за Мери и на юге самым последним нашел Вейна, у одного маленького острова. Когда все были сборы, я озвучил ситуацию, и рассказал план. По которому мы все разделяемся и прочесываем море, острова и города в поисках тебя или даже зацепки что укажет, где тебя держат. Я отправил Мери на Восток, Бена — на запад, Джека — на север, Вейна отправил прочесывать сердцевину Вест-Индии, а сам отравился на юг, как ты знаешь, в самое опасное для пиратов место. На юге через месяц поисков я услышал в таверне разговоры про губернатора Кубы, что часто начал заплывать в один форт. Я понял, что Лауреано не просто так это делает. И я решил пообщаться поближе с солдатами, от которых это услышал. Но мы что-то не поделили, и мне пришлось их убить, случайно. Затем началось мое гонение с юга. Все испанцы на юге встрепенулись и начали меня ловить. Мне пришлось уплыть на север на некоторое время. Около месяца. Затем я решил вернуться. Подслушал у кое-кого, где сейчас Лауреано. Нашел его корабль у одного островка и начал следить. То он переплывет на один остров, то на другой, но через полторы недели моей слежки он решил отправиться к тебе в темницу, проведать тебя. Я проследил за ним до форта, развернулся и поплыл по всей Вест-Индии, собирая всех членов «Черного черепа». Затем мы вместе приплыли в мой форт, взяли с собой твою команду и твой корабль и поплыли тебя освобождать. Вот так и было. Мы и не рассчитывали снова тебя увидеть, если честно. Джейкоб, принеси еще. — проговорил Тич, показывая пальцем на свою уже полупустую кружку.

— Еще и такого. — проговорила Мери и отпила из своей кружки. — Иного тебя. Полностью преображенного. — будто пожирала глазами юношу молодая девушка, что сидела напротив него.

— Еще раз повторюсь, человек привыкает ко всему. Человек способен на колоссальные изменения, особенное если обстоятельства позволяют это. Я думаю, вы все это уже пережили на своей шкуре, но только не придавали этому значения.

— Ха. Давно ты стал философом? — с ухмылкой проговорил Вейн, чуть выпуская немного перегара на свободу.

— Это не философия, это всего лишь наблюдение. — кратко ответил юноша и надкусил рядом лежащее яблоко.

— Давайте сменим тему. Я не переношу на дух всякие философские сказки и пророчества. — проговорил Джек, изменившись в лице. — По мне лучше разговоры о женщинах, роме и богатстве. — А о чем же еще может мечтать «вечно пьяный» пират?

— Да мы уже все это заметили. — добавил от себя Хорниголд с улыбкой.

— Делать то, что дальше собираешься? — спросил Тич, в то время как Джейкоб поставил ему очередную кружку пойла.

— Лауреано и Роджерса искать будешь? Мстить? — предположила Рид.

— Нет, месть не входит в мои планы. Так если на пути попадутся, то я их и прикончу. А сейчас это бессмысленно. Сегодня я буду праздновать возращение «домой». А завтра в Кингстон. Допрошу этого работорговца, в чьем доме меня оглушили. Может он знает, чего.

— Предлагаю, выпить. — Тич поднялся на ноги и поднял кружку.

— Поддерживаю. — произнес Джонсон и вместе со всеми встал и поднял кружку.

— За возращение нашего друга! За тебя, Эдвард! — хором пронеслось по таверне, заглушая чоканье кружек.

[1]Эшафот — помост для совершения публичной казни или для проведения наказании.

[2]Дюйм — не метрическая единица измерения расстояния и длинны. (1 дюйм = 2.5 сантиметра).