Маска полуночи

Глава 8 О насущном

Востим приготовился покинуть свою обитель. Он знал, что не вернется. Маг просто пошлет за Ростком Пряжи, когда придет время.

Отбытие не вызывало ностальгии. Это место хорошо послужило ему, как изолированная точка, из которой можно было претворять в жизнь планы, но его полезность практически исчерпана. А Востим не хранил ничего бесполезного.

Удерживающие заклинания, которыми он связал демонов, дьяволов и селестиалов, используемых в исследованиях, ослабнут в следующие столетия. В конечном счете, существа освободятся, чтобы убивать друг друга или вернуться на родные планы. А может, и нет. Востиму было все равно, что станет с ними. Они тоже были ему без надобности. В уме он систематизировал шестьдесят заклинаний, запомненных за последние часы подготовки. Он сложил компоненты для заклинаний и проверил магические принадлежности, украшавшие его одежду. Затем он залез рукой в поясную сумку и насчитал двенадцать магических изумрудов, специально изготовленных им для этой ночи. Они все были на месте за исключением одного, того, которым он снабдил Азриима.

Востим был готов.

Его хриплое влажное дыхание отдавало громом в собственных ушах. Все сильнее и сильнее маг чувствовал усталость. Боль, что разрушала его тело, отдавалась в его конечностях и костях. Обратившись к силе своего разума, он уменьшил восприимчивость собственного тела. Боль спала, но не прошла. Маг вытерпел это. Его болезнь быстро и неумолимо прогрессировала. Востим был обязан заставить так же быстро развиваться и события. Оставалось совсем мало времени, и он не мог позволить себе тратить его впустую.

Из межпространственного кармана своей мантии он извлек кусок нефрита. Вместо того, чтобы поднять руку и положить его себе на голову — а это движение причинило бы магу боль — он схватил кусок силой разума и водрузил его на собственный лоб. Затем Востим обратился к одному из могущественнейших преобразований, магии, что позволит ему принять бестелесную форму. Вся его амуниция и компоненты изменятся вместе с ним, будут для него более чем осязаемы, в то время, как и он, и все, что при нем было, в реальном мире станет иллюзорным.

Когда волшебство подействовало, маг ощутил покалывание в своем податливом теле. Он не испытывал радости от того, что опять вынужден был находиться не в своём собственном теле, а в этой форме. Но ступить на поверхность воплоти, маг был еще не готов.

Относительно материального мира его тело растворилось. Плоть Востима, а так же одежда и компоненты заклинаний стали серыми, призрачными. Мир лишился красок. Между сущностью мага и Негативным Материальным Уровнем, что было необходимым элементом этого заклинания, установилась связь, и волна сверхъестественного холода захлестнула Востима. Он удержал свое тело на полу комнаты, хотя, пожелай он того, мог бы просочиться сквозь него.

Преобразование не прекратило боли в теле мага, которая, как и его снаряжение, последовало за ним в призрачную форму. Но эта форма не была восприимчива к свету, с рождения являвшимся проклятием Востима.

Он воспользовался заклинанием и стал невидимым. Чуть погодя другое волшебство перенесло его на поверхность Фаэруна, в горную местность, что находилась в приграничной области королевства Амн.

Он материализовался там, где и хотел — в подлеске вековых ясеней, горной долине, усеянной деревьями, около неприступной скалы. Долину укутывала тьма. Темные и зловещие горы обступали со всех сторон. Ручей, словно рана, рассекал долину поперек.

Форма Востима давала ему отличное зрение, позволяла ему ощущать эманации животных вокруг. Те, в свою очередь, чувствовали негативную энергию его формы и попрятались по своим норам, инстинктивно чувствуя страх.

И они поступили мудро, испугавшись мага, потому что его намерением было сеять смерть.

Ни Селунэ, ни ее слезы не выглядывали из-за горной гряды, но все же из небесного окна лилось мягкое звездное сияние. Порывы ветра ворошили опавшую листву, но даже в этой форме тело мага чувствовало лишь приступы боли. Как он хотел ощутить запах воздуха, почувствовать внезапно налетевший порыв.

«Скоро», — увещевал он сам себя.

Востим знал, что круглый тоннель за его спиной был единственным путем, которым можно было попасть в долину без использования магии. Он так же знал, что маги и жрецы, что служили Кайрику, делали дорогу скрытой, оберегали проход иллюзиями и волшебными ловушками, стремясь сохранить тайну долины — башню, сокрытую в ясеневой чащобе. Востим мог заметить башню с того места, где он стоял, лишь потому, что знал куда смотреть.

Квадратная, без окон башня из серого камня стояла в центре долины, недалеко от ручья и была едва различима сквозь заросли деревьев. Зубчатая крыша выделялась на фоне звезд, напоминая рот со сломанными зубами. Четверо солдат вооруженных алебардами и закованных в броню стояли на страже на входе перед храмом. Все они были людьми и, как догадался Востим, у них было волшебное приспособление, позволявшее видеть в темноте.

Разводной мост в лицевой к магу стороне башни был приподнят. Он не лежал опущенным плашмя, но и не был поднят до конца. Востим знал, что двойные двери за мостом вели на второй этаж башни.

Словно невидимый вестник смерти, маг заскользил меж деревьев к башне. Ни одна заметная деталь башни не выдавала её мрачного назначения, но Востим знал, что она служила храмом Цирика Темного Солнца и была одной из двух башен, построенных в скрытых долинах Маленьких Зубов, горной гряды в приграничной области Амна. И хотя эти два храма отделяло расстояние в несколько лиг, секретный тоннель, вырубленный в горах, соединял обе башни.

Прихожане называли их башнями Вечного Знамения. Востиму это название казалось смешным, но подходящим.

Несколько десятилетий назад маг рыскал по Фаэруну в поисках материала, который, наряду с Ростком Пряжи, станет подспорьем его самого могущественного заклинания — особенного камня, упавшего с небес. У него была скрытая особенность — способность усиливать собой волшебство.

И во время одного из своих прорицаний Востим наконец-то обнаружил большое скопление этого материала в горах Маленькие Зубы. Из него был построен храм Цирика. Последующие магические исследования определили и происхождение камня. Тысячи лет назад огромная глыба расчертила огнем небо и упала на горную гряду, обнажив залежи гранита. Удар превратил небесного гостя в пыль, оставив кратер в чреве гор, но высокая температура и давление передали силу камня местному граниту. Много позже строители, последователи Бэйна, добыли материал и построили из него башни храмов. А еще позже, по окончанию Смутного Времени, храмы захватили жрецы Цирика. И ни те, ни другие так и не догадались о магических свойствах блоков, пущенных на строительство их святынь.

Много месяцев Востим изучал природу материала и историю башен, затем — их планировку. Он познакомился с интерьером, выяснил оборонительные возможности,г узнал местоположение всех защитных глифов и магических ловушек, что охраняли проходы внутри строений. Ему стало известно число и характеры тех, кто охранял каждую из башен: примерно сотня солдат, десяток священников и горстка магов. Управляла храмами верховная жрица Цирика, некая Блэквилл Ахмелерь, расположившаяся в восточной башне, в той, которой этой ночью было суждено исчезнуть.

И никто из тех, кто находился в западной башне, не доживет до следующего часа.

Востим наложил на себя защитные чары. Затем окружил себя могущественными магическими защитами. Если все это не развеют, а ведь никто из обитателей строения не обладал таким могуществом, он будет неуязвим как для оружия, так и для заклинаний.

Самое серьёзное средство защиты башни не могло долго противостоять Востиму, а ведь именно скорость была его союзником. Маг вытащил корень из своего кармана, засунул в рот, разжевал, проглотил и произнес заклинание. В результате его тело наполнилось силой, движения стали более быстрыми.

Все было готово. Востим шагнул вперед.

Внезапный крик стражи заставил мага остановиться. Солдаты суетились недалеко от входа, а разводной мост начал опускаться. Через несколько мгновений край ворот опустился на землю, образовав надежный помост, ведущий к двустворчатой двери. Обитые железом створки храма распахнулись, окрестности залил свет факелов, и группа закованных в латы и вооруженных мечами воителей выступила из ворот.

Все они казались опытными воинами. При каждом был длинный лук и набитая припасами походная сумка. Коротко подстриженный, темноглазый священник в пластинчатой броне, словно погонщик, правящий запряженным в телегу мулом, возглавлял это шествие. В руках жреца был черный посох, увенчанный опалом. От камня шло мягкое, красное свечение. Оно позволяло людям видеть дорогу, но само было практически незаметно на расстоянии. А еще красноватые отблески выделяли эмалированное изображение на нагруднике священника — белесый череп, символ Цирика Безумного. Стража у ворот склонила головы, когда жрец проходил мимо. Взмахнув посохом, он благословил солдат именем Цирика.

«Отряд налётчиков», — предположил Востим.

Он знал, что последователи Черного Солнца совершали набеги на торговые караваны, передвигающиеся по горным тропам между Амном и Тетиром. Иногда они забирали продовольствие, в иных случаях убивали или брали пленников, чтобы позже принести тех в жертву.

За спинами отряда захлопнулась двустворчатая дверь, звякнули цепи и разводной мост пошёл вверх.

Дребезжание лат бойцов и топот их ног гулко отдавались в ночи, пока те шествовали сквозь лесную чащу. Жрец на ходу настороженно озирался, но его взгляд, скользнув по Востиму, так и не задержавшись на маге. Колона проследовала мимо по направлению к туннелю. А затем ночь поглотила отряд и ведущее его красноватое свечение.

Востим смотрел вслед и размышлял о капризах бытия. Если бы налетчики запланировали бы выйти на четверть часа позже, они бы никогда не покинули храма. Это напомнило магу о роли случая и абсолютной бессмысленности жизни. Ему хотелось бы, чтобы она имела смысл, но незачем было обманывать самого себя. Жизнь просто была. Конечно, существование без видимой цели вполне могло являться существованием без ограничений, во всяком случае, для такого могущественного мага, как Востим. И эта мысль побудила его к действию.

Он сосредоточился на башне и произнес заклинание.

Время остановилось.

Остановилось для всех, кроме Востима.

Магия будет действовать не долго, но если понадобится, он мог повторить заклинание.

Востим произнес магическую фразу и, воспользовавшись своим запасом изумрудов, переместил себя в холл храма, что находился на первом этаже башни. Факел ярко освещал помещение, но свет не беспокоил бестелесного мага. Два солдата и один из магов храма застыли на своих постах. Механизмы подъемного моста располагались в альковах по бокам комнаты. Две застывшие створки двери ожидали у противоположной стены.

Без колебаний Востим бросил еще один изумруд на пол (камень стал материальным, как только маг выпустил его из рук) и произнес заклинание. И тут драгоценность взорвалась дождем осколков, оставив после себя зеленоватое свечение, простиравшееся на весь холл и далее за деревянные двери. Сила, воплощенная свечением, исключала любую форму магического перемещения, как извне, так и в обратном направлении.

Магия все еще делала Востима быстрее. Он, словно призрак, пересек комнату и просочился сквозь двери в коридор. Широкая лестница вела вниз. Фрески, изображающие Темное Солнце, покрывали стены. В коридор выходили двери нескольких комнат, а также располагалось несколько наблюдательных пунктов, которые должны находиться в каждом углу башни. Востим уронил очередной камень, после чего зеленое свечение, наконец, накрыло весь первый этаж. По ходу продвижения вперед маг запоминал местоположение всех, кто попадался ему — вооруженных большими луками солдат в наблюдательных пунктах, слуг, что спали в своих постелях.

Просочившись сквозь пол, он проделал то же самое в подвале, где находились казармы и тюрьма. Устремившись вверх, преодолев еще несколько перекрытий, маг занялся и вторым этажом, на котором располагалась большая зала, а по периметру комнаты младших магов и священников. Лишь мгновение и зеленое свечение окутало окружающее пространство. Востим двинулся на следующий этаж и повторил процесс. На сей раз сияние проникло в комнаты верховных жрецов и старших волшебников.

Ворвавшиеся в помещение порыв ветра и какофония звуков, подсказали магу, что течение времени возобновилось. Это событие застало его на четвертом этаже, в большой центральной комнате. Кроме множества фресок, изображающих Темное Солнце и события из Циринишад, в помещении находилось лишь несколько дверей, четыре колоны и две лестницы, одна из которых вела вверх, другая вниз.

Востим представил себе, как удивились обитатели башни, узрев зеленоватое свечение, что появилось в мгновение ока. На нижних этажах раздались тревожные крики. Без сомнения, кто-то уже мчался к одному из сигнальных колоколов башни.

Дверь по левую руку от мага распахнулась, и выскочил жрец, одетый в ночную рубаху и с клинком в руке. Он посмотрел сквозь Востима и двинулся к лестнице.

Маг отбросил мысль о священнике из головы и произнёс заклинание, которое снова остановило время. Жрец замер на ходу. Востим переместился на пятый этаж. Он обнаружил, что практически всё пространство занимает огромное помещение, предназначенное для проведения нечестивых обрядов Цирика Темное Солнце. В центре комнаты инкрустированная мозаика собирала в пучок солнечные лучи вокруг высеченного из белого камня оскалившегося черепа. Маг почувствовал волшебство, пропитавшее помещение. Оно отдавалось покалыванием в затылке. В каждом углу комнаты стояло по кованой жаровне. Их покрывали выгравированные черепа. Множество скелетов, закованных в латы, стояли вдоль стен. Востим проигнорировал все это и воспользовался очередным волшебным камнем.

Востим проскользнул в единственное на этом этаже жилое помещение. Дверь его выходила прямо в церемониальный зал, а сама комната принадлежала жрице высшего ранга, хозяйке башни — Ольме Куленвовой. Тлеющие угли потухшего очага даровали скупое освещение. Ольма спокойно спала в роскошной, оформленной в пепельных цветах кровати. Востим воспользовался еще одним магическим изумрудом и выпорхнул из башни на крышу.

С каждого угла башни выступали наблюдательные площадки. Воспользовавшись заклинаниями, Востим заблокировал каждую из дверей, что вели к ним. На каждом посту стояло по три застывших часовых. Маг произнес серию заклинаний, вызвав на каждой из площадок по облаку ядовитых испарений. Солдат окутали облака смрадного газа. Все они уже практически были мертвы, но пока не знали об этом. От смерти их отделяла лишь пара вздохов. Когда время продолжит свое течение, дозорные погибнут в муках.

Востим соскользнул к подножью башни и бросил заклинание в охранников, что стояли на часах снаружи. Возникла маленькая, вращающаяся сфера энергии, что должна будет взорваться по истечении пятнадцати вдохов, периода, установленного заклинателем. Закончив с этим, Востим применил другое волшебство на механизм разводного моста и вход в строение, крепкие двустворчатые двери.

Никто не сможет покинуть башню.

Затем маг провалился вниз, сквозь землю. Он был слеп, пока не достиг тоннеля, выкопанного в глинистой почве, что связывал западную башню с восточной. Множество деревянных балок, расположенных с определенным интервалом, поддерживали ненадежный свод. Простенькое заклинание Востима превратило цельное дерево в щепки. Они разлетелись во все стороны, а часть из них прошили бесплотное тело мага.

Внезапно потеряв опоры, свод дрогнул, прогнулся и, наконец, обрушился. Теперь здесь тоже нельзя пройти. Востим вернулся на поверхность и осмотрел дело рук своих.

Он превратил башню в склеп. Те, кто остался снаружи, умрут, когда придет время. А у тех, кто был внутри, не осталось ни единой возможности спастись.

Маг ждал, сгорая от нетерпения.

Через десяток мгновений звук наполнил мир вокруг, а порыв холодного ветра ударил в лицо Востиму, подсказав, что время возобновило свой ход. Время. Время убивать.

Кейл, Джак и Магадон стояли на палубе «Связующего Демонов», глядя друг на друга.

У них был корабль, рассекающий морские волны, но у них не было никого, кто мог бы управлять им.

— И что теперь? — спросил Джак.

Кейл обдумал ситуацию, и принял решение:

— Мы освободим рабов, а потом отыщем слаадов и убьем их. Без промедления. — Повернувшись к Магадону, он спросил: — У тебя еще есть связь с Ривеном?

Магадон кивнул.

— Эревис, ты уверен? Ривен сказал, что подаст сигнал, когда придет время.

— Магз, Маск хотел, чтобы слаады сбежали, и они сбежали. Это и все, что я собираюсь дать Ривену и это все, что я дам Маску. Мы хотим смерти сладов по своим причинам. Маск здесь… не при чем.

Брови Джака приподнялись, но он придержал язык.

Магадон побледнел и покачал головой:

— Хотел бы я иметь такую выдержку, когда речь заходит о моем отце.

Кейл знал, что Магадон сын Мефистофеля, архидьявола. Проводник даже не пытался произнести имя своего отца.

— Маск мне не отец, — заметил Эревис.

— Ну да, — согласился Магадон, хотя прозвучало это больше как вопрос, нежели утверждение.

— Освободи рабов, — Кейл обратился к Джаку. — Узнай, может ли кто-то из них вести корабль, чтобы добраться до берега. Мы уходим, как только все будут свободны.

Полурослик кивнул:

— Я видел ключи от клеток на одном из тел.

Он развернулся и убежал.

— Покажи мне, Магз, — попросил Кейл.

Магадон нахмурился, сконцентрировался, и розоватое сияние появилось над его головой. Он протянул руку Кейлу. Тот взял ее, ощущая, как слились их разумы, и увидел то, что проводник видел глазами Ривена….

Они очутились на корабле, плывущем сквозь ночной мрак, рассекая темные воды. Мягкое, непонятное зеленоватое свечение окутывало всю палубу судна. Кейл не знал, что это такое. На корабле было три мачты в отличие от «Связующего Демонов», на котором их насчитывалось лишь две. Паруса были треугольными, а не квадратными.

Ривен стоял на главной палубе и смотрел на море. Огромная скала выступала из моря позади судна. Отвесная поверхность вырывалась из вод и стремилась к ночному небу. Одинокую башню на вершине озарял свет звезд.

Кейл знал название острова, хотя никогда раньше не видел его. Все, кто жил на берегах Внутреннего моря, слышали об острове Предателя. Моряки использовали этот клочок земли с башней на вершине скалы как ориентир. Эревис позволил очертаниям судна запечатлеться в памяти. Он расширил своё сознание, увидел тени на палубе корабля и…

Ничего.

Кейл попробовал еще раз, но так и не смог почувствовать тени на борту того судна. Что-то блокировало его способности.

Зеленое свечение. Так или иначе, именно оно не давало Эревису очутиться на палубе корабля. В бессильной злобе он сжал кулаки. Может, стоит телепортироваться прямо в холодную воду около судна? Но нет, слишком велик шанс оказаться в открытом море. И даже если они переместятся точно к кораблю, как, демон подери, они заберутся на борт?

— Что случилось? — спросил Магадон.

— У нас проблемы, — ответил Кейл, не вдаваясь в подробности. Он отпустил руку проводника и осмотрелся. Джак закрепил у люка верёвочную лестницу и освобожденные рабы один за другим взбирались по ней на палубу. Они были босы. Из одежды имели только рваные штаны да рубахи. Бороды давали четкое представление о сроке их заключения. Кто-то кашлял, некоторые едва держались на ногах.

Их пристальные взгляды скользили по палубе, заваленной телами мертвых и оглушенных тэйцев, затем упирались в Кейла и Магадона. Многие улыбались им или благодарно кивали.

Люди всё ещё толпились около люка, очевидно не совсем уверенные в том, что им следует делать дальше. Кроме тех, кто кашлял, остальные были во вполне приличном состоянии, не то что те несчастные, которых Кейл видел в Порту Черепа.

Эревис с Магадоном подошли к освобожденным поближе, а те продолжали взбираться по лестнице. Прежде, чем Кейл успел открыть рот, невысокий коренастый мужчина лет тридцати выступил вперед и произнес:

— Кажется, морячки, мы все должны сказать вам спасибо за нашу свободу и за то, что тэйцы получили по заслугам, — он усмехнулся своим беззубым ртом и протянул руку. — Спасибо вам.

Кейл пожал руку мужчины и кивнул остальным. Все вокруг благодарили их.

А почему он назвал товарищей “морячками”? У Кейла зародилась надежда.

— А вы ведь моряк?

— Да, — ответил мужчина.

— Как и все мы, — раздался грубый голос из трюма. В люке появилась чаща темных волос, увенчивавшая большую голову, которая в свою очередь лишь предваряла огромный торс, столь же могучий, как у громадного орка. Сизая борода полностью скрывала рот мужчины, но тёмные глаза излучали решимость, которую Кейл видал только в собственном отражении да в единственном глазу Ривена. Огромный, сломанный нос выступал на лице моряка, как скала.

— Капитан на палубе, — сказал тот, кто пожимал руку Кейлу, и остальная часть бывших рабов застыла по стойке “смирно”.

— Вольно, матросы, — произнес капитан, наконец-то выбравшись из люка. Моряки расслабились. Пристальный взгляд капитана скользнул по палубе, затем устремился к морю.

— Эта развалюха движется. Джег, Хэссим, Вир, Пеллак сверните грот. Ном, надо бросить якорь, пока будем разбираться, что тут к чему. Ашин, ступай к штурвалу.

Без промедления матросы бросились исполнять приказания. Кейл хотел было возразить, но передумал и отошел в сторонку.

— Плавать ночью весьма небезопасно, — сказал капитан. — Тэйцы никчёмные моряки. И, как я понимаю, вы тоже не мореходы?

— Нет, — ответил Кейл.

— Но именно вы двое и коротышка, освободили нас.

Кейл с Магадоном согласно кивнули.

— Тогда я обязан выразить свою благодарность, так же, как и вся остальная команда, — сказал он и протянул руку. — Капитан Эврель Кес из Марсембера. А это мои люди.

Кейл пожал ему руку. Несмотря на возраст капитана и то, что он находился несколько не в форме, в его рукопожатии чувствовалась сила.

— Эревис Кейл, — представился.

— Магадон из Звездного Покрова.

— Джак Флит, — раздался голос коротышки, высунувшегося из люка. Он выскочил на палубу и сообщил Кейлу:

— Людей больше нет. Есть кое-какие товары. Зерно и специи, как мне кажется.

Эревис понял, что капитан покинул трюм последним, только после того, как все его люди были освобождены и поднялись на палубу. Ему нравился этот человек.

Кейл с товарищами наблюдал, как над их головами моряки управились с мачтой и принялись за грот. Затем крикнули Ному, что пора бросить якорь.

— Я в курсе, рыбье вы дерьмо, — буркнул тот, выполняя сво часть работы.

Эврель улыбнулся.

— Капитан, тут один еще шевелится, — раздался голос рулевого Ашина.

— И тут несколько, — сообщил другой матрос, пнув ногой одного из тэйцев, что валялись на верхней палубе.

Капитан глянул на Кейла и произнес:

— В открытом море наказание за работорговлю — смерть.

Во взгляде моряка не было жажды крови. Просто Эврель предложил сделать то, что считал необходимым.

— Теперь вы капитан этого судна, — констатировал Кейл, и даже у Джака не нашлось возражений.

Эврель кивнул:

— Ты знаешь морские законы, Ашин. Сбросить их в море. Всех их.

Матрос согласно кивнул, с трудом перебросил через плечо обездвиженного тэйца, отнес его в сторону и выбросил за борт. Еще трое членов команды стали спихивать тела работорговцев через перила.

— Трупы отправляйте следом, — приказал команде капитан. — И не вляпайтесь, ребята. Этот корабль и так уже достаточно провонял.

Экипаж занялся мёртвыми, избавив их от оружия и ценностей, а затем отправив их следом за предшественниками. Капитан наблюдал за происходящим, потом повернулся к Кейлу.

— Поговорим начистоту, — произнес он и улыбнулся. — Удача с вами, Кейл, Джак и Магадон. И будь вы моряками, я бы благодарил мятеж. Да и судна, на котором вы бы могли сюда добраться, я не вижу за бортом.

— Заклинание, — объяснил Кейл, не вдаваясь в подробности.

Эврель нахмурился. Оно и понятно: большинство моряков не одобряет использование магии и капитаны кораблей больше других.

— Вы охотитесь на тэйцев? — спросил капитан. — Или вашей целью являются все работорговцы? Или просто экипаж именно этого судна вам насолил?

Кейл отрицательно покачал головой:

— Нет. Те, за кем мы охотились, успели сбежать. Работорговцы просто оказались на нашем пути.

Капитан задумался.

— Интересно, — заметил он. — Для меня и моей команды все сложилось удачно. Но я запомню ваши слова и постараюсь не оказаться на вашем пути.

Сброшенный якорь остановил корабль. Команда, очистив палубу от тел, приступила к знакомству с судном. Огромный детина, что разговаривал с Кейлом после освобождения, раздавал распоряжения. Эревис предположил, что он был первым помощником Эвреля. Вскоре тот подошел, чтобы переговорить с капитаном.

— Мой старпом, — представил Эврель. — Горс Олис.

Тот приветливо кивнул. Кейл, Джак и Магадон ответили взаимностью.

— А как вы и ваша команда очутились в таком положении? — поинтересовался Джак.

Капитан улыбнулся, Горс же разразился смехом.

— Командовал «Морским Разбойником», галеоном из Марсембера. В открытом море нас захватил флот Пиратских островов из трех кораблей. А эти ублюдки, — Эврель указал туда, куда отправились тэйцы, — купили нас закованных в кандалы. И я не имею никакого понятия, какие у них были на нас планы.

— Ничего хорошего нам не светило, — заметил Горс.

— Само собой, — подтвердил капитан.

Кейл уже дал капитану и экипажу время, чтобы освоиться на корабле, но пришло время задать нужный вопрос. Тем более у Эревиса не было никаких других вариантов. Им было необходимо догнать слаадов, используя обычные способы перемещения.

— Нам нужна ваша помощь, капитан. Управитесь ли вы с этим судном? Те… кого мы преследуем, находятся на борту другого корабля и нам необходимо их догнать.

Эврель и Горс переглянулись и старпом кивнул.

— Это уродливая тэйская сука, — произнес капитан, — но я могу заставить ее идти под парусом, Эревис Кейл. Где находится то судно, которое вы преследуете? Будет трудно заметить его ночью.

— Еще недавно оно находилось рядом с островом Предателя.

— Ашин, в какой части царства Амберли мы находимся? — крикнул Эврель через плечо рулевому. — И насколько мы далеко от острова Предателя?

Ашин сорвал со стола некий механизм и вышел на открытое пространство. Моряк поднёс его к глазам и, смотря через него на небо, стал манипулировать устройством.

— Когда небо безоблачно, ни один рулевой лучше него не сможет определить местоположение во Внутреннем море, — отметил капитан. — Даже когда рядом нет астролябии.

— Некоторые считают, что его отец был водным элементалем, любившим наблюдать за звездами, — добавил Горс. — Он знает море и небо как никто другой.

Кейл улыбнулся. Ему нравилась новая команда «Связующего Демонов».

Довольно скоро Ашин убрал устройство от лица и крикнул:

— Мы далеко на западе, капитан. Ближайший порт — Прокампур. До Острова Предателя более восьмидесяти миль.

Горс присвистнул и разочарованно покачал головой.

Капитан обернулся к Кейлу и наморщил лоб:

— Вы уверены, что корабль около острова Предателя?

Эревис кивнул.

— Опять колдовство, — пробормотал старпом.

— Нам не догнать их, Эревис, — произнес Эврель. — Только до острова нам плыть два дня и две ночи, да и то только если будет попутный ветер. И если вы сами не вытащите корабль из воды и не перенесете его туда, то ваша погоня окончена.

Услышав слова капитана, Кейл понял, почему Маск позаботился о том, чтобы слаады успели сбежать. Ну или хотя бы осознал одну из причин. Повелитель Теней хотел испытать Кейла, посмотреть, сможет ли тот реализовать свой потенциал, и окунуть его глубже в тени.

Должно быть, Джак прочел что-то на его лице.

— Ну и что ты собрался делать, Эревис?

— Меня посетила идея, коротышка, — ответил тот, похлопав друга по плечу. Затем он обратился к Эврелю: — Капитан, если вы с командой готовы, я собираюсь последовать вашему совету.

Сперва Эврель улыбнулся, но вполне серьезное выражение лица Кейла стерло эту улыбку. Горс нахмурился.

— Вы не шутите, — заметил капитан.

— Нет.

— Нет? — переспросил Джак.

Эврель посмотрел на Кейла, затем повернулся к Джаку и Магадону.

— Капитан, мы едва знаем их, — сказал Горс по-чондатски. — Они могут оказаться пиратами, зентами или просто приспешниками зла, которым нужен экипаж. Мы должны быть осторожными.

Прежде чем капитан успел ответить, заговорил Кейл:

— Горс, я владею девятью языками. Вам понадобится использовать что-то более редкое, чем чондатский, чтобы я вас не мог понять. И вы правы, вы не знаете нас. Раньше я был наемным убийцей. Теперь же я жрец Маска, Повелителя Теней. И человеком я являюсь не в большей степени, чем тенью.

Он поднял руку и из его пальцев заструились тени. И капитан, и старпом смотрели на происходящее с широко раскрытыми глазами.

— Соски Амберли, — выругался Горс.

— Я — маг-ментал и следопыт, отпрыск архидьявола, — сказал Магадон и снял шапку, выставляя напоказ завитки рогов.

Его слова, конечно же, не успокоили моряков.

Джак усмехнулся и заявил:

— Кажется, лишь я тут обыкновенный. В прошлом — Арфист, священник Брандобариса Обманщика.

— Это все, что мы можем сообщить, — Кейл посмотрел в глаза морякам. — Теперь вы знаете о нас гораздо больше. Этого достаточно?

Горс выругался, но, к его чести, улыбнулся.

— Я просто сын рыбака из Арабеля, — сказал старпом.

Борода капитана тоже растянулась в ухмылке.

— Талос меня раздери, Эревис Кейл, но если вы действительно сможете заставить судно лететь, я обещаю, что вы всегда будете желанным гостем на любом корабле, которым я командую.

Кейл подумал, а сможет ли Эврель повторить свои слова после того, как узнает, что он хочет сделать. Никто не собирается заставлять корабль летать. Он окутает тенями корабль вместе с экипажем и переместит их всех в тень скал острова Предателя.